Семь дней

«Удивительно, что в месте, где мы купили новую дачу, мог оказаться человек, которого я не видела три года! Бывают же в жизни совпадения. Конечно, я знаю его и не очень-то хорошо, видела его два раза в жизни, но любопытно увидеть бы его!»
Солнце за окном только оторвалось от горизонта и теперь лениво ползло по утреннему небу. Птицы в большей своей части только просыпались, поэтому тишину дачного посёлка прерывали разве что совсем ранние птахи или же газонокосилки неугомонных соседей. С кухни доносился приятный запах – сестра готовила жареную картошку с грибами. Потянувшись, я поднялась со своей тёплой, уютной кроватки – чем быстрее встану, тем быстрее проснусь.
К тому времени, как я закончила трапезничать, в кухню вошла мама. Ещё зевая, она с восхищением сказала:
-Ммм, какой запах! – попутно поднимая крышку со сковородки и вдыхая аромат лесных грибов.
-Ну, что, мам, сходить к нему?
-Ну, сходи, что плохого-то.
-Где ты, говоришь, он живёт?
-Через два участка после нас.
Я не вставала из-за стола, раздумывая идти или нет. В напряжении губы были сжаты и один уголок их,  как и глаза, поднят наверх.
-Ладно, я пошла, - наконец решив, я встала из-за стола, осмотрела себя в зеркало и вышла из дома. Выйдя за калитку, я пошла по просёлочной дороге. Земляная широкая тропа была засыпана щебнем, и поэтому от неё уже шёл жар.
«Солнце сегодня не на шутку раскочегарилось!» - мелькнула в голове, когда я, заслоняя ладонью лицо, подняла глаза наверх, где средь редких белых тучек посредине удивительной голубизны сияло солнце.  А вот и та калитка! Подойдя к ней, я увидела дядю N, отца мальчика. Он был довольно пухлым человеком, но с острым взглядом тёмных средних глаз. Поздоровавшись с ним, я улыбнулась. Он поднял ко мне своё лицо. Меня почему-то часто огорчал его взгляд – он был безразличным, не выражавшим ровным счётом ничего, разве что какую-то лень.
-А, ты.
Говорил он явно так, будто знал о моем соседстве. Что ж, слухи ползут быстро.
-А можно к L? – так звали мальчика.
-Ну, проходи – так же вяло ответил он и добавил – только он весь больной, ходил тут недавно в платке, такой смешной, на бабушку похож.
Оценив замечание отца, я в хорошем настроении отперла калитку и прошла по аккуратной дорожке, обходя N. Слева простиралась длинная лужайка,  с краю были клумбы, которыми как раз он и занимался. С другой стороны высился небольшой дом, причем, разделённый на две части небольшой открытой верандой. Заглянув в прихожую, я прямо натолкнулся на моего знакомого! С улыбкой я осмотрела его и взглянула ему в глаза. Ох, лучше бы я этого не делала. Он смотрел на меня спокойным взглядом, будто ровным счётом ничего не произошло. Не радости и не приятного удивления от встречи, не горького разочарования – если бы он затаил обиду, не смятения – если бы он не узнал меня. Ровным счётом ничего, будто бы мы расстались вчера! Это было до того обидно, что я растерялась и не сразу нашла, что сказать. Нет, поздороваться я с ним успела, но, в дополнении к своему взгляду, он ответил мне спокойно, даже слегка сухо «а, привет». Я не имела права злиться на него, ибо он был мне лишь какой-то знакомый, но женская часть меня просто негодовала. Если отец его отвечал хотя бы лениво, да и притом, в его ответах можно было найти нотки радости, удивления, иронии, ехидства и раздражения, то тут ровным счетом ничего не было.
-Я пришла навестить тебя, - всё же нашла я, что ответить.
-А, конечно, только у меня сейчас в гостях Марина.
Марина, или Наташа? Я уже не помню. Помню то, что заглянув вдаль прихожей, я увидела девушку, с карими глазами и короткой чёрной стрижкой. Что ж, я пожала плечами.
-Зайди ко мне завтра.
Или он сказал через неделю? Суть была не в этом  – мне не нравилось, что наше общение началось с того, что я должна была за ним бегать.
-Может ты? – спокойно ответила я, прислонившись к косяку и сложив руки на груди. Некоторое время он молчал, опираясь рукой об деревянную стену, стоя недалеко от своей девушки, а потом ответил:
-Не вопрос.
Я быстро кивнула ему и ушла. И вообще, он болен? С чего бы это, и почему папа сказал, что он с платком на голове бегает? Вон, ходит, здоровенький, высокий, стройный парнишка, одетый очень даже симпатично. На эти вопросы ответа не дал мне никто, поэтому я безмолвно пожала плечами и вышла на улицу. Напротив их калитки было небольшой углубление, на которое бросала тень старая раскидистая ива. Уже собираясь идти домой, я увидела, как внизу по улице стоят эти двое, причем L как-то странное вставал на одно колено. Недоумение заставило меня остановиться, а любопытство – вжаться в тень за забором, которым, толком ничего не скрывал, только вот бетонные столбы всё же уменьшали круг обзора.
Мне было смешно. Ну не может парень, сколько ему сейчас – шестнадцать, семнадцать? – его лет делать девушке предложение. Обзор был не из лучших, но всё же картину понять было можно. Он, встав на одно, колено, вытащил из левого кармана джинсов что-то, а когда поднял её перед собой, я увидела в лучах ослепительного солнца, что это маленькая синяя бархатная коробочка. Сердце просто застыло – да, именно в таких предлагают кольцо! Следующее действие подтвердило мою догадку – в открывшейся коробочке показалось кольцо, камень которого заиграл разноцветными бликами. Девушка начала двигаться, эх, не видно, взяла ли она кольцо или отказалась… Вот! Она подняла руку и посмотрела на недавно одетое кольцо со стороны, а потом повернулась к парню и легко поцеловала его в губы. На её устах играла радостная улыбка, выражение его лица я не видела. Вот и всё, что я здесь, как школьница буду сидеть? Не стесняясь, я вышла из своего укрытия и направилась домой, прямо навстречу этой парочке. Тут лицо его стало багровым, и он начал кричать на меня!
-Какого чёрта ты караулила нас? Что тебе надо?
-Прекрати орать на меня, я домой шла! Я виновата, что у вас две калитки, и я вышла через нижнюю, а вы - верхнюю!
Потом ругани утонул в моём сознании. Всё накрыло чёрной пеленой, я не помню, как дошла до дома, потому что очнулась, только переступая порог. Вздохнув, я прошла в свою комнату отдохнуть, до обеда было ещё далеко.
Конечно, через неделю он не пришёл…



