Глава 11. лаврентий палыч берия - эх, потерял дове

ГЛАВА 11



А был ли Берия действительно поставлен к стенке именно 23 декабря?  Ни один серьезный независимый историк не видел следственных и судебных фолиантов по делу Л.П.Берия. Где они? И почему засекречены?
               

« ЛАВРЕНТИЙ ПАЛЫЧ БЕРИЯ - ЭХ, ПОТЕРЯЛ ДОВЕРИЕ…»
 
      Казалось бы, страшный был этот человек Лаврентий Павлович Берия. А вот, поди ж ты! Народ сочинил про него строчки, пронизанные не то юмором, не то язвительным сочувствием. Но никакого надрыва, вроде того, что так ему и надо. Вот такой непостижимый российский люд. Фольклор этот пошел гулять по белу свету аккурат после ареста в июне 1953 года одной из самых одиозных фигур из окружения Сталина, наркома внутренних дел, члена Политбюро ЦК ВКП(б)- КПСС.
Нынешнее молодое поколение достаточно равнодушно к истории СССР, воспринимает ее с ленивым любопытством, а порой никак. Во всяком случае, судьба самого грозного опричника «отца народов» мало волнует молодежь, в отличие от стариков.
Эта история достаточно загадочна - до сих пор над ней завеса тайны. Берия занимал воображение своих соотечественников – современников, поскольку был повелителем жизней миллионов из них.
Я повествую о Берии только потому, что кремлевские властители, после того как его арестовали, использовали этот факт для поддержания ложной веры в кристальную честность лидеров партии, в незыблемость советских устоев жизни.
Людям сказали, что: Берия – шпион, палач, развратник и собирался свергнуть любимых вождей, верных ленинцев-сталинцев. Труженики полей и заводов, конечно, разгневались, коллективно потребовали покарать мерзавца. Мерзавца наказали. И удовлетворенные массы под руководством обожаемых «прорабов» продолжили бесконечное строительство вавилонской коммунистической башни.
А что случилось на самом деле? Чего массы не знали?
В марте 1953 года умер Сталин. Когда «отца народов» не стало, его присные из  политбюро ощущали себя, как в стае волков, внезапно потерявшей вожака.
А тревожится было отчего. Тогдашние вожди – Маленков , Молотов, Каганович , Ворошилов, Хрущев, Берия – все они прекрасно сознавали, сколь мрачный шлейф кровавых преступлений тянется за каждым из них. Они боялись друг друга и предполагали, что кто-то может вырваться из «стаи», а затем уничтожить недавних «своих». Больше всего «верхушка» опасалась Берии.
Парадоксально, но не прояви честолюбивый Лаврентий Павлович в те весенне-летние месяцы 1953 года столь явно свои популистские реформаторские намерения, он, думается, мог бы остаться у руля государства. Это явствует из письма арестованного Берии Маленкову: « Дорогой Георгий! В числе других товарищей я тоже энергично взялся за работу с единственной целью сделать все, что возможно, и не провалиться всем нам без т. Сталина и поддержать делами новое руководство ЦК и правительства…. МВД внесло в ЦК и в правительство по твоему совету и т. Хрущева Н.С. ряд заслуживающих политических предложений, как-то: по реабилитации врачей (дело врачей – вредителей, раскручивавшееся Сталиным - А.П.), реабилитация арестованных по так называемому мингрельскому национальному центру в Грузии, об амнистии, о ликвидации паспортного режима, по исправлению линии партии, допущенной в национальной политике, и о карательных мероприятиях в Литовской СССР, Западной Украине и Западной Белоруссии.
В отношении с товарищами, с которыми работаю, всегда старался быть принципиальным, партийным, чтобы порученное дело выполнялось, как это требуется в интересах нашей Родины. Никаких других отношений с указанными товарищами (обвиненными в заговоре – А.П.) у меня никогда не было. Взять хотя бы руководящих товарищей в МВД:  Круглова, Серова, Питовранова, Гоглидзе, Судоплатова, Райхмана… (те еще товарищи, о которых с содроганием до конца своей жизни помнили их жертвы - А.П.)
