Памяти В. Л. Гинзбурга

Умер В.Л. Гинзбург, великий физик, глубокий мыслитель с гениальной судьбой. Лично ему представлен не был, но с некоторыми его ближайшими сотрудниками общаюсь, участвую в совместных проектах. В 2000-2001 гг. я посетил, наверное, более десятка его знаменитых семинаров в ФИАНе, на которые мог прийти практически любой человек «с улицы», видел Виталия Лазаревича, даже сделал, как у меня иногда водится, без спросу и согласования несколько фотографий (найду пленку – опубликую) – фотовспышка привлекла его внимание к моей скромной персоне, но не вызвала замечаний.

Посещение семинаров несомненно наложило отпечаток на мое восприятие физики и физиков, да и самой жизни в науке и жизни как таковой, главного и вторичного в ней. Мне было приятно услышать от одного из его учеников, что тот, кто посетил хотя бы несколько семинаров Гинзбурга может тоже считать себя его учеником. Это честь для меня, хотя непосредственно в науке у меня были другие учителя, о которых может быть отдельный разговор, если будет повод.

Читая уничижительные комментарии о пресловутом атеизме Гинзбурга, я думаю, что заблуждения некоторых людей все же правдивее, чем кажущаяся правота их оппонентов.

Когда поминают недобрым словом имя Гинзбурга в связи с другим незаурядным физиком А.А. Власовым, работы которого по теории плазмы стали классикой науки, я согласен с теми, кто полагает, что Власов пал не жертвой якобы травли научных оппонентов, а противостояния крупнейших идеологических группировок в отечественной науке: был подставлен исторической ситуацией на самое острие политической борьбы. После разгрома генетики в ВАСХНИЛ, та же участь грозила передовой физике, было не до тонкостей, и недобрую услугу Власову (который, несомненно, должен был еще раскрыться как гениальный ученый) оказали прежде всего те, кто выдвигал его на роль  физического Лысенко, противовеса «космополитической» физике. Здесь вопрос стоял просто, как и в годы В.О.В.: кто кого, и это очень печально.

 Но вряд ли можно оспорить тот факт, что основополагающей чертой естественных наук является их интернациональный характер: природа на уровне атомов и молекул не имеет национальности. Семинар Гинзбурга – яркое проявление его фактического интернационализма в науке, атмосферу которого я ощутил лично и это является для меня основой для построения отношений в науке, в которой национальные барьеры и настроения все же иногда ощущаются.

Помню, поздней осенью 2001 г. подъехал к ФИАНу на очередной семинар, но чугунная ограда была заперта; возле нее толпились посетители семинара. Нашел среди них знакомых: выяснилось, что поступило анонимное сообщение о заложенной бомбе - чья-то злая шутка; семинар отменен, в здании ищут взрывчатку. Через несколько недель, возможно, вне непосредственной связи с этим печальным событием, неожиданно поступило сообщение о закрытии семинаров Гинзбурга.

Чувство утраты по поводу семинаров добавилось к другим горестям, которые преследовали меня тогда по жизни, но, как я теперь понимаю, подсознательно побудило занять более бескомпромиссную позицию, не поддаться на соблазны в ущерб принципам. Именно тогда я решил окончательно связать свою судьбу с естественными науками и разорвать с работой в популярных журналах, на которую я когда-то возлагал надежду. Пришлось переступить через боль крушения надежд, но теперь об этом не жалею.

 Обзор, который я сделал в 2001 г. по одному из семинаров Гинзбурга опубликован
по адресу http://www.proza.ru/2008/04/04/263