Прошло семь лет.
Я зашла к нему, уже будучи молодой дамой, просто ради интереса. Из его комнаты раздавался плач пяти детей. Мы села на кушетке, что стояла в прихожей. Да, та самая прихожая. Он быстро ответил, мол, что обязательно зайдёт, хотя я его даже ничего не спросила. Тут смесь негодования от мысли, что меня держат за дурочку, и жалости к этому человеку, который до сих пор обманывает, слились воедино и, повышая голос, я начала кричать:
-Сколько бы будешь врать? У тебя сейчас пять детей, зачем ты продолжаешь меня обманывать? Это же бессмысленно лгать мне столько времени, и продолжать сейчас.  Куда ты уйдёшь? Насколько же ты глуп! Ты взрослый человек, неужто ты даже не хочешь измениться, перестать врать?
Голос дрожал, и в нём явно слышались, как и горечь над потерянным человеком, разочарование и жалость, так и гнев, обида, но всё это уже проходила. Не отвечая ему ни слова, я поднялась и ушла.

 Наверно, бывают такие случаи, когда в одинаковой степени хочется крикнуть (сказать) человеку: «я люблю тебя!» и « ненавижу тебя!». Эти желания бывают настолько огромны, настолько велики и всеобъемлющими, что ни одно из них не оказывается сильнее, и человек просто проходит мимо, не сказав ни слова, молча…