Мы самым добросовестным образом относились к успешному выполнению поручений партии и т. Сталина. После войны совместная работа в комиссии по восстановлению разрушенных районов. Особо должен отметить работу в специальном комитете при Совете Министров по созданию атомного оружия, а позже по системе «Комета» и «Беркут» - управляемых снарядов».
В этом послании Берия не кривит душой. Он действительно инициировал вопрос о немедленном освобождении из-под стражи и реабилитации врачей, привлеченных по сфабрикованному в 1952 году делу и обвиненных в проведении вредительской и шпионской деятельности.
Он предложил идею амнистирования более чем миллиона заключенных. Амнистия была проведена уже после его ареста, причем с вопиющими нарушениями прав человека, что спровоцировало некоторые группы освобожденных на противоправные действия.
Берия выступил за упразднение паспортных ограничений в городах и провинциях СССР  вблизи границы. Он высказался за выдвижение в Литве, западных областях Украины и Белоруссии национальных кадров на руководящие партийные посты, за ведение делопроизводства на родных языках. Видя повальное бегство на Запад восточных немцев, Берия обращал внимание соратников на необходимость отказа от бездумного насаждения в ГДР советской модели социализма. Большинство из этих новаций было одобрено партийным   ареопагом, членам которого хотелось все это сделать для  самоутверждения и еще большего повышения своей значимости в глазах собственного и закордонных народов. Но «соратники» чуяли, что всесильный Лаврентий Павлович сделает так, что именно его будут считать  главным реформатором страны. А затем он всех сгнобит да еще выставит перед лицом партии и народа их врагами. Ой, нет! Рвется, рвется к единоличной власти неуемный мингрел! Опасен и неуправляем!
         Четче других эту метаморфозу осознавал Никита Сергеевич Хрущев (еще один честолюбивый претендент на трон - А.П.). Это подвигло его к энергичным действиям. Против Берия замышляется  заговор в классических традициях советских царедворцев. Вот и выходит, что не Берия «готовил переворот», как уверяла тогдашняя советская пропаганда, а его соратники из ЦК КПСС. Во всяком случае, до сих пор ни один историк не держал в руках официальных документов, подтверждающих подготовку Берии и его всесильного ведомства к некоему дню «икс».
Никита Сергеевич умело обратил политические инициативы рвавшегося в лидеры Лаврентия Павловича против него самого. На последнем для Берии заседании президиума ЦК партии Хрущев интерпретировал их как чрезвычайно опасные для социалистического государства: Берия – агент муссаватистской (читай английской - А.П.) разведки; Берия разжигает националистический пожар в партийной среде; Берия стремиться поставить партию под контроль исполнительной власти; наконец, Берия призывает к отказу от строительства социализма в ГДР. Закончил свою речь Никита Сергеевич, как всегда, эмоционально: «В результате действий Берии у меня сложилось впечатление, что он не коммунист, что он карьерист, что он пролез в партию из карьеристских побуждений. Невероятно, чтобы честный коммунист мог себя так вести в партии».
Но эти убийственные по тем временам обвинения убедили не всех. Микоян  и Маленков пребывали в сомнении. Тем не менее, Берия был арестован. Об аресте стали слагаться мифы один краше другого. Как же, раз разоблачили главного врага государства и народа, значит, и рассказывать надо о «героической» операции по его обезвреживанию самыми героическими сынами отечества, которые так устрашающе и ловко действовали, что Берия и пикнуть не успел. Ни ампулу  с ядом раскусить не сумел, ни выхватить пистолет. И вообще, чуть от страха не обдулся. Ну а за операцию ждем-с наград. И наградили. Благо у маршала Г. Жукова, которому было поручено возглавить операцию, ума хватило не просить лично для себя орденов. У него и так их  было, как говорится, полный иконостас. А вот сошкам помельче воздаяний показалось мало, и спустя 32 года генералы А. Баксов, И. Зубов  и полковник В. Юферов направили письмо в ЦК КПСС вот какого содержания: «26 июня 1953 года Президиум ЦК КПСС принял решение об аресте Берии и его сообщников. Операция на всех ее сложнейших этапах - арест Берии и его сообщников, нейтрализация охраны, блокада подчиненных Берии войск специального назначения и др. – была проведена успешно, без кровопролития и каких-либо потерь… Считаем своевременным обратиться в ЦК нашей Коммунистической партии с надеждой положительного решения вопроса о присвоении звания Героя Советского Союза вышеупомянутым товарищам».
