Прикажут и стреляй. Какие проблемы?

     -Ну, что ты ко мне пристал?- Зарычал я, в конец сорвавшись.
    -Прикажут, - и стреляй. Какие проблемы? Ты снайпер, а не политик!- И Мы с ним так вторую неделю ругаемся, пока бредём по ночам к месту акции. За нами идёт ещё десять парней. Но наш разговор они не слышат.

    -Нельзя так всё время, Мик. Ктото должен остановиться первым?! Мы в них, они в нас,- широко открыв глаза и подняв брови, мой напарник воодушевленно склонял меня к миролюбию. Меня - инструктора снайпера высшей категории. Мне даже зарубки ставить некуда, после всех операций. Просто каждую гильзу приношу и кладу в коробку. В коробке белый, чистый лист пенопласта. Если надавишь головкой стреляной гильзы, она легко входит в податливую чистоту белого как пух пластика. Это моё личное кладбище. И таких листов в этой картонной коробке шесть, по сотне в каждом листе. А коробок четыре. Такой вот я борец за мир.

     -Да зачем ты курсы окончил, чтобы нести мне эту хрень? Здесь, на задании!!! Твою мать! Сколько времени и денег впустую. Ну почему ты не будешь в них стрелять? И какого хрена мне нельзя это делать! - зашипел я ему в ухо, обняв рукой за спину. На рукаве смешно шевелились нашитые рядами маскировочные кончики нитей, придавая бесформенную невидимость нашим лежащим за камнями фигурам.

           Мы пёрлись сюда столько суток ночами, пехом и ползком, если надо, но неумолимо как сама судьба. Мы просто должны их перестрелять - всех до единого. Вторая, третья, четвертая, пятая и шестая пары организовали вместе с нами боевой треугольник классической засады. По базе сначала влепят бетонобойными бомбами, потом шарахнут вертолёты и распашут дорогу, ведущую сюда: вдоль и поперек, нашвыряв сверху мин ловушек. Они  и похожи  на зелёные листья эти мины, и выглядят как листья местных деревьев, сорванные ветром. Красивое и приятное на ошупь полимерное изделие. Но если ты на него наступишь - ботинок улетит вместе со ступней. Это в лучшем варианте. Значит раненый. А к раненому побежит помощь, следовательно, живая цель.

                А для того чтобы целей не было, существуем мы - снайперы. Выстрел - пять секунд, выстрел - четыре секунды - выстрел, такая простая арифметика. В вшестером мы за час положим столько, сколько будет патронов и семьсот человек в идеале, а когда нас двенадцать, тут без танков будет просто смертельно опасно. А самолёт завалит их этими листочками как ковром, там, в кассетах их миллионы ровненько уложены. И тут этот сопляк, с его любвеобильным запретом стрелять.

      -А до начала шесть часов, надо выспаться по очереди перед работой. Ты это понимаешь, идиот! Как я могу спать, когда у меня под боком почти измена? Если ты, интеллигент чертов, не передумаешь - клянусь всеми святыми - ты у меня сам тут останешься. Смертью героя. Там ещё десять наших парней! Ты о них подумал?- пытаюсь я ему вдолбить своё понимание этого мира, а он молчит, а потом мне выдает, паскуда.

     -Мик, у них же дети, мамы, семьи, а шеф сказал всех уложить! Всех, без разбора, когда из-под земли полезут. А потом напалмом. Нельзя так.
     -А как! Чёрт! Как? Объясни, Арни! Там фабрика и учебный центр. Через неделю выпуск. Там под землей, в горных пещерах почти полк сидит, готовых комикадзе, диверсантов, да просто головорезов. Ты представляешь чему там можно научиться за целых полгода. А потом отлавливать их по одиночке? Ты же видел их видео - ничего святого, мразь одурманенная. Ты же, гад, плакал, ... и тебя рвало в зале, когда они беременную, ножами, на видео. Ну и что, что мы тебя держали и не давали закрыть глаза! А ты думал как? Лучше вживую присутствовать?! Я лично не желаю. Я хочу здесь прекратить такое, такое,- и я замолчал, не найдя нужного и приличного слова для святоши одетого в амуницию современного ниндзя.

     - А мы? Мик? Неужели и у нас ничего святого? А, как же так, мы же клялись защищать и беречь во благо...
     Я отполз и занялся насущными делами, слушая его слюнявую приглушённую болтовню о том, что можно этого не делать. Господи вразуми ты его, пока я привинчиваю глушитель и не только к винтовке. Дай нам только выполнить и вернуться, и я сплавлю его в штаб - пусть им психиаторы занимаются. Вроде не наркоша, а такое несёт, - хоть сразу в рай его выноси на себе. Ну не убивать же его в самом то деле, сволочь, но наша же сволочь. Прошляпили, поздно менять пробитые колёса, на переправе.

