Маленький маг

                Все ошибаются, но каждый теперь сам
                будет отвечать за свои ошибки и решения.
                Фиери, «Как стать магом»

                Всё пространство вокруг сияло и пульсировало. Чистая, упругая энергия мягко обволакивала тело. Теперь можно её втянуть сквозь пальцы, - вот так, на вдох. Казалось, он длится бесконечно… Остановка, такая же безмерно долгая. Выдох. Всё тело поёт. Душа очистилась. Лиза «вышла» из того, что называлось «полным дыханием», и ещё пару минут полежала на коврике, ощущая, как по телу разливается свет. Вокруг уже не было того плотного сияния, которое только что её окружало. Были только кремовые стены маленькой комнатки. Лиза встала, переоделась в купальник и спустилась в бассейн. Там никого не    было. Воду пронизывали дрожащие нити солнечного света. Лиза выбрала дорожку посередине и, мягко оттолкнувшись от бортика, поплыла. Ласкающие прикосновения воды были похожи на волны энергии, несколько минут назад наполнившие тело силой.
                На одной из второстепенных улиц большого города, между двумя жилыми домами, стояло большое двухэтажное здание, явно возведённое совсем недавно. Оно заняло собой огромное пустое пространство, чудом уцелевшее в густо застроенном квартале. На этом доме не было ни номера, ни таблички, ни вывески. Несмотря на его размеры, его как будто не замечали – туда не заходили, не интересовались, что там может быть. Только изредка кто-нибудь, объясняя дорогу, говорил:
- Вот дойдёте до большого такого дома – там два или три этажа… Не помню, какого он цвета.... Ну, вы поймёте – он там один такой длинный... По левой стороне… Вот от него ещё два дома и поворот направо.
                Лиза толкнула матовую стеклянную дверь и спустилась по ступенькам крыльца дома без опознавательных знаков, неторопливо зашагала по тротуару. На светофоре вспыхнул красный. Появилось время, которое можно потратить с пользой. Лиза вышла из той реальности, которая вертелась вокруг. Спокойно огляделась. Мир нёсся куда-то сломя голову. Точнее, не мир - люди. Суета. А она здесь, рядом со своим телом, которое терпеливо ждёт на тротуаре. Нет, не в буквальном смысле, - её душа на месте. Просто она может посмотреть на себя со стороны.  Никто не замечает, что она как бы стоит в сторонке и радуется, что чувствует присутствие себя в мире и мира в себе. Сознание работало чётко, отслеживая  мельчайшие детали. Вот красный начал мигать. Пора возвращаться. Всё в порядке. Как только  зажёгся зелёный, Лиза пружинисто шагнула на дорогу.
                Всё началось с детского сада. Это был самый  банальный «Светлячок». Но его «обыкновенность» только названием и ограничивалась. Cенсация района! Первый коммерческий детсад! И не простой, а только для тех детей, чьи родители были заняты сверх меры. Собственно говоря, это больше смахивало на пансион.  Конечно, занятых родителей было хоть отбавляй, но владельцы нового сада устроили жёсткий отбор, и в счастливчиках оказалось шестьдесят ребятишек. Ясельной группы там не было. Плата за пребывание детей в саду была более чем приемлемая, и родители были довольны. Малыши были в саду с утра до вечера, некоторые даже там жили всю неделю, возвращаясь домой только на выходные. Условия были хорошие, - арендованное помещение старого детсада отремонтировали на славу. О детях заботились, - они были не только здоровыми и активными, - скоро они стали превосходить сверстников в развитии.
                Кто-то коснулся сознания. Лиза закрыла холодильник и пошла на кухню.
- «Привет, Маленький маг», - голос добрый, улыбается.
- «Привет, Мир», - ответила Лиза, высыпая замороженные овощи в кипящую воду.
- «Ты была сегодня в «Светоче»? Я сейчас плаваю по твоей дорожке».
- «Если ты там плаваешь, то точно знаешь, что я была в «Светоче», и недавно», – ответила Лиза. -  «Вода в бассейне ещё не сменилась полностью и сохранила память обо мне. Ну, так какое у тебя дело? Ты же без дела на связь не выходишь».
Мир улыбнулся. Лиза это почувствовала -  связь сознаний позволяла.
- «Шип тут одно упражнение доработал, хотел с нами поделиться. Он тебе ещё ничего не говорил?»
- «Нет. Но мне уже интересно. Я с ним потолкую».
- «Ну вот и ладненько».
Тут Мир нырнул.
- «Больше никаких новостей?» - спросила Лиза, пробуя на вкус овощной бульон. Соли маловато.
- «Вроде нет. Всё как обычно. В четверг увидимся!»
- «До четверга!» - Лиза ополоснула ложку. В сознании кроме неё, больше никого не было.
                В школу воспитанники «Светлячка» пошли в три этапа – по возрастам. Садик опустел. Новую группу детей четверо руководителей и одновременно главных воспитателей набирать отказались. Это удивило всех, но быстро забылось, ведь сами дети удивляли не меньше. Оказалось, что в первом классе им делать просто нечего, и их переводили сразу во второй. Но на этом дело не закончилось. Владельцы «Светлячка» объявили, что все, кто его посещал до школы, могут вернуться туда – в разные секции и кружки. Причём совершенно бесплатно, - теперь это была благотворительная акция. Родители поразились до предела и уж заподозрили было неладное, но дети охотно вернулись в сад и с таким рвением посещали дополнительные занятия, что взрослым пришлось смириться. А что- совсем неплохо -  и малыши пристроены, делом занимаются, и можно день  спокойно работать… А работать было нужно. Настали нелёгкие времена, семью прокормить было трудно. А тут – ребёнок под присмотром, да ещё и даром!
                Лизе вдруг пришли на память школьные годы. Она усмехнулась. «Светлячковцы» не были обычными детьми. На дополнительных занятиях они изучали все школьные предметы с опережением, плюс ещё различные техники запоминания и упражнения для памяти. Эти ребята были отличниками по всем предметам, и у них ещё оставалось время на кружки и игры. Родители и учителя не знали, радоваться им или огорчаться. Но в одном они могли быть спокойны – необыкновенные детишки умудрялись ладить со всеми, и даже если им кто-то завидовал, до конфликтов дело не доходило.
                Лиза выгнала из сознания все мысли. Сейчас нужно думать только о еде. Она уже давно питается по каким-то странным (по мнению родных) правилам. Она говорит им, что это особая философия. И это не ложь. Магам и  следует так питаться. Это приятно и полезно.  Вот только о том, что она маг, никому пока говорить нельзя...
                Когда они подросли – кто был в восьмом классе, кто в девятом, кто в десятом -  настал момент выбора. Их собрали в большом зале садика и сказали такое, от чего и поневоле призадумаешься. Четверо главных воспитателей назвали себя Наставниками и рассказали, зачем на самом деле был создан «Светлячок». Детей не просто так развивали и готовили. Теперь  же они не по годам взрослые, и сами могут решить, хотят ли они продолжать совершенствоваться дальше и стать магами. По залу пробежала волна восхищённых восклицаний. Чего только не рисовало их воображение! Мантии, расшитые звёздами, остроконечные шляпы, котлы с булькающим зельем, лампы с джиннами, старинные книги заклинаний в роскошных переплётах…И много ещё всякого, о чём начитались из сказок и шедевров жанра «фентези». Некоторые испугались, некоторые недоверчиво хмурились. Наставники улыбались, будто прочитав мысли сидящих перед ними ребят (как позже поняла Лиза, так оно и было). И тогда они сказали то, что изменило все их представления о магии.
- Вы можете стать магами, - начал один из них. – Но эта не та магия, о которой пишут в сказках. Это современная магия, где нет места волшебным палочкам, шапкам-невидимкам, полётам на мётлах и коврах-самолётах. Здесь не варят зелий и не заклинают духов, не зубрят тексты заговоров и не толкут сухих пауков. Это всё таинственно, красиво и романтично, но нам нужно не это. Сила – в вас самих. Для того, чтобы стать магом, совсем не обязательно быть избранным. Развить способности, заложенные в себе, может практически любой человек.
- Но это тяжкий труд, – продолжила одна из Наставников. – Мы дали вам необходимую базу, и вам будет легче. Однако путь мага подразумевает непрестанное совершенствование. Вам нужно будет работать над телом и духом и даже терпеть некоторые лишения. Но они только вначале будут казаться лишениями. Чем дальше – тем легче. Дисциплинированное сознание и сильная – очень сильная воля станут мощным ледоколом, который будет расчищать вам дорогу.
Они слушали,  и лица их становились серьёзными. Всё, оказывается,  не так просто. Новая магия – это даже толком магией не назовёшь. Может, когда-нибудь для этого придумают другое название. Но они понимали, что теперь не все пойдут одной дорогой. Наставники предложили им выбор – остаться или уйти. Они никого не собираются принуждать. Только вот что: те, кто уйдёт, должны будут подвергнуться корректировке памяти. Звучало страшно, а на деле – ничего особенного, - после этой процедуры человек приходит домой, говорит родителям, что «Светлячок» закрывается, и на этот раз навсегда. И всё он помнит – вплоть до собрания – не будет только сообщения о магах. На размышления им дали полдня. Большая половина ребят пожелала уйти. Корректировка памяти происходила незаметно. Кто-то из Наставников беседовал с уходящим, давал советы на будущее, тепло прощался, и как только этот человек переступал порог здания детсада, воспоминание обо всём, что на собрании говорилось о магах, испарялось из его памяти.
               Их осталось двадцать пять. Будущие маги «переехали» в специально для них построенный дом – тот самый, без номера и вывесок. Там были спортзалы, бассейн, маленькие комнатки – каждому своя, потому что большинство упражнений требовало уединения. Они по-прежнему учились в школе, но часто бегали на «секции». Они занимались спортом, выполняли различные упражнения на расслабление и концентрацию, занимались энергетикой,  обуздывали сознание и воспитывали волю. Они основательно изучали физику, химию, биологию в целом и анатомию в частности. Никто бы не сказал, что здесь растят магов. Любой, кто бы сюда заглянул, решил бы, что здесь –  всего лишь клуб свихнувшихся на эзотерике, йоге и боевых искусствах. Теперь это был орден «Светоч».
               Шип - один из самых искусных магов «Светоча». Однако, по его мнению, он не «один из», а просто лучший. Он отдаёт упражнениям больше времени, чем другие. Наставники стараются никого не выделять, но он знает, что они замечают, как он старается. Они, правда, также благоволят и к Миру, и к Маленькому магу, и к Магнолии с Викингом… Но он всё равно знает, что он лучше них. Вот только его вечные колебания… Шип понимал, что  его могущество пусть не безгранично, но велико. Но все эти запреты! Всё держать в секрете, никому не признаваться, что ты маг, пока не овладеешь искусством в нужной мере! А когда он достигнет этой «нужной меры»? Наставники говорят ему: «смиряй честолюбие». Вот с чем ему так трудно справиться. Никому не говорить, что владеешь магией? Пусть, это даже интересно. Но никому явно не показывать, насколько ты могуч – это истинное мучение. Магией можно пользоваться сколько влезет – но так, чтобы другие не замечали. Это вполне возможно, и другие вовсю такой образ жизни практикуют – у них ни дня не проходит без применения своих способностей, и никто даже не догадывается, что они маги! Но ему так не хотелось. С того самого дня, как Наставники раскрыли карты на собрании, магия заслонила собой всё. Он жил ею. Те предметы, что не требовались для магических занятий, он учил кое-как. В своём вузе торчал только по желанию родителей, на пары ходил через раз, хотя всё сдавал на пятёрки. Он постоянно торчал в «Светоче» и оттачивал, оттачивал своё мастерство, чтобы достичь вожделенной «нужной меры». А Наставники не спешат давать ему свободу. «Смиряй честолюбие»… Да ему это легче лёгкого. Вопрос в том, что он не хочет это самое честолюбие смирять...
             - Есть магия изначально чёрная и изначально белая, - говорили Наставники. – Но наша магия нейтральна, цвет ей придаёт только цель мага. Это больше похоже на смесь психологии, философии и боевых искусств, чем на магию. Вы просто совершенствуете заложенные в вас способности.  Однако  ответственность за все ваши действия лежит на вас. Вы и только вы в ответе за всё, что совершаете. Главный принцип нашего ордена такой же, как и заповедь врачей – «Не навреди». Наша магия – с белым оттенком, если можно так выразиться.  Согласившись стать магами «Светоча», вы приняли это условие, и вы об этом знаете. Вы вольны вовсе не применять в жизни полученные навыки, применять их только в отношении себя, помогать людям, если имеете к этому склонность, но вред людям вы нести не имеете права! Таково первое требование нашего ордена. Второе вы знаете – до времени хранить в тайне вашу принадлежность  к « Светочу». Существует ещё немало магических орденов и магов-одиночек. Вы выделяете их среди людей и они выделяют вас. Будьте осторожны. Вы не должны нарушать два основных наших правила.
            У магов «Светоча» были свои, особые имена, которые были им уже привычнее, чем «настоящие». Когда они ещё не были магами, они называли Наставников по имени-отчеству. Теперь это были Щит, Ледник, Артемида и Полынь. Сами же ребята, когда только начинали путь в магию, получили «звание» Маленький маг. А потом к нему добавлялось имя. Получалось так: Маленький маг Лиза, Маленький маг Илья, Маленький маг Катя… Постепенно, по мере того, как молодые люди развивали свои способности и познавали себя, они придумывали себе второе имя. Так Илья стал Миром (в данном случае имелось в виду не название Вселенной, а отсутствие войны), Катя – Магнолией, Денис – Шипом, Артём – Халцедоном, Лиля – Короной… Только Лиза никак не могла придумать себе имя. Фантазии-то хватало, но ни одно из приходивших на ум имён не хотелось оставлять навсегда. В конце концов она одна осталась Маленьким магом, и то, имя, что когда-то носили все, стало единственным, её именем. Как-то незаметно Лизу стали  называть просто Маленьким магом. Это ей нравилось. Имя вводило в заблуждение, заставляло думать, что Лиза ещё не очень сильна в магии. Но это было не так. Маленький маг была одной из лучших среди подопечных  Наставников.
