Оборотни

Я пахну твоими мыслями.               
Я пахну твоими чувствами
Это сильнее чем запах крови
Это заметнее чем след на снегу               

В моих глазах свет далеких звезд
Я питаюсь твоей любовью
И забыла вкус хлеба
И уже без  тебя
не могу!
   
 
-Она ничего не ест второй день, только пьёт воду.               

-Может, отравилась в кафе, чем-нибудь?
-Это же после дня рождения началось?
Тихие голоса за стеной, говорит мама и соседка, тетя Ира. Говорят шепотом, их не должно быть слышно, но слышно очень хорошо, словно шепчут
прямо в уши. Во рту опять все пересохло, пить хочется страшно, надо сходить на кухню, но там мама, не хочу видеть их лица с выражением               
«Как будто все в порядке» и озабоченными косыми взглядами друг на друга
типа - ты теперь видишь о чем я!
- А ты руки у нее смотрела, мать?
-Да Бог с тобой!

«О! В кухню я теперь точно не пойду!»
Девушка медленно поднялась с кровати и тихо приоткрыв дверь, выглянула в
коридор. Хотя она прекрасно слышала, что мама с подругой все еще оставались на кухне, осторожничала на всякий случай. Как была, в белой майке и трусах, быстрым шагом прошла в ванную комнату и с облегчением щелкнула шпингалетом. Включила холодную воду и, наклонившись, стала пить из крана с жадность, умирающего в пустыне. Есть действительно не хотелось. И хотя она ничего не ела с той сумасшедшей  новогодней вечеринки, даже мысли о еде вызывали дурноту.

«Не так много я и выпила, шампанское, вино... Может, кто-то пошутил и подсыпал какую-нибудь дрянь в бокал? Узнать бы кто так шутит и повыдергивать этому, кому-то  все конечности. Узнаешь тут. Сначала каждая компания отмечала за своим столом, а после 12.00 как водится, все стали сестры - братья, не поймешь кто с кем. За нашим столом полно неизвестного народа, половина нашего народа, куда - то сгинуло. Потом вообще все помню смутно кроме одного лица, его то, как раз помню очень хорошо. Он появился за нашим столом после полуночи и смотрел на меня так, словно мы одни тут сидим.  Потом пробел, мы на танцполе, медленный танец, помню, мне стало плохо, страшная слабость, вышли на улицу. Он повел меня по аллее, потом куда-то под деревья, умывал снегом. Стало получше, голова перестала кружиться. А потом, потом его глаза, зеленые с золотом, как странно, так близко, в голове жар, а потом темно. Проснулась дома, на кровати. Мама сказала , что я пришла с компанией, со всеми попрощалась на площадке и они убежали всей кучей, дальше праздновать. Я сильно маму не расспрашивала, незачем ей знать,  что конца вечера не помню, но, судя по всему, пришла я сама и даже не сильно пьяная».

 В дверь осторожно постучали.
- Доченька, тебе не плохо? Ты кушать будешь, Сонечка?   
- Да, мам, сейчас, только умоюсь.
Хочешь, не хочешь, а надо выходить и начинать общаться и что-нибудь съесть. Соня вышла на кухню и села за стол.
- А, что тетя Ира приходила? - Как ни в чем не бывало, спросила девушка.
- Да она приходила два яйца взять в долг, посидели с ней, чайку попили, она торт затеяла, двух яиц не хватило. Тебе получше стало?
- Да, все нормально. Я как знала, что не надо было тот крабовый салат трогать, он мне сразу не понравился, а потом, под водочку так хорошо пошел.
Соня порадовалась, как складно у нее все говориться и добавила, - очень надеюсь, что никто больше не траванулся.
Мама, кажется, уже совсем перестала переживать и  вовсю хлопотала у плиты. Из жаровни доносились запахи тушеной картошки с курицей и грибами. Мамуля не жалеючи добавила чеснока и перца. 
-Ты мне там много не накладывай, - торопливо предупредила девушка, - я не сильно проголодалась.
- Это за два дня то, - недоверчиво спросила мама, - может, все-таки врача вызвать?
-Да нет, я хочу есть, просто после отравления много нельзя.
Соня героически зачерпнула полную ложку картошки и отправила ее в тот. В глазах потемнело, она вылетела из-за стола, добежала до ванной комнаты и, выплюнув все в унитаз, начала пить из крана холодную воду. Потом села на крышку унитаза и долго смотрела на себя в зеркало. Оттуда на нее грустно уставилась бледная девушка с тонким, узким лицом, большими зелеными с золотом глазами, длинными рыжими волосами, и четко очерченными полными губами. 
- Стоп! - Софью словно дернуло током, - золото в глазах? Что за бред!
Она стала пристально вглядываться в свое отражение, надеясь, что от голода мерещится. Но к своему ужасу, прекрасно видела яркий золотой ободок вокруг зрачка. Золотой цвет расходился лучиками от центра, смешиваясь с зеленью глаз. Девушка почувствовала, как ее окатывает ледяной волной, потому, что ни на минуту не забыла точно такие же глаза незнакомца. Стараясь не замечать дрожь в руках, она расчесала волосы, затянула их в высокий хвост, припудрила темные круги под глазами и вышла из ванной.
 - Мам, я схожу к Марине,  - Соня, уже натягивала джинсы - и я тебе позвоню, если задержусь.
- Какая Марина - всполошилась мама - я тебя никуда не пущу! Ты совсем ничего не съела! Тебя тошнило? Нужно вызвать врача! Ты где-нибудь,   упадешь!
-Да мам, я быстро, мне хорошо, я у Марины перекушу.
Соня натянула обтягивающую черную майку, короткий пушистый свитер, взяла сумочку, сунула ноги в высокие, черные сапоги на шпильках и, накинув на плечи длинное, темно серое пальто,  умчалась.


