Про Золушку и не только

.               
                Николай Орехов
                Ольга Васильева

                Про Золушку и не только



    Все происходящие события далеко не всегда являются  вымышленными,
                любое  сходство  с  реально  существующими персонажами  отнюдь не
                случайно, бессовестный плагиат  есть наиболее важная часть замысла.





Сказка-оливье для взрослых, не совсем взрослых  и совсем  не взрослых  чи-тателей по мотивам произведений  Шарля Перро,  Ганса Кристиана Ан-дерсена, Евгения Шварца, братьев Гримм,  Михаила Булгакова, Александра Дюма, а также братьев Вайнеров, а ещё сериала «Солдаты», и даже мексиканских сериалов, индийских фильмов и многих других хорошо и не очень  хорошо  известных  читателю сказок  и не совсем сказок, и вовсе не сказок, с участием многих не менее хорошо известным всем, и покуда не-известных никому персонажей.

                *               *               *   
               
Небольшой двор за двухэтажным кирпичным домом постройки начала двадцатого века. Возле забора – липы, сирень, акации; у стены дома цветочные клумбы. В дальнем углу двора небольшие гаражи и досчатые сараи, возле одного из них – древний «горбатый» Запорожец, жёлтый с грязными ржавыми разводами, слегка напоминающий перезревшую тыкву. Возле одной из клумб согнулась Золушка – миловидная девушка лет девятнадцати, в стареньком застиранном платье и стоптанных сандалиях.
По улице мимо ведущей во дворик арки проходит Ян. Уже почти миновав её, он вдруг замечает девушку, сворачивает во двор, останавливается шагах в трёх от Золушки.
Яну лет двадцать пять, он едва достигает среднего роста, худощав, однако обладает крепким телосложением и хорошо развитой мускулатурой. На плече незамысловатая татуировка – надпись полукругом «Полк королевских гренадёров» с двумя скрещёнными карабинами под ней и раскрытым куполом парашюта сверху.
— Здравствуйте! — приветливо окликает девушку Ян. — Вот вы где живёте! А я проходил мимо, узнал вас и решил подойти.
Золушка поворачивает голову на голос, и увидав Яна, непроизвольно улыбается.
— Я тоже вас узнала! Вы на днях привозили нам груз, заходили к заведующей подписать накладные.
— Точно! А вы сидели за маленьким столиком в углу.
— А вы… что, меня тогда заметили? — слегка смущённо спрашивает девушка, не привыкшая к вниманию со стороны молодых людей.
— Конечно! Потому и зашёл, когда вас увидел. Что вы делаете? Хотите, помогу?
Присаживается на корточки, принимается помогать Золушке пересаживать цветы. При этом они не прекращают разговора, в ходе которого как-то незаметно переходят на «ты».
Мимо ворот проходит Яна. Она замечает Яна и Золушку, однако, улыбнувшись, не останав-ливается.

Наконец, работа закончена. Золушка и Ян выпрямляются, внимательно смотрят на дело своих рук.
— Слушай, а ведь у тебя талант! – восхищённо заявляет Ян. — Из таких простеньких цветочков такая прекрасная клумба получилась! К тому же, они были уже почти завядшие, а сейчас поднимаются прямо на глазах!
— Да что ты, какой талант, — скромно возражает Золушка. — Просто я цветы люблю, и они, наверное, это чувствуют.
— Теперь, когда мимо стану проходить, буду на них любоваться, — обещает Ян. — Я здесь, неподалёку живу. Мы с сестрой совсем недавно сюда переехали. У нашего отца было своё небольшое предприятие, мельница. Поначалу дела шли, вроде бы, неплохо; потом то ли помешал отец кому-то, то ли просто не повезло – сгорела мельница, дотла сгорела! Денег на ремонт не было, так и пришлось бросить это дело. Я тогда только-только со службы вернулся. Уговаривали мы отца уехать, да он не захотел. А теперь, когда его не стало, мы с Яной перебрались сюда, в ваш город.
— Мы тоже не слишком давно здесь живём, — сообщает Золушка. — Отца главным лесничим назначили и перевели сюда, а до этого мы в деревне жили. А мама у меня умерла, когда я только-только на свет появилась, я её совсем не помню.
— Так вы с отцом вдвоём живёте?
— Поначалу вдвоём, — вздыхает Золушка. — А теперь он женился во второй раз, теперь у меня ещё мачеха есть, да две сестрицы сводных.
— Зойка, иди сюда, быстро! — раздаётся из дома крик Мачехи.
— Ну, вот, как раз! — вздрагивает Золушка. — Ладно, побежала я, пока! Ты…. Заходи ещё как-нибудь.
— Обязательно! — обещает Ян.

                *               *               *   

Дом Лесника. Прямо – большая комната, обставленная просто, но весьма просторная. Справа – кухня, ещё несколько дверей закрыто. Золушка готовит на кухне обед. Она в том же платье, но поверх него надет аккуратный передник.
В большой комнате – Мачеха, крупная, начинающая увядать женщина с весьма вульгарной внешностью, в пёстром домашнем халате и шлёпанцах, Роза – невысокая полная девушка, и Соня – исключительно тощая девица с торчащими во все стороны разноцветными волосами.
Соня танцует на месте под громкую музыку, доносящуюся из колонок музыкального центра, и жуёт резинку, время от времени надувая огромные пузыри. Роза прильнула к телевизору, по которому показывают какой-то очередной мексиканский сериал, и не-прерывно таскает из стоящей на столе вазочки сдобное печенье.
Мачеха, перекрикивая и телевизор, и музыкальный центр, весьма эмоционально беседует по телефону.
— Да шо ты говоришь! Я тебя умоляю! Королевский бал? Умереть-не-встать! Всех девушек приглашают? Всех-всех? Ах, не старше… Ну, мне-то, положим, уже тридцать пять… почти! А девчонки мои – таки в самый аккурат. Да, Соне – двадцать четыре, Розе – двадцать один. Шо? Ада, я тебя умоляю! Ой, да мне всё равно, лишь бы да! Конечно же я поеду! Таки шо, мне теперь и счастья своего не повидать?! А что, на мне таки написано, что мне уже тридцать три? Женщине столько лет, Адочка, на сколько она выглядит! А я выгляжу ещё – ого! На все сто! Ну всё, дорогая, пока! Увидимся! Целую! Чмок-чмок-чмок!
Вешает трубку, рявкает так, что у телевизора вылетает из розетки вилка, а у центра выскакивает с огромной скоростью приёмный лоток диска:
— Розка! Сонька! Ша! Хватит ерундой заниматься, я имею вам кое-что сказать, слушайте обе сюда! Адочка мне сейчас такую новость сообщила, закачаешься! А Адочка не из тех, кто привык шлифовать уши. В пятницу Король устраивает бал, и приглашает на него девушек со всей страны! Ну, как вам это нравится? Спрашивается вопрос: а зачем?
— Зачем? — скорее по привычке слушать мать, а вовсе не из интереса, спрашивает Роза.
— Ну? — равнодушно тянет Соня.
— Принца, сыночка своего, женить хочет! — Мачехе не терпится поделиться только что услышанной новостью. — Ему как раз в этот день тридцать стукнет, а поговаривают, что он ещё мальчик. Обо что вы думаете за всё это? Давайте уже думать, как марафет навести. Я, пожалуй, надену то чёрное платье с розами…
— Ты чё, мать, сбрендила? — усмехается Соня. — Ты и так толстая, а в том платье…
— Это я-то толстая?! — задохнувшись от возмущения, кричит Мачеха. — Ах, ты, килька безмозглая, так про родную мать! Не ходи по моим нервам! Тебе, ручка от швабры, доска-два-соска, все, кто больше  сорокового размера носит, толстыми кажутся!
— Мам, а ты тоже, что ли, на бал собираешься? — равнодушно интересуется Роза, не переставая жевать печенье.
— Розочка, ты вгоняешь меня в гроб и даже глубже! Ну разумеется, да! Вон, Адочка, и то туда ехает, а ведь она, ха-ха, скоро «ягодкой опять» станет!
— Не гони, мать! — насмешливо одергивает её старшая дочь. — Тёте Аде сорок два недавно исполнилось, а она тебя на четыре года моложе.
— Кто?! Адка?! Да она!.. Да я!.. — от возмущения Мачеха не может подобрать слов. —  Да чтоб видела я её на одной ноге, а она меня одним глазом! Всё, хватит трендеть, начинаем собираться, времени до пятницы совсем мало осталось! Зо-ойка!

*            *              *

Та же комната некоторое время спустя. Повсюду – на столе, стульях, диване, креслах, даже на телевизоре ворохи одежды. Золушка мечется от Мачехи к Розе, помогая одеваться, причесываться, накладывать макияж. Соня, равнодушно и меланхолично, как всё, что она делает, собирается сама.
— Сонька, дура, ты что, хочешь этот топик нацепить? — ехидно спрашивает Роза. — С твоими титьками только в топиках  ходить!
— С какими титьками? — не понимает Соня.
— Да с никакими!
— Зато на твою жирную жопу только джинсы и напяливать! — не остается в долгу Соня. — А титек твоих нам на двоих хватило бы, даже когда ты одну дома забудешь! Ты бы лучше балахон какой-нибудь себе подобрала, чтобы никто не разглядел, какая ты корова!
— А ну, заткнитесь обе! — раздражённо рявкает Мачеха. — Одна жрёт с утра до ночи, не остановишь, другая скелет ходячий, словно одной жвачкой питается! Кончайте мне этих штучек! Брали бы с мамочки пример! У меня, промежду прочим, в мои тридцать два фигура почти такая же, как была в восемнадцать!
Соня бросает на мать насмешливый взгляд, но от комментария воздерживается.
— Зойка, что ты мечешься туда-сюда без дела! Ну сколько можно чикаться с одним и одним же! — орёт, тем временем, Мачеха. — Иди, быстро гладь мне синее платье в полосочку, а то это на меня не влеза… сидит, как на вешалке! Нет, не это, другое давай! Ой вэй, мама дорогая, ну что взять с шиксы!
— Зойка! Тащи взад помаду, все стёрлось, по-новой мазать надо! — капризно вторит ей Роза.
Так, суетясь и переругиваясь, поминутно окликая Золушку, Мачеха с дочерьми, наконец, заканчивают сборы. Все трое одеты и накрашены совершенно по-разному, в соответствии с собственными представлениями о красоте и моде, однако одинаково безвкусно.
Мачеха – в плотно облегающем её расплывшуюся фигуру платье, вышедшем из моды лет пятнадцать назад; туфли – на высоченных шпильках, на которых она, судя по всему, давным-давно разучилась нормально передвигаться; на пальцах, запястьях, шее, в ушах – огромное количество массивных золотых побрякушек.
Роза в широченных бесформенных штанах и в чём-то вообще непонятном сверху; огромная грудь вздёрнута вверх, образуя на уровне плеч почти ровную площадку, на которой покоится тяжёлый золотой кулон. И без того пухлые губы намазаны толстым слоем устрашающе яркой помады.
Соня – в драных джинсах, са;бо на высоченной подошве и, всё же, в топике, который действительно обтягивает почти совершено плоскую грудь. Соня вся в пирсинге – уши, нос, губа, пупок. Разноцветные волосы торчат в разные стороны ещё более беспорядочно, чем обычно.
Женщины в последний раз придирчиво разглядывают себя в зеркале, оглядывают друг друга.
— Ну, всё, таки пора уже, мои девоньки! – слегка торжественно объявляет Мачеха. — Ни пуха нам, ни пера, как говорится! Может, одной из нас не суждено сюда вернуться!
— Как это?! — испуганно переспрашивает Роза.
— Мать, ты тоже, что ли, Принца решила склеить? — с лёгкой издёвкой интересуется Соня, на что Мачеха гордо заявляет:
— Ой, не надо меня уговаривать, я и так соглашусь! А чем я хуже;е других? А шо вы хочете: подумаешь, постарше его… на полгода! Зойка! Поторопи отца, таки уже ехать давно пора, а этот мишигинер ещё даже не заводил свою таратайку!

                *           *           *

К крыльцу подкатывает потрёпанный зелёный Уазик. За рулём – Лесник, хмурый молчаливый человек лет сорока пяти с заросшим густой тёмной бородой лицом, в камуфляжной куртке и фуражке с «лесной» кокардой.
Мачеха плюхается на заднее сиденье, Соня кое-как пристраивается слева, Роза садится спереди.
Поскрипывая старыми рессорами, машина отъезжает.
Золушка ещё довольно долго стоит на крыльце, смотрит вслед.
— Как бы я тоже хотела попасть на этот бал! — мечтательно произносит девушка вслух. — Может, и мне повстречался бы какой-нибудь принц. Ну, вовсе не обязательно принц, просто хороший парень!
Уходит в дом.

Через некоторое время к дому подкатывает скромный серый «Фольксваген-Пассат», из машины выбирается Крёстная – великолепно выглядящая женщина лет тридцати семи: ши-рокие бёдра с плоскими ягодицами, небольшая красивая грудь, ни малейшего намёка на животик; лёгкий умелый макияж; волосы длинные, светлые, спускающиеся на плечи густыми крупными локонами. Одета Крёстная просто – джинсы и светло-розовая футболка, однако явно не с рынка; на пальце единственный небольшой перстенёк с аметистом, на запястье дорогие, но не «навороченные» часы, на шее – мобильник на простом чёрном шнурке.
Крёстная поднимается на крыльцо, звонит. Через минуту на пороге появляется Золушка.
— Привет, Зо;юшка! — Крёстная чмокает племянницу в щёку. — Нет, не стану заходить, дел по горло, на минуточку заскочила! Как дела у тебя, рассказывай!
— Все нормально, тётя Фая… — отводит глаза Золушка.
Крёстная пристально смотрит на племянницу:
— Всё нормально, говоришь? Ну-ка, не обманывай меня! Вижу ведь, какая ты грустная!
— Устала просто, — оправдывается Золушка.
— Отчего устала? На работе проблемы? Я тебя сколько раз уже звала к себе! Работа интересная, коллектив дружный, да и зарплата очень хорошая.
— Да нет, тётя Фая, на работе у меня всё в порядке.
— А что тогда? Дома? Мачеха обижает?
— Нет, что ты! Антуанетта Марковна очень хорошо ко мне относится.
Крёстная полушутливо грозит пальцем:
— Ой, не ври мне, Зоя! Я ведь, если ты забыла, психолог по образованию! Да тут и психологом не нужно быть, чтобы понять: что-то не так! Ну, рассказывай, что случилось? По-чему ты одна? Где все?
— Уехали на королевский бал, — сообщает Золушка, опуская глаза.
Крёстная  не сразу осмысливает услышанное, затем хохочет:
— На бал? Это тот самый, который Король устраивает, чтобы подыскать невесту своему великовозрастному сыночку? И что же, Антуанетта с дочками тоже решили поучаствовать в этом шоу-гёрлз?
— Ну, да. А отец повёз их в столицу.
— А ты почему же не поехала? — придирчиво интересуется Крёстная.
— Дел много. Да и надеть нечего, — смущённо уходит от прямого ответа Золушка.
— Как это – нечего надеть? Ты, слава Богу, сама зарабатываешь, неужели пару-тройку приличных тряпок нельзя себе завести?
Золушка молчит. Постепенно до Крёстной доходит смысл её молчания.
— Да-а, девочка моя… Видно, и впрямь давненько мы не виделись! Закрутилась совсем я с этим бизнесом, на родных времени не хватает. Хорошо, хоть сегодня сумела к тебе вырваться, словно почувствовала что-то! И очень вовремя, похоже! Ладно, признавайся: хочется тебе на этот бал?
— Хочется… — едва слышно лопочет Золушка.
— Тогда поступим так! — со свойственной ей решительностью заявляет Крёстная не терпящим возражения тоном. —  Времени у нас мало. Очень не люблю проблемы решать в по-жарном порядке, однако иногда приходится. Па;ш!
Из машины вылезает молодой человек лет двадцати восьми, направляется к крыльцу.
— Зоя, знакомься: это – Паша, мой помощник, самый незаменимый в моей фирме человек, аналитик, законник, компьютерный гений, изобретатель, а ещё у него природный талант что-то организовать, достать, договориться… Словом, волшебник!
— Я не волшебник, я только учусь, — вежливо возражает Паша.
— Так, Паш, — распоряжается Крёстная, — задача такая: ровно в девятнадцать часов эта девушка должна оказаться у дверей королевского дворца, и при этом быть самой сногсши-бательной гостьей изо всех.
Паша невозмутимо смотрит на часы:
— Сделаем, Фаина Андреевна.
— Чтобы время не терять, разделим дела, — привычно раздаёт распоряжения Крёстная. — Зоя, марш быстро в ванную! Я в город, по магазинам. Ты мне для примерок не нужна, размеры я помню, а на тебе что угодно прекрасно сидеть будет. Конечно, свозить бы тебя в салон красоты, да времени мало, как-нибудь сами справимся. Паш, за тобой транспортное средство. Может, БМВ подогнать?
— Давно уже неактуально, — морщится Паша.
— Мерседес?
— « Мерин, шестисотый»? Отстой!
— Хаммер, может быть?
— На Хаммере только придурки ездят. Грузовик, он и есть грузовик, с любыми наворотами.
— Может, Линкольн, лимузин 10-метровый, белый?
— Там этих Линкольнов будет десятка четыре, не меньше, и все белые.
Крёстная теряет терпение:
— Ну, делай, как знаешь, но задачу ты понял!
— Говорите, самой сногсшибательной? — задумчиво переспрашивает Паша, уже явно начавший напряженно размышлять, как выполнить поставленную перед ним непростую задачу.
— Да, элегантной и оригинальной, — подтверждает Крёстная.
— Сделаем.
Золушка уходит в дом, на ходу распуская собранные в хвостики волосы. Крёстная уезжает в город. Паша достаёт из кармана мобильник, делает несколько звонков. Иногда слышны обрывки фраз, наиболее часто доносится: «Распоряжение Фаины Андреевны!»; «Фаина Андреевна просила!»; «Да, срочно!»
Через короткий промежуток времени к дому начинают съезжаться автомобили – несколько грузовиков, микроавтобус, автокран и даже полевая армейская автомастерская с САГом на прицепе. Из микроавтобуса выскакивает бригада парней в одинаковых голубых комбинезонах и надетых задом наперёд синих бейсболках, на спинах надписи «СуперАвтоТюнинг». Из других машин выбираются люди в рабочей одежде, вытаскивают инструменты и оборудование, из кабины ПАРМа вылезает майор в полевом камуфляже.
Паша что-то объясняет Старшему Автомеханику, чертит прутиком на земле, сдержанно жестикулирует. Тот понимающе кивает. Остальные стоят возле них полукольцом, внимательно слушая.
Стоявший на задворках жёлто-полосатый Запорожец на руках выкатывают на середину двора, и вокруг него закипает работа. Из-за спин мастеров не разглядеть, что происходит, лишь иногда видны выброшенные за пределы людского круга старые агрегаты, вспышки сварки, опускающийся на стреле крана сверкающий двенадцатицилиндровый двигатель, слышны пронзительный визг электроинструмента, шипение краскопульта…
Наконец люди расступаются, и взору предстаёт лишь отдалённо напоминающий Запорожец блестящий ярко-жёлтый кабриолет со спортивной обвеской, на широченных литых колёсах, с роскошным кожаным салоном. Тщательно отполированный кузов так сияет на солнце, что ка-жется сделанным из золота.

