Глава 7. сети коминтерна над миром

ГЛАВА 7


             Большевики в параноидальном стремлении навязать планете свой образец общественного устройства взлелеяли чудовищного монстра, который в отличие от неосязаемых отвратительных уродцев, видевшихся великому Гойе  в сновидениях,  существовал наяву. Имя этому суперкоммунистическому монстру-террористу – Коминтерн (Коммунистический интернационал).



                СЕТИ КОМИНТЕРНА НАД МИРОМ

         Родина осмысленного и системного терроризма, конечно же, не Россия. Кое-что террористического свойства случалось в славянских княжествах-государствах и в седые века. Но это были отдельные злодеяния, как сейчас говорят, точечного характера, продиктованные политической целесообразностью в понимании тогдашних царствующих особ: то князя А. Боголюбского порешили; то умертвили в Угличе ни в чём не повинного младенца -  царевича Дмитрия;  то государя Павла I  задушили…
             Истоки настоящего терроризма теряются в многовековой дали истории, в землях, лежащих значительно южнее российских.
         Энциклопедически начитанная президент Международной гражданской комиссии по правам человека госпожа Джен Уэстгейт обнаружила на этот счёт нечто интересное и так об этом написала: «В 1090 году Хасан ибн ас Сабах  (видимо, предтеча «Аль Каиды» - А.П.) создал в горной крепости к югу от Каспийского моря террористическую группу под названием «Орден Исмаила». Прежде чем начинать тренировки, будущих убийц приводили в бессознательное состояние одурманивающим составом, затем доставляли в великолепный сад, где в роскоши царили красивые женщины и  где головорезы могли досыта насладиться плотскими утехами. Затем их снова возвращали в тренировочный лагерь, к хозяину. Он убеждал своих подопечных в том, что они все время находились рядом с ним, и что никакого дивного сада не было, они всего лишь испытали вкус рая, ожидающего их в том случае, если успешно исполнят свою убийственную миссию».
         Всё дурное, что было рождено в мире, рано или поздно находило благодатную почву в России. Терроризм не стал исключением.
         Появились свои теоретики и практики  - народовольцы А. Желябов, А. Михайлов, С. Перовская, А. Ульянов… Им, конечно, было далеко до упомянутого террориста древности Саббаха по части психологической подготовки боевиков. Никаких там наркотиков, особого внушения. Это потом всё такое было взято на вооружение всеядными большевиками. А эти первые, чисто по-русски, возможно, пропустив стакан водки, а, может быть, вообще ничего не «приняв на грудь», шли на неправое дело, самое громкое из которых –  убийство в 1881 году царя Александра II.
         Терроризм российских первопроходцев как-то естественно, словно по маслу, вошёл в государственный механизм большевиков, узурпировавших власть в России в 1917 году.
             Большевики в параноидальном стремлении навязать планете свой образец общественного устройства взлелеяли чудовищного монстра, который в отличие от неосязаемых отвратительных уродцев, видевшихся великому Гойе  в сновидениях,  существовал наяву. Принес  неисчислимые страдания сотням тысяч людей во всём мире, посеял великую политическую и социальную смуту  и в итоге вселил в умы землян отвращение к коммунистической идее и вечное её неприятие. Имя этому суперкоммунистическому монстру-террористу – Коминтерн (Коммунистический интернационал).
        Этот воистину рыцарский орден большевиков-«крестоносцев», созданный Лениным и Зиновьевым, недвусмысленно определял свою главную задачу: «Международное товарищество рабочих представляет собой объединение коммунистических партий различных стран в единую пролетарскую партию и, являясь вождём и организатором революционного движения пролетариата всех стран, борется за завоевание (привлечение –

 А.П.) большинства рабочего класса и широких слоёв бедного крестьянства на сторону принципов и целей коммунизма, за установление диктатуры пролетариата».
