Огни небесных духов 3

В. Семенов
ОГНИ НЕБЕСНЫХ ДУХОВ
ЧАСТЬ 3
Наследник

Пролог
Как прекрасно было видеть. Просто видеть. Не важно что. Солнце быстро клонилось к закату и, казалось, оно просто ненадолго запуталось в макушках деревьев чащи, когда падало за горизонт. Скандер, пробираясь сквозь заросли к охотничьей тропинке, глядел на него с сожалением, зная, что очень скоро верховного бога сменит его сонный младший брат Луна, несколько дней назад начавший сбрасывать с себя одеяло ночи, и то, что при свете казалось столь изумительным, накроется мглой.
С низкорослым незнакомцем он столкнулся на тропе уже в сумерках, приняв его за какого-то злого лесного духа и даже напугал его, громко начав читать спасительные молитвы. Маленькая человеческая тень при первых произнёсенных им сурах рванулась в сторону, но тот час остановилась, и окрестности огласил оглушительный басовитый гогот.
- Надо же, как все реагируют на меня, - посмеявшись, сказал карлик. – Похоже, я могу этим зарабатывать, пугая и грабя прохожих. Кто ты, добрый человек?
- Меня зовут Скандер, - ответил старик, на всякий случай, отступив на шаг назад.
- А я Этноз. Куда ты держишь свой путь?
- Я иду в земли оротов, чтобы поклониться богу Атмо.
- Не боишься ли ты столкнуться здесь со зверем лесным?
- Меня больше пугают лесные духи.
Скандер до конца так и не поверил маленькому человеку, в том, что он является человеком, и тот это почувствовал.
- Я могу предложить тебе кров на ночь, старик. Если, конечно, ты не боишься меня.
Выбирать было особо не из чего. Скандер в этом лесу действительно мог не дожить до утра - вдалеке он уже слышал вой голодного волколоба.
- У меня есть и чем перекусить, а утром ты продолжишь свой путь, - продолжал настаивать Этноз, и старик, недолго думая, согласился.
До хижины карлика, как оказалось, было рукой подать. Судя по тому, что в ней ещё тлели угли очага, и исходила паром похлёбка в котле над ним, истончавшая вкуснейший для голодного старика аромат, Этноз отлучился из своего жилища совсем недавно. Едва старик присел на циновку, Этоноз подал ему миску со своим яством, пожертвовав своему новому приятелю добротный кусок мяса бомбера. Терпеливо дождавшись, пока гость поест, Этноз, сложив на животе свои руки, маленькие как у дитя, если не считать грубых мозолей на ладонях, и с интересом, подбадриваемым доброжелательной улыбкой, взглянул на Скандера.
- Я вижу, мой милый друг, ты хочешь узнать, кто я и почему ночью был один на этой дороге? Я удовлетворю твой интерес, и, кроме того, отблагодарю тебя за пищу и кров рассказом своей жизни, который ты будешь передавать своим детям, и, даст верховный бог Солнце, внукам.
Дело в том, что всего два года назад я был слеп. Абсолютно слеп. Боги отняли у меня зрение сразу после того, как у меня родился пятый сын. Для своей бедной семьи, живущей на окраине местности племени мостонов, я стал обузой. За мной требовался уход, что, естественно, отнимало у семьи одного человека. Время засухи и голода не оставили моим родным выбора. Я сам предложил отвести меня подальше в лес и оставить на волю богов, духов и зверей.  Я знал, что не выживу, но всё равно шёл и шёл вперёд к смерти. Но к своему удивлению, я не встретил её ни когда пересёк границу с племенем виртов, перейдя перевал холмов, ни когда прошёл леса крокосов, ни даже когда вышел в пустыню оротов. В пути я встретил много добрых людей, которые как могли, помогли мне – кормили и направляли на известные им тропы. Но я мог надеяться только на свой посох, и он вывел меня туда, где не бывали смертные. Шагая по пескам и изнемогая от усталости и жажды, я вдруг почувствовал, что ноги мои проваливаются куда-то вниз. Падая, я решил, что меня узрел Хаос, и разверзнул подо мной свою пасть. Но, скоро достигнув земли, понял, что попал в охотничью ловушку. Я ощупывал стены и не знал, глубока ли яма, и что на небе, Солнце или Луна. Однако я почувствовал чьё-то присутствие рядом. Это не был человек или зверь, как и я попавший в клетку. Он двигался вокруг меня поначалу медленно, затем быстрей и быстрей, я ощущал дуновения ветра от его молниеносных движений. Затем он меня обнял. Но то было объятия не рук. Он окутал всё моё тело. Ласково и осторожно. Я чувствовал, он не дышал, он сам был дыханием. И тогда … я открыл глаза. Я увидел впервые за много лет. И даже жажда исчезла, и усталость сошла на нет. Я чувствовал себя хорошо как никогда. Но рядом не было того, кого я мог бы поблагодарить за своё исцеление. На мои поклоны и молитвы никто не отвечал, и мне не оставалось ничего, как выбраться из этой ямы, что, имея глаза, не составило для меня особого труда, и двинуться в поисках людей. Я пришёл в деревню оротов, которые с лёгкостью поверили в мой рассказ и привели к их жрецу, которого они называют Хранителем времени. Этот старец сказал, что я случайно набрёл на подземный храм бога Атмо, который племя безуспешно искало ещё со времён Великой войны, так как после падения в него демонов ночи, был скрыт песком. Он также сказал, что Атмо благословил меня, и они всегда будут рады видеть меня в своём племени. Я отказался от их гостеприимства, сославшись на то, что очень хочу увидеть своих родных, и ушёл назад, на восток. А ороты принялись за восстановление храма. Дома я никого не застал в живых. Кто-то умер от голода, кто-то погиб в стычке за добычу с пещерниками. И теперь я возвращаюсь назад. Туда, где меня ждут.
- Воистину, это самая занимательная и поучительная история, какую мне доводилось слышать!
- Я следую к храму. Если ты хочешь, можешь пойти со мной.
- Я живу здесь уже почти шестнадцать лет, и мне нравится это место. Не хочу отсюда уходить.
- Что ж, как знаешь. Но, подумай, что тебе терять? Ты можешь вернуться назад, когда захочешь. Ороты не тронут тебя, если ты пойдёшь со мной. Атмо поможет тебе.
Этоз надолго ушёл в раздумья. Старик прилёг и не стал отгонять птицу сна Орноса, которая тихими хлопками крыльев опустила его веки и, аккуратно подхватив в свои мягкие когти понесла его душу в страну сновидений. Уносясь прочь от своего бренного тела, Скандер услышал удаляющийся голос карлика:
- Ты прав, мне нечего терять, у меня нет племени и рода. Я согласен, старик…

Глава 1
Изначально всё пошло не так. События, предшествующие перелёту беспокоили Первого. Мало того, что сам Лидер решил руководить подготовкой к транспортировке простых заключённых, так на борту находился ещё и груз с маркировкой «Секретно». Никому из экипажа не дозволялось даже соваться в отсек корабля, где прежде находился склад пищевых продуктов. Теперь же пищей команда не была обеспечена вообще, хотя прыжок в гиперпространстве и должен был занять целых три недели в межгалактическом исчислении. Представитель ставки Лидера безапелляционно заявил, что этот период времени они перенесут без особых проблем, и отчасти был прав. Команда, которая в подобных полётах работала вахтовым методом, поочерёдно пребывая в анабиозе, не должна была почувствовать каких-либо ощутимых неудобств, зато пленные, которых не кормили до полёта почти столько же, доберутся до места их заключения на планету 819 не в полном составе. Мысли, не достойные звания офицера, не давали Первому сосредоточиться на работе. Его не беспокоила судьба пленных крылоплечих, он интуитивно предчувствовал в ближайшем будущем что-то недоброе. И оказался прав. Отслеживая маршрут по навигационным приборам на панели управления в главном отсеке капитанской рубки, Первый услышал взволнованный клокот Второго, который отвечал за техническое состояние всех систем корабля.
- Вышла из строя второе сопло протоплазменного излучателя. Дальнейшее передвижение на гиперскорости невозможно.
- Остановить корабль, - приказал Первый. – Вывести из анабиоза Капитана.
Он не хотел брать на себя ответственность за дальнейшие действия без указаний начальства, хотя по инструкции имел на это право. Капитан был явно недоволен прерванным сном. Вбежав в рубку, он устрашающе клацнул клешнями и подошёл к седлу Первого, который тот час доложил о произошедшей поломке.
- Ты, что, не мог отдать приказ о том, чтобы кого-нибудь выслали для наружной проверки?
Позади раздался клокот Третьего:
- Выслать для этого солдат?
За спиной Первого раздался звук удара и треск ломаемой боковой челюсти, и он мысленно похвалил себя за то, что ответственность за произошедшее он не стал взвалить на себя и не оказался на месте бедняги Третьего.
- Тебя следует понизить до самого последнего в нашем экипаже ранга за твою глупость. Кто тебя вообще назначил Третьим?
- Лидер, - услышал Первый сдавленный голос своего подчинённого.
- В космос пойдут Второй и Четвёртый, - примирительным голосом произнёс Капитан, понимая, что сломанная челюсть протеже самого Лидера может ему дорого стоить. – Солдат можно направлять на ремонт системы охлаждения, особо сообразительных – системы навигации, но со столь сложной техникой должны работать только офицеры.
Первый мог легко объяснить вспышку гнева Капитана, он отлично понимал, что без возможности передвижения в гиперпространстве, корабль может дрейфовать в открытом космосе в течение десятка поколений, а, значит, станет для экипажа последним пристанищем. И он поступил бы точно так же, не послав на задание того, кого назначил в группу Лидер, так как не хотел становиться пищевым резервом для более удачливых коллег.
По сенсорному экрану можно было наблюдать, как из стыковочного шлюза выбрались наружу в открытый космос Второй и Четвёртый и с помощью электромагнитных вставок в подошвы скафандра стали быстро передвигаться в сторону одного из сопл, которыми была утыкана вся поверхность фюзеляжа. Ловко орудуя лазерными излучателями, встроенными в верхние щупальца, они вскрыли обшивку цилиндра и начали проверку на исправность пневмоприводов диафрагм сопла. Сидящие за пультом увидели, как вырвался из недр корабля столб огня, отбросивший мгновенно обуглившиеся тела офицеров далеко в межзвёздное пространство и почувствовали, как сотрясло взрывом корабль. Искусственная гравитация была нарушена, тела стали невесомыми.
- Пожар в третьей боевой части и седьмом пассажирском отсеке, - отрапортовал Третий.
Гибель коллеги была Первому совершенно безразлична, но от этих слов он вздрогнул. Он не ожидал услышать голос Третьего, который раздался с седла, где прежде много лет бок о бок с ним работал Второй.
- Что с навигацией? – спросил Капитан.
- Система в порядке.
Первый не сразу понял, что имел в виду его командир, но, сообразив смысл вопроса, дополнил ответ:
- В восемнадцати парсеках от нас звёздная система, в которой есть населённая планета.
- Эта планета по классификации проходит как договорная зона между нами и шароголовыми, - опять не вовремя вмешался в разговор Третий.
- Совет не будет рассматривать нашу высадку на ней как вторжение. Поломка слишком серьёзная, – почти без злобы заметил Капитан. – Кроме того, я слышал, на ней можно устроить отличную охоту.
В условиях отсутствия пищи это было как нельзя кстати. Первый задал курс на планету Земля.

Глава 2
Дождь начался посреди белого дня, как и происходило здесь всегда. Ничто не предвещало его, кроме долгого ожидания всем племенем. Агнасибар тоже ждал его вместе со всеми, но в отличие от мостонов, и даже таких же, как и он рабов-туземцев, к внезапно начинавшимся проливным ливням так и не смог привыкнуть. Хоэ, который был свободным жителем деревни, но за какие-то долги перед младшим вождём работал вместе с ним в поле, объяснял боязнь своего маленького напарника водно-небесной стихии тем, что Агнасибар был родом с далёкого запада. Сезон дождей там, по его словам, проистекал совершенно по-другому: они шли прерывисто – через день-два и сопровождались грозами и даже иногда – градом. Мостоны же привыкли к затяжным и очень сильным дождям, и Агнасибар за восемь лет своего рабства уже должен был адаптироваться к климатическим и собственным социальным условиям. Кроме того, в самое многочисленное на земле племя азиатов он попал ещё младенцем, и из прошлой, свободной, жизни ничего не помнил. Его хозяин, властный и деспотичный Уммо как-то раз случайно обмолвился, что отец мальчика был очень могущественным человеком, одним из тех, благодаря кому люди одержали победу в Великой войне. Дальнейшие расспросы о том, как Агнасибар попал в племя, и кем были его родители, вызывали у Уммо такие вспышки ярости, что к нему боялись подойти даже его дети, не говоря уже о рабах. И мальчишке, смирившемуся с тем, что ему никогда не удастся узнать о своём прошлом, приходилось от хозяина прятаться до тех пор, пока он не успокоиться.
Работу в этот день закончили раньше. Уммо, пребывая в хорошем расположении духа из-за того, что сезон засухи, наконец-то, закончился, позволил рабам вернуться в амбар и приказал домовым слугам подать им кроме ежедневной порции риса немного мяса. Оно, как оказалось, успело слегка протухнуть, но даже кисловатый привкус не мог перебить радости от такого щедрого подарка. Взрослые рабы после ужина сели в круг и принялись за игру в кости. Хоэ, успевший перекусить дома, вполне вероятно, менее сытным ужином, войдя в амбар, потоптался немного на пороге, наблюдая за игрой, и присел на край нар Агнасибара.
- Отчего ты такой грустный, сынок?
- Я хочу домой.
- Но, ты даже не знаешь, где твой настоящий дом.
- Когда я вырасту, я его найду. И если мои родители живы – их тоже.
- Ты говорил это много раз… Если бы они были живы, то давно нашли бы тебя. Поверь, здесь не так плохо. Возможно, когда ты вырастешь, тебя отпустят на свободное поселение, ведь ты же не пленный.
- Откуда ты знаешь? Может быть, меня захватили маленьким во время боя.
 - В любом случае, ты не знаешь, из какого ты племени, и ждут ли тебя где-то. А когда ты пойдёшь на запад, скорее всего не пройдёшь через обиталища пещерников. Сейчас их расплодилось столь много, что даже виртам пришлось потесниться на юг. Так, что лучше оста…
С улицы послышался какой-то громкий, режущий уши, рёв. Рабы вздрогнули и кинулись к двери. В ночном небе, приложив ко лбам ладони, спасающие глаза от мощных струй дождя, они разглядели падающую звезду. Кроме неё на небосводе, который она со свистом рассекала, других звёзд за тяжёлыми чёрными тучами не было. Она, вновь взревев, распалась на несколько светящихся кусков. На этот громкий и неприятный звук из хозяйского дома высыпала вся семья хозяина, а из соседних хижин выглянули другие свободные жители деревни и их рабы. Некоторые из обломков звезды ещё продолжали падать, прочие – исчезли за горизонтом, а один из них, приблизившись к деревне и превратившись в горящий шар, упала где-то рядом, в лесу.
- Что это? – прошептал кто-то из рабов.
- Может быть, это боги сошли на землю? – предположил другой.
- Мы должны узнать, - тихо, но так, что в наступившей тишине услышали все рядом стоящие, сказал Уммо. – Мы должны узнать, что это было.
Последние слова он почти прокричал. Перечить ему никто не осмелился, поэтому рабы по первому его жесту ринулись в заросли.
- А ты чего стоишь? – ткнул он пальцем в грудь Агнасибара.
- Он же всего лишь мальчишка, - попробовал вступиться за него Хоэ. – Это могли вернуться демоны ночи…
- Тем более, ты хочешь, чтобы я пошёл вместо раба?
Мальчик, не собираясь спорить, бросился вдогонку взрослым. Хоэ, не торопясь, последовал за ним, бросив напоследок:
- Тогда я прослежу, чтобы он вернулся живым.
- Как хочешь, - услышал он за спиной.
Место падения куска звезды оказалось не так близко, как поначалу думалось мужчинам. Они сделали не меньше двух тысяч шагов, пока не решили разделиться, чтобы скорее его обнаружить. Многие из них видели, как падают звёзды, но никто не находился к ним, вернее, их осколкам, так близко. Рабы старались передвигаться как можно тише и осторожней, что не могло сказаться и на скорости поисков. Они слышали о том, что ещё до Великой войны встретившиеся в лесу с демонами люди назад уже никогда не возвращались. Никто не был уверен, что так не случится снова. На звезде могли прилететь те, кого люди с помощью небесных духов изгнали с земли. Они могли вернуться за новыми душами, и каждый из рабов в тайне надеялся, что находку обнаружит кто-то другой, от этого и не торопились.
Хоэ встретил в пути нескольких рабов, но мальчика так и не обнаружил. Когда начало рассветать, люди, озябшие и промокшие, поодиночке стали возвращаться в деревню с пустыми руками. Один из них даже утверждал, что он якобы видел в лесу тех самых демонов, упоминание которых заставляло шевелиться волосы на голове у каждого из мостонов. Уммо молча слушал раба, которого остальные назвали не иначе, как храбрецом, и всем своим хмурым видом выражал своё недовольство и неверие.
- Врёт, мерзавец, - прошипел он.
Но даже Уммо не посмел послать рабов на повторный поиск упавшей звезды, зная, что никто из соплеменников не поймёт его поступка. Ведь хозяин мог распоряжаться только телами своих рабов, заставлять их рисковать своими душами он не имел никакого права. Не вернулся только Агнасибар, и когда в деревне появился ушедший на его поиски Хоэ, стало ясно, что мальчик нашёл в лесу свою смерть.
- Надеюсь, наконец, он обрёл свой дом, о котором так мечтал, - только и выдавил мужчина перед тем, как удалиться на покой в свою хижину. 
Какое-то время во тьме Агнасибар босыми мозолистыми ногами месил слякоть на холмах, густо поросших зарослями. Продрогнув окончательно, он забрался на одно из деревьев, спрятавшись от дождя под его листвой. Глаза его увлажнились, но он держался из последних сил, чтобы не разрыдаться в голос. Агнасибар не мог объяснить своего состояния, он хотел только одного – чтобы его все оставили в покое. Он знал, что будет через десять, через двадцать лет, знал, что никуда он так и не соберётся уйти, так как идти ему и в самом деле было некуда. Он просто не был нужен никому, и сбеги он сейчас – его даже никто не стал бы искать, а он не протянул бы и недели в этом лесу. Было обидно и больно, но его жалость к себе гасла вместе с наступавшей дремотой, сопротивляться которой из-за жуткой усталости было уже выше его сил. Сквозь сон он так и не услышал криков других рабов, не нашедших того, на поиски чего была потрачена целая ночь, и собиравшихся домой. Он проснулся, когда уже рассвело.
Протерев глаза кулачками, Агнасибар намеревался спуститься на землю и двинуться в сторону деревни, но почти прямо под собой он заметил яму, из которой тонкой змейкой струился белесый туман, а где-то в глубинах земли мерцал тусклый свет.
- Что это? – спросил он сам у себя, карабкаясь по стволу вниз.
Шириной яма не превышала роста взрослого человека, но глубиной могла поразить воображение. Такие ловушки не готовили даже для огромных покссов. Пар, испаряющийся из неё, был настолько зловонным, что Агнасибару, привыкшему за свою короткую жизнь к амбарному затхлому запаху, даже пришлось зажать пальцами нос. Сквозь дымку было сложно что-либо рассмотреть на дне ямы, виднелся только слабый мерцающий огонёк. Мальчик долго стоял на её краю, прислушиваясь и раздумывая, стоит ли сбегать за помощью или же удовлетворить своё любопытство прямо сейчас, пока, наконец, оно не взяло верх над страхом. Соорудив из лиан верёвку и привязав её к тому самому дереву, на котором он спал, Агнасибар спустился по ней в яму.
Верёвки, несмотря на её длину, хватило только для того, чтобы, повиснув на её конце, дотронуться ногами дна ямы. Ощупав его, мальчик понял, что то, на чём он стоял, не было землёй, скорее напоминало горячий металл. Он не жёг голые пятки, скорее согревал их. Середина ямы плевалась искрами, и именно из неё исходил зловонный дымок. Шаря перед собой руками, Агнасибар на четвереньках подполз к нему и попытался заглянуть внутрь. Задев случайно рукой края искрящегося окошка, он услышал звонкое шипение и отпрянул в сторону. Дым с устрашающей силой и громким шумом вырвался наружу, заполоняя собой всю яму. Мальчик зажал ладошкой рот и нос и закрыл глаза, которые не могли сдерживать из-за этого дыма слёз. Когда он почти рассеялся, улетучившись наружу, Агнасибар вновь решился подползти поближе к окошку. Он снова вздрогнул, когда в стороны разошлись створки люка, и из образовавшегося проёма выдвинулся какой-то кубический помост, инкрустированный узорами причудливой формы. На нём лежало что-то серое и округлое.
- О, боги, - выдохнул мальчик, взяв незнакомый предмет в руки.
Им оказалось обычное яйцо, намного крупнее обычных, птичьих, какие частенько таскал из гнёзд Агнасибар. Ничего примечательного в нём кроме размеров и тёмного цвета не было. Мальчик положил его себе за пазуху, под жилет, изготовленный из шкуры волколоба, и с трудом поднялся по верёвке наверх. В яме больше ничего интересного для него не было – лишь металлическое её дно и чёрный куб посреди него. 
Положив яйцо перед собой, Агнасибар сел на землю, облокотившись о дерево, и стал внимательно за ним наблюдать.
- Ты был послан богами? – спросил он у яйца. – Ты поможешь мне уйти отсюда?
Внутри него раздался тихий стук, скорлупа стала отваливаться. Кто-то явно хотел выбраться наружу.
- Ну, давай, я уже давно жду тебя, - подбодрил сидящего в яйце Агнасибар.
Пробив верхнюю часть яйца, наружу выбрался какой-то маленький уродец, сильно напоминавший насекомое. Шевеля шестью конечностями и четырьмя челюстями, он катался по земле, освобождаясь от родовой слизи. Мальчик помог ему избавиться от неё и приподнял существо над собой. Тот громко зацокал, заклокотал, перебирая всеми лапами.
- Ты свободен, - сказал с чувством Агнасибар, опуская его в траву.
- Я знаю, мы ещё встретимся, - добавил мальчик, глядя, как, жалобно пища, улепётывает в заросли маленькое странное существо.