С мигалками и сиреной к дому подлетает полицейский автомобиль, выскочивший из него офицер собственноручно прикручивает на бамперы машины новенькие номера 001, передаёт Паше папку с документами.
Старший Автомеханик, явно гордясь своей работой, заявляет:
— Только к этой «золочёной карете» обязательно надо классного «ку;чера», иначе она на первом же вираже «на взлёт» пойдёт! Я тут прикинул, она «сотню» с места должна секунд за пять набирать!
— Можно, конечно, попробовать с Шумахером договориться, — задумчиво бормочет себе под нос Паша, — я примерно представляю, через кого на него можно  выйти…. Нет, долго это будет. Не успеем, ведь к семи вечера племянница Фаины Андреевны должна уже быть в столице. Надо что-то здесь думать.
В это время из-за угла выходит Ян. Он уже давно стоял неподалёку, слышав значительную часть разговора.
— Простите, — вежливо обращается он к Паше, — я шёл повидаться с Зоей и случайно услышал, что её срочно нужно отвезти в столицу. Может, я это сделаю?
Паша недоверчиво разглядывает незнакомого человека.
— А ты хорошо водишь?
— Хвастать не стану, — пожимает плечами Ян, — однако руль покрутить в жизни пришлось немало. Я и сейчас водителем работаю, и автоспортом раньше немного занимался.
— Не знаю, не знаю! — продолжает сомневаться Паша. — Дело очень ответственное! Надо подумать.
В этот момент возле крыльца резко тормозит Фольксваген. Крёстная принимается доставать из багажника и с заднего сиденья многочисленные свёртки, коробки, пакеты. Паша и Старший Автомеханик бросаются ей помогать.
— Молодцы, ребята, заметила, — одобрительно говорит Крёстная, не отрываясь от дела. — Чудесный автомобиль! А где же водитель?
Паша пару секунд пребывает в растерянности, потом с уверенностью указывает на Яна.
Крёстная окидывает его быстрым оценивающим взглядом. Видно, что молодой человек ей сразу понравился.
— Годится! Вам известны условия, молодой человек? Справитесь?
— Так точно! — чётко, по-военному отвечает Ян.
— Тогда грейте мотор, через пятнадцать минут мы выходим.
Крёстная с помощниками заносят в дом покупки. Ян занимается машиной. Паша достаёт из Фольксвагена ноутбук, щёлкает клавиатурой, слегка разворачивает, чтобы было видно Яну.
— Вот, смотри, — показывает он разноцветную дорожную карту. — Это посты. Это самые сложные повороты. Вот на этой развязке лучше налево, а не направо, немного длинней, но по времени быстрее получается…
— Да что вы мне об этом рассказываете! — обрывает его Ян. — Я дальнобойщик, эту трассу проходил раз сто!
— Ладно. Перед этими постами можешь скорость не сбрасывать. Фаина Андреевна позвонит, куда надо, у неё в нашей округе всё схвачено. Дальше сам смотри, как лучше. Телефон есть?
— Не обзавёлся пока.
Паша вытаскивает из Фольксвагена мобильник:
— Держи! Мой номер на «двойке», у Фаины Андреевны на «единице». Если что, звони.

Тем временем из дома выходят Крёстная и Золушка. Золушку не узнать: вместо невзрачной девчонки – красавица в простом, но элегантном голубом платье, с красиво уложенными золотистыми локонами, умелым лёгким макияжем, в полупрозрачных туфельках. Правда, с её обликом совершенно не вяжется объёмная хозяйственная сумка, которую она несёт в руке.
— Тётя Фая, — на ходу торопливо объясняет Золушка, кивая на сумку, — а потом я съезжу к бабушке, ладно? Я тут гостинцы ей кое-какие собрала – пирожки, варенье… От столицы-то до неё намного ближе, чем от нас, когда ещё такая возможность представится!
— Конечно, Зоюшка, съезди, — одобряет Крестная, — о чём разговор! Я предупрежу отца, и с Антуанеттой потолкую, чтобы не ворчала потом. Ну, что, все готовы? Тогда в путь! Скатертью дорога!
Золушка усаживается в машину. Она приятно удивлена, увидав за рулём Яна, однако тот лишь молчаливым кивком приветствует соседку, сосредоточенный на предстоящей нелегкой дороге.
Запорожец с рёвом срывается с места и уже через несколько секунд исчезает за поворотом.

*          *          *

Ян и Золушка мчат по трассе на весьма высокой скорости. Девушка то и дело пытается – разумеется, безуспешно – поправлять растрепавшиеся на ветру локоны. Ян слишком со-средоточен на управлении, чтобы разговаривать, поэтому Золушка, боясь ему помешать, тоже молчит.
Впереди показывается УАЗик Лесника. Запорожец стремительно обходит его и исчезает из виду.

*          *          *

Сверкающий жёлтый автомобиль подъезжает к королевскому дворцу, площадь перед которым заставлена огромным количеством машин. В основном, это «крутые» иномарки, среди которых немало огромных джипов, том числе и Хаммеров. Как абсолютно точно предвидел Паша, вдоль почти всей ограды парка тянется бесконечный ряд  длиннющих белых Линкольнов.
Машины поскромнее оставлены по краям прилегающих улиц, во дворах и даже на тротуарах.
— Ну, вот, поспели вовремя! — выключая зажигание, нарушает долгое молчание Ян.
— Спасибо тебе огромное! — возбуждённо отзывается Золушка. — Ты замечательно водишь. Ян, я не знала, что это ты повезёшь меня. Думала, Крёстная просто наняла какого-нибудь водителя…
— Что с того? — нахмуривается Ян. — Ты предпочла бы ехать с кем-то другим?
— Нет, что ты! — горячо разубеждает его Золушка. — Совсем наоборот! Просто я хотела ещё завтра съездить к бабушке, это километров сорок отсюда, по Южной дороге, в Дубраве…
— Знаю Дубраву, — говорит Ян, — не раз мимо проезжал. В чём проблема? Отвезу тебя, куда захочешь. Завтра суббота, у меня всё равно не было никаких определённых планов. А на погрузку мне только в понедельник.
— Мне, право, очень неловко…
— Поверь, я сделаю это с огромным удовольствием! — уверяет Ян. — Мне  приятно будет побыть рядом с тобой ещё несколько лишних часов.
— Обидно, что сейчас-то ты со мной не будешь! Ах, как жаль, что на бал приглашены только девушки…
— Обо мне не беспокойся, веселись, сколько влезет. Скучать я точно не стану. Сейчас для машины местечко подыщу и отправлюсь по столице побродить. Я ведь, хотя и бывал здесь множество раз, города по-настоящему и не видел. Разгрузка, погрузка, заправка – и обратно. Какие уж тут прогулки! А сегодня времени у меня будет навалом! Жалко, музеи уже закрыты. Ну, ничего, здесь и так масса интересного!
— Я уйду с бала ровно в полночь, — решает Золушка, — чтобы не слишком долго заставлять тебя скучать.
— Я же сказал, не торопись, гуляй, покуда не надоест, — возражает Ян. — Я дождусь.
— Нет уж, сказала, в полночь, значит, вернусь не позже! — упрямо повторяет Золушка.
— Ну, хорошо! — соглашается Ян. — Тогда и я подойду к этому времени. Машину я поставлю вон на той улочке, запомни, чтобы потом не искать.
Золушка распахивает дверцу машины, порывисто наклоняется к Яну, целует в щёку. Выскакивает из машины и почти бежит ко дворцу, не оглядываясь. Через минуту Запорожец отъезжает в сторону облюбованного для стоянки переулка.

*              *               *

Огромный вестибюль королевского дворца, заполненный всё прибывающим народом. Преобладают девушки и молодые женщины, поскольку, как уже известно, для них вход во дво-рец сегодня свободный, в то время как не слишком многочисленные гости мужского пола проходят лишь по специальным приглашениям.
На верхней ступеньке широкой лестницы, ведущей к входу в главный парадный зал, стоит Церемониймейстер.
— Почтенная публика! — торжественно объявляет он. — Дамы и господа! В особенности, конечно же, дамы! Леди и джентльмены! В особенности, леди! Счастлив видеть вас всех и приветствовать от имени нашего глубокоуважаемого и горячо любимого Его Величества Короля и не менее глубоко… не менее горячо… словом, вы уже наверняка поняли, что я веду речь о Её Величестве Королеве!
Вам всем, конечно же, известна главная цель нашего сегодняшнего, так сказать, мероприятия. Это выбор нашим горячо… выбор Его Высочеством Принцем своей невесты! Выборы решено провести на самой, что ни есть, демократической основе, вот почему приглашение на этот бал получили все девушки Королевства, и пускай победит достойнейшая! Решение высокого жюри… я хотел сказать, воля Его Высочества будет объявлена не далее, как завтра! Итак, уважаемые гости и, в особенности, гостьи, приглашаю пройти в Самый Главный Парадный Зал, где Его Высочество лично станет приветствовать всех!

Под фанфары широко распахиваются двери парадного зала. Неподалёку от входа стоит Принц с двумя Ассистентами.
Церемония встречи гостей весьма напоминает аналогичную сцену из известнейшего романа; отличие в том, что сейчас сам Принц вынужден целовать ручки проходящим в зал женщинам и пожимать ладони мужчинам. Этим его активные действия, в основном, ограничиваются, поскольку на приветствия гостей отвечают Ассистенты.
— Принц рад! — однообразно выкликает первый.
— Я рад! — несколько более эмоционально восклицает второй.
После трёх или четырёх десятков встреченных гостей Принц, воспользовавшись небольшой паузой, склоняется к уху Первого Ассистента.
— Шурик, откуда столько баб понаехало? — недовольно морщится он. — Неужели, действительно со всего Королевства припёрлись?
— Многие не смогли приехать, Ваше Высочество, — невозмутимо отзывается вышколенный многими годами придворной службы Первый Ассистент. — Билетов было не достать. А те, кто на машинах, пожалуй…
— Шурик, перекурить бы!
— Терпите, Ваше Высочество, терпите, — настоятельно просит ассистент.

В зал входят Мачеха, Соня и Роза. Мачеха по своей многолетней привычке прокладывать себе дорогу локтями, вместе с дочерьми оказывается в одном из первых рядов гостей.
— Ваше Высочество! — громогласно обращается Мачеха к Принцу, не обращая ни малейшего внимания на окружающих, — наше вам с кисточкой!
— Принц рад! — произносит дежурную фразу Первый Ассистент.
— Ваше Высочество, — игнорируя его, продолжает Мачеха, — я имею вам кое-что сказать: позвольте представить моих замечательных дочек. Это – младшая, Роза. А это София! Обратите внимание…
— Проходите, прошу вас, не задерживайте остальных! — настойчиво просит Первый Ассистент.
— Обратите внимание, какие они обе красавицы, ой вэй! И умницы! Розочка умеет великолепно готовить. А Соня чудесно танцует, вы в этом таки сами сможете убедиться, когда пригласите её на самый первый танец!
— Проходите, проходите! — требует ассистент, начиная терять терпение.
— Я и сама, между прочим…
Договорить она не успевает, потому что Второй ассистент, склоняясь к самому уху Мачехи, что-то негромко весьма убедительно шепчет.
— Ах! Вей з мир! — Мачеха резко краснеет, подхватывает дочек за руки и почти бегом устремляется в зал.

— Шурик, я в туалет хочу! — негромко сообщает Принц.
— Терпите, Ваше Высочество, терпите! — по-прежнему невозмутимо настаивает Первый ассистент.
В этот момент  к Принцу приближается Золушка.
— Добрый вечер, Ваше Высочество, — вежливо произносит она, делая изящный реверанс.
— Принц рад, — словно магнитофон, монотонно произносит Первый Ассистент.
— Я рад, — вторит ему Второй Ассистент.
— Я  рад! — неожиданно восклицает Принц, задерживая в своей ладони протянутую для поцелуя  руку девушки. — Позвольте позже угостить вас шампанским?
— Не затягивайте церемонию, Ваше  Высочество! — недовольно ворчит Первый Ассистент. — Мы и так уже не укладываемся в регламент!
— Благодарю вас, Ваше Высочество! — Золушка грациозно огибает преграждавшего ей дорогу Принца, впархивает в зал.

Гости продолжают идти и идти. Принц, уже мало обращая на них внимание, пожимает ладошки женщинам, целует протянутые для рукопожатия ладони мужчин.
— Шурик, а та, белокурая, в голубом платье, ничего, а? — заинтересованно спрашивает он Первого Ассистента.
— Которую вы пообещали угостить шампанским?
— Ну, да, та самая!  Которая в голубом платье!
— Вы уверены, что Вас привлекает в ней не цвет её платья? — с лёгким оттенком иронии интересуется Первый Ассистент.
Их короткий диалог прерывается появлением очередной гостьи, за ней следует другая, ещё…
Внезапно Принц выкатывает глаза, слегка сгибается и начинает делать характерные движения коленями.
Первый Ассистент торопливо пытается предотвратить неловкость.
— Терпите, Ваше Высочество, тер…
— Да что, обоссаться теперь, что ли?! — вопит Принц, срывается с места, толкая очередную направляющуюся к нему даму, выбегает из зала.
Не давая произойти неловкой заминке, Церемониймейстер, не растерявшись, громко объявляет:
— Музыка!
Раздаётся громкая музыка. Может показаться, что играет огромный оркестр со множеством инструментов, однако вскоре мы видим лишь одного сидящего в углу за синтезатором музыканта – лохматого парня с ранней сединой в волосах, в потёртых джинсах и надетом поверх светлой футболки фраке, с бабочкой прямо на голой шее. На краю синтезатора небрежно брошена скрипка с тремя порванными струнами. Чуть позади сидят ударник с единственным огромным барабаном и трубач с начищенным до ослепительного блеска ин-струментом. Руководят столь живописным оркестром двое дирижёров, на спинах фраков которых нанесены в характерном для футбольных маек стиле номера «1» и «48».
Начинаются танцы.
Ритм и темп музыки таковы, что под неё можно танцевать практически всё, что угодно. Поэтому некоторые пары кружатся в вальсе, другие вполуобнимку топчутся на месте, большинство же гостей, среди которых значительно преобладает молодёжь, спонтанно организовавшись в кружки, дёргается в совершенно бессодержательном так называемом «бы-стром» танце. Соня – среди последних.

После четвёртого танца в зал возвращается Принц. По его довольному лицу нетрудно догадаться, что он уже оправился от муторной церемонии встречи гостей, решил свои физиоло-гические проблемы и, возможно, успел приложиться к фляжке или накатить пару «колёс».
Мачеха замечает возвращение Принца одной из первых. Бесцеремонно бросив очередного кавалера, она, расталкивая танцующую молодёжь, выхватывает Соню из круга и так же напролом тащит её через весь зал к Принцу.
— Ваше Высочество, — слегка запыхавшись, выдыхает она, — я пришла до вас, как до родной мамы! Я дико извиняюсь, но если вы помните, это моя дочь, Соня, которая ужасно мечтает, чтобы вы пригласили её на танец!
         — Да-да, я помню, — рассеянно отзывается Принц, вглядываясь в толпу танцующих. — Здравствуйте.
Соня  надувает и громко хлопает огромный пузырь из розовой жвачки :
— Привет!
— Ваше Высо… — начинает, было, Мачеха.
— Да-да, я помню, — рассеянно бормочет Принц и уходит.
— Дура, дура набитая! — едва не в истерике набрасывается на Соню мать. — Что ты стояла, как истукан на бульваре?! Надо было хватать его, тащить за собой, танцевать, разговаривать, никуда от себя не отпускать!
— А нафига?
— Потому, что замуж тебе давно пора, дура! Ой вэй, где ещё я тебе такого жениха найду?!
— Нафига замуж? Что, мне потрахаться, что ли, не с кем? Нужен мне этот старпёр!
Мачеха задыхается от возмущения:
— Какой он «старпёр»?!  Он даже меня моложе… немного.
— Всё равно, не нужен мне такой, — уверенно заявляет Соня. — И вообще, не хочу я замуж! И тусовка эта ихняя мне совершенно не в кайф! Скучно. Не прикольно. Если здесь всегда так, принцевой жене совсем оттянуться не;где. Иди, лучше Розку сватай!
Соня вырывает руку из ладони матери, уходит в ближайший круг.
Мачеха, бросив ей вслед крайне недовольный взгляд, отправляется на поиски Розы.

В зале появляются Король и Королева. Король – в смокинге, к которому приколот один-единственный, зато весьма внушительного размера орден, сверкающий бриллиантами. На Королеве надето элегантное вечернее платье, украшенное изумительной работы алмазными подвесками.
По чьей-то неведомой команде музыка мгновенно стихает.
— Его Величество Король! Её Величество Королева! — торжественно провозглашает Церемониймейстер.
Раздаются аплодисменты. Не то, чтобы «жидкие», однако некто невидимый считает, что они не в полной мере соответствуют торжественности момента, поэтому через несколько секунд включаются многочисленные динамики, из которых, как будет написано в завтрашних газетах, раздаются «бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию».
К Королю с Королевой приближается Принц.
— Привет, па! Здравствуй, ма! — Небрежно целует мать в щёку, вяло пожимает ладонь отцу. — А вы где застряли?
— Понимаешь, — в сильном смущении объясняет Королева, — в последний момент я вдруг обнаружила, что куда-то запропастились алмазные подвески, вот эти, которые сейчас на мне. Из-за того, что их так долго… так долго искали, пришлось задержаться, ведь Его Величество непременно хотел, чтобы я именно их сегодня надела!
— Сынуля, блин! — весьма эмоционально восклицает Король. — Ну, что, нашёл уже себе невесту, ё-моё?
— Да так, есть тут одна…
— Ну, так покажи нам её скорее, сынок! — заинтересованно просит Королева.
— Пока не могу отыскать, — растерянно сообщает Принц. — Была, а сейчас не вижу.
Как раз в этот момент он замечает Золушку и устремляется к ней.
— Ах, вот вы где? — обрадовано окликает он девушку. — Помните, я обещал угостить вас шампанским?
— Рада вас видеть, Ваше Высочество, — вежливо отвечает Золушка.
— Я тоже очень рад! — восторженно сообщает Принц. — Я подумал было, что вы ушли из дворца. Может быть, потанцуем?
Принц подхватывает Золушку, и они кружатся в танце. Золушка танцует великолепно – легко, непринуждённо, у Принца тоже получается неплохо. Он что-то непрерывно на-шёптывает девушке на ухо, та лишь изредка неохотно кивает головой в ответ.
Принц не отпускает от себя Золушку ни на шаг, танцуя с ней уже четвёртый или пятый танец подряд, что не может не вызывать множество завистливых, косых и даже откровенно злобных взглядов молодых женщин, собравшихся во дворце.

С верхней галереи за происходящим в зале наблюдает Кардинал. Он в строгом сером костюме, без каких-либо регалий. Рядом с ним молодая женщина в джинсах, запылённых кроссовках и весьма помятой ветровке. По её одежде нетрудно понять, что она только-только с дороги.
Это Миледи.
— Видите вон ту девушку в голубом платье, от которой Принц не отходит ни на шаг? — спрашивает Кардинал свою спутницу, кивком головы показывая в сторону, где кружатся в очередном вальсе Золушка с Принцем.
— Да, Ваше Преосвященство, — с готовностью отзывается Миледи. — Что с ней необходимо сделать? Скомпрометировать? Отравить? Организовать несчастный случай? Похи-тить?
— Именно, похитить, — подтверждает Кардинал. — Вы уже, очевидно, заметили, что наш Принц, повстречав её, что-то подозрительно быстро начал менять ориентацию, вы понимаете, о чём я веду речь. Как бы за этим не последовала и смена политической ориентации. Это имело бы для нас весьма нежелательные последствия!
— Да, Ваше Преосвященство. Когда это следует сделать?
— Сразу же, как только она покинет дворец. Предупредите Рошфора, и будьте готовы сами. И ещё! — Кардинал сверлит Миледи своим пронзительным взглядом. — Вы блестяще провалили операцию с подвесками, так хотя бы на этот раз отнеситесь к делу предельно серьёзно!
Миледи делает изящный реверанс:
— Да, Ваша светлость. На этот раз всё пройдёт гладко, не извольте беспокоиться.

Тем  временем Мачеха продолжает разыскивать Розу, и наконец находит её, танцующей с невысоким упитанным пареньком. Одной рукой тот обнимает Розу за то место, где у девушек обычно бывает талия, в другой держит большой пакет, из которого Роза то и дело вытаскивает чипсы и кладет в рот попеременно то себе, то кавалеру.  На лицах обоих нескрываемое удовольствие от общения друг с другом.
Заметив мать, Роза, не прерывая, впрочем, своего занятия, радостно восклицает:
— Ой, мамочка! Познакомься, это мой жених, Жорик!
Мачеха заметно ошеломлена.
— Роза, девочка моя, спрашивается вопрос: с тобой всё в порядке?! Ты у меня не захворала часом?
— В полном, мамочка! А с чего ты решила, будто что-то не так?
— Да ты же на мальчиков раньше не смотрела даже, и вдруг так, сразу…
— У нас нашлись общие интересы, мама!
Роза достаёт из пакета огромную горсть чипсов, отправляет в рот половину, остальные протягивает на ладони к губам Жорика.
Мачеха со свойственной ей бесцеремонностью вздыхает:
— Ой-вэй! Я ведь так мечтала выдать тебя за Принца…
— Да мне совсем он не нравится, этот Принц! Старый и скучный. А Жорик, между прочим, граф!
— Граф? — недоверчиво, и в тоже время заинтересованно переспрашивает Мачеха. — Шо б я так жила!
— Ага! Граф Цлав! — подтверждает Жорик с набитым ртом.
Мачеха внезапно осознает, что лучше уж синица в руках, восторженно восклицает:
— Ах, доченька, как я за тебя рада! Ой, мне всё равно, лишь бы да! Молодой человек, я хочу услыхать – таки да, или всё ш таки да?
Жорик достаёт из пакета горсть чипсов и многозначительно подносит к губам Розы.