             «Конструкторы» Коминтерна создали гигантский механизм экспансии тоталитаризма в международном масштабе, ибо он был пронизан большевистскими идеями, реальное применение которых с самых первых дней существования ленинского режима показало, что они враждебны нормальному человеческому бытию и сознанию. Используя Коминтерн как инструмент мировой революции в ленинско-сталинской внешней политике, ВКП(б) натворила массу глобальных бед: вошла в длительный конфликт с мировой социал-демократией, имевшей немалый авторитет у большей части населения Земли, и тем самым позволила расцвести махровым цветом гитлеровскому фашизму; разгромила и извела под корень восточно-европейскую социал-демократию; превратила правящие коммунистические партии в организации этатического типа,  ставящие государственные интересы выше человеческих; вмешалась во внутренние дела рабочих организаций многих стран и подчинила их сталинскому диктату; наконец, физически уничтожила многих несогласных с идеями «вождя народов».
       Фанатичная вера в миражи всегда кончается сокрушительным крахом. Если бы большевики не «догадались» изобрести Коминтерн, СССР наверняка имел перспективу более долгого и безбедного существования, а, возможно, и процветания, при отказе от некоторых назойливых догм, например, патологической ненависти к инакомыслию, ко всем формам частной собственности. В итоге монстр раздавил создателя.
              Коминтерн был вдолблен в головы советских людей как радостная картина рукопожатий рабочих всех стран, как «Но пасаран!»  как парадные шоу партийных и рабочих съездов с вдохновенным пением «Интернационала».
               На деле Коминтерн представлял собой широко разветвлённую отлаженную тайную организацию, державшую в поле своего сферического зрения (словно мифический Аргус ) буквально все стороны жизни мирового сообщества и пагубно влиявшую на него. Этот тайный железный орден большевиков состоял из огромного числа подразделений во главе с исполкомом. Их было 50! Некоторые имели весьма оригинальные названия. Например, «Отдел по работе в деревне», «Нелегальная комиссия Оргбюро». На каждый «чих» была своя структура:  Женский секретариат, Профинтерн , Крестинтерн , Земельные секретариаты, которые  проводили работу почти во всех странах и крупных городах. Неохваченными, кажется, остались только Австралия и Африка.
             Революционные кадры ковались в Университете национальных меньшинств Запада (видимо, обучали уму-разуму каких-нибудь русинов, басков, сан-маринцев), Университете трудящихся китайцев, Международной ленинской школе, НИИ национальных и колониальных проблем, Коммунистическом университете трудящихся Востока. Представляете, сколько при этом деле было учёных  дармоедов!
              Но и это ещё не всё. Под эгидой Коминтерна действовали Спортивный интернационал молодёжи, Интернационал профсоюзов, Комитет рабочей помощи, международные объединения революционных театров, писателей.
              После Второй мировой войны, когда штаб Интернационала приказал долго жить, обучение в коминтерновском духе продолжилось в Университете дружбы народов им. П. Лумумбы. Создавался он далеко не на пустом месте. Наивному советскому народу говорили, что симпатичные негритянские, арабские и иные ребята учатся в Москве, чтобы стать инженерами и врачами, управленцами и экономистами. Наверное, не без этого. Но о том, что из стен университета стройными фалангами выходили универсально подготовленные диверсанты – продолжатели дела Че Гевары  – ни-ни!
                По просочившимся в печать сведениям - с 1968 по 1975 год  мастеров социальной психологии, рукопашного боя и ведения диверсионной войны «наковали» там 2,5 тысячи душ. В учителях недостатка не было. За ними стояли П. Кропоткин  и физиолог-психолог И. Павлов. Эксперименты  последнего по разработке теории «условных рефлексов» легли в основу практики «промывания мозгов», в том числе и мозгов особого контингента «лумумбовцев».
                Основные слагаемые этого «промывания»: гипноз, голод, побои, наркотические препараты. Умело сочетая и применяя  различные методы,  лепили готовых на любые «подвиги» террористов.
           Ни один исследователь ещё не сподобился на то, чтобы подсчитать, какие финансовые средства ухлопали большевики на раздувание пожара мировой революции. Правда, эти данные ещё надо выудить из архивных спецхранов. Но когда это случится, любой поймёт, почему десятки лет миллионы наших простых соотечественников были бедны как церковные мыши и жили надеждами на светлое будущее, которыми его и «кормили».
