Джимми

Воспоминание,  матушки  императрицы  Анастасии  Николаевны  Романовой.

                Джимми.

М: -   Меня тётя Паша всегда сохраняла.
         Не так как тётя Катя.
         Но тётя Паша, она исключительная женщина.
С:  -   Она сохраняла тебя больше – да?
М: -   Да!   - Ты смотри же за девочкой.
         - Всегда она говорила.
         - Ты дочка, еже ли что, ко мне приходи, и никто нас
         никогда ни тронет.   – Вот она всегда так говорила.
С:  -   А у них, большая собака та была – да?
М: -   Да!  Она меня, так, любила.  Как  я  приду – она меня
         облапает, и вот так лапой берёт меня и ведёт.
         За это, лапой берёт и ведёт в комнату.   Ложись!
С:  -  Ха, ха.   Ложится?
М: -   Но!   - У-у.   - Ложись, дескать.
С:  -  А, что она ляжет и ты – да?
М: -   Но!    И будем спать.   И эта?   Тётя Катя приходит…
С:  -  Это у тёти Паши – да?
М: -   У тёти Паши, да!   И она, вот так, эта собака…
         У ней постель постелена.   Она там ложится.
         А нас уложит.   И: -  У-у-у.   - Ха.
С:  -  А, но вы не на пол, а на кровать, или ещё, что там,
         у вас?
М: -   На кровати!
С:  -  На кровати.
М: -   А у ней там, какой-то такой, не поймёшь…
С:  -  Она, цветом, какая была?
М: -   Она желтоватая немножко была.
С:  -  А ты говорила…
М: -   Красивая, курчавая такая собачка.
С:  -  А ты говорила – чёрная там ещё была.
М: -   А чёрная, она ушла.   Её брат увёл.
                Стр. 1               
С:  -  Аа.
М: -   Понравилась она ему – чёрная.
         Смолкой, он её звал.   Чёрная.
         Ой, она всё злилась, эта вот – рыженькая.
С:  -  А, они вдвоём, никак – скандалили – да?
М: -   Но они всё время двое были.
С:  -  Аа.
М: -   Я  вот пойду на речку – там такая рыбная была
         речушка.   Пойду, и они со мной,
         и чёрная и эта – рыженькая.
С:  -  А, это у тёти Паши – да?
М: -   У тёти Паши!   И мы столько рыбы наловили
         с тётей Пашей.
С:  -  Дак, а как, чем, удочкой что ли?
М: -   Нет, сеткой!
С:  -  А, сеткой.
М: -   А такая эта, как её?
С:  -  На палке – да?
М: -   Нет.   Но, на палке, но, как-то их называли.
         Просто идёшь вот так и, и полная эта.
С:  -  Столько рыбы было – да?
М: -   Ага!   И вот, знаешь, сколько мы рыбы наловили.
         И привезём, этой самой?   Крёстне!    И они, прямо,
         довольные были, что рыбой нас кормите.
С:  -  Дак, а у тёти Паши, и Паша, это дочка-та её, тоже
         рядом с тобой всегда бегала?   Нет?
М: -   Да!
С:  -  Бегала – да?
М: -   Ну!   Тётя Паша.   А они рядом жили почти.
С:  -  Аа.
М: -   Вот также вот, как этот дом был.
С:  -  Нет, дак, а с девочкой Пашей вы вместе?
М: -   Как?
С:  -  Ну, девочка-та, вместе с тобой, наверное, всегда
        бегала?
                Стр. 2
М: -   Да!   Мы, друг без друга – тётя Паша и эта,
        Пашина дочь.
С:  -  И Катя маленькая  - да?
М: -   И Катя маленькая!   Тёти Катина дочь.
С:  -  Аа.   Катя Катина – да?
М: -   И вот мы всё время…
С:  -  Дак, тогда и Маринка бегала.
М: -   А?
С:  -  И  Маринка, тогда, наверное.
М: -   Да!   Все вот тут вот мы!
С:  -  Аа.   Значит, ты не одна бегала-та?
М: -   Нет!   
С: -   А и ещё и Маринка.
М: -   И Маринка!
С:  -  И Катька маленькая и Пашка маленькая – да?
М: -   А это Паша та, это уже тётка!
С:  -  Нет!   Но  я  имею в виду Пашину Пашу.
М: -   Ну!
С:  -  Девочка.
М: -   Девочка!   Тоже Пашей звали.
С:  -  Но это у них, где-то там – на ихней земле, что ли?
М: -   Ну, в Ленинграде, где-то там.
С:  -  Нет, но  я  имею в виду – на усадьбе на ихней – да?
М: -   На ихней - да!
С:  -  Рыбачили.
М: -   Да!
С:  -  Да.
М: -   А тут, по леву сторону – жила Фелисада.
         Там вот змей много было.
С:  -  Аа.
М: -   Вот.   А она ушла оттуда, Фелисада, из-за змей.
         А  я  говорю: - Зря ты ушла, я  бы их вывела.
         Они бы все ушли.   Ну а они, всё-таки, хорошую
         квартиру получили.   Там эта, Фелисада – Фелисада
         Семёновна и Фелисада Александровна, была.
                Стр. 3
         Это Александровна – это у нас она готовила.
С:  -  Аа, повар.
М: -   А Семёновна – это вот там.
С:  -  Этого, генерала-та?   Жена.
М: -   Да!
С:  -  Или адмирала?
М: -   Но  я  не знаю кто он такой.  Он сильно меня любил.
         - Ой, какая девочка умная.
С:  -  А он, усатый был?
М: -   Усатый!   И рыжеватый.
С:  -  А ты, как его называла?
М: -   Никак.
С:  -  Ну как?   Ну…
М: -   Его дядей Серёжей звали.
С:  -  А, вот и…
М: -   Дядя Серёжей называла, и, усатый,
         дядя Серёжа, ха, ха.
С:  -  Ха, ха.
М: -   У него усы были.
С:  -  Ну это тебе уже, после…  – до коронации, и после
         коронации.   Да?
М: -   Да!
С:  -  Ну это, где-то, три года – да?   Тебе было.   Вот.
М: -   А там ещё был, ещё какой-та генерал - старый
         генерал!   Вот тот уж меня любил, не знаю как.
С:  -  Дак, а звали, или, как прозвище его?
М: -   А его Данил Семёныч.
С:  -  Аа.
М: -   А у него старушка была – жена.   Такая – всё
         с палочкой ходила.   Уж старые они были.
         Уж, наверное, девяносто с лишним лет было им.
С:  -  Ну знатный, наверное, был – да?
М: -   А уж, что ты!?   За него, прямо, все горой стояли.
         Вот этот, который рассказывал-та.
         Дак он же говорил ( по телевизору ).   Мы, говорит,
                Стр. 4
         над ним тряслись.   Он очень добрый и умный
         и настойчивый.   Делал своё дело.
         - Вот он, как-то раз рассказывал, как его?
С:  -  А, историк-та?
М: -   Ну!
С:  -  Ну, да  я  и не помню.   В общем…, а бабку его как
         звали?   Жену.   Ты, наверное, как-нибудь знаешь?
         Помнишь.
М: -   Кажется Вера Александровна.
С:  -  А, Вера Александровна.
М: -   Я  же говорила?
С:  -  Нет!
М: -   Нет?
С:  -  Но!
М: -   Но, Вера Александровна.   Это, какой-то Александр
         был ещё.
С:  -  Ну ясно, конечно.   Может это, дочь может
         Александра первого.
М: -   Наверное.   Вот.
С:  -  Дак, а ты с ним тоже на рыбалку ходила, что ли?
М: -   Да мы все ходили, кучей целой.
С:  -  Аа.   Он ещё…
М: -   Рыбы столько наловим…
С:  -  А он ещё ходил?
М: -   Ходил!   С палочкой, ну всёравно ходил.
С:  -  А - с палочкой.   И вы ему, наверное…
М: -   А он, какой рыбак?!
         И он, как ловит – исключительно!
         Дак, прямо  я  не знаю.
С:  -  Этой, сеткой – да?
М: -   Он меня и научил, как ловить рыбу.
         Я  и в деревне – пойду было, туда в эту?
         Ну, мост на Хвойну – где Минцы.   Я  тогда…,
         мост пройду, туда заверну.   А у меня сетка большая
         такая – сачок!
                Стр. 5
С:  -  Ну, на палке – да?
М: -   На палке!   Но  я  тогда, вот так вот – хожу,
         хожу – кружу.   Они бегут – рыбы.   А тогда – раз,
         поддену.   Ну – еле, еле тащу – до моста.
         Кричу: - Помогите, идите.
         - О, это наша идёт.   Смотри-ка она, сколько рыбы
         наловила.   Вот молодец.
         – Я  и им надаю рыбы – кто мне поможет.   Но…
С:  -  Дак это Данил – он учил тебя.   А как вот он учил?
М: -   Как?
С:  -  Но, как, ловить-та рыбу?
М: -   Но вот так вот: - Иди вот так тихонечко, чтоб они
         не заметили.   А потом – раз, и попались они.   Вот.
         - Эй, говорит.   - А он всегда бывало вот так:
         - Вот попалась штучка, стой, не уйдёшь из сети.
         - Ха, ха.   Но и …   ой, а он, как, рыбу ловил, о-о-о.
С:  -  Дак он, что, моряк что ли?   Был.
М: -   Моряк!
С:  -  Моряк.
М: -   Закадычный моряк.   Он…
С:  -  Адмирал, что ли?
М: -   Да!
С:  -  Адмирал.
М: -   Он всех ребят – молодых и пожилых, и всяких…
         Всех их учил.   – Вот так надо делать.
         Вот на море-та бывало так.   Бывалычи, так вот
         ловили-та рыбу-ту…
         - А мы, когда приехали в эту, но, на море приехали.
С:  -  А, это на корабле-та?
М: -   На корабле та.   А это?   К Немцам приехали когда.
С:  -  Аа.   Это, когда ты поехала кораблём.   На…   Но!
М: -   Кораблём-та ехала?   А он мне рассказал:
         - Как будешь, вот, ехать, а там такой заливчик есть.
         Вот туда шмыгни, туда.   – Это така у него поговорка
         была.   Но  я  и шмыгнула.
                Стр. 6
С:  -  И там наловишь – да?
М: -   И там наловишь!
С:  -  А, дак ты просто попросилась, что ли?   В заливчик.
М: -   Дак мы не могли – этот, наш корабль, не мог выйти.
         Столько мы рыбы на этом – сачком наловили.
С:  -  Да, но уж так совсем на корабль…
М: -   Но мы же на корабле стояли-та.
С:  -  Аа, дак ты попросилась, чтобы остановились, что ли?
М: -   Да!   Потому что  я  уже держать не могу.
С:  -  А, ты на залив попросилась туда – да?
М: -   Да!
С:  -  Вот.