- Я ничего такого не заметила - смиренно повторяла в десятый раз верная подруга, Марина. - Мы сидели, потом подсели к нам двое парней. Один, кажется, Слава, другой, не помню, то ли Саша, то ли, Сережа, ну не важно. Они привели с собой еще троих. Двух своих девчонок и еще одного парня, убей, не помню, как его звали. - Маринка тарахтела, делая вид, что не замечает, как медленно закипает подруга, - тот, который третий, ничего не пил. Мы, потом пошли смотреть салют, вы с этим, которого забыла, как звали, пошли танцевать. Ты, что не помнишь ни чего?
- Как танцевали - помню, как пошли потом на улицу - помню, как вернулись, не помню! Как домой пришла, вообще без  понятия!
- Ты не волнуйся только, Сонечка, все там было нормально. Ну, вышли вы, тебе нехорошо было, очень неважно выглядела, еле на ногах стояла. Он сказал, что постоите на улице и зайдете.
- Ну, дальше!
- А дальше, вы постояли и зашли! Сели рядом, ты до самого конца у него на плече проспала. Потом мы поехали, сначала к тебе, ты уже проснулась, нормально попрощалась. А потом все поехали к Славе, он один живет, оказывается, снимает квартиру, Тебя с собой звали, но ты сказала - все, спать!
- А этот парень с вами поехал?
- С нами, в такси сел, а когда к Славке приехали, делся куда-то. А, что это ты так запала на него? Ну да, он симпатичный конечно, чего там, волосы еще такие интересные, как седые, а они не седые, а какие-то серебристые, крашеные, наверное.
- Да, волосы как лунный свет! - тихо проговорила  Соня, - и губы тонкие… и зубы...  Такая улыбка!
- Сонь, ну, что ты, - словно издалека услышала она голос подруги, - тебе нехорошо? Дался тебе этот белобрысый. А хочешь, я Славке звякну, узнаю кто он, что он, где он? Хочешь?
- Нет! Не надо, - испуганно вскрикнула Соня, - не надо, пожалуйста!
- Да что ты, он, что- то сделал тебе, - Марина потрясла Софью за плечо, - что он тебе сделал!?
- Ничего! Я ничего не помню!
- Ладно, успокойся, вы были на улице минут пять, зашли, ты была спокойная, сидели с ним в обнимку. А то, что провалы в памяти, так это, после хорошо проведенных праздников, явление частое и не осуждаемое! 


Придя домой,  Соня бухнулась на кровать.
- Дочь, ужинать будешь? Там суп свежий на плите.
-Я ела у Марины.

Темное небо, словно клочья серого шелка, несутся облака скользя мимо огромной золотой луны, которая вдруг раздвоившись, затягивается  по краям травянистой зеленью и, не мигая, смотрят знакомые глаза, так близко и губы растянуты в улыбке, и зубы...

Софья подскочила на постели, запуталась в одеяле, мокрые волосы прилипли ко лбу и обвились вокруг шеи словно змеи. В окно светила почти полная луна. Девушка, шатаясь, прошла на кухню, открыла холодильник, нашла пакет молока и, откусив уголок,  выпила все,  не отрываясь. После чего задернула штору и проспала до утра без снов.
 
Утро, луч света пробрался в межзанавесочную щель и светит прямо в лицо, режет глаза как сварка. Софья уткнулась лицом в подушку и думала о том, что зверски хочет есть. Желудок , оправившись от новогодних закусок, радостно урчал.
Записка на столе.
«Суп в холодильнике, печенка размораживается на балконе, хочешь, пожарь. П. С. Барсика на балкон не пускай! Там печенка! Мама.»

Супа, не смотря на голод, катастрофически не хотелось. А печенка жарится
очень быстро.
Сковородка, масло, лука не надо, радио поет о том, что кто-то, без кого-то не 
может  жить. Время на приготовление - две минуты. Соня поспешно выключила плиту, испугавшись, что уже пережарила. Уткнувшись в газету, она задумчиво жевала печень, не обращая внимания  на то, что даже не обжигается, куски едва успели подогреться. Жмурясь от удовольствия, девушка облизала испачканные кровью пальцы. Как- то  вдалеке мелькнула  мысль, почти заглушенная сытым одурением, что еда немножко недожаренная  и только спустя какое-то время Соня поняла, что она вообще не жареная...

- Придешь сегодня ко мне? Я в прокате, что-нибудь возьму,
- Я сама забегу по дороге, возьму диск, ты что хочешь?
Марина, поставленная перед выбором, загрустила.
- Ну, ты смотри там сама, только не про войну и не русский, и не китайский, и только не мелодраму и, чтобы не грузиться, ну, в общем, бери, что хочешь, ладно?
- Ладно.