             Из казны советского государства на нужды мировой революции ежегодно перечислялись миллионы и миллионы рублей, валюты и огромное количество материальных ресурсов, которые растекались почти по всему свету для подрывной работы против «антинародных» правительств, каковыми в ту пору для большевиков  являлись почти все. На эти же деньги готовились, забрасывались в стан врага и содержались коминтерновцы-чекисты. Недаром и по сей день переписка ИККИ с разведкой РККА и КГБ является секретной и исследователям не выдаётся, а из личных дел коминтерновцев позволяют смотреть лишь безобидные, а порой фальсифицированные, анкеты и биографии.
              Картотеки бывшего архива ЦК КПСС  свидетельствуют о чётких и безапелляционных решениях ЦК ВКП(б):  1939 г. – выделить ИККИ 2 млн. червонных рублей; 1940 г. – 4 млн. рублей; через верных агентов передать Н.Чаушеску, П.Тольятти , Д.Ибаррури  и другим известным и малоизвестным революционерам весомые суммы денег. Страна, образно говоря, в заплатанных штанах, но ради  налаживания коммунистической пропаганды в Индии, Белуджистане и Персии готова в голодные 20-ые годы выделить Афганистану 1 миллион золотых рублей(!), 12 боевых самолётов, построить телеграфную линию Кушка-Герат-Кандагар-Кабул, завод бездымного пороха, поставить орудия противовоздушной обороны, десятки тысяч ружей.
                Деньги советского народа использовались за «бугром» и другими оригинальными способами. Как-то Независимову попались на глаза донесения агентов немецкой охранки о том, как коммунисты организовали в Берлине в 20-е годы ХХ столетия выступления рабочих против «ненавистных» им капиталистических порядков: поколобродив с полчаса, сотни продажных люмпенов разошлись восвояси, сжимая в потных кулаках «честно» заработанные 500 марок из сумм, выделенных Коминтерном.
                И, конечно, как можно было обойтись без физического устранения идейных противников. Это только кажется, что тот же Троцкий, царский генерал Кутепов и многие другие эмигранты погибли от рук маньяков или бесследно исчезли «сами по себе», что также «сами по себе»   исчезли десятки, если не сотни иностранных интернационалистов в СССР, по каким-то   причинам  не устроивших Сталина,   что естественная     или случайная смерть  настигла таких известных людей как Фрунзе , Бехтерев , Горький, Михоэлс….
              Используя упоминавшийся выше секретный фонд Коминтерна, в котором собраны документы о взаимодействии этой организации со спецслужбами СССР, можно было бы составить прелюбопытнейший список террористических актов, совершённых по всему свету. Длиннющий получился бы список. Вот бы чем «историки» с Лубянки «порадовали» читателя. Но нет, лучше они расскажут что-нибудь весёленькое про Первую конную армию Будённого.
           Обыкновенные граждане как-то привыкли думать, что главной ареной деятельности интернационалистов были Европа и Китай. Пожалуй, они правы. Но революция-то должна была быть мировой! И в тридцатые - сороковые годы Коминтерн начал серьёзно «окучивать» флагмана капиталистической системы – США.
         В бытность свою директором трофейного Особого архива Стефан Степанович задался целью отыскать информацию о кознях Коминтерна в Западном полушарии в иных источниках, нежели в наглухо закрытом ИМЭЛ – институте Маркса, Энгельса, Ленина, и наткнулся на неё в фонде 2-го бюро Генштаба Франции. 
          Французские разведчики внимательно следили  за деятельностью эмиссаров Коминтерна в разных странах и при надобности информировали своих коллег в дружественных странах с целью нейтрализации «красной чумы».
             В царской России служил  разведчик В. Богомолец.  Образованный,          аналитик « милостью Божьей», он  покинул Родину после большевистского переворота и поступил на службу в «Сюртэ Женераль». Его превосходные отчёты содержат обширнейшую картину подрывной деятельности Коминтерна в десятках стран и способы борьбы с этой деятельностью.
             Совращение США идеалами коммунизма перед Второй мировой войной велось с немалым размахом.