Глава 3
Невыносимо хотелось есть. Их не кормили уже много дней, сколько – все сбились со счёта. В камере не было хронометра, не было какой-либо мебели или оборудования. Только голые стены из сверхплотных сплавов, такие же пол и потолок и двенадцать изнывающих от голода деританов. Всего два раза за весь перелёт в том месте, где должны были находиться створки дверей, закамуфлированные под одну из стен, открывалась маленькая щёлка и дюжина офицеров, толкая друг друга, жадно ловила ртами питательную жидкость. Она лишь слегка утоляла жажду узников. Каннибализм расой крылоплечих не поощрялся, оттого офицеров, которые в отличие от солдат отличались большей сознательностью, содержали в общей камере. Однако, его применение Инструкцией в крайних случаях не запрещалось, и по всему было видно, что этот крайний случай был близок к наступлению. Деританы присматривались друг к другу, следили за реакцией других на свои слова, осторожно создавая различные мелкие, конфликтные ситуации. Было очевидно, что среди них выстраивается определенная иерархия, что позволило бы найти среди них слабейшего. Участь такового была предрешена и известна всем, поэтому в стычках и склоках каждый старался проявить себя как доминирующая сторона. Единственный, кто не принимал в них участия был Сто восемнадцатый, молча сидевший в углу. Естественно, это было расценено остальными как проявление слабости, и один из особо оголодавших деританов решил его испытать.
- Почему ты молчишь?
Ответом ему служила тишина. Сто восемнадцатый даже не повернул морду в сторону говорившего.
- Ты проявляешь неуважение к вышестоящему офицеру, - продолжил деритан, оглядываясь назад, где ему одобрительно кивал другой, очевидно его однополчанин.
- Я не попадал в такие ситуации, но точно знаю, что у плосколобых, которые нас сейчас везут на каторгу, принято начинать в случае голода с низших по званию. Ниже меня по званию есть Триста первый, Двести сорок второй и Сто двадцатый. Ты Седьмой, и к тебе я претензий не имею, хотя и тоже хочу есть.
- У нас, в отличие от врагов, принято есть слабых. А ты, я понимаю, и есть слабый. К тому же говоришь как шароголовый.
В камере стихли разговоры, всем было понятно, что Сто восемнадцатого вызывают на бой, который он, несомненно проиграет, так как на сторону говорившего с ним деритана, ввиду его положения, в драке встанет большинство, и в первую очередь те самые Триста первый, Двести сорок второй и Сто двадцатый, и, конечно, его однополчанин. Но тут произошло то, чего никто из заключённых не ожидал. Молчун вскочил на опорные конечности и клешни всех щупальцев вонзил в грудь Седьмого. Все четыре удара пришлись на одну точку в хитиновом панцире, что позволило им его с треском пробить, достать из внутренностей одно из сердец и поднести его ко рту. Боковыми челюстями Сто восемнадцатый втолкнул ещё трепещущий орган в себя и вновь присел на пол, продолжая его пережёвывать. Всё это произошло буквально в один миг, и смертельно раненный деритан, пошатнувшись, попытался сделать ещё несколько шагов, пока из его груди не хлынул поток газообменной жидкости жёлтого цвета, и он рухнул на пол.
- Пищи хватит на всех, - сказал, не глядя ни на кого, Сто восемнадцатый.
Заключённые накинулись на агонизирующий труп, разрывая его на куски. Спустя несколько минут на полу уже ничего не оставалось, даже жёлтую кровь кто-то успел слизать. Ещё несколько дней они должны были оставаться сытыми.
После случившегося авторитет Сто восемнадцатого среди его собратьев намного вырос, но на все вопросы он отвечал только молчанием. Когда же, спустя какое-то время, животы деританов вновь стало сводить от голода, несколько из них обратились к нему с вопросом, на который он просто обязан был дать ответ.
- Кого?
Сто восемнадцатый встал и внимательно оглядел всех присутствующих, громко втягивая в себя воздух всеми восемью ноздрями. Сейчас только от него зависела жизнь каждого из присутствующих, но он не стал ни на кого указывать щупальцем, а, перед тем, как пересесть из своего угла к дверям, просто тихо сказал:
- Мы не будем никого есть. Возможно, скоро мы будем свободны, и все сможем насытиться.
Конечно, ему никто не поверил. Даже при самом удачном раскладе дел, на планету, где расположена их каторга, и из которой можно совершить побег, они должны были прибыть не раньше, чем через неделю. И всё же решили подождать.
Несколько часов спустя деританы почувствовали, как сотрясся корабль, и их тела стали невесомы. Сто восемнадцатый, распластав за своей спиной руки, впился остриями клешней в стену, выпустив из щупалец капельки клеящей жидкости, и тем самым смог удерживаться на месте. Остальные последовали его примеру. Воздух, и без того бедный необходимым для дыхания деританов метаном, наполнился сероводородом. Очень скоро стены начали содрогаться от сильной вибрации, и удерживаться в таком положении стало сложнее. Когда же раздался звук взрыва, и стены камеры покорёжились от сильного наружного удара, деританы свились в единый копошащийся клубок.
Наконец всё стихло, и они стали подниматься на опорные конечности, глядя на Сто восемнадцатого, который стоял возле самых дверей, и, казалось, чего-то ждал.
- Забудьте о том, кто в каком был звании. Сейчас откроются створки, и мы атакуем надзирателей. При аварии это стандартная процедура эвакуации.
Всё произошло именно так, как он говорил, хотя никто толком так ничего и не понял, что же всё-таки произошло, и отчего заключённым выпал шанс вырваться из камеры. Едва люк открылся, они хлынули в рубку волной, крушащей всё на своём пути. Пульт управления и колонны с дисплеями излучали электрические волновые разряды. Двое надзирателей валялись на полу, по всей видимости, мёртвые. С двумя другими заключённые разобрались в несколько мгновений, бросив их трупы в одну кучу. Так же поступили и с ещё одним надзирателем, пребывающим в анабиозе. Он не успел даже проснуться, когда его вытаскивали из тесной кабинки и лишали головы. За одной из полуразрушенных и нерабочих колонн управления, Сто восемнадцатый обнаружил последнего надзирателя, присевшего на все шесть конечностей и готовящегося к последней в своей жизни битве.
 - Этого не трогать, нам нужен заложник, - указал на него Сто восемнадцатый.
Все знали, что плосколобый, на которого указал молчун, быть заложником никак не мог, так как ни один из его собратьев не отказался бы убить его сам, если того потребовала ситуация. Заложником могла быть целая группа, но никак не один деритан, жизнь которого в клане просто ничего не стоила. Однако перчить приказу никто не осмелился. Инстинкт подчинения сильнейшему был у каждого в крови.
- Если хочешь жить, ты можешь вступить в нашу группу, - обратился к надзирателю Сто восемнадцатый.
- Я погибну в драке, - не меняя боевой стойки, проклокотал деритан.
- Похвально. Но глупо. Как я понял, произошла авария, мы совершили посадку на какой-то планете, и произошла стандартная процедура раскрытия всех отсеков. В том числе и камер для заключённых, на вашу беду. Я работал на этой модели звездолёта и заранее знал, чем всё кончится, если произойдёт авария. Мне повезло. А вот тебе… Здесь нет твоих собратьев, и нас никто не удержит от побега. Большее, что ты сможешь сделать – это забрать с собой в забытье одного из нас. Это ничего не изменит. Но ты можешь помочь сохранить все наши жизни, которые нужны вашему клану для работ на рудниках, и следить за нашими передвижениями до того, как появятся твои собратья.
Окружающие и сам надзиратель раскрыли рты. Предложения, которыми говорили все деританы, отличались лаконичностью, произнесённые Сто восемнадцатым были не только сверх сложноподчинённым, но и, действительно, исполненными крайне разумными рассуждениями.
- Мне нужны фильтры для дыхания и всё оружие, которое имеется на борту, - сказал он, поворачиваясь к остальным.
- Фильтры имеются. Бортовое оружие полностью вышло из строя. Из ручного оружия имеются только пять метательных стеков – ровно по числу надзирателей, - сказал один из них, пробегаясь клешнями по струнам уцелевшей части пульта.
- Кем ты был до плена?
- Триста первым.
- С этой минуты, будешь Вторым в нашей новой группе.
Это было неслыханно. Последний по званию вдруг выходил в разряд первых. Кроме того, звания раздавал тот, кто вообще по Инструкции не имел права голоса, и лишь на время стал среди заключённых негласным авторитетом благодаря своей ловкости и силе. Это не могло не вызвать недовольства, которое озвучил как раз тот самый однополчанин деритана, напавшего на Сто восемнадцатого днём раньше.
- Кто дал тебе право присваивать чины?
- Все здесь присутствующие – когда дали мне право распоряжаться своими жизнями. Ты претендуешь на место Капитана?
- Нет… Капитан – ты.
- Да, я капитан. Ты теперь – Третий.
- Кто же тогда Первый?
Установив в ноздрях фильтры, и подойдя к наружному люкотрапу, он в очередной раз удивил всех, когда, не оборачиваясь, ответил, махнув в сторону растерянного надзирателя, следовавшего за ним:
- Он.

Глава 4
   
 Газообразная субстанция растекалась по стенкам хранилища. Полностью идентифицировавшись с их окрасом – цветами и полутонами, она для слабых глаз двуруких была невидима. В тоже время субстанция внимательно наблюдала за происходящим в храме, слышала произносимые людьми звуки, с абсолютной точностью определяя их настроение и взаимные отношения по тембру и частоте голосов, а также силе и характеру запахов, следила за их мимикой и телодвижениями.
У перил колодезного хранилища толпилось множество представителей разных племён. Их окружали огромные каменные сооружения, состоящие из столбов, попарно соединённых горизонтально уложенными на них обточенными камнями. Крышей служили уложенные поверх них длинные деревянные жерди, соединявшиеся в центре в форме звезды, и переплетения бамбукового тростника, образующие собой кровлю.
- Да-а, - протянул Скандер, оглядываясь вокруг, - ороты умеют строить быстро, надёжно и красиво.
- Спасибо, - ответил ему один из оротов, как и все жрецы, смуглый, с длинной бородой, принявший комплимент в свой адрес. – Но мы воссоздали храм только при помощи Атмо.
Субстанция сразу ощутила, что речь идёт именно о ней, так как услышала привычное слово, которым его часто называли строители.
- Ничего подобного я никогда не видел, - сказал Этноз, вертя вокруг головой. – Скажи, добрый человек, а зачем этому божеству такая странная крыша?
- Мы заметили, что Атмо не любит дождя, но не прочь погреться на солнце, поэтому мы сделали раскладную крышу, чтобы закрывать храм от ненастья и открывать в ясный день.
Стены, которые обволакивал собой газообразный, едва заметно дрогнули, едва он услышал слово «дождь». Обычно после подобного сочетания звуков спонтанно образованные небесные субстанции, состоящие в основном из пара, разряжались каплями воды, которые временно нарушали его структуру, когда он, как и сейчас, расползался тонким, в несколько молекул, слоем по стенам, и ему волей-неволей приходилось группироваться, чтобы этого избежать. Но то же знакомое слово «солнце» задержало его от собирания в единый ком. Солнечная энергия служила для него неплохой подпиткой.
Помолчав немного, орот высунул для приветствия язык и представился:
- Меня зовут Овфа. Мы знаем, кто ты, наш долгожданный гость. Надеюсь ты останешься с нами и займёшь почётное место в ряду жрецов. Но назови нам своего маленького друга.
- Я – Этноз, много лет, уйдя от крокосов, жил один, и сейчас пришёл сюда с моим другом, чтобы попросить у вашего божества дать мне семью. Больше мне ничего не надо.
- Пусть лучше он даст тебе нормальный рост, - услышали они насмешливый голос за спиной.
К ним подошла толпа смеющихся воинов из племени этросов, именуемых медведями. Их возглавлял бритоголовым молодым парнем, с пучком гривы на макушке, собранной в хвост.
- Слушай, ты!.. – вспыхнул Этноз.
- Не стоит связываться, это – Кудря, сын Кума, их вождя, - попытался остановить его жрец.
- Если бы я родился карликом, то жил бы в лесу, не вылезая к людям, чтобы не опозориться, - продолжал Кудря, вплотную приблизившись к Этнозу. – А-а, хотя ты обычно так и делаешь! Даже этот хвалёный Атмо не поможет найти жену такому убожеству. Или она должна быть столь же уродливой!
Кто-то один из толпы расхохотался, найдя его насмешки смешными.
- Этот человек мал ростом, но гораздо прекраснее тебя душой, - вступился за своего друга Скандер.
- А ты, старик, можешь попросить эту невидимку, которой в этой вонючей яме наверняка и нет, только одного – умереть как можно безболезненней.
На этот раз фраза не нашла поддержки даже среди соплеменников Кудри.
- Ты оскорбляешь святилище и уважаемого человека. Он самым первым за много-много лет смог встретиться с Атмо.
- Так его видел только он? И вы, глупые ороты поверили ему? А мы-то чуть ли не с самого утра ждём, когда этот божок изволит к нам явиться. А его и нет вовсе. Это старикан придумал, чтобы постоянно иметь кормёшку в виде подношений их Атмо!
Толпа смолкла, чувствуя, как перегнул палку их командир, а один из его свиты, приставленный его отцом присматривать за ним, огромный мускулистый мужчина, попытался отвести Кудрю в сторону.
- Мне кажется, уже хватит, Кудря, - сказал он.
- Беги отсюда, Естин, если ты боишься этих карлика и дряхлого старца! – грубо оттолкнул он своего помощника.
Всё внимание было приковано к спорившим. Кроме людей за разворачиванием событий неотрывно следил и сам газообразный.
- Я вызываю тебя на Большой спор и докажу, что Атмо есть, - во всеуслышание заявил Скандер. Ахнули все, даже Этноз, который бросился к своему другу отговаривать от неразумного поступка.
- Возьми свои слова назад, пока он не согласился! Возьми! Или скажи, что я буду биться за тебя! Я не такой уж слабый, как кажется! Откажись от слов, Скандер!
Но старик оставался непреклонным, он выжидающе смотрел прямо в глаза Кудри.
- Ты надеялся, что я откажусь, старик? Я принимаю вызов!
- Одумайся, - зашипел на него Естин, закрыв парня от любопытных глаз своей могучей спиной. – Из него же песок сыплется! Этот соперник не заслуживает смерти от рук достойного воина. Он вызвал тебя сгоряча.
- Так пусть отвечает за свой вызов! – обойдя помощника, гаркнул во всё горло Кудря.
- Биться будем там, - указал рукой на колодец хранилища Скандер.
- Но это же святилище! – воскликнул Овфа. – Там никогда не проводились Большие споры.
- Ну что ж, когда-нибудь должен быть первый раз, – услышали все чей-то голос со стороны.
У одного из каменных столбов, прислонившись к нему спиной, стояла знакомая всем высокая фигура Хранителя. Как он подошёл к ним – никто не слышал, что, в общем-то, никого из знающих его, не удивило.
- Вызванный на Большой спор сам может выбирать время, место и тип его проведения. Насколько я знаю, этросы бьются в круге. Хранилище имеет правильную круглую форму, что как раз сгодится для проведения Больших споров. Победит только чистый душой. И, кроме того, чего тебе бояться, Кудря, ведь ты не веришь в Атмо?
- Я и не думал бояться и хочу начать бой прямо сейчас. Я одержу победу, можете не сомневаться, и отец поймёт, что глупо отправлять посланников с подношениями тому, чего нет. Этот храм я скоро разрушу!
Взяв в руки меч, который одолжил ему Естин, Скандер спустился вслед за своим противником по рубленой из камня лестнице в хранилище и встал прямо против него.
- Душа твоя растворится в пасти Хаоса, - хищно улыбаясь и ловко крутя перед лицом старика мечом, прошептал Кудря. - Ты не успеешь помолиться своему Атмо, зато успеешь окунуться в море боли.
В воздухе витала угроза, пока, правда, газообразному было не понятно, кому именно грозила опасность. Он не испытывал никаких эмоций и не чувствовал страха, а значит не мог бояться за свою целостность, однако не среагировать отражением на внешний раздражитель в виде проявления агрессии не мог.
Скандер, воткнув свой меч в землю, стоял, опираясь на него, и безмолвно шевелил губами. Над головами раздавались одобрительные возгласы этросов, оханья жрецов и крики гостей со всей земли. Из общего гомона выделялся на удивление басистый голос карлика, который изумлялся поведению Скандера и умолял его поменяться с ним местами.
- Ты правильно сделал, решив умереть быстро. Я выполню твоё пожелание, старик. Ты не будешь мучаться!
Ещё не договорив, Кудря бросился на противника, замахнувшись над его головой мечом. Просвистев в воздухе, тот описал дугу и опустился на шею Скандера. Раздался звук удара и ломаемых костей, однако меч лишь слегка, вскользь задел старика, застыв на месте и оставив на шее только царапину, когда Кудря оседал на пол. Из его огромного рваного разреза – от шеи почти до половины груди – фонтаном хлынула кровь. Никто из смолкнувших зрителей так ничего и не понял. Все видели только одно – Кудря нанёс старику смертельный удар, но рана от этого удара образовалась на нём самом. Он умер мгновением спустя после падения в лужу собственной крови. Скандера окутала пелена полупрозрачной массы, которая испарилась сразу после того, как небольшой надрез возле его ключицы рассосался.
- Он получил то, чего хотел, - отвернувшись, с горечью в голосе произнёс Естин.
Глядя на то, как враз помрачневшие этросы уносят на самодельных носилках из копий и мечей тело сына своего вождя, Этноз услышал позади себя слова Хранителя:
- Возможно, Атмо спасёт род человеческий.
Присевший на один из булыжников вблизи от колодца, Скандер, прикрывая лицо ладонями, чтобы никто не видел его не объяснимых слёз, добавил:
- Или погубит…

Глава 5

Дарока, стоявшего посреди округлого помещения в здании заседаний на планете аэлоков Ороме, окружали члены комиссии, сидевшие в мягких откидных сёдлах. Её председатель, чуть наклонив своё сухощавое тело вперёд, послал телепатический сигнал, адресованный лично ему:
- Вы до сих пор не подверглись психокоррекции по двум причинам. Во-первых, как универсальный образчик негативного воздействия одной из диких населённых планет отдалённой звёздной системы, вам дали возможность временно избежать этой процедуры. И, во-вторых, по окончании необходимого обследования, вы, уважаемый Дарок, сами отказались привести свой рассудок в порядок. Сегодня мы рассматриваем крайне неприятный для нас вопрос о вашем принудительном лечении. Как вы знаете, Совет не в праве совершать насилие над личностью, не зависимо от его вида, расы и даже ранга, но он может создать комиссию для принятия решения. Если оно будет принято не в пользу задержанного, то есть будет доказано, что исследователь может своей деятельностью так или иначе навредить жизни общества, для него будут созданы условия работы и жизнедеятельности, при которых этот вред будет сведён к минимуму.
- Я прекрасно понимаю причину моего здесь присутствия, - ответил Дарок, поочерёдно внимательно осматривая всех присутствующих членов комиссии. – Как и прежде я настаиваю на своих убеждениях.
- Обследование показало, что ваши злоключения на этой планете и тот факт, что вы добровольно лишили жизни старшего исследователя в вашей команде, существенно не повлияли на вашу психику, а, следовательно, поведение. С другой стороны, вы не хотите избавиться от воспоминаний разрушительной силы. Вызвано ли это тем, что вы желаете оставаться единственным во всей расе убийцей, тем более себе подобного? – вслух обратился к нему один из членов комиссии.
- Я уже докладывал, и вы не могли не ознакомиться с моим отчётом, о том, что это убийство было вызвано необходимой мерой самообороны и обороны своего собрата по группе. Старший группы Стракос был подвергнут операции мозга, которые в принудительном порядке произвели над ним в корыстных целях деританы. И мне очень жаль, что пришлось это сделать.
- Действительно, мы ознакомились с докладом, за который вы заработали ещё один ранг, - согласился третий незнакомец.
- Кроме этого я защитил ещё два доклада по темам, связанным с поведением в экстремальных ситуациях газообразных и деританов.
- Чем было вызвано то, что темы носили столь разрозненный характер и не имели единого направления?
- Очевидно, мой первый доклад был изучен не слишком внимательно. Именно в нём указаны случаи контакта аэлоков с этими видами на далёкой планете. Мне было интересно изучить их более подробно. Знаний оказалось достаточно, чтобы заслужить третий ранг специалиста. Если кто-то желает его оспорить, готов к переэкзаменовке прямо сейчас.
- Вы сомневаетесь в объективности кого-то из членов комиссии? - Едва дослушав задержанного, чтобы его не перебить, спросил председатель. – Вы хотите дать отвод этому составу или мне лично?
- Нет, уверен, иной состав будет аналогичен этому. Я прошу изменить постановку вопроса данного разбирательства, и направить меня для продолжения работы на планету Земля.
Дарок слегка поморщился, ощутив, как в разговор внезапно и одновременно вступило большинство собравшихся, посылавших ему и друг другу десятки телепатсообщений, звуковых и обонятельных фраз. Гомон прекратил сам председатель, давший слово одному из членов комиссии.
- Полагаю, что по этому поводу мы могли бы выслушать мнение глубокоуважаемого Де, который сам работал по направлению, близкому к теме первого доклада уважаемого Дарока, кроме того, отслеживал его работу и, следовательно, хорошо знаком с произошедшим.
- Хотя уважаемый Дарок является специалистом-биологом, его работы затрагивают области наук этнологии, социологии и даже дипломатии, - поднявшись с седла на опорные конечности, сказал Де. - Мне кажется, то, что он делает – это нестандартный подход к изучению видов, а вовсе не кидание из стороны в сторону без определённой цели, и поэтому его труд имеет право и на существование, и на развитие. Такой оригинальный стиль работы, несомненно, пригодится в разрешении конфликтных ситуаций определённого типа. Я имею в виду возможное возникновение инцидента в Солнечной системе, а именно на дикой населённой планете Земля, на которой перенёс так много испытаний уважаемый Дарок.
- У меня нет доступа к сводкам из отчётов удалённых групп, не могли бы вы, глубокоуважаемый Де, пояснить, о чём идёт речь? – взволновался Дарок.
- В секторе, к которому относится Солнечная система, трудится группа под руководством уважаемого Паэто. Три дня назад исследователи доложили нам о появлении в их районе транспортного корабля деританов. По всей видимости, он терпел крушение и совершил посадку на одной из планет этой системы. Логично было бы предположить, что была выбрана планета, имеющая атмо- гидро – и биосферу, то есть условия пригодные не только для ремонта, но и для вынужденного проживания. Такой ближайшей планетой, как мы предполагаем, могла оказаться известная вам Земля. Точная пеленгация не проводилась, но в их выборе мы почти не сомневаемся. В настоящее время готовится группа для поиска деританов. Ваш опыт может понадобиться в операции.
- Вы ручаетесь за адекватность реакций уважаемого Дарока? – спросил председатель. – Не торопитесь с ответом. В случае, если события будут разворачиваться не так, как было вами задумано, вы сами, глубокоуважаемый Де, предстанете перед нами в роли задержанного. Истина достигается только путём проб и ошибок, но при вашем положении ошибаться в таких случаях, как вы понимаете, нельзя. Может быть рассмотрен вопрос о целесообразности пребывания в Городе Знаний исследователя, готового пускаться в сомнительные авантюры.
- Я уверен в своём выборе, глубокоуважаемый председатель. Дарока ожидают на планете Земля.   