Соня взяла все, что не вошло в черный список, комедию и ужасы, как обычно,
Увалившись на диван, обложившись орешками, чипсами и кока - колой, Марина приготовилась к просмотру.
- Давай с ужасов начнем, что бы потом посмотреть на ночь комедию и уснуть со спокойной душой, ладушки?
- По любому.

Через полчаса просмотра, Соня почувствовала, что задыхается, она взмокла и с трудом сдерживала нервную дрожь. Подруга, увлеченно хрустя чипсами, наслаждалась видами льющейся крови, живописно разбросанными трупами и не замечала ничего  вокруг. Соня, сидела, крепко сжав зубы, по спине бежали капли холодного пота, звуки телевизора медленно уплывали  вдаль, заглушенные шумом несущейся по венам крови, барабанным боем сердца и кисловато молочным запахом кожи Марины. Она, словно в тумане, наклонилась к подруге и, уткнувшись ей в плече, жадно втянула воздух. Тонкие ноздри раздулись, почувствовав через кожу металлический запах крови. Соня закрыла глаза и потянулась к шее.
- Сонь, хватит, щекотно, я чуть лимонад не вылила на себя.
Спокойный голос Марины хлестнул словно бичом. Девушка отпрянула резко, сбила с тумбочки чашку с орешками и соскочила с дивана.
- Мусь, ты чего? - Марина остановила фильм и уставилась на подругу,  - может, комедию поставим.
- Нет, я домой пойду, мне, что-то нехорошо.
- Куда ты пойдешь, время одиннадцать часов, скоро уже маршрутки перестанут бегать! Я постелю тебе, ты ложись и спи, черт с ним, с кино.
- Нет, я пойду, я подышу, не переживай, я как приду, позвоню. Ты не дуйся, ладно! 
- Как хочешь, - все-таки обиделась Марина,  - позвони, только точно, как доедешь.   
- По любому.

Девушка выбежала из подъезда и подняла голову, с неба на нее смотрела почти полная, желтая луна. Глубоко вдохнув, София медленно пошла к остановке. Морозный воздух слегка привел девушку в чувство и, все-таки, лицо и уши горели как ошпаренные. Через пару минут ходьбы она явственно услышала позади себя шаги. Ничего в этом не было особенного  и, Соня даже не обернулась. Шаги не ускорялись, кто-то медленно шел позади, не пытаясь догнать. Подойдя к остановке, девушка остановилась и обернулась. Никого не было.
- Однако,  - нервно усмехнулась девушка,  - ох уж мне эта Марина, со своими маньяками и вампирами, свихнуться можно!
К счастью, как-то на удивление быстро, подошел автобус, и Соня, уютно устроившись на сидении, постаралась забыть неприятные глюки. Уже подходя к подъезду, девушка вспомнила, что в доме не осталось ни крошки кофе и, завтра она будет умирать и проклинать весь мир, если не примет утреннею дозу кофеина.  Тяжело вздохнув, она отправилась в ближайший круглосуточный магазин. Снова послышались шаги за спиной. В этот раз Соня развернулась мгновенно и, почувствовала, как по коже побежали маленькие холодные муравьи - сзади никого не было!
- Черт бы побрал, этот кофе! Идиотка! Может вернуться домой?
Но до магазина было ближе, и витрины манили безопасным желтым светом. Девушка почти вбежала внутрь, вызвав недоуменные взгляды сонных продавщиц, и медленно пошла вдоль полок заставленных кофейными банками. Потом еще, какое-то время, Соня побродила меж  разных товаров, чтобы успокоиться. Страшно не хотелось выходить на улицу. В магазине, кроме нее  покупателей не было и, поймав на себе настороженный взгляд охранника, она поняла, что до утра ее здесь по любому не оставят. Взяв еще пачку молока, девушка расплатилась и обреченно вышла на улицу. Быстрым шагом, периодически срываясь на бег, Соня дошла до дома и, пулей влетев в подъезд, пронеслась по лестнице до квартиры, надеясь, что маньяки, затаившиеся в темноте, растеряются и не успеют напасть. Захлопнув дверь квартиры, девушка села на тумбочку и счастливо посмотрела в потолок.
Включить горячую воду, быстро поснимать все, что надето и, встать под шуршащие, обжигающие струи! Боже! Все страхи и усталость как рукой смахнет. Соня медленно вытащила из скрученных на затылке волос деревянные палочки и, встряхнув головой,  распустила тяжелую блестящую лавину, укрывшею ее почти до пояса. Встав под душ, девушка, почувствовала, как резко защипало справа на затылке. Дотронувшись пальцами до головы, она обнаружила ранку, не заметную под волосами, не обращая внимания на льющуюся на пол воду, Соня подошла к зеркалу и, взяв еще одно зеркало с ручкой, попыталась рассмотреть ссадину. Разобрав волосы, девушка увидела две аккуратные ранки, которые от горячей воды начали кровоточить.
- Бред... да что же там было на этой вечеринке!
Закутавшись в пушистый махровый халат, София подошла к окну и, отодвинув тяжелые шторы, посмотрела на улицу. Просто вдруг очень захотелось это сделать.

