Общий метр

Дружбану Викторио Бульбулятору посвящается...

***
Предисловие.

Читать первую часть необязательно, ибо вторая есть.


1.
Опись места действия.


Общее житейское место имелось всеми кто там жил, гостил, рос или на крайний случай уже совсем врос этим самым "памятным жмотьём".

Еще когда здание было чуть-чуть только на грани чудовищной постройки, многие УЖЕ там жили и ничего такого...

А что до контраста, так эта блочная пирамида, сбацаная из кусков бракованной дряни, так двухэтажно выпирала из корнеплодов земли, и до таких степеней казуистично смотрелась с высоты птичьего полета, что каждый кто пролетал мимо кричал непременно неугомонной вороной или на худой конец дикой одинокой уткой, из числа оставшихся на зиму.

Конечно общежитие это трещало только по швам и бровкам - никаких отклонений в сторону; ходило же, как раз наоборот - всегда только ходуном, и по обожающим друг друга грызунам-соседям.

А то, что изнутри бросался в глаза настоящий конец света, так это потому, что хотелось хрипло орать жгучим нецелесообразным матом, выпивать без отдыха за здоровье окружающих, и радостно сидеть голой жопой в желтом эмалированном тазу, подплясывая сквозной крыше сдутым до ребер пузом с надписью "миру-мир". Мокрым, чистым, но прекрасно-свободным, как пять оставшихся пальцев на одной руке!

2.
Наши люди.

О чистоте, кстати Бомбель и подумал в пять утра, ибо следующим забегом на предмет помыться только... "Глухая разве что ночь - от часу до трех. Да... В четыре моется как раз Яков Антоныч, а в четыре сорок Изжогов Сёма, а потом... Господи, что будет потом?".

Бомбель сонно протянулся сквозь засаленные гамаши Громова, висящие на проволоке вторую ночь, и не запутавшись об них как давеча, шваркнулся лбом в ошколупленную дверь. Как обычно передохнул, переведя наконец-таки дух в положение отдышки и резко проник на ощупь в комнатную ванну. Вкрутил свою лампочку и заперся наедине с перебинтованным краном и непрерывно капающим сливным чудо-бачком.

Именно тем составом, который накапает с бачка в литровую треснутую баночку с пластырным грифом "Бомб.", спрятанную за унитазом в грязном кульке, можно в-легкую наслаждаться, сдув прежде конечно ржавую мутную пену и некоторые крылья тараканьи. А уж потом обильно пользоваться для зубной чистки, мойки недетского лица и многого другого.
В любом случае - только вперед!

Бомбель, пока жидкость накапывала в банку, изрядно почесался, потянулся на замаранное зеркальце, громко зевнул, чуть не вывихнув челюсть от маразма и прямо таки воткнулся широко раскрытыми глазищами в дырь рукомоечную. Там мерцал черный пучок. Бомбель отшатнулся. Но из содержания гигиены, только двумя пальцами вытащил непонятный комок и морщась разглядел. Это были усы.

"Усы... Чью же вы?.. Может Нефёдова?.. Хм... Да нет вроде".

Бомбель покрутил их против часовой стрелки, надавив чуточку на ворс, понюхал даже из далека, как нечто гавневое - и прямо как замер: "А не Сёмы ли Изжогова эти накладочки?.. Может он бандюг иль кач? Не-е... Сёма, парень дел что надо. Хороший человек. Может это карнавальные? Хм. Так а зачем тогда он в них всё время бегает?.. М-да... Загадочка".

Бомбель вылизался под расческу, закинув волосы назад, как диллетант со стажем, умыл заеды и пошел на долго по большому. Сидя на корточках, взгроможденным деятелем, Бомбель нечаянно уронил пучок накладных усов в унитаз на котором ждал и прямо в приданное. Стало неловко. Доделав всё до конца, он выловил палочкой усы и сморщился. Они были все заделанные. Тут же в дверь забарабанили.

- Кто там?
- Это я Сёма, Сёма Изжогов из сто восьмой комнаты.
- Ну?..
- Да, там понимаете... Простите, что отвлекаю, усы мои были. Вы, случайно не находили мои усы? Гляньте пожалуйста в раковине или...
- Щаз... Не дадут сходить по нормальному... Лазят-лазят...

Бомбелю стало стыдно. Он начал отмывать бедные усы с хозяйственным мылом и к своему удивлению обнаружил, что они крашенные. Рыжие усы, после мойки, холодно лежали на ладонях Бомбеля и пучились.

"Бля-ха муха! Да щаз! Не тарабаньте зря! Ищу я! Куда я денусь?.. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! Надо что-то делать. Раз от запаха не удалось избавиться, так хоть цвет нужный придать бы. Так-так... Синька... Фу! Гадость какая... Та-ак... Ацетон... О! Краси... Черный! О! То что надо! Да ищу-ищу!.. Чё тарабанить, вот не пойму".

Бомбель накапал в мыльницу воды с бачка, досыпав порошком красящим, положил аккуратно туда усы Сёмы и начал тихо ждать. Ждал и Сёма. И тоже тихо. Бомбель немного устав ждать - вытащил усы. Глаза Бомбеля стали крупнее и такие-же оранжевые, как и эти злосчастные усы.

"Хамелеоны наверное. Сёма! Слышишь?.. Тут нашел какие-то... Оранжевые... Нет-нет, черных нет. Будете оранжевые брать или я их выкину щаз! Ладно-ладно не кричите, щаз просуну под дверью".

Бомбель повертел еще раз эти усы, как бы прощаясь, и начал энергично заталкивать их под дверь. С той стороны начали тянуть. Бомбель это почувствовал и вероятно от пыли или какой другой напасти, совсем не специально, но парно чихнул, дернув конец чужих усов со своей стороны двери. Кусочек щетинки остался в руке у Бомбеля. Но это стало неважно, потому как были явно слышны топающие шаги удаляющегося Сёмы.

"Сёма! Постой! Сёма! Даже спасибо не сказал. Вот еще!.. А еще сосед".



***