             В четверг, после собрания в «Светоче», Лиза ещё полдня бегала по делам. Под вечер возвращалась домой в троллейбусе – после всех дневных «гонок» хотелось, наконец, проехаться помедленнее, собраться с мыслями. Салон гудел. Голосами людей и их энергиями. Лиза сосредоточилась и увидела ауры – цветные, разные… Липкими обрывками слонялись туда-сюда остатки энергетических полей всех бесчисленных пассажиров, побывавших в этом салоне за день, и даже тех, кто был здесь сутки или двое назад. Вон тот парень поссорился с девушкой, этот мальчик с нетерпением ждёт подарка на свой день рождения, на эту девочку сегодня несправедливо накричали. Вот этой женщине плохо… Это можно заметить даже по её лицу, а Лизе видно гораздо больше. Понятно, обыкновенная гипертония. А она ещё и лекарство дома забыла… Лиза мягко проделала всё необходимое, чтобы снизить давление. Она почувствовала, как расширились артерии, как стало реже биться сердце. Лиза убрала остатки боли в затылке. Женщина выпрямилась и облегчённо вздохнула. Теперь Маленький маг перекрыла в своём сознании некоторые каналы восприятия, - тут же пропали ауры, она перестала читать мысли и чувствовать состояния. Вокруг стояли и сидели самые обыкновенные люди, никаких энергетических полей, нахально вторгающихся в её личное пространство. Никуда они на самом деле не исчезали, просто её сознание перестало отслеживать их. Лиза немного послушала измученный двигатель, чуточку его подправила и переключилась на дорогу. Это была обычная практика. Ей нравилось ставить такие эксперименты. Троллейбус вполз на мост над железнодорожным полотном. От моста шёл тяжелый гул. Одна опора была слабой. Там трещина! Лиза насторожилась. Когда троллейбус, медленно продвигаясь в потоке машин, добрался до середины моста, трещина вдруг стремительно поползла вверх. Опора рушилась. Лиза посмотрела в окна. Нужно было что-то делать. Троллейбус тряхнуло, люди забеспокоились – на этом участке дороги никогда не трясло, здесь не было ухабов. Лиза сосредоточилась. На встречной полосе у водителя, который готовился въехать на мост, заглох двигатель, тот, кто пытался его объехать, не смог справиться со взбесившимся автомобилем. Эта машина вильнула и тоже заглохла, загораживая собой дорогу.  Через минуту оттуда донеслись ругань и оглушительные сигналы тех, кто застрял сзади. Встречная быстро очищалась. На обгон они не пойдут. Не хватит места. То же самое произошло и с другой стороны моста. Образовались две нервные, исходящие воем клаксонов пробки. В то же время впереди, за два квартала, сломался светофор. Переключившись на зелёный, он застыл в этом состоянии, и автомобили дружным потоком устремились на освободившуюся дорогу. Пешеходы ругались, а Лиза молила всех, кто был за рулём, не быть сегодня вежливыми, а тех, кто стоял перед «зеброй», не рисковать. Но тяжелее всего было держать мост. Он должен был развалиться минуту назад, опора истекала бетонной крошкой и кряхтела. Лизе пришлось сжать губы от напряжения. Но больше ничего не выдавало её колоссальных усилий: она сидела и просто смотрела в окно и очень слабо слышала, как люди обсуждают происходящее на дороге. Всё внимание Маленького мага отнимал мост. Бетонная плоть отваливалась от костяка арматуры, мост уже серьёзно потряхивало. Держать, держать! Чинить уже поздно. Девушка вдруг ощутила всю тяжесть полотна моста, словно она, Лиза,  заменила собой повреждённую опору. Когда тяжесть стала совсем невыносимой, троллейбус скатился со спуска и притормозил около остановки. С лязгом и шипением разъехались дверцы. Мимо промчались ехавшие следом легковушки. Пассажиры выходили, заходили новые... Лиза убедилась, что мост опустел и, наконец, отпустила несчастную опору. Она моментально рассыпалась, подняв тучи пыли. Мост поначалу стоял как ни в чём не бывало, а потом вдруг пошатнулась и вторая опора, и третья.... Там, где мост переходил в насыпь, пробежали трещины, и вскоре вся конструкция с шумом провалилась вниз. Хорошо, что под мостом в этот момент  не проходил ни один поезд. Обе пробки онемели. Смолкли сигналы и раздражённые выкрики. Люди выходили из машин, тихо переговаривались, куда-то звонили. Все, кто был в троллейбусе, включая водителя, высыпали на дорогу. Они поднялись по вымощенному плитами скату, чтобы посмотреть, что случилось. Когда они вернулись и стали неторопливо подниматься в салон, оживлённо обсуждая происшествие, там сидела только Лиза. Огромная тяжесть свалилась с неё. Заглохшие двигатели завелись, и автомобили в пробках осторожно, перемигиваясь фарами, обмениваясь гудками, стали разъезжаться. Те, кто успел воспользоваться «очищенной» встречной и добрался до моста, вынуждены были поворачивать оглобли. Троллейбус, кряхтя, двинулся дальше. Светофор снова заработал как положено. Лиза переключила внимание на железную дорогу. Обнаружив два поезда, которые двигались в направлении рухнувшего моста, она позаботилась о том, чтобы машинистов предупредили о препятствии. Теперь можно отдохнуть. Она растратила много сил. Нужно закрыть глаза и заняться восстановлением. Ничего, минут пятнадцать полного расслабления – и она будет в порядке. И никто ничего не заметит.
                Лиза шла от остановки домой. Нужно будет сегодня хорошенько выспаться. Внезапно незакрытое  сознание уловило поток энергии. Лиза ужаснулась – энергия была тёмная, густая,  гибельная. В этом потоке были страх, раскаяние, злость и, что самое худшее, - там было решительное желание свести счёты с жизнью. Это уж совсем никуда не годится. Лиза последовала за потоком, как обычно идут на звук. Свернула в один из дворов, вошла в подъезд и поднялась на четвёртый этаж. Нужная дверь была прямо перед ней. Пространство, казалось, пульсировало. Лиза поняла, что медлить нельзя. Она протянула руку к замку. Исследовала его. Так, понятно,  и ещё внутри цепочка. Лиза пошевелила пальцами, словно поглаживая воздух. Цилиндры замка отползли в сторону, раздались два щелчка. Из-за двери послышался топот ног, словно кто-то стремительно куда-то пробежал и несколько секунд спустя вернулся обратно.  С тихим звяканьем упала цепочка. Нехорошо вот так вторгаться в чужую квартиру, но это делается для безопасности того, кто там находится. И контакт с сознанием этого «кого-то» наладить не удаётся – так там всё смешано и перепутано. Наконец, Лиза открыла дверь и шагнула внутрь. Прихожая примыкала к гостиной. Там, вжавшись в край большого полированного стола, стояла худенькая девчушка лет пятнадцати. В её тёмных, широко раскрытых глазах застыл ужас. Она держала перед собой большой кухонный нож, направив его остриём вперёд. Она растерялась, увидев, кто вошёл. Она, конечно,  ожидала, что сейчас вломятся амбалы-грабители, а перед ней стояла невысокая девушка в джинсах, кедах, спортивной курточке и с маленьким рюкзачком за плечами. На столе рядом с хозяйкой квартиры Лиза увидела объёмистую пластиковую баночку. Несмотря на расстояние, ей удалось прочесть надпись. Снотворное. Всё ясно.
- Да здравствует инстинкт самосохранения! – провозгласила Лиза. – Значит, ты решила покончить с собой, а когда твоей жизни стала угрожать опасность извне, сразу расхотелось умирать, правда?
Девчушка совсем опешила, даже нож чуть опустила. Лиза успокаивающе посмотрела на неё и сказала:
- Извини, что я вот так некрасиво врываюсь к тебе в дом, но мне не хочется, чтобы ты совершила такой необдуманный и ужасный поступок. Расскажи, в чём дело.
Девушка опустила нож, но всё ещё держала его в руке. Обращение Лизы сбило её с толку.
- Вы кто? – дрожащим голосом спросила она.
- Меня зовут Лиза, - ответила та.  – Ты не поверишь, но я проходила мимо и почувствовала, что тебе очень плохо. Тебя-то как зовут?
- М-Марина. А как вы с замком?..
Лиза улыбнулась:
- Отмычек не держим. Давай это останется моим секретом, хорошо? А теперь, Марина, рассказывай, что у тебя стряслось, - и Лиза пристально посмотрела девушке в глаза, успокаивая, снимая напряжение и вызывая доверие.
И вот так, стоя у порога, Лиза выслушала Маринин рассказ, прерываемый всхлипываниями и горестными причитаниями. Началось всё с фразы «Меня бросил парень». Лиза еле удержалась, чтобы не хмыкнуть, но взяла себя в руки. У этой девочки серьёзная проблема, и нужно её выслушать. Сознание Марины прояснилось, и Лиза теперь могла всё проверять. А девчушка выложила всё начистоту. Помимо того, что она поссорилась с любимым, у неё ещё был конфликт в школе, и некие фальшивые подруги пообещали, что расскажут учителям и родителям, что она баловалась наркотиками.
- Я действительно попробовала пару раз. Не кололась, нет. Таблетки. Знакомые в аптеке по поддельному рецепту брали... Родители сейчас в отъезде, что я им говорить буду, когда вернутся? Тогда уже вся школа гудеть будет!
За этими словами последовали рыдания. Марина положила нож на стол и закрыла руками лицо. Всё остальное Лиза узнала сама. У девочки хватило сил отказаться от наркотиков. С компанией бывшей она порвала, но недавно ввязалась в конфликт и последствия не заставили себя ждать. Лиза стащила кеды и тихонько подошла к столу, у которого плакала Марина. Рассмотрела поближе баночку со снотворным.
- Это кто принимал?
- Мама, - ответила девушка, отняв руки от лица. – Иногда.
- Эта штука, скорее всего, не обеспечила бы тебе желанного небытия, - заметила Лиза. – Если бы ты разом всю баночку выпила, может быть, до летального исхода дело бы и дошло. Хотя… Фармацевты ведь тоже не дураки. Они давно приметили, что злоупотребляют люди снотворным, и новые поколения препаратов уже почти безопасны. Скорее всего, ты бы просто хорошенько отравилась и прошла бы через очень неприятные вещи. Упало бы давление, сознание напоминало бы манную кашу с повидлом, лежала бы на кровати со стеклянными глазами, в кому бы впала. А при особом везении покрылась бы волдырями, - Лиза сделала паузу, -  А хотя кто бы тебя откачал? Так что больше никогда не тешь себя иллюзиями, что умирать во сне – искусственно устроенном – красиво и приятно. И вообще, забудь о самоубийствах.
Марина изумлённо выслушала эту тираду, косясь на баночку, которую Лиза небрежно вертела в руках. Маленький маг вздохнула. Сорок минут назад она спасла полсотни жизней. И вот ещё одна.
- У тебя чай есть? – вдруг спросила она, ставя лекарство на стол.
- Какой чай? – оторопела Марина.
- Обыкновенный, - спокойно ответила Лиза. – Чёрный, зелёный, белый, для заварки или в пакетиках, - всё равно. И кипяточек.
- А-а, ну да, есть.
- Ну так давай спокойно, за чаем, и поговорим, - улыбнулась Лиза.
Пропустив Марину вперёд, она проследовала за ней на кухню.
                Марина провожала Лизу уже улыбаясь.
- Ты психолог, да? – спросила она.
- Вообще-то я переводчик, - ответила Лиза. – Но психологией тоже занимаюсь.
Она попрощалась с Мариной, взглядом внушила ей, что их встречи не было,  вышла из квартиры, и, спускаясь по лестнице, запомнила сознание этой девочки. Нужно будет попозже проверить, как там она. Уже на площадке первого этажа Лиза почувствовала, что где-то рядом ещё один маг. У подъезда её ждал Шип. Он стоял, прислонившись к дереву и скрестив на груди руки.
- Что ты здесь делаешь? – спросила Лиза, не останавливаясь.
Шип отклеился от дерева и пошёл рядом с ней.
 - Тебя вот ждал. Гулял тут неподалёку, гулял, почуял присутствие мага. Дай, думаю, посмотрю, может из наших кто, а может, из чужих…
- И узнал, что это я, - спокойно закончила Лиза.
- Конечно. Как тебя не узнать? Зачем ты с этой девчонкой нянчилась? – немного помолчав, внезапно спросил он.
- Ты же в мои мысли не проникал, откуда знаешь? – парировала Лиза, заранее зная ответ.
- Ага, проникнешь в твоё бронированное сознание… Зато её  сознание было открыто, как рекламная брошюрка…
- «Вот-вот», - подумала Лиза, - «нужно перекрывать каналы утечки информации».
- Спасибо, Шип, камешек в мой огород, - вслух сказала она и улыбнулась Денису.
- Откуда в тебе столько альтруизма? – не унимался тот. – Ну спасла ты эту малолетку от самоубийства, так пока вы с ней чаи гоняли, представляешь, сколько людей покончили с собой? Ты что, думаешь, что можешь всем помочь? Да если ты будешь вот так всех слушать, внимать всем энергетическим потокам, ты с ума сойдёшь, Маленький маг! У тебя крышу, извини меня,  сорвёт!
Лиза была абсолютно спокойна.
- Я делаю то, что считаю нужным. И отдаю себе отчёт в своих действиях. Думаешь, ты мне новость какую сообщил? Я поступаю, как знаю – и точка.
- Угу, - хмыкнул Шип. – Ну а на мосту ты сегодня устроила просто шоу. Браво. Сегодня День спасателя, да?
Лиза насторожилась, но внешне она по-прежнему была само спокойствие. Сознание было закрыто накрепко.
- А как это ты так быстро всё разузнал?
- По радио услышал, - съязвил Денис.
Маленький  маг всё так же вопросительно смотрела на него.
- Мой хороший знакомый сегодня попал в пробку около моста. Он мне взахлёб рассказывал, какое удивительное стечение обстоятельств предотвратило страшную аварию. Я сразу понял, что здесь что-то неладно. Связался со всеми нашими, никто ничего не знал. Не отвечала только ты.
- Я могла быть занята другими делами, а ситуацию на мосту мог бы разрулить и другой маг, не из «Светоча».
- Именно. Только вот шёл я мимо того дома, где живёт несчастная девочка Марина, уловил, как ты уже знаешь, твоё присутствие и стал слушать. И в полном бардаке сознания твоей подопечной мелькнул отголосок твоего – мимолётное воспоминание о мосте. Мне сразу всё стало ясно.
Лиза молчала. Ей хотелось отдохнуть. А Шип просто вредный. Не обращать внимания на его «шпильки» - вот и всё.
- Тебе так нравится растрачивать свои способности на всех этих людей? – продолжал он. – Ты всё равно всех не спасёшь. Или это потому, что ты сомневаешься? Не знаешь, подходит ли тебе путь мага? Самоутверждаешься, помогая другим?