Он стоял около подъезда, засунув руки в карманы длинного пальто. Светлые волосы отливали серебром в свете луны. Этот, кто-то словно знал, что она подойдет,  и смотрел на нее спокойно, светящимися желтыми глазами.  Не осталось памяти кто она и где. И не было ни страха, ни удивления, только желание быть ближе, раствориться, потеряться в этом не человеческом золотом свечении!

Сердце ноет, так тяжко и сладко, и просыпаются воспоминания о душистом ветре, что  как кошку гладит пушистое зеленое поле! Звезды так низко спускаются с фиолетового неба и отражаются в тихом  ручье. Одуряющий запах трав, стрекотание кузнечиков, безумное пение лягушек и твой прохладный нос около моего уха. Сладкая истома в уставшем теле, стук твоего сердца. Спи, мой любимый, завтра снова будет чудесный день!      

Пустой двор, бледный свет фонаря, и нет следов на снегу, нет ни кого.

- Соня, ты не спишь уже? Ты как чувствуешь себя?
- Чувствую себя хорошо, но еще, сплю!
- Как проснешься, выходи завтракать вместе со своей мамой.
- Не уверена, раньше обеда меня не жди.
- А, что так, поздно легла вчера?
- Судя по такой активной утренней разговорчивости и повышенной тяге к общению, дежурство было не самое трудное?
- Ты знаешь, да, бывало и хуже, ладно спи. И знаешь, если можешь, затихни часов на пять, я все-таки, думаю поспать.
- И просит меня об этом женщина, варварски разбудившая свою дочь в немыслимую рань и уже полчаса не закрывающая рот!
- Ну ладно не ворчи, я имела в виду, только не включай колонку, она орет как черт.
- Да, ладушки, и не собиралась, каждый раз предупреждаешь, помню как отче наш!
- Мне же нетрудно, я потом еще напомню. Ты сегодня куда-нибудь собираешься?
- Как проснусь, пойду, сдам книги в библиотеку, может,  к Марине заеду.
- Ну, спи.
- Ну, спасибо...


- За что люблю это место, так это за тишину и запах бумаги, и, чего-то еще, не знаю чего! - медленно размышляла София, прохаживаясь между стеллажей, - пожалуй, это еще один важный фактор моей любви к чтению, этот запах! Назовите меня сентиментальной, но у каждой книги он свой, как у людей. Особенно у старых книг. Никогда не начну читать книгу, пока ее не понюхаю!
- Вы уже выбрали?
- Да, да, - Соня вздрогнула от неожиданности и, зачем-то, схватила первую попавшуюся книгу.
- Знать бы, что я там взяла, - усмехнулась девушка, - из принципа теперь ее прочитаю, если только это не занимательная математика.
- Вот, пожалуйста, распишитесь. Библиотекарь развернула бланк и дала ручку. Соня не глядя, чиркнула роспись и взяла книгу.  «Оборотни». 
Девушка дернулась, чуть не выронила книгу и, видимо достаточно сильно изменилась в лице, потому, что женщина озабоченно спросила, все ли у нее хорошо?
- Да, спасибо.

София вышла улицу и уселась на скамейку в маленьком парке. Она раскрыла книгу примерно на середине.

.... он поднял голову и увидел, облака разошлись и, окруженная звездами, словно королева в окружении свиты, появилась полная луна. Золотая, сияющая, словно глаза волка, глядящие на нее. Тот, кто несколько минут назад был еще человеком, стряхнул с себя последние остатки одежды и подняв большую, остроухую голову к небу, сладко, протяжно завыл! А, затем, огромный, серебристый зверь стремительно несся  среди душистых метелок трав, топча большими лапами золотистый зверобой, и хрупкие фиолетовые колокольчики. Просто бежал, чтобы чувствовать, как дивно горят мышцы, как бушует во всем теле не убывающая, дикая сила! Подвывая от радостного нетерпения, видел совсем свежий след своей волчицы...

Софья захлопнула книгу, ее трясло, лицо пылало, накатывала волнами слабость и дурнота. Она закрыла лицо руками, не чувствуя как ручьями льются слезы.
- Девушка, вам плохо?
Соня подняла глаза, рядом стояла молоденькая девушка, лет семнадцати.
- Мне, что-то нехорошо - медленно ответила она незнакомке.
- Может, скорую вызвать, или такси?
- Нет не нужно. Вы не могли бы дойти до ларька, купить,  чего-нибудь попить? Пожалуйста, вот деньги.-  Соня достала из заднего кармана пару десяток.

Девушка сбегала и, через пару минут принесла чудесно - холодную банку лимонада.

- Спасибо Вам, - Соня была искренне тронута, - вы прелесть!
- Да ладно, точно больше ни чего  не надо?
- Точно не надо, - и рассмеявшись, добавила,  - дай тебе Бог здоровья, мужа тебе доброго, богатого!
- Круто! - девушка улыбнулась, - не болей! 

Софья допила лимонад и, так и не решившись больше раскрыть книгу, надумала пойти в церковь

Зайдя в храм, она тихо встала у стены. Шла служба, и голоса поющих, сливаясь запахом ладана и мерцанием свечей, успокаивали, убаюкивали.
Соне казалось, что ее тихо качает в легкой маленькой лодке, на поверхности  бесконечного океана, который, словно большое, древнее существо медленно ворочается, спокойно дышит, успокаивая ее как младенца.