М: -   И потом, матросы, все, по выбежали.  Они уже знают
         как.   - А, ой, вот умница.   Надо же как.   Я, говорит,
         десять раз старался, и у меня не одна рыбина не
         попалась.  А посмотри, говорит, у ней сколько рыбы.
         Да и рыба отличная.
С:  -  Дак вы на военном корабле-та – да?
М: -   Но!   На военном!
С:  -  Аа.
М: -   Но и мы, и тогда эти, как их – Немцы самые
         эти – генералы-та?   - О-о, гости-та, какие отважные
         приехали…
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   С рыбой.
С:  -  А, это, когда уже туда до места – да?
М: -   Но!   До места.   Ну и…,   а рыба, знаешь, какая?
         На вроде бы тайменя, но, другая, какая-то.
         Ну, рыба вкусная, хорошая рыба – жирная.   Там…
С:  -  Ну, мама, что, она крупная что ли – таймень?
М: -   Крупный.   Но, а таймень-та, вот какой!
С:  -  На пятьдесят сантиметров?
М: -   Да!
С:  -  И, такие, ты могла.   Или это уж моряки там
         стали – да?   Ловить-та.
                Стр. 7
М: -   Но у меня сетка та большая ведь.
С:  -  Аа, а они помогали – да?
М: -   А они уже помогали.  Я  уж не могу же, рукой-та
         справиться.   Я…
С:  -  Но ты же ещё ребёнок, что там.
М: -   Но кого  я  там ешё.   Но, а они уже, тут, вытащили.
         И говорит: - Ну, ловкость у ней есть.
С:  -  Ха, ха.   А ты просто…
М: -   И, как, я  это – раз и готово.
С:  -  А, завести-та ты заведёшь.   А вот вытянуть…
М: -   А тащить-та уж  я  не могу.   Я  и им рассказывала.
         Я, говорю: - Я  вот…   пойдёмте со мной.
         Я  вот ловить та сумею, а тащить – у меня рука
         болела.   Я  три года болела, с рукой-та.
С:  -  Это, ну да!
М: -   Но, а там один.   Фамилия – Данильчук был.   Это…
С:  -  Моряк?
М: -   Моряк был!   И этот самый?   Немец!   Моряк!
С:  -  Он, он немец – да?
М: -   Немец, да!   Но мы к немцам приехали?!
С:  -  А ты говоришь – Данильчук.
М: -   Нет!   Но!
С:  -  Но, Данильчук, что, он немец был, что ли?
М: -   Немец!   Немец был – чистый немец был!
С:  -  А почему фамилия такое – Данильчук.
М: -   Но так дано было.
С:  -  Ну и что?
М: -   Ну и вот он встретил нас, и приказал всем, что бы…
         - Жарьте и парте, и, рыба хорошая.   
         Гости у нас дорогие.   Приехали.   И привезли,
         столько, рыбы, что мы и в глаза не видели никогда.
С:  -  Ха, ха, ха.   У них же наловили – да?
М: -   Ну!   У них рыбы полно, а они не ловят. 
         А оно – не умеют.   И вот, я этого генерала и научила
         ловить.
                Стр. 8
С:  -  Данильчука – да?
М: -   А?
С:  -  Данильчука?
М: -   Данильчука этого и научила.   Говорю – вот так меня
         Митрий учил.
С:  -   А какой же Дмитрий?   Тебя же этот-та – Данил учил.
М: -   Но, Данил!
С:  -  А тут - Данильчук.
М: -   Но!
С:  -   Ха, ха, ха, ха.   Надо же.
М: -   Вот давай, говорю, учись, как ловить рыбу.
С:  -  Но!   Дак…
М: -   А  я  их заманиваю, так, тихонечко.   И они все идут,
         идут, идут, а потом  я – раз!   Там у меня такая
         маленькая  дырочка.   Я  её сразу – раз и затяну.
         Затяну – ей же вылезти никак нельзя.   Рыбе.
С:  -  Дак, а это в сачок – да?
М: -   Так в сачок.   Ну!
С:  -  А дак ты просто выставляешь туда.
М: -   Я  выставлю…
С:  -  А они потом…
М: -   Вот такую потом дырочку сделаю.
С:  -  Ну правильно!   И водишь, где эта рыба есть.
         Ты её, так, подставляешь.  Сачок.
М: -   Но, а она вся идёт, и с таким удовольствием идёт.
С:  -  А ты, сачок, просто подставляешь.
         Они туда и заходят - да?
М: -   Но!
С:  -  А вытащить, конечно…
М: -   У меня там, прикормка, всё это…
С:  -  Ну правильно, а вытащить-та уш не можешь.
М: -   А силы у меня не хватает.
С:  -  Ну правильно.
М: -   Они же здоровые вот какие, рыбины.
С:  -  Ну правильно.
                Стр. 9
М: -   Толщиной, как пол-литра.   Где же  я  вытащу-ту?
         Они такие мясистые, а жирная-та какая - рыба.
         Но, а потом…   А там, это – тоже Фелисада была
         Фёдоровна – такая.   – Ну, дочка…
С:  -  Это в Германии?
М: -   На Германии!   - Ну и накормила.   Мы же, у, рядом,
         рыбы, а рыбы ни бачим.   – А  я  говорю: - Ты что,
         хохлушка, что ли?   На её – ты что, хохлушка, что ли?
С:  -  Дак она, что…
М: -   Да  я  была, говорит, ведь  я  родом-та с хохляндии,
         но он меня украл.
С:  -  Этот Данильчук?
М: -   Да!   Я, говорит, хохлушка – чистая хохлушка!
С:  -  А он женился на ней.
М: -   Но, он украл и женился.
С:  -  А у них дети были – да?
М: -   У них – три парня и девочка была.   А две девочки
         были приёмные.   Не знаю, откуда они взялись.
С:  -  Нууу, приёмные, да и всё! что там.
М: -   Вот.   И вот  я  этих девчонок, приёмных, и научила
         так.   Вот давайте вот так.   И будете восхвалы,
         и вас они любить будут.   И вот они всё время
         вот так делали.
С:  -  Ловили рыбу – да?
М: -   Они рыбой кормили всех.
С:  -  Ха, ха.   И такие сачки же сделали?
М: -   Да!   Я  один сачок ей оставила.   Родной дочери.
С:  -  Ну и что?
М: -   Вот така, а такой ещё сделаете.   Пусть твой брат
         свяжет.   И ты учись – вяжи!
С:  -  Дак, а их как звать-та?
М: -   Кого?
С:  -  Девчонок.
М: -   Одну…   Ой, подожди, забыла уже.   А вспомню,
         подожди.   Одну Санькой звали, другую Зоей.
                Стр. 10
С:  -  Ну, смотри, вот они видно русских туда увезли.
М: -   Да!   Они русские были!
С:  -  Но!   Вот русских туда увезли – к себе.
         Сами русские, и русских туда увезли.
М: -   Но!
С:  -  Видно беспризорных детей.
М: -   Да!   Но, не было родителей.   Война же была.
         Ну а они…
С:  -  Это в десятом году – да?
М: -   Да!
С:  -  Видно война была.
М: -   И так они там и были.   Я  ещё маленькая была.
         А вот  я  могла это всё, это делать.
С:  -  Мама?
М: -   А у нас, видишь, на Хвойной – там же…
С:  -  Но это ты уже после, как, это?
         После деревни, туда ездила.
М: -   Кого?
С:  -  После деревни тут уж ездила?
М: -   Да!
С:  -  Тут уже под концом.   Царствования.
М: -   Но, я  же ездила – но, пойду Окорокатицу покормлю.
         Пойду, рыбы наловлю и ей дам.
С:  -  Ну да, правильно!   Ага.
М: -   Опускаю, и  я, её кормила, и всё.   Она же ела
         тоже, Каракатица – паук, как слон, а плавает.
С:  -  Рыбу – да?
М: -   Да!
С:  -  Но у неё, там, в озере не было рыбы?
М: -   Нет!   Там не было.   Там рыбы.   Такая – щука.
         Она её и не ела.
С:  -  А, дак она этих…   Ты что, живых бросала рыбок?
М: -   А?
С:  -  Рыбу-ту бросала, живую бросала ей?
М: -   Да!
                Стр. 11
С:  -  И она, вылавливала её – да?
М: -   Там!   Но она плавает и…   А жить не живёт в этом
          озере  -  рыба.
С:  -   Кто?
М: -   Но подыхает.
С:  -   Рыба-та?
М: -   Да!
С:  -  Но правильно.   Видно вода такая.
         А эта Каракатица – нормально ей.
М: -   А Акаракатица – её, с ней расправляется – ест.
С:  -  Ну правильно, но как питание ей.
М: -   Но!
С:  -  Дак это уже ты потом ездила в Германию?
         Уже взрослая.
М: -   Да!   Потом!   Конечно!
С:  -  Уже по взрослей, была – да?
М: -   Да!
С:  -  А, это уже, когда ты три года отболела,
         а потом и ездила.
М: -   У нас…   баба Катя заболела.   Она говорит: - Я  бы
         одну рыбку и эту…   крошечку рыбки поела бы.
         - Сейчас, я  поеду.   Но  я  поехала, на эту?
С:  -  На речку?
М: -   На, но, зимой было дело-та?!
С:  -  А, на озеро?
М: -   Нет!
С:  -  На речку.
М: -   А чё  я  на озере возьму – щуку?   Она её и видеть
         не хочет.  Но, и  я  ей…   и одна тайменина попалась.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Откуда она взялась?
С:  -  В речке?
М: -   Да!   Вот в этой?...
С:  -  В прорубе?
М: -   Нууу…
                Стр. 12
С:  -  Ну, в прорубе, ты её заловила?
М: -   Нет!   Она бежала, она не застывала никогда.
С:  -  А, и ты там…   Бросила сачок в реку.
М: -   Хвоинская река, она там – такая проточка шла,
         и никогда она не застывала.
С:  -  А ты что, бросила туда?
М: -   Ну, а  я…
С:  -  Сачок?
М: -   Сачок, маленький бросила.   И попади…
         эта вот самая…
С:  -  А, маленький сачок.   И она туда залезла – рыба.
М: -   Она залезла.   Небольшой сачок.
С:  -  Аа.
М: -   Ну и…   Я  привезла.   Ой, она прямо, торжествовала.
         Катерина.   – Ну, ну дочка, дак как  я  тебе
         благодарна.   Я, говорит, поем, дак  я  жива, буду,
         а то  я  думала, умру.
         - Ну и всякой рыбы  я…   И потом – окунь речной.
         Он очень хороший.   Чистая рыба!
С:  -  А, кроме этого, ты ещё и окуня наловила?
М: -   Окуня наловила, и потом, эту самую, какую ещё
         Рыбу-ту?   Таймень!   А потом эту?
         Ой, какая-то рыба была ещё, очень хорошая рыба.
С:  -  Ну и…   В общем, накормила её – да?   Бабу Катю.