Глава 6
Единственный из надзирателей, оставшийся в живых после аварии и нападения заключённых, как ни странно, не только не перешёл в разряд субъектов пищевого резерва, но и, по малообъяснимой прихоти новоиспечённого Капитана, сохранил своё звание, поступив к нему на службу. Земля понравилась Первому. Здесь не надо было ежеминутно опасаться за свою жизнь со стороны кровожадных хищников. Они, конечно, водились здесь в несметном количестве, но с ними можно было легко совладать даже без помощи оружия, используя только клешни и челюсти. Пищи, как обещал Капитан, хватало на всех, а охотились деританы каждый день, не столько ради утоления голода, сколько ради простого удовлетворения своих охотничьих инстинктов. Первый даже грешным делом подумывал, не остаться ли ему на этой благодатной планете навсегда, забыв о службе в клане. Лучшего места он и не мог представить. Но Капитан явно что-то искал, целую неделю водя за собой всю группу по лесам. В первый же день он дотошно допросил Первого:
- Сколько отсеков имелось на корабле?
- Девять, как на любом транспортнике.
- Сколько из них было обитаемых?
- Семь: рубка с панелью управления, камера анабиоза, три камеры с заключёнными, пассажирский и грузовой отсеки. Остальные – машинное отделение и отсек оружейного управления.
- Капитанская рубка вместе с частью оружейного отсека, анабиозными кабинами и одной камерой, в которой мы и находились, упала на севере материка, с ними всё понятно. Пульты разбиты, стационарное оружие вышло из строя, ценности наш обломок корабля не представляет. Удивительно, как ещё сработали аварийные гравитоны, посадившие его почти без сотрясения. Кстати, они могли включиться в работу в других частях корабля?
- Возможно. Ими не оборудованы только необитаемые отсеки. Но они снабжены эктоплазменными бурами. Они тормозят падение и позволяют войти в почву на глубину, на которой до неё не могут добраться животные и дикие аборигены. Твёрдость грунта не имеет значения – упади они на камень или в болото, отсеки будут находиться на одной глубине.
- Это обнадёживает, значит, мы сможем найти хотя бы грузовой отсек. Там может находиться ручное оружие.
- Не всё так просто, Капитан. У нас нет пеленгаторов. Мы не знаем, где находятся все обломки корабля.
- Будем искать. Сколько всего было на борту деританов?
- Пять надзирателей, вместе со мной, пятьдесят пять заключённых, все в разных камерах: двенадцать офицеров, двадцать пять солдат, восемнадцать рабочих. Нескольких солдат и рабочих, которые не влезли в камеры, пришлось разместить в нескольких кабинах пассажирского отсека. Нас всё равно в этом рейсе было всего пятеро, и мы большую часть времени находились в анабиозе. А за каждого заключённого оплачивают немалые кредиты.
- Мы будем искать всех.
Доселе молчавший Третий, осмелился вмешаться в разговор.
- Зачем искать низших по происхождению. Это только лишние рты. Не лучше ли просто наслаждаться этой планетой, каждодневной охотой и вкусной пищей?
Первый полностью разделял мнение Третьего, но нутром чувствовал, что планы у Капитана отнюдь другие, поэтому решил его поддержать. Он не испытывал чувства благодарности, просто за это время он убедился в его незаурядном уме, что в отличие от тупого желания набивать своё брюхо могло помочь группе выжить.
- Низшие по происхождению в случае чего могут стать и для нас пищей. Они также могут охранять нас от обитателей этой планеты.
- Пока я ни одного из них, представляющего опасность, не встречал.
- Ещё встретишь, - прошипел Капитан.
… И как всегда оказался прав, словно знал, что случиться с ними вскоре. Первый даже начал подозревать, не обладает ли он словно телепат-программы Города Знаний шароголовых экстрасенсорными способностями.
В этой жуткой охоте на покса, деританы использовали привычную для них тактику охоты, которую применяли для более мелких животных. Однако, как оказалось, для охоты на гигантского ленивца, она не годилась никуда. И дело было не в том, что она была плоха или кто-то из деританов проявил нерасторопность. Просто всем сразу стало понятно, что без более крупных, сильных и ловких солдат в борьбе против подобных животных офицерам делать было нечего.
Когда шла охота на антилоп и леопардусов, трое деританов, встав полукругом клокоча и клацая клешнями и челюстями, загоняли жертву в ловушку. В кустах, к которым её вели, жертву ожидали ещё трое, которые выскакивали из укрытия, едва она приближалась на расстояние одного прыжка. Она кидалась в сторону, где, спрятавшись, лежали наготове ещё по три охотника и слева, и справа. Таким образом, жертва была окружена и не имела возможности вырваться из тисков. Нападали и рвали её на куски все одновременно. В скорости и силе охотники ничем не уступали животным, поэтому накладок не случалось ни разу. Кроме последнего случая.
Покс довольно вяло отреагировал на появление первой тройки деританов. Скорее он был раздражён, чем напуган. И всё же, потоптавшись немного на месте и недовольно фыркая, он решил отложить на время поедание своего любимого эвкалипта и отойти подальше от невиданных ранее, незваных гостей, неприятно пахнущих и нарушающих его покой. Выскочивших перед его носом охотников он встретил громким угрожающим рыком и кинулся в атаку. Деританы, стоявшие на пути разъярённого гиганта, стрелявшие из стеков метательными пластинами, которые не причинили никакого вреда из-за его толстой шкуры, вовремя успели отскочить в сторону, однако, он сумел настичь одного из них, ударом лапы впечатав его тело в землю, разломив ему при этом панцирь и выдавив внутренности наружу. Нападавшие опешили, но, увидев, как выскочили из укрытия боковые тройки охотников, не видевших произошедшего, последовали их примеру. Покс взвыл, едва десятки клешней впились в его туловище – брюхо и бока. Он встал на задние лапы и забил передними по телам деританов, налипшим на него. Он кидался из сторону в сторону, стараясь подобраться к зарослям, где, используя стволы и ветви деревьев, расправиться с охотниками было гораздо легче. Капитан следил за битвой, сидя на одном из этих деревьев. Когда покс подошёл ближе и, казалось, охота уже закончилась его неоспоримой победой, деритан прыгнул гиганту на загривок и со всей силы ударил того по позвоночнику. Раздался громкий треск ломаемого хряща и покс завалился на бок, подмяв под себя ещё одного незадачливого охотника. Не дожидаясь, пока он перестанет биться в предсмертных конвульсиях, Капитан принялся за пищу. Выжившие в этой безумной охоте осторожно приблизились к огромному мохнатому телу, и, удостоверившись, что оно бездыханно, также приступили к пиршеству. Итогом битвы стали три мёртвых и четыре покалеченных офицера, а также один бьющийся в конвульсиях зверь, которого должно было хватить лишь на пару дней, после чего он в силу разложения на жаре вряд ли мог годиться в пищу.
- Теперь вы понимаете, зачем нам нужны солдаты? – поинтересовался Капитан на привале.
Сомневаться продолжал только Третий, но вслух своё мнение благоразумно предпочёл не изъявлять. На восьмой день они нашли вторую часть корабля – пассажирский отсек. Не без помощи Первого, разбиравшегося в запорах стыковочных люков, он был быстро вскрыт. Коридор, по обе стороны которого располагались кабины для пилотов, был покрыт толстым слоем гари вперемежку с пеплом. Надежды на то, что, кто-то из размещённых в самих кабинах, во время пожара смог уцелеть, не оправдались. В каждой из них деританы нашли только обугленные скрюченные трупы. Первый поблагодарил судьбу за то, что в минуту аварии он находился за пультом панели управления, а не отдыхал от смены в пассажирском отсеке.
Поиски остальных обломков затянулись на десять дней. Зато найдены они были почти одновременно. Из рабочих от голода погибло трое, остальные были на последнем издыхании. Их немедленно накормили и оставили приходить в норму в отсеке, в котором перевозили. Обломок корабля с отсеком солдат находился поблизости. Скорее всего, он отвалился от отсека рабочих уже на полёте к земле. Прежде, чем подобраться к люку, офицерам пришлось пройти по корпусу разломленного надвое отсека оружейного управления. При этом среди полусгоревшего оборудования они обнаружили одну почти не тронутую огнём квантоплазменную пушку. Поднять её офицерам было не под силу, но после поверхностной проверки её состояния, стало ясно, что она ещё может действовать.
Солдаты и не думали умирать от голода. Правда, из них не досчитались пятерых, благодаря которым деританы и смогли выжить в заточении. В углу валялись огрызки их панцирей. Внимательно и молча выслушав приказание Капитана служить его группе, они, надев фильтры, вышли на воздух. Для переноса пушки потребовалось восемь солдат.
- Сейчас для нас главное – найти грузовой отсек, - подвёл итог Капитан.
- Зачем? – не понял Третий. – У нас и так уже всё есть. А этот отсек мог упасть где угодно, планета большая.
- Мы должны найти его. Ты видел этих прямоходячих двуруких существ?
- Да, видел, они следили за нами издалека. Но ты сам запретил нам охотиться на них.
- Я уверен, эти существа крайне опасны и мы должны иметь возможность защититься от них.
- Они опасны? Да один наш солдат может легко уничтожить их целое поселение.
- Это единственные разумные животные на этой планете. По долгу службы я знакомился с докладами плосколобых. В одном из них я натолкнулся на доклад одного монтажника, который был однажды на этой планете и участвовал с ними в стычках. По его словам, двурукие очень хитры и прекрасно разбираются в тактике боя. Когда нужно – могут отступить, когда нужно – атакуют из-за угла. Даже нам есть чему у них поучиться в военном деле. Без оружия нам лучше обходить их стороной.
Третий хмыкнув отошёл в сторону, а Капитан сделал вид, будто не слышал его возражений – намёка на вызов. Первый вместе со Вторым слушали диалог начальника с подчинённым и диву давались. На их памяти Капитан никогда не опускался до того, чтобы хоть что-то разъяснить третьему по званию, при этом терпя его насмешки. Но драки, как они ожидали, не произошло.

Глава 7

- Опять этот малец побежал в лес, - то ли констатируя факт, то ли жалуясь, произнёс Уммо, глядя в окно хижины, как Агнасибар вприпрыжку мчится в сторону чащи.
- Но ты же сам направил его на работу в лес собирать хворост, - возразила Ая, его старшая жена, дородная женщина, подарившая Уммо семерых детей.
- Направил, потому, что он сам напросился. Надо будет снова определить его на поле.
- Зачем? Он не плохо работает. Трудится от рассвета до заката. Ты слишком строг к рабам.
- Это я слишком строг? Я не слежу за ними, и если они не заслужили наказания, не лишаю их пищи и крова. А этот мальчишка бегает в лес даже после работы.
- Может быть, он там играет.
- Играет в темноте?
- У него просто нет другого свободного времени.
- И не боится зверя лесного?
- Дети – любимцы богов.
- Нет, здесь что-то не так. Я слышал, что на севере вновь появились демоны ночи. Наверное, он уходит от людских глаз, чтобы общаться с ними.
- Ну что ты такое говоришь, Уммо? Он же всего лишь ребёнок.
- Он принесёт горе деревне. Надо это прекратить. Позвать сюда Хоэ!
Вошедший в хижину мужчина выглядел заспанным. После трудового дня Хоэ, не ужиная, как часто бывало, решил вздремнуть. Есть ему было особенно и нечего. Все выращенные им в поле овощи уходили на оплату долга младшему вождю. Питался он в основном прямо на поле, выкапывая по пять-шесть картофелин и запекая их во время привалов в костре. После работы Хоэ предпочитал сразу ложиться спать, чтобы не слышать позывы пустого желудка.
 - Я подозреваю, что этот парень… тот, с которым ты прежде работал…
- Агнасибар?
- Да, наверное его зовут так… Так вот, он допоздна пропадает в лесу, и мне это не нравится.
- Но он делает всё, что от него требуется.
- Ты прямо как моя жена… Не спорю, он хороший работник. И именно поэтому и потому, что я беспокоюсь за все человеческие души, будь то рабов или свободных людей, как ты, я прошу тебя, Хоэ, проследить за ним.
- Но при чём тут его душа?
- Он там говорит с демонами ночи. Я в этом уверен. Кому, думаешь, он таскает в лес свою пайку?
- Он может там кормить какую-нибудь зверюшку. Стоит ли так беспокоиться?
- Я сказал, ты проследишь за ним! Ты неглупый человек, нередко давал мне дельные советы по хозяйству. Поэтому я и посылаю тебя, а не своих глупых рабов. Когда ты вернёшься и подтвердишь мои предположения, я замолвлю за тебя словечко перед младшим вождём, чтобы он уменьшил размер твоего долга.
На лес стремительно надвигались сумерки. На своей излюбленной полянке Агнасибар присел на знакомый пенёк и громко начал свистеть. Где-то высоко в ветвях послышалось шевеление. Вниз, по стволу одного из близстоящих деревьев метнулась маленькая юркая тень.
- Здравствуй, Туктук! – приветствовал мальчик шестилапое существо.
За прошедший месяц оно намного подросло и достигало уже до пояса Агнасибара. Увеличивалось в размерах оно буквально не по дням. Невиданный зверь жил на деревьях, спасаясь от хищников и прячась от людей. Добывая себе на прокорм из-под коры личинок и жуков, он оглашал окрестности громким стуком своих клешней, чем и заслужил своё имя.
- Я принёс тебе немного риса.
Туктук был сыт, но отказываться от угощения не стал, осторожно, чтобы не повредить детские ладошки, собирая с них боковыми челюстями зёрнышки и направляя их себе в глотку. Агнасибар погладил его по гладкой бугристой голове. Туктук, не имевший на роговых пластинах осязательных рецепторов, не чувствовал этих прикосновений, но не стал убирать голову, полагая, что это поглаживание нравится его юному другу. Не доев, он вдруг отчего-то резко поднял свою морду и заклокотал, стукая друг о друга всеми четырьмя челюстями.
- Чего ты испугался, Туктук? Здесь никого нет кроме нас с тобой.
Зверь затрясся всем телом и вскарабкался вверх по дереву. Добравшись до самой макушки, он перепрыгнул на другое дерево, потом – на следующее, словно заметая следы. В конце концов, он притаился где-то среди листвы. Агнасибар вскочил на ноги и внимательно огляделся по сторонам. В темнеющем заборе стволов деревьев он не увидел никого.
- Кто здесь? – крикнул он, вглядываясь в лес.
- Ты что, уходишь так далеко, чтобы просто перекусить вдали от людей? – раздался за спиной чей-то голос.
- Хоэ! Что ты здесь делаешь?
- Хозяину не нравится, что ты убегаешь в лес на ночь глядя. Он послал меня разузнать, зачем. Я смотрю, рис, который дали тебе наложницы хозяина, ты забыл сварить…
- Да, я люблю сырой, - поспешно заталкивая себе в рот хрустящие на зубах зёрнышки, промямлил Агнасибар.
С усмешкой понаблюдав за этим забавным зрелищем, Хоэ, не снимая с лица улыбку, осмотрел кроны деревьев, где и притаился напуганный Туктук.
- Теперь ты сыт? – поинтересовался он у мальчика. – Может быть, пойдём домой?
Выйдя на тропинку и шагая по ней впереди него, Агнасибар, собрался с силами и обратился к мужчине с волнующим его вопросом:
- Хоэ, ты же не скажешь хозяину, что ты видел?
- А что я видел?
- Ну, моего друга, зверька Туктука. Его обязательно примут за демона ночи и убьют. А он добрый.
- Не беспокойся, милый мальчик, я видел только, как ты играешь в войну демонов и духов. Я тоже придумывал себе в детстве добрых невидимых друзей-зверюшек. Никто не тронет твоего друга. Только постарайся ходить в лес поздним вечером как можно реже. Я не хочу, чтобы тебя задрали голодные волколобы или бомперы.
- Спасибо, Хоэ. Туктук этого не забудет.
Уммо негодовал. Несмотря на то, что негодный мальчишка молчал, словно набрал в рот воды, а хитрый, возможно околдованный демонами, Хоэ увещевал, что ничего не происходит, он точно знал, что дело здесь нечисто. Другие рабы, работавшие в лесу, говорили, что видали на деревьях нечто, что нельзя описать, но толком объяснить, как это нечто выглядит, не могли.
- Кажется у него восемь лап, - доказывал один.
- Нет, десять, и две головы, - перебивал его другой.
- Он очень похож на демона ночи, - кричал третий. - Мой отец перед смертью рассказывал мне, как они выглядят. Он в бою с ними потерял руку.
- Этот демон прыгал по веткам и хотел поглотить наши души!
- Он был огромен и даже не один.
- Да, их было несколько. И они скоро нападут на нас. Мы не пойдём больше в лес.
- Не пойдём, можешь нас наказать! Пусть ходит Агнасибар, он не боится их.
- Вы сами-то видели его вблизи? – сомневался Уммо.
Оказалось, что никто так и не смог его как следует разглядеть, и даже далеко не каждый из споривших видел лишь шмыгавшую в ветвях какую-то многолапую тень. В ближайшую приграничную деревню к младшему вождю Изи Кошо был послан гонец с вестями о появлении в землях мостонов демонов ночи, и просьбой помочь воинам, руководимым Уммо. Однако, сам он, подождав подмоги три дня, и, скрепя сердце, наблюдая, как ничего не подозревающий мальчишка продолжает таскать в лес свою еду, решил действовать своими силами. Уммо накануне дня похода приказал всем находившимся в деревне мужчинам быть готовыми, а рабам следующий день объявил выходным. Как он и ожидал, Агнасибар, воспользовавшись свободным днём, с самого утра поплёлся в джунгли. Отряд воинов, ожидавший сигнала Уммо, осторожно ступая за ним след в след, пустился вдогонку.