Лизе стало немного не по себе. Неужели так заметно, что она колеблется? Не всегда, конечно, но бывает… Вечно Шип что-то подмечает. Но её сознание – это крепость, даже ему туда ход заказан. Только если она разрешит, он может увидеть её мысли, и то далеко не все. Просто нужно тщательнее следить за своими эмоциями. Маг она, в конце концов, или не маг?
- Ты моей реакции ждёшь? – Лиза повернулась к Шипу. На её лице ничего нельзя было прочесть. Абсолютно ничего. – Шип, ты ищешь единомышленников? Если у тебя есть сомнения, обратись к Наставникам. Я вот не стесняюсь это делать.
- Значит, всё-таки у тебя есть повод? Значит, сомневаешься в себе? – это было сказано с чистейшей вопросительной интонацией, без всяких примесей, но Лиза не сомневалась, что он ликовал.
- Я ещё не  мастер. И имею право на сомнения и ошибки, - отрезала Лиза и остановилась. – Я, между прочим, уже дома, - её лицо осветила милая рафинированная улыбка. – Спасибо, что проводил.
- Всегда пожалуйста, - Шип шутя поклонился.
Лиза поднялась к себе в квартиру, умылась. Родители ещё на работе. А теперь можно улечься на диван и уснуть...
                Мир был архитектором. До окончания института оставалось всего ничего, и он уже работал. Он одинаково дружил и с чертёжной доской и с компьютерной графикой. Чертить он любил. Большая часть работы, делалась, конечно, с помощью умной машины, однако, если уж Мир рисовал на бумаге, то изображение прямо-таки выпирало из листа и смотрелось не хуже трёхмерной графики. И хотя он прекрасно умел вести линии идеально ровно, он позволял себе иногда ошибаться, особенно когда работал не один, чтобы не возникало подозрений. Ему доставляло наслаждение убирать неверные линии. Когда рядом кто-то был, он пользовался ластиком. Но предмет этот был только проводником и бумаги не касался, скользя вплотную к чертежу. Мир просто удалял графит и тушь с бумаги. Не оставалось ни малейшего следа. Все просили у него этот волшебный ластик и умоляли сказать, где он его купил. Мир отшучивался, что эта вещица слушается только хозяина, и нигде другой такой не достанешь. Но когда юноша был наедине со своим чертежом, он просто вёл над линией пальцем,  - и она послушно испарялась. Компьютер тоже слушался его, и, казалось, был ему по-настоящему предан. Он выполнял все творческие прихоти Мира, потому что маг и с машиной умел достичь полного взаимопонимания.
               Сейчас Мир что-то рисовал просто так, для удовольствия. Ну, Лиза сегодня отличилась. Мир улыбнулся. На её месте он поступил бы так же. Ей, наверное, очень тяжело было держать мост. Подробностей Мир не знал, но мог представить себе, как это трудно. Он знает, каково это. Ему однажды довелось держать целый дом, который несколько лет был в аварийном состоянии, и в один прекрасный день начал разваливаться. Мир случайно оказался рядом. Он удерживал дом целым, пока работали спасательные бригады, а жильцы выносили всё самое ценное. Люди, прибежавшие на помощь, и просто зеваки иногда поглядывали на странного юношу, стоявшего столбом на другой стороне улицы и остановившимся взглядом смотревшего на дом. Некоторые даже бросали ему с укоризной, что, мол, мог бы и помочь, парень здоровый, сильный. Он что-то мямлил в ответ, - всё сознание было поглощено домом… Да, ему была знакома эта тяжесть, - словно ты стал древним титаном Атласом, который держит на плечах весь мир. Эти крошащиеся кирпичи, осыпающаяся штукатурка, стены, норовящие расползтись в разные стороны…Миру не понравился рисунок. Он провёл над листом ладонью, и бумага снова стала девственно чистой.
                Лиза не так часто заставала родителей, приходя домой. Её четвёртый курс и обучение во вторую смену ничего не меняли. Мама и папа вечно были заняты по горло. Но Лиза и не думала обижаться. Они работали на благо семьи. Это сейчас у них есть фирма по перевозкам. Это сейчас их автобусы обслуживают пять городских маршрутов и три междугородных. А ведь было и по-другому…Лизино детство пришлось на тяжёлые времена., Родителям по полгода задерживали зарплату, а бабушке – пенсию. Бабушка со своим огородом только их и спасала. Она жила километрах в тридцати от города, в одном из небольших посёлков. Когда Лиза пошла в «Светлячок», деньги ещё были, а потом… Хорошо, что плата за детсад была небольшая, а иногда Наставники (Лиза тогда, разумеется, не знала, что он маги) позволяли и вовсе не платить или отдавать деньги частями. Очень корректно говорили с родителями. Потому что не только Лизиной семье приходилось туго. Девочке повезло, что она попала в «Светлячок», - она там целый день была под присмотром, сытая, счастливая, с ней играли, её учили добрейшие люди. Родители – мать-бухгалтер и отец-шофёр, - помимо основной работы подрабатывали где  только могли, и при всём желании не сумели бы посвятить ребёнку достаточно времени.  Иногда приезжала бабушка. Но надолго остаться она не могла – дом ставить было не на кого, кроме соседей, у которых тоже забот полон рот. Жила бабуля одна, с дедом они ещё в молодости почему-то не поладили, одной и дочку пришлось на ноги ставить. К бабушке время от времени отправляли и Лизу, но потом девочка пошла в школу, и занятия пропускать не хотела. А тут и «Светлячок» стал полностью бесплатным. И хоть родители всегда были в делах, Лизу они безумно любили. Бабушка в ней души не чаяла. Так что Лизино детство было прекрасным. А ведь было такое, что отключали электричество, и они сидели без света. Мама, улыбаясь, хлопала себя по лбу и говорила, что опять забыла купить свечи. Став постарше, Лиза поняла, что ничего она не забывала, - свечи просто не на что было покупать, - и на еду-то не всегда хватало. А тогда она жутко радовалась, потому что они могли наконец-то провести вечер вместе, и порассказывать друг другу сказки. Сейчас родители стали успешными предпринимателями, но это означало достаток, а не роскошь. Они по-прежнему с утра до вечера пропадали на работе- привыкли всё проверять и контролировать. Выматывались, конечно, но работа теперь была в радость и приносила прибыль, хотя экономику снова лихорадило. Зато мама платила за Лизину учёбу в университете, хотя дочь прошла на бюджетное место.  Бабушка поначалу хваталась за голову:
- Тебе что, деньги некуда девать? Забыла, как без хлеба сидели?
На что мама спокойно отвечала:
- Потому и плачу;, что не забыла. У меня вот есть возможность это делать. А как подумаю, что умный ребёнок не попал туда, где стипендию платят, а семья с хлеба на воду перебивается, - не могу этого допустить. Пусть это место достанется кому нужно.
В случае с Лизой так и случилось. Она сама проследила, чтобы её место досталось другой девочке, которая была его более чем достойна. Начинающий маг, Лиза вполне могла с этим справиться.  А вот папа её страшно гордился тем, что не покупает дочери ноутбук  - не потому, что денег нет, а потому, что он постоянно об этом забывает. Конечно, дома был стационарный компьютер, но он был общим. В его памяти хранились и данные, которые касались родительской фирмы, и Лизины документы – учебные задания, разработки и переводы. Учебные и настоящие. Лиза работала ещё со второго курса. И за это снова спасибо «Светочу».
                Да, возможно, Маленький маг права. Возможно, Наставники действительно помогут ему избавиться от колебаний. Ведь он, Шип, уже так близок к совершенству. И всё же нет  у него полной уверенности в себе, своей силе, своей власти…
                Шип не хотел идти к Наставникам. Они чувствовали его метания и всегда старались его исправить. Артемида как-то раз сказала: «Я бы попросила тебя больше нам доверять. Ты приходишь с напряжённым сознанием. Мы не посягнём на твои тайные помыслы, но столь усердное их сокрытие говорит о том, что ты всё же не осознаёшь нас как друзей». Она улыбалась, а Шип весь будто съёжился. Не умей он управлять своими чувствами, он покрылся бы испариной. Нет, ему такое не по душе. Пусть уж лучше следят за ним на расстоянии. Советы… Какие советы давали Наставники? Шип вспомнил, как Щит говаривал: «Читайте  иногда современные книги по психологии. Там порой бывают неплохие идеи. Вам в любом случае полезно их читать, чтобы вы были в курсе новейших исследований в этой области. Может, вы найдёте что-нибудь стоящее в книгах. Помните  только, что книга – это лишь веха, указатель, а не пункт назначения и не панацея. А указатели могут навести и на ложный путь». Этот совет всегда казался Шипу глупым, противоречащим мудрости Наставников. А теперь вдруг появилась мысль: «А почему бы и нет?»
                Шип отправился в большой книжный магазин  и остановился у полок под табличкой «Психология, эзотерика». Наставники часто говорят загадками. Он взял одну книжку, полистал, положил обратно. Взял другую. Что за бред?! Чушь, ерунда какая-то! Что за неучи это писали? Да что вы знаете о сознании? Об энергии? О силе?!.. Вдруг, листая уже, наверное, десятую книгу, Шип остановился. Мир сузился до нескольких строчек, евших глаза. Обычное упражнение. Но как просто! Как необыкновенно просто! «Я – совершенство. Мои тело и душа уникальны. Никто не имеет права довлеть надо мной. Моя жизнь – в моих руках». Как банально… Смотрится по-идиотски. И он это тысячу раз слышал. И видел. И даже говорил. Так почему же не допустил до сознания? Было ещё рано? Не думал, что всё так просто? Так вот же, вот оно! Я – совершенство. Моё сознание совершенно. Ему нет равных. Никто не властен управлять мной. Управлять должен я, ибо я выше, я мудрее, я сильнее! Шип небрежно бросил книгу обратно на полку. Ему было наплевать, кто автор, что там написано дальше, эти вырванные из контекста строки положили конец его мучительным сомнениям. Он осознал свою силу и ужаснулся. Не тому, как она огромна, а тому, что  не применял её полностью. Выходя из магазина, Шип усмехнулся. Он отравился книгой, как Дориан Грей , но тому потребовалось прочитать всё, а ему хватило двух строк. Дориан стал роскошествующим бездельником, а у него дел по горло. Дориан думал, что понимает людей и искусство…Ха! Насколько он, Шип, выше! Он знает столько, сколько и не снилось этим пресыщенным эстетам! Да, он отравился книгой, но это добрый яд, хороший яд, воспламенивший сознание, и уже можно ощутить, как руки наполняются огнём. В его распоряжении энергия! Как можно было сомневаться в себе?
                Лиза всегда твёрдо знала, что будет переводчиком. Утвердиться в выборе профессии ей помог Ледник. С него-то всё и началось. Он сам был переводчиком и ещё в молодости, работая с иностранной литературой, где-то отыскал сведения о магии. Именно той магии, которой учили в «Светоче». Он заинтересовался, а вскоре нашлись такие же загоревшиеся идеей друзья. Вместе они совершенствовали техники и так стали магами. Потом – уже Наставниками, – решили передать своё искусство молодёжи. Ледник так подготовил Лизу, что, когда на младших курсах все изучали общие предметы, Лиза ходила на дополнительные занятия по переводу и упорно добивалась переводческой практики. От неё удивлённо  отмахивались, мол, рано ещё, девочка, не приставай. Но Лизины труды увенчались успехом. Кое-кто из работавших в университете переводчиков стал  иногда отдавать девушке не особо важные заказы, на которые не хотелось тратить драгоценное время. Лиза старательно училась, благодаря своим способностям выделяясь среди других студентов, но не имела ни статуса белой вороны, ни титула заучки. Ей завидовали, - она это знала, но не все. Она умела держать себя так, чтобы со всеми быть в дружбе или хотя бы  просто не ссориться. Она иногда ошибалась специально. Иногда по-настоящему. Но учиться ей всё равно было гораздо легче, чем остальным, - только потому, что в «Светоче» её научили техникам запоминания и дали хорошую базу. Она и сама усердно развивала свою память и реакцию. Добилась превосходных результатов, чем не стыдно было гордиться. Это ей не на блюдечке принесли, - она сама этого достигла, выполняя упражнения, напрягая волю, следя за собой. Всё это – упорные тренировки, совершенно другой образ жизни, это победы и разочарования, - но это давало результат. Единственное,  что тормозило прогресс – словари. Бумажные хороши, но так медленно находится нужное слово! Электронный гораздо быстрее, но он не всегда под рукой. Даже если установить его на телефон, - с ума сойти можно, пока наберёшь нужное слово! А ещё зависишь от всяких капризов техники. Нужно было внести информацию в свою память – непогрешимый носитель, величайшую цитадель-сокровищницу… Если её, конечно, грамотно подготовить. У Лизы память была готова. Дело стало за информацией. И Лиза задалась целью научиться читать книги руками. На это ушло полгода. Было невыносимо трудно. Сначала она читала отдельные буквы, словно дошколёнок, впервые увидевший алфавит. Потом слова. Потом строки, абзацы … Затем она уже могла читать книги, просто проводя рукой по каждой странице. Но и этого было недостаточно. Хотя сознание порой захлёбывалось информацией, Лизе хотелось читать сразу всё. И она упорно протягивала руку над книгой ладонью вниз. Лишь ей видимые лучи шли от ладони,  проходили сквозь обложку, рассеивались, и, как ультразвуковой сигнал, отражались от букв, возвращались обратно, буквы сливались в слова и так далее. Это происходило с неимоверной быстротой. Но было необходимо научиться забирать всю информацию целиком, не теряя ни одного пробела. Ещё полгода Лиза приучала сознание мгновенно структурировать данные. И радость её не знала границ, когда она, наконец, взяла небольшой словарик, подержала над ним ладонь минут десять, и он, будто бы откопированный, оказался в её памяти, в специально для этого отведённой зоне. Теперь ей не нужно было покупать словари, - она просто шла в магазин или библиотеку, и, подержав книги в руках, уходила с их точными копиями в памяти. Только когда книга ей особенно нравилась, она читала её обычным способом.