В ЦК думали три месяца. Затем А. Баксова пригласили на Старую площадь и разъяснили, что за «образцовое выполнение задания советского правительства» подписанты уже награждены орденом «Красное Знамя» и этого достаточно. Как-то неловко за захват бывшего члена Политбюро родной партии давать «Героя». Вот захватили бы Гитлера, например, тогда другое дело….
А может тот, кто три месяца молчал, что-то изучал тайное о Берии? У многих историков существует явное недоверие к состряпанному в отношении него «делу». Ибо одни «свидетели» вещают на весь мир о том, как профессионально осуществлялся арест «ужасного монстра».  Другие – как проходил долгий и «справедливый» суд над ним. Третьи - о том, что ничего этого не было:  прямо на заседании Президиума ЦК КПСС один храбрый офицер подошел сзади к Берии и укокошил его к чертовой матери! А четвертые вообще невесть что глаголют: пришибли Берию во время штурма его особняка.
             Итак, Берия арестован. Заметим, что на последнем для него заседании президиума ему не предъявили прямых обвинений в репрессиях, хотя в последствии это считалось главным его преступлением. Уже потом, как уверяет Хрущев, прокурор Руденко вскрыл злодейства Берии, и – «перед ним раскрылся ужасный человек – зверь, который ничего святого не имел».
В общем, представился шанс взвалить совершенные сообща (под руководство «вождя народов» -  А.П.) «кровавые дела» непосредственно на министра внутренних дел и его подчиненных. Конечно, Берия был повинен во многом. А другие? Те, кто сидел с ним рядом в Политбюро и стоял на трибуне мавзолея Ленина? Именно тогда сметливый Никита Сергеевич понял взрывоопасную силу официальных секретных документов и постарался, пользуясь властью, максимально возможно «почистить» архивы. О его грехах трудно что-либо отыскать документально-зафиксированное, поэтому в глазах потомков он приятный мемуарист, отец демократической «оттепели» и борец с культом личности, восстановитель попранной законности, а Берия (и в основном он один!) – это чудовище, средоточие всего мыслимого зла.
Вот еще одно послание Берии к членам Политбюро. Оно, свидетельствует, что бывший зампред Совета Министров СССР подавлен арестом, мгновенным охлаждением к нему вчерашних соратников. Он взывает к их разуму, заигрывает с ними и даже исступленно бичует себя за проявленную им личную прыть. Обращаясь к Маленкову Берия пишет: «… Совершенно справедлива твоя критика, критика т-ща Хрущева Н.С. на мое неправильное желание вместе с решениями ЦК разослать и докладные записки МВД.  Тем самым в известной мере принизить значение самих решений ЦК и что создано недопустимое положение, что МВД как будто исправляет ЦК компартии Украины, Литвы и Белоруссии и правительство, тогда как роль МВД ограничивалась только выполнением указаний ЦК КПСС.
Поведение мое на заседании Президиума ЦК очень часто было неправильное, вносившее  нервозность и излишнюю резкость…. Сейчас понял, иногда доходило до недопустимой грубости и наглости с моей стороны в отношении товарищей Хрущева и Булганина при обсуждении по германскому вопросу…».