*              *               *

За дальним столиком заурядной столичной кафешки сидят около десятка человек с характерной внешностью – небрежно одетые крепкие ребята с бритыми головами, заросшими щетиной физиономиями, многочисленными замысловатыми татуировками на плечах и запястьях. Лишь один из них, явно главный, значительно отличается от остальных – коренастый, невысокого роста сутулый старик со злобным взглядом глубоко посаженных жёлтых глаз из-под нависших над ними седых лохматых бровей. Во рту, среди гнилых зубов, блестят золотые фиксы. Это разбойники, забредшие сюда обсудить кое-какие свои делишки.
— Ну, что, братки, посидим, о делах наших скорбных покалякаем! — начинает беседу Атаман, тот самый седой горбун. — Ты точно уверен, Корявый, что Принц запал на эту бабу?
— Зуб даю, Серый! — божится тот, делая характерный, хорошо всем известный жест. — Да тут только лох последний не врубится, что у него башню напрочь снесло! Его же раньше только «петухи» интересовали, а тут… Надо было видеть, как он вокруг неё вертелся, как последняя шестёрка!
— Ладно, допустим, — сдержанно отзывается Атаман. — Может, и верно ты просёк. Только, сдаётся мне, понапрасну ты хипеж поднял, добрых людей от дел оторвал, меня побес-покоил. Нам-то с этого какой интерес?
— За неё, Серый, думается мне, такие лавэ можно слупить, если взять её по-тихому, да схоронить до поры! — возбужденно поддерживает кореша второй разбойник. — Не Принц, так его папашка Король непременно раскошелится!
— Обмозговать всё надо, братушки, покумекать малость, — с сомнением в голосе, медленно растягивая слова, произносит Атаман. — Кто хоть она такая-то, разузнали?
— Да девка обыкновенная, Серый, у неё ни охраны, ни даже тачки приличной! «Запор» сраный отпидорасили до блеска, на нём она и приехала. Там один водила, доходяга какой-то, да и тот куда-то свалил! — сообщает третий разбойник. — Делов-то, как два пальца…
Остальные братки молча высказывают своё одобрение затее.
— Ладно, считайте, что уболтали вы меня, — подводит итог разговора Атаман. — Попробуем. Авось и подфартит. В случае чего, пришьём и зароем.
— Да не ссы ты, Серый, всё тип-топ будет, в натуре, мы же не фраера какие, гадом буду! — эмоционально, рисуясь перед товарищами, заявляет сидящий у самого дальнего края стола разбойник.
— А ты завянь, Промокашка! — презрительно одёргивает его Атаман.

*              *               *

Роза и Жорик со счастливыми физиономиями уплетают одно на двоих огромное мороженое.
Соня с компанией таких же, как сама, девчонок и парней курят по кругу травку под парадной лестницей, по которой в это время поднимаются наверх Принц и Золушка. Он бук-вально тащит девушку за руку, та, хотя и не упирается, идёт за ним крайне неохотно.
— Но, Ваше Высочество, я ведь уже сказала вам, что ровно в полночь я должна уехать! Меня ждут! Я обещала! — настойчиво твердит Золушка, однако увлечённый Принц не за-мечает её настроения.
— До полуночи ещё несколько минут! Умоляю вас, зайдём на минутку ко мне, всего лишь на одну минутку! Я только хочу показать вам свою комнату!
Дойдя до конца лестницы и пройдя по длинному коридору, Золушка, наконец, оказывается в покоях Принца, который, галантно пропустив девушку вперёд, заходит следом и тут же плотно захлопывает дверь.
Апартаменты Принца представляют собой довольно своеобразное для молодого человека жилище. Огромная кровать под светло-розовым балдахином, изящный туалетный столик возле окна, уставленный множеством пузырьков, баночек, флаконов и прочих принадлежностей для наведения красоты, женский парик на абажуре торшера, некоторые живописные мелочи наводят на вполне определённые мысли.
— Уже без трёх минут, Ваше Высочество! — умоляюще твердит Золушка.
— Хорошо, хорошо! — отзывается Принц и, видя, что Золушка решительно хватается за дверную ручку, поспешно добавляет: — Позвольте только хотя бы что-нибудь подарить вам на память…
Ищет глазами, что может подойти в качестве небольшого сувенира.
— Возьмите вот это!
Хватает с кресла красную бейсболку, поспешно надевает Золушке на голову.
За окном начинают громко бить часы на главной башне королевского дворца. Золушка стремительно выбегает из покоев Принца, даже не попрощавшись.

                *              *               *

Неподалёку от жёлтого Запорожца неспешно, как бы без дела, прогуливаются несколько тайных агентов в штатском. Миледи и Рошфор, изображая влюблённую парочку, стоят в обнимку чуть поодаль. Рошфор, пользуясь ситуацией, то и дело принимается поглаживать Миледи по попке, та каждый раз брезгливо сталкивает его руку.
— Когда же она, наконец, появится, чёрт возьми! — недовольно ворчит Миледи, в очередной раз пресекая попытку своего напарника её полапать. — Я замёрзла, как пингвин на льдине, и устала, как тысяча чертей!
— С минуты на минуту, сударыня! — утешает её  Рошфор. — Кстати, пингвины, насколько мне известно, не мёрзнут. А черти не устают.
— Да пошли вы, граф, куда подальше с вашей эрудицией! — раздражённо отмахивается Миледи. — Скажите лучше, отчего вы так уверены, что она явится уже скоро?
— Филёр, от которого нам стало известно, что девчонка приехала на этой машине, слышал, как она сказала водителю, что вернётся ровно в полночь.
— Мало ли, что она сказала какому-то шофёру!
— Будем надеяться, сударыня, — невозмутимо отвечает Рошфор, при этом его ладонь соскальзывает между ягодиц Миледи.
Позабыв о конспирации, та отвешивает кавалеру крепкую затрещину.

                *              *               *

Золушка сбегает вниз по широкой наружной лестнице королевского дворца. В вечернем платье, туфельках на высоком тоненьком каблуке и красной бейсболке на голове она выглядит несколько нелепо.
На одной из последних ступенек девушка спотыкается, туфелька соскакивает с ноги и отлетает в сторону. Не останавливаясь, Золушка стаскивает с ноги вторую и бежит дальше босиком.
Миновав калитку парковой ограды, девушка торопливо огибает площадь, устремляясь к переулку, где они договорились встретиться с Яном.
Чуть поодаль, не отставая ни на шаг, за Золушкой следуют разбойники, однако она, озабоченная своим, пускай и совсем крошечным, опозданием, не замечает их присутствия.
Через минуту Золушка вступает в тень и исчезает из виду. Раздается короткий вскрик, недолгая возня, вскоре неподалёку слышно урчание мотора отъезжающего автомобиля.

                *              *               *
 
Ян взволнованно ходит туда-сюда возле жёлтого Запорожца, который теперь из-за изменившегося освещения вовсе не кажется золотым, а узкие вертикальные тени, падающие от веток растущей неподалёку акации, делают кузов автомобиля вновь похожим на залежавшуюся тыкву.
Ян поминутно поглядывает на часы – то на свои, то на башенные; время уже глубоко за полночь.
Неподалёку продолжают нести свою службу Рошфор и Миледи. Теперь, окончательно замёрзнув, Миледи сама тесно прижимается к графу. На её плечах накинута куртка Рошфора, а сам он, уже не опасаясь отпора, откровенно лапает и тискает молодую женщину.
Из дворца начинают постепенно выходить гости, они расходятся к оставленным в различных местах машинам, разъезжаются в разные стороны. Ян пристально вглядывается в поток людей, однако обнаружить Золушку среди них ему не удаётся.
Когда площадь пустеет, Ян быстро огибает её, вглядываясь в каждый переулок, в каждую подворотню. Наконец, совершенно встревоженный, он возвращается к машине, достаёт выданный Пашей мобильник, тыкает пальцем в единицу.

*              *               *

Роскошный кабинет Кардинала. Хозяин сидит за огромным письменным столом, где соседствуют старинный чернильный прибор,  раскиданные повсюду бумаги и гусиные перья, и плоский компьютерный монитор.
Миледи и Рошфор понуро стоят чуть поодаль.
— Вы хоть понимаете, что натворили, чёрт вас обоих дери! Как вы могли прошляпить девчонку?! — раздражённо орёт Кардинал, нервно ломая в пальцах огромную канцелярскую скрепку.
— Вероятно, нам помешали, Ваша светлость, — потупив взор, пытается оправдаться Миледи.
— Кто?! Опять скажете, королевские гренадёры? Похоже, постоянно надирая задницу вашим агентам, Рошфор, они оказывают вам неоценимую услугу, поскольку любые промахи можно легко списать на их вмешательство!
— Не знаю, Ваша светлость. Вынужден признаться, на этот раз вряд ли они, — подняв глаза, отзывается Рошфор. — Вернее всего, кто-то посторонний. Не можем судить, что произошло, однако возле своей машины она так и не появилась. Мы прождали всю ночь, бал давно закончился ко времени, когда мы вернулись во дворец.
— Ещё не всё потеряно, Ваша светлость, — осмеливается добавить Миледи. — Номер машины записан, мы пробили его по базе; она зарегистрирована в одной из ближних про-винций, имя и адрес владельца известны. Мы отправимся туда и решим проблему на месте.
— Раз она не вернулась к машине, значит, и дома вряд ли появится, — недовольно возражает Кардинал. — Да девчонка, в конце концов, это уже второстепенно! Проблема теперь в том, что Принц подарил ей бейсболку – да-да, сударыня, ту самую, красную, в козырёк которой вы зашили чип с записью свидания Королевы с этим… ну, вы знаете, с кем, и в которой не смогли нескольких шагов дойти до моего кабинета!
— Но кто же знал, Ваша Светлость, что такая дешёвка так понравится этому болвану Принцу, и он выпросит её у меня! — вновь пытается оправдаться Миледи. — Не могла же я от-казать ему в таком пустяке, тем более что вокруг было полно народу.
— Миледи, вы, случайно, не гермафродит? — язвительно спрашивает Кардинал, отчего даже видавшая виды Миледи внезапно краснеет.
— Что заставило вас задать такой вопрос, Ваша Светлость? — значительно тише, нежели обычно, спрашивает она.
— Да потому, что плохому танцору… Продолжать?! Всё!!! От вас здесь больше толку не дождёшься! Ступайте, ищите эту чёртову бейсболку, чёртову… девчонку! Поднять на ноги всю тайную полицию, жандармерию, армию, прочесать всю страну от моря до моря, но найти, найти мне их!

*                *                *

Кабинет Короля поздним утром после бальной ночи. В отличие от кабинета Кардинала, где во всём, несмотря на излишнюю роскошь, царит строго деловой дух, он представляет собой, скорее, своеобразный гибрид гостиной, библиотеки и даже бильярдной, и только просторный письменный стол позволяет догадаться о назначении этого помещения. Компьютера на столе нет, зато присутствует допотопный Ундервуд некогда довольно роскошной модели.
Король сидит за столом, Королева в кресле возле камина, Принц нетерпеливо расхаживает из угла в угол, растерянно вертя в руках обнаруженную на лестнице туфельку Золушки.
— Я вообще не собирался жениться, — капризно заявляет он родителям, — это вы настояли! Даже по врачам таскали, чтобы заставить меня передумать! Но, если уж так, то я те-перь женюсь только на этой девушке, и ни на какой другой!
— Не волнуйся, сынок, — мягко  успокаивает его Королева. — Мы сегодня же лично поедем к её родителям и попросим для тебя её руки.
— Но я не знаю, где она живёт! — в отчаянии заявляет Принц.
— Разве это проблема? — пожимает плечами Королева. — Поручим Обер-полицмейстеру, его люди вмиг узнают её адрес по своим базам данных.
— Но я не знаю даже, как её зовут! — едва не плача, сообщает Принц. — Она не захотела назвать свое имя! Вообще, говорила что-то непонятное, вроде того, что я не смогу её узнать, если вдруг и встречу в другой раз, а если  даже узнаю, то не захочу иметь с ней никакого дела!
— Что это могло бы значить? — недоумевает Королева. — Она, что, преступница, или ещё что похуже?
— Анна, ну что ты ерунду мелешь, блин! — вмешивается король. — Какая она преступница, ё-моё, по ней сразу видно, что принцесса! Поэтому и захотела быть инкогнито, блин, а вы тут выдумываете чёрт знает что!
— Не говорите глупостей, Ваше Величество! — возмущается Королева. — Откуда в стране взяться принцессе, хотя бы и инкогнито? Да едва она пересекла бы границу, Кардиналу всё сразу стало бы известно! Вы же знаете, как у него поставлена служба Тайной полиции.
— Кардиналу, блин, может быть, известно, ё-моё, только он не спешит мне обо всём докладывать. Ладно, блин, мы сами её отыщем! Ну-ка, сынуля, скажи: какие-нибудь особые приметы у неё есть?
— Да, конечно! — оживляется Принц. — Она очень красивая!
Король с Королевой молча переглядываются.
— Красивых девушек, сынок, очень много, — стараясь говорить как можно мягче, объясняет прописную истину Королева. — Ну, а ещё что-нибудь?
— Да, есть! — после довольно долгого раздумья сообщает Принц. — Она в красной бейсболке. Это я ей подарил!
Король и Королева беспомощно разводят руками.
Принц вдруг вспоминает про туфельку, которую всё это время не выпускал из рук.
— А что, если примерить эту туфлю всем девушкам Королевства? — возбуждённо предлагает он. — Та, которой она подойдёт, и есть моя невеста!
Поднявшаяся, было, из кресла Королева без сил падает обратно, Король нервно чешет начинающую лысеть голову.
Через некоторое время он берёт со стола старинный серебряный колокольчик на резной костяной рукоятке и энергично трясёт им над головой. В кабинете немедленно появляются давно уже ожидавшие в приёмной  Фельдмаршал и Обер-полицмейстер.
— Здорово, охламоны! — отвечает на их церемонный полупоклон Король. —Тут дельце такое образовалось, блин, надо срочно разобраться.
— Нам объявили войну, Ваше Величество? — почтительно осведомляется Фельдмаршал.
— Войну? — испуганно вздрагивает Король. — Кто? Когда? Тьфу, ты, блин, что ты меня пугаешь! Хватит уже с нас войн, которые мы вели в прошлом и позапрошлом году!
— Неужели объявился новый серийный маньяк? — невпопад вопрошает Обер-полицмейстер. — Мне об этом пока ничего не докладывали! Но я немедленно разберусь и накажу виновных!
— Какой маньяк, блин, — возмущается Король. — Неужели стану я каким-то маньяком заниматься, ё-моё! А ты у меня на что?
— Простите, Ваше Величество, — смущённо бормочет Обер-полицмейстер. Может быть, вам угодно будет, всё же, сообщить нам, что за важное дело, из-за которого вы нас вызвали?
— Конечно, сообщу, блин! Не на ваши же откормленные хари захотел посмотреть, ё-моё! В общем, так: надо разыскать девушку. Девушка одна пропала, что тут непонятного, ё-моё!
— Одна? — педантично уточняет Фельдмаршал.
— Какая девушка, позвольте узнать? — вкрадчиво интересуется Обер-полицмейстер.
— Какая, какая, блин! Красивая, ё-моё!
— Не извольте беспокоиться, Ваше Величество! — с привычной в таких ситуациях бодрой самоуверенностью заверяет Обер-полицмейстер. — Отыщем! Позвольте узнать имя, возраст, особые приметы…
— Какие особые приметы, блин! — взрывается Король. — Кто у нас глава полиции, ты или я? Если бы я знал, как её зовут, да ещё и особые приметы в придачу, я и без тебя сумел бы найти, ё-моё!
— Возможно, имеется хотя бы фотография? — осторожно спрашивает Фельдмаршал.
— Я те дам фотографию, блин! — в полнейшем возмущении орёт Король. — У тебя одной только пехоты сорок дивизий, а тебе ещё и фотографию подавай! Так! Всё! Идите! Идите, я сказал!
— Но, Ваше Величество… — совершенно робея, лопочет Фельдмаршал. — На рассвете армия поднята по тревоге по приказу Его Преосвященства!
— Полиции рано утром объявлен общегосударственный план-«Перехват»… — вторит ему Обер-полицмейстер. — Также по приказу Его Преосвященства.
— Что?! Что случилось, ё-моё? — бледнеет Король. — Почему мне ничего не доложили?!
— Но, Ваше Величество… Мы думали, Его Преосвященство сами лично вам обо всём доложат.
— Ладно, ступайте, — мрачно произносит Король. — Ступайте уже, ё-моё! Я сам разберусь с Кардиналом!
Фельдмаршал и Обер-полицмейстер поспешно покидают кабинет.
Король, достав из кармана мобильник – массивный, безнадёжно устаревшей модели, тыкает пальцем в кнопки, то и дело заглядывая в разложенный перед собой клочок бумаги. Очевидно, что соединение плохое, поскольку Король суетливо проделывает все те, практически бессмысленные манипуляции, которые хорошо знакомы тем, кому приходилось иметь дело с некачественной связью – трясёт трубку, стучит по ней ладонью, дует в микрофон, беспорядочно бегает по кабинету в поисках пресловутой «волны»… Наконец, взгромоздясь ногами на письменный стол, он получает желаемый результат.
— Кардинал, блин! — орёт Его Величество в трубку, зажимая пальцем второе ухо. — Ты что, совсем обалдел, ё-моё? Армию, полицию на ноги поднял! У нас, что, опять атеисты взбунтовались? Что?! Не слышу, говори громче! Что ты говоришь? Девушку искать? Какую девушку? А? Не понял я тебя, давай всё снова! Так, всё! Всё, я сказал, ё-моё! У меня батарейка кончается! Всё равно ни хрена не слышно! Давай, иди сюда, быстро! Сюда иди, блин!
Кардинал появляется на пороге менее, чем через полминуты. Сегодня Первый Министр в более светлом, нежели накануне, костюме и чёрной рубашке без галстука.
— Эта девушка, Ваше Величество, опасная государственная преступница, — невозмутимо сообщает он. — Её нужно немедленно найти и обезвредить. Иначе… иначе… в общем, она готовила заговор против правительства и покушение на вашу жизнь.
— Правильно! Вот это правильно, блин! — несколько ошеломленный, однако весьма довольный оперативностью своего Первого Министра, восклицает Король. — Найти и обезвредить, ё-моё, чтоб другим неповадно было! Всё! Иди! Молодец! Э-э, погоди! — спохватывается он, едва Кардинал делает шаг к двери. — А кто же тогда будет искать невесту Принца?
— Невесту Принца? — делая вид, будто пребывает в полном неведении, переспрашивает Кардинал. — Разве Его Высочество не нашли её на вчерашнем балу?
— Нашёл, блин, только она теперь куда-то пропала, — расстроено сообщает Король якобы совершенно неизвестную Кардиналу новость. — И теперь её нужно срочно разыскать!
— Ай-ай-ай! — сокрушается Кардинал, изображая на лице столь искреннюю озабоченность, что даже проницательная Королева принимает его чувства за подлинные. — Что же нам теперь делать? Полицию и армию никак нельзя отвлекать от поставленной задачи, ведь эта преступница в любой момент может начать действовать… А что, если поручить это дело вашим королевским гренадёрам? Это замечательные бойцы, славные ребята, они непременно справятся!
— А то я сам не сообразил, ё-моё! — ворчит король, досадуя о своей недогадливости. — Я как раз собирался отдать приказ ротмистру Троесельскому, да вот ты припёрся, блин, и помешал мне!
— Приношу свои извинения, Ваше Величество, — смиренно склоняет голову Кардинал.
— Но их мало, блин, их совершенно мало для этого дела! — рассуждает вслух Король. — Я давным-давно говорю, что нам мало одной отдельной роты гренадёров! Нужен хотя бы полк, а лучше бригада! А мой министр финансов постоянно твердит, что у нас нет денег, чтобы увеличивать численность спецподразделений! С твоей подачи, между прочим! Я давно замечаю, что тебе не по душе, как мои бравые гренадёры дерут повсюду обормотов твоего Рошфора!
— Вы заблуждаетесь, Ваше Величество. Я обеими руками за то, чтобы увеличить численность структур специального назначения. У нас, действительно, пока не хватает средств.
— Так! Всё! — прерывает бессмысленный диспут Король. — Слушай сюда, блин, что я придумал. Пускай армия и полиция ищут их параллельно – и преступницу, и невесту Принца. Какая, в конце концов, разница, скольких девушек искать, одну или две!
— Я восхищён вашей мудростью, Ваше Величество! — пряча усмешку, ответствует Кардинал, и удаляется с лёгким полупоклоном.
— Во, молодец, блин! — задумчиво провожая его взглядом, неожиданно заявляет  Король. — Сволочь усатая, конечно, но молодец! Не только пакостить может, блин, но заговоры раскрывает, государственных преступниц ловит, ё-моё! Надо его наградить!
Он порывисто направляется к столу, садится за пишущую машинку и начинает одним пальцем печатать Королевский Указ.