М: -   Но!   трёх сортов рыба была.   И она утром приходит
         и говорит: - Митрий Филипыч?   Я, как, благодарна-та,
         за вашу дочь.   Она меня накормила всякой рыбой.
         - И это?   И ещё, самую-ту хорошую рыбу – она
         такая…   В пирог идёт сильно.
С:  -  Таймень?
М: -   Нет не таймень.
С:  -  А, может, ещё там…
М: -   Ещё-та, как же её, вот, но надо же вот,
         забыла все рыбы.
С:  -  Но в общем…   А, пирог испекла что ли?
                Стр. 13
М: -   Ленок!
С:  -  А, Ленок.
М: -   Ленок.   Она же – мясистое, жирное, хорошая рыба.
         - И я пирог вот и спекла вам.   Давайте будем
         кушать!   - И, говорит: - Вот.   А сегодня, говорит, я,
         мне лучше стало.   Я, вот, водки нагнала.
         Свеженькой принесла.   Давайте-ка!
         - И, ой, такой пирог она спекла – вкусный, хороший.
         Она стряпать мастерица была – баба Катя.
         Ой, хорошая была женщина.
         Ой, Я, хоть немножко её захватила.
С:  -  Ну вот, как же ты…   Это, как тебя в пять лет
         привезли.   Ты…   Так она и нянчилась
         с тобой – баба Катя.
М: -   Но!
С:  -  Так, больную такую тебя привезли в деревню
         Кривандино.   Она всё время сидела с тобой.
М: -   И лечила и…
С:  -  Лечила и…
М: -   А потом Окорокатицу эту опознала.   Обнаружила.
С:  -  Ага!
М: -   И всё, вовсе…   А народу-ту ездило к ней – всех
         лечила!   Вот.
С:  -  Мама?  А вот это?   В самом Петрограде, ты там вот,
         гуляла, ходила, играла.   Вот, как вот, играть одной
         приходилось.   С собачкой – да?
М: -   А она…
С:  -  Когда маленькая была ты.
М: -   Как-то она со мной ни ходила.
С:  -  Собачка – да?
М: -   Нет!   Мне крёстна купила – рыженькую, хорошую
         собачку, небольшую такую.
         Красивая мордочка была.
С:  -  А как ты её звала?   Это вот ту,
         которую Джимми звать?
                Стр. 14
М: -   А?
С:  -  Которую, звать Джимми.
М: -   Да!
С:  -  Аа.   Ну, вот видишь.
М: -   Это, с этой, с какой-то страны привезённая.
С:  -  Ну, с Дании…
М: -   Они ездили и вот Джимми…
С:  -  Это с Дании?
М: -   Так её и звали – Джимми!
С:  -  С Дании или в Америку ездили?
М: -   Я не знаю откуда.
С:  -  Наверное в Америку или в Канаду ездили.
М: -   Но она меня так любила…
С:  -  Эта собачка – да?
М: -   И вот ежели задумает она, куда идти – меня за подол
         тянет, и пойдём.
С:  -  Хы, хы, хы.
М: -   И пойдём.   Один раз, она заметила, что змея
         на меня шла.   И она за подол меня оттащила.
         А ту – змею, скрутила, и всё.   Вот, какая была
         собака.   Вот с такой собакой не пропадёшь.
С:  -  Дак она маленькая же была – да?
М: -   Но небольшая, но…   А этот разве большой был – как
         его?   Змей-та ловил, как его?
С:  -  Тузик?
М: -   А?
С:  -  Тузик?
М: -   Нет!   Как-то его называли – в Индии.
С:  -  Но, в общем, вот этот Джимми с тобой, это,
         неразлучные, вы с ним – да?
М: -   Он же жил, где-то в таёжном месте, в таком лесном.
         Змей много было.   Он давил их всех.
С:  -  А, вот этот Джимми – да?
М: -   Да!   Джимми!
С:  -  Аа.
                Стр. 15
М: -   И вот они привезли мне Джимми.
         И он меня…   он чувствовал – змея сейчас придёт.
         И он на неё…   а у него лапы толстые были, какие-та
         такие.   Такой лапой он встанет на змею и всё.
         А она и отказала.
С:  -  Но он пёстренький был – да?
М: -   Да!   И мы тогда – я  его беру за поводок – скажу:
         - Пойдём милый, не тронь, пусть она лежит.
         Сдохнет скоро.   Вот.   Вот он хороший был.
С:  -  А девчонки, сёстры твои, играли с ним или нет?
М: -   Они его боялись.   Она их, его, это?   Он их, кусал.
С:  -  А, гонял, отгонял их.
М: -   Гонял их!   Он оскалит зубы – они бегут бес
         памяти от него.   А меня, за подол тянет, и пойдём.
         И всё.   Вот.
С:  -  И так вы вдвоём и бегали, дурачились.
М: -   И ходили, дурачились, и на море убежим, и там рыбы
         наловим, её.   Он рыбу очень любил.   Вот.
С:  -  Дак, а ты её, как?   Просто, то, что она вот вылетает.
         Ты и ходишь и собираешь.
М: -   А она ко мне летит, и откуда, я  не знаю даже.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   А вот эти парни-та все говорили:
         -По сколько я буду  жить, и буду помнить,
         как в твой фартук рыба летит.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Вот.   И вот…   а один приезжал к нам в Кривандино.
         Ещё отец живой был - Дмитрий.
         И он ему рассказывал.
         - Вот знаешь, говорит…
С:  -  Это Дмитрию он говорил.
М: -   Дмитрию!   Рассказывал!   - Мы, говорит, с ней
         ходили рыбачить.   У нас ещё один – два спаршика
         нас было.   - Ну, как-то, я, они называют.
С:  -  Ну, звания.   Но, в общем…
                Стр. 16
М: -   Звания-та ихнее.
С:  -  Ну, да!
М: -   Я  то их не могу назвать.
С:  -  Они же солдаты.
М: -   Но!   - И вот она говорит: - Пойдёмте рыбу
         посмотрим.   Может наловим там, где-нибудь.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Девчонок мне охота, говорит, угостить.
         - А у меня фартук был такой – широкий такой,
         красиво сшито.   Ну и я так захватила фартук.
         - А что ты держишь фартук?   - Может, кто-нибудь
         и прилетит ко мне.
С:  -  Хи, хи, хи.   Это в трёх летнем-та возрасте – да?
М: -   Да!
С:  -  Ха, ха, ха, ха.
М: -   Но, девчонка?!   Но, девчонка?!   Три года, говорит,
         а она, что-то больше нас соображает.
С:  -  И поставишь фартук, и они прямо в фартук
         падают – да?
М: -   Но!   И вот они, знаешь, вот…   Я  вот один раз,
         во сне даже видела.   И вот так вот она летит,
         и мне в фартук.   И будто у меня этот фартук
         порвался.   Я  давай его скорей зашивать.
         Но, а у меня фартук новый, и у неё…
с:  -   А, это тебе во сне уже приснилось.
М: -   Во сне уже снится!
С:  -  Аа.
М: -   Вот.   А её – его мать приехала.   Вот этого, который,
         последний остался.
С:  -  Солдат-та?
М: -   Солдат-та!
С:  -  А её, как звали?
М: -   Её, так, как меня – Анна Георгиевна была.
С:  -  А его звать как?
М: -   А его Данилкой!
                Стр. 17
С:  -  Тоже Данил.
М: -   Да!   Тоже Данилка был.
С:  -  Видно тогда много было, Данилов.
М: -   А много, везде, кругом – Данил, Данил, Данил.
С:  -  И Иван.
М: -   Ну!   Иваны да Данилы были.   Да Анны дурочки.
         Вот и всё.   Она и говорит: - Пошла бы ты?
         Вот была бы, были бы вы взрослые, как мой
         сын – пошла бы ты за него замуж?
         - Да  я  бы хоть сейчас пошла бы.
С:  -  Ха, ха.   Надо же.
М: -   Такая я была – ветер в поле.
С:  -  Ха, ха.
М: -   Я  его люблю - говорю.   И так  я  его
         и не видела больше.
С:  -  Мама?   Но он, как охрана был – да?
М: -   Конечно!
С:  -  У тебя – да?
М: -   Он меня охранял, не знаю как.   А один раз
         Мы…   – такая высокая там вышка.   На эту вышку
         забрались, и к нам змея – длинная пере длинная…
С:  -  Тоже залезла – да?
М: -   Залазить стала.   Но он с пистолета её убил.
         Она нас бы сожрала.
С:  -  Но, сожрала, не сожрала…
М: -   Но, замотала бы.
С:  -  Наверно специально её туда посадили, что бы вас
         там…   Тебя укусить.
М: -   Кого?
С:  -  Тебя прижалить.   Ужалить.   Но нарошно наверно
         туда её…
М: -   Нет, не нарошно.   Просто, она с моря вылазит.
С:  -  А.
М: -   Она ни на одну меня.   Она многих таких вот…
С:  -  Кусала – да?
                Стр. 18
М: -   Да!   Укусит и всё, и не шевельнёшься.   И сама уйдёт
         в море.   Большущая серая  змея, толстая.
         А длинная – не возможно какая.   Но он её убил.
         Убил и…   Там такой якорь у него был сделанный.
         И этим якорем…   Они с Андреем.   Андрей, ещё был
         парень.   Вытянули и подвесили её на это…
С:  -  Кверху туда – да?
М: -   Кверху!   Я  забыла, как его называют-та.
С:  -  На пароход?
М: -   Нет!   Ни на пароход.
С:  -  А, просто, где-нибудь на что-то – да?
М: -   Там такая возвышенность.   Ну и…
         А они её, значит…
С:  -  Ну, и вороньё будет клевать.
М: -   А?
С:  -  Вороньё-та и будет клевать там.   Что ещё.
М: -   Вороньё-та уже тут заветрилось, но он, как стрелять
         начал – вороньё всё улетело.
С:  -  Ага.
М: -   Надо посмотреть, этим – людям научным.
С:  -  О.
М: -   У ней три жала было у змеи у этой.   Понимаешь,
         нет?   Я  никогда не видела, чтоб у змеи три жала.
С:  -  Что, три головы что ли?
М: -   Видимо так.   И одна только верхняя – натуральная.
         А остальные-та все…
С:  -  А, ну ясно.   В общем – три зуба было у одной змеи.
М: -   Нет!   Три головы!   Понимаешь, нет?
С:  -  А, трёхголовая?
М: -   Да!   Одна голова только видна была,
         а этих не видно.   А вот самая последняя, и самая
         ядовитая была!   Голова.
С:  -  Дак, а как, не видно, куда она…?
М: -   Но вот, как-то  я  не знаю.   Потом мы рассматривали.
         У ней, значит, вот голова, и ещё голова,
                Стр. 19
         а тут большая голова, которая…
С:  -  Но, какой-то мутант, видно, змея.
М: -   Я  не знаю, какой-та…   Вот в Ленинградской…
С:  -  Видно раньше были, что…   Такие, змей Горыныч-та.