В этом же письме – эмоциональное обращение к В.Молотову: «Вячеслав Михайлович! Вы прекрасно помните, когда в начале войны было очень плохо. Вы вопрос поставили ребром у Вас в кабинете, что надо спасать положение, надо немедленно организовать центр, который поведет оборону нашей  родины. Я вас тогда целиком поддержал и предложил немедля вызвать т-ща Маленкова Г.М..  А спустя небольшой промежуток времени подошли и другие члены Политбюро. Мы  все поехали к т-щу Сталину и убедили его в немедленной организации Комитета обороны страны».
К Хрущеву: «Никита Сергеевич! Если не считать последнего случая на Президиуме ЦК, где ты меня гневно и крепко ругал, я всегда гордился тем, что ты прекрасный большевик, и я тебе не раз об этом говорил… ».
И дальше снова обращение к Маленкову: «Дорогой Георгий! ... Конечно, меня надо крепко призвать к порядку, чтобы было, что помнить до конца своей жизни. Но, помните, дорогие товарищи, что я верный сын нашей партии и верный ваш друг.  Куда хотите, на какую угодно работу пошлите. Я могу еще верных десять лет работать со всей энергией. Умоляю вас,  не лишайте меня быть активным строителем».
Приписка: «Т-щи, прошу извинения, что пишу не совсем связано и плохо в силу своего состояния, а также из-за слабости света и отсутствия пенсне».
От бывших «друзей», разумеется ни ответа, ни привета. Опального, недавно еще могущественного, министра пронзает страшная догадка – он в каменном мешке, он безжалостно обречен своими же членами стаи и будет уничтожен. Берия строчит последнее послание. Понимая, что промедление смерти подобно, добавляет фразу: «Немедленно передать т.т. Маленкову и Хрущеву по телефону от Л.Берии». В письме: «Дорогие товарищи со мной хотят расправиться без суда и следствия, без единого допроса (обрати, читатель, внимание на эти слова – А.П.). Умоляю Вас назначить самую ответственную комиссию для строгого расследования моего дела…. Утверждаю, что все обвинения будут сняты, если только захотите расследовать. Что за спешка, и при этом очень подозрительная.
Еще и еще раз умоляю Вас  вмешаться и невинного своего старого друга не губить».
«Старые друзья» письмо, конечно, читали. В ответ поступило распоряжение: «Чистой бумаги узнику не давать». Связь с лидерами ЦК КПСС у Берии прервалась навсегда.
Правила обращения с «врагами народа» и членами их семей, отшлифованные в кровавом угаре 30-х годов, и в том числе отшлифованные самим Лаврентием Павловичем, продолжали действовать и в послевоенное время. В советском государстве, где законы трактовались исключительно с варварской позиции «революционной целесообразности», т.е. беззакония, плаха была уготована любому: жертве, палачу и члену ЦК КПСС.
Вот строки из письма жены Берии Нины Теймуразовны к руководству страны:
 «Двадцать шестого числа этого месяца (июня - А.П.) около 12 часов ночи забрали моего сына с женой ( беременная жена на 7-м месяце и двое детей – одной 5 лет, другой 2 с половиной), и с  тех пор я не знаю, где они. Меня оставили дома одну, сказав, что Л.П.Берия задержан по распоряжению  правительства. Я супруга Л.П. с 1922 года, член КПСС, политически грамотная, кандидат с/х (сельскохозяйственных - А.П.) наук. Как все советские граждане, так и я считаю, что Л.П. – ваш соратник  и друг в деле строительства коммунизма. Все вышесказанное дает мне право обратиться непосредственно ко всем вам с просьбой: уделить мне полчаса с тем, чтобы поговорить со мной. Я Л.П. знаю очень хорошо и в горе и в радости, знаю его человеческие слабости и, следовательно, уязвимое место, откуда враг и клеветник мог к нему подойти. Я не глупый человек, я понимаю, что к чему. Может быть, я сумею пролить свет на какие-либо события,  компрометирующие его. Я прошу вас, вызовите меня…. Я не знаю, что мне делать. У вас имеются жены, дети, внучата, вы можете себе представить, что со мной делается. Если я еще останусь дня три в таком неведении, я сойду с ума. Умоляю вас, позовите меня, спросите что-нибудь. Скажите мне что-нибудь!