Глава 8
 
Как ни странно, маленький двурукий господин появился на их полянке раньше обычного. После удачной ночной охоты на мелких грызунов Туктук собирался поспать, удобно устроившись на толстом сухом суку дерева. Сквозь подступавшую дрёму его тонкий слух уловил звуки знакомых шагов и свист, которым Агнасибар подзывал его себе, принося ему обычно какие-нибудь лакомства. Так было и в этот раз, деритан услышал запах ячменной каши, которую нёс юный хозяин в руках, завёрнутую в пальмовые листья. Но он никогда не приходил сюда в это время дня, что не могло не насторожить Туктука. Ничего в поведении Агнасибара, как всегда стоявшего посреди поляны и свистящего в два пальца, не вызывало подозрений. Он не мог знать о грозящей ему опасности. Туктук её предвидел. Вдали раздавалось шуршание других шагов. В их сторону двигалось несколько животных, имеющих две опорные конечности. Слышалось бряцанье металла и тихий разговор двуруких. Ощущался их острый запах пота и запах изо рта, исходящий при разговоре. Конечно, ни о чём таком, что чувствовал Туктук, мальчик знать не мог и продолжал всё также беспечно пребывать на открытой для врагов местности и зазывно насвистывать.
- Туктук, где же ты? Может, ты спишь? Выйди, я сегодня целый день могу играть с тобой, мне дали выходной!
Но деритан не спешил покидать своё укрытие, впрочем, как и люди, спрятавшиеся неподалёку в кустах.
- Вечером мне придётся работать и я не смогу прийти к тебе, дружок. Если ты придёшь сюда, я оставлю тебе еду тут, на моём пеньке. Я приду только завтра вечером после работы.
Агнасибар, положив кашицу в указанное место, направился в сторону тропы, но дорогу ему преградили несколько мужчин из его деревни, вооружённых копьями и мечам, под предводительством самого Уммо. Он не собирался ждать вечера следующего дня и вновь отвлекать от работы своих соплеменников. Уммо собирался выяснить всё сразу и на месте, пусть даже на это и ушла бы жизнь маловозрастного раба.
- Стой! – крикнул он, выставив перед собой руку. – Ты скажешь мне сейчас же, кого ты здесь ждёшь, и где он может прятаться.
- Никого, хозяин, - робко ответил Агнасибар.
- Ты дружишь с демонами ночи! Они сожрут твою душу… или уже сожрали! Говори где они!
Уммо схватил мальчика за шею и швырнул его оземь.
 - Вы не понимаете! Туктук никакой не демон, он добрый зверёк! Он не жрёт ничьи души!
- Говори, где он, и ты останешься жив. Порождениям зла не место на этой земле! Спроси у этих воинов, некоторые из них бились с ними в Великой войне, они скажут, насколько опасны эти демоны ночи – твой Туктук и ему подобные! Говори или, клянусь богами, я сейчас разрублю тебя на мелкие кусочки.
- Не надо! – закричал, зажмурившись Агнасибар, отползая задом от нависшего над его головой меча.
Туктук уже давно, при первых минутах разговора его юного господина с большим и вооружённым двуруким, подполз к ним, прячась в траве, и едва он понял, что Агнасибару грозит смертельная опасность, не думая о последствиях, бросился на его защиту. Запрыгнув Уммо на левое плечо, он, удерживаясь за его шею одним щупальцем, тремя остальными нанёс удар в темя мужчины. Клешни с глухим треском разломали черепную коробку, наружу ошмётками брызнул мозг вперемешку с кровью. Уммо, сделав один взмах рукой, в которой был зажат меч, завалился набок, и Туктук ринулся в атаку на других воинов. Те опешили лишь на мгновение, за которое хозяин деревни лишился жизни, и сами попытались вступить в бой.
Воинам приходилось только отбиваться. Поймать или ранить демона они не могли, он двигался слишком быстро, гораздо быстрее из всех известных им зверей. Орудуя всеми шестью конечностями, Туктук прыгал от одного к другому, нанося им увечья, и ловко уворачиваясь от взмахов мечей, уколов копьями и отбивая летящие в него стрелы. Трое бездыханных тела валялись на земле, остальные продолжали драться с демоном ночи. Среди воинов Агнасибар увидел Хоэ, который, выставив перед собой копьё, медленно пятясь задом, отступал к кустам, и в бою принимал участие только голосом:
- Отступайте! Отступайте, нам не победить!
В иной ситуации такие слова могли быть расценены как проявление трусости, но в этом случае каждый из воинов осознал их правоту. Туктук, нейтрализовав очередного противника, нанеся ему рваную рану на щеке, бросился в сторону кричавшего, думая, что тот пытается как-то поднять упавший дух воинов, но вставший между ними Агнасибар остановил нападение.
- Нет, Туктук. Это – друг, он не выдал тебя, - спокойно произнёс он, и закричал остальным, рвущимся в бой и раненным. – Уходите! Уходите в деревню! Он больше не тронет вас.
Подобрав трупы и поддерживая раненых, воины молча уходили в сельву. Хоэ, прежде, чем уйти вслед за ними, положил руки Агнасибару на плечи и предупредил:
- Сейчас возвращаться тебе в деревню нельзя. Тебя побьют камнями или даже сожгут заживо. Скоро за вами начнут охотиться люди младшего вождя Изи Кошо, вам нужно уходить. Ты свободен, мой милый мальчик. Прощай!
  Туктук, с удивлением понаблюдав, как они оплели друг друга своими верхними конечностями, и мужчина исчез в лесу, позвал свистом юного господина и, клацнув клешнями, указал ими в противоположную сторону.
- Ты что-то мне хочешь показать? – понял Агнасибар. – Хорошо, пойдём. Сейчас я волен идти куда захочу, лишь бы не встречать больше людей. С тобой мы как-нибудь выживем.
Туктук понял, что в их жизни с юным господином что-то произошло, из-за чего им придётся изменить её образ. Им необходимо было покинуть облюбованную ими поляну и перебраться на более безопасный участок местности, так как взрослые вооружённые двурукие могли вернуться. Туктук знал, что сможет обезопасить себя и от них и от любых других хищников, виденных им за его короткую жизнь. Но мальчик не смог бы противостоять им в силу своей слабости. Он изумлялся, отчего вид двуруких, лишённый острых клешней, когтей и клыков мог не только сосуществовать на этой благодатной, но дикой планете с другими видами, но и ступать по ступеням прогресса, научившись взращивать овощные и злаковые культуры и даже выплавлять металл и изготавливать из него примитивное оружие. У Агнасибара не имелось ничего, чем он мог бы себя защитить, и Туктук решил ему в этом помочь, сам не понимая, зачем. Им управляло чувство привязанности к тому, кто первым встретил его в этом мире, хотя деританам подобные чувства и были почти не знакомы. Он привёл мальчика к тому месту, где около трёх месяцев назад произошла их первая встреча. Разрыв и отбросив в сторону ветки, которыми он замаскировал яму с саркофагом, Туктук прыгнул в неё и позвал за собой Агнасибара. Тот спустился в яму несколько минут спустя, подобрав крепкую и достаточно длинную лиану. Сунув клешни под кубический пьедестал, на котором прежде хранилось его яйцо, он задел спрятанные под ним струны электронного замка. Раздалось шипение, по яме распространился отвратительный запах. Туктук отошёл от куба на несколько шагов, щупальцем обхватив талию Агнасибара и увлекая его за собой. Сделал он это инстинктивно, предчувствуя, что близко к центру днища стоять им было незачем. Куб задвинулся внутрь саркофага, разошлись в стороны лепестки диафрагмы, отчего отверстие в центре увеличилось в размерах так, что в него могли свободно втиснуться одновременно три человека. Туктук первым влез в люк и оказался в совершенно круглом помещении, освещённым тусклым фосфоресцентным светом, который исходил от всей его металлической обшивки. Гравитационное поле было распределено по всей его поверхности, и когда Агнасибар спустился вслед за деританом, смог встать на ноги прямо вниз головой. При этом он не чувствовал никакого притяжения туда, где должна была находиться земля.
- Ух ты! – не смог сдержать он своего восхищения. Смотри, Туктук, я стою кверху ногами и даже не падаю.
Деритан мельком взглянул на него и приступил к поиску того, что его так манило вернуться на место посадки, и чего он отчего-то предостерегался. Юный господин, скорее всего, выражал своё удивление. Туктук давно научился определять по тону голоса Агнасибара, когда он был удивлён, что-то спрашивал, рассказывал или пугался. И совсем недавно благодаря покойному Уммо, узнал, какая интонация была в голосе у двуруких, когда они гневались. Прежде Туктук не хотел посещать это странное и пугающее место, хотя и почему-то был уверен, что без особого труда сможет в него проникнуть и здесь есть то, что поможет ему в дальнейшем для защиты. Он даже несколько раз приходил к яме, но спуститься в неё до этой минуты не решался. Сейчас у него не было выбора.
Увидев выступы в обшивке, он стал обследовать их, и, наконец, нащупал короткую струну, натянутую поперёк одного из выступов. Туктук протянул к ней нижнее левое щупальце, задел струну двумя клешнями, а третьей слегка оттянул вниз. Стенки бортов ожили и стали трансформироваться, выворачивая наружу прятавшиеся под ними ящики с разнообразным содержимым. Агнасибар подпрыгнул от неожиданности, потом опёрся ногами в края одного такого ящика и спросил:
- Что это?
Туктук стал осматривать хранимые в отсеке вещи. Среди них он нашёл загнутую пластину из мягкого материала непонятного происхождения. Поднеся её ближе к своим ноздрям, чтобы обнюхать, он ощутил приятный запах чего-то съедобного. Туктук положил пластину себе в рот и хотел разжевать, но почувствовал, как она завибрировала и намертво присосалась к нёбу, обретая её форму.
- Это создали боги, которые породили тебя? – спросил мальчик, оглядываясь вокруг, не заметив, что произошло.
Туктук поверхностно понял суть вопроса, адресованного ему, и проклокотал в ответ:
- Да.
Его малоосмысленное клокотание вдруг обрело звук человеческого голоса.
- Ты говоришь, Туктук! Ты стал говорить! – закричал мальчик.
Деритан осознал, что они могут друг друга понимать, и этому способствовала застрявшая во рту пластина, но для того, чтобы общаться на равных ему придётся ещё долго учиться.
- Я говорю.
Звуковой адаптор, основываясь на нервные импульсы, воспринимал речь Туктука, которая даже для деританов, его сородичей была непонятна, так как его никто не учил родному языку. Она расшифровывала его осмысленные, но нечленораздельные звуки, анализировала, обрабатывала и переводила в заданную её программе речь, знакомую участвовавшему в диалоге человеку. Одновременно с этим при помощи лёгких ударов переменного электрического тока в район корня языков она корректировала его произношение, которое со временем стало походить на его родной язык.
Агнасибара из всех находившихся в стеллажах вещах непонятного назначения понравился небольшой и очень лёгкий металлический шарик, украшенный рисунками неизвестных животных. Он привлёк внимание исходившим из линий, составляющих эти рисунки, радужным, хорошо заметным в плохо освещённом помещении, светом.
- Смотри, Туктук, мы можем этим шариком играть.
Мальчик кинул сферу своему другу и тот, легко поймав его нижними щупальцами, бросил его обратно. По отсеку разлился весёлый звонкий смех ребёнка и радостный трескучий клокот деритана. 

Глава 9

Экипаж встретил Дарока с едва скрываемой настороженностью. После натужных приветственных слов новичка препроводили в зал совещаний – округлый отсек с расставленными вдоль стен сёдлами, на одном из которых уже восседал ожидавший их Паэто, старший группы. Предложив гостю присесть, он без обиняков заметил:
- Насколько я знаю, уважаемый коллега, вы отказались от добровольной психокоррекции после ваших жутких приключений на этой дикой планете.
- Вы совершенно правы, глубокоуважаемый Паэто, - ответил за всех Дарок. – Но я воспользовался своим правом, оговорённым Уставом. Кроме того, мой отказ был рассмотрен и одобрен Советом. Вполне возможно, что это может помочь нам в работе на этой, как вы говорите, дикой планете.
 - Я не оспариваю ваш выбор. Однако, и мне и всем членам нашей группы он не совсем понятен. Расскажите, пожалуйста, о ваших планах.
- Первым делом мы должны посетить систему звезды Солнце и проверить пространство вплоть до восьмой планеты на наличие локационных, маяковых и прочих объектов расы деританов. В случае, если они будут обнаружены, это докажет, что вторжение в неё, как в договорную зону, было спланировано и при этом не имело санкции Совета. Объекты, не имеющие на борту живых существ, будут немедленно нами уничтожены, обитаемые – арестованы, а в Совет будет направлен доклад-отчёт малой формы, ответ на который даст нам возможность нейтрализовать всех находящихся в системе деританов. Особого внимания, конечно, заслуживает планета Земля, на которую однажды уже была совершена их высадка, имевшая плачевные результаты. В случае, если не будут обнаружены доказательства злостного нарушения договора о разграничении нейтральных зон, мы тот час займёмся поиском корабля или его комплектующих, а также его экипажа или останков пилотов.
- Я поддерживаю ваш план. Но у меня к вам есть один вопрос. Разве нельзя было урегулировать вопрос только нашими силами? В крайнем случае, ради собственного спокойствия вы могли прислать свой экспертный анализ.
Было ясно, что Паэто взволнован появлением на борту исследователя, за адекватность поступков которого он не мог поручиться. Дарок поспешил его успокоить.
- Поверьте мне на слово, уважаемый Паэто, угроза исходит отнюдь не от меня. Я готов пожертвовать собой, чтобы из экипажа никто не погиб.
- Никто не погиб? Разве дело может принять столь скверный характер?
- Я поддержу и одобрю решение любого из команды, если он решит оградить себя от опасности и гиперпортироваться на одну из наших баз. Для предоставления такого выбора вам надлежит сообщить всей группе о риске, связанном с нашей работой.
Как Дарок и предполагал, трое из шести членов группы после разговора с ними на время покинули корабль. Это не считалось зазорным, и никто не предложил бы им пройти психокорректировку для излечения от неприемлемых проявлений трусости. Покинувшие группу посчитали себя недостаточно компетентными для решения столь опасных для жизнедеятельности вопросов, и оставшиеся на корабле не выказали к их поступку неуважения. На борту осталось четверо исследователей. Старший группы Паэто, двое специалистов-астрологов, очень похожих исследователей, имеющих одинаковые голоса, выполняющих один и тот же вид работ и различающихся только по запаху, так как вылупились из одного яйца, и сам Дарок. После гиперпортации оставивших корабль исследователей, они распределили между собой обязанности  и приступили к необходимым расчётам.
Уже через два дня вся солнечная система была тщательным образом исследована, и каких-либо летательных аппаратов слежения, изготовленных деританами, обнаружено не было. На третий день на одном из материков планеты Земля было замечено присутствие группы деританов. Они были лишены оружия, блуждали в лесах, охотились на млекопитающих и в контакт с представителями разумного вида не вступали. Всё сводилось к тому, что они потерпели крушение, не нарушали Межзвёздного Закона и нуждались в помощи.
- Меня смущает несколько нюансов, - передал телепат-сигнал Дарок, следивший за маленькими белыми точками на сенсорном экране, помечавших тела расположившихся на земле деританов, и находившихся за две сотни единиц в планетарном отношении от их корабля, который завис на орбите.
- Каких именно? – задал вопрос выделением обонятельной жидкости из шейных про-мышц Паэто.
- Во-первых, отчего деританы решили посадить свой корабль именно на этом материке. Если они по договору не имеют права общаться с людьми, то должны были выбрать какой-нибудь другой. Во-вторых, для обычной экспедиции в их группе слишком много офицеров. Обычно их число не превышает четырёх-пяти деританов. 
- Вряд ли, уважаемый Дарок, во время аварии пилоты могли выбирать, где им приземлиться. Они, скорее всего, заботились о том, чтобы выжить и о договорах думали в последнюю очередь. Корабль транспортный, и поэтому количество офицеров объясняется тем, что часть их куда-то перевозилась. Вы слишком подозрительны, уважаемый Дарок.
- Иначе нельзя, когда дело касается деританов.
На общем собрании единогласно было принято решение вступить с потерпевшими крушение деританами в переговоры. Дарок предложил свою кандидатуру, никто возражать не стал. Один из близнецов ввёл корабль в атмосферу и, подключив к работе гравитоны, плавно подвёл его к поверхности планеты.
- Вы не опасаетесь за свою жизнь? – с восхищением глядя на Дарока, спросил Паэто, открывая люк секции телепортации.
- Опасаюсь, - ответил тот, ступая мимо отсека. – Именно поэтому не собираюсь материализоваться перед этими деританами. Я вообще против того, чтобы они появлялись у нас на борту.
- Я буду настаивать на этом, уважаемый Дарок. Им нужна наша помощь.
- Сомневаюсь. Но мы это выясним только после нашего разговора.
Деританы, отдыхавшие у склона горы, ничуть не испугались возникшего в тридцати шагах от них исследователя. Они неспешно поднялись на опорные конечности, и тихо его окружили, встав по кругу. Из их ряда отделился один деритан и подошёл к Дароку очень близко.
- Я ждал вашего появления несколько раньше, - сказал он.
- Вы очень умны, и, наверняка, поэтому вас избрали Капитаном.
- Ты совершенно прав, шароголовый. Именно я буду вести с вами переговоры.
- Ваша группа очень удачно обставила своё якобы случайное появление здесь. Скажите сразу, с какой целью?
- Ошибаешься, шароголовый. Наш корабль…
- Меня зовут Дарок!
Следивший за диалогом по сенсорному экрану с борта корабля Паэто ужаснулся.
- Что он делает! Они могут рассвирепеть, и тогда ни о каких переговорах идти не может и речи! Он явно выражает им своё недоверие, а для этого нет никаких причин!
- Ошибаешься, Дарок, - невозмутимо продолжил Капитан. – Наш корабль развалился на части, мы уцелели чудом. Ни о каких планах командования мы и знать не могли. По одной простой причине. Мы – крылоплечие, а корабль – плосколобых, наших врагов. Хотя для вас мы все на одну морду. Ведь так?
- Я это сразу приметил. Но за свою жизнь научился не доверять деританам любого клана. У вас есть выбор – оставаться на месте до тех пор, пока мы не свяжемся с вашим Лидером, и вас не заберёт один из ваших кораблей, либо умереть глупой никчемной смертью. Здесь и сейчас.
- Что он делает! – хватался за голову Паэто. – Он даже права не имеет так говорить!
- Ты говоришь как деритан, - заметил Капитан, удивившийся не свойственной исследователям наглости Дарока.
- А ты  - как шароголовый. Поэтому, я думаю, мы найдём общий язык.
- Мы могли бы его найти, но выбора-то вы нам не оставляете. Как ты понял, мы – заключённые и возвращаться на каторгу не собираемся. Если за нами прибудет корабль плосколобых мы будем биться с нашими врагами.
- Мы против насилия и лишения свободы кого бы то ни было. Поэтому мы сообщим о вашем бедственном положении именно Лидеру крылоплечих.
Капитан искренне рассмеялся зычным свистящим треском.
- Мы не представляем для нашего командования больше никакой ценности. Военные и торговые пути клана пролегают далеко за пределами этой системы, а снаряжать сюда экспедицию для него было бы дороже наших жизней. Нас просто оставят здесь или предложат вам самим вывести нас в ставку Лидера. Мы просим политического убежища и рекомендуем вам самим заняться нашей транспортировкой, чтобы не терять больше времени.
- Вы хотите попасть на борт нашего корабля. Я знаю, чем это может для нас кончиться.
- Шароголовый Дарок, это уже выходит за рамки!
Всё внутри офицеров горело огнём ярости, готовой вырваться наружу. Капитан отличался своим либерализмом, но ещё никто не видел, чтобы кто-то из расы завоевателей терпел подобные слова неуважения какого-то зазнавшегося шароголового. Третий расценил слова своего командира как сигнал к действию. Во главе троих солдат он в один прыжок приблизился к Дароку со спины и замахнулся над его головой верхними щупальцами, чтобы оглушить его и взять в заложники. В этом случае остальные шароголовые должны были стать более покладистыми. Но его щупальца не найдя препятствия рассекали воздух, проходя сквозь Дарока.
- Отставить! – крикнул Капитан.
Дарок во время всех переговоров не покидал борта своего корабля. То, с чем разговаривал деритан, являлось лишь его голограммой, причём высококачественной, с применением всех визуальных, акустических и обонятельных эффектов. Это и спасло его от ранения и плена.
- Я подозревал, что вы так себя поведёте, поэтому не стал представать перед вами воочию, - пояснил он.
- Третий будет наказан, - заверил его Капитан. - Я приношу извинения за его поведение.
Офицеры не могли поверить своим ушам. Они вообще в первый раз слышали, чтобы деритан приносил кому-либо свои извинения, тем более нахальному шароголовому, действительно заслуживавшему увечья или даже смерти.
- После произошедшего, мы будем вынуждены рассматривать вопрос о вашей экстрадиции в клан плосколобых по назначению.
- Я отзываю вас, Дарок, - послышалось вдруг где-то рядом.
Голографическая передача была прервана. Гористая местность, раскинувшаяся до горизонта, и деританы, окружавшие его, исчезли с глаз Дарока, вместо них возникло возмущённое лицо Паэто.
- Я лишаю вас права слова и немедленно доложу о вашем поведении в Совет.
- Как вам будет угодно. На меня совершили нападение, я был обязан в таком случае надавить на них.
- Они напали, потому, что вы их вывели из себя. Подозреваю – умышленно. Вы помещаетесь в релакс-кабину до дальнейших указаний Совета. Эта экспедиция окончена.
Дарок не двигался с места. Паэто действовал в соответствии с Уставом, но с другой стороны Дарок знал, что всё делает правильно. В отсек вошли молчаливые близнецы, помощники Паэто, вооружённые парализаторами, вызванные его телепат-сигналом из рубки.


Глава 10

В группе произошёл раскол. Никто из офицеров не сомневался – он кончится дракой, после которой останется только один Капитан, либо нынешний, либо тот, кто пока именовал себя Третьим и осмелился его ослушаться. Первый и Второй заняли нейтральную позицию, отойдя от них на приличное расстояние. Но и на этот раз они ошиблись. Вместо драки между противными сторонами состоялся всего лишь обычный разговор.
- Они вернуться, - осторожно заметил Третий, прекрасно понимавший, что командир намного превосходит его по силе и ловкости.
Кроме того, Капитану стоило лишь указать на него солдатам, как те порвали бы его на части.
- Я знаю, - тихо ответил Капитан.
- Нам нужно укрыться от их пеленгации.
- Зачем?
- Этот шароголовый… Дарок… он дал понять, что нас вернут на каторгу.
- Ты боишься боя с ними?
- Я хочу остаться на этой планете.
- Ты останешься здесь навсегда, если хочешь.
- Невдалеке я видел глубокую пещеру. Они нас там не найдут.   
- Можешь укрыться там. Мы продолжим путь и найдём для обороны оружие.
- Ты сказал, я могу идти?
- Думаю, мы легко обойдёмся и без парочки солдат.
Ретируясь задом, пока Капитан не передумал, Третий молвил:
- Всё-таки ты очень странный. Ты не выживешь.
- Это не главное.
Третий окликнул двоих солдат, поспешивших вслед за ним по склону горы, и вскоре скрылся из вида.
- Ты просто так его отпустил? – изумлённо спросил Первый, подойдя к Капитану.
- А ты что, будешь по нему скучать?
Первый выполнил своё намерение, вместе с солдатами проникнув в пещеру. В ней мог обитать какой-нибудь хищник, поэтому они передвигались по ней очень осторожно, постоянно останавливаясь, принюхиваясь и прислушиваясь. Слабое зрение деританов не могло помочь им обнаружить в полумраке животное, если оно здесь находилось. Пещера оказалась весьма глубокой, и следовало обследовать её полностью, чтобы избежать внезапного нападения из её недр во время сна или отдыха. Запах незнакомого млекопитающего они почуяли, пройдя всего шагов тридцать. Звук движения подсказал деританам, что животных много, и передвигаются они довольно быстро. Ими оказались люди, но не слишком похожие на тех, которых Третий видел издалека. Они были малого роста, нагишом и полностью покрыты густой шерстью. В их руках были камни и дубины, которые они, едва приблизившись, стали бросать в деританов. Первый бросился к выходу, оставляя впередиидущих солдат биться с нападавшими. Один из брошенных камней попал одному из солдат точно между зрительных органов, раздробив роговую пластину переносицы. Он приложил к поражённому месту одно щупальце, тремя другими продолжая отбиваться. Второй солдат бросился в контратаку, запрыгнув на одного человека. Оглушив его клешней по голове, он кинулся к другому, но был сбит ударом дубины по опорным конечностям. Удар пришёлся точно под коленки, расположенные назад, так что солдат не смог удержаться на ногах. Упавшего тот час добили большим валуном, размножив его голову. Раненного в лоб солдата умертвили точно таким же способом. Третьего, почти добежавшего до выхода их пещеры, настигла дубинка, ударившая его сзади по шее. По инерции пролетев вперёд на три шага, Первый был ранен ещё несколькими камнями, брошенными в убегающего, которые разбили его спинные пластины и повредили позвоночник. Третий понял, что перебит спинной мозг, так как действовать теперь могли только его верхние щупальца. Он сделал несколько движений ими, передвигая своё тело к выходу, до которого оставалось каких-то пару шагов, и, сообразив, что это последнее мгновение в его жизни, перестал сопротивляться судьбе.
Перед его глазами возникли опорные конечности деританов, его собратьев. Они мелькали перед глазами, унося своих владельцев куда-то прочь, в глубь пещеры. Раздался воинственный клокочущий клич деританов. Третий услышал испуганные крики людей, свист летящих зазубренных пластин стеков, шум борьбы и удаляющиеся шаги двуруких. С трудом перевернувшись на спину, он увидел два трупа своих солдат и троих лежавших неподвижно людей, очевидно тоже мёртвых. Между ними бродили деританы его группы, осматривавшие тела и оружие двуруких. Над Третьим склонился Капитан.
- Я говорил, что они опасны, - застрекотал он.
Третий попытался что-то ответить, но оказалась, сделать это было слишком сложно. Вместо фраз из окровавленной глотки вырывался сдавленный хрип. Радость от появления пришедшей на подмогу группы быстро сменилась печалью. Он больше не входил в неё и не мог чем-то ей помочь. Его можно было излечить, но для этого ему как минимум надо было попасть на один из космических кораблей, оборудованный медотсеком. Брать на себя лишнюю ношу в его лице, группе было не с руки, и поэтому большее, что его собратья могли сделать для Третьего – это безболезненно его умертвить. Капитан сделал это сам.
- Ты хотел остаться на этой планете навсегда, - сказал он.
Вскрыв роговые пластины в районе горла и раздвинув в стороны их края, он вырвал артерию, и, спустя минуту, сердца Третьего перестали биться.
После этого группа продолжила путь на юг. Её продвижение сильно задерживала квазаплаземенная пушка, которую поочерёдно с большим трудом тащили на себе солдаты. Она представляла собой цилиндр, похожий на бревно от огромного дерева, увитый кубическими блоками и соединяющими их струнами. Но даже с такой скоростью до последнего, грузового отсека оставалось не больше трёх дней ходу.

