Пятый блок

- Нет, терпеть не могу горячий кофе! А крепкий, тем более! – возмущался Батырша, сидя на переднем сидении «газели». – И потом, кофе портит зубы, вредит желудку, да и кучу других неудобств создает!
- А я люблю кофе, - улыбнулся Хамиль, ловко орудуя расческой на своей голове. – А особенно бразильский!
- Что?! – Батырша резко повернул голову назад и недоверчиво посмотрел на того. – Ты сказал, бразильский кофе? О, боже! Да ты же употребляешь настоящий суррогат. Все, что ты пьешь – это говно!
- Ха-ха-ха!!! – все захохотали в салоне.
- Ничего подобного, - обиделся Хамиль. – У меня самый изысканный кофе в мире. Там так и написано – Made in Brazil. Во как!
- Изысканный кофе? В пакетиках?
- Ага, в красивых пакетиках, - кивнул тот.
- Ладно, отваливай, братишка, - Батырша махнул на него рукой.
- Ну, что вы смеетесь, дураки? – раздраженно воскликнул тот. – Говорят вам, лучший кофе, который я когда-либо пил.
- Хватит гнать! – возразил его оппонент. – Между прочим, у меня вот кепка тоже фирменная. Дольча Габана или как там ее… Да, точно, Дольче Габана, - глаза Батырши засверкали. – Но я уверен, что эту кепку сделали не в Италии и не где-то там в Англии, а в какой-нибудь провинции Гуанг Донг или в Алании. Понимаешь?
- И все равно мой кофе изысканный, - обиженно пробурчал Хамиль, открыв окно на заднем сиденье. Высунул голову и громко закричал:
- Yahooooo!!!
- Ты еще завой, как волчара, - осклабился Батырша.
Все переглянулись и слегка заулыбались. Лысый водитель врубил на всю громкость песенку на испанском языке и машина начала под латиноамериканский ритм набирать еще большую скорость. За окном мелькали редкие деревья и одиноко высившиеся заборы, которые были частично засыпаны песком. Изредка можно было заметить старых верблюдов, медленно бредущих мимо колючек и кустарников.
Вскоре машина свернула с трассы, впереди была кривая пыльная дорога, на которой вообще не было ни одной машины. На горизонте плавился воздух, а раскаленное солнце палило изо всех сил, выжигая вокруг себя все живое.
- Ужас, – устало прогундосил Заур, пряча лицо от солнца. – Это же настоящее пекло. Мы все сдохнем здесь от жары. И кондера у тебя нет, - укоризненно обратился он к водителю. – Ты решил прикончить нас здесь, признавайся, старик.
Водитель не расслышал его, все также внимательно глядел в лобовое стекло.
- Да он еще и глухой, оказывается. Батыр, умоляю, сделай потише эту музыку, - Заур вопросительно посмотрел на того. – Ага, спасибо.
- А я хочу воды, - пожаловалась Кама.
- Да будет вода! – торжественно сказал Батырша, вытаскивая из старой сумки пластмассовую бутылку.
- Спасибочки! – поцеловала она его в шею.
- А меня? – удивился Заур, подставляя ей свою щеку.
- А ты обойдешься.
- Ладно, ладно. У меня тоже вода есть, потом не проси.
Машина гнала на огромной скорости по неровной дороге, оставляя позади столбы пыли. Водитель все также молчал, угрюмо уставившись в лобовое стекло. Кама смотрела вдаль и отрешенно вертела в руках полупустую бутылку с теплой водой. 
- Смотрите! – восторженно воскликнул Хамиль, тыча пальцем в окно. -  Трупак!
- Что? – недоуменно спросил его Батырша.
- Остановитесь!
Водитель нажал на тормоз, завизжали колеса. Открыв дверь и вывалившись наружу, Хамиль громко закричал, обращаясь к своим путникам:
- Офигеть! Здоровый такой труп! Заодно отольем, пошли!
- Что за труп? – переспросил его недовольный Батырша. – Нам ехать еще до фига, а ты какую-то херню затеял!
- Пойдемте! Сами увидите, - жестом позвал их за собой Хамиль.
- Пройдя несколько десятков метров, они наткнулись на труп лошади, который уже успел наполовину разложиться. Несколько черных птиц, клевавших останки, взлетели вверх, заметив ребят.
- Вороны, - почесал затылок Заур.
- Нет, стервятники, - тихо промолвил Батырша.
- А я вот, возьму, да пописаю на нее, - с этими словами Хамиль расстегнул ширинку, вытащил свой член и пустил струйку на разложившееся мясо.
- Боже, - Батырша покрутил пальцем у виска. – Вонючий труп, писающий мальчик! Офигительный денек, нечего сказать!
- А почему бы и нет! – Заур последовал его примеру.
- А ну вас к черту! Развратники! – Батырша пристроился к ним, расстегивая ширинку. Три струйки полились на мертвую лошадь.
- Ах, - Хамиль с наслаждением вытер пот со лба. – Я чувствую себя самым счастливым засранцем на этой гребаной земле. Щас бы пивка!
- Да, - мечтательно протянул Заур. – А я бы не отказался от лежака рядом с бассейном с прохладной водой. И три девчонки с большими сиськами – одна азиатка, одна европейка и одна негритянка. Я на лежаке, а они приносят мне апельсиновый сок с маленьким зонтиком в хрустальном бокале. А потом делают мне тайский массаж, и…
- О, ужас! – подошедшая к ним Кама, прикрыла лицо руками. – Какая вонь! Фу! Я пошла отсюда.
Водитель стоял у машины и медленно курил сигарету. Все его руки были украшены татуировками, которые обозначали его принадлежность к какому-то бандитскому клану. Он окинул ребят суровым взглядом и, ничего не сказав, громко срыгнул.
- Мда, - вставила Кама. – Здесь очень романтично.
- Все? – спросил их водитель. – Пописали, покакали?
- Да, - коротко ответил Батырша.
- Тогда поехали.
Машина вновь набрала скорость. Бетонные ограждения, мелькавшие за стеклом, выглядели удручающе. Полуразваленные, засыпанные песком, казалось, они уже изжили свой век и томились в ожидании своего конца. Уже перестали попадаться даже одинокие верблюды, кругом пустота на десятки километров.
- Ни души, ни машины, - уставшим голосом вымолвил Хамиль. – Как в том ужастике про обезумевших в пустыне.
- Что за ужастик? – поинтересовался Батырша.
- Да, какой-то американский фильм. Названия не помню уже. Давно это было.
- Слушай, старик, - раздраженно обратился Батырша к водителю. - У тебя что, нет ни одного татарского диска? На кой черт твоя испанская херня! Выруби музыку вообще.
Водитель молча отключил магнитолу. Так, ехали больше часа в тишине. Все уже задремали, склонив головы, когда машина резко затормозила, взвизгнув резиной. От резкого торможения всех бросило вперед, Кама даже вскрикнула от испуга.
- Мать твою! Что там опять! – гневно разорался Батырша на водителя.
- Долбанные звери, - пробормотал водитель и быстро вышел из машины.
В десяти метрах от «газели» на дороге лежал окровавленный заяц, чьи задние лапки медленно вздрагивали в предсмертной судороге. Ребята столпились вокруг него, выпучив глаза. Зато Кама не захотела подходить, потому что ей всегда была неприятна кровь.
- Это же надо было быть таким тупым зверем, чтобы полезть под колеса, - прошептал Батырша, сочувствующе покачав головой. – Будем надеяться, это первый и последний заяц у нас на пути.
- А может, приготовим из него хавчик? – спросил Хамиль, нагло ухмыляясь.
- Боюсь, ты будешь единственным, кто будет это есть, - ответил Батырша, и направился в сторону машины. 
- Ну, что там? – полюбопытствовала Кама, прильнув к нему. – Он мертв?