Когда закончилась служба, девушка вышла на улицу и увидела, что небо давно стало вечерним. По краям оно было темно малиновым, а повыше, уже фиолетовым, и где-то, совсем высоко, зажглись первые звезды.

Она пошла к остановке, впереди нее шел мальчик лет шестнадцати. Он был в церкви, вместе с ней,  девушка чувствовала себя спокойней в его присутствии и старалась не отставать, но подойти совсем близко, стеснялась.
Идти надо было через парк, по узкой аллее и, несмотря на стеснение, Соня решила подойти поближе, к своему нечаянному спутнику. Тем более что от него так пахло молоком, чистой кожей, может еще печеньем…
Его волосы пропитались запахом ладана и воска! Его сердце билось спокойно и ровно...  мальчик, остановившись, обернулся и, застыв на несколько бесконечных мгновений, стал пятиться назад.

«Ничего не говоря, не отрывая от меня глаз, он, как то по-детски, выставил вперед ладошками руки. Я не знаю, что ему сказать, не знаю его имени, я только хочу коснуться его, таких шелковистых волос, и еще, уткнуться в них лицом, и ничего не хочу говорить. Сводит челюсти, мурашки по спине...»

Кто-то, резко хватает за руку, разворачивает...
      
 Юноша, отстояв службу, вышел из церкви и, не спеша шел к автобусной остановке. Не далеко шла очень грустная девушка, бледная, лет двадцати, стройная, в длинном, темном пальто. У нее были длинные, рыжие волосы. Очень красивые, сияющие в свете луны и фонарей, развивающиеся от легкого ночного ветра. Еще в храме он обратил на нее внимание. Как ни странно, но ни  одна из строгих, богомольных старушек, не сделала ей замечания по поводу не покрытой головы. Хотя, у нее был такой отключенный вид, да и служба шла к концу. Она была такая красивая, не реальная, волосы, как темная медь, вокруг точеного, словно мраморного лица.
Теперь она шла чуть позади, и он изо всех сил сдерживался, чтобы не обернуться. Вдруг ее шаги стали чаще, и она почти догнала его, глубоко вздохнув, мальчик обернулся. Обернулся и оцепенел, встретившись с пристальным взглядом горящих золотом глаз!   
 
Она стояла очень близко, глубоко вдыхая морозный  воздух, ее тонкие  ноздри шевелились. Она прищурилась, и слегка потянувшись к нему, улыбалась, медленно обнажая острые зубы... Как-то сразу стало душно  и, словно ватой забило уши, и крик обречено застрял, где-то внутри, когда  приближались сияющие, не человеческие глаза, отражая свет полной луны!
Почти теряя сознание, он увидел неизвестно откуда взявшегося высокого мужчину, который схватил ее чуть выше локтя и резко развернул лицом к себе. Ничего больше не пытаясь понять, мальчик  побежал обратно к храму, слыша за собой глухое рычание большого зверя.
       
Он подбежал к ней в тот момент, когда ее сознание совсем спуталось. Не стоило оставлять ее так надолго. Он знал, что она хотела от этого паренька, но, судя по всему, сама она не знала.

София, оскалившись, огрызнулась, увидев его, и вырвавшись, утробно зарычала. Он спокойно смотрел на нее, ничего не говоря, просто ждал.
Потом небрежно заправил длинную серебристую прядь за ухо, как ни в чем не бывало, улыбнулся.
- Привет.
Волосы как лунный свет, и глаза, и улыбка - Соня очнись! - голос в голове...
- Привет, - словно только проснувшись, она моргала глазами,  - это ты?
- Это я.
- Там, на празднике..
- Да.
- Мне, что-то не очень хорошо.
- Я провожу тебя?
- Что там было, я чем-то отравилась?
- Вряд ли.
- Ты откуда все знаешь?
- В тот вечер, мы, много времени были в месте.
- Ты не думай, я все помню, что было!
- Конечно, не думаю.
- О чем ты не думаешь?
- А о чем не надо думать?
- Ты, что, издеваешься!?
- Ты не волнуйся, тебе сейчас нежелательно нервничать.
- Ты это о чем!? Хочу и нервничаю! Я иду домой, провожать меня не надо!
- Тебе, сегодня не надо домой.

Незнакомец смотрел на нее с плохо сдерживаемой улыбкой, и казалось, что вся эта беседа его развлекает. У Сони появилось ощущение  полной уверенности незнакомца в том, что все будет, как он захочет.
Да и желания сопротивляться, совершенно не было. Девушка использовала последние  крупицы упрямства, тающие прямо на глазах.
- Да, что ты говоришь, домой мне, значит, не надо! И, кстати, что у меня с головой!
- Ну, на данный момент, у тебя с ней явно не в порядке.
- Хватит! У меня там кровь на голове! Ранки!
- Я не знаю, правда! Тебе надо успокоиться, нам надо посидеть, где-нибудь, и поговорить.
Соня стояла и смотрела на незнакомца. Внутри у нее все кипело от раздражения, хотя она не понимала, от чего так злиться. Он даже голос на нее ни разу не повысил, и это тоже бесило!
- Поговорить!? Интересно, о чем? - язвительно начала Соня, - сейчас угадаю, ты думаешь обо мне с той самой вечеринки, я не такая как все, ты хотел бы побольше пообщаться  со мной, узнать меня лучше, я такой интересный  человек! 


