Плачущий осел, продолжение первое

     1 

На работе с 7 утра. Пришел Ами. 

– Какие-то негодяи подожгли хлебную фабрику!   

– Почему негодяи? – спросил я.

– Потому что они совершили зло, – ответил он мне. 

– Но фабрика загрязняла воздух. Жители требовали перенести ее в безлюдное место. Городские власти бездействовали... 

Мы разговорились о добре и зле. Сошлись на том, что нет таких людей, которые совершают зло, исходя из антиморали. Эта беседа происходила у нас в перерыве между сообщениями о перевороте в Советском Союзе. Горбачев арестован. К власти рвутся гебешники и военные. Ельцин обращается к народу. Просит выйти на демонстрацию протеста. Он требует немедленного освобождения Горбачева. Почти в каждой фразе упоминается Ельцин. В голове логическая цепочка: Ленин – Сталин – Хрущев – Брежнев – Горбачев – Ельцин. 

В слесарной мастерской пыль, хлам, куски ржавеющего железа – пространство, расколотое хриплым голосом диктора. Ивритом, рвущимся из небольшого замызганного ящика, который когда-то, в былые времена, был похож на радио. Волшебная паутина  колеблется вокруг этой коробки. Кажется струнами, к которым прикасаются пальцы музыканта. Мне нужно просверлить несколько отверстий в тавровой балке. Она лежит в углу возле ножниц для резки жести. Приподнимаю, чтобы передвинуть на подставку. Вижу дохлую мышь. 
 

     2 

Переворот в СССР продолжается. Чем кончится неизвестно – демократией или фашизмом? Мой сосед по дому, эмреповец, пророчествует: «Русскому народу наплевать на то, кто у власти. Ему нужны зрелища и прилавки, полные жратвы. Я это точно знаю. Сам когда-то служил в войсках по усмирению. Вызовут самого ершистого на допрос, отобьют печень – вот и вся забастовка. На следующий день он сам на работу  приползет, без печени. Муссолини тоже был диктатором. А страну свою по всем показателям поднял на  высокий  уровень». 
 

     3 

Три фактора определяли характер русского человека – сентиментальность, жестокость и страх перед властями. Воспоминания  возвратили меня в хрущевские времена, в квартиру – коммунальную, обшарпанную, с гнилыми перекошенными рамами и со стеклами, полопавшимися, по-видимому, еще в 42 году от бомбежек. Снял размеры и отправился на базар. В стекольной мастерской пахло винным перегаром. Русоволосый стекольщик, пьяно покачиваясь, слушал старинную русскую песню. «Иисусе, прелесть-то какая!» – истово перекрестившись, повернул регулятор громкости радиоприемника до отказа. Дослушав песню до конца, вытер кулаками слезы. «Не смей работать при такой песне, – обратился ко второму стекольщику и, сплюнув, добавил, – нет у вас, у жидов сердца!» Шустрый, небольшого роста старик, вздрогнул от его слов. Заработал еще усерднее, но стекло испуганно треснуло под его скрючившимися пальцами. Выпрямившись, отвернулся от обидчика, глядя куда-то в сторону – в бездну за пределами мастерской. «Собирай шмотки и мотай в Израиль. Здесь тебе делать нечего!» – сказал светловолосый. В это мгновение в мастерскую вбежал спившийся ханыга. «Шухер. Воронок отрезвительный прикатил. Менты во все дырки заглядывают. И  твою забегаловку не обойдут. Пьянь по всему базару отлавливают»... Светловолосый спрятал бутылку за пакет прислоненного к стене стекла. «Через полчаса вернусь!» – предупредил с угрозой и трусливой пьяной походкой вывалился из мастерской... 
 

