Лязг зубов, взмах крыльев, стук копыт

..Под снегом лежали камни и крошка развалин. Пробирающего до костей скрипа снега не было слышно, отчасти благодаря тому, что было не так уж холодно, отчасти из-за других, более громких звуков. Лошади храпели. Люди шумно дышали, иногда надрывно кашляя, заглатывая воздух, словно утопающие. Может быть, они ими и были, только вот не вода была кругом. Но и на открытом воздухе можно задохнуться, если знать, что перекрывать.
Им перекрыли умело и слишком быстро. Теперь оставалось только вперёд, в край метелей и холодов, что накрепко сковывают реки льдом. Самое главное, добраться до берегов. Перейти по льду. Уйти под защиту стен старого замка, который стоял пустым и безлюдным уже не один десяток лет. Добраться до родового гнезда, что был спешно покинут из-за лжи, предательства и зависти. Вера и доброта сыграли плохую шутку в тот раз.
Он будет осторожнее. Должен быть.

- Как отец? – Пришлось кричать, чтобы оказаться услышанным в разыгравшейся метели, заглушающей всё: скрип снега, неспокойное, судорожное дыхание троих, свист и топот непрекращающейся погони. Граница двух территорий была пересечена. Нам ещё повезло, что среди преследователей не было магов, иначе не поздоровилось бы. То есть, сейчас бы никто не прорывался сквозь вой ветра и легионы снежных и ледяных крупиц, никто бы не шептал в уши животным, умоляя их потерпеть ещё немного, совсем чуть-чуть... Никто бы не стремился к тому, что принадлежало им по праву рождения.
Отдельные воины снежной армии напали на капюшон, вгрызаясь в загривок, что заставило встряхнуться и только сейчас обнаружить, что меня бьёт дрожь. Крупная. Не совсем здоровая. Только не сейчас…
Вой ветра не прекращался. Понятное дело – ведь это с некоторых пор были всецело его владения, и вот уже несколько лет ему никто не мешал беспрепятственно править здесь.
Всё изменится.
- Дышит. Но он потерял слишком много крови. Боюсь, что… - Дальше говорить не было никакого смысла. Или это просто безжалостный ветер заглушил слова Рихтера, хотя он и был всего в пяти метрах от меня. Вместе с моим отцом. Альтессу было хуже всех, исключая, конечно, раненого. Или, если уж смотреть правде в глаза, практически убитого.
От горечи и злобы я сжал поводья в своих застывших руках и скрипнул зубами. Ты был слишком добрым, а я не такой. Злой, как тысяча чертей. Мне легко быть слепым и глухим инвалидом к мольбам. Ярость не только лишает зрения, но и слуха, представьте её ещё жажде мести – получите впечатляющий союз.
Только бы добраться до реки…
Из белой пелены, справа материализовались две чёрных ужасающих, казалось бы, тени. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы они соорентировались и  с торжествующим криком ринулись на нас, оголяя мечи. Чёрт бы побрал этих ублюдков.
Я схватился за рукоять меча, мало понимая, как бесчувственными от атак холода и льдинок пальцами я вообще смог до неё дотянуться, и так же мало представляя, как сейчас буду управляться с оружием. Неважно, как. Я должен это сделать. Мы должны выбраться. Доберусь до дома.
Ранее немного отстающий Дэй сейчас встал с нами двумя в одну линию, рыча, словно раненый волк, и поднимая взведённый арбалет. Всего девять лет…
Копыта матёрого гнедого взметнули во взвинченный воздух фонтан снега, хотя это казалось невозможным – в такой-то круговерти. Я вздрогнул и покачнулся в седле, осознав, что Янтарь стоит на месте и пытается отдышаться в эту благословенную для него передышку, а лезвие меча Крайтена угрожающе скалится двум теням. Вой ветра. Жуткий вой ветра…
- Двигайтесь дальше, сир! – крикнул он, прежде чем отвлечь двумя укусами стали оторвавшихся от своих преследователей.
Он что, с ума сошёл?! Не кину я его, как самый распоследний трус!
Стиснув зубы, не чувствуя рук, лишь по привычке действуя, я всё-таки взялся за меч и послал Янтаря вперёд. Мне перерезали дорогу.
Младший принц на своей Ласточке грубо окрикнул меня, возвращая к реальности трёх слов, и первым помчался вперёд. К реке. Я не мог его бросить.
Две чёрных тени огрызались на белого всадника, желая прорваться к тем, кто был главной мишенью, но он не давал им ни передышки, хотя сам отчаянно нуждался в ней, ни возможности для беглого взгляда на удаляющихся наследников.
Невероятно. Я оставил там отца.
В белом буйстве мало что можно было разобрать, только косогор помог. Фортуна ещё не отвернулась от нас, как обещала, так что ни мы, ни наши лошади не свернули себе шеи, и мы оказались там, где летом волны накатывают на берег. Относительно благополучно и наконец.
Вообще зимой вода мало чем отличается от земли в этих краях. Что она бела, что там бело. Никакой разницы. Да ещё и метель.
Братишка первым ступил на лёд, казавшийся крепким. Сейчас середина зимы. Мы в краю холодов. Он не должен сломаться. Чёрт побери, да какие могут быть сомнения после всего пройденного?!
Я рванулся вперёд, извиняясь перед Янтарём и обещая ему весь лошадиный рай после того, как доберёмся до дома, а Дэймен, теперь уже смелее, последовал за мной.