Глава 11
Холмы чередовались лесами, леса – реками, реки – лугами. Весь путь Туктук и Агнасибар проделывали с большой предосторожностью, стараясь не попадаться на глаза другим людям. Дважды они чуть не столкнулись с ними нос к носу. В первый раз они успели спрятаться в кустарнике, едва услышали речь двоих воинов-мостонов, прошедших по тропе мимо, другой раз их попросту не заметили забредшие далеко от своих границ несколько охотников одного из племени виртов. Если для Туктука любой из двуруких представлял опасность, то Агнасибару только недавно встреча с людьми стала сулить неприятности. Долго скрываться от них друзья не могли, поэтому решили идти на запад, где о кровавой стычке Туктука с мостонами вряд ли кто-то слышал. К тому же там Агнасибар втайне надеялся хоть что-то разузнать о своих родителях. Но их планам не суждено было сбыться. Их всё-таки заметили.
Туктук по пути часто взбирался на деревья, чтобы достать из под их коры жуков и личинок или окунал свои клешни в муравейники и зачерпывал пригоршнями муравьёв. Насекомых он приносил Агнасибару, полагая, что тот за всю дорогу не мог не проголодаться. Он протягивал своё лакомство мальчику и каждый раз повторял:
- Вкусно! Вкусно!
Но юный господин отчего-то брезгливо отворачивался и Туктук догадался, что он желает нечто большее по размерам. Он поймал для мальчика пару опоссумов и остался очень доволен, когда тот их принял. Правда, есть сырыми он их не стал, а запёк в глине на костре. Именно дым от этого костра и был замечен обходившими свою территорию воинами теней-туттос. 
Больше всего Агнасибар боялся, что они из племени теней Ма, которые также промышляли разбоем и не гнушались каннибализма. И страхи его оправдались. Полтора десятка хорошо обученных воинов быстро и без труда их настигли. Мальчика схватили и связали в считанные минуты, с Туктуком провозились чуть дольше, но с помощью прочной сети, против которой не смогли справиться даже клешни деритана, был выловлен и он. Их привели в большую деревню и привязали к длинным жердям, воткнутым в землю. После этого до вечера пленников оставили в покое, не обращая внимания даже на необычный вид Туктука, очевидно приняв его за какое-то экзотическое ручное животное из дальних земель.
В это же время по их следу шёл ещё кое-кто, почтительно называемый в народе младшим вождём. Его свита, двигавшаяся по джунглям цепью, чтобы быстрее обнаружить беглецов, нашла то место, где их схватили, и отряд пошёл уже по следам похитителей раба и его маленького демона. Вскоре после того, как мостоны пересекли границу теней, помеченную повешенными на колья человеческими черепами, они поняли, что попали в западню. Их окружили воины, одетые одинаково – в туники из шкур, - но были они явно из разных племён. При их приближении с копьями наперевес выяснилось, что это женщины. При чём среди них были не только чернокожие, но и азиатки, женщины-горцы и даже скорпки. Изи Кошо немедленно остановил отряд и приказал своим воинам сложить оружие. Поначалу они сомневались, но, поразмыслив, выполнили его приказание, справедливо посчитав, что лучше повиноваться младшему вождю и быстро принять смерть, чем разгневать его и подвергнуться долгим мучительным пыткам за ослушание.
Круг воительниц сузился, не оставляя мостонам шанса вырваться из него. Женщины устрашающе улюлюкали, тыкая копьями в сторону оторопевших азиатов. Из близстоящих зарослей вырвался боевой клич и на поляну выскочил огромный эстонт, на загривке которого сидела их предводительница. Сперва Изи Кошо показалось, что она оседлала страшного зверя, чтобы его убить, но он вёл себя послушно, направляясь туда, куда правила храбрая женщина, дёргая его за гриву.
- Бинка! – воскликнул младший вождь, дождавшись, пока она не приблизиться к ним.
Спрыгнув с эстонта, женщина шлёпнула его по мохнатому крупу, отпустив пастись.
- Изи Кошо, сколько мы не виделись?
- Четыре года, дорогая. Я скучал по тебе!
- Не лги, плут. Ты мог прийти ко мне когда угодно и один, без своих прихвостней.
- Но ты же знаешь, у меня семь жён и тринадцать детей. Кроме этого я должен управлять своим племенем. Я не мог так просто вырваться.
- Ты ещё не сказал о наложницах и о бедных честных женщинах, которых ты обманул.
- А ты, я вижу, изменилась. Стала ещё красивее. Как ты усмирила этого зверя?
- Ты сам знаешь, что после Великой войны некоторые звери стали терпимо относиться к человеку, а те, кого он взрастил, привязались к нему. Мать этого эстонта забила насмерть копытами двоих моих воинов, пока её не убили. Детёныша я взяла себе, и теперь он подо мной.    
- Он не устоял перед твоей красотой? На земле не только мужчины готовы пасть к твоим ногам, но и любое животное мужского пола.
- Ты умеешь понравиться, когда хочешь. Хотя делаешь это только ласковыми словами, но никак не делом. Что привело тебя в наши земли? Только не лги мне, я пойму это сразу и тебя вместе со всеми твоими людьми лишу жизни на месте, и мы отведаем ваши потроха на ужин.
- Милая Бинка, я знаю, что вы не едите людей. Но я и не думал лгать тебе. Мы преследуем мальчика, которого околдовал демон ночи. Мы бились с тобой в Великой войне бок о бок, поэтому ты знаешь, на что он способен.
- Вы хотите убить их?
- Мы хотим спасти душу мальчика, если это ещё возможно.
- Люди ведьмы схватили каких-то чужестранцев. Мы видели, как они волокли их в сторону деревни. Возможно это те, о которых ты говоришь, Изи.
Младший вождь понимал, отчего Бинка никогда не называла свою мать по имени, величая её просто ведьмой, ведь та мечтала убрать с пути свою дочь, из маленькой девочки, сосланной на почти необитаемый остров, превратившуюся в предводительницу грозного племени женщин-воинов. Бинка могла бы захватить всю юго-восточную часть материка, и не делала это лишь потому, что сомневалась в раскладе сил между её племенем и племенем Ма. Традиции, которым строго следовали её подчинённые, менять она не хотела. Здесь царил абсолютный матриархат. Женщины отвлекались от охоты и войн лишь для того, чтобы родить. Изи Кошо сам не раз видел в рядах воительниц беременных. Остальные племена теней не стали бы подчинятся этим традициям. Ведь мужчины не имели права голоса на военных совещаниях, занимались готовкой, воспитанием детей и всем тем, что было возложено на плечи женщин во всех других племенах. Кроме этого женщины и девушки нередко встречались с мужчинами из других племён. Бинка выбрала именно его, когда младшие вожди приняли приглашение светлых туттос на праздник годовщины победы в войне. Наверняка она ещё помнила те страстные ночи, что провели они вместе несколько лет назад. Во всяком случае, то, что она назвала его теперь по имени, уже обнадёживало.
- Если ты не против, мы пойдём в деревню ведьмы, - как можно очаровательней улыбнувшись сладострастным голосом прошептал Изи Кошо.
- Нет, - коротко отрезала Бинка.
Младший вождь напрягся, недоумевая, неужели она так и не сумела его простить, что он не согласился остаться в её племени и стать безмолвным мужем на положении, которое было хуже жизни рабов в его деревне.
- Вы пойдёте только вместе с нами, - закончила фразу женщина, и Изи Кошо с облегчением вздохнул.

Глава 12
 Шедший впереди группы разведывательный отряд уже на вторые сутки похода обнаружил недавнее присутствие какого-то незнакомого деритана. Двое солдат вернулись к Капитану, следовавшему за переносимой дюжиной рабочих пушкой, немедленно доложили ему об этом. Остальные разведчики приступили к поиску их собрата.
- Кто мог быть в грузовом отсеке? – спросил у своих командиров Второй.
Капитан вопросительно взглянул на Первого, но тот только развёл щупальцами.
- Мы сами не знали, что перевозим. Вряд ли там могло находиться живое существо. Наш Капитан украдкой следил за погрузкой и уверил нас, что в отсеке нет ни капли съестного. Только оружие и оборудование.
- Он мог солгать вам, чтобы вы, оголодав, не решились его вскрыть.
Первый, вспомнив слишком жестокий даже для деритана-карателя нрав своего бывшего Капитана и его пренебрежительное отношение к Инструкциям в угоду собственным прихотям, покачал мордой.
- Вряд ли. Один из офицеров видел, как он крутится возле двери, но она была опечатана электронной разметкой, так, что войти в отсек можно было только снаружи, из космоса. Но мы не стали бы рисковать неизвестным, а значит ценным грузом.
- Мы разыщем его, - сказал Капитан. – Но сначала найдём этот отсек и разберёмся с шароголовыми.
- Так ты не собирался возвращаться в клан? – не поверил своим ушам Первый.
- Я не ожидал от тебя такой тупости. Пожалуй мне стоит пересмотреть свои приоритеты и напомнить тебе, что место Третьего всё ещё пустует.
- Каков твой план?
В вопросе звучало только равнодушие. У деританов преобладал над всеми один инстинкт – инстинкт подчинения. Никто из них не знал таких понятий, как подхалимство и карьеризм. По большому счёту к званиям они относились как к определённому кругу обязанностей и не стремились повысить свою значимость в группе, просто выполняя приказы вышестоящих офицеров. О собственной безопасности деританы любого клана заботились лишь во вторую очередь. Бунт и умерщвление Капитана были возможны только в случае доказательства его неоспоримой некомпетенции. При чём отвоёвывать право на его должность нижестоящие офицеры могли только поодиночке в рукопашной схватке. Без этого мог обойтись только Лидер, главнее которого в клане просто не существовало никого. Третий каким то чудом избежал боя, но позже всё равно поплатился жизнью, а Первый лишний раз убедился, что заключённые выбрали лучшего из них на роль командира.
Шныряя по лесу, и сопоставляя давность оставленных незнакомцем запахов, разведчики быстро наткнулись на яму, в которой таился открытый вход в грузовой отсек, и дождались подхода всей группы. Поступив согласно Инструкциям, которые предписывали Капитану в первую очередь заботиться о представителях офицерского состава, он приказал спуститься в его недра двоим солдатам младшего значения. Те, впрыгнув в люк пробыли в отсеке недолго и вылезли наружу уже вооружённые волновыми импульсаторами. Второй выслушал их рапорт о том, что в отсеке им ничто не угрожает, и собирался было распорядиться, чтобы у них отняли оружие и отдали Капитану, но тот его остановил широким жестом всех щупалец.
- Пусть пока оставят себе. Они заслужили трофеи. Я хочу, чтобы каждый деритан в моей группе был хорошо вооружён, поэтому каждый должен взять внутри то, что считает нужным. За мной!
Капитан подпрыгнул и приземлился точно в проёме люка. Офицеры по очереди последовали за ним. Подбирая себе приглянувшееся оружие, Первый заметил:
- Кто-то уже побывал здесь. Ящики раскрыты.
- Ты не заметил среди груза чего-нибудь странного?
- Здесь нет ничего странного. Только оружие. Ты что-то ищешь?
Капитан вместо ответа приказал укомплектовать амуницию. Каждый из находившихся в отсеке деританов стал распределять ручной арсенал по своему телу. Креоник был спрятан по спинными защитными пластинами, увенчанные внушительными шипами, лазерный излучатель – под роговыми пластинами нижнего правого щупальца, волновой импульсатор – под пластины нижнего левого, стеки расположились на верхних щупальцах, радиопередатчик – в правом переднем ушном отверстии. Комплектом, предписанным направляемому на военные действия деритану, был обеспечен каждый   офицер и солдат в группе. Без оружия оставались только рабочие, которым оно было и ни к чему. Избыток смертоносного груза был взгромождён на спины тех из них, кто был свободен от переноски тяжёлой пушки.   
Отойдя от места падения грузового отсека, группа стала ожидать появления шароголовых. Деританы лежали на земле, не зная чем себя занять. Рядом с местом их отдыха в тени скалы  громоздилась груда убитых на охоте тушек животных, к которым они время от время приходили и наслаждались вкуснейшей для них пищей. Все наелись на неделю впрок. Даже караульные, выставленные по периметру стали вялыми и даже смели забывая о своих обязанностях, дремали. Капитан не опасался нападения двуруких, поэтому смотрел на это сквозь клешни. Офицеры лежали прямо на земле, лениво переговариваясь друг с другом, солдаты, разморенные солнцем и непривычным для них чувством сытости, лежали молча и чаще других подходили к куче пищевого резерва. Рабочие столпились в кучку, и в ожидании новых приказов, боролись со сном. Но никаких приказов не поступало, поэтому многие из них валились на землю, засыпая на ходу.
 Деританы никак не отреагировали на раздавшийся в тишине чей-то голос. То, что в нём присутствовали нотки монотонности и едва уловимый акцент, говорило о том, что звук пропущен через звуковой адаптор и это выдавало в говорившем шароголового.
- Вы телепортируетесь на борт нашего корабля группами в пять деританов. Прошу вас взойти на горный выступ.
Состав первой пятёрки был оговорён заранее, поэтому никто кроме двух офицеров и троих солдат не сдвинулся с места. Вскарабкавшиеся на выступ деританы были поглощены яркой и короткой вспышкой света, и мгновение спустя они оказались в камере для исследуемых.
- Рад вас приветствовать в стенах нашего жилища, - отдал должное дани вежливости подошедший к защитной перегородке исследователь. – Меня зовут Паэто.
- Я капитан этой группы, - приблизившись на полусогнутых к нему проклокотал деитан. – Я должен вам кое-что сказать.
- Пожалуйста.
- Я не хочу, чтобы наш разговор услышали другие. Выпустите меня.
- Не расцените это за неуважение, но это запрещено нам Уставом. Мы не можем оставаться с вами с глазу на глаз.
- Всем отвернуться, - скомандовал остальным Капитан.
Его приказ был выполнен неукоснительно. Деританы отошли к дальней стене и повернулись к их командиру и исследователю спиной.
- Я хочу покинуть свою среду обитания и служить у вас, - наконец тихо заявил Капитан.
Паэто глядел на него во все глаза, забывая даже моргать своими внутренними веками. Это было не просто удивительно, а просто необъяснимо. Деританы давно свыклись с мыслью, что исследователи намного превосходят их в интеллектуальном развитии и часто использовали шароголовых для своих целей. Один клан, который занимался только выполнением научных заказов, даже состоял на треть из пленных учёных. Но никогда за всю историю сосуществования двух рас деритан не переходил на сторону исследователей.
- Этого не может быть, - недоверчиво покачал головой Паэто.
- Оставаться с этими жестокими существами, которых я по своему несчастью должен называть своими сородичами, я больше не могу.
Последнее признание тронуло сердца исследователя, так как о неразумной жестокости деританов он знал не понаслышке. Однажды, прибыв на одну из исследовательских баз, на которую те незадолго до этого совершили нападение, он видел, что осталось от его собратьев, имевших несчастье попасться деританам под клешни.
- Я предоставлю вам всяческую поддержку, если вы хотите работать у нас. Это будет среди моих коллег просто сенсацией!
- Я буду выполнять любые чёрные работы, - вновь повторил Капитан. – Вы можете подготовить обо мне доклад и получить новый ранг.
- Это не так важно, - смутился Паэто, понимая, что собеседник говорит так, словно читает его мысли.
- Я буду выполнять любые чёрные работы, - как заведённый продолжал повторять деритан.
- Да, я понял, понял.
- Может быть, вы меня выпустите из камеры, чтобы я начал выполнять любые чёрные работы?
- Нет, я не могу! Вы будете отселены от своих собратьев в отдельную камеру, и приступите к своим новым обязанностям лишь после проведения над вами исследования путём наблюдения и тестирования! - Вспомнив про осторожность, воскликнул Паэто, но вскоре успокоился, утешая себя мыслью, что деританы хоть и крайне свирепы, но бесхитростны и искренни в своих рассуждениях.
Ложь и любое проявление коварства вытравливалась в них с первых дней жизни строжайшей дисциплиной, на передний план воспитания выходили храбрость и боевые умения.
- Вы не хотите узнать, причины моего решения? Почему я стал не таким, как все?
- Это меня интересует больше всего.
- Для меня это личное, и я не хочу, чтобы хоть кто-то услышал меня из моей группы.
- Вы можете рассказать мне, когда отделитесь от них.
- Для меня это личное. Я хочу прямо сейчас и не хочу, чтобы хоть кто-то услышал меня из моей группы.
- Если это необходимо для вашего душевного равновесия, я обязан вас выслушать, - согласился Паэто, приблизившись к плёнке, разделяющей его от Капитана.
- Ближе, - потребовал тот.
Повинуясь врождённому любопытству, присущему всем представителям его расы, аэлок подошёл совсем вплотную к защитной плёнке и повернул правые ушные отверстия в сторону странного деритана. Глаза его были устремлены в сторону, поэтому он не заметил, как остальные деританы, сорвавшись с места, подбежали к Капитану и, схватив за опорные конечности, протаранили его головой перегородку. Прогибаясь, она становилась всё жёстче, и её сопротивление вторжению возрастало. Паэто дёрнулся назад, но кончики клешней деритана, так и не прорвав полупрозрачную прочную плёнку, успели сомкнуться на основании отростков его правого нижнего щупальца. Перегородка, войдя в максимальный режим жёсткости, оттолкнула чужеродное тело, пытающееся протиснуться сквозь неё, и ударила сильнейшим разрядом электрического тока. Извивающееся тело деритана отбросило назад, но отростки исследователя всё же коснулись плёнки. Биосистема корабля, распознав в прикосновении части организма сигнал тревоги, вступила в мягкий режим. Паэто, которого на долю секунды так же ударило током, повалился на пол и потерял сознания. Он не видел, как деританы, отбросив в сторону труп пожертвовавшего собой своего собрата, ворвались в отсек. В один прыжок солдаты приблизились к близнецам, которые схватились за висящие на стене парализаторы, и парой ударов размножили их хрящеобразные черепа. 
- Стоять, тупицы! – закричал один из офицеров. – Они нам нужны!
- Теперь уже нет, - возразил другой офицер, глядя на стекавшие по стенам мозги убитых. – Поднимите этого Паэто, приведите его в чувство и осмотрите все отсеки.
-  Похоже, я сильно ошибался, имея высокое мнение о ваших умственных способностях, - сказал он, когда аэлок смог самостоятельно стоять на опорных конечностях. – Ты даже не смог отличить солдата от офицера. Они на голову нас выше, и я приказал им ходить приседая. Мы все для вас на одно лицо.
Теперь было понятно, отчего беседовавший с ним говорил так сбивчиво и часто повторялся.
- Но как вас не убило, как того несчастного солдата? Как вы вообще смогли выбраться?
- Для этого мы использовали вот это, - Капитан приблизил к лицу исследователя своё верхнее щупальце и лепестками развернул все три клешни.
В их углублениях виднелись деревянные вставки, которые сидели в клешнях клиньями и были вбиты ещё во время их долгого ожидания корабля шароголовых.
- Самое главное было не коснуться бойца другой частью тела. Остальное – дело техники. Я знаю, что вы напрямую связаны с биосистемой, и она отвечает, если вы посылаете сигнал тревоги. Теперь веди мне сюда остальных шароголовых.
- Вы убили всех, кто мог вам в чём-то помочь.
- А этот… Дарок, который со мной участвовал в переговорах?
- К сожалению, он был помещён в релакс-кабину, так как вёл себя не совсем неадекватно. Несколько остальных членов экипажа гиперпортировались в Совет на время этой экспедиции, когда узнали, что мы будем иметь дело с вами.
- Ты объявляешься временнообязанным. Будешь в точно выполнять все мои распоряжения. Иначе я пересмотрю вопрос о том, так ли нам необходимо целых два шароголовых в нашей команде.
- Шантажировать жизнью моего беспомощного спящего коллеги – это, по крайней мере, непозволительно!
- Не говори мне о непозволительности. И вообще, разве я имел в виду Дарока? Подумай о своей жизни.