     4 

Мы ехали работать по вызову.  Ами прихватил по дороге двух молодых ортодоксов...Я с утра не ел. Развязав рюкзачок, вытащил еду. Поглядывая на встречный и тут же уплывающий пейзаж, приступил  к  завтраку. «Почему не благодаришь Бога за насущное?» – спросил старший. Я обратил внимание на их лица – скорее восковые, чем бледные, они смотрелись абрисно на темном фоне внутренней обивки машины. «От постоянного чтения Талмуда» – подумал я. Старший назидательно продолжал: «Если возле тебя, утопающего и взывающего о помощи, окажется опытный пловец и вытащит он тебя на берег и, выдавив из твоих легких 
воду, вернет к жизни; разве ты, очнувшийся, не выразишь ему свою признательность и благодарность?» Я с трудом проглотил, застрявший в горле, кусок не дожеванного яблока. «На земле каждый день тысячи утонувших  и тысячи спасенных. Он там не для того, – я поднял указательный палец вверх, – чтобы выслушивать их голоса и отвечать на них вслух. Молча раздает кому – беду, кому – счастье, кому – смерть, кому – спасение. В молчании растворена Его великая сущность. Прислушайся!» – сказал я, понизив голос до шепота. Попытка старшего найти контр-доводы отразилась открыто и выразительно. Уши оттопырились еще больше и стали похожими на плавники. Лицо на голову рыбы, выброшенную прибоем на берег и уснувшую от кислородного голодания. Рот приоткрылся. Глаза выпучились. 

Воцарилось сосредоточенное молчание и тогда мы все услышали вольный свист ветра, врывавшийся в открытые окна нашей машины, и в этом звуке гамму добавочных – то ли карканье ворон, неизвестно откуда появившихся и кружащихся над кронами бегущих параллельно дороге деревьев, то ли ласковое шуршание шин по асфальту, то ли веселые голоса людей, столпившихся на очередном перекрестке, то ли трепетание флажка с шестиконечной звездой над капотом встречного автомобиля. 
 

     5 

Суббота. Отсыпаюсь за всю неделю. Кажется выспался. Время послеобеденное. Окно прикрывают жалюзи. Сквозь щели просачивается солнце – средиземноморское! 
 

     6 

Натан сказал,  что лучше было бы, если бы я работал не с утра, а с 12 часов дня. Он по каким-то причинам приходит на работу поздно. Я понимаю его. Он, как и любой хозяин, хочет контролировать мой труд непосредственно. В принципе меня такое предложение весьма устраивает. В этом случае я смогу продуктивно разделить день. Первая половина дня – умственная, вторая – физическая. Сермяжная правда заключается в том, что за первую половину мне никто денег не заплатит. 


Горбачев сложил свои полномочия Генерального секретаря  КПСС. Ельцин запретил деятельность компартии на территории РСФСР. Многие местные парторганизации объявили о самороспуске. В СССР кризис – и политический и экономический. На таком фоне демонстрация преданности марксистско-ленинским идеалам коммунистической партии Израиля выглядела карикатурно. Красные флаги (я смотрел телевизионную передачу) вызывали во мне улыбку. Особенно старчески дребезжащие  голоса, поющие «Интернационал». Среди дедушек и бабушек ни одного молодого лица. Коммунизм умирает и я один из свидетелей его агонии. 
 

     7 

Утро. Двор, захламленный железом. Стена мастерской, идущая зигзагом. Передвигая трубу почувствовал какое-то прикосновение. По плечу к сгибу моего локтя сбежала ящерица. Особенная. С перепончатыми лапками. С глазами крупными, сетчато-мутными – вполне человеческими. Спрыгнув со сгиба, ящерица начала бегать по выпуклости трубы, ловко лавируя между штырями. Я попытался рассмотреть интересного зверька поближе. Ящерица не убежала. Она повторила мой маневр, как бы приглашая поиграть в прятки. Я втянулся в эту игру, думая о том, какой пустой была бы наша жизнь, если бы мы были единственными 
обитателями; если бы не все эти звери и птицы, которые нас окружают. Между ящерицей и мной возникла телепатическая связь. Зверек дал мне понять, что и он мыслит. Мы ошибаемся, считая себя венцом Творения. Наблюдая за животными, я пришел к выводу, что многие из них и добрее и умнее нас. А некоторые возвысились до того,  что ничего не зная о законе Божьем, не переступают его даже тогда, когда это угрожает им смертью. «Ма ата осэ?»[1] – прервал мою задумчивость въедливый голос. Я молча вошел в мастерскую – металлолом, слесарный верстак, порнографический плакат в нише; стеллажи, заполненные профильным железом; Натан, перегнувшийся Г-буквой над свариваемой деталью... 


     8

Движение к абсолюту, стремление к абсолюту – пустые слова – эквилибристика нашего, далекого от действительности, мышления. Понимание абсолюта, как недостижимого идеала, содержит в себе ложную предпосылку, что абсолют есть некая, удаленная от нас, абстракция. Но истина в том, что мы живем в мире абсолюта. Мы – производное абсолюта. Плотные слой атмосферы являются таким же атрибутом нашей повседневной жизни, как и абсолютная пустота. В том числе и абсолютная свобода.