                *              *               *

Номер в столичной гостинице. В креслах вокруг журнального столика сидят Крёстная, Ян, Лесник и Паша. У Лесника лицо осунулось, под глазами круги – он не спал всю ночь, дожидаясь жену с падчерицами, а затем проведя ещё часа четыре за рулем. Ян выглядит ненамного лучше – щетина на щеках, тени под глазами. У Крёстной неровно подведены глаза, а легкий слой пудры не скрывает бледность лица. Единственный изо всех, Паша выглядит вполне обычно. Все, кроме Паши, беспрерывно  курят.
— Может быть, она всё же, заблудилась? — уже не в первый раз повторяет Крёстная, дрожащими руками прикуривая очередную сигарету, что ей плохо удается, поскольку она ни-как не может попасть кончиком в язычок пламени.
— Да нет же, нет! — вновь отвечает Ян, отбирая у неё зажигалку и давая прикурить из своей руки. — Я прождал её до самого окончания бала, потом обошёл всю площадь, все дворы проверил, все парадные. Не было её там.
— А ты, Арсений, что скажешь? — обращается Крёстная к брату.
— Да я вообще ничего не видел. Там близко было к площади не подъехать, всё заставлено. У меня машина стояла чёрт знает где. Да я и не знал, что Зоя тоже на бал поехала.
— Скорее всего, её похитили, — подаёт голос молчавший до этого Паша.
— Как?! — на разные голоса восклицают собравшиеся. — Кто?! Зачем?!
— Не знаю, кто, не знаю, зачем, однако я проанализировал все имеющиеся у нас факты, и пришёл именно к такому выводу. Если я прав, то похитители должны вскорости обратиться с требованиями о выкупе.
— К кому? — растерянно спрашивает Крёстная.
— Скорее всего, к вам. У отца, как они, вероятно, сумели выяснить, больших денег нет, а больше никого её судьба не интересует, — рассудительно заявляет Паша. — По крайней мере, они так думают.
— Ладно, какие будут предложения? — взяв, наконец, себя в руки, спрашивает Крёстная, понимая, что руководить в данной ситуации должна, всё-таки, она.
— Ждать. Ждать, ждать, ждать…— задумчиво произносит Паша. — Неплохо бы телефоны на прослушку поставить… Негласно, конечно. Фаина Андреевна, когда вернёмся, попросите шерифа. Это незаконно, конечно, но я думаю, вам он в таком деле не откажет.
— Нет, так вот просто сидеть и ждать невозможно! — возбужденно вскакивает с места Ян. — Надо пытаться самим её искать!
— Возможно, возможно… — продолжает как бы размышлять вслух Паша. — Но прежде  давайте попытаемся выяснить, кто это мог сделать.
Паша раскрывает ноутбук, довольно долго щёлкает клавиатурой, в конце концов, разворачивает дисплей так, чтобы было видно остальным.
— Вот, смотрите! В настоящее время в столичной округе действует пять серьёзных разбойничьих шаек. Все остальные – так, неорганизованная шпана, жулики, карманники и про-чая шушера. Они на похищение вряд ли пойдут. Значит, искать нужно среди этих пяти.
Одной руководит некий Серый, настоящая фамилия Горбатов, Карп Иванович. Злобный нрав, садистские наклонности… Вторая ходит под Бармалеем, так… у него три ходки, в общей сложности, 25 лет каторги, ага… это не интересно… Вот! В третьей атаманшей является женщина – ого! Кличка – «Старая». Четвёртая шайка… Карабас-Барабас, самый старый из оставшихся в живых воров в законе, ему уже за семьдесят. Пятой руководит Абдулла. Это интернациональная группировка с преобладанием представителей этнических меньшинств. Единственный действующий в одиночку крупный авторитет – Лис. Предпочитает работать без подельников, но иногда сотрудничает с шайкой Горбатова. Надо же, Лис и Серый волк, сладкая парочка! Ещё из серьёзных авторитетов имеется Людоед, но он крупный мошенник, масштабный аферист, шантажист, наркобарон, однако грабежами, разбоями и, тем более, киднеппингом никогда не занимался и вряд ли на старости лет стал бы менять масть. Всё! Больше здесь ничего интересного.
Все, даже Крёстная, которая гораздо лучше остальных осведомлена о феноменальных способностях своего помощника, смотрят на Пашу с изумлением.
— Как тебе удалось это разузнать? — Ян первым задаёт висящий у всех на языке вопрос.
— Очень просто, — скромно отвечает Паша. – Взломал сервер Министерства охраны порядка, порылся немного в их базах.
— Постойте! — вдруг восклицает Ян, осенённый каким-то важным воспоминанием. — Ты сказал – Серый? Слыхал я про него! У него в шайке состоит сейчас один мой дружок по гренадёрской службе, так уж судьба у парня сложилась. Попробую я его разыскать, может, что и узнаю!
— Хорошо, — одобряет его решение Крёстная. — Только ты не езди больше на этом золотом монстре, слишком приметный. Возьми лучше мой Фольксваген, а мы вернёмся на электричке или автобусе.
Молчавший до этого Лесник внезапно вскидывает голову:
— Вот что, парень, я, пожалуй, с тобой поеду. Дома мне всё равно невмоготу будет, а тут, глядишь, чем и пригожусь тебе. Всё-таки это моя дочь пропала!
— Добро. Поезжайте вместе! — соглашается Крёстная. Появятся новости, сразу же сообщайте.
Ян и Лесник выходят из номера. Покуда за ними закрывается дверь, из неё ещё слышен голос Крёстной:
— А мы с тобой, Паш, поехали-ка домой, да по дороге подумаем, как с этими ублюдками станем разговаривать, если они и вправду позвонят.
*              *               *

 За столиком недорогого кафе сидят друг напротив друга Атаман и Атаманша – статная, элегантно одетая, с довольно привлекательной внешностью женщина сорока с небольшим лет.
Атаманша в промежутках между глотками кофе настойчиво убеждает собеседника:
— Послушай ещё раз, Серый, дело ведь говорю! Отдай мне девчонку, не по зубам тебе эта Красная Шапочка!
— Ты и про красную шапочку знаешь? — подозрительно спрашивает Атаман, злобно сверкая глазами.
— Не знаю я ни про какую шапочку. Это я так, образно. Зато о многом другом знаю. Сам посуди, если мне про твоё вчерашнее дельце ведомо, значит, и ментам скоро станет известно. Что тогда станешь делать? Спалишься, век воли не видать! Вместо того, чтобы капусты срубить, отправишься рубить высокие пальмы в солнечной Лапландии! А я знаю, как к этому делу подступиться. А с тобой я поделюсь, само собой, не сомневайся.
— Ладно, Старая, уболтала ты меня. Получишь девчонку за долю малую. Завтра поутру сам привезу её к тебе в берлогу.

                *              *               *

Несколькими часами позже в том же кафе Ян встречается с Молодым Разбойником.
— Здоро;во, командир! — радостно восклицает тот, сжимая Яна в крепких объятиях. — Я уж думал, со мной никто из наших и знаться не захочет, я ведь, сам знаешь…
— Проехали, Андрей! — Ян  усаживает старого товарища за столик, садится рядом. —  Каждый сам выбирает судьбу. Я тебя не осуждаю, понимаю, как с тобой это случилось. Не будь у меня отца, сестры, дома, неизвестно, что бы и со мной сталось. Война ломает людей, это прописная истина…
— Расскажу я тебе то, о чём ты спрашивал: вчера действительно схватили наши какую-то девчонку, хотят содрать за неё выкуп, только не знаю, с кого. Я сам в этом не участвовал, поэтому и знаю очень мало. Единственное, мне показалось, будто на неё сам Принц глаз положил, вот они и хотят тряхнуть его или папашку-Короля. А прятать её могут, — продолжает Молодой Разбойник, — на заброшенной ферме, это примерно двадцатая верста по Южной трассе, за лесом. Там у Серого лежбище. Только, если пойдешь туда, будь осторожен, очень тебя прошу. У нас в шайке головорез на головорезе, волки; поганые! Им человека замочить, как раз плюнуть! Иной раз кажется – хуже горцев. Те, хотя бы, только с врагами жестоки, а этим плевать, кто есть кто, только пахана и боятся, он им не даёт без нужды перьями махать, а то бы давным-давно беспредел устроили!
— Спасибо, дружище. Только, ты ведь знаешь, и я тоже кое-что умею. Не зря мы с тобой две войны прошли, три года гренадёрскую лямку тянули.
— Знаю, что можешь. И всё же опасаюсь за тебя. Уж если от гиперборейской пули убереглись, если там, в горах, где с бароном де Басаем воевали, выжить удалось, мне очень не хочется, чтоб ты здесь вот так, по-глупому, погиб!
— А как же ты? Если мне всё удастся, вдруг твои…ну, эти… вдруг они догадаются, кто мне обо всём рассказал?
Молодой Разбойник  жадно выпивает зараз почти половину большой кружки пива, несколько раз глубоко затягивается крепкой сигаретой. Поднимает глаза, пристально смотрит на Яна:
— Я потому тебе помогаю, командир, что не раз ползали мы с тобой вместе по горам в разведку, под одним плащом вдвоём спали, и в боях ты за спины наши не прятался, и доппаек свой сержантский в одиночку втихаря не жрал! За меня не волнуйся, выкручусь!
 
Молодые люди пристально смотрят друг другу в глаза, и одновременно как бы видят одну и ту же картину:

…  как бегут они, почти рядом, лишь в нескольких шагах друг от друга, а чуть сзади ещё трое – всё, что осталось от целого плутонга, в перепачканном сырой землёй камуфляже, чёрных банданах на коротко остриженных головах, с маскировочной раскраской на лицах, которая почти скрывается под пятнами грязи…
Внезапно один – нет, не видит, а каким-то шестым чувством, которое многократно обостряется на войне, понимает, что тот самый, один из многочисленных выстрелов, ко-торые звучат со стороны врагов, будет роковым, что пуля, одна из сотен, выпущенных по наступающим, это ТА САМАЯ ПУЛЯ, и он в зверином прыжке бросается в сторону, чтобы хотя бы в падении успеть оттолкнуть друга, сбить его с ног, уж если не хватает времени прикрыть своим телом…
… и не успевает. Однако второй, тем же шестым чувством заметив его изменившееся движение, инстинктивно делает коротенький шаг навстречу первому, и пуля бьёт не в сердце, а левее и выше, в плечо, и второй со вскриком, машинально делает ещё два шага вперед, и навзничь падает на жёсткую каменистую землю… И тогда первый, упавший рядом в своём отчаянном прыжке, поднимается в полный рост и открывает по врагам, убившим, как ему кажется, его друга, веерный неприцельный огонь из своей штурмовой винтовки, и вослед пулям несётся не менее грозный, нежели сами пули, отборный мат, и он успевает расстрелять весь магазин, и уже протягивает руку, чтобы мгновенно переткнуть на его место запасной, примотанный к нему изолентой, как ещё одна пуля достаёт и его, и он вновь падает туда, откуда только что поднялся, рядом с телом друга…

                *              *               *

Заброшенная ферма в двадцати километрах от столицы. Полуразвалившийся жилой дом с просторным двором, покосившийся гнилой забор из разномастных досок, обветшалые хозяйственные постройки, заросший бурьяном огород.
Сумерки.
Ян и Лесник ползком подкрадываются к дому. У Лесника за спиной карабин. На Яне раздобытая где-то камуфляжная куртка, на лице защитная маскировка из полос грязи.
Со всеми возможными предосторожностями они бесшумно проникают в дом, осматривают комнаты, чердак, подвал, затем заглядывает во двор и в сараи.
— Пусто! — констатирует Лесник, вновь закидывая карабин за спину. — Никого здесь нет.
— Она была здесь! — возбуждённо восклицает Ян, поднимая из бурьяна знакомую полупрозрачную туфельку. — Чёрт возьми, не успели!
Уже не скрываясь, Ян и Лесник покидают ферму и бредут по направлению к перелеску, где спрятали машину. Ян не выпускает из руки туфельку Золушки.

*              *               *

Небольшая комната в маленьком домике на окраине провинциального городка, служащая одновременно прихожей, кухней и холлом.
Ян в глубокой задумчивости сидит на стареньком диване, курит одну за другой крепкие сигареты. Пепельница перед ним уже наполовину заполнена окурками.
По узкой деревянной лестнице, ведущей в мезонин, спускается Яна. На ней туго обтягивающие сильные бёдра лосины, высокие  сапоги, набекрень надетая шляпка с широкими полями, узкую талию туго перехватывает широкий кожаный пояс с массивной пряжкой. У девушки немного раскосые зелёные глаза, короткие чёрные волосы. На маленьком носике несколько крохотных симпатичных веснушек.
— Привет, братик! — окликает она сверху не замечающего её появления Яна. — Ты уже вернулся?
Ян оборачивается, придирчиво оглядывает «экипировку» сестры.
— Привет, Кот в сапогах!
— Нравятся, да? Вчера увидела в лавке у Лейбница, не удержалась, купила! Правда, замечательно?
— И всё остальное?
— Остальное, чтобы всё было в одном стиле.
— В общем, неплохо, только на работу в таком наряде всё же не стоит ходить.
— А я уже сегодня в отпуске! Ты что, забыл?
— Верно ведь! Поздравляю.
Яна пристально вглядывается в хмурое лицо брата, перестаёт улыбаться.
— Чёрт с ними, со шмотками! Что ты такой мрачный? Не нашёл?
— Не нашёл… — вздыхает Ян. — Как сквозь землю провалилась. Увели из-под носа, теперь даже не представляю, что делать. Тот однополчанин мой, Андрей, тоже больше ничего не знает; говорит, атаман в одиночку за ней ездил, и куда отвёз, неизвестно.
Яна подсаживается к брату, кладёт ему на плечо голову, поджимает под себя колени. В такой позе она действительно очень похожа на большую чёрную кошку, свернувшуюся ка-лачиком на коленях у хозяина.
— Ян… а Ян… А давай я попробую её поискать? Ты же знаешь, у меня всегда получалось всякие непонятные истории распутывать!
Ян возмущённо вскакивает с дивана.
— И думать не смей! Да, украденные велосипеды в посёлке ты ловко находила, и кто Шварцу окошко снежком прошлой зимой расколошматил, тоже вычислила! Но здесь – на-стоящее преступление! В нём такие опасные люди замешаны! Нет! Забудь, иначе запру тебя на замок, ты меня знаешь!
— Ну, хорошо, хорошо, — примирительно воркочет Яна, притягивая брата к себе за подол безрукавки. Не буду, чтобы ты ещё больше не волновался. А скажи, ты-то отчего так пе-реживаешь за эту девушку?
Ян, всё ещё рассерженный на дерзкое предложение Яны, неохотно подсаживается к ней на диван.
— Ну, как же. Ведь это я её туда привёз, значит, я и виноват во всём!
— Ой, не лги сестре! — притворно грозит пальчиком Яна. — Влюбился, да?
— Яна!!!
— Влюбился! — убеждённо отвечает сама себе Яна. — А что ты стесняешься, она очень хорошая девушка.
— Ты-то откуда знаешь? Ты её даже ни разу не видела.
— А вот и видела! — притворно кокетливо заявляет Яна. — Один раз, когда ты ей цветочки помогал сажать. А знаю потому, что мой братик в плохую не мог влюбиться, вот так!
Ласково целует брата в щёку.
— Ладно, пойду я, — озабоченно сообщает Ян. — Меня у Фаины Андреевны уже ждут, наверное.
Ян тушит в пепельнице очередную сигарету, снимает с вешалки лёгкую куртку, однако, выглянув в окно, вешает на место. Уходит, бесшумно прикрыв за собою дверь.
Яна подходит к вешалке, достаёт из внутреннего кармана оставленной братом куртки фотографию, внимательно разглядывает, прячет в свою сумочку. Уходит к себе наверх, и через некоторое время возвращается, переодетая в джинсы с таким же широким ремнём, другие, но тоже высокие сапоги и надетый набекрень берет. На плече у девушки висит вместительная дорожная сумка.
Она быстро пишет короткую записку, оставляет её на столе, придавленную карандашом, выходит во двор. Слышен звук дважды поворачиваемого в замке ключа, несколькими минутами позже раздаётся ровный рокот мотоциклетного мотора.

                *                *                *

Кабинет Кардинала. На этот раз хозяин одет в защитный френч полувоенного покроя и такие же галифе, заправленные в высокие, ярко начищенные сапоги. На носу поблескивают круглые очки в тонкой золотой оправе.
Миледи и Рошфор стоят в некотором отдалении, склонив головы и виновато опустив глаза.
— Я понимаю, вам опять не удалось отыскать девчонку? — начинает Кардинал тоном, не предвещающим ничего хорошего.
— Как сквозь землю провалилась, Ваша Светлость, — приглушённым голосом сообщает Рошфор.
— Ну, так ройте землю, чёрт побери! — вспыхивает Кардинал. — Носом! Мне осточертела ваша вечная беспомощность!
— Удалось получить сведения, — вступает Миледи, — что её похитила шайка разбойников.
— Так арестуйте их и заберите девчонку! Неужели сил нашей Тайной полиции недостаточно, чтобы справиться с какой-то сраной разбойничьей шайкой?
— Удалось получить сведения, — продолжает Миледи, — что девушки там уже нет. Её перекупила другая шайка, о которой нам пока ничего не известно.
— Вот как? И с какой же целью? — ехидно спрашивает Кардинал. — Кому нужна эта голодранка?
— С целью получения выкупа с Его Высочества, — докладывает Рошфор.
— Чёрт! — Кардинал вскакивает из-за стола. — Хитро всё рассчитали! Этого нельзя допустить ни в коем случае!
— В настоящее время принимаются все меры для получения сведений об этой шайке, и о том, где они прячут заложницу, — в надежде на одобрение заявляет Рошфор. — Не позднее, чем завтра, мы будем располагать полной информацией.
— Ну, так ступайте, работайте! — Кардинал едва не наступает грудью на своих помощников. — И больше не попадайтесь мне на глаза, пока дело не будет сделано!