М: -   Да!   Как змей горыныч.   Настоящий!
         Ну и тут убили всё-таки её.   И не стало.   Стали…
         А то нельзя было купаться в этом море.
         Там море такое – исключительное, красивое
         и чистая вода.   И люди даже поправлялись ей.
         Этой водой.   А вот эта вот – змея, съедала их.
         Людей.
С:  -  Но, кусала их.
М: -   Да!   Ну и не стало змей.   Куда-то все ушли.
         Был слух, так, от Митрия, что, говорит,
         вся природа ушла…
С:  -  Ага.
М: -   Ихняя.   Все ушли, говорит, оттуда.   Бояться стали
         змеи людей.   Но  я, говорит, семь штук их с берданки
         шлёпнул.   И там не стало.
С:  -  А, там, в этой, в смысле, в Турции?
М: -   А?
С:  -  В Турции?
М: -   Но!   это вот, где, ни Багир жил, а,
         ещё там другие жили.
С:  -  Но, Турция, мама?   Турция.
М: -   Турция, наверное!?
С:  -  Слушай?   А вот с этой?   С Джимми…
М: -   А потом они куда-то дальше в другое место
         ушли – уплыли.
С:  -  Мама?   Дак, тётя Надя, вот, ездила, и оттуда
         с Дании и привезла тебе эту Джимми – да?
М: -   Да!
С:  -  Вот, когда ты уезжала, ты её не стала брать – да?
         С собой.
М: -   Нет!   А, её, хозяин приехал, забрал.
                Стр. 20
         Который, мне дал её.
С:  -  Ну, тётя Надя у него брала?
М: -   Вот, тётя Надя, но о…   Тёти Надин приятель,
         приехал и взял.
С:  -  Ага.   А это…
М: -   Я  наказала, что, пусть заберут её.
         В деревне, там, собаки злые.
С:  -  Они покусают её.
М: -   Они её искусают всю.   Её нельзя там.
         Она очень вежливая, такая, интересная собака.
С:  -  А вот они, когда вот, якобы, царскую, семью убили.
         Там, мол, Джимми была.   Может, похоже, была
         просто?
М: -   Ну может быть.   Нет.
С:  -  Но, ты, у девчонок же спрашивала, говорила,
         что это не та собака – да?
М: -   Нет!   Её сразу забрал этот.
С:  -  Кто?
М: -   Как-то его звали – Селифан какой-то, что ли?
         Вроде так.
С:  -  Селиван?
М: -   Селифан Селифанович!
С:  -  А, Селифан, ха, ха, ха.
М: -   Но!   какие-то не русские.
С:  -  Но, Дания – да?   Из Дании?
М: -   Но!   Селифан Селифанович забрал её и увёз.
         Она, видишь, убивала этих, кусала змей.
         И змея, погибала.
С:  -  А, ну, в общем, она знала, как змею…
М: -   Но!
С:  -  Убить.
М: -   Она вот как, ну как их?   Вот помнишь, она укусила,
         эту, змею-та укусила.   Парня-та чуть ни съела.
         Змея.   Я  забыла, как их звать-та.
С:  -  Ну и что?   И тоже собака хорошая – да?
                Стр. 21
М: -   А?
С:  -  Тоже собака хорошая?
М: -   Да она, как вроде, собака.   Но она очень умная была.
С:  -  Нет, ну дак она же собака.   Причём же,
         как вроде собака.
М: -   Ну собака!   Ну и собака и, и, такая ещё была…
         Ой, я забыла, как его назвать-та.
С:  -  А, Индийский-та?
М: -   Но!
С:  -  Тики, тики так-та этот?   Рики тики так?
М: -   А  я  не знаю.
С:  -  Но, как-то их там зовут, этих.
М: -   Но!
С:  -  Но дак, то, как белка – такой.
М: -   Да!
С:  -  А то же собака-та.   Джимми.
М: -   А этот, собака!   А он её - змею, возьмёт, только
         наложит лапу и всё.
С:  -  Лапы большие такие?
М: -   Большие лапы у него – вот.   У Джимми.
С:  -  Ну, специально он обучался, знал, как со змеёй,
         что делать.
М: -   Но!   И она, всё – растянется и всё и готова.
         А он, как на голову…   Вот это бы голова?
         У ней голова-та такая была – у змеи.   А он, как вот
         так вот положит лапу, и всё.
С:  -  В общем, хорошая собачка у тебя была.
М: -   Хорошая была!   Я  не боялась в лес ходить.
         Везде с тётей Надей с этой?   С крёстной ходили
         везде по лесу, и видели всяких, всяких змей.
         И она с ними со всеми справлялась.
         Этот Джимми.
С:  -  Ну значит, он – Селифан, так и забрал, для себя, её.
М: -   Да!   А там очень много было у них змей,
                Стр. 22
         где они жили.   Как он, говорит, выл, этот Джимми.
         Приезжал он к нам этот Селифан Селифанович,
         туда, в деревню Кривандино.
         Он, говорит, плакал – выл Джимми.
С:  -  Ха, ха.   Что тебя нет – да?
М: -   Ну привык, это?
С:  -  Скучал.
М: -   Скучал!   Конечно!   Но, а меня, видишь?   Отравили,
         ещё сразу же, ещё раз.
С:  -  А вот это?   Ты одна-та гуляла и с этим?
         С собачкой-та Джимми и, куда-нибудь по магазинам
         ходила?
М: -   Да везде!
С:  -  Везде – да?
М: -   Везде!
С:  -  Но вот, какой-нибудь случай расскажи.
         Как вот в магазин пришла, что-нибудь покупать там.
М: -   Но.   А не разрешала брать.
С:  -  Она?
М: -   Да!
С:  -  Чтобы не покупала.
М: -   Ии уух - завизжит.
С:  -  Ха, ха, ха, ха.
М: -   Меня тянет – дескать, пойдём отсюда.
С:  -  Из магазина – да?
М: -   Не надо.   Вот, запищит, завизжит.
С:  -  А почему не разрешала?
М: -   То, что она чувствует, что тут не хорошее.
С:  -  А, не вкусное – да?   Запахи какие-то.
М: -   Ну, запах, этим, она ж понимала.
С:  -  А, ядом?
М: -   Но!   А тут ещё  я  стала разбираться – чувствовать
         запах яда.   Я  вот сегодня, знаешь, лежала вот
         после этого, когда ты ушёл на работу.   Думаю,
         как же мы пили водку?   Она ж ничем ни…
                Стр. 23
         Змеиным ядом, я  бы почувствовала.
         Я  уже все запахи, эти змеиные, понимаю.   Вот.
С:  -  Нет!   Это газ, наверное, мама.
М: -   Вот.   Они, значит, нам газу, хорошего,
         послали в дверь.
С:  -  Да это вот здесь…   Потом, мама, поговорим.
М: -   Где?
С:  -  Ну это уже тут, домашние.
М: -   Но!   Ну домашние!   Я  и говорю – послали.
         Они специально пришли.
С:  -  Да нет, мама, это…   Что тебе специально.
М: -   А что ты думаешь?
С:  -  Да нет, мама.   Мама?   Давай об этом не…
         Не будем.   Давай вот об той жизни, когда в детстве.
         Что ты вот…   Предали нас все.
М: -   Ой.   О той-та жизни.   Я  вот, как на сестриц-та
         подумаю.   Как они меня обманывали.
         А  я  ещё что…
С:  -  Щипали – да?
М: -   А?
С:  -  То, ущипнут, то ударят – да?
М: -   Но!
С:  -  А что, обманывали?   Конфетки таскали что ли?
М: -   Дак они же наберут…   Вот раньше питьё – ром всё
         там был такой.   Они его отравят, а тогда мне дают.
С:  -  А, нарошно?
М: -   А у меня, это?   Собачка-та была.
С:  -  Джимми – да?
М: -   Но!   А она вот…   У ней лапки такие большие.
         Она, вот так вот, захватит и выбрасывает.
С:  -  А ты ей нюхать давала – да?
М: -   Но!   нет, она сама посмотрит, сама!  Тогда мне даёт.
С:  -  А, разрешает – да?
М: -   Но!   И вот им ни как не удавалось.   Видишь как?
         Вот они наверное…   Сейчас она – Манька
                Стр. 24
         и поминает наверное, что собачка меня спасала.
С:  -  А дак это они видно такую обученную собачку тебе
         дали – да?
М: -   Да!   Это приехал вот, с такой земли.   Он, где-то
         на море, на каком-то жил.
С:  -  Ну, в Дании он жил.
М: -   Ну в Дании или где, я  не знаю.
С:  -  В Дании.
М: -   Вот.   Но и вот…   И как она пришла ко мне – всю
         меня облизала.   Ой, так она меня полюбила.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Ни знаю.   И так вот обнимет.   Лапы здоровые,
         обоймёт вот так.   И: – Ууу, ууу…
С:  -  Но он, такой, коренастый, небольшой, но коренастый
         такой – да?
М: -   Да!
С:  -  С большими лапами.   Такой пёстрый.
М: -   Но хорошая собака!   Скажу: - Джимми?
         Пойдём на речку?   - У, у, у.   – Пойдём!
         Вот и пошли мы один раз.     А он увидал.
         Этот змей, что, там вьётся.   - У, у, у, у, у, у.
         - Дескать – давай, уходим.
         За подол тянет меня и всё.
С:  -  Уходи – да?
М: -   Уходи!   А эти два парня-та со мной были.   Они
         узнали, в чём дело.   А у них…   Я, одну берданку,
         одному дала, а у другого своя была берданка.
С:  -  А, пистолет был – да?
М: -   Но!   пистолеты ли.   И её убили.  Эту змею.
         Ой, длинная.
С:  -  Тоже.   Но там большие змеи были – да?
М: -   Да!
С:  -  А может, специально, подвозили?
М: -   Может быть, спущена, нарошно?   Сюда.
С:  -  Вот я, тебе, о чём и говорю, что специально пущена.
                Стр. 25
М: -   Ага!
С:  -  Просто привезли сюда специально, чтобы вас…
М: -   Да!
С:  -  Где ты ходишь, что бы туда…
М: -   И вот это?   Эти парни пришли, и, и Николаю сказали.
         Вот так и так.   Ох, он дорожил ими, не знаю как,
         этими парнями.
С:  -  Этим Данилам?
М: -   И Митрий там же.
С:  -  Этот, Данил один был – да?
М: -   Да!   А второй Андрей был.
С:  -  Но они, как?   Служили или уже жили – семьи
         у них были?
М: -   Они, как на службе.
С:  -  Но, как, работали уже – да?
М: -   Да!   Как на службе – служили они.
С:  -  И семьи у них, и семьи были – да?
М: -   Семьи были!   Семьи ещё не было у них ни у одного.
         Они не женатые.
С:  -  А, ещё…
М: -   Один-та ещё и говорит: - Если бы  я  был…
         Была бы она постарше – я  бы её никому ни отдал.
