На жесткие спины крестьянских телег. Из старого

*******
На жесткие спины крестьянских  телег
Тяжелыми хлопьями падает снег.
Захочешь забыть про житейские дрязги –
Изведай пространства отчизны родной.
Душа в синяках от  проселочной   тряски
Свернется клубочком в кибитке грудной.
Как брошенный близкими трудный ребенок,
Она близорукому Богу грозит…
Нет радости в кротких очах  лошаденок,
Влекущих возок в непролазной грязи.
И справа, и слева источник блаженства –
Заброшенных строек  угрюмый размах.
А, может, не надо искать совершенства,
И лучше бродягой смердеть в лопухах?
Уж лучше ослепнуть, чем видеть такое
В масштабе больной, разоренной страны!
Опять после ночи без сна и покоя
Шатаются мысли, без водки пьяны.
У Господа столько событий в архиве:
Начнешь разбираться – сплошной бурелом.
Прекрасного Пушкина в желтой крапиве
Дантес приголубит злодейским ножом.
Порою  так хочется вылезть из кожи,
Сменить вдруг свой имидж, как старый костюм,
«Да кто ты  такой,  на себя непохожий?» -
Тебя вопрошает измученный ум.
Признавший своим продолжением эту
Трясину холодных бетонных громад,
Закурит махорочную сигарету,
Поглубже вдохнет в себя родины яд.
Увидит: земля глубока, как Пандора,
И, кажется, миролюбива на вид,
Но в корень души   из окна монитора
Чешуйчатый   гад, не мигая, глядит.