              В преддверии 1940 года в рядах компартии США числилось 24 000 членов и 41 000 кандидатов в члены партии, 800 000 сторонников марксизма-ленинизма симпатизировали КПА. У них там, как в СССР, был свой Центральный Комитет, располагавшийся в Нью-Йорке, но влияние его распространялось лишь на Восток США. Предпринимались попытки продвинуться и на Запад. Однако из этой затеи ничего не вышло: потомки авантюрных первопроходцев-переселенцев оказались индифферентными к восприятию «религии» бедных и угнетённых.
              На какие же цели в Америке тратились советские денежки? Местные «коммуняки» зазывали под красное знамя прежде всего профсоюзы всех отраслей с тем, чтобы положить начало «Народному фронту», победа которого со временем  не вызывала сомнений у коммунистов. Особым предметом внимания стали  университеты. Тут же понасоздавали боевые ячейки во главе с  обученными и довольно фанатичными командирами. За партией потянулись свободные от каких-либо идей и денег сельскохозяйственные и сезонные рабочие, красильщики, стюарды, кельнеры, уборщики …
                «Штатовский» ЦК представлял собой любопытный симбиоз «чистых» американцев и так называемых по выражению французских разведчиков «наростов» - как правило, иностранцев, в которых французы  вычислили профессиональных советских чекистов. В «чистых» ходили такие известные люди как Л. Форд, Г. Викс, возглавлявший Пенсильванский обком (не правда ли, для Америки прямо-таки изумительное словосочетание!), М. Кена, У. Фостер и др. Вот вокруг них и кучковались «наросты», будоражившие американское общество. А уж прохвостов и ловчил среди них было немерено.
               Вот некто Альберт Гревс – бывший анархо-синдикалист, замешанный в гангстерских операциях в Чикаго и Мичигане во времена «великой депрессии», «сухого закона» и прочих дискомфортных для американцев того времени социальных явлений. Он приложил руку к созданию военной террористической организации «Красный легион». И в итоге спровоцировал такие безобразные акции как «Поход безработных» и « Самооборона рабочих» на предприятиях в Иллинойсе, Мичигане и Пенсильвании. Естественно, имел несколько фамилий и кличек; охотнее всего отзывался на кличку «Вермонт».
                Следующий – Макс Фабер, авантюрист из Гамбурга. В 1938 году был командирован в США из Дании по канадскому паспорту. В Нью-Йорке завлекал тамошних немцев в пресловутый «Красный легион» и одновременно сколачивал боевые ячейки среди моряков, рыбаков и докеров городов северного побережья.
             Ещё одним «наростом» был Иоахим Эмиль Джонсон, глава военной организации Коминтерна в США, по мнению французской разведки, самый крупный деятель не только американской компартии, но и, пожалуй, мирового коммунистического синклита. Матёрый коминтерновец, равный по политическому весу соратнику Ленина Пятницкому . Конечно, никаким Джонсоном  он не был. Французы докопались, что настоящая фамилия его Янсон, а имя – Карл. Въехал в США в 1927 году по советскому паспорту № 496 и паспорт сей сразу переменил. За десяток лет побывал Ч. Джонсоном,  Ч. Скоттом,  Д. Роллиным,  И. Бергиусом. Одним словом, многоликий Янус . Обосновался он в Канаде, в имении близ Торонто, но пребывал большей частью в США. Под маской партийного деятеля скрывался махровый советский шпион с ответственными заданиями. Выкормыш советских чекистов распространял идеи коммунизма исключительно среди солдат, лётчиков, моряков аравительная внешность, крупный счет в банке, образ жизни – богатый рантье. Спецслужбы США мии США, а также организовывал партячейки на военнопромышленных предприятиях, арсеналах и аэродромах. Всё это давало ему возможность собирать обильную жатву с нивы военных изобретений, данные о казённых и частных фирмах, работавших на оборону. Но это вовсе не означало, что Янсон, рискуя жизнью, самолично пробирался в воинские части, на заводы, что-то там подсматривал, умыкал документы, ораторствовал. Его там и близко не видели. Всё совершалось по традиционным  внешне благопристойным правилам шпионского ремесла. Вёл себя Янсон  крайне осторожно как опытный волк: предстне могли заподозрить его ни в чём предосудительном, не говоря уже о его главной цели пребывания в Штатах. Если и водились у него друзья среди коммунистов, с кем он мог прилюдно пропустить пару порций виски, так это были ни больше, ни меньше, чем, например, кандидат в мэры Филадельфии Гарри Викс.