- Да, задавили зайца. Бен настоящий убийца. Слышишь, Бен, - обратился он к водителю. – Кого ты убьешь в следующий раз? Хотя бы предупреди нас, хорошо?
В ответ Бен насмешливо фыркнул, и юркнул в салон «газели» на свое место. Сжимая крепкими руками руль, он предупредил всех:
- Через пару часов стемнеет. Скоро доедем до нужного места. Там и заночуем.
- Полагаю, там есть душ? – раздался скрипучий голос с самого заднего сиденья. 
- Доброе утро, господин Ламай! – хором все обратились к парню, который только что проснулся, и протирал свои заспанные глаза.
- Долго я спал?
- Охренеть как долго, дружище!
- Это все водка.
- Это все твоя баранья лень, вот что я тебе скажу.
- Да ладно вам, сказал же, выпил малость.
- Да, полтары исчезло за ночь. Все высосали, засранцы.
Когда уже начало темнеть, машина остановилась у заброшенного барака, где было запланировано переночевать. Резким пинком Ламай вышиб дверь барака, ввалившись туда словно Кинг-Конг. Вслед за ним внутрь потянулись все остальные. В помещении было темно и очень пыльно, кругом все поросло паутиной.
- Сразу говорю, я боюсь пауков и прочих тварей, - заявил Хамиль, осторожно держась за плечо Батырши. Тот посмотрел на него с удивлением и, тряхнув плечом, скинул его руку.
Бен включил фонарик и начал им светить во все стороны. Зажглись еще несколько фонариков, в помещении заиграли световые зайчики по стенам. Ребята быстро разместились в бараке – зажгли керосиновые лампы, привезенные с собой, расстелили одеяла. Пока Кама и Заур готовили ужин, а Батырша и Бен разгружали машину, Хамиль и Ламай решили полностью исследовать барак. В соседних комнатах они нашли аптечку, где был спирт. Разбавив его с водой, тут же выпили. Побродив по комнатам, они случайно нашли небольшой сундук, который был наглухо закрыт на заржавевший замок.
- Как делать нефиг сломаю! – начал спорить Хамиль.
- Чем сломаешь? Пальцем?
- Иди на хрен! У меня есть маленький гвоздодер.
Замок сундука сломали, однако там ничего ценного не было. Изъеденная молью женская одежда, очки без стеклышек да записная книжка. Однако в книжке тоже не было ничего особенного, были лишь записи о необходимости закупить продукты в городе для рабочих.
- Как они жили в этой дыре? – возмущенно произнес Хамиль, скривив свое недовольное лицо. – Я бы уже давно сдох от тоски.
- А ты думаешь, они здесь жили долго и счастливо? – ухмыльнулся Ламай, листая записную книжку. Тот ничего не нашелся ответить, многозначительно промолчал.
В это время все остальные уже расселись вокруг еды. Поджав под себя ноги, они уплетали еду, и обменивались короткими фразами. Бен рассказал им, что в этих местах он был всего один раз. Лет 30 назад приезжал со своим отцом. То был период заката этого района. Урановые рудники решили законсервировать, большую часть заключенных увезли. Остались лишь те, кому некуда было уезжать.
- Как долго нам ехать до этих урановых рудников? – задал вопрос Батырша, открывая консервную банку тушенки.
- Не ехать, а идти, - поправил его Бен. – Я дальше не поеду. Километров пятнадцать. 
- И там до хрена всякой всячины?
- Что значит «до хрена»?
- Ну, ценного металлолома, который мы хотим вывезти.
- Говорят, что много, но я сам не видел, - ответил Бен, намазывая на хлеб сгущенку.
- Мне рассказывали, что там до сих пор куча всякого барахла, - загадочно улыбнулся Батырша. – Алюминия, меди, серебра…
- Серебра? - удивился Заур, вытаращив глаза. – Но ты ничего не говорил о серебре!
- Значит, забыл. Что мне теперь, все помнить что ли?
- Круто, если там есть серебро, то это будет наше счастье, - подмигнул Заур Каме, и шутливо подтолкнул ее локтем.
- Ну, есть там серебро или нет, - холодно возразил Бен. -  Это большой вопрос. А вот насчет алюминия и меди, чистая правда. Власти оттуда много чего не успели забрать, все делали в спешке. После катастрофы в шахтах, эвакуировали многих жителей рабочего городка. Последними выехали заключенные колонии. Кто-то остался, говорят. Но…я не знаю, верить этим слухам или нет.
- Ты говорил, здесь никто не живет, - Батырша тут же подвинулся к Бену и положил руку ему на колено. – А почему в сортире воняет свежим дерьмом?
- В уличном? – не моргнув глазом, спросил его Бен.
- Что?
- В уличном сортире?
- А что, здесь есть еще один сортир? Или ты этот барак считаешь сортиром? Что ж, понимаю твой юмор, но мне не смешно.
- Слушай, я откуда знаю, почему говно в туалете свежее? У меня что, на лбу написано «хранитель туалета»?
- Я понимаю, но…
- Батырша,  завязывай, - пригрозил ему пальцем Бен. – Это гнилое предъявление. Я знаю, что здесь никто не живет. А почему в сортире воняет свежим дерьмом, не знаю. Может, сюда приезжают потусить байкеры или браконьеры. Я же здесь не сторожу этот чертов туалет!
- ОК, извини, я не прав.
- Ребята, идите за нами, - на пороге появились оба расстроенных кладоискателя. – Мы вам сейчас такое покажем!
- Ты уже нам сегодня показал мертвую лошадиную тушу. С нас хватит.
- Да нет, тут мы странную вещицу нашли, - лицо Хамиля было серьезным. – Очень странную.
Батырша с неохотой поднялся с места и заранее предупредил обоих:
- Ну, если это опять лажа, то держитесь у меня. Всем буду делать «грудь к осмотру».
Хамиль и Ламай провели всех в самую дальнюю комнату, где было темно, словно под землей. Хамиль навел луч фонаря на потрескавшуюся стену – детская кукла была прибита толстыми гвоздями к стене. Гвозди были вбиты в ее глаза, на ногах и руках торчали шляпки гвоздей.
- И, наверное, это было бы просто дурной шуткой, - чуть слышно вымолвил Ламай, включив второй фонарик. – Если бы в этой комнате не было так много таких же кукол.
Тут кто-то зажег керосиновую лампу и перед ними предстала жуткая картина – все стены комнаты были буквально залеплены куклами. Куклы были прибиты гвоздями повсюду. Затаив дыхание, они ошеломленно лицезрели распятых кукол.
- У кого-то были серьезные проблемы в детстве, - вырвалось из уст Батырши.
- Я боюсь, - Кама прижалась к нему.
- Это просто чья-то злая выходка, - попытался успокоить он ее. – Пошли отсюда.
Ранним утром ребята стали собираться в путь. Долго будили Ламая, который все никак не хотел вставать. Рассерженный Батырша окатил его из ведра затхлой водой, которую набрал в заброшенном колодце. После чего Ламай громко матерясь на него, поднялся с постели и побрел в сторону машины, почесывая свою задницу.
- Ты опять копался в моей машине? – Бен пристально уставился на Хамиля.
- Что? – удивился тот и замотал головой. – Нет, ты что! Меня вообще в машине не было ночью.
- Не ври, обезьяна! Кто перевернул все вверх дном в моей машине? Сдается мне, ты искал водку, пьянчуга!
- Клянусь глазами матери! – Хамиль бросился на него и схватил его за руку, пытаясь убедить. – Я не трогал даже пальцем твою машину. Вообще не подходил!
- Ладно, не время ссориться, - Батырша протянул сумку со снаряжением Хамилю. – Время уходить, иначе к вечеру не доберемся до рудников.