Если Л.П. в чем-нибудь непоправимо ошибся и нанес ущерб советскому государству и, следовательно, незачем меня и вызвать, прошу вас разрешить мне разделить его судьбу, какова она бы не была. Я только прошу пощадить моего сына Сергея. Он молодой, способный, принципиальный  и образованный коммунист…. Он мой сын, в него вложена почти вся моя жизнь. Сохраните его для пользы государства, облегчите и помогите ему перенести несчастье, постигшее нашу семью. Его жена, внучка А.М. Горького – молодая, не имеющая житейского опыта женщина и при этом слабого здоровья. Они ушли из дома без копейки денег.
Просительницу арестовали. Посадили на полтора  года в тюрьму, а оттуда вместе с сыном отправили на поселение в Красноярский край.
Добрались и до матери Лаврентия Павловича. В конце ноября 1953 года она была вынуждена пойти на поклон к  Маленкову: «Я, М.И Берия, 35 лет живу в Тбилиси в ведомственном доме МВД. В последние 17 лет своего сына Л.П.Берия видела всего три раза. В связи с арестом его меня выселили и дали одну комнату, негодную для жизни. Мне 86 лет, больная (слепая на 70 процентов).  Со мной живут нетрудоспособная глухая  дочь, 8 летняя внучка и зять, всего 5 душ.
Я глубоко убеждена, что мое выселение и создание таких условий от Вас не исходит, и я не должна отвечать за действия своего взрослого сына. Поэтому обращаюсь к Вам  с просьбой учесть мое положение и дать указание соответствующим органам о предоставлении мне минимальной жилплощади, необходимой для существования».
Указание дали, но иное. Мать Л.Берия выпроводили в глухой Гульрипшский район Абхазии.
Вот так расправились с родом Берия.
А что было дальше с Лаврентием Павловичем, после того как в самом начале июля 1953 года ему запретили давать бумагу?
Официально и сухо сообщили, что он был расстрелян 23 декабря 1953 г. Многие запомнили эту дату только потому, что в тот сумрачный зимний день состоялось долгожданное открытие самого большого магазина страны – ГУМа.
А был ли Берия действительно поставлен к стенке именно 23 декабря?  Ни один серьезный независимый историк не видел следственных и судебных фолиантов по делу Л.П.Берия. Где они? И почему засекречены? Это спустя более полувека. Что в них такого страшно государственно тайного? Неужели сведения о якобы  шпионской деятельности, карательных акциях против собственного народа и, наконец, амурных делах энергичного мингрела, добытые следователями и судьями, до сих пор составляют государственную тайну? Полноте!
Если Лаврентия Павловича не уничтожили в первые же дни его ареста, если действительно шли многомесячные допросы, а потом судебные заседания, обязательно согласно закону, фиксировавшиеся на бумаге, - ох, сколько он нелицеприятного поведал о кровавых делах своих соратников! Что ему было терять. Вот этого-то как раз и нельзя было рассказать советскому народу, иначе чего бы он подумал о своих непутевых и лживых вождях, прикидывавшихся невинными овечками.
А могло случиться и иное. Помните строки из письма Л.Берии своим соратникам о том, что его не допрашивают и хотят с ним расправиться? И, если действительно расправились, то тогда многотомные дела Берия – сплошная фальсификация, сплошная дребедень, яйца выеденного не стоит.
Честолюбцы, лезущие исключительно по своей воле в кипящий котел политики, сами себе выбирают судьбу. И когда их «ошпаривает» на смерть, особенно-то и горевать не хочется. А вот доверчивых подданных властителей очень жалко. Ибо обманутыми и обиженными всегда остаются они. Так и хочется крикнуть: «Прозревайте граждане России, будьте критичными и решительными по отношению к властям. Учитесь на печальных уроках прошлого. И никогда не верьте на слово ни одному политику. Пожнете беду!».