            Все свои подрывные действия Янсон осуществлял через некое «Бюро справок, газетных вырезок и новостей», которое содержал журналист Дюран Кент. На самом деле это бюро  и являлось  истинной канцелярией Джонсона-Янсона.  Непосредственно агентурной работой  занималась  бывшая секретарша Дюрана Эрнестина Эванс. Вот эти три лица и составляли боевой костяк «Организацион де комбат». Начало своё организация вела с 1930 года, когда в США под видом энтузиастов-специалистов, жаждавших познать всё новое и передовое в американских технологиях, ринулись советские чекисты. Срок их пребывания ограничивался одним - двумя годами, но для настоящих профи и это время ценный подарок, позволявший основательно и в нужном направлении готовить из «аборигенов» убеждённых борцов за дело мировой революции.
             К числу таких спецов-инструкторов в области военного шпионажа относились «практиканты» Сталинградского тракторного завода М. Афанасьев, Ф. Онучин, Ф. Штейнмюллер (фамилии наверняка вымышленные). Славно на шпионской и идеологической ниве поработали некто И. Фельман и Урмин. Эти в течение нескольких лет побывали и «переняли опыт» почти на всех авиастроительных предприятиях США. Вот какая была благодушная и доверчивая Америка. Ну, прямо-таки любовь и дружба с родиной большевиков!
              Привлечена была на службу Коминтерна и гражданка Индии Эмиггу Иттирзи, проходившая как британская подданная. Эта дамочка заведовала коминтерновской кассой для финансирования революционных каверз среди люмпенов  зоны Панамского канала.
              Связи с Москвой-кормилицей у американских партийных организаций были строго конфиденциальные. Советские полпредство и торгпредство не подпускались к этой работе на пушечный выстрел.  В роли связных выступали, как у Гоголя, тысячи и тысячи курьеров, главным образом немецкого происхождения: бывшие служащие берлинского полпредства и просто люди свободных профессий; подвизались английские и венгерские журналисты.
              Ну, а как доставлять в США более солидные грузы: пропагандистскую литературу, мешки с деньгами, типографское и иное оборудование, да мало ли ещё что? И здесь чекисты не сплоховали. Покопавшись в архивах, диву даёшься их безбрежной фантазии в деле проведения спецопераций.
             Кто из старых  романтиков, зачитывавшихся историями о бороздящих океанские просторы учебных и научно-исследовательских бригах, не помнит судно с интернациональным названием – «Товарищ»! Так вот, этот изящный парусник являлся самым настоящим контрабандистом. Он тихо сновал между Одессой и южноамериканскими портами и регулярно заворачивал то на Кубу, то в Нью-Орлеан, а то и в северные порты США. «Товарищ» и был главным  курьером, обеспечивавшим связь Коминтерна с компартиями Северной и Южной Америки. Он был не одинок. Целая небольшая эскадра  внешне малозаметных  торговых судов СССР экспортировала «красные идеи» на американский континент.
              На кораблях ВМС  США коминтерновцы неожиданно для себя  выявили ещё одних  «миссионеров» в лице представителей японского морского штаба, которые преследовали цель внедрить в сознание личного состава американского флота пацифистские настроения (не эти ли  настроения позволили японцам в начале войны крепко поколотить ВМС США?).  Свою деятельность японцы начали значительно раньше коммунистов  и преуспели в создании пацифистских ячеек из числа «цветных» членов практически всех военных экипажей, базировавшихся в зонах Тихого океана и  Панамского канала.