                Контролировать эмоции и убеждения – не значит жить без них. Контролировать сознание – не значит быть постоянно на взводе, как пружина. Этот этап уже позади. Тихое пиканье таймера каждые десять минут, чтобы «выйти» из суеты повседневности и посмотреть на себя со стороны, - это уже не нужно. Теперь он способен сколько угодно находиться в этом состоянии, когда все чувства включены. Или наоборот, «обнулять» сознание, не пуская в мозг ни единой мысли. Подсознание – послушный инструмент, выполняющий все команды. Если сознание сказало, что это реальность, значит, это так. Подсознание выполняет огромную работу, которую мы почти не замечаем. Рефлексы,  инстинкты – сознание их не фиксирует. Миру всегда казалось, что если осознавать всё, что происходит с человеком, можно сойти с ума. Отнюдь. Постепенно, шаг за шагом, тренируя сознание, можно заставить его отслеживать малейшие порывы души, передачу нервных импульсов от нейрона к нейрону, изменение состава крови… Заставлять сознание выполнять ту работу, от которой эволюция его избавила, - многие скажут – бесполезный труд, лишняя трата времени. Но этот абсурд – осознать бессознательное, перевести рефлексы в область сознания, контролировать то, что, казалось бы, контролю не поддаётся, - это был ключ к власти над собой. Добившись полного осознания, можно вернуться к прежней жизни, но уже обновлённым. Магу особенно важно контролировать себя. Во-первых, потому, что работая с энергиями, можно сильно навредить другим и себе. Можно даже уподобиться василиску  и убивать взглядом каждый раз, когда скверно на душе и весь мир опротивел. Можно даже сойти с ума, не справившись со своей силой. Во-вторых, вся сила магов «Светоча» была именно в их сознании. Не имея магических книг и всевозможных амулетов, они не зависели от них, но человеческое сознание – вещь очень хрупкая. Острая боль, угарный газ, сильный разряд электричества, удар по голове – всё это может за секунды лишить мага сознания, а значит, и силы. Что ещё хуже, это может лишить памяти. Поэтому ученикам Наставников приходилось укреплять сознание, как цитадель. У них был завышен болевой порог, сильную боль можно было быстро убрать. Сознание, как вечный сторож, отслеживало потенциальные опасности, чтобы вовремя их нейтрализовать. Мир видел своё тело буквально насквозь. Он знал каждую его клеточку. Тело -  это изумительная конструкция, непостижимо хитрая и сложная, функциональная, полная неисчерпаемых возможностей. Великолепная сокровищница, но с одной оговоркой, - как в сказках, - не выгребай всё до дна. Если ресурсы тела и сознания не расходовать бездумно, они будут возобновляться для новых побед. Как всё, что существует в мире. Природные богатства ограничены. Единственное, что представлялось бесконечным – это энергия. Вечно меняющаяся, перетекающая из одной формы в другую, вибрирующая  с разными частотами… А ещё есть Сверхсознание, оно только наполовину принадлежит человеку. Вторая половина тянется к Высшему Разуму, к необъятному информационному полю. Это была полутайна, мучительно прекрасная, которую так хотелось разгадать и так хотелось оставить за чертой неизвестности. Оттуда приходят творческие порывы, оттуда приходит великая созидающая сила, которую потом воля облекает плотью реальности.
                Как-то раз Лизу, ещё студентку второго курса,  преподаватели взяли с собой на одну очень важную конференцию, - посмотреть, как работают настоящие переводчики. Лиза сидела, надев наушники, слушала беглую речь и следила за переводчиком, который расположился в стеклянной кабинке, установленной в одной из ниш большого зала. Организаторы решили сэкономить, - вместо того, чтобы нанять четырёх переводчиков, чтобы они подменяли друг друга, как это принято делать при синхронном переводе , они пригласили двух, но устроили перерыв. Когда первая половина конференции подходила к концу, Лиза увидела, что переводчику, которого она слушала, нехорошо. Она «осмотрела» его и поняла, что дело серьёзное, - у него сейчас случится сердечный приступ. Наконец, объявили перерыв. Мужчина вышел из кабинки, еле держась на ногах. Лиза подбежала к нему и, помогая дойти до стула, оказала нужную помощь, незаметно даже для пострадавшего.  Ему полегчало, но сегодня -  больше никакой работы. Девушка отошла в сторонку. Возле переводчика засуетились люди. Организаторов рядом не было. Мужчина уверял, что ему лучше, но слабость в ногах мешала встать. Сейчас Лиза бы вылечила его полностью, но тогда у неё ещё не хватало на это умения. Она прекрасно видела его сердце, чувствовала, что происходит в его организме, но всё было слишком сложно. Она не ручалась, что сегодня он сможет доработать день. Кто-то искал организаторов, кто-то собирался и никак не мог вызвать «скорую», потому что одни кричали, что это надо, другие – что нет. Подошёл второй переводчик, схватился за голову, сам выхватил телефон и принялся вызывать медиков. Тем временем перерыв неумолимо заканчивался. Участники конференции занимали свои места. Второй переводчик, дозвонившийся-таки до «неотложки», потрепал коллегу по плечу и поспешил в кабинку. Он уже решил, что будет работать за двоих. Это было бы, конечно,   трудновато. До конца перерыва осталась минута. Лиза уже знала, что будет делать. Мужчина, держась за сердце, попытался встать со стула, но у него закружилась голова. И в этот момент Лиза прошла вперёд, шагнула  в пустовавшую кабинку и закрыла за собой дверь. Потом она спокойно  надела наушники, придвинула к себе микрофон и начала переводить. Все, сидевшие на поставленных рядами удобных стульях, ничуть не удивились. То, что переводчики меняются, - это нормально. Но Лиза видела, как округлились глаза у её преподавателей, как обмяк на стуле переводчик, как его коллега бросает на неё изумлённые взгляды из соседней кабинки. В последнем ряду оставалось несколько пустых стульев. Туда поспешили две преподавательницы с  кафедры перевода, где училась Лиза. Настоящий переводчик забыл о своём сердце. Все трое присели на стулья и надели наушники. Маленький маг сконцентрировалась на переводимой речи и спокойно доработала до конца конференции. Это был первый и единственный раз, когда ей довелось переводить синхронно. Но взять такую высоту почти без подготовки (как считали непосвящённые) – было чем-то совершенно сверхъестественным. После этого к Лизе стали относиться серьёзно, и она наконец-то начала работать по-настоящему.
                Маленький маг шла след в след за  осенью, бегущей впереди прохладным сырым ветром. У двери под элегантной вывеской их пути разошлись. Лиза вошла в офис небольшой фирмы, которая занималась полиграфией. Это были владения Радуги – тоже мага «Светоча». Лиза могла бы связаться с Радугой и другим способом, но очень уж хотелось посмотреть на студию подруги, где Лиза давно не была. Первые два помещения пустовали. Был обеденный перерыв. А вот и кабинет Радуги. Открыв дверь, Лиза увидела распростертого на полу молодого мужчину. Его руки были безвольно раскинуты в стороны, довольно странного вида одежда изорвана и запачкана, на лбу был шрам. Лицо искажала гримаса боли, из уголка рта тянулась буроватая струйка крови. Лиза подошла поближе и подобрала это художество, нарисованное на листе ватмана и упавшее со стола на пол. Радуга была в подсобке. Когда она вышла, Лиза выглянула из-за рисунка, который держала в руках и спросила:
- Решила выпускать широкоформатные комиксы?
Радуга хихикнула.
-Да вот, иногда гигантомания нападает… - и вдруг она нахмурилась. – Лиза, я терпеть не могу комиксы, – почти сквозь зубы процедила она. – Нет, рисунки мне нравятся, сюжеты только… Ну не могу, тошно от этой тупости! Мне сразу на ум приходит «Светоч». Мы ведь тоже боремся за добро, стараемся сделать мир лучше, меняясь  сами и меняя своё отношение к людям. И мы не супергерои, нас не кусали пауки-мутанты, над нами не ставили опыты. Мы ведь не показушничаем, ну правда же? – Лиза кивнула. – Незаметно творить добро… Без этого вот яркого антуража, - она махнула рукой в сторону внушительной кипы ярких книжечек на столе. – Знаешь, иногда хочется сказать о нас, поделиться, нарисовать альтернативные комиксы, сделать так, чтобы и о нас узнали… Но тогда мы уподобимся им. – Радуга грустно улыбнулась. – Не обращай внимания, это минутная слабость. А ты пришла моё гнёздышко посмотреть?
- Да-да, - ответила потрясённая Лиза. -  Неплохо тут у тебя. А ещё у меня дело есть. Мне нужны новые визитки.
- Без проблем. Эскиз твой? – уже весело поинтересовалась Радуга.
- Нет. Поручаю это тебе. Мне нравится твой стиль.
- Ого! Ну тогда дизайнер к вашим услугам!
Девушки ещё немного поболтали, и Лиза отправилась по делам. Нужно будет организовать приличное бюро переводов, а то система «Моя комната – мой офис» - удобно, но не солидно… Лиза открыла сознание и настроила все чувства на усиленное восприятие. Мир, окружавший её,  будто преобразился. Всё вокруг энергия – всё, даже то, что можно потрогать. Лизу переполняло богатство ощущений. Вот он мир – огромный, с радостями и болями, с улыбками и стонами, постоянно меняющийся и неимоверно могучий.  Она может видеть его таким, ей дано больше, чем другим, но Лиза не чувствовала себя всемогущей. Ведь это могут видеть все, нужно только научиться.  Её окружало такое великое совершенство, зыбкое и вечное в своём движении, что она казалась себе ничтожно маленькой и слабой, её способности казались только попыткой стать на ступень выше, а лестница бесконечна. В ушах билась какофония звуков, глаза не справлялись со множеством объектов внимания, вкусовые рецепторы не успевали воспринимать новые и новые ощущения, вся кожа стала сверхчувствительной, неисчислимые запахи испытывали обоняние на прочность. Постепенно в этом хаосе начинала вырисовываться гармония,  мир был непостижимо велик и прекрасен. Тело стало живым проводником, его пронизывали бесчисленные энергии. Вечное движение создаёт иллюзию вечного покоя. Лизе захотелось обнять мир, раствориться в нём. Она может на него влиять, но не настолько, чтобы существенно изменить. Чья-то мудрость не даст ей разрушить созданное не её сознанием. У неё нет абсолютной власти. Как хорошо, как неимоверно хорошо, что нет у неё этой власти!.. Долго быть в таком состоянии Лизе пока было тяжело. Она постепенно прикрыла каналы восприятия, и вселенское движение прекратилось. Вернулся на своё место хмурый день. Но Лиза знала, что не всегда можно полностью доверять органам чувств. Только тренируя их, можно выходить на новые и новые ступени реальности.
                День угасал. В работавшей круглосуточно аптеке уже горел свет. Камея в чистеньком белом халатике проверяла по списку наличие лекарств на полках. Список лежал у неё в сумочке, а сумочка – в смежной комнате,  но Камея отлично помнила, что там было. Дверь открылась. Звякнули тонкие металлические трубочки «музыки ветра».
- Привет, Маленький маг, - не оборачиваясь, сказала Камея.
- Здравствуй, Камеюшка! - ответила Лиза и выпалила:
- Аптекарь, дай мне йоду!
Камея, улыбаясь, обернулась.
- А зачем это тебе йод понадобился? Ты же прекрасно можешь залечивать раны и без лекарств!
Лиза не успела ответить. В аптеку зашла маленькая старушка и протянула Камее листочек с рецептом.
- Доктор сказал, что теперь только вот эти таблетки и витамины, и всё, - радостно сказала она.
Камея проворно подала ей всё, что нужно, выбила чек. Пока она проделывала эти операции, их разговор с Лизой продолжался. Мысленно, разумеется.
- «Да не мне йод», - рассказывала Лиза. Камея инструктировала старушку, как принимать лекарства, но Лизу слушала внимательно. – « У меня сегодня занятий не было, я сначала к Радуге забежала, а потом соседи меня попросили с их сыночком посидеть, с Егоркой. Он шустрый такой, я за ним следила, чтоб он не падал. Он же как угорелый носится! Четыре года человеку всё-таки. А он изловчился и упал! Вот как специально! Коленку разодрал порядочно, а я дома йода вообще уже года три не держу. И ни зелёнки, ни спирта, - привыкла сама раны затягивать. А родители купить забывают. Словом, продезинфицировать надо. В квартиру к ним не пойдёшь, - маленький увяжется. Как я замок при нём руками буду открывать? Так ему ранку лечить – что он потом папе с мамой скажет – «Тётя Лиза глазками вылечила?». Словом, я только боль сняла, а за йодом вот к тебе прибежала»
Старушка забрала лекарства и сказала:
- Вот спасибо, милая, как приду к вам в аптеку, даже на душе легче становится!
- На здоровье, - улыбнулась Камея, которая за это время успела её подлечить.
Потом она протянула Лизе пузырёк:
- Вот, держи.
Лиза заметила, отдавая деньги:
- Наверное, много людей в аптеку приходит?
- Да. У нас тут порядок, подделок нет, - я их за версту чую. К людям сама видишь, какое отношение.
- Ты бабушке, наверное, больше пользы принесла, чем врач, который её лечил.
- Скажем так, мы работали вместе.
- Ладно, побегу я к Егорке. Ранку-то ещё обработать надо, - заторопилась Лиза.
                Они все кому-то помогают. Хотя, нет, не все. Литий, Икар, Наяда – те просто развивают свои способности, варятся в собственном соку, их интересует только познание. Но остальные… Мир вот – архитектор, Радуга – художник, радуют людей своими творениями. Камея не лекарства продаёт, а лечит на самом деле. Магнолия – учитель танцев, Свирель – начинающий врач, помогает людям прямо на приёме, когда они ещё толком не рассказали, что их беспокоит. Викинг – сантехник-виртуоз, заказами завален. Кристалл – непревзойдённый программист. И так далее. А он, Шип, не найдёт себе места. Точнее, раньше не находил. Теперь он знает, - он где-то посередине. Он не хочет размениваться на других, тратить искусство на тех, кто не желает сам себе помочь. Но и сидеть тише воды, ниже травы нет сил. Да, он не работает. Да, он учится из-под палки. Но ведь, кроме родственников, его никто за это не осуждает. Это его путь. Ведь он может сделать больше, гораздо больше. Он младше этих «титанов» - Маленького мага на год,  Мира – на два. Но его сила не в пример больше. Теперь у него есть цель. У него есть и всегда была воля. И он станет той золотой серединой, которая затмит всех.