*              *               *

Полуподвальная комната в загородном доме. Неровные стены из старинного красного кирпича на известковой кладке, бетонный пол, небольшие оконца под самым потолком. По углам в беспорядке сложено какое-то старьё, на полу мусор, с потолка свисает паутина. На старом матрасике, брошенном прямо на пол возле дальней стены, сидит Золушка, прикованная наручниками к трубе. Волосы у девушки растрепались, макияж стёрся, платье измялось и изрядно запачкалось. На ногах вместо элегантных туфелек чьи-то старые сланцы.
За дверью раздается неясный шум, скрежет, наконец, дверь распахивается и в комнату входит Маленькая Разбойница. Смотрит на Золушку вначале удивлённо, затем, обрадованная собственной догадкой, радостно восклицает:
— Ага! Я догнала, кто ты такая! Ты – та самая Красная Шапочка, в которую Принц втрескался! Круто! А я – Мара!
Протягивает Золушке ладонь, та осторожно пожимает её левой рукой, потому что правая в наручнике.
— Ты чего? — удивляется Маленькая Разбойница. — А, вот в чём дело! Погоди, я сейчас тебя отстегну.
— У вас есть ключ? — вежливо интересуется Золушка. — Тогда, пожалуйста, отвяжите меня, а то рука ужасно затекла.
— Ха-ха! — задорно отзывается Мара. — Зачем мне ключ? Как, ты думаешь, я сюда попала? Не придумали ещё такого замка, чтобы я не сумела открыть. А тут – тьфу! – какие-то браслеты!
Шарит по полу, подбирает кривой гвоздик, пару секунд ковыряется в запоре, стаскивает наручник с запястья Золушки.
Золушка поднимается с пола, морщась, разминает затёкшие мышцы.
— Есть хочешь? — спрашивает Маленькая Разбойница.
— Пить хочу, — робко отзывается пленница.
— Щас принесу. Тебе пива, или джин-тоника лучше?
— Мне бы простой воды.
— Где же я тебе простой воды возьму, подруга! В этом доме воду никто не пьёт. Разве что из-под крана налить.
— Хотя бы из-под крана, если нет кипячёной.
— Ну, ты даёшь! — Маленькая Разбойница исчезает за дверью, не прикрыв её.
Золушка стоит на том же месте, продолжая разминать мышцы и растирать запястье.
Через несколько минут Маленькая Разбойница возвращается, держа в одной руке бутылку пива, в другой банку Пепси. В изумлении смотрит на Золушку.
— Ты что, не сбежала?! Я бы на твоем месте такого дёру дала, с собаками не догнали бы!
—  Как можно! Я бы тогда вас очень подвела, — совершенно серьёзно отвечает Золушка, — ведь это вы отперли дверь и сняли с меня наручники.
Маленькая Разбойница принимается хохотать. Ей впервые в жизни приходится сталкиваться с подобным поведением, и она не в состоянии оценить его адекватно.
— Тебе-то до меня какое дело, чудна;я? Ну, подставила бы меня, и что? Я косяк упорола, с меня и спрос. Что я тебе – подруга или сестра, может быть?
— Вы добрая, — искренне отвечает Золушка.
— Но-но, полегче! — возмущается Маленькая Разбойница. — Нашла добренькую…
Однако она не чувствует в себе злости, напротив, вдруг понимает, что слова пленницы ей отчего-то приятны.
— Ладно, проехали! Тем более, туфта всё это. Ничего мне за тебя не сделали бы. А дверь я нарочно не закрыла, хотела посмотреть, как ты себя поведёшь. Ладно, держи!
Маленькая Разбойница резко бросает Золушке банку «Пепси», та едва успевает её поймать обеими руками у себя на груди.
— Спасибо, — с благодарностью смотрит на неё Золушка, неловко пытаясь открыть непривычную ёмкость.
— Пей, пей! — подбадривает её Маленькая Разбойница, с некоторым умилением глядя на беспомощную  пленницу. Затем отбирает банку, выдергивает язычок и возвращает обратно. — Узна;ю, кого мать к тебе приставила, яйца поотрываю этим козлам! Поставили стеречь – стереги, но напоить-то могли бы!
— Спасибо, — в очередной раз повторяет Золушка. — Вы так добры ко мне…
— Да что ты меня всё время благодаришь, будто я невесть что для тебя сделала! — одёргивает её Маленькая Разбойница. — И перестань выкать, наконец, а то поссоримся! Что я, старуха, что ли? Тебе сколько лет?
— Девятнадцать.
— И мне девятнадцать! Вот видишь! А я про тебя всё знаю, всю твою историю. Тебя сначала бойцы Серого сцапали, потом он тебя матери, по старой дружбе, перепродал. Это я так, конечно, говорю «по старой дружбе». На самом деле Серый только и ждёт случая, чтобы матери глотку перегрызть. А тут он просто соссал, что бабки за тебя получить не сумеет, да и сам спалится. С Королём связаться, это не лоха какого-нибудь развести. А у матери всё схвачено, и голова варит, будьте-нате! Знаешь, сколько она за тебя слупить собирается? Три мешка талеров!
Золушка слушает её крайне недоверчиво.
— Да кто же за меня столько денег заплатит! Я же не принцесса какая-нибудь.
— Да никак ты не врубаешься! — эмоционально возражает Маленькая Разбойница. — Говорю тебе, Принц на тебя крепко запал, так что, можно сказать, ты как раз без пяти минут принцесса! Король-папашка любое лавэ за тебя отвалит, лишь бы сыночку своему единственному угодить, да Кардиналу лишний раз насрать!
— А он мне совсем не понравился, этот Принц, — печально сообщает Золушка. — Скучный какой-то, вульгарный, слащавый. Не хочу я становиться принцессой!
— Ну, и правильно! — радостно одобряет Маленькая Разбойница. — Пошли его на… в задницу! Никто тебя насильно замуж не выдаст, не те времена. А знаешь…  ты мне нравишься, хотя и слишком уж какая-то правильная. А может, наоборот, именно поэтому. Неплохо было бы нам подружиться… А то с этими мордоворотами и потолковать не о чем, у них только  бабки да бабы на уме. Надоели! Да ещё каждый лапать пытался, пока одному не пообещала яйца оторвать, если не отстанет.
— Вы… то есть, ты мне тоже очень нравишься. Ты совсем не такая, какой хочешь казаться.
— Какая? — настороженно переспрашивает Маленькая Разбойница. — Что ты имеешь в виду?
— Ты добрая, я тебе уже говорила об этом.
— Еще раз скажешь, что я добрая, поссоримся, — предупреждает Маленькая Разбойница, однако уже понятно, что говорит она это просто из упрямства. И тут же меняет тему: — А мать, когда выкуп за тебя получит, сразу за бугор свалить хочет. У неё давно уже и ксивы готовы, визы получены, на себя и на меня. А я не хочу уезжать. Скучно там. Слишком уж правильно все живут, без озорства, без задора. Да и воровать там опасно, если что – не отмажешься, как у нас, загремишь по полной!
Золушка испуганно и несмело, боясь обидеть, осторожно спрашивает:
— А ты что… тоже воруешь?!
— Я-то? Ещё как! — задорно отвечает  Маленькая Разбойница. — Меня ещё в малолетстве к форточным делам приставили, потом карманы щипать обучили, то да сё… Я вообще много чего умею. Смотри!
Маленькая Разбойница зажимает пивную пробку между щекой и бровью, резко поворачивает бутылку. Пробка остаётся на месте, словно непрозрачный монокль, из открытой бутылки хлещет пена.
— Видала? — довольная собой, спрашивает Маленькая Разбойница. — На вот ещё, держи!
Протягивает Золушке на раскрытой ладони серебряный кулон на цепочке, только что висевший у той на шее.
— Пока ты на меня пялилась, я у тебя побрякушку увела. А ты так можешь?
— Нет, так не могу, — в голосе Золушки звучит восхищение, смешанное с каким-то тревожным чувством, которое возникает у людей, когда им приходится вольно или невольно сталкиваться с незнакомым им миром.
— А что ты умеешь? — спрашивает Маленькая Разбойница, и вовсе не из любопытства, а проявляя искренний интерес к  новоприобретенной подруге.
— Я многое умею. Готовить, стирать, убираться, шить, вязать, в огороде, в саду работать… Ещё перевязки могу делать, уколы…
— Уколы?! — ужасается Маленькая Разбойница. — Ты что, колешься? Ну и дура! Бухнуть покрепче, это можно, если не часто, ну, косячок скрутить иногда, марафету нюхнуть, в крайнем случае… Но на иглу подсесть это последнее дело! А ты сейчас-то как? Не ломает? — озабоченно добавляет она.
— Да нет, ты неправильно поняла! — спешит успокоить Золушка. — Я в медицинском колледже училась, хотела медсестрой стать.
— Уф, так сразу и говорила бы! — облегчённо вздыхает Маленькая Разбойница. — А я не смогла бы медсестрой. Я крови боюсь. Нет, если на разборке кого-то завалить, это я смогу, без базара, хотя и не приходилось пока. А вот так, раны перевязывать, уколы делать… Бр-р! Вообще-то, людей лечить, это, наверное, здорово…  Только, сколько же лет для этого учиться нужно! Башню снесёт! Вообще, признаюсь тебе, воровать мне тоже ужасно надоело. Я давно бы завязала, да только не знаю пока, чем мне ещё хотелось бы заниматься.
Маленькая Разбойница подходит к окну, выглядывает во двор.
— Посиди пока здесь, схожу, посмотрю, что там, на улице делается.

Золушка маленькими глотками пьёт непривычную и слишком холодную пепси-колу, продолжая машинально разминать правое запястье.
Возвращается  Маленькая Разбойница.
— Тихо всё, шухера никакого нет. Видать, все свалили куда-то, решили, что никуда ты отсюда в браслетах не денешься. Мать, если узнает, раком всех поставит! На, держи!
Бросает Золушке связку ключей.
Золушка неловко ловит их, машинально разглядывает брелок с изображением оленя.
— Что это?
— Ключи  от тачки, что же ещё! Бросишь её потом где-нибудь, позвонишь, пацаны заберут.
До Золушки не сразу доходит смысл сказанного; постепенно осознав, что предлагает Маленькая Разбойница, она ошеломлённо спрашивает, от волнения понизив голос:
— Ты хочешь меня отпустить, что ли?
— Ты что, никак врубиться не можешь? — с лёгким раздражением подтверждает Маленькая Разбойница. — Валить тебе отсюда надо, пока мать не вернулась. Если у неё всё срастётся, увезут тебя к твоему Принцу, и в такое дерьмо ты со своей скромностью и деликатностью можешь вляпаться!
— Но почему? Зачем ты мне помогаешь? — не в силах понять мотивы поступка этой непохожей ни на кого, с кем ей прежде приходилось встречаться, девушки, спрашивает Зо-лушка.
  Маленькая Разбойница внезапно хмурится, сердито смотрит на Золушку. Ворчит, насупясь:
— Почему, почему… Не нравится мне, что мать беспредел учинила. Банк взять, или лоха жирного развести, к примеру, это нормально, это честный разбой. Барыг с рынка крышевать тоже, по мне, нормально, терпеть не могу всех этих хачиков. Но людей воровать – это совсем другое дело! Пускай отморозки какие-нибудь такими делами занимаются, я в этом помогать не стану даже родной матери, не по душе мне это. А главное я тебе уже сказала, и повторять не буду! — Ненадолго замолкает. — Но повторю: понравилась ты мне очень. У меня ведь никогда в жизни не было друзей, понимаешь, каково это?
Золушка смотрит на Мару с сочувствием и жалостью.
— Понимаю, Мариша! У меня ведь тоже настоящих друзей никогда не было, разве что подружки школьные…
Маленькая Разбойница смотрит на часы.
— Так, хватит лирики, давай, топай отсюда! Скоро кто-нибудь из наших припрётся, тогда не свалишь!
Золушка стоит в нерешительности, беспомощно разглядывая ключи.
— Ну, что ещё? — начинает терять терпение Марина. — Да не бойся ты за меня, ничего мне за это не будет! Другого кого мать в асфальт закатала бы, конечно, а меня и пальцем не тронет. Ну, поорёт немного, потерплю. Давай, торопись, и так мы с тобой заболтались дальше некуда!
— Но я не умею водить машину, — виновато сообщает Золушка.
— Ох, горе ты мое! — сокрушенно вздыхает  Марина. — Пошли, сама тебя отвезу!
Она хватает Золушку за руку, тащит из дома. Во дворе, среди нескольких других, дорогих и красивых автомобилей, стоит серая «Двадцать первая» Волга с привинченным на капоте стремительным оленем.
— Нравится? — гордо спрашивает  Маленькая Разбойница. — Моя любимая! Не «Мерин» сраный, клёвая тачка! Мне её знакомые ребята собрали. Мотор от «Бэхи», подвеска, тормоза, всё такое… Садись, чего стоишь!

                *              *               *

Обычный подземный переход, каких много в любом большом городе. Длинный ряд лёгких разборных столиков, на которых выложена всякая всячина – детективы и любовные романы в дешёвых бумажных переплётах, яркие глянцевые журналы, сувениры, косметика… Среди прочих – лоток с разложенными на нём всевозможными «корочками», преимущественно, прикольного характера, типа «Почётный Лох», «Действительный Член», «Заслуженный мастер спирта»…
Именно к этому лотку подходит Яна.
— А серьёзные бумажки есть? — вполголоса интересуется она у продавца, высокого крепкого парня с несколько жуликоватой внешностью.
Тот опасливо оглядывается по сторонам, пристально изучает покупательницу и осторожно спрашивает:
— А что конкретно нужно? Диплом?
— Нет, диплом у меня есть. Настоящий.
— Понятненько! Тогда, значит, нечто вроде «капитан полиции» или что-то в этом роде? — понимающе интересуется продавец.
— Именно! — соглашается Яна. — Капитан, это в самый раз. И ещё родовое свидетельство.
— Вот как? — изумляется парень. — Но это значительно дороже выйдет!
— Сколько?
Продавец склоняется к уху Яны, что-то шепчет.
Секунду поразмыслив, та кивает головой.
— Договорились!
— Вон там, — продавец указывает рукой на выход, — как поднимешься, налево, фотография. Сделай быстренько две фотки 3х4 и возвращайся.
Яна трогается к выходу.
— Эй, — останавливает её продавец. — В родовое свидетельство что писать? Герцогиня?
— А ты что посоветуешь?
— Ну-у-у… — на минуту задумывается парень, — есть один титул, сейчас как бы ничейный. Его владелец куда-то пропал много лет назад, наследников нет, вот и остался он типа бесхозный.
— Годится.
— Ну, значит, будешь маркиза де Карабас.

Когда Яна возвращается, документы уже готовы. Парень приклеивает фотокарточки, находит нужные печати и прямо на ладони ставит оттиски.
— Держите, Ваша милость! Ментам только не показывай, а для остальных сойдёт.
   
                *              *               *

В нескольких последующих сценах Яну можно увидеть то подъезжающей к роскошному особняку на шикарном автомобиле, с водителем которого она за пару минут до этого дого-варивается в двух кварталах отсюда, и проходящую в дом в сопровождении дворецкого, которому она с подчёркнутым достоинством предъявляет родовое свидетельство, то встре-чающейся с различными людьми, которые охотно или нехотя начинают рассказывать ей что-то, едва она машет перед глазами своим фальшивым удостоверением полицейского офицера, то гоняющей с байкерами на своей Индиане, затевая при каждом удобном случае беседы то с ними, то с другими случайно встреченными людьми.
Диалогов не слышно, однако нетрудно догадаться, что Яна ведёт своё собственное активное расследование.

*                *                *

Миледи сидит за рулем шикарного спортивного кабриолета и разговаривает по мобильнику.
— Ваша Светлость, нам удалось, наконец, установить местонахождение нашего объекта. Рошфор уже выехал, я немедленно следую за ним. Что? Да, да, не сомневайтесь, Ваша Светлость, на этот раз мы её не упустим!
Миледи небрежно швыряет телефон на соседнее сиденье, запускает двигатель и резко, с пробуксовкой, рвёт с места. Уже через несколько минут она догоняет огромный чёрный Хаммер, за рулём которого сидит Рошфор, громко сигналит и идёт на обгон. Рошфор мигает в ответ фарами, и как только машина Миледи возвращается в правый ряд, резко прибавляет скорость. Дальше оба автомобиля едут вместе.
Через какое-то время навстречу попадается сверкающая серая Волга с оленем на капоте. На неё не обращают внимания.

*              *               *

Маленькая Разбойница высаживает Золушку на обочине напротив небольшого перелеска.
— Ну, всё, дальше тебе лучше самой, так легче следы запутать. Только… Тебе домой сейчас лучше не возвращаться, мало ли что. Тебе есть, где пока схорониться?
— Я к бабушке поеду! — обрадовано отвечает Золушка. — Она тут совсем недалеко живет, как раз на Южной дороге. Сейчас тормозну попутку, и через час буду у неё!
— Вот и славненько! — заключает Мара. — Дуй к ней, отсидись, пока шухер стихнет, а потом можно и домой. Ладно, подруга, давай прощаться! Может, когда-нибудь ещё свидимся!
— Конечно, свидимся! — горячо заверяет Золушка. — Ну, спасибо тебе огромное за всё, что ты для меня сделала! Я так рада, что познакомилась с тобой.
— Иди уже, — дрогнувшим голосом велит Марина. — А то мне плакать хочется… А я не умею!

Четверть часа спустя Волга возвращается обратно, и пока Миледи с Рошфором раскатывают по посёлку в поисках нужного дома, Маленькая Разбойница загоняет машину во двор и уходит в дом.

*              *               *

Гостиная загородного дома, в котором обитают Маленькая Разбойница и её мать Атаманша.
Миледи по-хозяйски расхаживает по комнате, беспрерывно куря, причём, демонстративно не свои сигареты, а из лежащей на столе пачки.
Рошфор сидит возле стола с таким видом, словно это письменный стол в его собственном кабинете.
Маленькая Разбойница развалилась в кресле в небрежной позе.
— Я в самый последний раз тебя спрашиваю, маленькая дрянь, — шипит Миледи, — где эта девчонка?
— Я в самый последний раз отвечаю, — передразнивает Маленькая Разбойница, — не видела я никаких девчонок. Я здесь одна со вчерашнего вечера.
Миледи  оглядывает гостиную, точно только что сюда вошла.
— Этот дом принадлежит твой матери?
— Ну, да. То есть, я не знаю, на кого он записан.
— Где мать?
— На работе.
— Знаем мы, что у неё за работа! — кричит Рошфор. — А ну, колись, сучка, где девка!
— А с тобой, мусор, я вообще не стану разговаривать без адвоката! — вспыхивает Маленькая Разбойница. — Пошёл ты, куда подальше!
— Вот ты как заговорила? — удивляется Рошфор. — Сейчас, будет тебе адвокат, и прокурор в придачу! Я сейчас заберу тебя, пойдёшь по малолетке годика на полтора-два, там быстро поумнеешь. А что на тебя повесить, это вовсе не проблема.
— Я совершеннолетняя! — обиженно возражает Маленькая Разбойница.
— Вот как? Ещё лучше! Значит, загремишь по полной!
Рошфор роняет на пол пакетик с белым порошком, тут же подбирает его.
— Ой, а что это такое? Наркотик! Вот видишь, срок тебе уже обеспечен, даже в прошлых твоих делах копаться не нужно.
— Ах, ты, падла! — орёт Маленькая Разбойница. — Подбросил, гад, мент поганый, мусор, сука!
Вслед за этим слышен целый ряд таких же, и даже значительно более колоритных эпитетов.
— Миледи, будьте любезны, пригласите понятых, — тихо, почти вкрадчиво просит Рошфор.
— Да здесь во всей округе не найдётся такого придурка, чтобы стал против меня что-то подписывать, — несколько успокоено заявляет Маленькая Разбойница. — Здоровье дороже!
— А мы таких найдём, — убедительно сообщает Рошфор, — которые всё подпишут, что нужно, верно, Миледи? И про порошочек этот. И про огнестрельное оружие, которое незаконно хранится в вашем доме. — Достает из кармана и небрежно швыряет на подоконник большой армейский пистолет. — И про денежки фальшивые, которые, если потребуется, мы тоже сейчас найдём. А уж если очень надо будет, можно и парочку убийств добавить для ровного счёта. И отправим тебя вместе с твоей мамочкой далеко-далеко, надолго-надолго!
На пороге появляются двое тайных агентов в штатском.
— Понятые, пройдите, — приглашает Рошфор.
Маленькая Разбойница, видя, как оборачивается дело, не на шутку перепугана. Она пытается выбраться из кресла, однако Рошфор, поднявшись из-за стола, грубо толкает её в грудь, возвращая обратно.
— Ну, что, будем разговаривать, — спрашивает он, — или продолжать в молчанку играть? Не барское это дело, конечно, полицейские протоколы строчить, да уж ради такого случая не побрезгую!
— Ну, ладно, — мрачно выдавливает из себя Маленькая Разбойница. — Была она здесь.
— Вот, это другой разговор! — обрадовано восклицает Рошфор. — И куда же она теперь исчезла?
— Я отвезла её вёрст за пятнадцать отсюда и высадила на дороге.
— Молодец! А в какую сторону?
— Туда! — Мара тычет пальцем в сторону, противоположную той, куда уезжала час назад серая Волга.
— Совсем хорошо! — радуется Рошфор. — А на какой машине?
— Вон на том белом «Мерине», который справа от ворот стоит.
— Вот и славно! — притворно-ласково резюмирует Миледи. — Хорошая девочка! И нам помогла, и маму свою выручила, и сама неприятностей избежала. Будешь и дальше себя хорошо вести, всё у тебя будет в порядке!
Не рискуя произнести вслух, Маленькая Разбойница, всё же бормочет под нос:
— Пошла ты на … , сука!
Рошфор забирает со столика пистолет, и они вместе с Миледи покидают гостиную. Проходя по двору мимо белого Мерседеса, он трогает ладонью холодный капот, потом проделывает то же самое с серой Волгой. Многозначительно переглядывается с Миледи.
Оба быстро садятся в свои машины и уезжают, однако совсем не в том направлении, которое указала Маленькая Разбойница.