Группа из пяти человек двинулась по направлению к заброшенному заводу, который виднелся маленькой точкой далеко на горизонте, откуда брезжили первые лучи солнца. Путники шли по дороге, которую не ремонтировали уже лет двадцать. Кругом была запустелость, на холме стояла полуразрушенная будка с зияющими дырами в стенах. Чуть поодаль на боку лежал ржавый трактор, словно его кто-то перевернул много лет тому назад. Тишину нарушали лишь трели насекомых, создавалось такое впечатление, что звуки доносились издалека.
- Кузнечики, - долго не раздумывая, проронил Заур.
- Нет, саранча, - произнес Хамиль.
- Цикады, - вынес свое решение Ламай.
- Господа ботаники, - насмешливо обратился к ним Батырша. – Расскажите лучше что-нибудь интересное.
- Женщину хочу, - признался Хамиль.
- Ну, хотеть не вредно, - заулыбался Батырша, положив свою крепкую руку ему на плечо. – Тем более, твои сексуальные желания здесь не всем интересны. Ты лучше расскажи о себе.
- А что я могу рассказать о себе? – поразился тот.
- Ну, есть же что-нибудь, чем ты можешь поделиться с нами.
- Ну-у,…я в армии служил. 
- Охренительно, поздравляю! Что дальше?
- А я вот в армию не пошел, - гордо заявил Заур, - На хрена мне армия, если там пацанов калеками делают? Лучше уж на гражданке, в пединституте.
- Так ты у нас пе-да-гог! – Ламай ехидно сделал ударение на первый слог.
- Пошел ты, мудак.
- Господин пе-да-гог, можно вас на минуточку? – после чего оба - Ламай и Хамиль прыснули от смеха.
- Идите в жопу! – бросил Заур в сердцах и убыстрил свой ход.   
- Да ладно! Не обижайся!
- Пусть идет, - остановил их Батырша. – Остынет, остановится, подождет нас. А сейчас вы его только обозлите.
Те с согласием кивнули, пошли вслед за Зауром, который оторвался от них уже метров на двадцать. Спустя несколько минут путники натолкнулись на указательный знак «СТОП! ЗАХОДИТЬ ЗАПРЕЩЕНО!». Протянутая местными властями колючая проволока по-видимому была уже когда-то срезана другими охотниками за металлоломом. Дорога была открыта, сюда мог попасть любой желающий.
Шагая под палящим солнцем, Батырша рассказал им, что здесь полгода назад работал сторож-старик. Он впоследствии умер от сердечного приступа. Было здесь и несколько случаев, когда исчезали люди. Хотя в принципе люди везде исчезают, даже в крупных городах.
- Полицейский здесь исчез с машиной месяца четыре назад, - продолжает рассказывать Батырша. – Поехал на поиски баранов, которые принадлежали его родственникам, и так и не вернулся. Полицейские арестовали местную банду, но те не признались, куда дели полицейского и целую машину.
- А может, его байкеры прикончили? – Кама с интересом посмотрела на Батыршу.
- Или коммунисты, - сказал Хамиль и засмеялся.
- Ты тупой баран, - грубо обратился к нему Батырша. – Какие к черту коммунисты? Ты порой такую чепуху несешь, что мне просто страшно находиться рядом с тобой.
Хамиль обиженно вздохнул, но предпочел промолчать. Солнце нещадно палило над головами, вспотевшие тела все дальше и дальше отдалялись от цивилизации. По настоянию Батырши все надели головные уборы в виде панам.
- Не знаю, - удрученно промолвил Ламай. – меня смущают эти панамки. Будто педерасты какие-то, нацепили их.
Дальше дорога вообще потеряла свои очертания, все заросло колючками и дикими кустами. Уставшие, они шли, спотыкаясь о кочки и торчавшие из земли корни кустов; при этом с досадой ругали местных властей, что те в свое время не заасфальтировали дорогу.
 - Пацаны! Смотрите туда! – тревожно крикнула Кама, показывая указательным пальцем в сторону невысоких холмов. Она стояла в оцепенении, глаза выражали страх. Парни переглянулись, и Батырша взяв ее за руку, спросил:
- Что случилось, Кама?
- Я только что видела силуэт человека.
- Где? Там, где холмы?
- Да. Он пробежал быстро, поэтому я не успела его хорошо разглядеть.
- Слушай, тебе, наверное, показалось, - заметил Ламай.
- Нет, я видела своими глазами! – с негодованием воскликнула она.
Ламай вперился глазами в Батыршу, тот жестами посоветовал, чтобы он с ней не спорил. Ламай решил не противиться и согласился. Видя, что они все-таки не очень ей верят, Кама сильно рассердилась. Батырша с Хамилем принялись ее уговаривать, чтобы она успокоилась и пошла дальше. Немного поколебавшись, она повиновалась их увещеваниям и снова стала идти. При этом, время от времени оглядывалась назад, дабы убедиться, есть ли там и в самом деле кто или нет.
- Думаю, это мираж, - тихо сообщил Батырша Ламаю. – Ей показалось, это понятно. Просто не надо ей об этом твердить, иначе она упрется и будет стоять на своем. Ты же сам прекрасно знаешь ее необузданный нрав.
- Конечно, я полностью согласен, - тот утвердительно кивнул головой.
Завод уже был близок. Вдали маячила фигура Заура, который со свойственной ему настырностью продолжал свой одинокий путь. Батырша при ходьбе успел проверить, насколько хорошо работают их рации, после чего на всякий случай зарядил свой пистолет. Был уже полдень, и все понимали, что еще пару часов – и начнет быстро темнеть.
Он шел, и в его голове проносились миллионы воспоминаний. Маленький Батырша бегает с детишками по берегу речки и стреляет из игрушечного автомата. Он спрятался за телегу и целится в своего противника – соседского мальчишку Рафхата. Кругом крики, шум, смех – ему кажется, будто весь мир проносится у него перед глазами. Он целится и стреляет короткой очередью, а вслед за ней идет длинная. И такое азартное веселье стоит над ними, что ему не хочется даже идти домой, хотя «анкай» совсем недавно звала его на обед. И вдруг, сквозь общий ор он слышит другой крик, совсем непохожий на остальные. Тут и там стихает гомон малышей, все потихоньку собираются в маленький круг и смотрят, как пятилетний Эльдар лежит и бьется в конвульсиях, а изо рта течет что-то вроде пены. И тем горше воспоминания, чем осознаннее становится тот факт, что Эльдара уже не вернуть. Сквозь много лет образ бьющегося на земле в эпилептическом припадке братишки полощет, словно лезвием по сердцу. Вот, на мгновенье Эльдар стоит на высокой скале и улыбается ему в глаза. Маленький такой, сладенький. Зажмурился, обнял сам себя руками и растянулся в улыбке. Батырша идет к нему навстречу, вытянув пальцы в попытке как можно скорее прикоснуться, но…Эльдар камнем летит вниз в море.
А-а-а-а!!! – раздался крик вблизи. Батырша от неожиданности встрепенулся, немного не в себе, смотрит, как окружающие ему что-то кричат и машут руками. Он заметил, как Ламай сбросил с себя рюкзаки и бросился бегом вперед.
- Наверное, он попал в ловушку! – заголосила Кама.
Тут Батырша понял, что случилось, и ринулся бежать вслед за Ламаем. Сумки были тяжелые, поэтому он их сбросил наземь, не останавливаясь. При себе он оставил лишь мини-аптечку. В пятистах метрах лежал Заур и надрывающим голосом звал на помощь.
Увеличивая скорость своего бега, Батырша довольно быстро обогнал задыхающегося от физической нагрузки Ламая, и уже через несколько минут был на месте.
- Помоги мне, Батырша! – взмолился Заур, обхватывая руками окровавленную ногу, которая угодила в волчий капкан. Разжатая пружина грозно смотрелась, заляпанная его кровью, но еще более устрашающе выглядели стальные зубья, мертвой хваткой захлопнувшиеся на его правой ноге.