Не знаю, сколько прошло времени, проведённого и продолжающего вестись всего в нескольких метрах над тёмной ледяной водой, но через настоящую вечность мы с упавшими сердцами заслышали гулкий стук копыт сзади. Удивительно, что вой метели позволил нам заметить его.
Резко затормозив, обернулись. Это мог быть и враг, отчего рука вновь устремилась к ножнам, но надежда ведь покидает последней… мы стали ждать улыбку на бледноватом лице всадника, чей конь тоже умеет улыбаться.
Он вынырнул из снега, совсем незаметный, потому что сам был в белом. Хотя накренившаяся набок тёмная фигура отца выдавала его, так же, как и вовсе не светлый Альтесс. Три слаженных вздоха облегчения: «Он жив» и «Они живы». Но что-то было не так.
Мне понадобилось несколько долей секунд, чтобы понять: Крайтен не улыбался. Совсем. Даже чуть-чуть.
Пара шагов покрыла разделявшее нас расстояние.
- Как.. – я осёкся, вытаращившись на того, кого когда-то прозвали Рыцарем Зимы, во все глаза.
Он спрыгнул с лошади, подошёл ко мне и опустился на одно колено, склонив голову.
- Я рад, что вы живы... – кратковременная пауза, занявшая всего мгновения, что падает песчинка в часах, заставила и так неспокойное сердце сжаться. А он, будто собравшись, продолжил: -  Мой король.
Дэймен позади меня судорожно выдохнул, а под моими ногами качнулась земля, на которой я раньше, когда-то давно, очень-очень давно, стоял уверенно. Метель из белой обратилась в серую с чёрным шлейфом
Нас с братом не волновало, что Рихтер поднялся без позволения, мы не задумывались над тем, что он после сразу запрыгнул  на коня, поддержав готового вот-вот свалиться в снег… бывшего короля.
Просто мир качнулся. Рухнул. А потом вновь подхватил, дав шаткую опору ослабевшим ногам.
Зачем я всё это делал..? Отец мёртв. Больше нет короля этой страны. Нет. Остались приверженцы союза герцогств. Замок ведь пуст… Пустой совершенно и старый. Дряхлый. Каменный. Холодный. Там, наверное, привидения, да..?
Меня вернул из отчаянной пустоты затуманенного взора твёрдый и даже сейчас решительный голос:
- Мой лорд, вы ведь не забыли, что вам помогало раньше и вело вас, будь то игра или жизнь, что заставляло вас поднимать голову? – Его, даже в этой суматохе снега голубые глаза с прямотой ожидания наставника смотрели на меня. А..?
Нет. Я помотал головой. Нет, я не забыл. Нет, конечно.
И как эхо, тихое шелестящее эхо мыслей, отличающееся от настоящего только тем, что к концу становилось увереннее, я произнёс нашу путеводную истину:
- Упрямство – наша гордость.
А после мне останутся месть и здравие…
Выпрямившись в седле, я посмотрел рыцарю в глаза. Он кивнул. Я, в свою очередь, развернул коня, и мы, перейдя с бешеного ритма скачки на вялый, но продолжающийся шаг, продолжили пересекать замёрзшую уже давно в этом холоде реку.

Вой ветра вторил нашей могильной печали.
В хвосте малого отряда глухо рычал и плакал младший принц, сегодняшней метелью ставший наследником трона.
..Отец, во имя нашего народа, я сделаю это.

1.03.’09