*              *               *

 Золушка «голосует» на обочине дороги, однако автомобили пролетают мимо, даже не притормаживая. Принимая во внимание, как девушка сейчас выглядит, тут нет ничего уди-вительного.
Наконец, у обочины  останавливается волокущий громадную серебристую фуру Студебеккер с огромным жилым отсеком позади кабины.
Золушка обрадовано бросается к машине, когда из распахнувшейся дверцы высовывается жизнерадостный Водила с великолепными чёрными усами и широкой улыбкой на слащавом лице.
— Привет, киска! — восторженно кричит он, потирая руки в предвкушении удовольствия. — Куда тебе? Садись, отвезу, куда хочешь!
— Спасибо! — улыбается ему Золушка, берясь за дверную ручку.
— Хоть на край света домчу за одну лишь ночку с тобой, красавица! — самозабвенно воркует Водила, отпирая правую дверцу изнутри.
Золушка в испуге шарахается прочь.
— Эй, постой, ты куда? — Водила явно не понимает, отчего наступил такой резкий поворот событий. — Постой, тебе говорят!
Но Золушка уже бежит через кювет и рощицу прочь от дороги. Водила выбирается из кабины, однако понимает, что ему уже не догнать девушку, а может, ему просто лень бегать по буеракам. Досадливо плюнув, он забирается в кабину и уезжает.
Покуда происходят эти события, по дороге пролетают, один за другим, кабриолет Миледи и внедорожник Рошфора. За длинной  и высокой фурой они не замечают объект своих настойчивых поисков.
Через пару сотен метров им навстречу проезжает мотоцикл Яны. Несмотря на высокую скорость, девушка на мгновение оборачивается, словно что-то почувствовав.

*                *                *
 
Золушка выбирается из кустов на обочину проходящей параллельно дороги. Её платье ещё больше помялось и испачкалось, волосы окончательно растрепались и спутались, над козырьком красной бейсболки прилип репейник.
Золушка, хотя уже безо всякой надежды и серьёзно напуганная недавним происшествием, всё же опять голосует, поскольку иного выхода у неё нет. Она уже не раз пожалела, что наотрез отказалась взять деньги, которые ей предлагала Маленькая Разбойница.
На обочине останавливается грузовичок с высоким фургоном, разрисованным многочисленными нотами, скрипичными и басовыми ключами, изображениями электрогитар, чёрно-белых рояльных клавишей и тому подобной атрибутикой. На передке кабины во всю её ширину нарисована огромная ослиная морда с оскаленными в весёлой улыбке зубами. Это – Бременские музыканты.
В кабине только один человек в серой безрукавке, тёмных очках, торчащими во все стороны тёмно-рыжими волосами, здорово смахивающий на изображение, помещённое на капоте его автомобиля. Остальные музыканты сидят прямо на крыше фургона, где у них оборудована своеобразная эстрада, и, не переставая, поют.
Когда через минуту автомобиль трогается дальше, Золушки на обочине уже нет.

*                *                *

Маленькая Разбойница танцует в одиночку под музыку, доносящуюся из колонок, одновременно листает какой-то журнал, курит и прихлебывает пиво из стоящей на телевизоре бутылки. Она довольна: как ей кажется, крайне неприятную и даже опасную ситуацию она разрулила весьма ловко, выкрутилась из неё сама, отмазала мать и направила ищеек по ложному следу. «Хрен они её теперь найдут!» — думает Мара, и от этого на её душе радостно и тепло.
Раздается стук в дверь. Из-за музыки его почти не слышно, и лишь когда стучат во второй раз, громче и настойчивее, девушка оборачивается к двери, ставит бутылку на телевизор и тушит сигарету в пепельнице.
— Там не заперто!
Входит Яна. Она внимательно рассматривает Маленькую Разбойницу, затем не совсем уверенно спрашивает:
— Зоя?
— Я Мара! — поправляет её Маленькая Разбойница, и делает музыку потише. — А ты кто?
— Яна, — называется юная сыщица. — Так вы не Зоя?
— Я же ясно, вроде, сказала: я Мара, Марина. Не врубаешься?
— Простите. А где же Зоя?
— Слышь, подруга, что ты заладила: «Зоя», «Зоя»! Не знаю я никакой Зои, что ты меня достаёшь! Ты сама-то кто, так и не ответила?
Яна достает из сумочки фотографию Золушки и протягивает Маленькой Разбойнице
— Я ищу одну девушку, вот эту. Я знаю совершенно точно, что она здесь.
— О-па! — восклицает Маленькая Разбойница, глянув на фотографию. — Что-то многонько вас её сегодня разыскивает. А ты мент, что ли? Или «тапочка»? Так ваши здесь сегодня уже были, я им всё рассказала, добавить нечего.
— Были?! Из Тайной полиции?! — ужасается Яна. – Они её увезли с собой?
— А рожа у них не треснет? — язвительно заявляет Марина, и спохватывается: — А ты правда… не из этих?
— Нет, не из «этих», — нетерпеливо подтверждает Яна, — однако вы должны понимать, что доказать я это всё равно не смогу, если вы не захотите мне просто поверить.
Марина ещё раз внимательно разглядывает Яну, затем удовлетворенно произносит:
— Ладно, проехали. Не похожа ты на мента, а уж на «тапочку» тем более. У меня на них нюх, ни разу ещё не прокалывалась.
— Что-ж, спасибо за доверие! — облегчённо говорит Яна. — Так где же, всё-таки, Зоя, теперь вы, может быть, скажете?
— Я её отвезла до дороги, которая ведёт к деревне её бабушки, — всё ещё нерешительно начинает рассказывать Мара. — Так что, не беспокойся, поймает твоя Зоя попутку, и через час… — смотрит на часы — …да уже сейчас, наверное, приехала. А потом нарисовались эти, из Тайной полиции. Я поначалу, ясно дело, в несознанку пошла, но потом они круто на меня наехали, стрёмно мне стало. Больше не за себя, за мать. Ну, я и прикинулась, что начала колоться, впарила им, будто высадила её совсем в другом месте, они и купились, отстали.
Яна внезапно хмурится:
— Постойте, постойте… А как они выглядели, ну, те …
— Послушай, подруга, — перебивает её Маленькая Разбойница. — Если уж ты не из ментовки, перестань выкать, говори нормально, а то как будто под протокол спрашиваешь!
— Хорошо! — охотно соглашается Яна. — Скажи, как выглядели эти, из Тайной полиции?
— Ну… — задумывается Мара, — мужик, он такой … обыкновенный. Волосы тёмные, прикид серый, сам весь какой-то… серый. В общем, как все они. А вот бабу я чётко срисовала! Я вообще сомневаюсь, что она «тапочка», пожалуй, даже покруче будет.
— Чего уж круче? — сомневается Яна.
— Не знаю. Может, из какой-то вообще супер-пупер секретной «конторы». Словом, из тех, кого на понт не возьмёшь. Так вот, она такая… не блондинка, и не рыжая, что-то среднее. Фигурка шикарная, хоть сейчас на подиум. Шмотки простые, но из бутиков, а не с рынка, факт. Но главное, глаза! Сама улыбается, а смотрит так, будто паяльник тебе в задницу собирается засунуть!
— Это она! — испуганно восклицает Яна. — Женщина, которая навстречу мне попалась, когда я сюда ехала. Это значит, не поверили они тебе, в другую сторону поехали!
Маленькая Разбойница выдавливает из себя с искренней досадой и злостью:
— Вот так лоханулась! Да, блин, это не менты, их так просто не проведёшь… Что же теперь делать?
— Может, поехать прямо сейчас туда, где ты её высадила? — предлагает Яна.
— Бесполезно, — возражает Маленькая Разбойница. — Если не успела уехать, они её уже наверняка сцапали. А если успела… это отлично, только и нам её тогда искать там незачем.
— А где живет её бабушка, к которой она собиралась?
— Где-то на Южной дороге, недалеко.
— Ладно, это я выясню, когда домой вернусь, не проблема.
Маленькая Разбойница вдруг задумывается, некоторое время отрешённо смотрит в потолок, и вдруг спрашивает:
— Слушай, а почему ты меня Зоей назвала, когда вошла?
— Да ты же на неё ужасно похожа! —  убеждённо восклицает Яна. — На, сама посмотри!
Снова достаёт и протягивает Марине фотографию. Та ещё раз внимательно разглядывает снимок, смотрится в зеркало, затем заявляет восторженно:
— Во, блин! Одно лицо, факт! Надо же, как случается! А я никак не просеку, где я её раньше видеть могла? У меня глаза, как Поляроид, раз глянула, и на всю жизнь запомнила, а тут непонятки какие-то начались. В общем, слушай, что я тогда придумала. Если они Зойку сцапали, нам её просто так, сразу, не выручить, а если не сыскали пока, ещё лучше. В любом случае, надо замутить там, у них, туману нагнать побольше, чтобы башку они себе поломали, как следует. Я, конечно, в политике не слишком шарю, но любому дураку известно, что реальный пахан там, у них наверху, Кардинал, а Король – так, для пущего понту. И впрягаться за него Кардиналу никакого резона нет. А «Контора» под ним ходит. Если он своих ищеек за Зоей отправил, то выходит, не хочет, чтобы Принц на ней женился. Значит, надо его с толку сбить, чтобы время выиграть, а там, глядишь, что-нибудь и придумаем, или, если фишка удачно ляжет, само всё разрулится. Словом, мать сейчас на стрелку поехала, выкуп получать от Короля за Зою. Думаю, скоро уже вернётся. Я прикинусь Зоей, и мать отдаст меня вместо неё! Пока там разберутся, что к чему, ишак, может быть, уже сдохнет!
— Какой ишак? — не сразу понимает Яна. — А, вот ты о чём… Нет, это очень рискованно. А вдруг догадаются?
— Кто? — не унимается  Маленькая Разбойница. — Принц с ней пару часов провёл всего, да и то под кайфом был, наверное, остальные вообще если и видели, то издалека. Вот скажи, почему ты меня сразу, как вошла, за Зою приняла, а эти уроды даже ничего не заметили?
— Очевидно, на балу она была нарядная, с красивой причёской, с хорошим макияжем, — рассуждает Яна, — а я её видела возле дома, когда она выглядела довольно просто, как ты сама.
— Въезжаешь! — радуется Маленькая Разбойница. —  Это мы учтём, никто и не подкопается!
— Всё равно рискованно, — продолжает сомневаться Яна. — Ну, а если… мало ли что… Вдруг Принц приставать к тебе начнёт?
— Фигня! — не угоманивается  Маленькая Разбойница. — Скажу, что до свадьбы не дам! Или просто, что у меня месячные. А борзеть станет, так я умею обращаться с такими, кто слишком много хочет. Ко мне многие клеились, да только никому пока ничего не обломилось. А как время придёт, я свалить всегда сумею! Давай, попробуем!
— Ну, не знаю… — борясь с остатками сомнений, тянет Яна. – Тебе ещё, как минимум, надо говорить научиться, как она, иначе любой дурак догадается, что ты никакая не скромная девушка из провинции.
— Это верно, — вздыхает Мара, — но я постараюсь. Примерно я запомнила, как она разговаривает и как себя держит. Давай, я потренируюсь, а ты будешь меня поправлять.
Некоторое время Марина и Яна репетируют манеру речи и поведения Золушки. Мара что-то говорит, Яна неизменно качает головой. Наконец, она всё чаще и чаще начинает одобрительно кивать, в конце концов молча показывает вытянутый вверх большой палец.
— Не знаю, как она разговаривает на самом деле, — говорит Яна, — но надеюсь, похоже.
— Вы так считаете? — играя, произносит Мара. — Я вам очень обязана.
— Чудесно! Ты и сама не слишком часто на жаргон слетаешь, а так просто вылитая провинциалка из небогатой семьи. Э-э! — прикрикивает Яна, заметив, что Марина тянется к сигаретам. — А вот об этом пока забудь!
— Да, чёрт! Придётся завязать на время, — с досадой отзывается Мара.
— Что ты сказала? — строго переспрашивает «наставница».
— А что такого, — недоумевает «ученица», и сразу спохватывается: — Ах, да! Извините, я ничего не имела в виду, я лишь хотела убрать со стола сигареты, ведь здесь никто не курит.
Яна шутливо грозит ей пальцем:
— То-то же! 
— Спасибо. Вы мне очень помогли.
— Нормально. А теперь давай, немного подправим внешность.
Яна стирает с лица Марины довольно грубую косметику, аккуратно подрезает ей ногти, слегка подводит веки и ресницы.
— Посмотри в зеркало, похоже?
— Да вроде похоже. Во всяком случае, это точно не я, — с улыбкой констатирует Мара.
— Ты помнишь, какая у неё была причёска?
— Проще простого! — Марина вскакивает с места, на минуту исчезает в прихожей и возвращается с надетой на голове красной бейсболкой, точь-в-точь такой же, как была на Зо-лушке. — И переделывать ничего не нужно!
— Платье? — спрашивает Яна.
— Ну, тут уж извиняйте! У меня вообще ни одного нет, я платьев не ношу.
— Ладно, придётся оставить так. — Яна отступает на шаг, придирчиво разглядывает свою работу. — Думаю, сгодится. Лучше всё равно ничего не сделать. Главное, веди себя как можно скромней, не просто воображай себя ею, а будь, как это делают настоящие артисты.
Марина ещё раз смотрится в зеркало, поворачивается к Яне, опускает глазки.
— Благодарю вас от всего сердца, вы были исключительно любезны, не могу представить, как я смогла бы обойтись без вашей бесценной помощи…
— Не переигрывай! С ума сошла, ты же не обедневшая деревенская дворянка, а просто нормальная девушка, которая хорошо училась в школе.
— Да уж, понесло! — спохватывается Марина. — Ладно, я ещё порепетирую, а тебе пора уже сваливать… ( ловит  укоризненный взгляд) … то есть, уезжать. Скоро мать со своими быками притащится… ну, мама со своими… м-м-м… помощниками вернётся.
— Ну, удачи тебе! — желает Яна.
— И тебе тоже! — провожая  её добрым взглядом, отвечает Марина.
Яна выходит за дверь, через некоторое время раздается и вскоре стихает гул мотоцикла.
Маленькая Разбойница проходит в полуподвал, застегивает наручник у себя на запястье, плюхается на матрас и сразу же вскакивает, болезненно морщась и потирая ягодицу.
— Ё…ё! — машинально ругается она. — Что ещё за хрень там попала?
Отогнув матрас, Мара обнаруживает ни много ни мало невесть как попавшую туда небольшую противопехотную гранату.
Досадливо почёсывая ушибленное место, она небрежно зашвыривает гранату в сваленную в углу кучу хлама и теперь уже медленно и осторожно вновь опускается на матрас.

Однако проходит не менее полутора часов, пока во двор не заезжают два чёрных джипа, в первом из которых сидит Атаманша. Она выбирается из машины, достаёт с заднего сиденья пузатый серебристый кейс и с весьма довольной физиономией направляется в дом. Войдя в гостиную, Атаманша швыряет на стол и сразу же открывает доверху наполненный пачками банкнот чемоданчик.
— Здравствуй, дочь! — возбуждённо кричит она, любуясь деньгами. — Здравствуй, моя козочка! Смотри, как я славно сегодня поохотилась! Добыла нам с тобой три мешка талеров!
Наконец, Атаманша замечает, что одна в комнате.
— Эй, ты где, маленькая разбойница? — огорчённо окликает она. — Опять куда-то ускакала... Ладно, к утру нарисуется.
Захлопывает кейс, проходит в полуподвал.
— Что, сидишь? — спрашивает она Мару, не узнавая дочь. — Ну-ну.
Маленькая Разбойница притворно сердито смотрит на неё из-под насупленных бровей.
— Мне эти коз… ваши охранники даже попить не дали!
— Яйца пообрываю! — обещает Атаманша. — Ладно, собирайся. Повезу тебя сейчас к твоему жениху. Мне за тебя кучу зелени отвалили, я кидать никого не собираюсь, я честная воровка!
—А еще я сейчас обосс… в туалет очень хочу, — плаксиво продолжает Мара.
— Туалет вон там, — показывает Атаманша, отпирая наручник. — Только недолго давай, и не вздумай дёру дать, всё равно не обломится. Эй! И лицо вымой, и причешись! Чтоб товарный вид был…( это она уже себе под нос, усмехаясь).
Маленькая Разбойница ненадолго скрывается в туалете, выходит.
— А ещё у меня синяк на попе от вашего матраса! — продолжает капризно жаловаться Маленькая Разбойница, однако Атаманша обрывает её:
— Ишь ты, и впрямь, словно принцесса… — скептически смотрит на пленницу: — на горошине! На шконке повалялась бы хоть разок, тебе этот матрас пуховой периной показался бы!
Атаманша придирчиво разглядывает пленницу, пожимает плечами. Спрашивает недоуменно:
— А что это за прикид на тебе? Где платье?
— А… понимаете, заходила ваша дочь, — находится Маленькая Разбойница, — она отобрала у меня платье и взамен оставила свои вещи.
— На кой чёрт ей сдались твои шмотки? — недоумевает Атаманша. — У неё своих девать некуда. Во, сумасбродка!

*              *               *

В кабинете Короля в креслах, расставленных возле камина, сидят он, Королева и Принц.
— Во, блин, Кардинал, сволочь усатая! — сокрушается Король. — Зря я ему орден дал, ё-моё! Девушку так и не нашёл, пришлось выкуп платить, охрененные деньги, между прочим! Три мешка талеров, по «лимону» в каждом! Налоги с целой провинции за полгода!
— Не жадничай, дорогой, — утешает Королева. — Зато совсем скоро невеста нашего сына будет во дворце.
— Ну, да, не жадничай, — ворчит Король, – как будто денежки сами в казну капают!
После короткого стука в дверь входит секретарь, почтительно кланяется.
— Ваше Величество, там какая-то дама, и с ней ещё одна молодая дама настойчиво просят аудиенции.
— Какая ещё дама, блин? — раздражённо спрашивает Король, нервно поворачиваясь в кресле. — Скажи, что нет меня. Скажи, на дачу уехал, что ли, ё-моё! Сам не знаешь, что сов-рать?
Секретарь, поклонившись, поворачивается и делает шаг к дверям.
— Погоди! — останавливает его Король, внезапно передумав. — Давай, зови её сюда, блин, а то опять скажут, что мы совсем с народом не общаемся. И, это, как тебя, ё-моё! Проследи, чтоб завтра в газетах обязательно написали, что Король постоянно общается со своим народом, и фотографа позови, пускай он нас сейчас здесь щёлкнет всех вместе!
В кабинет входят Мачеха и Соня. Мачеха делает неуклюжий реверанс, Соня «делает ручкой».
—Ваше Величество, я дико извиняюсь, — торжественно начинает Мачеха, — но у меня до вас дело чрезвычайной важности! По телевизору сообщили, что вы хочете отыскать некую девушку, и за любые сведения о ней обещано вознаграждение.
— Ну? — нетерпеливо бурчит Король.
— Так вот, Ваше Величество, — объявляет Мачеха, — имею вам сказать, что эта девушка – моя дочь! Вернее, приёмная дочь, однако я таки люблю эту малютку даже больше, чем своих родных дочерей!
Соня насмешливо косится на мать.
— Ну, и что? — равнодушно спрашивает Король. — Вы знаете, где она находится?
— Нет, но…— неуверенно начинает Мачеха, однако Король перебивает ее:
— А я знаю, блин! В двадцать два ноль ноль, ровно через шесть минут, она будет находиться здесь, во дворце, вот в этом самом кабинете, ё-моё! И вовсе не благодаря помощи сознательных граждан, блин, которые сообщают мне сведения, в которых я уже не нуждаюсь!
— Ах, я так рада, так рада, Ваше Величество! — заливается соловьём Мачеха, подобострастно глядя на правителя. — Наша Зоюшка таки нашлась, какое счастье!
Неожиданно Принц выбирается из кресла и подходит к Соне.
— Простите, фройлен, как ваше имя?
— Соня, а что? — с лёгким недоумением отвечает Соня.
— Видите ли, ещё вчера на балу… Вчера на балу я обратил внимание, какая вы замечатель-ная!
Соня иронично смотрит на Принца и бесцеремонно заявляет:
— Не смешите мои тапочки! Вчера вы сквозь меня стенку видели.
— Ну, немного покривил душой, каюсь, — слегка смущается Принц, — но сейчас… Сейчас я заметил, наконец, какая вы привлекательная! У вас такая фигура…
— Что «фигура? — сердито перебивает Соня. — Не лечите меня! Фигура как фигура, кому не нравится, пускай не смотрит. Когда бог на нашу семью жопы и сиськи отвешивал, безмен сломался, вот всё Розке и досталось!
— Да нет, вы не поняли! — возражает Принц. — У вас изумительная фигура! Как у мальчика!
Принц склоняется к уху Сони и что-то долго убеждённо нашёптывает ей. Соня слушает поначалу невнимательно, однако постепенно начинает проявлять к сказанному всё бо;льший интерес. На её лице появляется оживлённое выражение и удивлённая улыбка.
— Это правда? Не зехер? — требует подтверждения сказанному девушка. — Уссышься! Думаю, это будет прикольно! Ну, ладно, согласна. А ты мне тоже сначала не понравился.
— Папа! Мама! — торжественно заявляет Принц. — Я только что сделал этой девушке предложение руки и …
Его прерывает громкий стук в дверь.
— Кто там ещё, ё-моё? — ворчит Король. — Входите, что ли!
В распахнутые двери кабинета два королевских гренадёра вводят Маленькую Разбойницу.
— Заложница доставлена, Ваше Величество! — щёлкнув каблуками высоких ботинок, докладывает старший по званию.
— Свободны, блин! — Король с интересом разглядывает избранницу сына. — Так вот ты какая, блин! Ну, давай я тебя расцелую!
Король встаёт и хочет подойти к девушке, широко раскрывая объятия, однако его опережает Мачеха, которая бросается к Маленькой Разбойнице со словами:
— Зоюшка, дитятко моё ненаглядное! У меня ж всё сердце вырвалось, когда ты пропала! Бежи скорее до меня, обними свою мамочку!
«Это ещё что за старая ведьма? — удивлённо думает Марина. — Что-то не попадалась мне в газетах эта рожа!»
Мачеха с удивительной для её комплекции скоростью подскакивает к девушке, прижимает к своему рыхлому телу.
— Поцелуй скорее свою мамочку, золотко моё!
Мара, пожав плечами, брезгливо чмокает Мачеху в щёку.
— Ну, вот, сынуля, блин, невесту тебе привезли! — радостно и важно изрекает Король. — Женись, блин, ё-моё!
— Папа! Мама! — умоляюще стонет Принц. — Да выслушайте меня, наконец! Я только что сделал предложение Соне!
— Вот и чудесно! — не обращая внимания на его слова, лопочет Король. — Женись… Какой ещё Соне?! Ты что, обалдел совсем? Вон, тебе привезли невесту! За неё, между прочим, три мешка талеров уплочено, ё-моё!
— Но я не хочу на ней жениться! — упорствует Принц. — Это было минутное увлечение! Я хочу жениться на Соне!
— Одумайся, сынок! — просит Королева.
— Не хочу-у-у!!!
— Больно надо! — презрительно бормочет под нос Маленькая Разбойница.
Королева пребывает в полнейшей растерянности, Король, по-видимому, не слишком хорошо понимает, что происходит, Мачеха застыла с совершенно обалдевшим видом, Принц на грани истерики, Соня тихонько хихикает.
Наконец, Королева первая берёт себя в руки.
— Ну, хорошо, сынок, — примирительно произносит она, — сейчас мы всё уладим!
Королева подходит к Маленькой Разбойнице, мягко, но властно берёт под локоть и отводит в сторону.
— Видите ли, милая барышня, произошло небольшое недоразумение. Вы сами только что слышали, что мой сын вовсе не намеревался жениться на вас. Если вы не станете возражать, мы готовы немедленно компенсировать вам… хм… причинённые неудобства. Десять… нет, пожалуй, даже пятнадцать фунтов вас устроят? Золота, разумеется!
Маленькая Разбойница резко выпадает из роли Золушки, разворачивает бейсболку на голове козырьком назад и звонко хлопает Королеву по протянутой ладони.
— Замётано!
*              *               *