- Как ты сюда угодил, глупыш? – Батырша присел на корточки и, открыв аптечку, стал в ней искать бинты и перекись. Тут же подбежал запыхавшийся Ламай, чуть слышно проговорил, опершись руками о свои колени и хватая ртом раскаленный воздух:
- Йод! Надо нанести йод!
- Пошел на хрен, овца! – заорал Батырша, кидая в него кусок земли. – В медицине не разбираешься, проваливай!
- Сделайте же что-нибудь! – завопил Заур.
- При попадании йода в глубокую рану, на ее месте может остаться коричневый след, понял? – Батырша нервно повернув голову, обратился к Ламаю. – Поскольку он не годится для промывания глубоких ран. А перекись это то, что надо. Хотя мне кажется, если бы у нас был хлоргексидин, то вообще было бы супер.
- Кончайте болтать, эскулапы хреновы! – взвизгнул Заур, брызжа слюной.
- Дружок, сейчас будет немного больно, - он потрепал его за щеку, и громко подозвал к себе стоявшего поодаль Ламая. – Иди сюда,… будешь держать крышку капкана.
Они засунули Зауру в рот грязную тряпку, чтобы он мог ее зажать в зубах, и попросили его немного потерпеть.
 - Раз, два, три!
Заур вытянулся от пронизывающей его боли, громко простонав. Батырша отбросил в сторону вновь захлопнувшийся капкан, и принялся промывать рану перекисью.
«Черт, вон какая глубокая!» - выругался он про себя.
- Я не умру? – просипел Заур, хватая их за руки. – Много крови потеряю?
- Заткнись, Заур. Ты будешь жить долго назло всем окружающим.
Тот снова застонал от еле терпимой боли, пытаясь приподняться. Они помогли ему дойти до кустарника, где и положили на сухую землю. В это время уже подоспели Кама с Хамилем, оба были нагружены сумками, так что от усталости сразу же повалились на землю.
- Ну, как ты попал туда, доходяга?
- И не говорите, - досадливо отмахнулся Заур. – Я сам не заметил, как наступил на этот долбанный капкан. Извините, это все из-за меня, - он посмотрел на них таким смиренным взглядом, что они еще больше стали его жалеть. 
- Ладно, крепись, - Батырша хлопнул его по плечу. – Думаю, тебе придется пока остаться здесь. И вам тоже, - он окинул остальных строгим взглядом. – А я тем временем, схожу на разведку. Здесь рядом завод есть, я буду там. Рация останется со мной, остальные две будут у вас. Никуда не уходить, если я вас об этом не попрошу. Разведите костер, потому что кровь Заура привлечет волков. Вы их сегодня обязательно услышите.
- Волки, - сказала Кама и опасливо посмотрела вдаль.
- Да, разведите костер. Все, я пошел, - взвалив за спину рюкзак, Батырша быстро направился в сторону завода. Они проводили его печальным взглядом, и принялись готовиться к ночлегу. Завод находился примерно в километре от них, но в таком состоянии Заур не мог пройти и это расстояние.
Не прошло и часа, как по рации раздался голос Батырши. Он сказал им, что с ним все в порядке, и что он уже во дворе завода. Они к этому времени успели развести костер и начали варить суп в котелке. Не пообедав сегодня, охотники за металлоломом с жадностью дожидались, когда будет готов ужин. Хамиль вытащил из сумки обрез и со злорадной ухмылкой сказал следующее:
- Сегодня не один волк не отведает человеческого мяса, наоборот, набитые свинцом, они будут валяться в радиусе трехсот метров, как самые последние шакалы. Уж я то знаю толк в оружии. Живо у меня попляшут.
- А меня больше интересует тот, кто расставил такие капканы, - добавил Ламай, протирая одеколоном свою шею. – Мне кажется, что не на волков их поставили…
- Ты думаешь, на нас? – перебила его испуганная Кама.
- Не знаю. Все может быть.
Вдали раздался протяжный вой волков, все встрепенулись. Кама прижалась к Ламаю, а Хамиль положив рядом с собой обрез, принялся чистить чеснок. Заур чуть приподнял голову, чтобы посмотреть, откуда слышался этот вой. Тем временем, Ламай потихоньку вытащил из сумки пару бутылок водки.
- Только не говори, что вы собираетесь пить в такую ночь, - предупредила Кама, отстраняясь от него.
- Слушай, выпьем немного и все, - попытался оправдаться он, при этом опустил глаза вниз.
- Да, - поддержал его Хамиль, откупоривая пробку от бутылки. – Для храбрости не помешает.
Спустя три часа волчий вой раздался уже совсем близко, примерно в двухстах метрах от костра. От Батырши сигналы так и не поступили. Они смотрели друг на друга, и томились в ожидании рассвета.
- Нет, - не выдержала она, и потянулась к рации. – Сейчас надо выяснить, где он и все ли в порядке.
- Пожалуй, ты права, - захмелевшим голосом согласился Ламай.
- Полностью поддерживаю вашу…эту, как его… инициативу, товарищи, - одобрительно кивнул опьяневший Хамиль, и поднял свою руку вверх, будто голосует «за». 
- Не отвечает, - она была в смятении. – Сделайте же что-нибудь! Как нужно набрать его? Посмотрите внимательно!
- Давай, - Хамиль выхватил у нее из рук рацию. – Техника в руках женщины это бессмысленная вещь. Так, что у нас здесь? – он кинул взгляд на Ламая и, невозмутимо пожав плечами, пробормотал. – Ничего не понимаю. Не отвечает.
Попытки дозвониться до Батырши оказались тщетными. Он не выходил на связь. Кама не оставляя ни на минуту рацию, продолжала набирать специальный код, но никакого ответа не было.
Но внезапно когда она уже опустила руки от усталости, из рации раздалось шипение, и послышались слабые сигналы. Все соскочили с места и кинулись к ней, дабы услышать, что скажет Батырша. Даже Заур подался телом вперед, стискивая зубы от боли.
- Батырша! Алло! – закричала она, сжимая рацию обеими руками. – Ты где? Ответь, пожалуйста! Алло!
- О-о-о. Не болды? Ш-ш-ш… Ей, не, нах… - раздался скрипучий голос, после чего кто-то неприятно засмеялся. Они стояли и непонимающе глядели на рацию, откуда одновременно издавались какие-то непонятные звуки и шипение. Кама почувствовала, как по ее спине пробежали невидимые мурашки, ибо страх обуял ее. Глядя на остальных, она ужаснулась, так как тот же страх читался и в их глазах. Заур натянул на себя маленькое одеяло и съежился в комок. Ламай в нерешительности смотрел в сторону завода, как будто предчувствуя что-то недоброе.
- Заткнитесь, мрази, - тряся над собой обрезом, прогремел пьяный Хамиль, обращаясь к волчьей стае. – А не то разнесу вам башку!  У меня это хорошо получается, гниды!
- Тихо, стой на месте! – закричала она, но он не послушался и стремительно бросился туда, где сверкали в темноте хищные глаза волков. Ламай тут же побежал вслед за ним, пытаясь его остановить. Раздался выстрел, а за ним второй. Кама видела как метрах в пятидесяти от нее, сверкнул огонь ствола. В тот же момент заскулил зверь, и за грозным криком Хамиля - «Банзай!» последовал еще ряд выстрелов, сопровождавшихся сверканием огней.
Испуганная Кама присела вблизи с Зауром, который укрылся под одеялом в надежде, что его никто здесь не увидит. Выстрелы и матерная брань Хамиля и Ламая отдалялись от костра. Впрочем, вой волков тоже стих, что, конечно же, немного успокоило Каму. «Какого хрена я здесь оказалась?» - в какой-то момент подумала она про себя. Но тут же вспомнила как неделю назад, Батырша обнимая ее на съемной квартире, предложил ей отправиться за металлоломом на заброшенные рудники. Они лежали и пили коньяк, когда он сделал ей такое предложение. Она недолго раздумывая, согласилась отправиться, хотя не с каждым бы поехала в такую даль. Он в течение недели собрал всех своих дружков, нанял старика Бена и взял ее с собой. Теперь они здесь.