С:  -  А дак…   Ха, ха.   Как ни отдал?  Ты же царствующая
         особа.   Как бы…   Не отдали бы ему тебя.
М: -   Но он тоже, како-то, какого-то роду.
С:  -  Аа, княжеского, был – да?
М: -   Да!   Княжеского!   Вот мать-та и приехала.   Говорит:
         - Может мы, договоримся.   Они же любят друг друга.
С:  -  Ха, ха.   Да.   Что там, договоримся.
М: -   Но а  я, видишь как…   Запротестовала.   Говорю:
         - Ни кого  я  не люблю.
С:  -  Да что там.   Что тебе.
М: -   Какое, ещё – любовь-та.
С:  -  Четвёртый год-та тебе – да?!   Любовь там.
М: -   Пять лет, шестой.
                Стр. 26
С:  -  А, пять, шестой уже был – да?
М: -   Но!   Какой ещё  я…   Мне любовь ещё.
С:  -  Ну да!   Но ты уже коронованная была.
М: -   Ну!   Ну что, что коронованная, но  я  ещё дитё.
С:  -  Ну правильно.
М: -   Я  замуж ни собираюсь, говорю.  Можешь подождать.
         Хочешь?   Жди!   Ни хочешь – уезжай!   У тебя там
         невеста есть хорошая.
С:  -  Ну конечно.
М: -   Спасибо, что от змеи меня отбавил.   Избавил.
         Она бы меня опутала и задушила.  И выпила кровь.
         И всё.   Вот такая она змея была – большая
         при большая.
С:  -  Мама?   Скорей всего, её специально там…
М: -   Засланная была – привезённая.
С:  -  Привезённая – да!
М: -   Да!   Врагов везде много ведь было.   Это она ни
         Дании, привезённая.   Она привезена с этой?
С:  -  С Турции?   С Турции наверно?
М: -   С Турции! наверное.
С:  -  Ну да!   Ну, оттуда, с юга, одним словом.
М: -   Да!   Южная.
С:  -  А вот, как?   С Николаем, тебе удавалось, где-нибудь
         гулять, вот так, с отцом.
М: -   А всё время мы ходили.   По берегу, мы ходили
         сколько раз, а ни разу её не видели – змею.
С:  -  Нет, но, а вас всёравно охраняли – да?
М: -   Но, охраняли ну…
С:  -  Нет, ну вот, как, ты, у вас разговор…
М: -   А  я, кто ещё, была ещё маленькая.
С:  -  Мама?   Ну всёравно, ну хоть, о чём разговор-та
         у вас был?   Когда, вот, гуляли вы?
М: -   Да кто его знает.   Я  вот всё уже забыла.
С:  -  Но всёравно, что-нибудь…
М: -   Вот он говорил…   со своей, как её?
                Стр. 27
С:  -  С женой?
М: -   С Ольгой.   Ни с Ольгой.
С:  -  А, с Ольгой.
М: -   Нигде, всегда, только со мной был!   Говорит:
         - Это же, моя дочь!
С:  -  Дак он что?   Тех считал не своими дочерьми, что ли?
М: -   Почему, не считал.
С:  -  А, любимая.   Ага!
М: -   Любимая моя дочь!   И потом, она маленькая.   Она…
С:  -  Ну да!   Она же самая меньшая – ты же была.
М: -   Но!   - И она меньшая.   Я  должен ей всё рассказать
         и подражать ей.   - Он так, только отбарывался.
         А мать всегда с нами была.
         Она нам ходу не давала ни где.
С:  -  Как?   И мать, всё время, тоже, всё время,
         матушка-та ходила – да?
М: -   Да!
С:  -  Гуляла.
М: -   Гуляла!
С:  -  Но, вот, как она вот с тобою – отношения, какие?
М: -   Но, пока с ним, ни чё.
С:  -  А, пока с ним, нормально – да?
М: -   Нормально!   Я  всё время, около него.   Ну, к ней
         Я  не подходила – боялась  я  её – страшно боялась
         Я  её!
С:  -  Ну да!   Если ты знаешь, что она тебе, когда она одна
         с тобою, то она тебе щелчок даст по голове.
М: -   Щелчки даст.
С:  -  Вот.
М: -   Но и…   Иди, говорит, дочь ко мне, а то сейчас
         мать-та щелчок тебе даст.
С:  -  Ха, ха, ха, ха.
М: -   Вот так вот, такое дело было всегда!
С:  -  А гулять.   Так, как пристойно – да?
М: -   Но!   Ходит.   Такая интеллигентная.   Такая умная.
                Стр. 28
         Хорошая, желанная, вроде.   А то и гляди, что сейчас
         прилетит.   Она…
С:  -  Не, но, а почему вот к тебе…
М: -   И так у ней выработалось это…
С:  -  Щелчок – да?
М: -   Щелчок…
С:  -  Шолбан, ха, ха.
М: -   Что рог сделается, вот.
С:  -  У неё мощные руки были – да?
М: -   Руки мощные, здоровая была.
         Он её ведьмой звал почему-то.
С:  -  Ведьмой?
М: -  Ты, говорит, как ведьма.   Вот ведьма у нас была.
         Мы жили, говорит, в одном полку.   У нас ведьма
         была такая.   Она всех щелчками била.   И ты
         такая же.   И откуда мне такую ведьму предложили.
         Ему же мать навалила, на…   навялила.
С:  -  Мама?   Но они же все одной этой компании.
         Поэтому они так и навяливали.   И та ж, тоже,
         подставленная была.   Мария, так же подставленная.
         Была подставленная?
М: -   Кто?
С:  -  Ну, твоя бабка – Мария.
М: -   Ну дак вот…
С:  -  Они же тоже подставленные были.   И эту тоже,
         подставили Николаю.   И Дмитрию подставили,
         эту – Татьяну Демидович.   И ту, первую – Марфу,
         тоже.   Всё это подставленные бабы-та были.
         Специально обученные.   Видишь как.
М: -   Но Марфа-та была очень хорошая!
С:  -  Мама?   Она хорошая была, до поры до времени,
         хорошая.
М: -   Но, а потом её отравили.
С:  -  Вот она ни стала выполнять своё задание.
М: -   Жалела она меня очень.
                Стр. 29
С:  -  Вот она…   Она, просто, в Дмитрия влюбилась.
М: -   В Дмитрия, и детей нажила.
С:  -  Но!
М: -   Но!
С:  -  И ни стала она им подчиняться.
         Они её и уничтожили.   Вот и всё.   Что тут.
М: -   Она, его, всё время звала: - Поедем на это?
         - Но, как её?
С:  -  Во Францию?
М: -   Нет!   Вот, где, я  лечилась-та?
С:  -  На Север?
М: -   На Север!
С:  -  Угу.
М: -   И лучше бы было.   И как раз бы всё дело
         наладилось.
С:  -  На Белое море-та?
М: -   На море!
С:  -  Да, мама?   Они бы там всёравно нашли бы.
М: -   Не!
С:  -  Да нашли бы везде – на конце края.   Что ты.
         Вильгельм, с такой разведкой – он везде бы нашёл!
М: -   Но там другие люди были.
С:  -  Безразлично, мама.   Ну вот, эта бабка-та, вот,
         которая лечила.   Она ж Вильгельмовская, всёравно
         была шпионка.
М: -   Но, а была, только служила ему.
С:  -  Да, мама, этого уже достаточно.   Она же уже их
         разведчица.   Считай, шпионка-та, ихняя.   Кругом…
М: -   Но  я  бы, говорит, не допустил до этого.
С:  -  Мама?
М: -   Я  бы их всех расстрелял.
С:  -  Да пока бы он это думал.   Это он сейчас – потом он
         узнал.   А он же ничего не знал, этого, тоже.
М: -   Знал он, всё знал!
С:  -  Всё знал?
                Стр. 30
М: -   Всё знал!
С:  -  Но, как же знал, если женился…
М: -   Кто?
С:  -  Ну, Дмитрий.
М: -   Да не Дмитрий, а вот этот…   Вот, какой-то, помнишь,
         кино было.   Он всё гыркал, как-то.
С:  -  Мама?   Но при чём – гыркал, ни гыркал.   Самое
         главное, что, Дмитрию бы ни куда бы бежать нельзя.
         Понимаешь?   Всёравно бы он нашёл.
М: -   Конечно!
С:  -  Но вот.   Ну, что ты хочешь – перевернули всё.
         И Николая арестовали, и царствование всё
         нарушили.   Это хорошо – умный был Дмитрий.
М: -   Да!
С:  -  Дак он маленечко – власть Советов сделал.
         А так бы, вообще бы, кругом, немцы были.
М: -   Да!   Всё-таки – Дмитрий был умный человек!
С:  -  Ну его ж учили - с детства с самого.
М: -   А если бы мать допустила бы его до царствования.
         Совсем бы, по другому, было.
С:  -  Мама?   По другому бы не было бы.   Всёравно это,
         вся вот эта, немчура.   Вот эти князья немецкого
         происхождения, и все эти, им подобные…   Они же,
         всёравно, предали нас.   Так же?   И тогда предали.
         И сейчас.   Но, прибили бы его, Дмитрия, и всё.
         Этот, Николай, он хитрый был.   Он ни стал с ними
         противоречить.   Понимаешь?   Он понял, что здесь
         уже делать нечего.   И он спокойненько уехал.   Вот.
         Взвалив на тебя всё это.   Ярмо царское.
         А пока ты ещё молоденькая была.
         Они и начали тут творить, что хотели.
М: -   Но!
С:  -  А над Дмитрием издевались, как это, над простым
         мужиком.
М: -   Они, меня хотели убить.
                Стр. 31
С:  -  Ну вот.
М: -   Но ничего не вышло.   Тимошка Хлапой, тут работал.
С:  -  Вот.
М: -   Он здорово помог мне.   Дядя Клима, Тимошка
         Хлапой, и этот – Евстюга.   Вот они…
С:  -  Мама?   Но они  же охрана была твоя.
М: -   Да!
С:  -  Ну вот.   И ещё Фёдор.
М: -   И Трошкин.   Ну, наша деревня вся.
С:  -  Ну все.   На всех, на них, возложена охрана была.
М: -   Да!
С:  -  Ну вот.
М: -   И этот самый – знакомый Манькин.   Я  уже забыла,
         как звать его.
С:  -  Вот.   И Фёдор со своей церковью, тоже…
М: -   Да!
С:  -  Помогал.
М: -   Его сразу с церкви выгнали.
С:  -  Это из Новгорода его выгнали.
М: -   А?
С:  -  Из Новгорода выгнали его.
М: -   Нет!   Он уже здесь был.
С:  -  Нет.   Ну, сначала из Новгорода выгнали.
М: -   Из Новгорода, а потом…
С:  -  Потом и…
М: -   Здесь.   Тут творили – полную эту самую – церковь,
         набили людей всех.  И хотели свалить на этого,
         на Фёдора.