В голове девушки, где-то  обитал здравый смысл, он же, глухо и безнадежно пытался остановить истерический поток домыслов и обвинений.
Но, какая то, совершенно не свойственная ей, неуправляемая злость, перекрывала ход всем разумным мыслям. Вдруг, словно поперхнувшись словами, София остановилась, почувствовав, как душная тяжелая волна обрушилась тяжко и страшно, ослепив, оглушив, выдавила из легких весь воздух и сжала сердце, в одно мгновение, превратив ровное биение в жалобный  болезненный трепет! Девушка, судорожно вздохнув, прижала руки к груди и рухнула бы на колени, не подхвати ее, спокойно стоявший рядом незнакомец, молчаливо выслушивающий все, предшествующие выкрики, и совершенно не удивленный внезапным обмороком.
Он легко взял Соню на руки, и быстрым, размеренным шагом направился по дорожке вглубь парка, все дальше уходя от освещенной фонарями центральной аллеи. Около большого дерева, с низко опущенными, словно шатер, ветвями, парень положил свою ношу на траву и, посмотрев на часы, быстро раздел девушку, аккуратно сложив вещи в стопку у корней. За тем, разделся сам и, укрыв Софию пальто, сел рядом поджав колени к подбородку, чувствуя, как невероятно ускоряется биение сердца и по голой спине струится пот. Из глаз полились слезы, непроизвольно, из-за жаркой истомы во всем теле, и острого покалывания стремительно прорастающей шерсти. Спустя несколько минут, серебристо серый волк, поднял к небу голову и завыл! Резко повернувшись, он встретился с испуганным взглядом, лежащей на траве черной волчицы. Прижав уши, она тяжело, хрипло дышала.
Медленно встав на лапы, она, вдруг, словно пружина, взвилась в воздух и скрылась в темноте. Серый волк бесшумно бросился за ней.

Волчица бежала легко, едва касаясь земли. Свет луны стал таким ярким, что было видно каждую былинку, выбоину, уснувшую букашку! Запахи вокруг царили разноцветными искрами, узорами, потоками и реками! Она слышала тихий свист ветра в верхушках деревьев, сонный шепот птиц, спящих в гнездах и дуплах, движение земляных червяков в глубине, под ногами.
Столько всего обрушилось, словно до этого она была слепой, глухой, сонной - непонятно кем, и теперь, все сразу открылось и отдалось!
Волчица закрыла глаза и завыла так пронзительно - сладко, что сердце готово было вырваться из груди и улететь в небо, вместе с этим, новорожденным криком . Потом она валялась на спине, болтая в воздухе ногами как дурной щенок и, уткнувшись тонкой мордой в траву, затихла, глубоко дыша, прищурив горящие, желтые глаза. Серый волк лег рядом, оскалив острые, белые клыки в довольной улыбке. Посмотрев на него, волчица тихо заскулила и, вдруг, насторожившись, стала принюхиваться, глубоко втягивая воздух влажным черным носом. Волк повернул голову и прислушался, кто-то шел по дорожке недалеко от них. Услышав шорох рядом с собой, Серый, одним стремительным прыжком перегородил дорогу своей подруге и, не обращая внимания на  появившееся на ее морде недоумение, тихо, предупреждающе, зарычал. Удивление волчицы быстро сменилось злобным оскалом и, отступив на несколько шагов, она попыталась обойти преграду.
Но, Серый снова встал на ее пути, зарычав более громко и угрожающе. Волчица, притихнув, легла на траву, слыша, как удаляются шаги несостоявшейся жертвы, и глядела на своего спутника недовольно и выжидающе.  Волк облизнул длинные, острые зубы, что-то призывно тявкнул и, не оглядываясь, побежал к выходу из парка. Он бесшумно огибал кусты и деревья, слыша, как его волчица следует за ним прозрачной тенью.
Полчаса понадобилось им на то, что бы выбраться из города и оказаться в залитой лунным светом степи.
Ветер здесь, не сдерживаемый домами, летел ровно и спокойно, ласково ероша душистые травы, скользя между нагретыми за день, камнями, баюкая тихим шепотом спящую живность.
Волки стояли рядом, прикрыв глаза, слушали, что рассказывает им, по секрету, ночь.
Серый наклонил голову, почуяв недавний след и, взглянув на нетерпеливо вздрагивающую волчицу, начал охоту!
Через несколько минут, они неслись, оскалившись, распахнув ноздри, за большим зайцем, который, чувствуя приближающуюся смерть, стелился по земле,  прижав уши, изо всех сил стараясь спастись. Когда до добычи оставались считанные мгновения. Серый  сбавил скорость, оставив преследование самке.
Через секунду черный зверь настиг зайца и, не сумев сразу затормозить, кувыркнулся вместе с ним через голову, но тут же вскочил на ноги. Ничего уже не слыша вокруг, София чувствовала, как податливо хрустнули в сильных челюстях тонкие кости, а из, мгновенно затихнувшего тела, прямо в горло потекла горячая, душистая волна! Она сжимала его все сильнее, испытывая дикую радость и мучительную истому в смыкающихся челюстях.
Они еще долго охотились, потом, насытившись, лежали в траве, слушали пение кузнечиков и ветра, щурились, облизывались и широко зевали, обнажая сияющие, белые зубы.  Когда до рассвета осталось меньше часа, волк, не спеша поднялся, разбудил дремавшую самку и, потянувшись, оба стремительно побежали в город.