Камень преткновения всевозможных философских течений – допустимая мера свободы. Если вдуматься в смысл известной формулировки «свобода – есть познанная необходимость», то можно заметить, что в ней сокрыта вся жестокость и идеологическое оправдание будущих диктатур, ибо здесь под познанной необходимостью подразумевается ни что иное, как познание необходимости собственного рабства. Последние события показали, что философская платформа большевистского учения искусственна, потому что идеологична – выражает интересы определенной группы людей в ущерб другой. Для того, чтобы свобода была действительно свободой, она должна быть абсолютной – то есть безмерной. Ошибочно возражение, основанное на здравом смысле – мол, такая свобода ведет к разрушению общепринятой морали. Подавляющее большинство всегда придерживалось традиционной этики, несмотря на то, что при нём во все известные исторические времена лилась кровь – убивали, грабили, насиловали...База для морали – не идеология, не религия, а биологическая природа человека.  На том и зиждутся Десять Заповедей. Наблюдаемые исключения подлежат суду прежде всего потому, что самим фактом вынесения приговора подтверждают незыблемость Закона. Абсолютная свобода, как норма, никак не противоречит иррациональности нашего мышления, ибо она, иррациональность эта, проявляется в единстве с тем, что на свободу совершить преступление имеется свобода обвинить и осудить, и соответствующая свобода на право защиты.


     9

Когда двери обкомов и райкомов излучали ауру вселенской власти, когда обо мне писали пасквильные статьи, когда над моим сыном нависло преступное судилище, когда нас переселили в общежитие и заставили меня крутиться по перемолачивающим человеческое достоинство бюрократическим инстанциям; когда моя родная сестра кричала мне по прослушивающемуся телефону, что она от меня отказывается, когда мои родители запретили мне сообщить им день и час моего отъезда в Израиль, когда ни они и ни один из моих родственников (большая половина которых, в том числе и мой отец, были убежденными членами КПСС) не проводили меня в справедливо выбранный мною – необратимый, как похороны путь, когда я уехал без тебя и без сына – уехал один, потому что ты провожала меня только для того, чтобы удостовериться, что я  не шучу, что я действительно уезжаю – менно тогда зарождались сегодняшние огненные письмена большой Истории.


     10

Ами уволился. Нас двое – я и хозяин. Не работа, а соковыжималка. Прихожу домой усталый. Для творчества не остается ни сил, ни времени.


     11

Получил письмо...И снова воспоминания... Брежневская эпоха. Центр города. Гостиница. Верхний ее этаж. Помещение бегущей рекламы. Окно. Площадь. Огромный памятник Ленину. Почетный караул пионеров. Головы над пионерскими галстуками – отсутствие мозгов – полые кабачки с абсолютно выскобленной мякотью – ряд умело изготовленных чучел... Вокруг монумента дугой фасад Министерства черной металлургии зеленого цвета, за которым возвышаются купола церкви и позолоченные кресты, вонзающиеся в серое от дыма и копоти небо.

Мой друг числился инженером по электронике при бегущей рекламе. Мог приходить в любое время и уходить. Никто его не контролировал, а если и да, то нестрого. Мы, проверенный многолетней дружбой, узкий круг интеллектуалов, собирались здесь...Читали свои произведения. Разбирали их достоинства и недостатки. Наши споры сопровождала стандартная закусь (хлеб, колбаса, соленые огурцы), бутылка водки или две три бутылки дешевого вина.

В письме мой друг жалуется на пошатнувшееся здоровье. Не мудрено. Эпоха держала всех нас в атмосфере стрессовых и безвыходных ситуаций. Но вот тоталитарный режим рухнул. Мой друг констатирует это, но воодушевления не высказывает. Понятно почему. Демократия заявила о себе во весь голос, но куда девать инерцию ненависти и что выращивать взамен? В его настроении ощущается растерянность... Пишет, что выслал бандероль с книгами.


     12

Пришла бандероль. Мандельштам. Пастернак. Цветаева. Зная, что мой друг, приславший мне это богатство, помешан  на Фрейде, решил отблагодарить. Выехал автобусом в Тель-Авив...