С:  -  Дак набили…
М: -   На него всё свалить.
С:  -  А дак вот они, как.   Они свалить-та на него хотели…
М: -   Но!
С:  -  Свалить.   Специально сделали.
М: -   Да!   А тут, вот эта бабка.   Которая водилась, у этой?
         У Маньки.   Она всё знала.   Она же и была сильно
                Стр. 32
         Бога верующая, и она всегда всем заведовала,
         и всё знала.   Что, сколько набито и всё.   Кого убили.
         Всех знала.
С:  -  И кто убил – да?
М: -   И кто убил.
С:  -  Дак вот они, мама, что…
М: -   Дак вот её спас, вот этот Кондрашка и Кондрашкин
         брат.   Они спасли её.   Ежли - её ищут,
         то она на хуторе у брата Кондрашкиного.   Там
         спасается.   Вот так.   А ежли, пойдут к брату
         Кондрашкиному, то у Кондрашки, где-нибудь.
С:  -  Но, мама, здесь получается, что…
         Вот это – в церковь, вот эти все, немцы,
         пробрались – да?   С других стран.
М: -   Да!   А потом уж, как их…
С:  -  И уничтожали русских.   Прямо в церквях.
М: -   Потом их всех сослали.   Тогда уж она
         освободилась – бабка.   Вот, их же прямо этапом
         гнали – немцев этих.
С:  -  Дак видишь…
М: -   Которых поубивали.   Которых…
С:  -  Они же, мама?   здесь они сделали, что?
         Они начали через церковь.   Пробрались в церковь
         все, и церкви наполнили костями.   Все подвалы.
М: -   Даа!
С:  -  И начали русских уничтожать.
М: -   Да!
С:  -  Выборочно!   Понимаешь?...
М: -   Явилась.   Здравствуйте.   Нашла место – кошка…
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Больше, лучше нет места…
         Везде.   Он меня по всем церквям, был со мной.
С:  -  Отец – да?
М: -   Да!   И молиться, заставлял, по разному.
С:  -  Почему?
                Стр. 33
М: -   И так!   И…
С:  -  Аа.
М: -   И так, и так.   Всяко.
С:  -  Аа.   Это, если в мусульманскую церковь-та
         заходила…
М: -   Да!
С:  -  Значит ты, по мусульмански – да?
М: -   Да!
С:  -  А по еврейски, если в церковь…
М: -   А у меня платки все были – всякие.
С:  -  Разные – да?
М: -   Вот.
С:  -  А, значит, ты, в еврейскую церковь – он тебе
         показывал, как, по-еврейски – да?
М: -   А по-еврейски, как-то, я  забыла. Кажется вот так вот.
С:  -  Аа.
М: -   Вот так по-еврейски, кажется.   Кажется так!
         Это уже самое хорошее моление.
С:  -  А ну, дак это просто он, как бы посещал,
         все церкви – да?
М: -   Да!
С:  -  Своим присутствием – да?   Николай.
М: -   Да!   Что моя дочь способная на это всё.   Вот.
         И вот они, когда, едут – евреи.   И вот  я  тогда уже…
         молюсь по ихнему.
С:  -  Аа.
М: -   Это ихний первый, ещё – самый моленный.
         А уж потом, они, по-другому стали молиться.
С:  -  Ну правильно!   Это у них, только для избранных,
         так было.
М: -   Да!
С:  -  Для святых.
М: -   Меня отец всегда спрашивал: - Дочка?
         Кто тебя научил?
         -А у меня же два батьки-та.   Ты, тятя Дмитрий,
                Стр. 34
         и там тятя.   Вот он, меня, тот научил.   А вот вы-та,
         почему меня не учили?   - А  я, говорит, сам не знал.
С:  -  Аа.   Это Дмитрий тебя учил?
М: -   Да!
С:  -  Дак ты и с Дмитрием также ходила по церквям?
М: -   Это меня Николай учил.
С:  -  Аа, Николай учил.
М: -   Он был по всем, по этим, жил, работал – служил
         видно везде.
С:  -  Аа.   Николай-та?
М: -   Да!
С:  -  Или Дмитрий?
М: -   Николай!
С:  -  Аа.   Мама, ну потому, что он везде был
         принимаемый.   Принимали его.   И…
М: -   Но!
С:  -  И везде ему показывали, как.
М: -   Да!
С:  -  Поэтому он и тебе показал.
М: -   Но, а этот ещё не знал – Дмитрий.
         А потом уж узнал всё.
С:  -  Дмитрий!
М: -   А один раз, уже не было их уж.   Уж они, уехавши,
         были.   И мы с матерью, посмотрели – рож, поспела.
         Мама?   Рож уже жёсткая.   Надо жать, а то она будет
         падать на пол.
С:  -  Уже Дмитрий, умерши, был – да?
М: -   А ещё живой был.
С:  -  А, живой, но уехавши – да?
М: -   Нет!   Он…   лежал на кровати – болел.
С:  -  А, болел.
М: -   Я  прихожу: - Тятя?   Как ты думаешь?   Можно ведь
         эту  жать – рож.   – Обязательно, дочка, давай жните.
         - А не было ещё этой – жатки-та моей.
С:  -  А.
                Стр. 35
М: -   Руками жали.   Но и мы…   это туда к этому, как его?
         К деревне Подсосне.   Где змей-та много.
С:  -  А.
М: -   Мы до змей-то дожали, там этот, рож-та…
         А уже больше-та мы не можем там быть – змеи…
         А они едут на колеснице, на этой.   Какие-то у них
         эти – телега ни телега, колесница ни колесница.
         Я  и спрашиваю: - Слушай?   Остановитесь!
         Как вы едете?   На какой-то колеснице.   Какое ваше
         Бога верующее?   Это так, я  должна спросить.
С:  -  Но.
М: -   А ты молиться-та умеешь?   - Я  помолилась.
         - Умеешь!   Значит…   Вот мы другого роду-ту.
         Мы с чёрного ходу заехали.   – Это, значит, все
         Бога верующие – чёрные.   Но…   другой веры.
         Я, говорю, вот и вижу, что вы на колеснице едете.
         - Забавная ты девчонка.   – А  я, говорю:
         - Но ведь ни для вас.   Для мамы вон, и для тяти.
         Больше ни кому.
         - А тятя-та как?    - Да так – лежит.
         - Но, мы, поедем к нему.
         - Я, говорю: - Нет!   Мы вас туда не пустим.
         Вы, говорю, его прибьёте.   Пусть он поживёт ещё.
         А нам и такой, ладно.   Но мать меня расцеловала.
         - Как ты это задумала так сказать.   Они бы ведь
         поехали и убили его бы, говорит.
         - Уже стала жалеть его.
С:  -  Нет, мама, вот ты расскажи мне это.
         Вот ты с Николаем, и ты, что, туда в эту, ни ездила
         в Израиль-та к ним?
М: -   Нет!
С:  -  Ни ездила – да?
М: -   Ни ездила!   Я  их призирала.
         Я  не любила их – Израильцев.
С:  -  Почему?
                Стр. 36
М: -   А почему, я  не знаю.
С:  -  Да ты просто…, что ты призирала.   Просто об этом…
М: -   Они убивали народ.   Понимаешь, нет?
С:  -  Это ни евреи.
М: -   Вместе с Кирюхиным.
С:  -  Вот, поэтому ты их…   А они же тоже еврейского
         происхождения.
М: -   Кто?
С:  -  Да Кирюхины-та.
М: -   Да!
С:  -  Вот поэтому ты к ним так и относилась.   Убийцы,
         в любой нации есть.
М: -   Но!
С:  -  Мама?   А вот эта?   Ты вот мне расскажи, вот,
         куда-нибудь с Николаем ходила?   Как, шла.
         О чём, говорила.   Вот надо о чём рассказать.
М: -   А ни что, он ни говорил.   Он никогда ни с кем ничего
         ни говорит.
С:  -  Николай-та?
М: -   Всегда, вот и, и его жена.   Моя мать.
С:  -  Но?
М: -   Никогда.   Всегда говорила: - Твой отец со мной даже
         и не разговаривает.   - Твой отец, дескать…
С:  -  Но.
М: -   А  я, говорю: - Это уж ваше дело.   А со мной, говорю,
         когда бывает, что и…
С:  -  Нет!   Ну вот…
М: -   Говорит.   А когда – нет.
С:  -  Но, вот, вы пошли в церковь.   Что, так молча и
         идёте?
М: -   И идём!
С:  -  А он, что, по сторонам только смотрит и всё?
М: -   А он, вот, рассматривает, чтобы кто-то ни встретился
         бы.   Ни убил бы нас.
С:  -  Аа, только так – да?
                Стр. 37
М: -   Да!
С:  -  Значит…
М: -   Иди…
С:  -  Осторожно всё так – да?   Было.
М: -   Да!   - Осторожно дочка.   Будь осторожна.
         - И всё.   Больше, его разговоров никаких ни было.
         А один раз - мы пошли, ну и…   А  я  вот так вот
         платок поправила, вот так.   И летит пулька.
         А  я  эту пульку поймала да и говорю: - Иди обратно!
С:  -  Какую пульку?
М: -   Ну, которая в меня была стрелена – назначена.
С:  -  Стрельнута?
М: -   А?
С:  -  Стрельнута.
М: -   Стрельнули – да!   А  я  и говорю: – Ну, иди обратно!
         А он, так, глаза вытаращил – отец, и говорит:
         - Что с тобой доченька?  - А  я  обратно, говорю, тятя,
         отправила пульку.   Пусть его лучше убьёт, чем меня.
         И так мы, к какому-та бога служащему человеку
         ни могли прийти – его убило.   Прилетела эта вот…
С:  -  Дак он и стрелял?
М: -   Нет!   Стрелял – сын.
С:  -  Его?
М: -   Его сын!
С:  -  А.   А она попала в отца – да?
М: -   А попала в отца!   Но его только ранило.   Вот.
         И этого сына, куда-то увезли – как бы сослали,
         за такое низаволье.   Это ж нидоволье.   Не имеет
         права он стрелять в нас.
С:  -  Ну правильно!   Это, хотели стрелять в детей.
М: -   Но!   Значит, ему было приказано – сыну.
С:  -  Значит отец приказал.
М: -   А может и отец, а может кто-то, Бога слав какой-то.
С:  -  Ну!
М: -   Бог какой-то написанный был.   Его славили,
                Стр. 38
        что б он всех  расстреливал.
С:  -  Мама, это тут всё они…
М: -   Это называли такого человека – богославом.
С:  -  Ну правильно, мама.   Они уже Иисуса же…
М: -   Но!
С:  -  Пробивали сюда дорогу – в Россию.   А Николай,
         этого дела, не допускал.
М: -   Вот.
С:  -  Вот.   В церквях.
М: -   Видишь, я, как, поймала так крепко.   И говорю:
         - Лети обратно – в другую сторону.
