Пролог

          Вторые сутки парень не приходил в сознание. Доктора оставляли все надежды. Мать вся в слезах, отец, даже он проронил слезу. Никто не ожидал такого поворота, да, действительно, никто не ожидал. Парню всего лишь 21 год. Милое личико, хотя какое оно уже милое, в бинтах и в гипсе теперь всё тело. Что ещё можно сказать кроме – как жаль. Нет, это неуместное словосочетание, точно. Жаль, как вы можете судить, вы ещё ведь ничего не знаете.
          Черепно-мозговая травма, перелом рёбер, ожоги. Всё тело было в синяках и ранах. Ни одного живого места. Кое-где виднелись следы от уже зашитых ножевых ран. Жизнь, однако – жестокая штука. Как не крути. Мы все когда-нибудь встретимся, да, мы встретимся. Вот тогда и попляшем.
          Серый потолок палаты, это всё, что мне сейчас приходится видеть, как же всё-таки больно.
- «Сестра, сестра. Дайте, пожалуйста, дозу димидрола, у пациента болевой шок»
          Минутное облегчение. Горячим напором что-то течет по венам, расплывается в разные стороны, боль утихает, всё плывёт, мир плывёт, а я как глупый остаюсь на месте. Что-то происходит вокруг, все бегают, и бегаю, мне становится смешно, ужас, главное не засмеяться, ведь меня ещё неправильно поймут, хотя мне уже всё параллельно. Хочу свежего воздуха, откройте кто-то окно. «Эй, вы меня слышите, откройте окно, мне душно!» - кричу я, не издавая ни звука, что ж, я ведь в коме, здесь не столь интересно как ожидалось, скукота.
          Маленькая комнатушка уже за последний час стала не обитаемой. Нет ничего кроме кровати с пациентом, приборов для поддержания жизнедеятельности и матери, которая взахлёб плачет у кровати, коря себя и проклиная виновных. Но что она сможет, ведь слезами горю не поможешь, она лишь может быть с ним, быть с ним столько, сколько понадобится. Мать всегда оберегает своё чадо, даже каким бы оно не выросло.