Рассказ пятнадцатый Возвращение

  Ночью Серому приснилась тигрица с медведем, они оба напали на него с двух сторон и трепали безжалостно. Серый только содрогался от их укусов. От этого в реальности Серый дергал лапами и скулил. Наконец сознание вернулось на материальный план, Серый с облегчением проснулся. К своей радости он не увидел ни тигрицы, ни медведя, ни волчьего вожака, от которого ему накануне крепко досталось. Серый попытался встать, но это ему удалось с трудом. Все тело ныло от боли, левое ухо прокушено, правая передняя лапа была повреждена в схватке, чего он раньше не заметил. Серый лег на свое место и стал зализывать ноющие раны. Он понимал, что ему нужно отлежаться, дать своему могучему организму побороть болезнь. Он пролежал день и проспал еще одну ночь, но уже без кошмаров.
  Еще не рассвело, но Серый уже поднялся. На этот раз у него получилось значительно легче. Молодой волк побрел по тропинке, куда глаза глядят. Однако Серый по пути искал следы зверей, он уже чувствовал голод, и этот голод - лучший проводник хищников.
Сейчас перед Серым был небогатый выбор. Можно вернуться в стаю, но придется пресмыкаться перед всеми членами стаи, даже перед Чернявой, чего он не вынесет. Можно ходить по следам стаи и питаться объедками, но после стаи в двенадцать волков останутся лишь кости да шкура, тут не пожируешь, только зубы сотрешь. Что остается: голод и смерть от копыт оленей или лосей, или клыков секача. И тут он вспомнил про свой запасной вариант - Апанаса Митрича.
  И Серый потянул к деревне. По пути ему повезло поживиться недоеденной тушкой кабарги, задранной рысью, и дня через три волк подошел к деревне, нашел дом Митрича и проник во двор тем же макаром. У Апанаса появилась другая собака - восточноевропейская овчарка, которая, увидев забравшегося ночью волка, подняла такой лай, что разбудила не только Митрича, но и двух его соседей.
Ворча, Апанас спустился во двор.
- Чего лаешь, Ладка?! Чего людям спать не даешь?- Апанас включил во дворе свет и увидел почти перед собой существо, сильно напоминающее собой волка. Митрич так и остолбенел. Он не сразу узнал в этом волке того волчонка, что залез к нему осенью. Волк сидел смирно, с надеждой глядя в глаза Апанасу.
  - Да никак это Серый!- Митрич всплеснул руками, но волк не сделал ни одного движения.
  - Фу, Лада, фу, кому говорят!
Но Лада не унималась, и только когда Апанас пнул ее в бок, а ведь в Сибири и особенно на Севере от собаки требуют безусловного подчинения, Лада залезла в конуру и молча скалила зубы в сторону Серого. Если бы овчарка была мужского пола, Серый, скорее всего, напал бы, но самку обидеть - нарушить закон природы.
Апанас Митрич взял чашку с початой едой Лады и подвинул к Серому, и пока тот ел, Апанас рассматривал Серого - на него было жалко смотреть.
  - Досталось тебе от твоих сородичей, дружок, крепко досталось, небось, всей стаей тебя валяли.  Наверняка на матерого нарвался. Видимо, рано ты лишился отца, он бы тебя держал в узде до поры до времени, а так ты сам себе голова, рано гордыня в тебе проснулась.
Серый не реагировал на эти слова, он с жадностью хлебал суп, а пока он ел, Митрич приблизился к Серому вплотную, он знал, что если волк пришел к нему за помощью, то никогда не позволит себе плохого.
Апанас сел на чурбан и протянул руку к волку. Серый не привык к ласке, он не знал, что это такое, но все же позволил до себя дотронуться. Апанас осторожно провел ладонью по голове Серого, на которой было меньше всего шрамов, еще раз погладил и заглянул Серому в глаза. Тот явно засмущался и не выдержал взгляда.
  - А хочешь мяса?- вдруг спросил Митрич.
Серый навострил уши и поглядел на человека.
  - Сейчас принесу, ты подожди,- сказал Апанас, поднимаясь.- А ты, Ладка, сиди в будке и не гавкай! Не видишь что ли, твой сородич в беду попал!
Когда Апанас пришел, он застал Серого спящим в углу двора.
  - Спи, мой хороший, ты дома,- только и сказал Митрич. Он был рад встрече, а за то, как был рад Серый, говорил его безмятежный сон.