С:  -  Но, мама, но вот если так вот, простому сказать
         человеку.   Скажет: - Да она дурочка.
М: -   Да скажет: - Как дурочка.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Но, дурой, меня, поэтому и называли.
С:  -  Аа.
М: -   Потому что…
С:  -  Ха, ха.
М: -   Много было, приходилось.   Мы ездили по всем
         странам.   Но, нам вызов бывал.
С:  -  Ну, в гости.
М: -   Вызывали в гости!
С:  -  Ну вот…
М: -   А там уже всё было приготовлено.
С:  -  Ну правильно.
М: -   Что, убить и всё, их.
С:  -  Но…
М: -   Понимаешь, нет?   Или дочь убить или отца.
С:  -  Ну правильно.   Они так и хотели - всех
         убить - Романовых.
М: -   А тут, дочка, такая оказалась, что она в руки ловит
         пули, и обратно посылает.
С:  -  Ха, ха, ха.   Это тебе, наверное, Пресвятая
         Богородица, так  наделила.
                Стр. 39
М: -   Бог её знает.
С:  -  А может и сам дедушка.
М: -   Может и Богородица, а может сам Бог…
С:  -  Ну да.
М: -   Помогал.
С:  -  Но!
М: -   Ну и вот…   А уж, как, в другого-то прилетит, дак уж
         они нас, на руках носят.   Что хорошая твоя дочь.
С:  -  Ха, ха, ха.   Бояться стали.
М: -   Но!
С:  -  Мама?   А вот ты в Италию ни ездила, с ним, туда?
М: -   Ездили!
С:  -  В Италию ездили?
М: -   Ездили!   Ну, я  вот ни запомнила, ни одного
         кусточка у них.
С:  -  А.
М: -   У них, какая-то дребедень, а ни это…
С:  -  Не, ну строения-та хорошие у них.
М: -   Ну, хорошее строение, а кустарник – бессмысленные
         сделанные.
С:  -  Ну, мама, у них там лесу-та мало.
М: -   И лесу мало, и как-то так, это.
         Одни змеи там только.   У них только живут.
         Очень много было змей.
С:  -  Но тепло у них.
М: -   А?
С:  -  Тепло у них.
М: -   Ну!   Ну, а  я  их наставила – столько змей, это…   как
         вот эти рюмки - стоят.
С:  -  А.
М: -   Они боялись.   Надо меня, нас, встречать, а они
         с дому  боялись  выходить.   Эти стоят.
         А как идти-та?   Им.
С:  -  Но, просто, ты наверно сказала: - Уходите – да?
         Змеям.
                Стр. 40
М: -   А  я  сказала: - Выходите!   Они не тронут вас.
С:  -  Аа.
М: -   А потом, постепенно они, так, и шли - змеи.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   А куда уходили…
С:  -  Хи, хи, хи.
М: -   Этого  я  не могу сказать.
С:  -  А.
М: -   Вот перед богом.   Сегодня праздник.
         Вот ни сколько  я  не вру.
         А вот почему сейчас-та, я  не могу?
С:  -  Да причём тут - сейчас.   Всё ты можешь, мама
     .   Но…
М: -   Или  я  не берусь?
С:  -  Не берёшься, ты, мама.   Нет, необходимости,
         надобности.
М: -   А вот Люся боится, ведь, меня!
С:  -  Но дак ты же её ставила в угол.   Мама?   А вот, в…
         И в Германию ж, ты тоже, с ним, с Николашкой
         ездила.
М: -   А в Германии…   Поехали к подружке.   Вот
         интересно.   Побыли там.   Она и говорит:
         - А, правда, что ты можешь змейку, так, поставить?
         - Но, а что долго с ней.   Это ж вы возгаетесь.
         Она вас кусает.   Меня ни кто, ни укусит.
         Ко мне брат двоюродный - столько напускает змей,
         Что  я  их всех, возле ихнего дома наставлю, и они
         стоят.   - А как?   - Подружка спрашивает.
С:  -  Да, ты, уже, это, уже была в девушках-та,
         взрослая уж девушка.
М: -   Да!   Уже, я  уж поправивши, была.
С:  -  А.   И…
М: -   Я  уж перед этим, как уж тут - косить, сеять начала.
         Ну и…
С:  -  А, это ещё при Николае, значит, вы ездили – да?
                Стр. 41
М: -   Не было уж Николая.
С:  -  С Дмитрием что ли?   А с кем ты туда ездила?
М: -   Ну!   С Николаем!   Правда, ещё…
С:  -  С Николаем ещё!
М: -   Ещё  я  не косила и ни сеяла нигде.   Это с матерью
         Татьяной, мы жали только там – где змей-та много…
         Ну и потом, она и говорит – подружка из Германии.
         - Ты покажешь?   - Я  говорю: - Нет!   Я  ни всем
         показываю.   Тебе нельзя показывать.
С:  -  Ну да!   А то она может свихнуться.
М: -   Ну!   Ну и  я…   Она сидела, сидела и задремала,
         что-то.   А  я  и говорю: - Сейчас  я  ей сделаю.
         Проснётся и увидит, как они стоят.
С:  -  Ха, ха, ха.
М: -   Ха, ха.   Я  сделала.
С:  -  Дак это в Дании что ли?
М: -   Ну, как, в Дании?
С:  -  Но, из Германии, выехала, говоришь.
М: -   Но!
С:  -  А куда поехала?
М: -   А  я  и не знаю.   Какой-то город, такой,
         может и Дании.   Нет!   В Дании мы не были!
С:  -  Да.   Из Германии, ещё, куда-нибудь.
         Может в Англию?
М: -   Нет!   Не в Англию, а в какой-то небольшой городок.
С:  -  Ну там же в Германии наверно.
М: -   Наверно пригородный какой-то.
С:  -  А, ну значит просто дальше от Берлина.
М: -   Когда мы приехали домой, и уже, это…   я  в деревню
         приехала.   И тут же  я  пошла в лес, и  я  ни одну
         змею нигде не увидела.   Столько ягоды
         принесла – хорошие, всякие.   Брусника была уже.
         Брусника!   И ещё черника была.   А этот – Игнаха
         и говорит: - Ха, смотри, как жадует на ягоду.
         Только приехала, уже пошла.   Да ещё жучку свою
                Стр. 42
         с собой взяла.
С: -   А ты что…
М: -   А он сторонкой, сторонкой, а идёт за мной и всё.
С: -   А, Уж – да?
М: -   Уж-та – да!
С: -   Да.   Дак вот он, наверное, отгонял, мама,
         их там видимо.
М: -   Видимо так?!
С: -   Оберегает же.   А притом, не видел долго-та.
М: -   Соскучился.
С: -   И радостный, ха, ха.
М: -   Но!   Как вот этот кот – отирается так.
С: -   И ему интересно с тобой в лес-та пойти.
М: -   Но конечно!
С: -   А вот он, лягушат, наверное, кушал там,
         если поймает?
М: -   Никого ни ел никогда.
С: -   Никогда – да?
М: -   Нет!
С: -   Ты его дома сама кормила – да?
М: -   Я  кормила его – и мясом и всем, всего там.
С: -   А и он там ни ловил живность.
М: -   Он их задушит, а есть не будет.   И кот такой же был
         и собака.   Задушит  вот этот Тузик – вот так лапой
         наложит и она в лепёшку вся сомнётся.   Хоть змея,
         хоть лягушка, хоть кто.   И всё.
         И  я  тогда отбрасываю.
         Она пошевелится, пошевелится и сдохнет.
С: -   Ну конечно.   Нет, а вот, мама?   В городе в самом,
         В Петрограде-та.   Вот как там гулять ты, ходила же
         с ним, с Николаем, с отцом своим.
М: -   Но!
С: -   Вот…
М: -   А там много змей.
С: -   Но причём змеи, мама.   Но вот ты ходишь там,
                Стр. 43
         куда-нибудь в центр или так, погулять.
         Как вот он себя вёл – Николай.
М: -   Да везде, и в церковь ходили молиться, и ходили вот
         в эту…   В разные рестораны, и в разные, эти вот,
         как их?
С: -   На выставку, куда-нибудь – да?
М: -   Ни на выставку, а, на рынки на разные.
С: -   А, на рынки.
М: -   Но!   Кто где что продаёт – всё.
С: -   Но там, наверное, охрана вокруг всегда ещё ходит?
М: -   Да!   Нас сопровождают.
С: -   А вот как, народ относился, когда вы шли?
М: -   Очень хорошо!
С: -   Очень хорошо – да?
М: -   Уу, как, приедет – хоть Митрий, хоть Николай…
С: -   Дак…
М: -   Дак они довольные были все нерусские эти.
С: -   Дак слушай, мама?   Там, наверное, и деньги-та
         не вытаскивает.   Они, так, ему давали товар.
М: -   Нет, он пачками им бросал.
С: -   А, давал – да?
М: -   Да!   Кладёт пачку и…   скажет: - Это Вам!
         - Они уж тут, и того и другое, предлагают.
         - Мы, сейчас, оденем на вашу дочь, хорошее платье.
         - Нет!   Не имеете право.   Нельзя.
         У ней своё платье.   - Он не разрешал никогда.
         А могут змею, затащить туда.
С: -   Ну правильно!   Нельзя же, конечно.
М: -   А потом узнавай – кто?   - Нет!   Нет!   У ней платье
         своё, и она никакое больше не любит.
         - Ну, всё – завёртывают, а там – развернёшь, а там
         змея.   Видишь как?   А кто положил?   Не знаешь.
         Но он никогда ни брал, ни какого материала от них.
         Ни чего не надо!   Пусть вам.   Детям вашим
         останется пусть.
                Стр. 44
С: -   А, деньги-та?
М: -   Да, и деньги и…   Это?   Но…
С: -   Ложил – да?
М: -   Это…   что…
С: -   А, если ж они материю давали, то он им
         оставлял – да?
М: -   Да!   Это, вот, своим детям оставьте.
         Пусть они носят.   А у меня есть.
С: -   Мама?   А вот в Петербург ни ездили, где вот эти…
         Фонтаны…
М: -   Ездили!
С: -   Ездили – да?
М: -   Ездили!
С: -   А как туда добирались?
М: -   Да, как, на такой, а…
С: -   На карете – да?
М: -   Как её зовут-та?   Вот как-то её и называли её.
         Она высокая  такая.
С: -   Тарантас – да?   Ха, ха.
М: -   Тарантас-та этот.
С: -   И вы с матушкой?
М: -   Не, он её никогда не брал.
С: -   А это он, когда с тобой, то он только вдвоём – да?
М: -   Да, вдвоём!   Даже детей никого больше не брал.
         Вот она и злилась, что: - Только одну ты любишь.
         - А куда, говорит, я  буду брать?   Вдруг…
         и ту и другую, что-нибудь, кто-нибудь искусают.