Улица Аленби. День жаркий. Пестрый поток прохожих. Нищий, читающий под тенистым деревом Тору. Жестяная баночка у босых ног. Падающие монеты – звон, на который он не обращает никакого внимания. Перекресток. Напротив магазин русской книги «Лепак». Перехожу на противоположную сторону. У входа в магазин на деревянном помосте  занимает свое царственное место Христофор Вакс. Тень, отбрасываемая стеной дома, охватывает и ложе Христофора, спасая его от лучей израильского солнца. Жара стоит такая,  что он, скинув рубашку, оголил торс, не стесняясь ущербности. В  месте соприкосновения горба с досками сморщилась кожа. Голова приподнята. В этой позе крупное лицо, обрамленное седой шевелюрой, делает похожим Христофора на льва. Живет он на пособие по безработице, оправдывая свое нищенское существование тем, что у человека, пытающегося заработать на сносную безбедную жизнь, ни на что иное времени не остается. «Когда же писать? – опрошает Христофор Вакс, – когда читать?» Хозяева книжных магазинов хорошо знают Христофора. Его неприспособленность к хваткой и зубастой действительности вызывает у них сочувствие. Они разрешают ему любой книгой, имеющейся у них в продаже, пользоваться как библиотечной. Многие сталкивающиеся с Христофором Ваксом люди, находят его поведение странным, но по моим наблюдениям человек он абсолютно нормальный. Хорошо знает, чего хочет. Талантлив и тщеславен. Поступки его логичны и закономерны. И все же я в новой для меня реальности, как писатель, отношусь отрицательно к подобному способу творческого выживания.


     13

Большевики обещали привести народ к изобилию. И что же в итоге? – привели к экологической катастрофе и нищете. И c другой стороны антисемитизм и попытка тотального уничтожения евреев способствовали образованию еврейского государства.


Ничего нового я этими примерами не открыл, но этическая сторона дела в этом вопросе наталкивает меня на следующую мысль. Если результаты благих устремлений неведомы, то задуманное не имеет никакого смысла. И в то же время никакие положительные последствия не могут служить оправданием содеянному злу. Может быть ближе к истине те, кто по ту сторону добра и зла, но не преступное ли это бездействие? Логические построения бессильны разрешить коренные вопросы нашего бытия. Практические попытки возведения подобных конструкций приводят к появлению замкнутых, оторванных от реальной жизни пространств, где умничающие интеллектуалы становятся похожими на пауков в банке. Крушение материалистической философии вовсе не означает, что идеалистическая способна заполнить функциональным содержанием создавшийся вакуум. Мне думается, что древо философского познания полностью оголилось. Старая листва опала. Набухли почки новой  философии, которая будет исходить не из абстрактных спекуляций, а из самой сути человеческого сообщества – из его биологической природы – наследственно-генетических законов.


     14

Здравствуй, дружище! Ты верно заметил, что на поставленные тобою вопросы я, как правило, не отвечаю. Но это не потому, что утаиваю. Я сторонник того, чтобы строго придерживаться выбранного. Всякие отклонения, если они не вписываются, являются нежелательными вкраплениями. То ли это искореженный асфальт на трассе, то ли выбоина, от которой обламывается печень. Считай, что мои письма к тебе доставляются птицей-тройкой по дорогам предусмотрительно отремонтированным – без неожиданных ухабов. Я искренне рад тому, что здоровье твое, в принципе, не пошатнулось. Однако, как ты сообщаешь, диагностика показала смещение дисков позвоночника. У меня когда-то было то же самое, но непрерываемые мною занятия йогой дали потрясающие результаты. В мои 53 года из положения стоя я выполняю акробатический мостик. И, если наша молодость определяется гибкостью суставов, то я – пример неувядаемости. Исходя из моего опыта, я мог бы предложить тебе тот же самый путь, но ты уже пробовал и, плюс к этому, теперешняя жизнь насыщена такими событиями, что вряд ли ты нырнешь в отшельничество. Есть вариант более доступный и быстродействующий. Обратись к костоправу. Только к проверенному, о котором народная молва слагает фантастические легенды.