Фургон Бременских Музыкантов переезжает мост. Сидящие наверху музыканты только что окончили петь очередную балладу, и Золушка высовывается из окошка кабины, чтобы поаплодировать им. Встречным потоком с её головы срывает красную бейсболку и уносит в ре-ку.

На одном из постов ДПС фургон останавливают. Сержант проверяет документы, окидывает взглядом машину и отпускает, лениво козырнув водителю.
Капрал задумчиво смотрит вслед отъехавшему автомобилю.
— Где-то я видел эту пассажирку, — силясь вспомнить, говорит он напарнику. — Чёрт! Она же проходила по ориентировке Тайной полиции!
— В машину, быстро! — командует сержант, и через несколько секунд громадный полицейский Форд с сиреной и мигалками срывается в погоню. Вскоре патрульные догоняют грузовик, прижимают к обочине, выскакивают из машины и вытаскивают из кабины ничего не понимающую Золушку.
Бременские Музыканты возмущённо спрыгивают на дорогу. Завязывается потасовка. Через несколько минут к полицейским прибывает вызванное по рации подкрепление, и теперь стражей порядка значительно больше.
Идёт настоящая яростная драка по всем типичным правилам средненького кинобоевика. Водитель фургона – «Осёл» дерётся, преимущественно, ногами, обутыми в тяжелые армейские берцы; «Кот» наносит противникам серии быстрых коротких ударов всеми четырьмя конечностями попеременно; «Петух» уже несколько раз подряд применяет редкий, но весьма эффективный прием – резкий удар головой в переносицу; Трубадур и «Пёс», по-видимому, далеко не новички в уличных потасовках, их размашистые удары уже свалили на землю не одного противника.
Даже Золушка, схватив свалившуюся с фургона гитару, отчаянно лупит ей по спинам и головам. На пятом или шестом ударе гитара переламывается пополам.
Однако силы неравные, и в конце концов полицейские одолевают Музыкантов, нацепляют наручники и уводят к машинам.
Золушку увозит подъехавший несколько позже неприметный чёрный внедорожник.

*              *               *

Снова кабинет Кардинала. Он в ярком спортивном костюме сидит на своём обычном месте. Миледи и Рошфор с довольными лицами на этот раз намного ближе к нему. Миледи даже позволила себе присесть.
— Мы выполнили ваше поручение, Ваша светлость, — вальяжно сообщает Миледи. — Девчонка схвачена и сейчас находится во вполне надёжном месте.
— Что вы чушь городите! — возмущённо кричит Кардинал. — Эта девчонка уже час, как находится в королевских покоях! Не знаю, кого вы там схватили, но это не она.
— Я лично отвез её в заброшенный замок на Западной дороге, Ваша светлость, — уверяет Рошфор.
— Ах, вот так? — злится на упрямцев Кардинал. — Тогда полюбуйтесь!
Он берёт со стола обычную телевизионную «лентяйку», нажимает кнопку. Огромный портрет Королевы, висящий на стене, внезапно исчезает, оказавшись обычной экранной за-ставкой, и на мониторе появляется изображение событий, происходящих сейчас в королевском кабинете. Очевидно, что видеонаблюдение поставлено у Кардинала на широкую ногу.
Миледи и Рошфор напряжённо и очень внимательно вглядываются в Маленькую Разбойницу.
— Что за чёрт! — недоумевает Миледи.
— Этого не может быть! — не веря своим глазам, восклицает Рошфор.
— Убедились, помощнички хреновы! — злорадно говорит Кардинал. — В общем, так. Глаз с неё не спускать! Бейсболку любой ценой изъять! А теперь поехали, посмотрим на вашу добычу.

*              *               *

За угловым столиком в кафе сидят Атаман и Лис – холёный, довольно молодой  мужчина в дорогом костюме, чёрной рубашке и ослепительно белом галстуке, с пронзительным взглядом слегка прищуренных глаз. На столике рядом стоят бутылка Хеннеси и бутылка недорогой водки, возле лежат начатые пачки Макинтоша и Беломора.
— Упустил ты свой фарт, Серый! — небрежно бросает Лис, упираясь взглядом в собеседника. — Надо было не со Старой дело иметь, а мне шепнуть, старому другу. Тут, дру-жочек, очень большими деньгами пахло!
— Я свой куш получил, — сердито отзывается Атаман. — Старая за базар отвечает.
— Велик ли куш-то? — насмешливо спрашивает Лис. — Ты хоть знаешь, какие бабки она за девчонку слупила?
— Можно догадаться! Полмешка, не меньше. Но я не в обиде, мне самому с Королём связываться не с руки.
— Эх, ты, Волчара! «Полмешка»… Три!
— Ах, сука, провела меня, выходит! Что ж, придёт времечко, за всё с ней посчитаюсь !
— А можно было и пять, и даже десять мешков взять, если с головой подойти к этому делу! — убеждённо твердит Лис.
— И что, ты смог бы это дельце провернуть? — недоверчиво интересуется Серый, буравя собеседника взглядом.
— Конечно! Это ты, Серый, всё по старинке работаешь, вот и имеешь всегда малый куш. Размаха у тебя нет, размаха! Современный вор должен не противостоять власти, а сотрудничать с ней. А умный вор заставляет саму власть на себя работать.
— Западло с ментами дела иметь! — хмурится Серый. — Не по понятиям.
— Кому они нужны теперь, твои понятия, — презрительно возражает Лис. — Теперь давно уже другие законы. Раньше любой паршивый опер мог тебе путёвку на зону обеспечить, а сейчас у меня такие люди в доле, что эти опера против них мельче последней шестёрки. Кто, думаешь, мне информацию про девчонку и три мешка талеров слил? То-то! Пора вязать с понятиями, Серый, давно пора! Посмотри, я себе новый особняк достраиваю, на Ягуаре езжу, в следующем году в Парламент думаю податься. А ты, если не на нарах, так на какой-нибудь вонючей малине подохнешь! Не зря говорится: «Горбатого могила исправит» – не про тебя ли?
Серый молча выслушивает монолог Лиса, криво улыбается:
— Эх, Лисушка, хоть и серьёзный ты вор, но нет у тебя настоящего авторитету! Это потому, что ты на нарах ни разу не парился, баланду не хлебал, парашу не нюхал!
— И не буду! — безапелляционно заявляет Лис. — Другие времена, Серый! Зону топчут те, кто на мелочёвке попадается. А те, кто мешками воруют, давным-давно «охранными грамотами» обзавелись. Ладно, пойду я. Дел невпроворот. Если подвернётся что-нибудь стоящее, шепни мне, вместе провернём.
Лис небрежно швыряет на столик крупную купюру и уходит.

*              *               *

Продолжаются активные поиски Золушки. Ян и Лесник, Яна, Крёстная с Пашей по-прежнему разъезжают по городу, повсюду показывая её фотографию. Естественно, Миледи и Рошфор этим больше не занимаются, зато теперь в поисках активно участвует Маленькая Разбойница. Только она показывает тем, к кому обращается с вопросами, не фото, а собст-венное лицо.
На одном из перекрёстков Марина и Яна случайно встречаются.
— О! Привет, Лампа Таракановна! — радостно восклицает Мара. — Чертовски рада тебя видеть!
— Я тоже очень рада тебя встретить, — доброжелательно отвечает Яна. — Ну как, получилось?
— Полный отпад! — восторженно сообщает Мара. — Все купились, как последние лохи, даже мамашка! Когда я вернулась и всё ей рассказала, мы до ночи уссывались! Ну, а ты нашла Зою?
— Пока нет, — вздыхает Яна. — Кое-что удалось раскопать, но дальше дело не идёт.
— Значит, они всё-таки добрались до неё? — расстраивается Мара.
— Значит, добрались.
Мара  недоумевает:
— Зачем же тогда они пасут меня четвёртый день? Похоже, наша с тобой затея всё-таки продолжает работать! Я, как только просекла, сразу из дома свалила, хату сняла в городе, и теперь опять под Зою принялась косить.
— Значит, эти тебе тоже поверили, — рассуждает Яна. — Раз так, то даже если Зоя у них, они ничего ей не сделают, пока не разберутся, кто есть кто.
— Знаешь, я ведь тоже её ищу, — признаётся Мара.
— Тебе-то зачем?
— Во-первых, деньги ей передать. — Мара с улыбкой рассказывает историю с отступными от Королевы. — Это же ей дали, а не мне. Ну, и потом… понравилась она мне очень. Как только её встретила, шевельнулось в душе чего-то, словно родственную душу почувствовала, хотя мы с ней совсем разные, только внешне похожи. У меня ведь никого нет, кроме матери, на всём белом свете, а так хочется иметь друзей… А Зоя… Знаешь, мы с ней полчаса всего и пообщались-то, а она мне почему-то сразу стала, как сестра. Полюбила я её, никогда в жизни со мной такого не случалось. Ты не сердишься, что я так откровенничаю с тобой?
— Что ты! — искренне отрицает Яна. — Я буду очень рада, если вы с Зоей подружитесь, когда мы её найдём!
— А с тобой мы, кажется, уже подружились, — говорит Марина, глядя Яне в глаза. — Я ни разу ни с кем не была так откровенна, как с тобой. В этой жизни мало кому можно доверять.
— Спасибо тебе, — растроганно отвечает Яна.— Ты тоже мне очень нравишься, таких добрых, как ты, немного, к сожалению.
— Ну, вот, и ты туда же! — озадаченно восклицает Марина. — Никогда не считала себя доброй. Как так? Я же разбойница, разве я тебе не говорила?
— Что с того? Кем является человек, не главное; важно, какой он.
Смущённая непривычными для неё сантиментами, Мара хмурится и резко меняет тему:
— Слушай, я ещё кое-что хочу разузнать. Насчёт того, что мы с Зоей так похожи. Я уже нарыла кое-что, да пока упёрлась. Поможешь?
— Конечно! — горячо заверят Яна. — Давай, рассказывай!

*                *                *

Мрачная комната в башне старого заброшенного замка. Мебель и вещи очень ветхие, сквозь грязные стёкла едва пробивается солнечный свет. Повсюду толстый слой мягкой серой пыли, в углах паутина. Кроме мебели, в углу стоит старинная прялка со свисающим на недоплетённой серой нити длинным острым веретеном, на столе брошено неоконченное вязанье.
На железной кровати с позеленевшими от времени медными шишечками неподвижно лежит на спине Золушка с безжизненно вытянутыми вдоль тела руками.

В комнату входит Кардинал в сопровождении Миледи и Рошфора.
— Что вы с ней сделали? — подозрительно спрашивает Кардинал, пристально разглядывая пленницу.
— Всего лишь дополнительные меры предосторожности, Ваша Светлость, — поясняет Рошфор. — Один-единственный укол.
— Надеюсь, не наркотик? — интересуется Кардинал, недоверчиво глядя на помощников.
— Что вы, Ваша Светлость! — спешит заверить Рошфор. — Это веретенол, новейшая разработка нашей секретной лаборатории. Действие по времени не ограничено, для организма абсолютно безвреден. Ценность его заключается в том, что химических антидотов не существует, для вывода объекта из летаргии необходимо сильное эмоциональное воздействие на подсознание.
— Да, возможно, это она… — в глубокой задумчивости произносит Кардинал. — Кто же тогда та, вторая?
— Несомненно, она, Ваша Светлость! — горячо уверяет Миледи. — Взгляните сами: на ней платье из эксклюзивной коллекции, второго такого не существует! А та одета, как половина девчонок её возраста в стране! Потом, я заметила у той, второй, когда она наклонилась, небольшое тату на пояснице, для мещанки из небогатой семьи это нехарактерно.
— Не говорите ерунду, сударыня, — недовольно морщится Кардинал. — Сменить одежду, не мне вам объяснять, это дело нескольких минут. А тату в наше время не накалывают себе, разве что, монашки.
Задумывается.
— Хотя я, всё же, склонен считать, что вы правы. Что ж, если это так, то в данной ситуации, когда Принц вдруг изменил своё решение, это нам на руку. Значит, уплата отступных той девчонке не имеет юридической силы, раз это была не та, на которой Принц обещал жениться. Возможно, удастся сыграть хотя бы на этом… А где бейсболка?
— В момент ареста бейсболки на ней не было… — смущённо докладывает Рошфор.
— Чёрт возьми! — в сердцах ругается Кардинал. — Опять вы свою работу не довели до конца! Немедленно разыскать! Мне этот чип нужен, как воздух! Вряд ли ещё раз удастся за-снять такую великолепную порнушку с участием Королевы!
Короче, так: Вы сейчас незамедлительно отправляетесь на поиски бейсболки. Обращаете внимание на все похожие и проверяйте каждую! И ещё: есть подозрение, что в Тайной полиции происходит серьёзная утечка информации. Да-да, Рошфор, это ваш очередной прокол! Поэтому немедленно смените здесь охрану. Привлеките людей не из своего ведомства, а всех, кто сторожит сейчас, отправьте куда-нибудь подальше – на юг, на север, на восток… Лучше всего, за границу, чтоб никаких контактов. Со всех тех, кто ещё знает о местонахождении девчонки, глаз не спускать.
— По поводу охраны есть один вариант, — сообщает Рошфор, доставая мобильник. — Вы позволите?
Набирает номер.
— Алло, Лис? Есть одно важное дело. Нет, не по телефону. Давай, через полтора часа на нашем обычном месте.

*                *                *

Агенты Тайной полиции усердно рыщут по городу. Всех людей в красных бейсболках они останавливают, и либо забирают с собой, либо просто отбирают головные уборы.
На столе Рошфора быстро растёт бесформенная груда красных бейсболок с оторванными и распоротыми козырьками.

*                *                *

Миледи осуществляет поиски самостоятельно. В отличие от агентов, она охотится за конкретной вещью. Перемещаясь по городу вслед за Маленькой Разбойницей, Миледи то и де-ло нос к носу сталкивается с филёрами, ведущими за той слежку.
Наконец, Миледи решает, что настал благоприятный момент для контакта. Она достает из сумочки точно такую же бейсболку, только ярко-голубого цвета, напяливает на голову и, направляясь навстречу девушке, как бы невзначай задевает Мару плечом.
— Ах, извините, ради бога! — притворно виновато извиняется Миледи, пристально разглядывая оказавшуюся с ней лицом к лицу девушку.
— Ой, это опять вы? — изумлённо восклицает Маленькая Разбойница, поворачивая голову.
— Мы разве встречались? — вызывающе спрашивает Миледи.
— Нет, простите, я обозналась, — спохватившись, поправляется Марина.
— Какая у вас красивая кепочка! – с притворным восхищением восклицает Миледи, жадно разглядывая красную бейсболку. – Я давно мечтала иметь именно такую! Может, поменяемся?
Снимает с головы свою голубую бейсболку и протягивает Маре. Та без интереса рассматривает её, возвращает.
— Не-е, моя прикольнее!
— Ну, тогда вы, может быть, мне её уступите? — не отступает Миледи. — Я могу дать вам за неё… десять талеров. Я знаю, вы из небогатой семьи, деньги вам не помешают.
— Откуда знаете? — Мара ехидно прищуривается. — Я думала, мы случайно столкнулись!
— Конечно, случайно! — ругая себя за оплошность, начинает выкручиваться Миледи. — Просто я предположила, что вы не слишком обеспечены. Так как, продадите мне кепочку?
Охваченная природным азартом, Маленькая Разбойница выпадает из образа Золушки, напрочь забывая о своей цели – внести неразбериху в ряды её врагов. Сейчас ей более всего хочется только одного – хоть как-то отплатить Миледи за те неприятные минуты, которые они с Рошфором заставили её пережить при первой встрече.
— Я вижу, вам очень понравилась моя шапка? — вызывающе спрашивает она. — Тогда гоните «штуку», и она ваша!
— Сколько?! — ошеломлённо переспрашивает Миледи, однако, взяв себя в руки, соглашается: — Договорились.
Достаёт деньги, отсчитывает нужную сумму.
— Носите на здоровье! — язвительно говорит Маленькая Разбойница, протягивая бейсболку. — А я неплохо наварила! Помнится, я платила за неё полтора талера.
Резко разворачивается и уходит.
Миледи долго недобро смотрит ей вслед, затем достаёт из сумочки телефон и вызывает Рошфора.
— Это я. Слушай, это точно не она. Я узнала её, это та девчонка, дочка Старой, которая хотела нас тогда провести. Может, ей что-нибудь известно, но скорее всего, нет. Она ко;сит под нашу «Спящую Красавицу», значит, считает, что та на свободе. Я бы на твоём месте сняла за ней активное наблюдение. Оставь одного-двух человек, так, на всякий случай. Бейсболка у меня, но я не думаю, что это та, которая нужна Кардиналу.