                В субботу был очередной тренировочный бой. Маги «Светоча» умели фехтовать на чём угодно. Но сегодня в большом зале было слышно только дыхание бойцов. Никакого звона металла. Фехтовали мечами из высокочастотной энергии. Они могли быть невидимыми, но интереснее было придавать им резкое свечение. Если бой на металлических клинках мог длиться только две-три минуты, ну самое большее – десять, а потом усталость давала себя знать,  то энергетический меч позволял фехтовать хоть до бесконечности, - главное – подпитывать его. У Шипа был изящного изгиба японский меч-катана. Он светился лиловым. Катаны были и у Короны, и у Радия. У кого-то были прямые мечи, у кого-то кривые сабли, особо умелые могли видоизменять оружие во время боя. У Маленького  мага был длинный прямой европейский меч, умело скопированный со старинных клинков. Он сиял ровным голубым светом и при желании мог становиться то двуручным, то одноручным. У Мира был похожий меч, испускавший ярко-зелёное свечение. Маги сражались в невидимых глазу доспехах, будто окутанные защитной оболочкой. Мечи тоже были поставлены на защиту, - ведь это смертоносное оружие могло натворить немало бед. Лизе больше всего нравилось фехтовать с Шипом. Некоторым магам махать мечами не нравилось, и они, отзанимавшись положенное время, шли в другие залы. Мир фехтовал искусно, но как-то без особого пыла. А вот Шип каждый раз дрался, как в последний. Лизе даже иногда становилось страшно. Но это ей нравилось. Катана Шипа была длиннее из-за выгнутого лезвия, но Лизиным клинком можно было колоть. Шип не терял головы, но фехтовал с азартом, с горящими глазами. Закрыв сознания, чтобы противник не просчитал ходы, Лиза и Денис самозабвенно фехтовали, иногда даже оставаясь одни в зале после того, как все уходили. Мечи были почти невесомы, но их нужно было подпитывать энергией. Маги предпочитали забирать её из пространства, чтобы не тратить собственные силы. И в эту субботу всё было как обычно. Один раз Лизе довелось лежать на матах с фиолетовым лезвием у горла, один раз припёртый к стенке Шип просил убрать от его живота остриё двуручника.  И ещё один поединок с Миром. Филигранная сеть движений, сосредоточенность на бое и ничего, кроме дружбы, в глазах. А когда-то давно, ещё в бытность их старшеклассниками, между ними жила симпатия. В начале обучения в «Светоче», юные маги называли их «великолепной парочкой». Но их чувства не выплеснулись даже в одну-единственную романтическую  встречу. Мир вдруг стал просто другом. Он как-то изменился. Нет, он по-прежнему ласково улыбался, избегать Лизы и не думал, но она видела, чувствовала, что того чего-то, похожего на любовь, нет. И в сознании у него появилась наглухо закрытая зона. Такие были у всех, но… Лиза тоже решила, что теперь ей эта любовь тоже  ни к чему. Но окончательно выбросить её из сознания не хотела. Поэтому сдвинула её в укромный уголок, спрятала и, бывало, доставала её оттуда, как памятную вещь из сундучка, чтобы порадовать сердце. Но обычно это чувство её не беспокоило. За ним были ещё влюблённости, но на очередной вопрос, почему новый роман кончился, так и не начавшись, она с шутливым вздохом отвечала:
- Я для него слишком умная. И слишком сильная.
Она никак не могла найти подходящего человека. Зачастую беглое знакомство с сознанием не оставляло желания общаться дальше. Но жизнь и так была прекрасна, и Лиза, зная, что всё ещё впереди, смело выбрасывала все увлечения из головы. И жила себе спокойно. Только любовь к Миру жила тихонько в своём закутке памяти. Мир тоже был одинок, по крайней мере, насколько она знала. Девушки, пленившиеся его личностью, всесторонне прекрасной, получали тот самый вежливый от ворот поворот. Мир был со всеми одинаково мягок, тактичен и дружен. Казалось, что у него всё идеально, у него нет недостатков. Но Лиза подозревала, что по крайней мере с одной помехой он борется всегда – гордость, эта вездесущая гордость. Не гордыня, а именно гордость, которая порой мешает жить не хуже камешка, попавшего в обувь.
                Лиза очень любила ходить в краеведческий музей. Ей нравилось касаться прошлого. И в случае с ней это была далеко не метафора. Ей не нужны были даты, говорящие, сколько лет той или иной вещи. Ей не нужны были рассказы смотрителей залов. Ей не мешали стёкла, отгораживающие от неё экспонаты. Музей был для неё буквальным переселением в прошлое. Она читала информацию о вещах, как по книге. Они оживали. Она видела наслоения энергий, судьбы людей, обладавших вещами, не целиком, урывками, но всё же… Она могла точно рассказать кто касался этой вещи, что было с ней, безо всякого анализа она определяла, от чего появились повреждения на поверхности… Вот так в одно ноябрьское воскресенье Лиза бродила по пустым залам в толпах теней прошлого. Женщины-смотрительницы уже почти не обращали на неё внимания.
- Интересуетесь печатными машинками?
Лизу раздавшийся за спиной негромкий голос врасплох не застал.
- Интересуюсь прошлым, - ответила она, оборачиваясь.
Рядом стоял симпатичный парень её лет, может, чуть-чуть старше. Лиза уже видела его несколько раз. Один из смотрителей. Странно, обычно молодёжь в музеи не идёт. Платят мало.
- Хотите, я вам расскажу об этих экспонатах? Это мой любимый зал.
Лиза кивнула и  приготовилась внимательно слушать. Ей помешали наслаждаться обществом старинных вещей. Ну и ладно. Интересно, что он ей нового расскажет? Это она может такое ему поведать обо всём,  что есть в зале! У него бы волосы дыбом встали. Ну да ладно. Как там его зовут? Миша. Лиза мимоходом глянула в его сознание. Чистое восхищение прошлым. Э, да он фанат! Так, и больше в сознание не лезть. Хватит. Пусть он побудет для неё загадочным человеком.
                Лизе лекция в музее против ожидания, понравилась. Миша рассказывал интересно. Нового она ничего не узнала, но его вдохновение тронуло её. И вдруг она поняла, что устала от постоянного контроля над собой. Нет, магом быть не расхотелось. Просто чуть-чуть отдохнуть, перестать держать себя в скобах правил. Ещё пара походов в музей, - и Лиза пропала. Так, по крайней мере, ей казалось. Миша нравился ей больше и больше. Он был каким-то необыкновенным. Совершено чистый человек. Лиза запретила себе вторгаться в его сознание, но это и так было ясно. Он был всего на год старше неё. Студент-историк, до безумия влюблённый в прошлое. Совсем как она. В музее работал исключительно для души. Ещё находил время и для «денежной» работы. Лизе захотелось стать обычной девушкой, чтобы попереживать всласть. Ей приходилось смирять чувства, иначе её сильная энергетика доставила бы немало неприятностей и ей, и её близким. Держать себя в руках было легко, но всё же... Они с Мишей подружились. Именно подружились, потому что с его стороны намёков на что-то большее не было. Они могли встретиться и проболтать несколько часов. Но однажды разговор зашёл о магах, и Лизе был нанесён первый удар.
- Нет, колдунов я принять никак не могу, - рассуждал Миша. – Это падшие люди, продавшие душу нечистому.
- Но ведь есть ещё белые маги, - спокойно произнесла Лиза, усмирив поток кипятка, обжёгшего вены.
- Нет никаких белых магов, - с жаром возразил Миша. – Вся волшба гибельна. И для самого колдуна тоже. Все эти заговоры, заклинания, - тьфу!
- Миш, ты же историк, ну ты ведь знаешь, что всё это отходит в прошлое. Сегодня большинство так называемых «магов», - шарлатаны, это даже невооружённым глазом видно!
- Угу. Но всё же – ты сказала «большинство». А те, кто остались, настоящие. Они изменяют мир, который не имеют права трогать, ибо не они его создали. Они не дают покоя духам. И ждёт их ад за это. Да их же больше и больше. Плодятся от безнаказанности и вседозволенности!
Лиза молчала. Она просто выключила все эмоции, потому что боялась навредить Мише. Но желание разговаривать дальше он ей отбил. Сведя разговор на что-то нейтральное, она вскоре с ним попрощалась. Идя домой, она спокойно прокрутила в сознании всю их беседу. Да, она маг. Но не колдунья, не ведьма. Она не заводит чёрных кошек, не носит амулетов, не варит зелий. Она не заклинает духов. Она не причиняет никому зла, напротив, всегда старается помочь! Пытается делать добро! За что ей полагается возмездие? За то, что знает больше других? За то, что чувствует мир тоньше и восхищается его красотой? За то, что сама отвечает за свои поступки, не прячась за чьей-то спиной, и не сваливает ответственность на других? Лиза чувствовала себя просветителем, стоящим перед судом инквизиции. Стоп. Вот сейчас она оправдывается. Это неправильно. Это всё она и так знает. Зачем себе это повторять? Мише она этого высказать не может, иначе придётся признаться, что она маг. А этого делать нельзя. Вот потом, когда она получит право рассказывать, она будет объяснять. А сейчас молчок. В этот вечер Лизе хотелось вычеркнуть Мишу из сознания, но она передумала. Он замечательный человек, но со своими взглядами. Она не может опровергнуть его слова, значит, разговоров о магах нужно просто избегать.
                Нет, заклинания – это не то. Да, слова имеют силу, но если копнуть глубже, это ведь энергия. А он умеет обращаться с энергией в чистом виде. Словами пусть Маленький маг балуется, - она ж у нас филолог-переводчик. Хотя Лиза тоже предпочитает работать с энергиями. Но его она уже не превзойдёт. Он с каждым днём становится сильнее. Шип – какое меткое имя! Острый, цепкий и неуязвимый.
                Однажды, в начале декабря, Миша позвонил и заговорщицким голосом пригласил Лизу в музей. Она пришла, даже не пытаясь узнать тайну из его сознания. Пусть это будет сюрприз. Он встретил её прямо на крыльце. Напустив на себя суровый вид, он спросил:
- Здравствуй! Что, во Христа веруешь?
Лиза несколько опешила, но тут же ответила:
- Верую.
- И в Троицу святую веруешь? – продолжался допрос.
- В смысле в то, что Бог триедин? Верую.
- А ну, перекрестись! – потребовал Миша.
Лиза, очень серьёзная, осенила себя крестом. Потом спросила:
- Что, у вас выставка казацких реликвий?
- Как ты догадалась?
- Да читала я «Тараса Бульбу»,  отрывок из которого ты так мастерски процитировал, - улыбнулась Лиза.
Миша улыбнулся ей в ответ, но тут же, нахмурившись, сказал:
- Лиз, я, конечно, это для пущего интереса устроил, но я тебя всё-таки серьёзно спрашивал.
- А я тебе очень серьёзно отвечала. Ты даже не представляешь, насколько.
Выставка оказалась роскошной. Миша своими рассказами только мешал Лизе «разговаривать» с вещами. Это были подлинные сокровища. Полная новых впечатлений, она вернулась домой. В электронном ящике её ждал очередной заказ на перевод.
                Перед самым Новым годом Лизина группа собралась в общежитии отметить чей-то день рождения. Торт был съеден, и девчонки болтали обо всём, что в голову взбредёт. Одна из них вдруг спросила хозяйку комнаты:
- А что это Машки не видно?
- А она к Альбине пошла за учебником, и заболталась, наверное, как всегда,.
И тут в комнату вошла Машка.
- О! Легка на помине! Только что о тебе говорили.
- Мне пришлось удалиться, - игривым тоном произнесла девушка. – К Альбинке пришли.
- Кто? – послышались вопросы.
- Уж не Мишутка ли?
- Он самый, - хихикнула Маша.
- А ну-ка, просветите, что тут у вас за медведи расхаживают! -  потребовала Лиза, уже чувствуя что-то неладное.
- Да Мишка, свихнутый музейщик с истфака!
- Лиз, да ты ж его наверняка знаешь!
- А, точно, знаю, - Лиза сделала вид, что долго вспоминала.
- Он такой романтик! – вздохнула Ира. – Уже почти год с Альбиной встречается, и всё – цветы, стихи, кино…
- Да он классный парень! Не задаётся, у него друзей куча, причём из них половина – девушки! Корректный такой, всегда поможет.
Тут начались обсуждение Мишиных достоинств и сетования, что мало таких парней, мало. Повезло Альбинке.  Лиза активно участвовала в разговоре, а про себя думала: «Это второй удар». Он мог стать последним. Можно было скомкать эту любовь и выбросить, как предыдущие. Теперь уже с полным основанием. Но он действительно замечательный человек. Между ними просто дружба. Есть повод любить просто так, ничего не требуя взамен. Лизе почему-то не хотелось расставаться с этим чувством. Это было похоже на самобичевание. Но самобичеванием занимаются, каясь в грехах. Ей же не в чем каяться. Почему же тогда она не гонит прочь это чувство, которое ослабляет её?
                - Вот у тебя есть страхи? – поинтересовался как-то Миша у Лизы. За окном музейного зала неистовствовал февраль.
- Нет, - ответила та.
- Что, совсем?!
- Наверное, больше всего я боюсь слабости.
- Странный ответ для девушки, если честно.
- Знаешь, когда почти ни разу не ощущал себя слабым, так не хочется, чтобы это случилось, - Лизины слова показались Мише неясными, но он не стал расспрашивать дальше.
- А я вот, смешно, правда, боюсь стекла, - признался он.
Лиза сделала круглые глаза.
- Это как?
- Я когда маленьким был, однажды видел, как какой-то пьяный разбил огромную витрину. Я рядом стоял, меня еле успели оттащить. Даже шрамики от осколков на руках остались. Но как вспомню эту стеклянную махину, которая лопается и рассыпается у меня на глазах... Звон бьющегося стекла вообще не переношу. В музее всё боюсь что-то разбить.
Миша засмеялся. «Кто бы мне помог эту любовь вот так, одним махом, разгрохать! А то я продолжаю Мише глазки строить, как будто у меня есть шансы!»
                Маленький маг слабеет. Сознание всё время на замке. Но скоро эта твердыня падёт. И он узнает, как так случилось, что могучий маг начал прихрамывать! Она не признаёт осознанных сновидений, хочет по ночам отдыхать, как все люди. Она не хочет изматывать сознание. А зря она так…
                Когда Лиза решила поговорить о своей проблеме с Магнолией, она поняла, что близка к полному краху. Нет, мир не рушился, но равновесие в её душе серьёзно пошатнулось. Магнолия всё выслушала и вынесла вердикт:
- Девушка – не стенка, её подвинуть можно.
- Нет, отбивать я никого не собираюсь. Это табу, - Лиза покачала головой.
- Дело твоё, хозяйское. А насчёт магов – ты же можешь его убедить. Хватит лёгкого воздействия взглядом.
- Нет.