В полумраке приближающегося восхода они были уже в парке, под ветвями старого, раскинувшегося шатром дерева. София лежала сотрясаемая ознобом и смотрела, как под лучами солнца тает серая шерсть на теле ее спутника. Исчезают длинные черные когти, а звериный оскал словно плавится, превращаясь в четкий профиль. Рассыпаются вокруг высокого, чистого лба серебристые пряди. Она посмотрела на свои руки.  Тонкие, острые когти плавно исчезали, с легким зудом, трансформируясь в округлые, изящные ногти. И, обретя способность говорить, София воскликнула :
- Так у тебя волосы не крашеные! - и расхохоталась звонко, спугнув каких-то сонных птиц, которые, путаясь в ветвях, разлетелись в разные стороны.
  Юноша приподнявшись, улыбнулся, привычным движением убрал за ухо светлую прядь.
- Мы, оборотни,  - с каким то, полубезумным спокойствием констатировала девушка.
- Тебя зовут то как? Серый волк.
Посмотрев слегка настороженно, он ответил.
- Меня зовут Святослав - и опять, зачем-то поправив не выбившуюся прядь, задумчиво произнес.  - странные ты какие-то вопросы задаешь. Ты  успокойся, смотри мне в глаза, я все тебе сейчас объясню.
- Слава, значит, тебя зовут,  - весело, не слушая ничего, продолжала София,  - и ты, Слава, меня укусил и теперь я, наполовину волк! Расскажи, Слава, как мне теперь жить!?
Голос девушки начал подозрительно звенеть.
- Мы оборотни - спокойно сказал молодой человек, - ты успокойся, все хорошо. Только никто тебя не кусал. Я когда тебя в клубе увидел, сразу понял, что ты из нашего народа и скоро проснешься. Нельзя, что бы ты в свою первую ночь была одна. Если бы ты жила среди своих, и знала бы все, тебе было бы просто. А так. Все могло обернуться очень скверно.
Девушка слушала в полном ошеломлении, даже приоткрыв слегка рот.
- Но, как же, у меня две ранки около шеи, на затылке. Я думала, это ты сделал!
- В ветки ты сама залезла, когда мы на улицу выходили. Ты тогда сказала, что раз  находишься, в данный момент в состоянии близком к животному, то в лес тебе самая и дорога. Закинула куда то сотовый и сама за ним полезла. Я тебя оттуда еле вытащил. Ты не помнишь?
- Помнишь,  - фыркнула Соня, - то-то и оно! Но мне это совершенно не свойственно! Просто поверь мне на слово, это все полнолуние, трансформация и все такое...
Слава серьезно кивнул головой, но, паразит, ни слову не поверил.
- Подожди, - снова всполошилась девушка, - но мама моя, она же просто человек? Или нет?
-Твой отец был волк.
- Ну конечно, я прекрасно помню своего отца, всю жизнь проработал автомехаником, никогда, дольше, чем на полчаса с работы не задерживался.
Мама вечно на дежурствах, на подработках, а он за хозяйку. Вот уж кто меньше всех на свете похож на оборотня!
 - София,  - Святослав подошел к ней, взял ее за плечи,  - твой отец был волк, твой настоящий отец. И, прошу тебя, давай, максимально сократим стадию отрицания и перейдем к более насущным проблемам.
- Это, каким же, - невинно моргая глазами, спросила Соня,  - обсудим наиболее продуктивные способы охоты на зайчиков?
- Не совсем, в парк уже люди идут, а мы все еще голые беседуем.
Он стоял и нагло ухмыляясь, наблюдал как девушка, чертыхаясь и, роняя каждую вещь по нескольку раз, пыталась очень быстро одеться.
Потом, не торопясь, оделся сам, начав при этом истерически хихикать.
- Что! - раздраженно воскликнула Соня - я готова!
- Лишни запчасти,  - давясь смехом, проговорил Слава.
 - Черт! - воскликнула девушка и кинула в наглого волка этой самой зап.частью.  Святослав поймал в полете кружевную деталь и, сделав серьезное лицо, аккуратно поместил ее во внутренний карман пальто.
София закатила глаза, для приличия, покачала головой, потом с выражением лица - Ну что с дикого животного взять - обвила его руку своей и они, не спеша, пошли к воротам парка. Навстречу им попадались редкие прохожие, либо торопливо идущие на какую-то раннюю работу, либо, замучено бредущие домой после ночной смены, или затянувшегося отдыха. 
- И, что теперь - осторожно спросила Соня.
- Ну, впереди еще две ночи полнолуния,  - улыбнувшись, сообщил Слава,  - и, кстати, что вы делаете сегодня ночью? Не согласитесь ли поохотиться сегодня со мной?
Соня засмеялась и, вспомнив события прошедшей ночи, слегка щелкнула зубами.
- Вы так восхитительно любезны! С удовольствием составлю вам компанию!
Остановившись, она снова спросила.
- И как теперь, как мы живем?
- А живем мы просто замечательно. Не предаем своих, не трогаем, без необходимости, чужих, не боимся того, чего боятся люди.
- А чего боимся мы? 
Слава остановился и задумался.
- Даже не знаю. Да ничего, пожалуй. Я-то вот, точно ничего не боюсь. И ты себе страхов не придумывай.  - закончил он назидательным голосом школьного учителя.
- Ох, как! И ничего-то мы и не боимся, и такие мы умные! - раздраженно высказалась Соня,  - тебе, сколько лет-то, мудрый Акелла?
- Ну, не много, согласен,  - нахмурясь ответил Святослав, - скоро исполнится  сто семьдесят лет. Я понимаю, что для оборотня это не возраст, но, все же я старше тебя, могла бы меня и послушать!
Он говорил, отвернув от девушки лицо, с выражением глубокой обиды.
 И если бы Соня не находилась в состоянии глубокого шока, она бы заметила, каких усилий Святославу стоит не расхохотаться.
- Тебе сколько лет?! Да ты врешь мне все! - закричала София,  - ты не врешь мне? Да?
- С тех пор, как мы взрослеем и обретаем способности, мы, почти перестаем стареть.
- Почти, это как? - трясла его за плечи девушка. - Мы, что как вампиры, мы бессмертные!?
- Не совсем, просто очень долго живем, не тряси меня, - уже смеялся волк, - и убить нас очень трудно, практически не возможно.
- А как нас убить? Не смейся, да меня это немного волнует! Вдруг, источник моей погибели  жареные грибы, а я их наемся и умру! А за нами охотится, какой нибудь Ван Хельсинг?
- Боже, сколько вопросов! - Святослав откровенно веселился.
- Ну, что ты молчишь!?
- Жду еще версий и диких предположений.
- Ты, дикий волк! Издеваешься надо мной!
- Я все, по порядку тебе все буду рассказывать, не сходи с ума!
- А я когда хочу, могу в волка превратиться?
- В обычное время, да, кроме полнолуния. В это время, мы не властны над собой и каждую ночь полной луны становимся волками. Как закончатся ночи полнолуний,  я научу тебя как просто, по желанию, обращаться. Только днем, в городе -  в крайнем случае, в лесу - пожалуйста. И не стоит долго задерживаться в облике зверя, это опасно. Среди наших были такие, которые потом не смогли вернуться.
- И что с ними стало,  - тихо спросила Софья,  -  они остались волками навсегда?
- Не совсем, - медленно ответил волк,  - их убили, - их тянет к людям, душа человеческая не может оставаться зверем долго.
- Как же их смогли убить? Ты же сам говорил..
- Таких, загоняют в сараи или целые дома и сжигают вместе с волком.
- Нам нужно бояться огня?
- Нам нужно бояться собственной глупости, тщеславия, жестокости! - закричал юноша, так неожиданно и громко, что девушка отпрянула и чуть не упала. Святослав словно не заметил ее испуга и стоял, подняв голову к небу, добела сжимая кулаки.  Соня понимала, что сейчас не лучшее время для расспросов о личных драмах, и тихо ждала, стараясь даже не дышать.
- Она была из таких,  - еле слышно заговорил волк, - моя мать. Ничего не слушала, ни в ком не нуждалась, не о чем не жалела. И все же вернулась. Вернулась  с таким страхом в глазах, что я убежал, так далеко, насколько хватило сил, чтобы не видеть, что она может бояться, и что никто не в силах ей помочь. Ей надо было вернуться в лес и, потеряв душу окончательно, сохранить свою жизнь. Говорят, она повернулась и пошла в поселок. Шла медленно по улице, ни одна собака не посмела залаять, только выли, сидя по своим конурам. Тогда люди вышли с топорами и факелами, но никто не приближался к ней. А она, просто шла к своему дому. Там, когда - то, жила ее мама. С тех пор как мы переселились в города,  дом остался пустым, ни кто в него не вселился. Волчица вошла туда и осталась там. Она не пыталась спастись, когда дом закидывали хворостом и горящими головнями, люди не услышали ни звука из огромного костра…

