Основные воспоминания. Довоенное время

На фото: фотографии от маминых подруг, в основном, по учебе в педрабфаке.

22 декабря 2000г. (папа уже очень болен). Мама рассказывает, как у них молотили цепями.  Потом веяли – ведрами высыпали на ветру на валовище .   Папа: и у нас – валовища…А веяли у нас  - лопатами деревянными сыпали, ветром все ненужное относило в сторону.  Рожь? – спрашиваю. – Да, и все другое. Перед этим мама рассказала, как у них делали валовища – ткали из конопли, потом сшивали полотна льняными нитками. Папа: а у нас ткали из шерсти.-  А сшивали чем? – По- моему, тоже шерстяными нитками…
Вспомнили, какие амбары были там и там. В мамином краю амбары были бревенчатые, крепкие деревянные закрома из толстых досок – для разных семян,   муки. У папы – стены амбаров плели из краснотала, потом обмазывали глиной с навозом, закрома из досок.
Папа вспомнил, как однажды чуть не утонул в таком закроме  с просом.  Там куры повадились нестись, он полез за яйцами. А просо скользкое, закром глубокий, он еле вылез. А потом он еще вспомнил, как загоняли на баз овец. Они утаптывали навоз. Потом его резали (чем? – лопатой), складывали  - для топки на зиму.
Мама: а у нас навоз использовался только как удобрение на полях…
Весной всей деревней уходили в лес, и каждая семья заготавливала дрова – складывали «кострища». Все лето, до начала зимы, они стояли в лесу, сохли, а потом,  по первому снежку, отправлялись за дровишками в лес. И знали – никто чужого не тронет. Теперь   даже странно думать об этом…
Ламбушки – небольшие лесные озерца. В них замачивали, в связках, лен и коноплю, и никогда чужого никто не брал.

2 ноября 1984г. Папа:  …. Жаль комнату, в Петрозаводске, все сгорело. Вещи все…
-А что там было у вас? Вы ведь совсем мало прожили вместе до войны.
Вспоминают вдвоем: много теплых вещей в кладовочке, папина дубленка, шинель, мамино пальто, купленное за 300 рублей сестрой, и доха, за 700 – тоже… Мама:  нет, доху я взяла с собой, в эвакуацию. В Сибири, в Яшкино, в голод продала – на продукты…
Было у нас много картин. Одна (отец, помнишь?) – розы, написанные на стекле. Какая красота…Другая – сцена из «Руслана и Людмилы», бой Руслана с рыцарем.  Третья – охота казаков верхом на разной масти лошадях (в папахах, с лампасами) на волков. И еще – «Лунная ночь», «Грузин и грузинка» (о которой Степан Семенович, муж маминой сестры, человек равнодушный ко всяким красивостям, сказал: «Смотрю и не могу насмотреться – какие краски!».

Октябрь 1984г. Мама вспоминает об их с папой первой квартире: уютная, оклеенная голубыми обоями… С этими обоями (улыбается) целая история получилась. Отец звонит, говорит, есть в магазине обои, какие взять – розовые или голубые? Мама решает, что розовые – она любит теплые цвета. И папа, довольный, что выполнил заказ жены, приносит … голубые обои.  Мама: а …. почему голубые? Он обижается: какие голубые? Розовые, как ты сказала!  - Вот тут-то я и узнала, - смеется мама, - что он не умеет различать розовые и голубые цвета!  Ну, ничего, и с голубыми обоями тоже было хорошо!

Наши родители поженились 6 ноября 1940 года. До сих пор мы, их дети, отмечаем эту дату (обычно 7 ноября, вместе с праздником Октябрьской революции) как  День рождения семьи. Прожили вместе 60 лет, исключая лишь те годы войны, когда папа был на  фронте. Довоенная семейная жизнь у них  продолжалась лишь несколько месяцев.

Эти довоенные месяцы папа работал председателем Карфинкоопсоюза (так мама вспомнила название этой организации –4 янв. 2006 г., которая объединяла различные ремесленные артели). От этой работы он получил и квартиру для своей семьи, в новом,  4-х квартирном доме, в самом центре Петрозаводска.   «С одной стороны – филармония, с другой – Летний сад, спускавшийся к Онеге, откуда постоянно звучала музыка.  В выходные дни, в основном, выезжали отдыхать за Онегу, на Чертов стул. И всегда, почему-то помнится, было тепло, солнечно… Война нарушила все планы. Папу должны были вот-вот отправить в Ленинград, на курсы повышения квалификации. Мне должны были повысить зарплату  корректора – с 600 до 900р…Были у нас хорошие друзья – тоже молодая семья, и тоже - Петр Алексеевич (папин друг) и жена Аня, такие веселые, смешливые…».Ничего ни о них, ни о многих других знакомых, друзьях, однокурсниках после войны узнать не удалось. Однажды, когда жили в Лахденпохья, маме встретилась бывшая однокурсница Аня Осипова. Она работала инспектором школ, ездила по всей Карелии, сказала, что старалась специально выяснить что-нибудь о тех, с кем училась. «Ничего. Видимо, все погибли».
27 марта 1985г. Мама вспомнила о своей подруге Клаве Аверкиевой. Она училась в Ленинграде, в электротехническом институте. Была сиротой. «Училась сама, на одни пятерки». Мама ездила к ней на каникулах. Гуляли по городу, поднимались на Исакиевский собор. Напомнила ей все это музыка по радио. Она прислушалась и сказала каким-то особенным голосом: «Вот такую музыку, помню, я слушала в общежитии у Клавы. У каждой кровати были наушники. Утром просыпаешься, лежишь и слушаешь…Кто бы нам сказал тогда, что мы больше никогда не увидимся. Это было перед самой войной…». Запись Татьяны.
Надписи на фото:
На память подруге Ане Сорокиной от Клавы А. г. Петрозаводск. 23.02.38 г. (Девушка в белом берете).
Округлое фото: На память Ане от Шуры. Вспомни иногда Петрозаводский Пединститут и нашу жизнь в комнате № 16. 18.01.40 г.
Надпись на финском языке (нижний ряд, крайнее фото – девушка в прической).
Два фото, где мама с подругами, не подписаны.
На память Ане от Даши. 18.12.39 г. Д. Карпова. Петрозаводск. (Даша – мамина двоюродная сестра).
На долгую память Ане Сорокиной от Коли Захарова. Г. Петрозаводск. Пединститут. 12.01.40 г.
На память Анечке от Ани М. 6.10.40. (верхний ряд, крайняя справа).
Анечке от Насти Гипиновой. . Петрозаводск. 6.11.40 г. (верхний ряд, в платье с белым округлым воротником).
Анички от Насти Шабалдиной. 18.09.39 г. (крайняя слева в верхнем ряду).

Следующая часть: http://proza.ru/2009/11/09/201