- А зря. Вот мой любимый ни о чём лишнем меня не спрашивает. Даже врать не приходится. Да и нельзя же. Но если уж так хочется быть с ним рядом и не иметь никаких тайн, тогда путь один – уйти из «Светоча».
Лиза чуть не задохнулась. Магнолия продолжала:
- Тебя ведь просто так не отпустят. Придётся тебе память чистить. Как тем, что ушли вначале. Только с тобой работы побольше будет. У тебя же вон сколько информации в памяти! Зато начисто забудешь своё «магическое» прошлое и не будешь терзаться. Лиз, это же твоя жизнь. Я только советом могу помочь. Обратись к Наставникам. Они уже, наверное, в курсе. Наши сознания у них на контроле.
                Наставники повторили слова Магнолии. Им удалось успокоить Лизу, но решение принимать ей. И она утвердилась в намерении просто любить. «Светоч» был ей слишком дорог. Как и её полноценная память. Мысль о том, что ей могут вырезать кусок сознания, как часть киноплёнки, приводила её в ужас. Она успокоилась и с новым рвением принялась за  магию. Теперь она училась сращивать поломанные веточки и выводить с бумаги всё написанное. Вот здесь Мир был мастер. Но и она скоро будет не хуже. Бумагу тогда можно будет использовать бессчетное количество раз. Маленького мага ещё очень радовали её успехи в материализации разных предметов.
                Уже  начиналась весна. Лиза и Миша шли по улице. Музей остался далеко позади и скрылся за деревьями. Лиза уже свыклась с тем, что она просто друг, это была почти свобода. И тут-то случилось непредвиденное. Миша вдруг взял её за руку. Лиза высвободила её.
- Что случилось?
Миша не ответил. Только придвинулся к ней и чуть склонил голову, намереваясь поцеловать её. Поток мыслей за доли секунды пронесся в Лизином сознании. Почему? Зачем? Что на него нашло? Всколыхнулось улёгшееся было чувство. Она так жаждала этого! Но сейчас поздно. Нельзя! Всё получилось как бы само собой. Маленький маг лишь ощутила, как кристаллизуется сознание.
                Миша ничего не понял. Его губы коснулись холодного стекла. Открыв глаза, он увидел, что его отделяет от Лизы толстая стеклянная  стена. Прозрачная и чуть голубоватая.
- Что это? – изумлённо воскликнул он.
А Лиза уже справилась со своим сознанием. Теперь она снова контролировала его. Стена лопнула и со звоном рассыпалась. Звон этот был слышен только им двоим. Осколки таяли, не долетая до земли. Миша, инстинктивно закрыв руками уши, отпрянул назад. Наверняка он сейчас вспомнил случай из детства. Это жестоко. Но действенно. Стена бесследно растаяла. Юноша ошеломлённо смотрел на Лизу. И только сейчас Маленький маг решила использовать Живой взгляд. Пристально, не мигая, глядя Мише в глаза, она уверила его, что  ничего не произошло, что они только что договорились пойти по домам, и она не сможет больше с ним общаться. Разве что изредка, - дела ведь, понимаешь? Миша послушно воспринял информацию, попрощался и ушёл. Лиза уняла лёгкую дрожь и стала искать сознанием людей, которые могли это видеть. Их оказалось немного. Внушив им, что они никакой стены не видели, Лиза раз и навсегда избавилась от изматывающей любви. Вместо неё в душе поселилось тихое нежное чувство – уважаю, понимаю, принимаю, прощаю. И ей захотелось научиться так относиться ко всем вокруг – знакомым и незнакомым. Исключением будут только родные и друзья из «Светоча»… И тут Лиза похолодела, вспомнив, что не закрыла сознание. Теперь о её поступке станет известно всем магам ордена, и Наставникам тоже. Ну что ж, она покается и исправится. Когда она уже подходила к своему дому, мозг внезапно пронзила тонкая, как игла, жгучая боль. У Лизы на мгновение потемнело в глазах. Обычный человек потерял бы сознание. Что это? Мозг лишён болевых рецепторов. Там просто не может ничего болеть! Лиза «ощупала» взглядом тело. Проверила сознание. Осмотрела кровеносные сосуды. Ничего. Всё в порядке. Но спокойствие было нарушено.
                Родители в кои-то веки были дома. После семейного обеда Лиза решила посидеть с ними, поговорить, наконец, по-человечески. Но тут в дверь позвонили. Мама пошла открывать.
- Здравствуй, здравствуй, Илюша! – послышался из прихожей её голос. – Лизунчик, к тебе Илья пришёл!
Ага. Мир уже знает. И не просто знает, он, можно сказать, в бешенстве. Мог же просто связаться с помощью сознания. Так нет же, - всегда сдержанный, невозмутимый Мир пришёл сам. Это серьёзно. Мама отправилась на кухню.
- Мам, я сама чай заварю!
- Ну хорошо, давай.
Лиза поставила чайник и пригласила Илью в свою комнату. Вслух они разговаривали о каких-то пустяках, чтобы не пугать родителей гробовым молчанием. Истинный их разговор не должен был слышать никто.
- «Ты ещё громче могла просигналить, что ты маг? Можно было просто отвернуться».
- «Мир, мне своей совести хватает, а тут ещё ты. Я же всё исправила».
- «Ты оставила сознание без защиты. Тебе самой могла угрожать опасность».
- «Всё обошлось. Это было случайно».
- «Мы уже не малыши, что у нас что-то может быть случайно. Так делать нельзя».
- «Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? «Я больше не буду?»»
- «Маленький маг, за свои поступки в ответе только ты. Но за твердость принципов «Светоча» в ответе мы все».
                Илья ушёл, к удивлению родителей, даже не дождавшись, когда закипит чайник. Лиза подумала, что; ей теперь скажут Наставники. Они не сказали ничего. Они сами всё видели. Лизино сознание было открыто, - она это сделала, чтобы они видели, - она не таится, но всё понимает и раскаивается.
                Прошло две недели. И в воскресенье Мир совершенно неожиданно признался Лизе в любви. Так не признавался никто. Никаких слов. Она просто почувствовала прикосновение его мысли. Откликнулась и обнаружила, что он  открыл ей своё сознание – полностью, там не было больше никаких стен и преград, - только море нежности и любви. Лизу будто окутал тёплый туман. И тогда  она поняла, что то, что пряталось в закутке её  памяти, было тем самым настоящим чувством, проверенным и невероятно сильным. Это понимание пришло сразу, и места для сомнений не осталось.  И она тоже полностью раскрыла сознание и почувствовала, как радуется Мир.
- «Почему ты раньше  молчал? Ну почему?» - задыхаясь, спросила она.
- «Я решил проверить чувства. Помнишь правило: «Если хочешь узнать, нужно ли тебе что-либо, научись жить без него». Одно из первых выученных нами правил. Я с пылом начинающего мага взялся проверять его. И я научился жить без тебя. Научился не думать о тебе постоянно. Наши частые встречи в «Светоче» не вызывали у меня никаких эмоций. И я понял, как ты на самом деле мне нужна!»
- «Мне следовало бы почаще вспоминать об этом правиле», - ответила Лиза. – «Мир, ну а если бы я тебя разлюбила?»
- «Это была бы потеря на всю жизнь. Я бы попытался тебя вернуть Но если бы не вышло, - жил бы дальше – угрюмым магом-одиночкой.».
- «Мир, я жутко хочу тебя видеть!»
- «Ты у меня в сознании, неужели тебе этого мало?» -  он улыбнулся.
- «Не издевайся!»
- «Хорошо, сейчас приду».
Лиза не стала открывать ему дверь. Она ждала. Дома никого не было. Шаги на лестнице. Лиза стояла перед закрытой дверью и смотрела на замок. Цилиндры щёлкнули, и дверь открылась сама. Мир смотрел на неё сияющими небесно-голубыми глазами.
- Ты сильная, Маленький маг. Очень сильная.
- Я чуть было не сорвалась в бездну слабости.
- Но не сорвалась же.
Он обнял её, и остатки слабости испарились. Она канула в прошлое. Вернулась сила. Вот он – Мир. И она тоже маг. Как и он. Равная ему. Он поглаживал её по волосам. Лиза подняла голову.
- Мир...
И теперь она не стала отворачиваться и строить стен из стекла. Только сознание закрыла, чтобы этот поцелуй был их маленькой тайной.
                Теперь у неё нет от меня никаких тайн. Теперь сколько бы она ни укрепляла защиту своего сознания, это ей не поможет. Наставники много раз повторяли, что у каждого мага есть свой предел могущества. Значит, и у них он есть. А у него, Шипа, кажется, нет никаких ограничений. Нет, -  и не будет.
               Жизнь налаживалась. К Лизе вернулась уверенность. Любовь Мира давала новые силы и свободу.  Они теперь буквально жили друг у друга в сознании. Близилось лето. Лиза сдавала экзамены и работала. Наконец-то купила себе ноутбук. У папы отвисла челюсть:
- Ты что, уже столько зарабатываешь? Мать, нам нужно больше внимания уделять дочке! А то мы её теряем! В смысле, она того и гляди совсем независимой станет, купит втихаря квартиру и уедет! – и он громко хохотал, трепля дочь по макушке.   
Лиза только улыбалась. Никуда она уезжать не собиралась. Разве что к бабушке на пару дней – помочь по хозяйству. Лиза обычно ездила туда  на велосипеде. Вдоль трассы тянулось железнодорожное полотно. Лизе нравилось мчаться наравне с поездом, а то и вовсе обгонять его и, оборачиваясь,  видеть круглые от ужаса глаза машинистов.
                В Лизином электронном ящике по-прежнему не убывали заказы на перевод. Со своим портативным компьютером Лиза теперь могла работать и в парке, и у бабушки в саду. Теперь у неё везде был доступ к Интернету. Для Лизы Сеть была ценна только как источник информации. Интернет как средство общения для магов «Светоча», умевших проникать в сознание, безнадёжно устарел. К его помощи можно было прибегнуть только в том случае, если маг закрывал сознание.
                Когда у Лизы оставался несданным только один экзамен, её пригласили переводить иностранных инвесторов, планировавших провести несколько деловых встреч. Второй рабочий день закончился презентацией и фуршетом. Лиза сопровождала двух мужчин. Пока они были заняты закусками, у неё появилось несколько минут свободного времени. Не отходя от своих «подопечных», она  поправила на плече сумочку и оглядела зал. В трёх шагах от неё стоял какой-то парень. Маг. Шип. Денис – и в костюме да при галстуке? Что он здесь делает? Лиза открыла сознание и тут же туда ворвался Шип с восклицанием:
- «Я и не думал, что ты можешь так одеваться!»
Лиза была в элегантном чёрном платье, достаточно нарядном, чтобы соответствовать случаю и достаточно скромном, чтобы подчеркнуть, что она здесь не развлекается, а работает. Плюс изящные туфельки, сумочка и аккуратно уложенные волосы.
- «Только не говори, что ты меня такой никогда  не видел».
- «Видел, но редко. Если честно, в тебя эдак и влюбиться можно!»
- «Что ты тут делаешь?» - спросила Лиза, подсказав что-то одному из иностранцев и проигнорировав реплику Дениса.
- «Тобой любуюсь. Профессионал в действии», - ухмыльнулся Шип. Но ухмылку эту заметило только Лизино сознание, для всех остальных этот скучающий субъект лениво жевал канапе.
- «Ты как всегда язвишь», - ответила Лиза и повернулась к Шипу спиной, потому как к тем, кого она сопровождала, подошёл какой-то солидный мужчина и начал беседу. Переводя, Лиза не прекращала мысленного разговора:
- « Ты что, специально из-за меня пришёл? И костюм из-за меня надел?»
- «А то как же», - и Шип начал что-то ей рассказывать, поминутно спрашивая о её мнении. И тут Лиза поняла, что стала хуже соображать. Такого обычно не случалось. Она спокойно могла быть у кого-то в сознании и работать, но сейчас это становилось всё труднее и труднее. «Ладно, потом разберусь, в чём дело», - подумала Лиза. А сейчас нужно прекращать болтать с Шипом.
- «Извини, мне нужно работать», - сказала она и закрыла сознание. Мысли прояснились. Ну вот. Так оно и есть. Поменьше отвлекаться.
                И всё же она пришла домой уставшей. Очень. Она давно  не испытывала сильной усталости, привыкла, что умеет быстро восстанавливать силы. Не помог даже сон. На следующее утро Лиза чувствовала себя лучше, но всё равно сознание было как-то помято. Лизе становилось то хуже, то лучше. То силы возвращались, то она еле-еле заставляла себя сесть за компьютер и переводить. Последний экзамен был позади. Родители не видели в её усталости ничего странного – ещё бы, постоянно работать на износ!
- Через неделю поедем на Солёные Озёра, - заявила мама.  – Наконец-то отдохнем семьёй.
- Поезжайте без меня, а я к вам через пару дней приеду. Мне нужно доделать все дела.
- Ну ты посмотри, какой занятой человек! Лизка, тебе отдыхать надо!
- Я знаю, пап. Вот всё улажу и приеду.
Лиза знала, что не в отдыхе дело. Её энергия уходила, как вода из давшей течь плотины, и этому не было никакого объяснения. Только когда она была на связи с Миром, всё налаживалось. Но Лиза чувствовала, что теперь она не просто с ним общается, но и крадёт его энергию, и это приводило её в ужас. Ни Мир, ни Наставники, которым она посетовала на недомогание, ничего подозрительного в её сознании не обнаружили. После проверки всё налаживалось  а на следующий день возвращалась слабость. Последний за это лето перевод давался Лизе с огромным трудом. Раньше она справилась бы с ним за два дня. Теперь она работала уже целых пять, а до конца было ещё далеко. Ей начали сниться кошмары. Но так как она всегда была против осознанных сновидений, то ей не только не удавалось контролировать сны, она даже не могла проснуться. Приходилось досматривать страшный сон до конца. Может, она действительно перегнула палку, занимаясь магией, учась и работая? Да, ей нужно отдохнуть… Родители уже уехали на Озёра, взяв с неё слово, что она через два дня будет там же. Лиза дописывала перевод. Пальцы не слушались. Ужасно, невыносимо хотелось спать. Нажав на кнопку «отправить», она закрыла окно почтового ящика, встала и пошла к дивану. Рухнув на него, она моментально провалилась не то в сон, не то в беспамятство.
                Но сознание осталось при ней. Лиза поняла, что стоит непонятно где, в кромешной темноте. Под босыми ступнями ощущался холод камня. Она огладывалась, но ничего не было видно. И вдруг под ногами стало расползаться световое пятно, и в этом круге света Лиза увидела Шипа.