София слушала не перебивая, боялась, неосторожным словом  навсегда лишить его возможности высказаться. Что - то ей подсказывало, такие откровения, у ее нового знакомого случаются не часто.

В полном молчании они подошли к дому девушки. Слава нежно взял ее за руки и, как будто ничего не было сказано до этого, спокойно спросил :
- Я тебя подожду завтра, около дома, за пару часов до заката?  Поедем сразу за город?
- Да, - девушка замялась,  - а, давай встретимся пораньше, поболтаем?   
 Он улыбнулся и, достав из кармана сложенный листок, протянул его Соне.
- Как выспишься, позвони мне, я за тобой приеду.
 Слегка пожав ей руки, повернулся и пошел в сторону остановки легкой походкой кошки.
Несколько секунд полюбовавшись его спиной София подумала :
- Почему кошки!? Что это еще за затасканные ассоциации! Он волк! И походка у него волчья! - счастливо вздохнув, девушка продолжила мысль, -
и, очень похоже на то, что это теперь мой волк!

Легко забежав на третий этаж, она вошла в квартиру. До маминого прихода оставалось еще минут тридцать. Соня разобрала постель, разделась, и даже не думая идти в душ, забралась под одеяло. Она свернулась калачиком и, засыпая, чувствовала, как пахнет ее кожа - ветром и полынью, как на языке еще не растворился металлический привкус крови. Приятно ныли лапы, в предвкушении ночи!
 
   

 
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.