        Но с русскими коминтерновцами лучше было не связываться. «Наши» расценили потуги японского штаба как насаждение среди американских матросов империалистической идеологии. Такого «разврата» коминтерновцы позволить не могли. То ли большевистские агитаторы оказались речистее японских, то ли мешок с золотом у русских был повесомее, но они круто поперли японцев с американских кораблей. 
             Не дремали интернационалисты и на Атлантическом побережье США. Сотни и сотни механиков, кочегаров, матросов были объединены ими в боевые ячейки: в Норфолке – главной оперативной базе, в Бруклине, Пенсаколе, Ки-Уэсте….
             Всего Военная организация обоих побережий, промышлявшая на береговых базах и на кораблях, располагала более чем 4000 человек, вполне проверенных, организованных, проникнувшихся идеями марксизма-ленинизма, чего, по мнению независимых экспертов, «…было достаточно для получения во флоте определённого влияния в нужную минуту».
             Но непредвиденные обстоятельства неожиданно вмешались в уверенное хозяйничанье Коминтерна в США. Начавшаяся Вторая мировая война, последовавшее вскоре мощное вторжение Германии в пределы СССР с жестокой неизбежностью подвели Сталина к решению о закрытии организации в 1943 году, ибо хаос военного времени был несовместим с принципами деятельности Коминтерна, плоды которого могли созревать только в условиях мира. Да и бешеные деньги не хотелось бесконтрольно и безрезультатно тратить.
             Спохватились и власти США: планомерно отслеживая действия распоясавшихся интернационалистов, крепко взяли их, как говорится, за одно место. Люди постарше помнят, как наша страна возмущалась американским маккартизмом , развернувшейся «охотой на ведьм». Наущаемая партией, советская общественность кипятилась, будто раскалившийся на плите потрёпанный чайник: «Ах, мракобесы, как издеваются над несчастным американским народом! Всех просвечивают словно под рентгеном!». Да вот только как всегда обманутая советскими правителями, общественность не могла в толк взять, что американские власти беспощадно выкорчёвывали из своей земли  сорняки террористического Коминтерна. Кого-то упекли за тюремную решётку, кого-то строго предупредили, некоторых, перестаравшись, даже казнили. Некоторые, например, писатель-коммунист Г.Фаст, стали ренегатами, другие сбежали от правосудия, третьи ушли в подполье. И, наконец, сообразив несложную задачку, профсоюзы просто отвадили от коммунизма  более выгодными материальными подачками, какие большевикам и не снились, тех рабочих, которых так настойчиво обхаживали московские и доморощенные коммунисты.
                Компартию США в 1944 году закрыли (по иной версии, её якобы развалили передравшиеся между собой ренегаты), но в следующем году ей вновь разрешили действовать. Видимо, власти США вспомнили, что страна у них всё-таки демократическая и негоже запрещать кому-либо свободно изъявлять свои идеи.
             Без подпитки канувшего в небытие Коминтерна компартия США год от года  хирела, несмотря на отрицание этого отнюдь не прискорбного для американского народа факта со стороны КПСС. А когда и КПСС не стало, у нас и вовсе утратили представление о том, существует ли вообще компартия США. По слухам, имеется очень маленькая по численности, ну просто игрушечная компартия, скромно украшающая весёлый цветной фасад демократии США, признающих любые политические и даже антидемократические течения и настроения, если они не выходят за неопасные рамки оригинальной декоративности.
             И, слава Богу! Страшно представить себе, если бы идеи Коминтерна победили в США. Тогда миром правили бы два мощных чудища, под гнётом которых стонал бы весь мир.
             «Мировая закулиса» кое-как совладала с безумными интернациональными идеями страны большевиков. Но заниматься играми в террор большевики не перестали. Автор поведает читателю лишь об одном давнем, но особом эпизоде из этого ряда.
             В январе 1945 года страна Советов совершила террористический акт, эхо которого слышится и поныне, в результате чего и без того мало, с чем сравнимое по убожеству нравственное реноме СССР опустилось, как говорится, ниже некуда. Речь пойдёт о Рауле Валленберге.











































ГЛАВА 8