Научили Эссе

В то далекое время мы жили одной семьей – мама, папа, моя младшая сестра Наташа,  я,  мой муж и наша маленькая  дочка.
Приближались Октябрьские праздники, и я затеяла генеральную уборку. Малявка Иннуля складывала любимые кубики, говорила скороговоркой свои первые слова. Почему-то ей очень нравилось повторять папино имя и получалось одно длинное слово КолЯколЯколЯ.
Своими веселыми разговорами дочка помогала мне по хозяйству.
- А вот и твоя тетя Наташа мчится на всех парах.
Сказала я малышке, увидев сестру через открытое для мытья окно.
Наташа прибежала домой какая-то необычная, "переполоханная",  как сказала бы наша бабушка. Посмотрела на меня своими  красивыми встревоженными глазами и стала о чем-то шептаться с мамой.
Секретчицы – я улыбнулась их конспирации – все равно прибежишь и со мной посекретничать, увидишь, что уборку я уже закончила, захочешь  племянницу потискать, поцеловать и прибежишь.
Окно я домыть не успела, скрипнула дверь и вошла мама, как-то очень уж тихонько, на нее не похоже. Мама наша родилась в Год Тигра под созвездием Льва и этим, наверное, сказано все. Помолчав какую-то минутку и вздохнув, она сказала тоном, не допускающим возражений:
- Наташа подходила к дому и увидела, что твой муж сошел с автобуса и не домой повернул, а умчался совершенно в другую сторону! Собирайся и догоняй! Проверь, куда это он направился!
- И куда же он пошел?
- Не знаю куда, по Матросскому спуску в центр города, наверное. Бросай ты это окно!
Вот уж не понимаю, почему я, всегда строптивая, исполнила эти слова, как приказ.
Никаких подозрений, никакой ревности, ни капли волнения, но я быстрым шагом спешу наверх по Матросскому спуску. Не думаю о том что, за пятнадцать- двадцать минут Наташино-маминых объяснений   мой любимый муж мог свернуть в любой двор или сесть в такси, уехать в неизвестном направлении – бегу  и все… Спуск, вернее подъем, преодолен! Пересекаю улицу Манежную, улицу Старопортофранковскую, мыслей практически никаких – бегу. Останавливаюсь отдышаться и оглядываюсь по сторонам.   
И в этот момент цепляюсь взглядом за окна парикмахерской, а там, в кресле, завернутый в цветную накидку, сидит мой ненаглядный КолЯколЯколЯ и над его кудрявой пышной шевелюрой колдует парикмахер Саша…
Не помню, быстрее я бежала в обратном направлении или нет, но то, что я говорила тогда себе, запомнила навсегда. Запомнила и не нарушила обещания ни разу за очень долгие годы. Никого не слушала, никому не верила, никогда не ревновала!