Букет

В сухой жаркий полдень выходного августовского дня в один из многочисленных московских двориков, что томятся обыкновенно в дремотной тени разросшихся тополей, свернул молодой человек, одетый в военную форму, поддёрнутый военной выправкой и преисполненный чувством внутреннего достоинства. Появление молодого человека тут же было замечено обитателями дворика, и их наигранно скучающие любопытные взгляды мгновенно облепили его и потянулись вслед за ним по пути его движения. Однако не форма военного и не завидная выправка были примечательнее всего в этом молодом человеке, взгляды притягивал большой букет прекрасных цветов, который он нёс с мальчишеской восторженностью впереди себя, словно факел, пламя которого призвано было рассеять серый полумрак праздности.
«Бывает же!..» – С досадой подумала молодая девушка, что стояла у обшарпанной двери одного из подъездов. Между тем она монотонно покачивала детскую коляску, в которой спал безмятежным сном румяный младенец. В глазах девушки – бездонных колодцах нерастраченной душевной теплоты – плескалась тихая беззубая зависть. – «Повезло кому-то!.. А мой-то!… Когда он в последний раз дарил мне цветы? Когда-то… но не теперь. Теперь всё по-другому. Теперь я для него сначала жена, потом мать его ребёнка и уже после этого любимая женщина. А какими романтичными были наши первые свидания! Жаль, что того времени уже не вернуть! Должно быть, так случается со всеми парами. И девушка, к которой спешит с букетом цветов этот молодой человек, должно быть, ему только девушка, не жена ещё и уж тем более не мать его детей. И что будет значить этот прекрасный букет, если через какое-то время они решат, что слишком разные, что не смогут жить вместе и расстанутся? Нет, всё-таки всему своё время. И пусть мой уже не дарит мне цветов, зато он ценит во мне жену и заботливую мать его ребёнка. Зато мы неплохо уживаемся вместе. А этот солдат многого ещё не понимает. Пусть спешит! Пусть подарит своей девушке этот букет! А я сегодня сварю-ка, пожалуй, любимому мужу его любимый суп! Пусть порадуется! Всё-таки он у меня самый лучший!»
У соседнего подъезда на лавочке сидела грузная пожилая женщина и про себя размышляла:
«Солдатик этот, наверное, последние деньги на цветы извёл. Вон, какой букетище! А они, солдатики, вроде немного денег имеют. Молодо-зелено! Ух, как спешит к своей возлюбленной, аж светится весь от радости. Ну и правильно всё, пусть любятся, пока время не ушло! Оно же всё по времени и ко времени уместно… как-то так. И мы пади в своё время, в молодые годы – хоть и тяжело жилось – любить тоже умели. Бегал ведь за мной тоже один такой безрассудный. Все деньги изводил на цветы, да конфеты… Я уж и забыла о нём… А ведь было – бегал! Какие стихи мне писал! Я-то его всё дразнила по глупости: то оттолкну, то вроде надежду подам. Чуть было не извела его совсем! Стыдно теперь… Да что было, того уже не изменишь. И ведь не любила его ни капельки. Просто приятно было такое с его стороны внимание…. И что с ним потом стало? Ко времени, когда замуж пошла, совсем уже про него забыла… Такая была тогда юная. Глупая была! И чего теперь вдруг вспомнилось?.. Ну да, букет навеял!.. Как давно я такие же букеты получала! Теперь вон этому безрассудному какая-нибудь девушка голову кружит!... Их время. И ничего-то у людей не меняется. Во все времена законы жизни неизменны, только люди - одни уходят, другие приходят… как-то так».
- Так-то… Одни приходят, другие уходят. – Обратилась она в продолжение своей мысли к такой же пожилой, как и она, соседке по лавочке.
- Это точно… - Тихо вздохнула соседка, тоже провожая взглядом солдата и, вероятно, припоминая какую-то свою особенную историю давно минувшей молодости.
В сколоченной из досок и покосившейся беседке, сутулившейся в дальней части двора в окружении старых тополей, примостился неопределённых лет мужчина. Лицо его, не молодое и не старое, покрытое сетью преждевременных морщин, выражало неудовольствие. Он тоже внимательно следил за солдатом и думал:
«Смотрите какой донжуан! Да, с таким веником!.. Оно красиво, конечно, но уж больно выпендрёжно… Эх! Не выйдет сегодня никто из ребят… У всех дела, все шибко деловитые… Все перед жёнами выслуживаются… А моя с утра как заведённая… Перед ней не выслужишься! Да и было бы желание выслуживаться! Злющая как чёрт! Стерва! Этот вон, с букетом, ещё не знает, как оно в жизни бывает. Думает, наверное, что счастье своё нашёл… Дурак! Молодой ещё… Счастья в жизни – одни мгновения… Эх, если бы можно было заключить в мгновение жизнь… Ну, вот! Философствовать начал – образование сказывается… Всё пустое! И никто из ребят до вечера точно не выйдет… Пойти что ли, бутылочку взять… да ведь не хотел в одиночку…» - Он извлёк из кармана ветровки несколько смятых денежных купюр небольшого достоинства. – «А может… Может, пойти и тоже своей… глупо, конечно… что мы дети что ли?.. Но на одну розочку, глядишь,  хватит…. Может, обрадуется… может, хоть ненадолго перестанет ворчать… а день-то какой!.. Может, даже сходим куда-нибудь вместе… была не была!»
Солдат, между тем, успел нырнуть в следующий двор, такой же дремотный и тенистый, и ненадолго замер перед кирпичной пятиэтажкой, ничем не отличающейся от множества подобных ей пятиэтажек. Для солдата, впрочем, и двор этот и дом, по всей видимости, были особенными. Постояв немного в задумчивости, он наконец встрепенулся, смахнул навернувшуюся слезу и устремился к ближайшему подъезду. Легко взбежав по лестнице на четвёртый этаж, он остановился перед дверью одной из квартир, немного помялся в волнительном предвкушении встречи, оправил привычным движением форму и нажал кнопку звонка. Когда дверь отворилась, он торжественно протянул восхитительный букет и дрогнувшим голосом произнёс:
- Здравствуй, мама! Я приехал!