Глава 13
Паэто был в замешательстве. В один миг он стал заложником не ведающих пощады существ. Они по хозяйски осматривали отсеки, тыкали клешнями в переборки, начинённые чувствительными нервными окончаниями биосистемы. Корабль несколько раз подавал неслышимый для ушей деританов телепатичесий крик о боли. Но Паэто был настолько скован страхом, что не пытался что-то сказать в защиту огромного организма, в котором они и обитали. К тому же на время его оставили наедине с солдатами, с которыми разговаривать было абсолютно бесполезно. Если с офицерами ещё можно было как-то договориться, то любые движения рта и вырывающиеся из него звуки они могли расценить как агрессию по отношению к ним.
Капитан, склонившись над порогом, долго стоял в косяке перегородки капитанской рубки. Он принюхивался, водя мордой вправо и влево, стучал по бугристому наросту порога клешнями и внимательно прислушивался. Наконец, он перевёл свой импульсатор в режим резака и провёл тонкой спицей лазера по упругой материи дермы. Взявшись кончиками клешней нижних щупалец за края разреза, он развёл их в стороны и сунул клешни верхних – внутрь. Нащупав что-то под полом, Капитан направил в разрез сопло креоника и пустил туда деструктурирующую струю. Потом он перекусил канатики нервных окончаний, и Паэто вновь услышал беззвучный крик биосистемы, но на этот раз в десятки раз тише.
- Ты прекрасно разбираешься в анатомии организма корабля, Капитан, - послышался насмешливый голос за его спиной. – Знаешь, где расположен блок связи, и прежде, чем вывести его из строя, ты прервал работу нейронного узла, заморозив его, чтобы корабль не послал диспетчеру сигнал бедствия. Теперь мы не сможем связаться с Советом. 
- Я смотрю, ты не очень-то удивился, узнав, что мы захватили ваш корабль, - ответил Капитан, подняв морду и оглядев вошедшего в отсек Дарока, конвоируемого двумя солдатами.
- Я ожидал и опасался этого. Но что произошло – то произошло. Судя по тому, что ты ковыряешься в биосистеме корабля планы у тебя далеко идущие. Что требуется от нас?
- Ты слишком умён, чтобы оставлять тебя в живых… Наше условие – ваше полное подчинение. Лишь в этом случае вы, может быть, когда-нибудь сможете вернуться к своей исследовательской работе.
- Но и у нас есть условие…
Паэто вжал голову в плечи и прикрыл внутренними веками глаза. Это конец, подумал он. Деританы и так были слишком терпеливы, чтобы и дальше выносить выходки сумасшедшего исследователя. Однако, Капитан не рассвирепел, а напротив, даже развеселился. Это уже подавало надежду, что их оставят в живых.
- Это даже интересно! Вы полностью в нашей власти и собираетесь диктовать нам условия?
- Совершенно верно, Капитан.
- Клянусь Лидерами всех кланов, я никогда не видел такого наглого шароголового! У меня нет слов.
- Первое – ты расскажешь нам о своих истинных планах, и если они не будут противоречить нашему Уставу, мы согласимся сотрудничать. Второе – мы никогда и ни за что не будем участвовать в любых акциях, направленных против живых существ. В том числе – не станем применять бортовое оружие против людей.
Это означало, что деританы лишались возможности атак с воздуха. Ни одной системой корабля деританы управлять не могли. Его организм не воспринимал их команд.
- А теперь повтори это снова, - сказал Капитан и подошёл к стене.
Дарок оказался прав, понял Паэто, он неплохо ориентируется в корабле и знает, где в нём и что находится. Капитан задел клешнями стену, и она обнажила дыру, диаметром, позволяющим просунуть в неё два щупальца. Наружу был извлечена полупрозрачная сфера с таящимся в ней зейбом. Она была помещена на одно из сёдел возле сенсорного экрана. Выжидающе взглянув на Дарока, Капитан занёс над головой щупальца и обрушил их на сферу. За миг до того, как клешни пробили защитную оболочку, пребывавший в анибиозе биоразум очнулся от спячки, и по внутренним стенкам его сосуда разошлась шевелящаяся сетка электрических излучений. Потом произошёл небольшой взрыв, и ошмётки мягкого ромбического организма разлетелись по рубке.
- Нет! – сорвался с места Паэто. - Они такие же существа, как и мы с вами! Они мыслят и чувствуют боль.
- Ожил, шароголовый? А что скажет наш уважаемый Дарок?
Капитан нарочно повысил голос, подражая речи исследователей. Но Дарок даже не шелохнулся.
- Я знаю, что вы берёте их с собой, чтобы они фиксировали ваши наблюдения и записывали в свою память для докладов в Совете. И их должно быть на борту больше, чем один. Пожалуй, я поищу ещё.
- Это шантаж! Вы нарушаете Закон, который един для деританов и исследователей!
- Зато я не нарушаю Инструкции.
- Дарок, сделайте же что-нибудь.
Вместо ответа Дарок подошёл к седлу, ставшему минуту назад плахой для несчастного зейба, и, опустившись на колени, положил на него голову.
- Если ты не согласен с условиями, Капитан, начни с меня.
Капитан подошёл к нему вплотную и смотрел сверху вниз. Первый держал за щупальца упиравшегося Паэто и просто не верил своим глазам. Если он смог свыкнуться с мыслью, что Капитан ведёт себя совсем не так, как положено вести деритану такого ранга, пусть и избранного кучкой заключённых, а не назначенного командованием клана. Но то, как вёл себя шароголовый, один из тех, кто дорожил жизнью больше, чем всей вселенной, в голове Первого никак не укладывалось. Возникало ощущение, что они ведут диалог на равных. Второй тоже, по всей видимости, был озадачен и переглядывался с ним, пожимая всеми четырьмя плечами.
- Дарок, перестаньте! – кричал Паэто. - Что вы делаете?
- Если ты не боишься смерти, ты должен бояться боли, - с сомнением произнёс Капитан.
Дарок поднялся на опорные конечности, взял одно из щупалец деритана и, вставив между клешнями отросток своего щупальца, с силой на них надавил. Отросток, служивший ему третьим большим пальцем левого нижнего щупальца, с хлюпаньем отделился и упал на пол. И хотя отростки аэлоков были именно средоточием нервных окончаний, исследователь, испытавший адскую боль, не проронил ни звука.
- Он скоро отрастёт вновь, - покачал мордой Капитан. – Ты ничего не теряешь.
Дарок вставил в его клешни второй отросток, но Капитан поспешно отошёл от него. Было видно, что поведение шароголового начинало пугать и его самого.
- Я вижу, твоя собственная боль не тревожит тебя. Но что ты скажешь, если мы возьмёмся за твоего дружка, - с этими словами он двинулся в сторону сжавшегося от страха Паэто.
- Мы нужны вам оба. Один – чтобы управлять кораблём, другой – в качестве переводчика. Можешь делать, что угодно, но, будь уверен, мы не станем сотрудничать, если вы не выполните наши требования.
- Ты был рождён воином. Жаль, что ты имеешь обличье шароголового, иначе ты стал бы не временнообязанным, а моим Первым офицером.
Первый непроизвольно вздрогнул, но мысленно согласился с Капитаном. Шароголовый действительно превосходил его в уме и, как это было им доказано минутой раньше, не уступал в храбрости.
- Значит ли это, что ты согласен?
- То, что пленный шароголовый смог заставить деритана сделать так, как он хочет, войдёт в историю, - примирительно сказал Капитан, подбоченясь о седло. - Обещаю, что мы не будем требовать от вас использования бортового оружия. Мы хотим только одного – остаться на этой прекрасной планете, где много пищи и вполне пригодные условия для проживания.
- Ваше пребывание на этой планете может разрушить экосистему, выстраивающуюся тысячелетиями.
- Но люди как-то вписываются в неё, хотя они, как и мы, всеядны, превосходят в интеллекте всех существующие здесь виды животных и быстро плодятся.
- Тогда как вы будете сосуществовать с ними?
- Материков на планете много.
- Ты сам сказал, что они быстро плодятся. От перенаселения их спасают только войны и природные катаклизмы.
- Мы, лишённые технических достижений, этому также будем подвержены поражениям ударами молний, ураганам и наводнениям. А насчёт внутриусобиц вы, зная наш характер, можете не беспокоится. Кроме того, мы обоснуемся на отдалённом материке. Наша группа станет альтернативным разумным видом, что Советом в принципе не воспрещается. Условия конкуренции подгоняют прогресс, который вы так одобряете.
- Мы не одобряем войны. Очень скоро люди найдут способ распространения по планете. Вращение её по наклонившейся после недавних катаклизмов оси обеспечивает равномерное  распределение климатических условий. Давление и земное притяжение, однозначное в большей части планеты позволяют жить на любом островке суши. Люди придут к вам.
- Тогда надо отдалить этот процесс. Вы не будете принимать в нём участие, но не мешайте нам. Это моё последнее слово и если вы имеете что-то против, у нас не останется выбора. Мы сделаем это без вас. Только пройдёт больше времени и погибнет больше двуруких.
- Что вам требуется от нас в эту минуту?
- Запеленгуйте мне месторасположения того деритана, который перевозился надзирателями в отдельном отсеке и сейчас находится у двуруких. Возможно, он будет нам полезен. Судя по условиям его транспортировки, для наших врагов он имеет какую-то ценность. Мы хотим быть застрахованы возможностью требовать за него выкуп – свою свободу, если они вернутся за ним.
Первый отпустил Паэто и тот, поманипулировав над пультом, довольно быстро обнаружил искомый объект, который отразился на сенсорном экране синей точкой.
- Деревня племени крокосов.
- Предупрежу ваш следующий приказ – мы не станем нападать на двуруких, - вмешался Дарок.
- Найдите мне поблизости место, пригодное для дислокации корабля и разбивки временного лагеря.
- Восточнее центра материка в квадрате триста пять имеется открытое плато, удобное для посадки корабля, - выбрал подходящий вариант Паэто. - Кругом лес и вас никто не потревожит. На юго-западном направлении в двести пятнадцатом квадрате есть скрытое ущельем место, удобное для просмотра окрестностей для предупреждения нападения со стороны двуруких. Правда, здесь водится много опасных хищников.
- Лучше на юге. Солнце будет людям светить в глаза, а их зрительные органы должно быть очень чувствительны к свету, как и ваши.
Переносицу Дарока прорезали чётко очерченные линии морщин. Он хмурился оттого, что Капитан отбросил заманчивый для деританов вариант близкого соседства со множеством животных. Хищники для них всегда были даже более привлекательны, нежели беззащитные и пугливые травоядные, так как охота на них приносила больший азарт. Это говорило о том, что рассудок у Капитана преобладал над инстинктами. Без сомнения он, преследующий какую-то цель, был не глуп, и обмануть его было куда сложнее, чем остальных.
- На юго-востоке имеется небольшая каменная гряда, остальная местность вряд ли подойдёт для разбивки лагеря. Там есть трясины и открытая песчаная долина, - продолжал поиск Паэто, не подозревающий о мрачных выводах
-  А это что? – указал клешнёй в сторону синего пятна на тёмном сенсорном экране Капитан.
Паэто приблизил изображение и пятно разбилось на множество синих точек, окруживших чёрный круг.
- Вижу, это укреплённая огромным навесом глубокая яма. В ней может укрыться наш корабль. Что делают возле неё двурукие?
– Очевидно, люди совершают там какие-то таинства. Наверняка это для них священное место.
- Для своих плясок двурукие подыщут себе другое место. Постараемся обойтись обычным актом устрашения.
Где-то Дарок уже слышал это выражение. Выражение морды Капитана ему не понравилось.


Глава 14
Это была самая большая деревня, которую Агнасибар когда-либо видел в своей жизни. Сначала они в сопровождении двух отрядов прошествовали мимо огромного кургана, сложенного из скреплённых глиной человеческих черепов и уже кое-где поросшего травой. Потом миновали расписанные причудливыми рисунками хижины жрецов, снующих между своим маленьким поселением и частоколом с идолами богов, переносящих в руках, на головах, подмышками и как только возможно, какие-то сосуды, шкуры, деревянные бруски. Вскоре оказалось, что вещи они таскали из-за холма, где расположились торговцы самым разнообразным добром, прибывшие в стан крокосов со всего материка. Их ряды пестрели товаром и оглашались зазывными выкриками. Расплачивались с ними покупатели кусками металла – самого разнообразного – от бледно-красного до ярко-жёлтого. Некоторые давали взамен своё добро. Ороты меняли своё превосходное оружие на шкуры, продаваемые этросами. Вирты предлагали за товар диковинные ягоды и фрукты, которые росли только в их гористой местности. А сразу за рынком пришельцев ждала сама деревня. Среди построек то тут то там мелькали двухэтажные хижины и построенные из камня, что было тем более странно, оттого, что в этой местности, в отличие от той, в которой вырос мальчик, камень был редким стройматериалом.
Туктук, сидевший на плечах мальчика, никак не реагировал на окружающую обстановку, и только шипел, когда прохожие указывали на него пальцем и что-то громко на разных языках обсуждали. Многие из разношёрстной толпы отвешивали Агнасибару поклоны.
- Они ещё помнят твоего отца, - пояснил Изи Кошо. – Только Агнаси умел усмирять духов.
Их путь закончился на центральном дворе, у входа в хижину вождя, поражающую воображение своими размерами. Стоявшие на посту караульные, завидев направляющихся к ним воинов-мостонов и воительниц-теней, не сговариваясь друг с другом, взялись за рукоятки мечей, и Изи Кошо был готов отдать руку на отсечение, что они скорее погибнут в неравной схватке, чем позволят нарушать покой Главного вождя. Однако, один из караульных, разглядев среди них деритана, кинулся в хижину, очевидно чтобы доложить о нём Бардроку.
Совет вождей, как всегда, протекал в жесточайших спорах. Присутствующие с пеной у рта доказывали свою правоту, и несколько раз дискуссии чуть не перерастали в драку. Сдерживало знаменитых предводителей самых больших на земле племён как отсутствие оружия, так и одобренные всеми ещё на первом совете правила ведения переговоров, за соблюдением которых зорко следил Эрик, готовый вывести смутьянов на свежий воздух и тем самым лишить права голоса на совете. Но всеобщий гвалт резко прекращался, едва приступал к речи сам Бардрок. Он, по своему обыкновению молча и равнодушно выслушивал взаимные упрёки приглашённых и обдумывал пути решения назревших межплеменных проблем. Говорил он нарочито тихо, чтобы воины, желавшие его услышать, не вздумали не только о чём-то разговаривать, но даже шептаться.
- Всё, что вы сказали, заслуживает внимания, - обратился он, дождавшись, когда в хижине наступит абсолютная тишина. – Мне была интересна позиция каждого, даже вождя скорпов, почтенного Хаммо, который предложил виртам договориться с пещерниками по поводу раздела территорий, чтобы впредь не возникало больше споров.
Раздался всеобщий смех. Все знали, что с грубыми волосатыми недолюдьми могли хоть как то договориться только небесные духи, и это даже подвигло их на участие в Великой битве, а Хаммо, напротив, во время неё, прежде, чем перейти на сторону Объединённой армии, был в стане врага, и племя его потворствовало приходу демонов ночи. Это позволяло Бардроку, при всём его уважении к вождю соседнего племени, без зазрения совести изредка над ним подтрунивать. Довольный тем, что обстановка слегка разрядилась, главный вождь продолжил:
- Но озвученный им вопрос был задан правильно. Как удержать их в своих границах? Стоит ли для этого мобилизовывать всю армию или же живущие рядом мостоны помогут виртам вернуть свои верхние и нижние обиталища, которых они лишились во время Великой войны? Тем более, что на сбор всех отрядов уйдёт слишком много времени, которого нет даже для подготовки к предстоящей битве. Да, у нас здесь почти половина всех воинов, но все они вновь должны быть готовы к войне с демонами. Посол Ларго, прав ли я?
Это был укол в сторону мостонов. Толстяк Ларго правильно понял зашифрованное в словах главного вождя сообщение о том, что у Объединённой армии есть и более важные дела, нежели возня с пещерниками неардами, и то, что эту миссию он возлагал на них. Его лицо покраснело, он не мог отказаться. С одной стороны пославший его в центральную деревню старший вождь будет рассержен, когда узнает, что было дано согласие от его имени заняться зачисткой предгорной местности, пусть и наравне с отрядами виртов, а с другой – тщеславный правитель придёт в ярость, услышав, что посол дал отрицательный ответ, когда на кону стояла честь племени. В этом случае в сторону мостонов, как в сторону труса, мог плюнуть любой.
- Ты прав, вождь, мы справимся, - хрипло ответил Ларго.
- Прекрасно. Славные воины этросы, ответьте мне на простой вопрос. Много ли прибыли приносят вам набеги на северные окраины, когда ваши ладьи идут от вашего полуострова до реки Крокос? Что, кроме шкур с их хижин и битой глиняной посуды, они приносят вам? Разве достойно храбрых бойцов обирать людей, которые занимаются только земледелием, охотой и рыбной ловлей, не имеют даже нормального оружия, и которые уходят в леса, едва завидев появление ваших судов на горизонте?
Вождь этросов, хмуро понурив голову, молчал на протяжении всего совещания, не вступая в перепалку своих воевод с вождями мелких северных племён, впервые принимавших участие на совете вождей. За него ответил один из его приближённых.
- Эти болваны, даже с оружием не могут называться мужчинами. Как мы «гостили» у них во время походов в центральную деревню, так и будем продолжать.
Северяне, забыв о принятом для ведения переговоров этикете, обрушили на говорившего ругательства и проклятья. Но едва Эрик сделал в их направлении шаг вперёд и наполовину вынул из ножен свой меч, мужчины разом смолкли.
- Разве я спрашивал у тебя, приятель? Почему Кум не может ответить за своё племя? Отчего он молчит?
Вождь этросов не счёл нужным вступить в разговор или просто пребывал в своих раздумьях. Повисла тяжёлая пауза, которую прервал всё тот же воин.
- Недавно наш вождь потерял своего сына… сейчас он не намерен…
- Я сам могу говорить за себя! – гаркнул вдруг Кум, отталкивая своего подчинённого, на ходу придумывавшего за него какие-то оправдания.
- Мы слышали, мой друг, о твоём горе. Жаль, что Кудря не станет твоей правой рукой, но его место заменит один из твоих шести сыновей…
- Бардрок, ты говоришь так, словно ты – вершитель всех судеб на земле. Моё племя подчиняется только мне.
- С этим совершенно согласен. За своих людей отвечаешь только ты. Но мы, все здесь собравшиеся ответственны за всю творящуюся на земле несправедливость. И того, кто вызвал её, общими усилиями усмирить, поверь мне, имеем возможности.
Кум знал, что Бардрок говорит правду. Этросы могли одержать победу почти над каждым племенем, тем более над слабыми северянами, но если Объединённая армия вдруг повернула бы против его племени, он не удержался бы на месте вождя. Племя было наслышано, как поступили скорпы со своим вождём, шедшим против огромного смешанного войска. Ему не помогли даже демоны ночи. Выйти из щекотливой ситуации с достоинством ему помог сам главный вождь. 
- Твоему войску не помешала бы свежая кровь. Вы сомневаетесь в том, что северяне могут называть себя воинами, равными вам. Но в предстоящей битве они могут показать свою удаль, и вы можете отобрать в свои ряды лучших и сильнейших, которые могли бы принести пользу и вам и себе. А для начала вы можете наладить с ними торговый обмен. Северяне могут поставлять вам мясо, рыбу, плоды, которых нет на юге, куда вы идёте на ладьях, минуя центральную деревню, а вы могли бы давать им взамен оружие, которое цениться среди них очень высоко.
Кум кивнул, что означало его обещание подумать о предложении. Бардрок не сомневался, что вождь этросов примет его. Оставался самый волнительный для его соплеменников, крокосов, вопрос к жрецам.
- Старые, добрые ороты… как мы рады приветствовать на нашей земле хранителей тайн  всего сущего. Скажите нам, неразумным… посвятите нас во всего одну свою тайну…
Сладкий голос Бардрока вдруг сменился громогласным криком.
- Какого Хаоса за один меч вы требуете в торговых рядах целого лошака?
- Мы исправно поставляем дань Объединённой армии, - робко заметил один из жрецов.
- Я не спорю, оно расходится между её бойцами по всему миру. Но что делать вольному воину, пришедшего на торговые ряды? Каменным топором он никогда не заработает себе на добротный меч!
- Вы знаете, как сложно его изготовить!
- Знаю! Но кузнецы теперь есть в каждом племени, у мостонов их целых двенадцать! Мы же просим у вас металл, завещанный вам предками. Поставляйте слитки. Отчего вы так смутились, дорогие жрецы? Это ударит по вашим доходам? Увеличьте поставки, распространяйте материал совместно с этросами. Это удвоит вашу выгоду и в тоже время уронит цену на готовое оружие. Я хочу, чтобы вы позаботились об этом уже завтра. Это сыграет свою роль в предстоящей битве!
- Да о какой битве ты всё время твердишь, вождь? – прошамкал беззубым ртом сидевший, как обычно в углу, и зачем-то, вероятно уже по традиции или по странному настоянию Бардрока, присутствовавший на каждом совете вождей старик Вислу.
В хижину неожиданно вбежал караульный и с порога доложил:
- Они прибыли!
Бардрок улыбнулся, кивнул, и тот, выйдя к чужестранцам, сделал приглашающий жест в сторону дверей, предупредив, что простые воины должны остаться снаружи, а оружие вождей будет под его личной охраной.
Бинка легко рассталась со своим копьём, но категорически заявила, что клинки, которые были заткнуты за пояс юбки из шкуры гигантского покса, она не отдаст никому. Агнасибар спустил на землю Туктука и они вдвоём вошли внутрь.
- Думаешь, этот мальчик храбрее нас, если входит к вождю без оружия? - Съязвил Изи Кошо, передавая в руки караульного свой меч.
Бинка, покачав головой, перестала упрямиться и, разоружившись, последовала за ним. В хижине пребывало с десяток человек – вожди племён виртов и этросов, шаман скорпов, несколько жрецов и знаменитый на весь свет воевода Эрик. Он глядел поверх голов остальных собравшихся, и вовсе не из-за того, что был высокомерен, как это на первый взгляд показалось Агнасибару, а оттого, что выше его пока никто не родился на земле.
Мальчик неспешно ступал со своим шестилапым другом мимо мужчин в самый конец хижины, где сидел в деревянном кресле сам Бардрок. Он знал, что вряд ли когда-либо он сможет увидеть в одном месте за раз столько авторитетнейших людей, питающих к нему глубочайшее, хотя и малообъяснимое уважение.
Главный вождь поднялся на ноги и преклонил перед гостями колено. Вожди, смотрели на него в замешательстве. Вряд ли он стал бы оказывать такие почести младшему мостонскому вождю или вольной воительнице тенек. Ответ напрашивался сам собой и означал, что стоявший перед ними неизвестный мальчишка на самом деле без сомнения являлся великим человеком. Мужчины также один за другим опустились на колени и отвесили глубокий поклон. Агнасибар не знал, куда себя деть от смущения, возрастающего под давлением воцарившейся тишины. Но её разорвал Бардрок, приобнявший его маленькое сухощавое тело.
- Я знал твоего отца. А этот большой дядька, воевода всех земель, даже имел честь сражаться с ним в Большом споре, - указал главный вождь на понурившего голову великана Эрика, молчаливо притаившегося за креслом.
- Он был хороший человек, - выдавил тот из себя, не поднимая глаз.
- Да, очень хороший, - поддержал его Бардрок. – Он охранял наше племя от злых духов и мог общаться с добрыми. Если бы не он, неизвестно, чем закончилась бы Великая битва. Сейчас он с верховным богом Солнце, и помогает тебе с небес.
Бардрок всеми силами старался поддерживать безукоризненный образ бывшего шамана, хотя многие из присутствующих знали, что между ними, особенно в последнее время, нередко возникали разногласия. Главному вождю было на руку создание кумира из имени мёртвого человека.
- Демоны вновь сошли на землю. И мы должны отстоять её.
- Но чем я смогу помочь? – попытался возразить Агнасибар. - Я слишком мал для того, чтобы сражаться…
Бардрок расхохотался, и его смех подхватили остальные.
- Всё чем ты можешь сразить их, находится вот здесь, - он ткнул мальчика в грудь с левой стороны.
Когда долгий разговор и расспросы новоприбывших, о том, как они добрались до места, закончились, главный вождь распорядился, чтобы гостей накормили. После сытного обеда, пока взрослые отдыхали от долгого перехода в тени деревьев и хижин, разместившись по краям центрального двора, Агнасибар с Туктуком затеяли весёлую игру в мяч. Вскоре их шумное занятие привлекло внимание всех, кто был поблизости. Жители деревни и гости со всех концов света, которых было чуть ли не втрое больше первых, подбадривали маленьких игроков, а прозорливые мостоны, не теряя времени даром, даже принимали от зрителей ставки. Поначалу игра не имела каких-либо правил, мальчик просто перекидывался с деританом лёгким блестящим шариком, который, как оказалось в зависимости от силы и частоты ударов по нему, становился более упругим и легко отскакивал от земли, рук и клешней. Позже они договорились, что за один штрафной балл будет считаться его падение на землю, когда соперник не смог отбить летящий в его сторону мяч. Игра продолжалась до десяти баллов, и с огромным преимуществом её выиграл Туктук. Он двигался гораздо быстрее мальчика, высоко подпрыгивал и бил по мячу с большей силой. Правда, он не умел считать, поэтому продолжал игру и по её завершению, до тех пор, пока его не остановили зрители, пожелавшие сами в ней поучаствовать.
- Я буду играть с Бинкой, - полутребовательно, полувопросительно сказал Изи Кошо.
Воительница была не против. Она не воспротивилась и тому, что в её команду вошли только его воины, и ей пришлось сражаться против своих подруг, присоединившихся к Агнасибару и Туктуку.
Вышедший во время игры из своей хижины Бардрок долго и задумчиво взирал на то, как мужчины и женщины, стоявшие по разные стороны двора, громко хохоча, руками и ногами отбивали нечто круглое и сверкающее на солнце. Тихо, так, что его услышал только Эрик, он заметил:
- Это будет поинтересней Большого спора. Чтобы отвлечь людей от него и больше не терять нужных воинов, надо почаще устраивать эти игры.
- Неплохо бы ещё натянуть поперёк двора верёвку.
Вождь с удивлением взглянул на воеводу.   
- Это чтобы они должны были перебрасывать мяч через неё. Кто кинет ниже неё – то бросок не считается, а то многие бьют по мячу, целясь в землю. Так почти невозможно его отразить, - пояснил Эрик.
- Тогда уж лучше сетку, чтобы он сам отлетал. А ты займёшься правилами игры.
Результатом соревнований в новом виде развлечений стал разгромный счёт в пользу женщин-теней во главе с юрким и ловким Туктуком. Мостоны были огорчены до предела, но, опасаясь гнева находившейся рядом, их предводительницы, которая, впрочем, была в их команде и тоже проиграла, обвинять в нечестности и отпускать колкие шутки в адрес соперниц остерегались. Бинка своим видом ни сколько не выказывала расстройства, а Изи Кошо, напротив, даже смеялся.
- Отличные у тебя воины, умелые и быстрые! – обняв её за талию и провожая со двора, похвалил он, и тут же бросил назад своим подчинённым. – А вы, бесстыдники, проиграли женщинам! Остаётесь здесь, пока я не вернусь когда посовещаюсь с их военачальником. Ёё, ты за старшего!
Весельчак Ёё на этот раз был хмур, и указание младшего вождя воспринял без энтузиазма, с тихим ворчанием.
- Выиграешь тут, когда на их стороне маленький демон… С военачальником он пошёл совещаться… Знаем мы эти совещания… После них у него обычно рождается новый ребёнок.