Она вытащила из дорожного пакета свой сотовый телефон, однако огни на дисплее не горели. Убедившись, что батарейки на телефоне сели, она стала тормошить Заура:
- Где твой мобильник?
- Исключено, потому что здесь ничего не ловит. Связи нет, я уже пробовал.
- И что нам теперь делать?
- Ты меня спрашиваешь? – удивленно посмотрел он на нее. – Ну, ни фига себе, без билетов и на такой концерт попали! Если бы я знал, что все так будет, не поехал бы в эту дыру. Лучше бы у себя на даче алюминий воровал у соседей.
Она больше не подходила к рации, потому что голос, который был на дальнем конце, сильно пугал ее. В том скрипучем голосе чувствовалось нечто дикое, звериное, чего она очень и очень боялась. Косо посмотрев на валявшуюся у костра рацию, она еще крепче прижалась к Зауру.
Так прошло несколько часов, прежде чем начало светать. Глядя в разные стороны, и не видя никого в радиусе нескольких километров, Кама пришла к выводу, что ребята вернуться нескоро. «Если вообще вернутся» - черная мысль посетила ее, и она горько ухмыльнулась. Умывшись теплой водой, она принялась наскоро готовить завтрак. После еды они оба стали дожидаться ребят. Буквально к десяти утра вдалеке показались две точки, которые становились все крупнее и крупнее. Хамиль и Ламай вернулись довольными, словно проказливые коты.
- Веселая была ночка! – поздоровался Хамиль с ними, размахивая обрезом.
- Вы где были? – она нахмурилась.
- Бегали, стреляли, развлекались, - улыбнулся Ламай.
- Да, - подтвердил Хамиль. – Если не веришь, можешь посмотреть. Трех волков шлепнули за ночь. Они там валяются, дохлые, - с этими словами он показал пальцем туда, откуда они вернулись.
- Никогда так больше не делайте! – закричала она них, поднимаясь с места.
- А что мы такого сделали? –они на нее возмущенно уставились. – Постреляли волков, зашли на какую-то свиноферму, постреляли свиней. Ну, и провели ночь с какой-то дурой.
- Какая еще дура? – Кама смотрела на них с недоумением.
- Это…как ее там, ну…уродка одна… - попытался объяснить Ламай.
- Короче, я тебе сейчас все расскажу, - Хамиль взял ее за плечи и отвел в сторону. – После того, как мы побывали на вонючей свиноферме, мы по пути столкнулись с худосочной девочкой. На вид ей лет пятнадцать, хотя может и больше, - здесь он принялся ковыряться пальцем в ушах. – Ну, ночью встретится с бабой в такой глуши и не трахнуть ее, это просто издевательство. В общем, мы ее трахнули.
- Какая баба? Вы что совсем сдурели? Идиоты! – она отпрянула от них назад.
- Угомонись детка, - оба рассердились. – Все под контролем. У нас патроны кончились, поедем к Бену и наберем там патронов.
- А как же Батырша? – изумилась она.
- Возьмем патроны и поедем его искать! - хором ответили они, переглянулись и весело заржали. Она недовольно покачала головой, но ничего не сказав, молча стала собирать вещи.
- Что будем делать с пе-да-го-гом? – Хамиль спросил их, презрительно глядя на Заура.
- Возьмем с собой, - решил Ламай, повернулся к тому и сказал. – Вставай, проказник. Пойдем к Бену в гости.
- Я не могу идти, мне больно, - пожаловался Заур, показывая им свою раненую ногу.
- И что нам делать? Тащить твою тощую задницу на своем горбу. Извините, господин педагог, мы не собираемся тащить тебя.
- Да пошли вы, говнюки!
- Или оставим его здесь? – Хамиль нарочно спросил у Ламая. – Того глядишь, и волки за ночь реванш возьмут, сожрав этот набор костей.
- Ублюдки, - пробубнил тот, готовясь подняться на ноги. Кама помогла ему встать, Заур пошатываясь и охая, попробовал сделать шаг, но из-за нестерпимой боли он снова повалился на землю. Убедившись, что он не сможет идти, Кама вытащила из аптечки обезболивающее и вколола ему.
Дорога в обратном направлении у них заняла чуть больше времени, чем в первый раз, когда шли к заводу. Заур ковылял позади, опираясь на нее, что отнимало много времени. Хамиль и Ламай ушли далеко вперед, не останавливаясь на привал. Так прошел день и наступил вечер.
Яркая вечерняя заря приводила их к страшной мысли, что скоро на землю вновь упадут сумерки. И тогда…снова волки, снова ночной ужас. Когда Заур с Камой уже достигли барака, где они оставили Бена, лица Хамиля и Ламая были неузнаваемыми. Они стояли как вкопанные, и не издавая ни звука, глядели на них, словно только что познали нечто душераздирающее. Глядя на их непроницаемые лица, Кама не вытерпела и спросила:
- Что опять?
Они молчали.
- Что случилось? Где Бен?
Ламай показал пальцем за спину. Она посмотрела вперед, нагнув голову – там ничего не было. Зайдя за угол Кама издала истошный крик, отбегая к ним обратно. Положив руки на грудь, она стала истерично кричать Зауру:
- Он там…он в крови…весь! Что…они сделали, ужас!!!! Изверги!...
- Кто там? – не понял ее Заур, медленно шагая в ту сторону, испуганно оглядываясь на нее.
- Бен…он мертв! Его тело там!
Заур в своей жизни видел несколько мертвецов - свою умершую бабушку, соседского ребенка и бомжа. Но то, что он увидел сейчас, не поддается никакому описанию. Перед ним лежало окровавленное тело Бена, видимо исколотое режущими предметами. Но это еще ничего, если бы ни одно ужасающее НО… Тело было без головы, вместо головы к шее была пришита толстыми нитками…СВИНАЯ БАШКА! Вероятно, одной из тех, которых на свиноферме убивали этой ночью Хамиль и Ламай.
-Нет, - тихо произнес он и машинально попятился назад. Ему стало плохо, захотелось блевать, но ему удалось сдержаться. Во рту появился неприятный солоноватый вкус. Он посмотрел на них, и судорожно стал разминать свои пальцы.
- Что вы с ним сделали? – Кама бросилась на Хамиля с кулаками. Оба пугливо смотрели на нее и не сопротивлялись, потому что они сами не знали, кто это сделал. Но в одном они были полностью уверены – они этого не делали.
- Послушай, мы его не убивали! – виновато оправдывался Ламай, разводя руками.
- А кто тогда это сделал? – в ее глазах сверкала ненависть. – Кто? Вы перебили свиней на той чертовой ферме, изнасиловали девочку, а теперь удивляетесь, почему у Бена вместо головы вот это вот! – здесь у нее из глаз брызнули слезы.
- Короче, - Хамиль начал немного приходить в себя. – Сейчас я с Ламаем двину на поиски Батырши. Вы будете здесь нас дожидаться. В машине было все наше оружие, но видимо оно теперь у убийц Бена, так как они угнали «газель». Но…- здесь он зашевелил желваками со злорадством. – Я не был бы самим собой, если бы не припрятал пару пистолетиков на всякий пожарный.
Пораженные его признанием, они еще не верили своим ушам. Кама приблизилась к нему, и недоверчиво задала очередной вопрос:
- Ты на самом деле спрятал оружие? Зачем ты это сделал?
- Что значит «зачем»? Глупости не говори мне! – раздраженно отмахнулся он. – Что пришло на ум, то и сделал. Ладно, нечего терять время, за мной!