- Что это такое? Где я? – требовательно спросила она. Слабость отступила.
- Фактически ты нигде, - ответил Шип. – Твоё физическое тело валяется дома на диване. А вот все остальные – эфирное, астральное, ментальное и так далее, - словом, твоя нематериальная сущность находится в особом пространстве, созданном моим сознанием.
- Шип, что это за штучки?
- Да вот, пофехтовать хочу.
- Для этого можно было пойти в спортзал, - Лиза начинала сердиться. Шип настойчиво пробивался в сознание, и она яростно гнала его вон.
- Не-ет, тут всё гораздо интереснее. Здесь можно делать всё, что хочешь, - лицо его приняло задумчивое выражение.  -  Ты ведь прекрасно знаешь, что в действительности японской катане и европейскому мечу не довелось скреститься. Когда европейцы впервые попали в Японию, у них уже были ружья. Я бы хотел это исправить. В нашем поединке впервые скрестятся клинки Востока и Запада.
- Шип, ты что? А наши тренировочные бои? Как это может быть впервые? Да и с чего это вдруг ты стал интересоваться историей?
- Тренировочные бои не в счёт. Сейчас, Маленький маг, никакой защиты, никаких доспехов, и мечи настоящие, без всяких ограничителей. Ну как? Я жду! – он встал в позу. – И учти, - добавил он, опуская руки, - Твоё физическое тело всё прекрасно чувствует. И всё, что здесь происходит с тобой, отразится на нём. Словом, не расслабляйся.
В его руке лиловым изгибом вспыхнула катана. Маленький маг была немного сбита с толку, но, судя по всему, не принять вызов нельзя. И она ощутила в правой ладони упругую пульсацию меча. Он был продолжением руки. Два смертоносных лезвия скрестились и противники отпрянули друг от друга. Теперь нужно призвать на помощь всё своё мастерство, иначе светящийся клинок может раскроить тело, как ножницы умелого портного - лёгкий шёлк. Сначала Лиза питала меч энергией пространства, как обычно. Но потом эта энергия вдруг стала чужой, враждебной. Пришлось вливать в клинок собственные силы. Но так долго не продержишься. Шип фехтовал со своим обычным азартом, который разгорался всё сильнее и сильнее. Маленький маг то наступала, то оборонялась. В этом непонятном пространстве не было преград, а вот физическое тело, которое двигалось по комнате, встречало их с избытком. Лиза спотыкалась, билась локтями о шкаф, смахнула на пол декоративный фонарик из цветного стекла. Щип сделал резкий выпад. Она отпарировала и разбила мечом зеркало.  Лиза запыхалась. Теперь она уже не атаковала, - не было сил. Наконец, в поединке наступила небольшая пауза. Лиза перевела дыхание и почувствовала, что ей не хватает энергии для поддержания меча. Он судорожно пульсировал и мигал, как испорченная люминесцентная лампа.
- Всё, Шип, я больше не могу, - выдохнула она. Её меч будто бы растаял в воздухе, - она прекратила «кормить» его энергией.
- Ну что ж, - ответил тот, погасив свою катану, - не можешь так не можешь.
Вдруг его лицо стало каменным. Он метнул на Лизу ужасный взгляд, у неё подкосились ноги, и Маленький маг  упала на колени, очень больно ушиблась. Погасила боль и ощутила, что нажим на сознание стал просто ужасающим. У Шипа характер не сахар, она всегда это знала, но то, что творилось сейчас, переходило все границы.
- Шип, что ты делаешь?
- А вот сейчас увидишь, - ухмыльнулся тот. – Ты, конечно, больше работаешь сознанием, чем руками, но их лучше всё-таки обездвижить. Мало ли…
И её оборона пала. Её грубо снесли. Лиза почувствовала себя просто марионеткой. Это было ужасно. На неё давила какая-то сила. Её руки сами собой поднялись и застыли параллельно полу. На запястьях появились широкие стальные браслеты. Они плотно обхватывали руки. Лиза ничего не понимала. А в это время дома, в её комнате, Лизино физическое тело стояло на коленях, раскинув в стороны руки и бессильно опустив голову. Маленький маг, находившаяся в каком-то виртуальном пространстве, порождённом сознанием Шипа, увидела, что световой круг внезапно раздался во все стороны. Лиза с ужасом заметила, что находится в центре этого круга, а по его кромке стоят остальные двадцать три мага «Светоча». Их руки тоже были закованы в стальные браслеты. Прямо напротив Лизы, на довольно большом расстоянии, стоял Мир.
- Шип, ты что, ужастиков насмотрелся? – воскликнула Лиза, собирая всё, что осталось от воли, и тщетно пытаясь что-то понять.
- Нет, подобная чепуха мне не по вкусу, - улыбнулся тот. – Я просто вырос из пелёнок, а Наставники упрямо пытаются меня в них удержать.
Лиза видела, что Мир, да и все остальные, пытаются что-то сказать, но не могут. Их губы будто свело судорогой, их голосовые связки были словно парализованы, они мучительно силились хоть что-то произнести, но у них ничего не выходило. Шип, который свободно читал Лизины мысли, сказал:
- Да, лучшего кляпа не придумаешь. И ведь кляп не только во рту, он ещё и в сознании.
Лиза попыталась связаться с Миром. С Магнолией. С Радугой. С Викингом… И всюду натыкалась на стены и ухмыляющуюся физиономию Шипа. Он был везде. Он занял её сознание, как газ занимает предоставленное ему пространство – всё, целиком, без остатка. Маленький маг смяла, как могла, зарождающийся страх, и сделала попытку достучаться о Наставников. Но снова – стена, снова – Шип…
- Что ты делаешь? – закричала Лиза, теряя остатки самообладания. – Как ты проник в моё сознание?
- Ты сама меня впустила… - раздумчиво сказал Шип. – Пока ты разбиралась со своими сердечными делами, твоё сознание ослабело, перестало так прочно держать оборону. И вот однажды  ты совсем раскрылась, - стену помнишь? Стеклянную… И распахнутое сознание. Мне оставалось только войти. А потом было легко. Я жил там, как вирус, тщательно соблюдал инкубационный период, выжидал. А потом начал давать о себе знать. В то время, когда ты думала, что снова сильна и неприступна, в твоём сознании уже был я. И через тебя я добрался до остальных. Шагал из сознания в сознание, связывая вас всех невидимой нитью…
Лиза слушала, открыв рот. Всё это никак не могло уложиться в голове. Руки затекали.
- Шип, но как ты умудрился оставаться незамеченным? Как? Почему никто, даже Наставники, не отследил тебя?
- Да потому, Маленький маг, что у меня теперь ДВА сознания, - любуясь эффектом, произведённым на Лизу, Денис продолжил:
- Пока вы все занимались всякой ерундой, бездарно тратя свои способности и время, я работал над собой. И теперь имею результат: никакого подсознания. Вместо него два сознания, совершенных, уникальных, которые нельзя обмануть. Всё теперь я делаю осознанно. Ни одна клетка моего тела не делится и не умирает без моего ведома. То сознание, которое видели вы, было маской пай-мальчика. Второе же постепенно прибрало вас всех к рукам. Ваши сознания, ваши тела теперь в моей власти. И Наставники об этом не узнают, - я хорошо перекрыл все каналы. Меня нельзя застигнуть врасплох. Меня нельзя лишить чувств… Я неприступен.
Шип говорил, а Лиза с ужасом ощущала, как тает её воля. Это было мучительно страшно. Кажется, сделай усилие, - и поборешь этого сумасшедшего, что был когда-то почти другом. Но воли не было. Уходило желание вообще что-нибудь делать. Ужас хлестал через край. Эта всепоглощающая, ненавистная слабость…
- Ты сейчас похожа на точный прибор со сверхчувствительной панелью управления, - донёсся голос Шипа. – Лёгкого касания достаточно, чтобы ты выполняла все мои прихоти.
Браслеты на руках стали тёплыми.
- Даже марионетки так не повинуются кукловоду, как ты повинуешься мне. Марионетке безразлично, что с ней делают, а тебе пока ещё нет. Но ты не можешь не слушаться меня. Кукла может только махать руками, двигать ногами и открывать рот. Ты в моих руках можешь всё. Твоё тело не спросит у тебя разрешения, оно просто подчинится мне.
Браслеты резко раскалились. Лиза ужасно закричала. Слёзы боли брызнули из глаз, обжигающими струйками потекли по щекам. Мир сделал попытку броситься к ней, и на его запястьях тут же вспыхнули широкие ярко-оранжевые полосы.
- Видишь, как всё связано, - усмехнулся Шип. Он спокойно стоял, засунув руки в карманы, и, глядя на него, совсем не верилось, что он держит в тисках двадцать четыре сознания, -  непокорных, постоянно пытающихся вырваться.
Лиза корчилась от боли, терзавшей руки. Потом боль стала стихать. Ткани были сожжены до кости, а болевые рецепторы уничтожены. Шип остудил браслеты и стал заживлять ожоги. На короткое время вернулась боль, но тут же прекратилась. 
- Не хочу, чтобы спаленные ткани потеряли чувствительность насовсем, - объяснил свои действия Шип. Твои руки мне ещё пригодятся. А теперь ты как миленькая почувствуешь ко мне благодарность.
И Лиза почувствовала. Он освободил её от боли. Он лечил её раны. Сознание вяло пыталось возразить, что он же эти раны нанёс, но тело уже не слушалось. По нему катились волны облегчения и признательности.
- Шип! – почти простонала Лиза. – Зачем тебе это?
- Можешь считать это экзаменом.  Я проверяю свои способности. С обычными людьми легко. То ли дело с магами…  чего стоило только проникнуть в ваше сознание…
И тут с телом Лизы стало твориться нечто невообразимое. Сердце то бешено колотилось, то еле трепыхалось. Менялся состав крови. В голове мелькали тысячи каких-то образов. Лизе казалось, что она сходит с ума. А Шип всё стоял и рассуждал. Обычно молчаливый, сейчас он разразился целым потоком слов.
- Знаешь, если бы мы были обычными магами, если бы наша сила заключалась в посохах, амулетах, волшебных палочках и прочей атрибутике, всё было бы проще...
Все Лизины чувства вдруг болезненно обострились. Казалось, всё на свете, что можно воспринять пятью органами чувств, свалилось сейчас на Лизу.  И сквозь кошмарную смесь ощущений долетал ровный голос Шипа:
- Я бы просто отнял у тебя твой посох и ломал бы его у тебя на глазах, расслаивал бы его по щепочкам, глядя, как ты теряешь могущество и страшно мучаешься...
У Лизы «отключился» вкус. Язык одеревенел, казалось, что вместо него во рту безжизненный кусок резины.
- Потом я разбил бы твой магический кристалл и, наконец, раздавил бы каблуком самый главный амулет. Твоя сила убывала бы постепенно, с гибелью этих вещей, и, в конце концов, ты бы осталась жалкой и слабой, ты была бы не в состоянии ничего противопоставить моей силе…
Лизины глаза перестали видеть. Она в ужасе моргала, но тьма не рассеивалась.
- И я бы великодушно убил тебя, ничтожную и ненужную. А у нас всё гораздо сложнее. У нас – чтобы погубить мага, нужно лишить его сознания. И не просто «отключить» ударом по голове, а проникнуть в сознание, внедриться в него, завладеть им...
Теперь Маленький маг потеряла обоняние. Остались только ощущения на коже и голос Шипа.
- Ты сама – средоточие своей силы, поэтому – что делать? – нужно мучить тебя. Силу нужно исторгнуть не из постороннего предмета, а из тебя самой. Так что не обессудь, - я играю с тобой за неимением другого вместилища твоей силы. И ты не просто смотришь на это со стороны, ты чувствуешь, как я хозяйничаю в твоём сознании, подвергая тебя мучениям…
Кожа онемела. Теперь Лизиного тела будто не было, только барабанные перепонки продолжали исправно ловить колебания воздуха, создаваемые голосом безжалостного мага.
- И это даже лучше. Это сложнее, и тем ярче блещет моё мастерство. Разбить магический шар легко, а вот проникнуть в твоё сознание, закрытое, как банковский сейф... У тебя высокая устойчивость к таким внедрениям, высокий болевой порог. Такой высокий, что, даже терпя ужасные муки, ты останешься в сознании. Ведь это твой главный инструмент. В нём твоя сила! И то, что ты воспитывала в себе долго и упорно, стало твоим проклятием. Ведь сейчас ты многое отдала бы за минуту забытья…
И эта минута наступила. На Лизу свалилась глухота. Тела как будто не было. Сознание, парализованное чужой волей, еле подавало признаки жизни. И тут ощущения вернулись. Первым было осязание, разбуженное новым ожогом. Лизины пальцы скрючились от невыносимой боли. Затем последовала карусель чувств, которые Шип «включал» и «выключал», словно ребёнок, играющий  фонариком. 
- Шип, ну зачем?! – простонала Лиза. – Ну хотелось тебе от нас избавиться – ну убил бы быстро и безболезненно. Зачем разыгрываешь из себя изощрённого палача?
- Да ведь с вами интереснее играть. С обычными людьми не так.
Лиза ужаснулась. Сколько людей?.. Как долго он вот так забавляется? Почему Наставники?..
- Я уже объяснил, почему, - ответил Шип. – Маскировка и осторожность. Наставники – серьёзные противники, с ними будет куда более захватывающая борьба. А вы мне мешаете. Может, кто-то из вас и увидит мою битву с нашими учителями и благодетелями… Ты точно не увидишь, - его взгляд прошил Маленького мага насквозь.
Лиза сходила с ума от боли. Но всё же…
- Да-да, ты правильно мыслишь, - продолжал Шип. – Странно, как ты ухитряешься это делать. Да, это ещё цветочки. Да, люди издевались над себе подобными и похуже. Я вижу образы, которые ты непроизвольно вспоминаешь… Маленький маг, это только самые известные казни…и ты хочешь, чтобы я… Могу. Могу! Пожалуйста! Пусть справедливость восторжествует.