    -Арни, - повернулся я, прерывая его пастырский скулёж, - Давай договоримся, я уважаю тебя и твоё мнение. Но без тебя не могу, даже если я согласен с тобой. Делаем так. Ты -даешь мне целеуказание ... и не стреляешь . Я,  делаю работу за двоих, согласен? После задания найду другого напарника. Идёт?- Он ещё и думает! Как будто есть выбор...

     -А если я откажусь - ты и меня положишь в свой белый ящик, в виде гильзы, да?- спросил Арни, грустно приподняв пока ещё видные брови. И стал похож на побитую собаку, преданно смотрящую на хозяина. Я улыбнулся, как учили, расслабился и нащупал рукоять ножа, ведя по ней рукой, которую он не видел.
    -Не надо Мик. Я ведь добрый, но не глупый,- спокойно сказал он, осторожно и медленно поднося к моему лицу стопорное кольцо гранаты, нанизанное на указательный палец. Кольцо с усиками тихо звякнуло, соскользнув на камень.

      Трендец. А ведь умный паршивец. - Ну и что будем делать?- Замер я, уставившись в его глаза.- Гранату крепче держи, Умник, а то всем нам тут труба будет. У Арни выступили мелкие капли пота на лбу. Но взгляд стал жёстким и колючим, как стилет наёмника.
    - Ляг на землю, быстро, лицом вниз, руки за спину! - уже приказал он сухо и беспощадно.
    - Не лягу, пока не скажешь, что задумал. Мне, один чёрт с тобой помирать, а зарезать себя как свинью на бойне не дам. Усёк, миротворец?- осклабился я и вытянул нож из ножен.
    -Ты Мик, не хорохорься. Если взорвётся граната не только нам с тобой капец, но и тем, кто на углах и лучах засады сидит.

    - А ты меня не пугай. Это у тебя мама и брат в Джорджии, а я, и так,  как средний перст у бога перед носом, - я уже включил рацию на передачу и весь разговор стал слышен всем сидящим, теперь то ли в  капкане, то ли на выходе из него. Я сильно рисковал, если бородачи сканируют эфир, то отловят передачу и поднимут тревогу, но не сразу.
     -Проснись командир, хватит спать, это ж никогда не закончится,- Арни, с гранатой, с зажатой боевой скобой в левой руке, тряс моё левое плечо правой, приблизившись ко мне нос к носу, безбоязненно, на расстояние  удара ножа. Арни замахнулся над моей головой рукой с гранатой ... и всё померкло. Я замешкался, и вдруг его ладонь с гранатой разжалась, я зажмурился. Щелкнула пружина бойка, хлопнул, сгорая, замедлитель, скоба отлетела, звонко звякнув о камень. Граната упала, стукнувшись и подскочив, и снова завалилась на камни между мной и Арни. Стало ярко темно и беззвучно громко вокруг.


     -Вставай, да просыпайся ты, командир, а то всем расскажу какой ты соня. Полчаса до акции.- Арни тряс меня за плечо.- Сейчас мы им наделаем дополнений в шкурах. Ну, ты и спишь начальник! Что так глядишь? Влюбился чтоли? Тогда делаю предложение, как младший по званию. На, держи кофе - я тут постарался, а то ещё промажешь с просононья? Да не шуми так командир? Все путём,- парни по связи и визуально отдали честь- всё готово. Дальность я проверил, ориентиры выставил, батареи сменил, оружие приготовил, на объекте без изменений, время по твоим часам, вон рассвет уже вовсю разошёлся. Давай, пей кофе, лопай пирожок и разомнись, а то ты так спал сладко, наверно все мышцы затекли. А у нас тут работы сейчас будет, только успевай перезаряжать. Авиация уже в воздухе, шевелись командир, сегодня в твоих коробках будет большое пополнение,- говорил он, удобнее прилаживая приклад  и раскладывая электронные причиндалы возле себя перед началом "работы".

      Я допил горячий кофе. Завинтил крышку миниатюрного термоса.- Арни, ты что сдурел, делать кофе в засаде? А если бы по запаху засекли? И хватит болтать - заметят, - стряхивал я остатки сна.

      - Не, шеф, не засекли бы, у них там маленький заводик по обработке кофе. Вонища - на несколько километров..., а я ночью понатыкал ловушек в тылу и по бокам, и всё время по пассивному проверял местность,- и он стал рассказывать мне результаты наблюдения за ночь, попутно, и осторожно осматриваясь, сверяя дальность по ориентирам, направление и силу ветра.
               
Арни - живой Арни, мне нравился гораздо больше того, который махал перед моим носом гранатой в кошмарном сне.