Метод лечения таких болезней, приблизительно, таков. Давлением пальца проверяется на болевые ощущения позвоночник. В месте обнаружения болевого ощущения ставятся в течение месяца молочные компрессы. Когда хрящи несколько размягчатся, костоправ положит на место смещения дисков ладонь левой или правой руки. Другую руку сожмет в кулак и резко ударит по тыльной стороне ладони. Диски тут же станут на свое естественное место. Солевые отложения отшелушатся от кости и постепенно рассосутся.

Спасибо за книги. Но еще больше за поддержку пьянящего ощущения неразрывной связи с землей, которую мне пришлось покинуть. Дороже этого ощущения нет, разве что исполнение сокровенного желания – получить бандероль с весенними сквозняками из моего детства.


     15

Беэр-Яков состоит из двух половин, разделенных большим пустырем. И сам пустырь делится на две почти симметричные части шоссейной дорогой, ведущей из одной половины Беэр-Якова в другую. Дома, в основном, одноэтажные – богатые виллы с большими земельными участками. Над цитрусовыми садами висит (рукой до него подать) небо, голубизна которого отвлекает от обыденной жизни – очищает – освобождает от желаний и суеты. В один из дней шел я по шоссейной дороге из одной половины Беэр-Якова в другую, сконцентрировавшись на бездонном.  Мое сознание превратило меня  в полый сосуд, горлышко которого не спеша всасывало и выдыхало воздух. Плотью моей была обожженная глина. Ощущая хрупкость формы, я двигался осторожно и  размеренно, подчиняясь ритмике дыхания и чуть слышному шуму, который оно производило в глиняном раструбе. «Шалом!» – чей-то голос, царапнув мое пульсирующее в кувшине я, вернул меня в обычное состояние.

В цилиндре черного цвета, в такого же цвета костюме-тройнике и в черных зимних ботинках на фоне небес, насыщенных испепеляющим потоком солнечного пламени и казавшихся ледяными, хабадник был похож на Мефистофеля. Лицо у чернеца было абсолютно сухим, не то что у меня грешного – покрытого бусинками едкого пота.

– Новый репатриант? – спросил хабадник.

– Не совсем так, – ответил я, щеголяя тяжеловесным ивритом, – пятый год под этим небом хожу.

– Женат?

– Вторично. Первая там осталась.

– Почему?

– Не еврейка.

– В синагогу ходишь? – я отрицательно качнул головой и тогда хабадник отбросил всякую деликатность, – обрезан? – я кивнул, – здесь делал? На мое «кен»[2] его брови удивленно заострились. – Сколько же тебе лет?

– Пятьдесят три.

– Я живу при иешиве, – он  кашлянул, – приходи надеть тефиллин.

– Не хочу!

– Вернись к ответу,[3] – сказал он и повторил, – вернись к ответу!

– Нам всем не миновать ответа – и тебе тоже! – сказал я тихо, окидывая взглядом пустыри, таящие, быть может, в своих рельефных неровностях контуры будущих археологических раскопок.


Вчера, когда в низине ближайшие к  дороге деревья были поглощены темнотой и покатый склон цеплялся выгоревшей травой за омут блеклого сумрака, на вершине холма гарцевали римские всадники. Среди покачивающихся копий на красновато-пепельном фоне угасающего заката я заметил пешего. Видно было, что его вели насильно, потому что грубо подталкивали, заставляя двигаться. Я прислушался. Выкрики и фразы звучали на незнакомом мне языке. Я запомнил четко произнесенное слово – Иешуа.


     16

Толпы народа. Океан революционной страсти. Безучастных нет. Стрельба. Четкое разделение на повстанцев и на власть имущих. Большое количество жертв как с той, так и с другой стороны. Жестокость. Чеушеску  и его жена расстреляны. По телевизору демонстрировались  их окровавленные трупы. Запомнился забор, возле которого они лежали. Обшарпанный, сложенный из красного кирпича. Исполнители этой расправы остались инкогнито. Их имена и фамилии не названы. Во всяком случае, в рамке телеэкрана их лица не появлялись. Явная, не завуалированная трусость. Я не отрицаю, что Чеушеску и его жена диктаторы. Я не сомневаюсь, что по их указаниям неугодных ждала тюремная решетка, что по их  воле психически нормальных людей отправляли в сумасшедшие дома, что благодаря такому руководству Румыния была доведена до крайних пределов нищеты. Но я знаю также, что преступники и палачи более высокого ранга, чем семейная эта пара, получали право на защиту посредством адвокатов. По этому поводу стоит вспомнить Нюрнбергский процесс. Из многочисленной банды фашистских преступников были казнены всего одиннадцать главарей. Гесс был приговорен всего лишь к пожизненному заключению. Остальные к 20, 15, 10 годам. Папен – оправдан! В соответствии с моими убеждениями, умерщвление Чеушеску и его жены, является не волей революционного народа, а жесточайшим преступлением и лица, виновные в этом, должны быть наказаны, как убийцы.