*                *                *

Яна долго беседует с пожилыми мужчиной и женщиной явно не «столичного» вида, потом ещё с одной похожей парой.
Откидывает крышку мобильника, набирает номер.
— Мари;н, это я, Яна. Можешь со мной встретиться? Есть интересные новости.
Маленькая Разбойница живо оглядывается по сторонам, отвечает:
— Могу, конечно! Ты где сейчас? Так я почти совсем рядом. Только подожди полчаса, мне нужно будет от «хвоста» избавиться.
Мара движется по улице, подчёркнуто заинтересованно разглядывая витрины, афиши, вывески. На некотором расстоянии за ней неизменно следуют двое в штатском.
Зайдя в какой-то бар, Мара заказывает молочный коктейль, и сделав пару глотков, выходит в туалет. Филёры останавливаются неподалёку от двери.
Через несколько минут из туалета выходит, вызывающе вертя округлой попкой, ярко накрашенная девица в лохматом рыжем парике, неимоверно короткой юбке и почти прозрач-ном топике, открывающем взору упругую грудь.
— Мальчики, не хотите поразвлечься? — кокетливо интересуется девица у филёров.
— Мы на работе… — ошарашено отвечает один из них.
— Я тоже, хи-хи! — сообщает девица и покидает вестибюль.
Агенты ещё долго пялятся на закрытую дверь дамского туалета.

*                *                *

Яна и Марина на Индиане мчат по Южной дороге, поглядывая на придорожные указатели. Мара успела снять парик и переодеться. На Яне неизменные высокие сапоги и широкий кожаный пояс.
Миновав указатель «Дубрава», мотоцикл сворачивает на просёлок, и через несколько вёрст въезжает в небольшую деревню, раскинувшуюся на холме посреди весьма живописной местности.
Подъехав к крайнему, довольно ветхому бревенчатому дому, стоящему почти на самой опушке светлого дубового леса, Яна останавливается.
Мара дёргает за свисающую из щели калитки верёвку, звонко звякает щеколда, дверь гостеприимно распахивается, и девушки проходят в дом.
Внутри царит необычайная чистота. Выскобленный до белизны досчатый пол застелен пёстрыми домоткаными половиками, русская печь аккуратно выбелена, на старинной железной кровати поверх покрывала высится пирамидка разномастных подушек, накрытых кружевной накидкой.
За столом, застеленным нарядной скатертью, сидит Бабушка, седая женщина лет семидесяти, в старомодном капоре на голове и роговых очках на самом кончике носа.
Услышав скрип открывающейся двери, Бабушка откладывает вязанье, смотрит поверх очков, а разглядев, радостно бросается навстречу нежданным гостям.
— Зоюшка, золотко моё, приехала всё-таки навестить свою бабушку! — причитает старушка. — Как же я по тебе соскучилась! А это подружка твоя? Проходи, девочка, будь как дома!
— Я не Зоя, — как можно деликатнее произносит Мара.
— Как так? — ошеломлённо спрашивает Бабушка, и внезапно замолкает. На её щеках появляются слезы.
Яна проходит вперёд, мягко берёт Бабушку за сморщенную ладонь.
— Успокойтесь, пожалуйста. Это действительно не Зоя. Это Марина. А я Яна. Мы приехали, чтобы услышать от вас правду об одной очень давней истории…

*                *                *

Кардинал сидит в кабинете за своим рабочим столом. Сейчас на нём чёрные джинсы и такой же свитер с глухим высоким воротом.
Миледи и Рошфор стоят возле самой двери.
— Ваша светлость, — упавшим голосом сообщает Миледи, не поднимая глаз на патрона. — Удалось установить, что эта бейсболка выпущена в прошлом году фабрикой «Красный Апрель». Партия состояла из тысячи дюжин изделий…

*                *                *

Красная бейсболка, слетевшая несколько дней назад с головы Золушки, медленно плывёт по реке. На берегу, под лучами знойного южного солнца стоит небольшой городок с характерной восточной архитектурой строений, по нешироким улочкам бродят люди в полосатых халатах и тюбетейках, ишаки, запряженные в допотопные двухколесные арбы, ездят несколько стареньких автомобилей с иностранными номерами…
Нетрудно догадаться, что объект вожделенных поисков Кардинала и его помощников давно пересёк границу и находится уже в зарубежной стране.

*                *                *

Бабушка, Марина и Яна сидят за столом, накрытым чистой белой скатертью с бахромою по краям. На столе стоит самовар, несколько разномастных чашек, сахарница, вазочки с вареньем из лесных ягод, блюдо с домашними пирогами…
— Раз уж вы и так уже многое сумели разузнать, так и быть, расскажу вам, как было дело, — начинает Бабушка, отхлебывая с блюдца светлый горячий чай. — Девятнадцать лет назад жили мы вот в такой же, похожей, избушке, только казённой, неподалёку отсюда, в заповеднике. Арсений работал егерем, ловил браконьеров, следил, чтобы всё было в порядке, а я зверей подкармливала, соль подсыпала им в кормушки, иногда лечила тех, которые попадали в браконьерские капканы.
Однажды июньской ночью разразилась гроза.
Арсений уже ушёл спать в свою горницу, да и я собиралась ложиться, когда в дверь вдруг громко постучали. Я крикнула: «Дёрните за верёвку!» – там такая же щеколда была, как у меня здесь, и через минуту на пороге появилась молодая женщина с огромным животом, её поддерживал под руки молодой светловолосый красавец. Оба вымокли до нитки, одежда, руки и даже лица были перепачканы в грязи, а у парня, к тому же, на груди расплылось большое кровавое пятно.
Я поспешила провести негаданных гостей в избушку, и едва успела затворить дверь, как парень упал в беспамятстве, схватившись за грудь.
Кое-как удалось мне затащить его на кровать, потом я стащила с него рубашку, промыла и перевязала рану. Женщина пыталась мне помогать, однако она и сама держалась из последних сил.
Вскоре у неё начались схватки, и мне пришлось принимать у неё роды. Это было нелегко, поскольку женщина тоже впала в забытье, лишь иногда приходя в себя. Вначале появилась прелестная шустренькая девчушка; она, можно сказать, сама выкарабкалась на свет, и тут же громко заорала; однако я сразу же поняла, что будет двойня. Со второй девочкой пришлось помучиться и мне, и матери. Она была настолько спокойной, что я поначалу перепугалась, не мёртвый ли это плод. Однако всё обошлось благополучно, только первая из малышек то и дело принималась громко верещать и будила спящую рядом сестрёнку.
Тогда я отнесла спокойную девочку в горницу, где спал Арсений, и уложила в большую корзину, с которой зимой ходила на прорубь полоскать бельё, а сама вернулась в залу, взяла капризную на руки и принялась баюкать. Вскоре мне удалось укачать её, и сама я, усталая и измученная, тут же заснула с ребёночком на руках.
Проснулась я очень поздно, и сразу же заметила, что дом пуст. Арсений ещё на рассвете, как обычно, ушёл в заповедник, ночные гости тоже исчезли, оставив на столе старинный золотой перстень с просунутой в него запиской, в которой было одно-единственное слово: «спасибо».
Бабушка достаёт со стоящей в углу этажерки небольшую шкатулку, и кладёт на стол массивный перстень, рядом – пожелтевший от времени клочок бумаги.
Она возвращается за стол и продолжает:
— Вдруг моё внимание привлекли какие-то звуки, доносившиеся из горницы. Я бросилась туда и с изумлением обнаружила оставленную ночью малышку! Я сразу догадалась, что та женщина не знала о том, что родила двойню, и забрала с собой только одного ребёнка!
Я сменила девчушке пелёнки, разыскала соску, из которой в прошлом году поила трёх маленьких поросят, и сумела накормить её парным козьим молоком – у нас как раз тогда ко-зочка оягнилась, целых семерых козляток принесла.
Когда вернулся Арсений, я ему всё рассказала и показала девочку, спокойно спящую в бельевой корзине, которая долго ещё потом служила ей колыбелью.
Мы, конечно, пытались разыскать родителей девочки, но безуспешно. Как тут найдешь, когда я ни имён их не спросила, ни откуда родом, даже лица в полутьме плохо разглядела…
Так и стала Зоюшка расти у нас с Арсением. Фая, его сестра, все нужные документы выправила, она тогда уже девушка была деловая, энергичная, а когда Зоюшка чуть-чуть подросла, мы придумали историю, будто мать её – моя дочь, которой у меня на самом деле никогда не было, умерла, едва успев произвести её на свет. Так и стал Арсений отцом Зоюшки, мне, бездетной, зятем, а я бабушкой…
Через год мы переехали сюда, чтобы прежние соседи, не дай бог, случайно не проболтались. Думали, что вовеки этот секрет, кроме нас троих, никто не узнает, да ошиблись, как оказалось.

Мара снимает с шеи золотой кулон с чёрным камнем и кладёт его на стол рядом с перстнем. Сразу видно, что оба украшения из одного гарнитура.
— Это мать мне подарила в прошлом году, на совершеннолетие… — еле слышно сообщает она, и на глазах девушки впервые в жизни появляются слёзы.

*                *                *
 
Яна сидит в роскошно обставленной гостиной большого загородного особняка. Хозяин расхаживает по комнате, дымя сигарой. Несмотря на его штатский костюм, во всём чувствуется несомненная военная выправка.
— Вы понимаете, маркиза, что те сведения, которые вас интересуют, сугубо секретны? — пристально глядя на гостью, спрашивает хозяин.
— Да, милорд, — твёрдо отвечает Яна, не отводя взгляда. — Именно поэтому я обратилась к вам.
— Интересный ход мыслей! — заявление гостьи явно позабавило хозяина. — Значит, вы считаете, что полковник Департамента Специальных расследований способен разбазаривать конфиденциальную информацию?
— Нет, я так не считаю, — возражает Яна, — простите, если я обидела вас, заставив так подумать. Но я знаю, что вы один из очень немногих порядочных людей, работающих на правительство в одном из секретных ведомств. Я вам рассказала всю историю, ваше право решать, захотите ли вы нам помочь.
— Досадно, что у моих коллег такая нелестная репутация, — невесело усмехается полковник, — но ни для кого не секрет, что нас, мягко выражаясь, недолюбливают. Утешает лишь то, — иронично добавляет он, — что у сотрудников Тайной полиции она несравненно хуже. Но давайте перейдём к делу. Могу заметить, что вы либо всё очень точно рассчитали, решив обратиться ко мне, либо вам просто очень повезло. Дело в том, что эта женщина, которая организовала похищение вашей… родственницы? ну, будущей родственницы, много лет назад погубила моего единственного и горячо любимого брата. Я внимательно следил за ней все эти годы, и убежден, что весь её путь – это путь лжи, корысти и гнусных преступлений. И поэтому я расскажу вам всё, что знаю. Не затем, чтобы отомстить, просто, чтобы помочь хотя бы одной из её многочисленных жертв. Пускай вас не мучит совесть за то, что вы понудили меня раскрыть какие-то служебные тайны – эта информация принадлежит лично мне, и я вправе распоряжаться ей по своему усмотрению.
Полковник подходит к вмонтированному в стену сейфу и достаёт оттуда весьма пухлую папку.
— Вот, смотрите, — предлагает он Яне, возвращаясь к столу.
— Милорд, я необычайно признательна вам за то, что вы собираетесь сделать, — смущаясь, тихо произносит Яна. – Только… простите… нет, я так больше не могу!
— Что случилось? — слегка обеспокоенно спрашивает Снегов. — Вам нехорошо?
— Да, можно и так сказать…— краснея, отвечает Яна. — Милорд, для меня очень важно то, о чём я рассчитывала у вас узнать, но я больше не могу лгать такому доброму и порядочному человеку, как вы. Поэтому, я должна признаться, что я вовсе не маркиза де Карабас, я…
— Дочь мельника из города N, — невозмутимо перебивает Снегов, — двадцать три года, не замужем, в прошлом году окончили университет, работаете врачом в окружной больнице, проживаете вместе с братом…
— Но… откуда?!.. — изумлённая Яна заливается краской.
— Видите ли… Титул, который вы назвали, когда обратились с просьбой о встрече, мне очень хорошо знаком. Я знаю, что у человека, которому он принадлежит, нет кровных род-ственников, и мне доподлинно известно, что у него нет и не было малейшей возможности жениться – ни на вас, ни на ком другом, поэтому сразу стало ясно, что вы этот титул… как бы получше выразиться… позаимствовали на время. Поэтому я попросту навёл кое-какие справки, при моей профессии это вовсе не сложно.
— Мне очень стыдно, милорд… — почти шепчет Яна. — Ещё раз простите!
— Пустое, — отмахивается Снегов. — Я же вижу, что вы сделали это отнюдь не с корыстными намерениями, а с самой благородной целью. Давайте-ка к делу. У вас, возможно, совсем немного времени.

*                *                *

Командир королевских гренадёров ротмистр Троесельский сидит в кабинете за своим рабочим столом, за приставным столиком сидят несколько офицеров и сержантов в полевом камуфляже.
— Господа, — хрипловатым голосом обращается ротмистр к собравшимся. — Нам предстоит важное дело. Приспешники Кардинала совершили ещё одно гнусное преступление – похитили и держат под замком молодую девушку, ставшую очередной жертвой его политических интриг.
Место, где её спрятали, стало известно благодаря одному молодому человеку, имя которого я пока не стану называть, кстати, бывшему гренадёру.
Разочарую вас – охраняют девушку не тайные агенты, с которыми, я знаю, вы всегда не прочь подраться, а… скажем так, гражданские лица, но тоже сволочь порядочная, и не менее опасные. Так что без драки не обойтись.
Девушку мы должны освободить, а этих будем брать всех! Вор должен сидеть в тюрьме!
Поведу вас сам. Выходим на рассвете.

*                *                *

Едва первый луч солнца касается макушек растущих вокруг густых столетних елей, возле заброшенного замка начинают собираться люди.
С разных сторон к нему ползком подбираются Ян с Лесником, Яна и Маленькая Разбойница, гренадёры во главе с ротмистром.
Ян и Лесник первыми достигают башни. Ян забрасывает в одну из бойниц «кошку», умело и быстро лезет по верёвке наверх. Следом за ним забирается в башню Лесник, хотя и не так ловко и споро.
Яна и Маленькая Разбойница подползают к одной из боковых дверей, полускрытой в густом высоком бурьяне. Мара достает из кармана связку отмычек, «колдует» с замком, тянет дверь на себя, однако та, приоткрывшись лишь чуть-чуть, дальше не поддаётся. Яна приходит на помощь, и вдвоём девушкам удаётся, наконец, повернуть дверь настолько, что образовавшейся щели хватает, чтобы протиснуться внутрь.
Некоторые гренадёры, как Ян, лезут наверх по верёвкам, другие не менее ловко, чем Маленькая Разбойница, расправляются с запорами и проникают в за;мок через боковые двери.
Первый шум от завязавшейся потасовки раздаётся из башни, чуть выше окна, через которое залезли Ян с Лесником. Почти одновременно схватки вспыхивают и в других местах. Охраняющие замок разбойники под предводительством Серого, которого подговорил на это Лис, дерутся неумело, стреляют беспорядочно, и уже многие из них валяются на полу, сбитые с ног умелыми ударами кулаков и ног, которые наносят гренадёры и Ян, прикладом карабина Лесника и различных подручных средств в виде стульев, пустых бутылок и им подобных предметов, которыми пользуется, в основном, Яна. Маленькая Разбойница одинаково ловко управляется как кулаками, так и предметами. Среди гренадёров есть несколько легко раненых беспорядочно летящими бандитскими пулями, но никто серьёзно не пострадал.
В разгар потасовки в замке появляются Рошфор и Миледи, которые сразу же оказываются вовлечёнными в происходящие события.
Весьма скоро единственным противником Рошфора становится Ян, а Миледи – Маленькая Разбойница. Обе дерутся одинаково ловко и умело, отнюдь не по-женски, однако Маленькой Разбойнице, наконец, удается провести эффективный бросок через плечо, в результате чего Миледи оказывается в бассейне, до краёв заполненном вонючей зелёной жижей. Почти в тот же самый момент и Яну удаётся одолеть Рошфора.
К этому времени и остальные, ещё оказывавшие сопротивление разбойники обезврежены.
Связанных разбойников, Рошфора и перепачканную с ног до головы липкой слизью Миледи гренадёры выводят в центр каминного зала.
— Все здесь? — спрашивает ротмистр, с презрением разглядывая арестованных.
— Никак нет, — докладывает один из сержантов. — Несколько человек вместе с атаманом укрылись в подвале.
— Ничего, сейчас мы их оттуда выкурим! — заявляет ротмистр и уходит вниз в сопровождении нескольких гренадёров.

*                *                *

Золушка лежит на своем железном ложе, почти бездыханная, и снится ей…

…королевский бал, где она кружится в стремительном вальсе вместе с принцем. У девушки кружится голова, возможно, поэтому лицо кавалера кажется ей таким расплывчатым и непонятным. Танец заканчивается, но принц не спешит отпускать от себя Золушку, он прижимает девушку к себе, и они стоят одни на опустевшей середине зала, сжимая друг друга в крепких объятьях… Золушка поднимает глаза, и видит, что принц – это вовсе не Принц, а глядящий на неё с нежной улыбкой Ян.
И бал – совсем не тот бал, здесь нет злой Мачехи и равнодушных сводных сестёр, и вместо ощипанного лабуха играет большой оркестр, с настоящими скрипками, флейтами и кларнетами, и среди отступивших к стенам зала гостей стоят отец, и Крёстная с Пашей, и Бабушка, и задорная Маленькая Разбойница, и Бременские Музыканты, и много других хороших людей, с которыми свела судьба давно, и совсем недавно… И все они смотрят на Золушку, стоящую в объятиях своего сказочного принца, и все радуются её счастью…

*                *                *

Ротмистр Троесельский стоит по колено в бурьяне неподалеку от дверей подвала замка, и хрипло кричит в мегафон:
— Граждане разбойники! Вы окружены, поэтому предлагаю вам сдаться!
Голос Атамана из глубин подвала:
— Это кто там гавкает?
— С тобой, мразь, не гавкает, а разговаривает ротмистр Троесельский, командир королевских гренадёров, слыхал про такого? Последний раз предлагаю всем сдать оружие и выходить по одному, в противном случае начинаем огонь на поражение!
Через несколько минут дверь подвала с пронзительным скрипом отворяется, и разбойники по очереди начинают с опаской выбираться наружу. Их тут же подхватывают, обыскивают, надевают наручники.
— А теперь Горбатов! — приказывает ротмистр. — Я сказал, Горбатов!
На свет, щурясь, выбирается Атаман, злобно глядя на окруживших его гренадёров.

Сверху, из башни, раздаётся обрадованный крик Яны:
— Ян! Арсений Андреевич! Фаина Андреевна! Она здесь, я нашла её!
Первым после Яны в комнате, где спит Золушка, появляется Ян, за ним остальные.
Золушку тормошат, брызгают ей в лицо холодной водой, хлопают по щекам, суют под нос склянку с нашатырём, однако разбудить девушку никак не удаётся.
— Неужели ничего нельзя сделать?! — в отчаянии восклицает Крёстная, размазывая по щекам слезы.

Паша во всей этой суете не принимает участие. Он вновь погружен в свой ноутбук, что-то отыскивая в недрах его необъятной памяти. Наконец, он захлопывает крышку и не совсем уверенно произносит:
— Кажется, я узнал, какой дрянью её накачали. Препарат сверхсекретный, тем не менее, кое-что на эту тему уже появилось в интернете.
— Что же делать? — едва ли не хором спрашивают собравшиеся.
— Мне кажется, если бы она сейчас испытала какие-то сильные эмоции… — Паша задумывается. — Ян, думаю, попробовать следует тебе…
Ян поворачивает голову, в совершенной растерянности трясёт головой, потом внезапно бросается на колени перед кроватью, стискивает неподвижное, едва тёплое тело Золушки, и с отчаянным криком «Не-ет!!!» …

… Сказочный принц с чудесным именем Ян ещё крепче сжимает Золушку в своих надёжных объятиях, и девушка зажмуривает глаза от внезапного осознания того, что сейчас произойдёт что-то очень-очень важное, настолько важное, что от этого сразу останется в прошлом вся её прежняя жизнь с несчастьями, бедами и многочисленными обидами. Принц наклоняется близко-близко к её лицу, и …

... крепко целует в холодные губы.

Золушка медленно открывает глаза, не понимая, что происходит вокруг.
— Ян? — с усилием разжимая губы, едва слышно шепчет она. — Отец? Крёстная? Где я? Что со мной?
— Уже всё в порядке, Зоюшка, — ласково отвечает Крёстная. — Ты просто очень-очень крепко уснула.
— Правда? — через силу улыбается Золушка. — И мне всё-всё это приснилось?
— Считай, что всё так и было. Всё уже позади, сестрёнка! — радостно улыбается ей в ответ Маленькая Разбойница.

Яна склоняется к самому Пашиному уху и восхищённо шепчет:
— Паша, вы просто волшебник! Как вы догадались, что всё так произойдёт?
На что Паша скромно отвечает:
— Всего лишь предположил. Я вовсе не волшебник, я только учусь. Но любовь может творить настоящие чудеса!


             2007 год