С: -   Но да!   Сделают что-нибудь – да?
М: -   Но!  - А  я, что?  А с одной-та  я, больше, вижу уже её.
С: -   Но он, наверное, и с Ольгой гулял?
М: -   И Ольгу, брал!   Он с ней с одной только.
         И с Машкой раз ездил, и с этой?   С Танькой ездил.
         Ну, по одной, возил.   Уделял внимание больше
         младшим дочерям.
С: -   Ну правильно!   Просто, чтобы, только…
                Стр. 45
М: -   Нельзя, говорит.
С: -   Ну, чтоб контроль полностью был…
М: -   Да!
С: -   Он, видел её.
М: -   А  я, говорит, не могу так – на ту и на другу
         заглядывать.   У меня не позволяет зрение,
         так заглядывать.   А уж  я  с одной – её одну
         и караулю.   Вот.   Я, даже, тебя с ней ни возьму.
         Потому что, ты  туда, а  я  сюда.
С: -   Ну да!
М: -   Вот и всё.   Нельзя!   А уж ездить – они тогда
         двое ездят.
С: -   С матушкой – да?
М: -   Матушкой!   Вот.
С: -   Значит он оберегал свою семью?
М: -   Да!
С: -   Старался, так, чтобы под контролем держать.
М: -   Угу!   И он тогда вот этих обеих, Фелисад, просит,
         что: -  За семьёй глядите тут!   Я  поехал.
С: -   Воо…   значит всё время, если он гулял, то только
         с одной.
М: -   Только с одной!   Мы вот в одну державу приехали,
         и вот даже не знаю, Володя, какое место там-та, как
         название его?
С: -   Ну?
М: -   Ну столько змей, ужасно, как они живут?   Люди.
С: -   На юг что ли приехали?
М: -   Да!   На юге вот этом.
С: -   В Турции?
М: -   А?
С: -   В Турции, а может в этом, как её?
         В Сирии может быть.
М: -   Или в Сирии или в Турции, где-то там.
С: -   А может в Израиле.   Дак Израиля…
М: -   Нет!   В Израиле нету.
                Стр. 46
С: -   Ещё не было государства этого.
М: -   Нет!   Про Израиль  я  не слышала.
С: -   Это, наверное, в Сирии.
М: -   Сирия наверное.   Ой, ой, там, это?
         Конца побережья.
С: -   Аа.   Но дак тут, мама, можно сказать и Турция
         и Сирия.
М: -   Но они так – почти в ровном.
С: -   А, там, рядом были – да?
М: -   Да!  Но больше мы ни разу ни стали ездить
         туда – боялись.    Страшно ходить.
С: -   Нет, ну в горах страшно, а дома-та, где жили,
         там же ходить можно.
М: -   Живут люди – понимаешь, нет?
С: -   Но?
М: -   И они их не трогают ни кого.
С: -   Аа.
М: -   Лежат и всё.   Прямо вот как всёравно эти,
         просни какие.   А, пройти-та страшно.
         На свежего человека они уже идут.
С: -   Ну да!   Чужого они не трогают, но стараются
         не пускать.
М: -   Но!   Как охрана, всёравно.
С: -   Но вот, как ты же с жучкой вместе жила в доме своём.
         Он…   считалась она твоя – да?
М: -   Но!
С: -   И она тебя знала.   Поэтому, других, она уже…
         Сама посматривала.
М: -   Но!
С: -   Отпугивала.   Так и эти.
М: -   А эта ведь прямо…   Но вот видел, как парень играл
         ими.   А они довольные были.   Вот так вот и эта.
         Страшно было, страшно.
С: -   Мама?   Ну вот, ну вы ж приехали, там, свой дом
         у вас был – да?   Он сказал, что это наш дом.
                Стр. 47
         В Сирии-та?
М: -   Но!
С: -   Но там нормально, там нету их – таких змей.
М: -   Там нету!
С: -   Вот!   А куда, пойти отдыхать, даже на море, а там…
М: -   Нельзя, невозможно, там…   вот так вот лежат все.
         И только проход остался.
С: -   Ага.
М: -   Идёшь вот, рядом, вот тут же, шагаешь, и тут змея
         лежит.   Но как идти?
С: -   А их не трогают – да?
М: -   А они даже и не пошевелятся.   Лежат…
С: -   Нет, я  имею ввиду, это?
М: -   А когда мы отойдём…
С: -   Местные…
М: -   Голову поднимут…
С: -   Местные-та, их не убивают, ничего?
М: -   Нет!   Как они живут, я  не знаю.
         Я  тогда стала – поедем, тятя домой, я  боюсь.
         Вся в слезах была в этом…
С: -   Ха, ха.
М: -   Потом он попросил главного – он посадил нас,
         на высокую, такую штуку, и мы поехали.
С: -   Мама?   А этот…
М: -   Я  долго восне-та всё это видела.
         Мы тогда ездили, и Митрий был.
С: -   Угу!   И Митрий был – да?
М: -   Да!   Он не пускал меня не куда.   Ты, говорит, просто
         возьмёшь, изведёшь её, а меня обвинишь.
         Он ни кому не доверял, Митрий, меня.   Но и…
         Что хотел спросить?
С: -   Ну вот этот…   я  имею в виду…   а потом опять,
         снова на корабль и домой?
М: -   Да!   Мы ни на корабль ещё, а эта – полушка должна
         Прийти.   Така.   Специальная – трёхэтажная
                Стр. 48
         полушка.   Садимся и…,   на самый верх.
С: -   Хи, хи, хи.
М: -   А внизу, там змеи.   Понимаешь ты этого, нет?
С: -   Почему?
М: -   А ни знаю.   Так у них заведено.   Но и мы на верху…
         Спустимся – там такие спуски, всё закрывает,
         все змеи…   не видать их.
С: -   Мама? Дак слушай?   Может они, змей-та держали
         для того чтобы мыши и крысы не разводились?
М: -   Ни знаю, для чего.   Я  понять не могла.
С: -   Нет, я  вот так думаю, что, чтобы не было вот это вот,
         мышей чтобы.   А то ж там мышей будет тьма.
         Если змея – она не будет, хлеб-та есть – так же?
         Пшеницу-та?   А от мышей, не будет ни какой
         напасти.   Ведь они всё сожрут – пшеницу всю.
         Мыши.   Никуда пшеницу ни денешь – так же?
         Поэтому они  змей-та и не били.   Чтобы змеи мышей
         вылавливали, да уничтожали.
М: -   Может быть!   Я  не знаю.   Даже понятие не имею.
С: -   Поэтому они с ними в ладах жили со змеями.
М: -   Но ведь она же может и человека укусить?
С: -   Но мама?   Не может она укусить, если…
М: -   Но как – не может?
С: -   Нет!   Змеи, сами по себе ни кусают…   человека.
М: -   Ну как – ни кусают.
С: -   Нет!   Если она не научена к этому – она ни будет
         тебя кусать.   Но, как, вот тебя же Жучка – она тебя
         знает.   Что, она будет тебя кусать,
         если ты её кормишь.
М: -   Нет!   Но Жучка Жучкой.
С: -   А, ну дак вот и у них там свои змеи.
         Они ж их содержат, они…
М: -   Скажи – приучены так.
С: -   Вот, правильно, вот  я  тебе и говорю.   Значит они их
         держали, для того чтобы – как и ты, Жучку держала.
                Стр. 49
         Чтобы у тебя змей не было, этих…   э, мышей
         не было, и крыс.   И гадюк.
М: -   Ты её туда?   В холодной?   Кошку на балкон?
С: -   Да!...   Да вот чтобы…   и они тоже также, мама.
         Поэтому нечего удивляться.   А если, не приучены…
М: -   И вот мы приехали – я  так устала.   Я  не могу.
         И хотела притулиться – прилечь так…   э…   к этой…
         Лавочка там такая.
С: -   Но?
М: -   А, взглянула, а там они…   Ой.
         Я  соскочила и не помню как.
С: -   Ха, ха, ха, ха.
М: -   А они лежат мимо – вот тут вот, рядом, так вот и,
         и змея была.
С: -   Приползли.
М: -   А  я  навалилась, а…
С: -   Приползли и спят – да?   Охраняют.
М: -   Ну!   И они, значит…   он отползает от меня.
С: -   А, нет.   Но, они охраняют от мышей, ха, ха, ха, тебя.
М: -   Вот.   И вот, и  я  вот так легла, а она так туда ушла.
         А  я  уже и ни помню, как.   Устала.
         До того устала – мы шли пешком.
С: -   А.
М: -   По это…   Ходили смотреть арык там всё это,
         как вода, как бежит – всё.   Ой.   Купались – не было
         змей.   А тут, пришли в деревню…
С: -   Но, значит, они специально их держат, вот и всё.
М: -   Наверно!   Ой, как страшно…
         Вот с тем, я  везде лазила, с Дмитрием.
         И ездили мы везде и…   по городу и везде.
         А с отцом  я…   или же он не хотел мать обижать.
С: -   Наверное.
М: -   Ни знаю почему.   А придёт когда, откуда – меня уже
         тогда обнимет: - Миленькая ты моя, я  забыл,
         ведь мы хотели с тобой сходить погулять.
                Стр. 50
С: -   А ты с Дмитрием тогда – да?
М: -   А мы с тятей ходили.    – Ты его, тятей, зовёшь?
         - Тятя!   А как?   Он же мой тятя, а мама у нас
         в деревне живёт.
С: -   Ха, ха.
М: -   Вот и всё.   Но, а как ему, можно разве говорить?
         Он, уже, думал – меня отдать.
         Так уж он и это – молчал.
С: -   Аа.
М: -   Вот…
С: -   А вот этого-та Кольку-та, Алексея-та брата близнеца.
         Ты, как это.   Насколько помнишь.
         Как ты с ним познакомилась?
М: -   Ну, я, потом, когда  я  жила в деревне, он приехал.
         Я  его и ни знала.
С: -   Дак а, а как же на  ры…   на рыбалку-та ходили?
         Как же ты не знала.   Татьяны сын.
М: -   Да он же маленький был.   Какой он рыбак-та?
С: -   Ну, мама, но вы ж гуляли, рыбу ловили же с ним?
         Ты же рассказывала.
М: -   Это с ребятами – двое, эти, бойцы, два.
С: -   Не, но он же тоже там гулял.   Ты же рассказывала,
         что с ним рыбачила.
М: -   Но, гулял!   Дак он ещё мало соображал ещё.
С: -   Но правильно!   Но самое главное, что ты
         помнишь же, с ним как.
М: -   Но!   Они его за руки тащат – водят.
С: -   Аа.
М: -   Его боялись отпускать.   Это уж, когда Татьяна
         скажет: - Но пусть он сходит, а то всё дома да дома
         сидит.   Пусть прогуляется.   - Уж большенький был.
С: -   Вот, я, тебе, о чём и говорю, что это…
         На сколько ты помнишь…
                Стр. 51