Зайдя за барак, Хамиль принялся руками рыть рыхлую почву. Немного погодя, он наткнулся на твердый предмет. Вытащили два револьвера с патронами. Один он положил себе в карман, а второй отдал ей, предупредив:
- Не вздумай стрелять в воздух, мочи сразу.
- Хорошо, но думаю, оружие будет сохраннее у Заура.
Хамиль неодобрительно взглянул на нее и, пожав плечами, добавил. – Знаешь, я не доверяю этому типу, какой-то он не такой. Зачуханный, слабенький, трусоватый. Беда у тебя будет с ним, уж поверь.
Она ничего не ответив, отмолчалась. Осмотрев комнаты в бараке и проверив работоспособность раций, Хамиль с Ламаем отправились на поиски Батырши, оставив девушку вместе с раненным. Кама и Заур даже не предполагали, чем это все обернется.
- Последняя ампула, - предупредила она его, вкалывая очередное обезболивающее перед сном. – Больше нет, но мы что-нибудь придумаем.
- Это плохо, - чуть улыбнулся Заур. – Но хоть сегодня не буду скрежетать зубами.
Ночь в бараке прошла на удивление спокойно. Зауру даже не приснились кошмары, хотя казалось, после таких переживаний и злоключений они то и должны были появиться. Проснувшись утром, он повалялся немного на простынях, разглядывая пыльный потолок и паутины, которыми были покрыты все углы. Зевая, он накинул на себя рубашку, и, покряхтывая от ноющей боли, поплелся в уличный туалет. Он долго тужился, тем не менее, ему так и не удалось сходить по большому. От досады и бессилия он пришел в раздражение, и даже уже хотел обратно натянуть штаны, как внезапно услышал вопль Камы. Вероятно, он не расслышал, как к бараку чуть слышно подъехала машина. Насторожившись, он сквозь щель попытался разглядеть картину происходящего, но ему удалось увидеть лишь прихрамывающего уродца, вооруженного ружьем.
- Тез бол!!! – противным голосом кричал уродец, размахивая ружьем. Еще один уродливый мужчина, но повыше ростом и худее, тащил за волосы вырывавшуюся Каму. Маленький уродец прокричал еще громче почти над ухом худого мужчины. – Тез!!! Сарышаян, тез!!! Ха-ха-ха!!! Те-е-е-ез!!! Ха-ха-ха! У! А! Ха-ха-ха!
Заур почувствовал, как оцепенели его конечности. Он чувствовал, что должен выйти и перестрелять всех их, но перед ним моментально возник труп Бена и…ему стало страшно, ибо его могла постигнуть та же участь. Он с чувством обреченности нащупал в кармане револьвер, который Кама дала ему еще вчера ночью, а также рацию, которую забыл оставить в бараке, когда выходил на улицу.
- Заур!!! – заревела она не своим голосом. – Помоги! Заур!!!
- Ей! – уродец подбежал к ней и наотмашь ударил пощечиной. Она вскрикнула, и больше не сопротивлялась. Сарышаян взвалил ее на плечи и потащил к старому уазику. «Уезжают» - с облегчением вздохнул Заур, но…
Его в определенный миг обуял дикий ужас, он просто окаменел, потому что настолько это было неожиданным. Буквально в пяти метрах от туалета стоял и курил огромный гигант, ростом более двух метров. Жилистый, он был немного сгорблен. Завидев его, Заур пришел в замешательство, а когда гигант резко повернул голову и, посмотрев прямо на него, вернее, на дверь туалета, двинулся туда, тот ничего не соображая, на автомате сквозь дырку спрыгнул на дно сортира. Зловонное месиво доставало ему до кончиков нижних губ, в одной руке Заур сжимал револьвер, а другой вытащил испачканную дерьмом рацию. Он с трудом прижался к деревянной стенке сортира, когда гигант попытался открыть дверь.
Тут лицо Заура побледнело, он вспомнил, что закрыл дверь сортира изнутри на крючок, и что теперь, здоровяк будет его искать. Послышался глухой треск, гигант ворвался в туалет в надежде поймать здесь спрятавшуюся жертву, но, не увидев никого, диким голосом заревел от досады. Этот жуткий рев напоминал звуки, издаваемые проголодавшимся львом. Прижавшись к стене и закрыв от ужаса глаза, Заур даже позабыл, какие нужно шептать молитвы в такие моменты. Половицы дрожали под тяжестью этого гиганта, на пару секунду тот замолк, было слышно лишь его учащенное дыхание. «Это реальный монстр! Это пришелец из ада! Неужели мне конец?» - поток мыслей мгновенно пронзил сознание Заура. 
- Тажал! - надрывал глотку коренастый уродец, которого все называли Куыршаком. – Кел, тез болсай!!! - Словно по команде гигант прогремел своим нечеловеческим голосом и рванул в сторону машины, так что с груди Заура словно убрали тяжелый камень.
Раздался выстрел, уроды громко заулюлюкали, и вот, по визгу шин и громкому реву мотора, стало понятно, что пришельцы умчались на огромной скорости. Тут Заура вырвало, только сейчас после первого шока он не выдержал и начал рыгать на дерьмо, которое окружало его. Кроме дерьма повсюду валялась огрызки туалетной бумаги, мятые газеты, фантики от конфет и даже рваные носки. Но больше всего мерзким было дерьмо и глисты, которые буквально кишмя кишели вокруг него. В яму падали лучи солнца, и в этих лучах глисты отвратительно блестели в своем беспорядочном движении.
Нужно было выбираться из ямы, но как только он попытался дотянуться пальцами до дырки в полу, наверху послышались приближающиеся шаги. Стискивая зубы от боли в раненой ноге, Заур снова отпрянул назад в темноту, чтобы не попасть в лучи солнца.
Кто-то вошел в туалет и, пошаркав ботинками по полу, звучно расстегнул ширинку. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Заур напрягся в ожидании, ему даже пришло в голову, что незнакомец его заметил и просто делает вид, что не видит. Это его так напугало, что он просто стал готовиться к самому худшему, однако ничего не произошло, просто наверху на него начали мочиться. Брызги теплой мочи обдавали его, но он зажмурившись, молчал, чтобы не выдать себя. Этот незнакомец оказался Сарышаяном. По-видимому, дружки оставили его здесь для выжидания. И вот, он стоял и писал на него сверху.
Завершив этот процесс, Сарышаян громко чихнул, и, повернувшись, стал еще ниже спускать свои замасленные штаны. «Нет, только не это! Матерь божья!» - кричал про себя Заур, с отвращением глядя на волосатую задницу, свисавшую над дыркой. Громко пуская газы, Сарышаян мурлыкал себе под нос какую-то песенку, а из его задницы колбаской спускалось все ниже и ниже дерьмо, пока оно не плюхнулось рядом с лицом Заура. Прямо напротив ноздрей бедолаги, медленно погружалось в зловонную массу свежее дерьмо. Отчаявшийся Заур навел ствол револьвера на задницу Сарышаяна и какое-то время просто стоял в нерешительном ожидании.
Внезапно над ним раздалось шипение. По рации раздался голос Хамиля:
- Ястреб, ястреб! Я комар! Как слышите меня! Ха-ха-ха!
Этот несвоевременный выход Хамиля на связь не оставил Зауру шанса. Прогремел выстрел, Сарышаян дернулся и громко закричал, после чего кубарем выкатился из туалета. В этот момент Заур со слезами на глазах, схватившись пальцами за края дырки, медленно, но упорно поднимался наверх. Когда его голова вылезла из дыры, взглядом он столкнулся с яростными глазами Сарышаяна, лежавшего на животе и стонавшего от боли. Увидев Сарышаяна, у Заура екнуло сердце – таким уродливым смотрелся этот тип. Все лицо покрыто бородавками и шрамами, а на шее торчал эндемический зоб, что придавало ему еще более мерзкий вид. Зауру бросилось в глаза то, что на голове этого страшного человека была большая соломенная шляпа, которой украшают пугал на кукурузных полях. Глядя на него, паренек пришел к мысли, что сейчас ему придется убить его, так как на кону теперь стоит его собственная жизнь.