Глава 15

Акт устрашения, который был придуман Лидером плосколобых и плотно укоренился во многих других кланах деританов, не принёс ощутимых результатов. Корабль шароголовых люди восприняли как гигантское летающее яйцо, порождающее небесных духов, а те славились своей доброжелательностью. Именно они помогли одолеть демонов в Великой битве, о которой бывшие заключённые уже успели наслышаться от Дарока и его друзей.
Двурукие не бежали в панике, не оставляли своих насиженных мест и тем более не думали сопротивляться, на что так рассчитывал Капитан. Кроме того, исследователи даже под страхом смерти продолжали отказываться от применения в отношении неразумных двуруких силу. Всё бортовое оружие, даже такое безобидное, как станковый парализатор, был для деританов недоступен. Строение их организмов не позволяло вступать в контакт с биосистемой, которая на исследовательском корабле выполняла роль бортовой компьютерной системы.
- Мы высаживаемся! - скомандовал деритан.
В кабину телепортации первыми, как и полагалось по Инструкции, втиснулись солдаты. Их было больше десятка, но не успевшие влезть, подгоняемые офицерами, до самого процесса дематериализации, рискуя собой, пытались забраться в тесную, рассчитанную на троих шароголовых, кабину.
Люди, уже расположившиеся вокруг святилища на ночной отдых, с интересом наблюдали за яйцом небесных духов, что-то радостно кричали, махали руками. Один только Хранитель бегал среди их рядов и приказывал людям немедленно убраться. Ороты нехотя собирали свои вещи и, оглядываясь, шагали в сторону деревни. Гости же вообще не обращали внимания на увещевания старика. Всё изменилось, когда перед ними неожиданно возникли демоны ночи, которые, не говоря ни слова, начали стрелять смертоносными зазубренными пластинами из своих стеков. Несколько человек упало на землю с разрезанным горлом, отрубленной рукой или ногой. Большинство из паломников бросились в разные стороны наутёк, побросав всё своё имущество. Немногие атаковали деританов. Правда, безуспешно. Солдаты, намного превосходившие смельчаков в силе и вооружении, легко с ними разделались.
- Все сюда! – стоя на лестнице, ведущей в святилище, призывал мятущуюся толпу Хранитель.
Он едва успел спуститься вниз, пока его не смели с пути обезумевшие от страха люди. Некоторые, спасаясь от клешней демонов ночи, не дожидаясь очереди, прыгали в яму, ломая при этом себе ноги. Трое солдат, легко спрыгнули вслед за ними.
- Отставить! – грозно заклокотал Капитан, телепортировавшийся последним.
Но он опоздал. Из ямы доносились стоны и крики людей, потом раздались выстрелы стеков, жужжащие звуки лазеров и хлопки волновых импульсаторов. В разные стороны брызнул фонтан жёлтой крови деританов, и разлетелись части останков их тел. Под ноги Капитану с гулким стуком упала голова одного из солдат, которая ещё продолжала шевелить боковыми челюстями. Осторожно подойдя к краю ямы, он заглянул в неё. Во тьме фасетчатые глаза деритана не смогли ничего разглядеть, зато он явно ощутил запах нескольких тел двуруких и чего-то ещё.
- Как ты думаешь, это животное? – спросил он у близстоящих офицеров.
- Я не встречал на этой планете ничего, что могло бы издавать такой запах. Кроме того, этот запах постоянно меняется, а его источник быстро передвигается.
- Двурукие спрятались под его защитой, - заметил Первый, вставший у края ямы по правые щупальца Капитана. – Это существо опасно для нас.
- Расставить по периметру караул. Утром разглядим этого зверя. Трупы – в яму.
Капитан проснулся первым. Приподнявшись на опорных конечностях, он оглядел своих спящих подчинённых. Офицеры, упёршись щупальцами в землю, сидели на корточках, сбившись в кучку. Солдаты расселись для сна, окружив их полукольцом, охраняя их и прикрывая своими телами на случай непредвиденной атаки со стороны притаившегося в яме неизвестного хищника. Рабочие примостились возле пушки, некоторые даже положили на неё свои морды. Расставленные по краям ямы солдаты стояли, не двигаясь и, казалось, тоже дремали. Однако, Капитан был уверен, что они не рискнули бы этого сделать, зная, что за сон на этот раз обязательно понесут суровое наказание.
Начинало светать. Но в яме он не разглядел ничего. Там не было не только невиданного страшного зверя, но и самих двуруких. Даже трупы сохранили свой первоначальный вид, словно расстались с жизнью мгновение назад. Чуткие обонятельные органы  деританов не уловили даже малейшего запаха разложения.
- Где они? – схватив одного из солдат клешнями верхних щупалец за горло, строго спросил он.
- Не знаю, - честно ответил тот.
- Они не выходили наружу, - проклокотал Первый.
- Что вообще здесь происходит?
- Мне с самого начала не нравилась эта поездка. Наверняка всё, что здесь происходит, можно как-то объяснить.
- Поверь мне, Первый, можно. И я должен это сделать.
- Вызывает Второй, - раздался голос из ушного радиопередатчика оставшегося на борту корабля шароголовых офицера.
- Доложи обстановку.
- Двурукие совершили побег.
- Мы это уже знаем. Где они?
- Люди были запеленгованы только сейчас в нескольких планетарных единицах от места высадки. Они использовали подземный ход. Оказывается здесь целая сеть туннелей, невидимых для радара. Двурукие благополучно добрались до постов ближайшей деревни соседнего племени, и сейчас там царит заметное оживление. Небольшие отряды выдвинулись в нашу сторону.
- Держи в курсе событий. Конец связи.
- Они что, решились атаковать? – неуверенно предположил Второй.
- Не похоже. Скорее это только разведка. Но, скоро эти безумцы попытаются вступить с нами в битву. Это на них похоже.


Глава 16

Красотка Тээта, племянница жреца Овфы, в прошлом одного из самых знаменитых воинов племени оротов, не подпускала к себе ближе, чем на пять шагов ни одного мужчину. Все знаки внимания, оказываемые гостями деревни и паломниками, она воспринимала с плохо скрываемым презрением, в лучшем случае – с равнодушием. Немало поклонников воздыхали по ней и пытались хотя бы познакомиться. Тээта была непреклонна и только самозабвенно помогала в работе дяде. Поэтому то, что она обратила свой взор на карлика, было тем более странно. Он даже не мечтал о том, чтобы перекинуться с ней парой слов, но всё переменилось в один день, когда вирты, собрав со всех своих деревень всех больных, притащили их на огромной повозке. Тээта вызвалась помогать в их переноске в святилище. Так получилось, что она взялась за перекладины носилок, на которых была уложена парализованная пожилая женщина, с одной стороны, а с другой – за них взялся Этноз. Пока они шли к яме, Тээта, не в силах совладать с любопытством, перемешанным с удивлением силе низкорослого человека, спросила:
- Тебе не тяжело?
Этноз улыбнулся в ответ и покачал головой. С этой самой минуты девушка, поражённая его скромностью, так неприсущей остальным мужчинам, которых она знала, сама стала искать повода, чтобы встретиться с ним и перекинуться парой фраз. Карлик охотно общался с ней, и она даже не боялась оставаться с ним наедине, чего никогда себе не позволяла с другими. Овфа не мог этого не заметить, но против их дружбы против не был. Старкос иногда подначивал своего друга шутками о том, что ему скоро придётся готовиться к свадебному обряду. И он был недалёк от истины. Остальные только разводили руками, не понимая, отчего красавица приняла предложение карлика надеть на руку его браслет. Мечта Этноза исполнилась, и он поклялся вечно служить доброму Атмо, исполнившему его мечту. Он даже начал вместе со Скандером возводить поблизости от святилища новую хижину, в которую мог бы привести свою новую жену и создать семью. Но планам было не суждено сбыться.
Когда демоны ночи напали на лагерь, разбитый под открытым небом около святилища, Скандер, не обращая внимания на суматоху, воцарившуюся вокруг, неспешно направился прямо к яме. Этноз, испуганно озиравшийся по сторонам, быстро сообразил, что его друг из выбора – бежать или драться – выбрал третий путь, по всей видимости, самый надёжный. И оказывавшие сопротивление, и  отступавшие валились оземь уже без дыхания.
Разыскав мечущуюся в толпе Тээту, он схватив её за руку, увлёк за собой, вниз по лестнице и вглубь святилища. Сразу после их спуска в яму ринулись остальные выжившие в схватке. То, что произошло потом, после того как в святилище ворвались демоны, он в силу своего роста мало, что успел разглядеть. Этноз видел только, как адские отродья разлетелись на куски. Атмо не пожалел никого из тех, кто пытался причинить людям боль.
Внезапно всё стихло. Были слышны только всхлипывания и стоны раненых. Демоны стояли над их головами и о чём-то рассуждали на своём громком, мерзком, клокочущем языке. Тээта, со страхом глядя на их едва различимые в темноте фигуры, медленно осела вдоль стены.
- Что с тобой? – встревожено спросил её Этноз, опасаясь, что её успели ранить.
- Они не выпустят нас отсюда живыми, - прошелестела побледневшими губами девушка.
Этноз хотел было её успокоить, но никак не мог найти нужных слов. Он знал, что она права.
Тээта сидела на корточках и глядела прямо в его глаза. Их взгляд был почти на одном уровне, и Этноз впервые в жизни не пытался по привычке во время разговора вставать на цыпочки, чтобы казаться хоть немного выше. Теперь его рост не имел значения. Впрочем, он совершенно перестал волновать Этноза почти сразу после встречи со Скандером. Он неожиданно вспомнил про своего друга и стал искать его среди остальных спасшихся. Тот стоял невдалеке и о чём-то говорил с Хранителем.
- Не мешай им, - остановил его Овфа. – теперь только один Хранитель знает, как нам выйти из святилища. Он единственный на всей земле знаком с тайнами древних небесных духов, оттого его и назвали их хранителем.
В указанном им месте все, кто не пострадал от клешней деританов и мог работать, стали рыть канаву. Этноз трудился наравне со всеми, бойко откидывая руками в сторону сырые комья земли. Никто не мог сказать, зачем это нужно, но каждый работал молча, не задавая лишних вопросов.
- Хранитель знает, как нам спастись, - только и пояснил своему приятелю Старкос, и этого оказалось достаточно.
В глазах людей затеплилась искорка надежды. Ороты работали с особым рвением, туземцы заразившись их примером, подкреплённым предшествовавшими нападению и сбывшимися предупреждениями Хранителя, от них старались не отставать. Многие сомневались, что им удастся голыми руками прорыть подкоп и выбраться из ловушки, но иного выхода они не видели. Наверху их ждала только смерть.
На глубине с два человеческих роста уставшие люди наткнулись на деревянный настил. Очистив его, они нашли в нём люк. С сомнением глядя в зияющий чернотой проём, люди не решались в него спуститься. Старкос растолкал столпившихся вокруг него и первым спрыгнул вниз, сказав напоследок:
- У нас очень мало времени. Надо спешить.
Хранитель стоял на краю канавы и выжидающе смотрел на испуганных людей. Его уверенный взгляд и поступок старца заставил воинов спуститься вслед за ним в тёмный туннель. Люди шли в полной мгле несколько часов без передышек. Останавливаться запрещал Хранитель, приказывающий остальным нести на себе раненных и немощных. Когда они упёрлись в тупик и, обнаружив над головой такой же люк, какой и был в святилище, выбрались наружу. На поверхности оказалось, что ещё не рассвело. Пришлось так же, не останавливаясь двигаться в сторону центральной деревни крокосов, где они могли бы найти прибежище. Но скорость передвижения сильно снизилась, так как перед ними скоро встали труднопроходимые топи, и это дало очень утомлённым людям возможность слегка передохнуть. Преодолев их, когда верховный бог Солнце уже заалел над горизонтом, измученные изнурительной работой и долгим переходом, не стали останавливаться. У кромки леса на время оставили только тех, кто уже не мог идти и нести живую ношу. За время похода двое скончались от ран и один не приходил в сознание. Всего пятеро сильных мужчин, среди которых был и Овфа дошли до первых постов крокосов и рассказали о случившемся. Караульные первым делом развели сигнальные костры, после чего дали падающим с ног пришельцам питья и пищи, и, прихватив с собой ещё немного провизии, отправились за оставшимися на краю леса. Разведывательный отряд со стороны центральной деревни не заставил себя долго ждать. Во главе его был сам воевода Эрик.
- Демоны ночи появились из яйца небесных духов, - давал ему разъяснения обстановки Овфа. – Они убили несколько десятков человек. Среди них были и прекрасные воины и больные старики, пришедшие поклониться Атмо. Он защитил всех, кто укрылся под его невидимым крылом, и демоны не посмели спускаться в его покои. Мы едва смогли вырваться от этих исчадий Хаоса.
- Скоро сюда подойдёт армия. Бардрок, как много лет назад, стал собирать её, когда мы узнали, что на землю вновь сошли демоны ночи. Грядёт новая Великая битва. Но на этот раз у нас будет защитник, умеющий управлять тёмными силами. Через два-три дня вы его увидите сами.
Они встретились с ним раньше на день, и за время ожидания успели как следует отдохнуть и разместить в сложенных на скорую руку шалашах больных и раненых, которых доставили караульные и разведчики. «Защитник», как его назвал воевода, не был похож на человека, способного хоть как-то помочь в предстоящей кровавой резне, хотя бы в силу своего возраста. Сомнения не могли развеять ни почести, оказываемые ему вооружённой свитой, самим Главным вождём, воеводой и Хранителем, ни даже то, что его сопровождал маленький демон, готовый разорвать на куски любого, кто мог хоть как-то навредить мальчику. На вид ему было лет восемь-девять и выглядел он очень напуганным и смущённым творившейся вокруг него суматохой. Когда его только принесли на больших носилках, мальчик постарался скрыться в караульной хижине, а демон, много раз видевший, как это делали воины в деревне крокосов, встал на охрану её дверей. Эрик отдавал распоряжения о том, где должны разместиться отряды разных племён. Вожди, стоявшие выше его по значению, не спорили, памятуя, какую роль в прошлой Великой битве сыграла правильная дислокация их отрядов. Бардрок сновал между ними, расспрашивал воинов об их настрое, интересовался, всем ли хватает пищи, но сам ни во что не вмешивался, боясь помешать подготовке. 

Глава 17
Творение рук человеческих было обращено против самих же людей. Квазаплаземенная пушка на шарнирах подставки могла двигаться только вверх-вниз, и для того, чтобы её повернуть в сторону требовалось усилие нескольких рабочих, что не могло не замедлить прицельный обстрел. Поэтому тяжёлое орудие за два дня при помощи целой системы рычагов и подвесов было водружено на верхушку раздвижной крыши. После установки пушки для её поворота требовалось лишь двое рабочих, стоявших под крышей у стен и с помощью лебёдок приводивших её в действие. Местность при этом деританом-артиллеристом просматривалась отлично. Подобраться незамеченным к святилищу, возле которого был разбит лагерь, было невозможно. Но спускаться вниз деританы опасались. На пожелание Дарока, вызвавшегося разведать обстановку в святилище и выяснить причину гибели троих солдат, Капитан сразу ответил согласием.
Исследователь под строгим наблюдением офицеров спустился в яму и прошёлся вдоль колонн. Постояв немного, он вернулся к Капитану.
- Этот запах мне знаком, я не спутаю его ни с каким другим.
- То, что это газообразный, мы поняли давно. Скажи, насколько он опасен и, наоборот, может ли быть нам полезен?
- Это самое непредсказуемое существо из всех известных нам видов. Одно могу сказать точно – он действует, как отражение. Его реакция на любой раздражитель – его копирование. С помощью этого он учится приспосабливаться к окружающей среде.
- Во время атаки он встал на сторону людей?
- То, что он прекрасно поладил с людьми, не значит, что он стал их другом. Они смогли под него подстроиться, и он всего лишь отразил проявление агрессии ваших солдат.
- Он может нас атаковать сам?
- Вряд ли. Скорее всего субстанция выбрала себе место обитания эту яму. И если в ней ничего не будет происходить, газообразный останется в состоянии покоя. Лучше его не тревожить, и он не потревожит вас.
- Но мы можем его использовать в борьбе с людьми?
- Теоретически это возможно. Но для этого люди сами должны проявить против вас агрессию.
- Прекрасно, - потёр щупальца Капитан. – Мы подождём, пока они нападут на нас первыми. Их армия с примитивным оружием вскоре капитулирует, и мы выдвинем требование выдать нам нашего собрата. Этим достигнем сразу двух целей. Во-первых, нанесём привинтивный удар, покажем двуруким, кто может устанавливать свои порядки. Люди как и шароголовые крайне любопытны, но больше они к нам не сунутся. И, во-вторых, этот деритан будет с нами. Похоже он крайне ценен для клана. А, значит, будет полезен и нам. Хочу знать, кто он такой.
- Сомневаюсь, что его жизнь так ценна для вас. Вы преследуете какую-то иную цель. Предполагаю, что он выступит в роли заложника, если на эту планету за ним прилетят ваши враги, что перевозили вас на каторгу. Кроме того, этот деритан-детёныш, проживший среди людей какое-то время принесёт вам необходимые для дальнейшего захвата земли сведения об укладе жизни двуруких.
- Это тебя, шароголовый, не должно касаться. Мы останемся на этой планете, хочешь ты этого или нет. И даже Совет не сможет отказать нам в возможности проживания в этой местности. А уж люди тем более не будут против. Тем более после того, что произойдёт.
- В таком случае я настаиваю на переговорах с людьми. Вы знаете, что я участвовал в экспедиции, когда деританы из враждебного вам клана решились оккупировать материк. Но даже тогда они пошли на переговоры, в которых в роли парламентариев выступили мы, исследователи. Даже если эти переговоры, как и тогда, закончатся ничем, вашей группе при рассмотрении вопроса о вашем здесь нахождении в Совете, согласие на переговоры зачтутся в плюс.
- Ты не только не трус, раз не боишься перечить мне, но и умеешь убеждать. Твой коллега останется на борту корабля как заложник, если ты только вздумаешь бежать. У тебя будет несколько минут, чтобы убедить двуруких сложить оружие и перейти в наше подчинение.
Подобную картину Дарок уже наблюдал много лет назад. Но тогда это происходило во время сильного дождя и на холмистой местности. Стройные ряды стоявшей по ту сторону песчаного поля растянулись почти во весь горизонт. Кроме этого, Дарок знал, что где-то неподалёку, как и в прошлый раз главный вождь разместил ещё несколько резервных отрядов. Люди двигались молча. Никто не подбадривал себя и других воинственными кличами, не посылал в сторону группы деританов проклятья. Дарок ещё не мог разглядеть их лиц, но был уверен, что по их мимике он не смог бы прочесть и тени страха. В который раз он изумлялся не поддающемуся логике поведению двуруких. Они знали, что после битвы не все из них смогут вернуться домой, что их черепа украсят и без того огромный курган, возведённый за деревней крокосов. Люди не могли быть уверенными, что вновь одержат победу. Однако, делали шаг за шагом навстречу своим давним врагам, не тревожась за свои жизни. Скорее всего, до этого перед воинами вновь выступил Бардрок, в непревзойдённых ораторских способностях которого аэлок уже имел возможность убедиться.
Капитан выделил ему двоих рабочих, чтобы он скорее мог добраться до места переговоров. Деританы, сцепившись щупальцами с ближайшей друг к другу стороны, быстро перебирали свободными конечностями, унося на панцирях своих спин Дарока. Остановились они только, когда он смог различать лица людей и легонько стукнул их верхними щупальцами по лобным пластинам. Из остановившейся толпы вышел и приблизился к исследователю один очень высокий и мускулистый воин. Его суровый вид скоро сменился радостной улыбкой.
- Дарок! Это ты? – крикнул он.
- Да, Эрик.
- Но как ты попал к демонам ночи?
- Они взяли нас в плен.
- Что они хотят?
- Чтобы вы сложили оружие и перешли под их руководство. Я дословно передаю ультиматум.
- Их во много раз меньше, - возразил подошедший к ним Бардрок со свитой телохранителей и несколькими вождями.
- Вы правы, уважаемый главный вождь. Но у них есть квантоплазменная пушка, и ещё они завладели тем, что может оказаться очень грозным оружием против вас.
- Ты говоришь об Атмо? – спросил Хранитель.
- Это газообразная субстанция. Для неё нет врагов и друзей. Её нельзя уничтожить обыкновенными средствами. Неизвестно, каким образом они прознали про неё.
- История повторяется. Только сейчас мы готовы, и у нас есть то, что сможет усмирить каждого, кто пойдёт против нас.
К говорившим поднесли носилки с сидевшими на них Агнасибаром и Туктуком. Дарок прикоснулся отростком к руке мальчика и, оторопев, отступил на шаг назад. Результаты анализа ДНК, в мгновении ока проведённые системой биоскафандра, подтвердили правильность догадки, возникшей, когда аэлок ощутил знакомый запах от мальчика и уловил в его лице знакомые черты.
- Я был другом твоего отца… а этого маленького деритана сейчас разыскивают его сородичи. Кстати, он – ещё одно негласное требование с их стороны.
- Если ты был дружен с моим отцом, то ты поймёшь меня. Я своего друга им не отдам.
- Я понимаю тебя, сын Агнаси. Вполне вероятно, что когда он станет им не нужен, они просто съедят его, как малопригодного для битвы. Но нам нужно думать, что делать дальше. У меня кончается время.
- Помнишь времена той великой битвы? – спросил Бардрок. – Помнишь, что мы тогда ответили демонам? И небесные духи были тогда с нами.
- Я почти не сомневался в вашем ответе. Но я был обязан предупредить вас о новом страшном оружии. Они имеют квазаплаземенную пушку, которая не позволит вам подойти на близкое расстояние для рукопашной схватки. Кроме этого…
- Павшие в бою звездой небесной станут, а выжившие – славить верховного бога останутся, - произнёс вождь скорпов Хамелеон отрывок из Сказаний бытия на известном во всех племенах мёртвом языке уконов.
После минуты молчания Бардрок поблагодарил исследователя за то, что тот попытался сделать то, что он пытался предотвратить битву, дабы уберечь от смерти сотни человеческих жизней, пожелал ему выжить в битве и, откланявшись, удалился вместе со свитой. Вскоре он дал сигнал к атаке.
- Наконец-то, - обрадовано заклокотал Капитан, заметив, как люди бегом стали преодолевать расстояние между ними.
Спрыгнув с крыши, он выстроил в ряд всю группу и разрешил артиллеристу открыть огонь. Взрывы рядом со святилищем могли спровоцировать газообразного к неадекватным действиям, поэтому обстрел из квазаплаземенной пушки он разрешил вести только по дальним целям. Над головами деританов зажужжали вырывающиеся из дула разряды. Вдалеке вздыбилась земля, заполыхали огни. Криков умирающих первое время не было слышно, но приближались они довольно быстро, и вскоре деританов стало обдавать жаром пламени от взрывов и на их спины долетели первые останки разорванных на части человеческих тел.
- Увеличить дальность обстрела! – крикнул Капитан наверх.
Деритан, схватившийся за гашетку кивнул и приподнял её дуло, целясь как можно дальше, не забывая при этом отдавать приказы работавшим у колонн рабочим, чтобы те лебёдками раскрывали и закрывали крышу, двигая его орудие.