Лиза не хотела. Она просто уже не могла контролировать своё сознание. Она попыталась поспорить, а получила новые, немыслимые муки. А Шип истязал её тело. Оно то становилось сплошной раной, то заживало на глазах. Она мечтала впасть в забытье, мучения превышали все мыслимые пределы, но Шип удерживал её сознание, не давал ему погаснуть. Лиза устала кричать от непрерывной боли, но её нужно было чем-то глушить, и она вопила, стонала, хрипела, скулила, всхлипывала, дёргалась и извивалась, чуть не заваливаясь на бок. Маги «Светоча», стоявшие вокруг Лизы, тоже корчились от боли, ведь они пытались ей помочь, и Шип давал им понять, кто хозяин положения. Но хуже всех было Миру. Безраздельно Шип владел только сознанием Лизы, остальных он просто контролировал. Поэтому Мир  мог звать, кричать, - не голосом – мысленно. С трудом поднимая голову, в редких промежутках между приступами страданий, Лиза смотрела на Мира снизу вверх и видела, как в его глазах пульсирует её имя. И она звала его, но стены чужой воли не пропускали её зов. Правда иногда ей казалось, что она слышит ответ – не эхо даже, - призрак эха, - «Лиза…». Ужаснее всего было смотреть, как мучается Мир...Наконец, наступил самый страшный, как ей показалось, момент. Она не смогла сделать очередной вдох. Носоглотка была  будто забита  полиэтиленовой плёнкой. Воздух не проходил, не желал поступать в лёгкие, как Лиза ни старалась. Мышцы на шее конвульсивно двигались, трахея судорожно сжималась. В глазах потемнело. И вот остановилось сердце. Несколько секунд непонятного состояния. Пережить клиническую смерть в сознании – это уже слишком. Балансировать на грани жизни и смерти и видеть, что творится с организмом – этого и злейшему врагу не пожелаешь. Пытка длилась недолго. Заработало сердце, освободилось горло, и Лиза, не удержавшись, слишком глубоко вдохнула. Закашлялась. Болели потрескавшиеся губы. Болело всё. Но тело восстанавливалось, - Шип ещё не наигрался.
- Я теперь хозяин энергии, - сообщил он. – А значит, и материи. И всего, что есть в мире. И могу рушить и строить, создавать новые формы и состояния, играть атомами, складывать из них, как мозаику, всё, что захочу. Я могу повелевать хоть всеми землянами разом.
Лиза не пыталось возразить, хотя ей ещё смутно хотелось это сделать. Воли почти не осталось. Шип сказал:
- Да, вот она – горькая правда. Обезволенный маг – мёртвый маг.
- Но ведь когда маг умирает… - тяжело и еле слышно прошептала Лиза, - остаётся ещё человек…
- Ему тоже недолго осталось, - уверил её Шип, и  запястья снова скрутили жгуты испепеляющего жара.
Лиза висела, словно привязанная, на собственных руках, застывших параллельно полу. Она была чуть жива. Тело, не привыкшее к страданиям, было истерзано. Сознание, не привыкшее к вторжениям, дышало на ладан. Шип восстанавливал её, и она испытывала облегчение – непроизвольно, не имея сил сопротивляться. Шип… Ненавижу… Ненависть была слабой, блёклой и неубедительной. А он стоял здесь, полный хозяин её сознания, её тела. Он… Опасный и великолепный, могучий, всесильный… Ненавижу… Но он так неотразим в своей силе. Шип… Обожаю!.. Лизу накрыла волна желания. Шип стал предметом бешеного вожделения, ей хотелось хоть на секунду дотронуться до него, коснуться, приобщиться, умереть за него…  Тело горело. Она краем сознания  понимала, что это его фокусы, она не хочет этого, - и ничего не может сделать.
- Я заставил тебя желать меня, - спокойно сказал он. Но любить меня я тебя заставить, увы, не могу.
Лиза не знала, врал он или говорил правду.
- Полюби меня, - не то попросил, не то приказал Шип. – Так, как ты пыталась полюбить всех людей – чистой, светлой любовью. Полюби меня, пойми и прости, как ты хотела понимать и прощать других. Докажи, что ты ещё не совсем превратилась в тряпку. Ты же была сильной, Маленький маг. Полюби меня. Победи меня своей любовью.
Не было сил даже удивиться. Была сильной… Была. Одними губами, с превеликим трудом она прошептала, запинаясь:
-В-вер…ни… мне…в-волю...
Шип криво усмехнулся и ничего не ответил. Но сознание начало проясняться, а воля - крепчать. Скоро ум Лизы был уже совершенно свободным. Или ей так казалось. Первое, что она почувствовала, была ненависть – удушающая и страшная. Но она быстро взяла себя в руки, как в былые  времена, и попыталась действительно понять и полюбить Шипа. Полюбить таким, каков он есть. Это было необычайно трудно, ведь он несёт смерть, разрушение… Но, полюбив его, она сможет победить. Победить его, приняв со всеми недостатками, со всей его гибельной натурой. Она смотрела на него, и в душе начало зарождаться что-то слабое, но светлое… Ещё чуть-чуть. Но он оборвал её.
- Хватит. Вижу, -  ты можешь. Но я могу больше. Всё-таки теперь я – хозяин твоего сознания.
Лиза, ещё не до конца утратившая вновь обретённую волю, рассердилась. Нежный росток, проклюнувшийся в душе, моментально зачах.
- Ты боишься! – крикнула Маленький маг. – Дай мне мою силу, и мы поборемся на равных! Ты связал меня и требуешь невозможного! Верни мне волю – всю, сполна, и тогда посмотрим, кто сильнее!
- Нет надобности, - лениво сказал Шип. Я и так знаю, что сильнее я. И сейчас всё закончится. Я сделаю то, что давно мечтал сделать, - я выну из тебя душу. Буквально. Всё, что здесь, передо мной, я отделю от физического тела. И чтобы тебе не было так скучно и страшно, с Миром я сделаю то же самое. Остальные мне ещё  пригодятся.
Мир, повинуясь его мысленному приказу, сдвинулся с места и, волоча ноги, подошёл к Лизе. Шип заставил её подняться. Теперь она и Мир стояли друг к другу лицом.
- Двух магов сразу… - мечтательно протянул Шип. – Извлечь душу… моим способностям нет предела. Наставники ошибались. Ну что ж, Маленький маг… Покойся с Миром! Ха…
Шип поднял руки над головой – впервые за всё это страшное время он помогал себе руками. Лиза похолодела. Сейчас начнут рваться незримые связи, сейчас она и Мир… Мир, не надо! Не поддавайся! Сейчас их души вырвут из тел и превратят неизвестно во что… уже всё сознание ходило ходуном, всё плыло и болело… Конец.
                Совсем рядом ударила ослепительно белая молния. Раскат грома на миг лишил слуха.  Лиза медленно пришла в себя. Она валялась на полу в своей комнате. Руки болели. От запястий почти до локтей кожа была неровной, бугристой, плохо зажившие ожоги саднили. Всё тело было в полузатянувшихся ранах. Возле комода лежали разноцветные останки фонарика. У противоположной стены расплескалось осколками большое зеркало. Сознание слушалось плохо, измученное и покалеченное. И вдруг в нём послышался голос Полыни:
- «Маленький маг, всё позади».
- «Шип…», - начала было Лиза.
- «Мы знаем. Ему удавалось скрываться от нас. Но он не рассчитал свои силы. И у него тоже  был предел. Он вышел за рамки дозволенного. И ему показали, что он не всесилен, что не ему распоряжаться миром. Не мы показали. Кое-кто сильнее нас. Он не удержал все сознания, и Радий первый прорвался к нам. Мы ничего не знали. Мы пришли на помощь и увидели, как далеко зашёл Шип. Но сейчас он не опасен. Мы  пока лишили его сознания».
- «Которого?» - вырвалось у Лизы.
- «Обоих. Восстанавливай силы. Все остальные уже пришли в себя. Потом мы позовём вас».
Полынь пропала. Маги «Светоча» очнулись там, где их застал Шип: дома, на улице, на работе. Всё это время никто не замечал их странного поведения – Шип и об этом позаботился.
                Лиза переползла на диван. Боль. Слабость. Непривычно мучительно. Сознание то и дело обрывалось и гасло, как свеча на ветру. Если никогда не терял сознания, очень страшно, когда это случается. Лиза полулежала, то проваливаясь в беспамятство, то приходя в себя, и пыталась лечить свои ожоги. Это давалось ей с большим трудом. Вдруг в сознании возник Мир.
- «Лиза…» - даже мысленно он говорил шёпотом от слабости.
- «С тобой всё в порядке?» - спросила Лиза.
- «Я иду к тебе».
- «Не надо, тебе же тяжело...» - Но Лизе  очень хотелось, чтобы он был рядом, и у неё вырвалось:  «Я жду».
Она с неимоверными усилиями вышла в прихожую и открыла дверь. Чтобы он не тратил силы на возню с замком. Опустилась на пузатый пуфик. Ближе, ближе. Шаги. Вот он заходит. Они упали друг другу в объятия и неизвестно как добрались до комнаты. Обессилено рухнули на диван. Мир был измотан, под глазами - тёмные круги, на щеке – длинная царапина, но руки уже без ожогов.
- Я вылечу тебя, - прошептал он.
- Не…надо. Береги силы.
И всё же он лечил. Они обменивались силой и теряли сознание, и приходили в себя, и снова пытались восстановиться… В конце концов они уснули. Долгожданное забытье подарило им покой.             
                Прошло три дня. Молодые маги оправились от пережитых мучений. Все собрались в большом зале «Светоча». На длинном столе в глубоком беспамятстве лежал Шип. Наставники смотрели сурово. Вопрос жёг сознание – что с ним делать? Даже Лиза и Мир, пострадавшие больше всех, не хотели лишать его жизни.
- На самом деле, он не был носителем абсолютно злой воли, - сказал Ледник. – Он просто взлетел слишком высоко. Хотел достичь абсолютной власти над материей. Даже нас обманул. Но его, к счастью, остановили.  Оставлять всё как есть, нам  нельзя. Он может натворить ещё много дурного, если придёт в себя.
- А если  вычистить ему память? – предложила Радуга.
- Это мы и собираемся сделать, – ответил Щит. –  Это единственный выход. У него теперь два сознания. Удалять придётся всё. Даже мелочи. Чтобы он не помнил ничего. Чтобы не вернулся к тому, что было.
Это была напряжённая процедура. Наставники окружили стол – Ледник стоял у Шипа в головах, Артемида – в ногах, Щит – справа, и Полынь – слева. Понадобилась вся их сила, чтобы полностью стереть из памяти Шипа всё, что там было. Поначалу его мощное сознание сопротивлялось, даже будучи подавленным волей Наставников. Потом сдалось. От напряжения по лицам Наставников катился пот. Семь часов они стояли неподвижно, вычищая память Шипа. Семь часов молодые маги напряжённо следили за ними. Наставники вернули Шипу подсознание, и превратили его в обычного человека. Но главное, - они поменяли его насколько можно и дали ему новое сознание. Это было похоже на то, как на жёсткий диск  компьютера устанавливают новую операционную систему.
- Теперь у него программирующее сознание, - вытирая пот со лба, сказал Щит. Так как теперь он совершенно другой, его окружение будет подстраиваться под него нового. Иначе пришлось бы менять сознание всем, кто его знает, кроме вас, разумеется.  Его родственникам, знакомым, учителям. А теперь они сами будут принимать его таким.
Викинг и Радий под руки отвели его домой. Он всё ещё был словно в полусне.  Казалось, парни помогают товарищу, которому стало плохо, или который хватил лишнего.
Наставники теперь будут за ним следить, но не углубляясь в сознание. Маги «Светоча» не должны, ни в коем случае не должны пытаться проникнуть в его мысли. Не напоминать. Не тревожить. Чтобы не задеть того, что могли не заметить Наставники. Ведь Шип глубоко докопался и перестроил почти  всё своё подсознание. И вот  Шипа теперь нет. Их осталось двадцать четыре. И они теперь свободны от него. Маги покидали здание без табличек и номеров, и каждого мучил вопрос: «А у меня моё ли сознание?»…Они никогда не подозревали, что Наставники так могучи. Может, и с ними – молодыми магами… что-то подобное? Эксперимент?
- Нет, - сказал Мир. – Не думаю. Не может такого быть. Просто с Шипом так получилось.
Они с Лизой медленно брели по парковой аллее. Оба уже были совершенно здоровы и полны сил, но воспоминание о пережитом угнетало. Ну да ладно. Они маги, справятся.  Лиза вздохнула, посмотрела вправо и вдруг сжала руку Мира.  По соседней аллее, то и дело пропадая за деревьями, пружинисто шагал Шип. То есть Денис. Теперь просто Денис. Он был в наушниках и тихонько подпевал звучащей в них песне. В руке он держал ременную петлю поводка, который упрямо дёргала смешная такса. Денис прибавил шагу и свернул за угол. Лиза и Мир переглянулись.
- Мама звонит, сердится, - сказала Лиза, помолчав. - Я же обещала приехать ещё четыре дня назад.
Мир привлёк её к себе. Закатное солнце вынырнуло из-за деревьев и заставило прищуриться.
- Поедем на Озёра, Мир, а? Завтра?
- Поедем.
Обнявшись, они пошли навстречу закату.


                Послесловие

Здесь благодарный автор хотела бы раздать свои «спасибо» всем, кто прямо или косвенно помог создать этот рассказ. Больше всего благодарна загадочному Фиери, написавшему книгу «Как стать магом. Практическое руководство по обучению современной магии». Материал, изложенный в этой книге, помог моим идеям воплотиться в жизнь, удачно попав в резонанс с моими представлениями о магии. Названия  и описания подавляющего большинства упражнений, правил и техник позаимствованы именно оттуда. Автор позволила себе видоизменить некоторые из них в соответствии с капризами своей фантазии. Также отдельное «спасибо» Энтони Роберту и его книге «Главные секреты абсолютной уверенности в себе», которая помогла оформить представление о сознании, подсознании и сверхсознании. Спасибо авторам Интернет-материалов, которыми я пользовалась, - электронных медицинских справочников, Интернет-энциклопедии «Википедия». Спасибо автору под псевдонимом Андрес Миль Трес, чьё произведение «Рыцари Сети. Серебряный кодекс 2.0», опубликованное на сайте «Проза.ру» добавило мне вдохновения. Спасибо группе Edguy за песню Matrix, которая помогала мне концентрироваться на рассказе и восстанавливать в памяти  его дух. Спасибо тем моим родственникам и друзьям, которые вольно или невольно подбрасывали интересные идеи. Спасибо миру, который милостиво позволил описать его таким, каким я его представляю. Спасибо читателю, который терпеливо дошёл до этих строк. И, наконец, спасибо всем тем, кого я, возможно, забыла упомянуть, но кому всё равно благодарна.
                Н. Петренко,  20 сентября 2009