Урод плохо разговаривал, больше мычал, мучаясь от боли. Пуля попала в левую ягодицу, с голой задницы стекала кровь, но Сарышаян не смотря на боль, силился приподняться и вытащить из кармана своих штанин пистолет. Тем временем Заур с большим трудом вылез из ямы, он был весь в дерьме, а рация в руках по-прежнему надрывалась голосом Хамиля. Не теряя ни минуты, парень двинулся прямо на лежавшего Сарышаяна, автоматически нажимая и нажимая на курок. Всадив в него все пули, и убедившись, что больше патронов не осталось, он остановился и устало повалился на землю.
Заур хотел зарыдать, потому что он чувствовал себя опустошенным. Он сжал руками горсть сухой земли и громко выругался, посылая всех к чертям. Немного придя в себя, он приподнялся и включил затихшую рацию:
- Хамиль! Как слышишь?
- Ш-ш-ш-ш…Отлично слышу, братец! Короче, Батыршу мы не нашли, не знаем где он. Но зато мы нашли кучу металла! Понимаешь, мы попали в пятый блок! Улетное место, этот пятый блок, ты даже не представляешь!
- Я понял. Здесь…форс-мажор произошел.
- Что еще?
- Сюда приезжали какие-то недочеловеки, - тут голос Заура дрогнул и он вновь заплакал. – Они забрали ее…Они…
- Кого? Каму?
- Да, мне страшно. Кажется, я убил одного из них.
- Черт, ладно, иди к нам навстречу!
- Куда?
- В сторону завода. По старому маршруту.
- ОК, но мне тяжело идти, ведь я ранен. Обезболивающее уже перестает действовать.
- Ладно, иди, как можешь. Мы тоже уже выходим. Давай.
Куыршак и Кубыжык силой затащили Каму в комнату и бросили на старую железную кровать. Кубыжык схватил ее за ногу и попытался лизнуть нежную кожу юной девушки, но тут Куыршак дико взвизгнул и с треском стукнул того деревянной палкой по голове. Обидевшись на действия маленького уродца, Кубыжык громко заорал и выскочил из комнаты на улицу.
Кама заметила, что Куыршака побаивались практически все. Тот же гигант Тажал ему полностью повиновался, хотя физически мог в момент стереть того в порошок. А Кубыжык если и сердился на него, то свою злость вымещал на других. Так и сейчас, выскочив из комнаты, он принялся пинать собак, а потом убежал в соседний дом, где томился истекавший кровью Батырша.
Кубыжык был крепко сложен, но его голова…она была жутко деформирована. И постоянный оскал на лице, кривые зубы. Голова выглядела так, будто съехала на бок. Он ненавидел зеркала. Потому и бил их, сразу, как только они бросались ему в глаза. У него чесались руки, так как хотелось кого-нибудь замучить. Его обуяла ярость, и он со злорадством представлял, как сейчас начнет избивать раненного человека. Спустившись в подвал, он рассвирепел еще пуще прежнего – оказалось, что дверь в комнату, где связали Батыршу, была закрыта на ключ. Выскочив наружу, он стремительно бросился искать Укропную Маму, которая хранила ключи у себя в фартуке.
- А-а-а-а! – остервенело кричал он, врываясь в каждую комнату, надеясь найти Маму. В это время Куыршак начал домогаться Камы, которая не смотря на сопротивление так и не сумела отбиться от его похотливых рук. От него неприятно пахло табаком, а изо рта разило гнилью. Он жадно ощерился и стукнул ее головой об стену. После этого сломал ей нос и бросил ее на кровать.
- Не надо! Прошу вас! – слезно умоляла она его, убирая челку с лица. – Я болею СПИДом, я заражу Вас! Честно, я инфицирована! Вы потом умрете!
- Хе-хе-хе! Тез, давай! – ее мольбы распалили в нем сексуальную страсть еще сильнее. – Ей, топас! Ал, тез бол, маймыл!
- Навалившись на нее, он судорожно стал водить своей рукой по ее бедрам. Когда она начинала одергивать его руку, он бил кулаком ей по носу, откуда кровь обильно стекала на скомканную постель. Кама была в шоковом состоянии, ей казалось, что это не с ней происходит. Она не ожидала, что все примет такой оборот. После нескольких мощных ударов по уже сломанной переносице она бросила попытки одернуть его руки, которые уже начали шарить по ее животу. Убедившись, что рыдавшая девушка не сопротивляется, довольный своим упорством Куыршак принялся стягивать с нее одежду. Раздев ее, он схватил ее за волосы и попытался резко войти в нее. Однако она вся напряглась, сжимая себя. Раздосадованный тем, что не может войти в сухое лоно, он схватил пальцами за ее кровоточащий нос и принялся дергать в разные стороны, причиняя ей адскую боль. Она застонала от мучений, и он удовлетворившись ее стоном, вновь сделал попытку проникнуть в нее. На этот раз получилось.
- Боже, ты весь в дерьме, чувак! – присвистнул изумленный Хамиль, встречая поникшего Заура. – Слушай, что с тобой?
- Все очень и очень хреново. Они увезли Каму, а мне пришлось драться с одним из них, и думаю, я его прикончил.
- Ты его?!
- Да, а что такого? Иначе он бы…
- Ладно, ладно! Понятно. Кажется, теперь я знаю, куда они увезли ее, - сказал и странно сощурился, а потом обратился к Ламаю. – Помнишь, после траха с той уродкой мы проезжали мимо какого-то рабочего поселка? – Ламай утвердительно кивнул головой. - Там было темно и неприятно. Мертвое поселение. Уныло стоявшие дома, и ни в одном из них ни одной горящей лампочки или свечки.
- И? Ты думаешь, она там?
- Может быть там, а может, и нет. Пойдем туда, там и выясним.
К вечеру они добрались до рабочего поселка. Стоя на холме, неподвижно наблюдали за ним, словно не решались переступить порог этого странного царства. Не увидев никого с дальнего расстояния, они стали приближаться к стоявшим поблизости домам.
- Аккуратнее, братцы, - обратился к ним Хамиль. – Пушка только у меня, да и то не ахти. Одним словом, старая пукалка.
- Слушай, - обрадовался Заур, сверкая глазами. – У меня есть пистолет!
- Откуда ты его взял? – недоверчиво посмотрел на него Хамиль.
- У страшилы, в которого всадил все пули револьвера.
- Супер, - резюмировал он. – Пошли.
Вступив на территорию поселка, они брели по безлюдной улице, на которой и стояли все дома. Пройдя мимо трактора, Хамиль отдал свой револьвер Ламаю и приказал ему идти дальше, сам же выхватив у Заура пистолет, тихо приоткрыл дверь маленького домика. Внутри почти не было света, все окна были залеплены черной изоляционной лентой. Жестом Хамиль пригласил Заура за собой, кругом было тихо, если не считать отдаленный гул, который доносился с другого конца поселка. Обойдя множество домов, оба не встретили никого из жителей, в домах было пусто, хотя признаки обитания людей там были налицо.
Чуть позже в одном из больших домов они услышали звук играющего радио. Диктор вел беседу с экологом о вреде выбросов выхлопного газа в крупных мегаполисах. На столе как попало лежали тарелки с недоеденной пищей. Видимо кто-то недавно ужинал, хотя по объедкам ползали крупные зеленые мухи, а на лепешке выступила серая плесень. Увидев, что на кухне никого нет, Хамиль и Заур осторожно прошли по коридору и вошли в зал. В маленькой люльке лежал ребенок-мутант, страшный, с перекошенным личиком. Он не плакал, но чуть слышно похрипывал, содрогаясь своим крохотным тельцем под тонким одеялом.