Москва...Во главе путча люди, которые были не в силах, по тем или иным причинам, отказаться от стиля и методов администрирования сталинской эпохи. Тот же сталинский запашок – накормить население и борьба с бандитизмом. Путчисты сообщили, что Горбачев болен. Ни одному их слову не верят – не верят в России, не верят на Западе – не верит планета. Но! – Америка и Франция, Израиль и Германия выжидают – чья возьмет? На стороне путчистов армия. Танки на улицах Москвы. Перед Российским Парламентом приверженцы Ельцина. Женщины уговаривают солдат не применять оружие. Ельцин, окруженный телохранителями, на броне танка. Он обращается к москвичам, к шахтерам  Кузбасса, ко всем жителям страны, ко всем республикам – просит бастовать, не подчиняться приказам путчистов. Возводятся баррикады. Нерешительность путчистов очевидна – на экране телевизора их лица, выражающие растерянность и неутаенный страх. Наконец-то, если вести счет от декабристов, из искры разгорелось пламя – все большие и большие массы народа участвуют в демонстрации протеста. Появилось сообщение, что Горбачев жив. Ельцин требует освободить Горбачева из под ареста. Горбачев возвращается в Москву. Демократия победила. Число жертв среди сторонников перестройки – три человека. Среди путчистов – застрелившиеся партократ Пуго и его жена. Революция в России куда умереннее румынской. Однако ее результаты судьбоносны. Поставлен вопрос о запрещении компартии. Через несколько дней после несостоявшегося переворота, прозревший и умудренный горьким опытом, Горбачев снимает с себя полномочия генерального секретаря и предлагает самороспуск. Латвия, Эстония и Литва становятся самостоятельными государствами.


     17

Потрясенный друг приветствует изумленного. Итак, революция, о необходимости которой все время говорили большевики, ЗАВЕРШИЛАСЬ! (вопли, аплодисменты, выстрелы).

То есть, честно говоря, будем надеяться, что завершилась. Известно, что такое зверь, загнанный в угол.

Пишу тебе по свежим следам событий, подразумевая, конечно, что общая картина тебе известна из газет и ТВ. Знаю твою нелюбовь к средствам массовой информации, но уже события 18-21 августа,  думаю, приковали тебя к экрану.

Факты, фактики, фактищи, впечатления. Нет, все-таки, написать тебе все, что мне хотелось бы, это непосильная задача. Может быть и посильная, но это, просто-напросто, получилась бы книга. И какая книга!

Украина перестала быть Социалистической и Советской – стала независимым государством. 16-ти метровый памятник Ленину на  Крещатике предназначен к слому, причем, не далее, чем завтра, а пока обнесен забором с надписью на нем «Просим простить за временные неудобства». Комментатор по этому поводу сказал: «Интересно, какие временные неудобства имеются в виду? Эти 74 года, пережитые народом по вине этого человека?»

Эти евреи опять превысили процентную норму. В стране их всего 0,4 %, а на площади перед Российским Парламентом, в эту критическую ночь, их погибло 33 %. (Погибло трое защитников, один из них – еврей).

Путчистами были составлены проскрипционные списки. Думаю, и мне там нашлось скромное место, учитывая мое прошлое досье, и особенно доносы, которые я писал сам на себя в последние годы (я имею в виду письма к тебе, включая и это последнее).

На местах, по-прежнему, тишина и внешнее спокойствие. Самое страшное, что большинство так называемых простых людей, с которыми мне пришлось говорить в те дни, приняли путч с облегчением и одобрением: «Вот, наконец-то, наведут порядок». Остаюсь надеяться.

___________ 
[1] Ма ата осэ? (иврит) – Что ты делаешь?

[2] кен (иврит) – да.

[3] здесь: к ответу = к ответу пред Господом = к вере.

______________
Ссылки на переходы:

http://proza.ru/2009/11/12/657 < Пролог

Продолжение второе > http://proza.ru/2009/11/12/1093