Конец света!..

У Антонины Ивановны опыт большой — зато делать нечего, кругозор ничтожный — зато сведения самые обширные: она знает даже, какого цвета купальник Памелы Андерсон. Поэтому, когда она пришла на работу и объявила, что очередная комета, по-видимому, все-таки сядет на Землю, никто не удивился. Мнения тут же разделились: одни говорили, что сядет, другие — что прочешет мимо, третьи — что Антонина Ивановна «аля-улю, гони гусей». Основной аргумент третьих — что комета, если уж на то пошло, не сядет, а столкнется с Землей, — был принят за выпендреж и за «один хрен» и третьих от дальнейшего обсуждения отстранил, а вот первые и вторые были деморализованы и работать уже не могли.
— Ерунда! — сказала курьер Олеся, задержавшись по такому поводу с выездом. — Лужков ее не пустит!
— Как это?
— Лужков?! Тучи же разгоняет — и на комету управу найдет!
— Управу? Если такую управу, как в нашем районе, то она ничего не сделает — дебил на дебиле.
— Да к тому же Антонина Ивановна говорит, что комета больше Земли.
— Ну тогда всем крышка!
— Зато как хорошо — все вместе: никому не обидно!
— Мне обидно. У меня так соловей под окном поет — век бы слушала!
— Зато все души соберутся вместе…
— Еще чего! Это моя душа соберется вместе с душой моего бывшего?! На фиг, я жить остаюсь! Где у нас в космонавты записывают? На Марс надо лететь!
— Детей вот только жалко, не жили еще — и конец света!
— Зато алкашам хорошо — ничего не почувствуют.
— Они и так ничего не чувствуют. Вот у меня сосед…
В общем, все живо обсуждали грядущий апокалипсис, кроме Танечки Чашкиной, которая с ужасом смотрела на беседующих, — с ужасом и с упреком. Танечка недавно вышла из декретного отпуска и мыслями вся была дома — так любила своего птенчика Олежку. Разговоры о конце света произвели на нее очень сильное впечатление, это было видно, и Антонина Ивановна спросила:
— Ты чего это, мать моя, пригорюнилась? Воображение разыгралось?
— Да нет…
— Ну тогда о птенчике своем вспомнила.
— Да…
— Так зачем же на работу выходила? — сказала Антонина Ивановна. — Сидела бы со своим птенчиком, с рыбкой, с зайчиком… как там еще… Зачем тебе все эти кометы и метро?
Танечка вздохнула и заплакала.
— Это еще что? — строго спросила Антонина Ивановна.
— Зачем вы мне про комету рассказали? — всхлипнула Танечка. — Все ведь теперь напрасно! Все мои муки, все труды… Мама работу бросила, муж на двух работах, а вы… Я уже и школу Олежке выбрала, и институт, а теперь что — и в школу отдавать не стоит? Все равно закончить не успе-е-ет!.. — И она за-плакала по-настоящему…
Господи, Отец ты наш Небесный, Спаситель Всемогущий! Пронеси, не попусти! Не дай Олежке Чашкину остаться без образования и мать его, дуру беззаветную, пожалуйста, тоже пожалей.