- Жуть, - полушепотом признался Хамиль, разглядывая ребенка. – Это ж надо таким уродиться. По-моему, здесь все такие…ужас, какие страшные. Глаза, как у куклы, выразительные, неестественные.
- Смотри сюда, - Заур дернул его за рукав и кивком головы показал на диван. – Смотри, это…кто?
На диване сидела жирная женщина с прыщавым лицом и в ночнужке, а на голове были бигуди. Она выжидающе глядела на них выпученными глазами, не издавая ни звука. Но когда они вдвоем обратили на нее внимание, она стала звонить в колокольчик, который был привязан к ее пухлой руке.
Не зная, убегать или остаться, они стояли и с нерешительностью смотрели на то, как она кому-то громко подавала сигнал колокольчиком. Не выдержав этого беспрестанного звона, Хамиль схватил хоккейную клюшку, которая лежала на коробке со старым спортивным барахлом еще советского производства, и резко размахнувшись, полоснул этим предметом по ее безобразному лицу. Хлынула кровь, женщина повалилась на пол, но тут же попыталась подняться на ноги.
- Уходи!!! – прокричал Хамиль Зауру, нанося клюшкой удар за ударом по ее голове. - Уходи из дома, быстрее!!!
Тут раздался выстрел с улицы. Резким движением открыв дверь, Заур оцепенел в диком ужасе – перед ним стоял тот самый гигант, которого он совсем недавно видел в уличном сортире. Тажал схватил паренька за шею и выволок на крыльцо, где подняв одной рукой над собой, стал медленно сжимать свои пальцы. Тому стало дурно, нечем было дышать, он чувствовал, что теперь близится его конец.
Однако гигант потерял всякий интерес к нему и отбросил в сторону, словно недобитого щенка. Теперь его интересовал Хамиль, который успел расправиться с Укропной Мамой. Тажал бросился в дом, снося все на своем пути. В это самое время продолжалась перестрелка на улице, которая завязалась между Ламаем и спохватившимися жителями. Кубыжык и какой-то сутулый старик получили тяжелые ранения и валялись за грузовиком, истекая кровью. У Ламая закончились патроны, и он вынужден был спрятаться в доме напротив, который был захламлен разными вещами.
Не успел Заур подняться с земли, как разбилось окно, и оттуда вывалился Хамиль с порезанным лицом. И тут же разрушилась стена, которую снес гигант своим плечом. Он медленно ступал своими великанскими ногами, грозно ощерившись, словно хищник, готовящийся к расправе над жертвой. Заур медленно прополз мимо него, оглядываясь назад в сторону на то, как Тажал наступил своей ногой на голову Хамиля и начал с силой вдавливать ее в землю. Хамиль застонал от боли.
Юркнув в дом сквозь развалины, Заур терпя боль в ноге, стал быстро искать в зале пистолет, который Хамиль уронил во время схватки с гигантом. На полу лежала Укропная Мама в неестественной позе, а чуть поодаль с размозженной головкой распласталось тельце грудного мутанта.
Найдя пистолет, валявшийся под диваном, Заур захромал к выходу.
Бах! Бах! Бах! – три выстрела в спину гиганта прогремели один за другим. Тело Хамиля было неподвижным. Тажал рухнул наземь рядом с ним. В магазине было еще несколько патронов. Заур автопилотом повернул за угол, где увидел валявшегося в мыльной луже обезглавленного Ламая. Внутри стало словно холодно.
Где-то рядом прокричали. Парень понял, что крик исходил из-за грузовика. Пригнувшись, он заметил раненого Кубыжыка и уже неподвижного старика, замершего в скрюченной позе. Не раздумывая Заур вошел в соседний дом, откуда внезапно раздался крик Камы. «Боже, да это же она!» - пронеслось у него в мыслях. Она лежала совершенно обнаженная на железной кровати, привязанная бечевкой к спинкам. Ее кожа была заляпана кровью и чьими-то отпечатками пальцев. Одной груди у нее не было – ее просто срезали. Отсутствовали пальцы на левой ноге, которые валялись в чашке на тумбочке. Ее нос распух, кусок кости угрожающе торчал оттуда. Заур ужаснулся при виде ее.
- Что…эти уроды с тобой сделали? – закричал он, прижимая ее к себе. – Сейчас я тебя освобожу! Потерпи немного!
Он взял лежавший на столе нож (которым ее резали), и высвободил ее. Она опираясь на него, начала медленно передвигать ногами. Ее состояние было очень тяжелым – находилась в прострации, как бы отключилась сама в себе. Только сейчас его взгляд упал на потолок, откуда нанизанная на крючок, свисала голова, некогда принадлежавшая Батырше.
Вывел ее на улицу. Быстро приблизившись к Кубыжыку, приставил к его виску пистолет и пригрозил:
- Ключи от машины!
Тот в ответ жалобно заскулил, виновато размахивая руками. Не сдержавшись, Заур прострелил ему ногу, тот затрясся от пронзительной боли и с большим трудом вытащил из кармана ключи. Затащив Каму в кабину машины, он быстро сел на водительское место и только уже приготовился вставить ключи в замок зажигания, как услышал истерический хохот лежавшего Кубыжыка.
Чувствуя, что это не к добру, он провернул замок и вдавил педали газа до упора. Колеса завизжали, машину занесло чуть-чуть в сторону, так что пользуясь возможностью, Заур с шумом проехался по Кубыжыку. Грузовик гнал на огромной скорости по бездорожью. Объехав высохший канал, а также песчаные холмы, он взял курс на старый мост, через который можно было добраться до ближайшего населенного пункта. Обернувшись, он убедился, что теперь ему ничто не грозит, невольно улыбнулся.
Грузовик бросало из стороны в сторону, но, тем не менее, он не сбавлял скорость. До моста оставалось рукой подать, и Заур уже приготовился к переезду через него, как вдруг из-за бугра выскочила фигура маленького человека с ружьем в руках. Он преградил дорогу грузовику и прицелился, но Заур решил идти до конца. Разгневанный, он стиснув зубы, нажал на полный газ и никуда не съезжая гнал прямо на него, на Куыршака. Все произошло так быстро, что парень не успел ничего сообразить. Конечно, Куыршака он сбил, но был ли тот мертв, он не знал. Посмотреть в боковое стекло не было возможности, так как Кубыжык когда-то разбил его, увидев свое мерзкое лицо в его отражении. Заур сидел, вперившись руками в руль, а его губы дрожали, потому что он боялся посмотреть направо, ибо догадывался, что Кама мертва. Шестнадцатый калибр превратил ее в труп. Ведь Куыршаку удалось один раз выстрелить, перед тем как проехались по нему колесами.
Заур все также боясь повернуться к ней, обратился с надеждой что она ответит:
- Кама, малышка.
В ответ тишина.
- Кама, ответь мне, прошу.
И снова тишина.
- Кама, я умоляю, - на его глазах выступили слезы, а губы надулись. Смотря далеко на горизонт, он даже не осознавал, о чем думал и думал ли вообще. – Кама…
Верхняя часть ее головы отсутствовала, пулевой охотничий патрон разнес все в клочья. Целым осталась лишь нижняя часть - рот, губы, часть щек. Раздробленные косточки, частицы мозга, кровяные ткани налипли на стенки водительской кабины. В лобовом стекле зловеще зияла небольшая дырка.
- Мразь! Сука! – выпрыгнув из кабины, он стремительно направился к неподвижно лежавшему Куыршаку. – Я тебя сейчас порву, урод! Тебе крышка, сволочь!!!
Заур подобрал неподалеку валявшееся двуствольное ружье и, проверив, есть ли там патрон, подошел к еле дышавшему уродцу. Приставив ствол к его лбу, он решительно произнес:
- Гореть тебе в аду, подонок.