Глава 18
Обратный путь по туннелю был гораздо сложнее, чем тогда, когда люди спасались бегством от демонов ночи. Теперь приходилось внимательно осматриваться, чтобы не угодить в расставленную ими ловушку. Бардрок, придумавший этот манёвр, отправляя людей под землю, первым делом предупредил, что демоны могли сделать проход невозможным. Так и случилось. Овфа, хорошо помнивший путь, шёл впереди, держа факел возле самых ног, и ища с помощью его света натянутые верёвки или разложенные петли, которыми обычно пользовались на подходах к границам своих племён большинство караульных. Но он попал в ловушку иного рода, не оставляющую от попавшего в неё и следа. Двигающиеся по воздуху в разных направлениях два охранных зонда среагировали на движение, и устремились к его источнику. Они зависли по обе стороны от мужчины и испустили из объективов невидимые гаммаплазменные сети. Соединившиеся в точке соприкосновения – его ноге, сети растворили её и, отследив её материальное продолжение, поглотили целиком всё тело. Следовавший за жрецом орот увидел, как Овфа исчез на его глазах, а вместо него на пол осыпалась кучка пепла. Он обернулся, указал рукой вперёд и открыл рот, чтобы предупредить остальных, но зонды заметили движение, и его постигла та же участь.
- Дядя! – вырываясь из рук Этноза, бросилась вперёд Тээта.
- Всем не двигаться! – прошипел Хранитель. – Демоны подготовили нам сюрприз, чтобы мы вновь не использовали этот подземный ход.
Люди застыли на месте. Девушка повисла на руках своего возлюбленного. По её щеке струйкой потекла слёза. Она едва сдерживалась, чтобы не всхлипнуть. Зонды слегка приблизились к людям и стали их исследовать. Синевато-прозрачные лучи заскользили по лицам, задерживаясь на глазах, когда кто-то менял свой взгляд или моргал. Система зондов обращала внимание также на раздувавшиеся ноздри замерших людей и вздымавшиеся при дыхании грудные клетки. Какое-то время лучи исследовали трепещущее пламя факелов, но, наконец, определив их плазменный состав, не имеющий отношение к живым организмам, вернулись к скованным страхом людям. Зонды висели над их головами, ожидая, когда с их стороны раздастся хоть какое-то шевеление.
- Может быть можно повернуть назад? – осторожно спросил Старкос.
- Они превратят тебя в прах, как только ты шелохнёшься, - возразил Хранитель. – Постарайся меньше говорить и тише дышать.
Прошло несколько мучительных минут, за которые отряд потерял ещё троих воинов, шедших позади. Один попытался разрубить зонды мечом, но даже не успел им замахнуться. Двое  хотели бежать и даже сделали несколько шагов в обратном направлении, пока их не настигли зонды. Летающие машины медленно передвигались между колонной отряда и, скорее всего никуда уходить не торопились.
- У меня затекли ноги, я больше не могу, - прошептала Тээта, буквально повисшая на руках Этноза. 
- А у меня – руки, - добавил тот.
- Мы не можем стоять так вечно, - сказал Старкос.
- Эти адские машинки уничтожают тех, кто оказался между ними. – вполголоса проговорил Хранитель. – Мы уже сталкивались с ними в Великой битве. Только тогда их было много, они висели высоко над землёй и отрезали нам путь к отступлению.
- Значит, если между ними никого не окажется, и они станут использовать свои магические силы, то разрушат друг друга! – догадался Старкос.
- Но как это сделать? – спросил Этноз.
- Я знаю как.
- Что ты собираешься...?
Старкос очень медленно воздел руки к потолку. Зонды тот час встали по обе стороны от него, готовые обратить старика в ничто, если только он вздумает взмахнуть ими. Но Старкос действовал очень осторожно. Едва Этноз заметил, как он стал разводить руки ещё шире, заводя их за корпуса летающих убийц, едва не сорвался на крик.
- Что ты делаешь! Не вздумай!
- Кто-то должен сделать это.
- Ты защищал меня всегда, теперь моя очередь!
- Нет, добрый друг. Теперь тебе есть о ком заботиться. Я уже пожил, и пожил очень неплохо. Последние дни были для меня настоящим счастьем. И мой переход в царство предков станет его продолжением.
С этими словами Старкос соединил руки, зажав в ладонях маленькие зонды. Те не успели среагировать на движение позади их объективов и развернуться, чтобы начать деструктуризацию. Но за мгновение до столкновения, активизировали гаммаплазменную сеть, поглотившую тело старика. Уже без усилия его рук, по инерции, зонды со скрежетом врезались друг в друга. Раздался хлопок, вырвался сноп огня, взрывной волной откинувший людей в стороны. На пол опустился лишь пепельный порошок и мелкие обрывки корпусов зондов.
Этноз, придя в себя, озирался по сторонам, словно ещё надеялся увидеть живым своего друга, но даже от его тела не смог ничего найти.
- Души твоего дяди, Тээта, твоего друга, Этноз и погибших воинов обретут покой и без погребения, - положив ему на плечо руку, сказал Хранитель. – Теперь нам надо идти. Мы должны закончить то, для чего пришли. Иначе их смерти потеряют смысл.
- Демоны ночи ответят за это, - процедил сквозь зубы Этноз.
Всю оставшуюся дорогу он шагал молча. Впрочем остальные также были немногословны. Произошедшее произвело гнетущее впечатление на каждого.
Они выскочили через люк в святилище, откуда несколькими днями бежали в панике. Лестницы не было. Трупы тоже исчезли. Деританы подстраховались на тот маловероятный случай, если двурукие вдруг смогут прорваться сквозь кордон смертоносных зондов-охранников. Для этого в святилище были спущены рабочие, которым доверили лазерные излучатели. Они, в силу своего крайне низкого, по сравнению с офицерами, интеллектуального развития не подозревали о подстерегающей их в яме опасности. Сами офицеры, не смотря на то, что газообразный не реагировал на жужжащие лазеры, разрезающие тяжеленные каменные настилы лестницы, спускаться в место его обитания не решались. Капитан не настаивал, отправив на помощь рабочим с десяток солдат для того, чтобы они поднимали наверх обломки глыбин. Мёртвых двуруких не тронутых тленом также пришлось перенести к подножию ямы, чтобы питаться ими, не отвлекаясь на охоту. Но деританы так и не успели ни разу перекусить, все, включая самого Капитана были заняты работой.
Никто не заметил появившихся из под земли людей. Над головой, между толстыми жердями и сквозь соломенную кровлю они увидели вспышки выстрелов пушки, а издалека доносились звуки взрывов. Уже где-то близко, наверху слышались крики. Кажется, битва уже началась и некоторые отряды сумели приблизиться к врагу, смекнул Этноз. Деританы, занятые начинавшимся боем или не заметили или не стали обращать внимания на пришедших и на время растерявшихся двуруких. Они не смогли бы выбраться из ямы иначе, как обратным путём. Стены были слишком гладкими, рядом не было ни лестниц, ни верёвок, по которым они смогли бы подняться наверх и помочь наступавшим. Единственное, что они могли сделать – начать обстрел стоявших возле колонн маленьких деританов, усердно крутивших ручки лебёдок. Стрелы доставляли им огромное неудобство и мешали работе. Они поначалу даже инстинктивно укрылись за колонны, но услышав громкий окрик сидевшего на крыше артиллериста, вернулись на свои позиции. Один деритан упал на землю, всё ещё не отпуская из клешней верёвку, протянутую через жерди. В его панцире засело около дюжины стрел, пробивших не слишком крепкие, как у солдат, защитные пластины и серьёзно повредившие внутренние органы. На выручку им пришли другие рабочие. Четверо сгоряча даже спрыгнули в святилище и попытались напасть, но в мгновение ока были разрублены на части. Атмо даже никак не среагировал на смертоубийства, творившиеся в его святилище, и это вдохновило людей, которые удостоверились, что он на их стороне. Газообразный притаился, внимательно наблюдая за переполохом, царившим вокруг. Но он и не оказал людям помощи, когда двое из рабочих открыли огонь из лазерных импульсаторов. Оружие, которое на время стало орудием труда, офицеры не стали требовать у них обратно, либо по причине занятости, либо с каким-то умыслом. Было убито несколько человек, поражённых тонкими алыми лучами. Воины приняли решение отступить. Стоявшие вдалеке от люка Этноз и Тээта бежали к нему, когда голова последнего воина исчезла в проёме. Импульсаторы над головами перестали жужжать. Лазеры, рассекающие пространство святилища, больше не мелькали между колоннами. Этноз уступил девушке право запрыгнуть в подземелье первой, в силу своих возможностей стараясь прикрыть её своей спиной. Но Тээта отчего-то не спешила спускаться вниз. 
- Они не считают нас за воинов, - заметила она. - Знают, что женщины не воюют, а тебя, наверное, приняли за ребёнка, не способного нанести им вред.
- Возьми меня за руки! – попросил Этноз Тээту.
- Зачем?
- Доверься мне!
Она послушно выполнила его просьбу.
- А теперь швырни меня наверх.
Девушка с сомнением и удивлением заглянула в его глаза.
- Я лёгкий, ты справишься.
Рабочие, похоже, потеряли к ним всякий интерес. Они были наслышаны от офицеров о том, как люди любят устраивать всякие ритуалы и приняли за какой-то, лишённый для них смысла, обряд действия двоих двуруких, на которые не стоило даже тратить драгоценные в предстоящем бою заряды.
К их удивлению, низкорослый двурукий, которого швырнула в их сторону самка человека, вылетел за пределы ямы, и, ещё не приземлившись, выхватил из-за спины меч и опустил его на верёвки, разворачивающие для обстрела пушку на крыше.
Оружие Этноз не мог носить как остальные воины на поясе, оно мешало бы ходить и волочилось по земле, поэтому ножны меча он привязал тесёмками за спиной, и его не разглядели деританы. Именно это и то, что он не участвовал в короткой схватке с рабочими, занятый лишь защитой своей возлюбленной, и спасло его от смерти. Разрубленные верёвки сорвались с крепежей и, размотавшись с лебёдок, свисли до самого пола святилища. Пушку развернуло в противоположную сторону. Деритан, жавший на гашетки, отпустил их слишком поздно и одним из выплесков плазмоидов разорвали на части оставшихся в охране тыла и стоявших позади хранилища солдат. Не теряя даром времени, Этноз набросился на двоих вооружённых рабочих. Воины, выскакивая из подземного хода, стали карабкаться по верёвкам наверх.
- Влево! Влево! – кричал артиллерист сверху, заметив, что пушка перестала двигаться.
Но теперь лебёдкой управлял только один рабочий и пока на место погибшего не пришли остальные, время, за которое ещё несколько передовых отрядов людей успели добраться до святилища, было упущено. К тому же перебирались теперь они не целыми группами, а по одиночке – припадая к земле и вновь возобновляя свой бег. Правда, потери с обеих сторон были несравнимы. Против нескольких убитых деританов было несколько сотен людей. Но их число и скорость, с которой люди приближались, играло свою роль. Пушку в сторону армии двуруких смогли повернуть несколько рабочих, оставивших своих собратьев на расправу людям, которые смогли выбраться из ямы. На то, чтобы привести её в движение потребовалась бы половина всех рабочих, но приступили к этому только семеро. При этом один из них был сражён первым же выстрелом. Когда его откинуло энергетическим залпом, прежде, чем исчезнуть где-то очень далеко, он ещё был жив и истово шевелил всеми щупальцами и челюстями, зовя на помощь. Мгновением спустя его затихающий крик прекратился.  Ещё двое, не удержавшись на скользкой кровле, сорвались вниз, прямо в гущу сражающейся толпы их собратьев и двуруких. Пушка теперь двигалась очень медленно и всё больше стреляла, многократно попадая в одно место. Разряды плазмоидов, выплевываемые над головами дерущихся, исчезали вдали, откуда большая часть двуруких уже успела перебраться ближе к месту рукопашной схватки.    
- В атаку! – скомандовал Капитан, бросаясь к подоспевшим к святилищу людям.
Офицеры и солдаты вскочили на опорные конечности и активизировали своё ручное оружие. Первый ряд двуруких повалился на землю, сражённый лучами лазеров, разрядами волновых импульсаторов и струями креоников. В ответ на офицеров обрушился град стрел. Капитан быстро огляделся. Никого из его группы не убило. Стрелы либо ломались о панцири офицеров и солдат, либо застревали в глазах и стыках пластин. Не давая опомниться противнику, на него обрушился ударный отряд этросов, ловко орудовавших огромными палицами. Двоих офицеров и одного солдата они смогли сбить с опорных конечностей и размножить им головы. Ещё у троих деританов воины из смешанных отрядов крокосов и скорпов успели отсечь щупальца и даже попытались воспользоваться оружием. Однако, использовать его каким-то чудом смог только один – разрезав лазером напополам одного зазевавшегося солдата. Мгновением спустя человек под воздействием креоника превратился в глыбу льда.
Деританы медленно, но верно теснили людей назад, в сторону топей. Первый начавший с уважением смотреть на своих врагов, констатировал по себя, что без оружия его группа не смогла бы продержаться против такой армии и минуты. Он хорошо помнил о том, как тараканы шэги мгновенно сожрали деритана, шедшего перед ним по лесам одной далёкой планеты, когда он был ещё молод и только вошёл в разведывательную группу. Воспоминания о том, как тысячи мелких полунасекомых-полурептилий, набросившиеся на его собрата и не оставившие от него и следа, заставили подать рапорт о переводе его, только что выпущенного из инкубатора, впечатлительного начинающего офицера на работу в службу надзирателей. Атаки двуруких были очень похожи на внезапный налёт тараканов шеги, которые ничуть не заботились о своих жизнях и думали только об одном – как добраться до врага и уничтожить его. Они лезли и лезли под жужжащие лазеры, волновые импульсы, клешни и клыки. Но Первый знал, что в отличие от тараканов, люди имели крайне мощный инстинкт самосохранения, даже превышающий желание деританов-офицеров выжить, выполнив задание командира.
Рабочие скорее боролись не за собственную жизнь, а обороняли подступы к святилищу. Сражались они истово, в отупении нападая на врага, и сумели добиться того, что людям пришлось отступить, оставив мысль захватить подступы к пушке. Они оказались между озверевшей толпой рабочих и отлично вооружённой группой солдат. Если бы им во время не пришла подмога, с ними было бы довольно быстро покончено.
Бардрок применил старую проверенную тактику резервных отрядов, которые ещё до начала битвы делали огромный крюк, чтобы подобраться к противнику с тыла. Но надежда на то, что мостоны и туттос смогут оказать хоть какую-то помощь до тех пор, пока пушка не остановит наступление основных сил, таяли на глазах главного вождя, который, подсчитывая потери, очень сомневался в удачном для людей исходе Второй великой битвы. Доходили до вражеских рубежей лишь единицы, да и те гибли на подходе под воздействием магического оружия, таившегося в щупальцах демонов. Оставался только один вариант, который мог бы как-то повлиять на расстановку сил – если идущие по подземелью, практически обречённые на смерть, доберутся до святилища и на время отвлекут внимание демонов, или даже нейтрализуют пушку. Но, не смотря на то, что эти люди смогли ненадолго остановить пушечный обстрел, он также отпал, едва Бардрок заметил, как смельчаки оказались меж двух огней, и их ряды быстро таяли. Битва казалась проигранной. С поля боя начали возвращаться те, чьи нервы не выдержали, и вскоре паника должна была охватить остальных воинов. Спасти положение могло только чудо.
Долгий обход святилища с юго-востока и юго-запада отрядами Бинки и Изи Кошо всё же оказался не напрасным. Они, благодаря отсутствию караульных деританов, почти одновременно смогли подобраться к нему сзади незамеченными. Первыми под своды святилища ворвались воительницы. Впереди бегущие метко швыряли копья в стоящих к ним спинами рабочих. Те, оторвавшись от драки с воинами, вылезшими из подземелья, и зажатыми сейчас в стальные клешни, были вынуждены развернуть свои ряды в их сторону. Под угрозой вновь была вверенная им Капитаном территория святилища. Заметив, что с подходом отряда мостонов количество людей удвоилось, некоторые из деританов, встав на все шесть конечностей, чтобы уменьшить риск их ранения, быстро поползли к колоннам и стали на них карабкаться. Мысль о том, что лагерь им удастся удержать, сразу покинула их головы, когда они сами попали в окружение, и на помощь солдат им не приходилось рассчитывать. Теперь целью их существования стала оборона артиллеристского пункта. С остатками продолживших схватку люди быстро покончили и смогли разорвать капкан, сковавший сильно поредевший отряд смельчаков из подземного хода.  Но забраться наверх, к последнему оплоту деританов также ловко, как это сделали рабочие, они не имели возможности. Если бы колонны были из дерева, их смогли бы легко срубить и скинуть с крыши всех, кто направлял пушку на армию. Некоторые смельчаки рискнули взобраться по верёвкам наверх, но рабочие быстро сообразили перекусить их. Тех, кто всё же смог добраться до кровли и стал мечом расковыривать соломенные перекрытия, деританы нещадно били по голове и рукам клешнями. Из упавших на землю больше половины были уже мертвы. Стрелы и копья наносили малозначительный урон врагу. Часть солдат начали расчищать лазерами себе дорогу назад, чтобы дать своей группе шанс иметь пути к отступлению и обезопасить себя с тыла.
Изи Кошо не почувствовал боли, когда один из лучей пронзил его грудь у самой ключицы. Кровь не текла, так как ранка под действием высокой температуры лазера мгновенно обуглилась, но шевелить рукой он больше не мог. Дышать стало трудно, в глазах потемнело и он не удержался на ногах. Его подхватила подмышки Бинка и поволокла в укрытие за колонны.
- Демоны очень скоро будут здесь, - прохрипел младший вождь, отталкивая женщину. – Уходи. Уведи с собой мой отряд.
- Ты глупец, Изи, раз думаешь, что я позволю им вернуться. Теперь святилище наше. И мы его не отдадим никому.
- Милая, милая Бинка, ты ни сколько не меняешься, - скривился в улыбке мостон, и с его губы на подбородок при этом потекла струйка крови.   
- Всё такая же кровожадная?
- Нет, всё такая же красивая. Только с виду ты сама жестокость, в душе ты хрупкая и нежная женщина.
- Не до разговоров сейчас!
Бинка хотела подняться на ноги, но Изи Кошо схватил её за руку.
- Именно теперь и пришло время для последнего разговора.
- Ты чего это удумал, негодяй? Ты что такое говоришь? Не вздумай! Слышишь? Не вздумай умирать!
Кругом дыбилась земля, сверкали смертоносные лучи, умирали люди, но женщина ничего этого не видела. Перед её глазами стоял лишь стекленеющий взгляд младшего вождя.
- Я… тебя любил…
Хрипение оборвалось. Изи Кошо улыбнулся, теперь уже не натянуто, как всегда, а совершенно искренне, расслаблено. Если бы его глаза не были открыты, можно было бы предположить, что ему просто снится какой-то радостный сон. Бинка поняла, что он не дышит. Подняв его меч, она кинулась на показавшегося из-за колонны деритана. Лезвие вспороло лобную пластину и её лицо забрызгала жёлтая липкая жижа, хлынувшая из разлома в голове солдата.
Вопреки здравому смыслу Капитан требовал идти вперёд. Даже инструкции, которые составлялись штабным командованием, то есть офицерами, имевшими лишь поверхностные знания о тактике открытого контактного боя, предписывали в таком случае отступить назад. Он не мог не знать о том, что группа рисковала попасть в ловушку. Однако, приказав солдатам-охранникам подключится к его группе, повёл её прямо на огромную армию двуруких. Люди, преследующие их со стороны захваченного святилища отрезали все пути назад. Первый не посмел возражать, оспаривая приказ, и вскоре убедился, что Капитан, шедший впереди, имел определённую цель – удалится на необходимое для обстрела расстояние и тем самым, как любил в таких случаях говорить Лидер, стряхнуть со своих клешней мусор - освободиться от приблизившихся со всех сторон людей. Пушка делала своё дело. Конечно, рабочие под градом стрел и копий гибли один за другим, и святилище под ними было захвачено, но пушка работала непрерывно, поливая огнём всех, кто подходил к группе на расстояние нескольких шагов. Подступы к ней усеяли горы убитых и раненых, которых добивали солдаты. Подойти к ним под прикрытием группы квантоплазменным обстрелом было невозможно. Людей, способных и имеющих желание сражаться дальше, почти не оставалось. До последних рубежей было рукой подать. Несколько отрядов залегли на земле прямо перед ней. Им даже не удавалось поднять голову, чтобы это не обнаружил при помощи электронной системы наведения сидевший далеко от них артиллерист. Битва близилась к концу.
- Это конец, - подытожил Второй, сидевший у сенсорного экрана в рубке прямо за спиной Паэто.
- Нет, это не конец, - впервые в жизни осмелившийся возразить столь свирепому существу, ответил аэлок.
Телепатичесими передачами, единственными, которые не имели возможности расшифровать деританы, он запросил у биосистемы корабля сохранение на экране изображения боя, разворачивающимся в сотнях единицах в планетарном отношении прямо под ними, после чего направил корабль вниз. Это вкупе с тем, что на борту постоянно действовало гравитационное поле, избавляющее экипаж от перегрузок и неприятных ощущений во время сверхзвукового полёта, позволило ненадолго усыпить бдительность деритана. Он понял, на что решился Паэто лишь когда корабль приблизился к святилищу.
- Что ты делаешь! – в ужасе раскрыв все четыре челюсти затрещал он.
Заметив, как корабль камнем падает с неба, Дарок успел телепатировать на его борт, хотя и не был уверен, что коллега его услышит:
- Не делайте это.
Бардрок ничуть не удивился, наблюдая, как яйцо небесных духов врезается в святилище. Крыша вогнулась, с неё горохом посыпались рабочие, рухнула, подминая их под собой,  пушка, из ямы, обнимая почерневшие колонны, вырвался сноб огня. Только после этого до ушей главного вождя долетел оглушительный грохот.
- Небесные духи и на этот раз помогли нам, - констатировал он спокойно.
Дым чёрным столбом взвивался в небо из колыхающего пламени. Клубясь, он тучей наползал на землю, хотя Бардрок не чувствовал ни единого дуновения ветра. Главный вождь поднял остатки отрядов, ожидавших свою очередь в тылу.  Лежавшие неподалёку воины вскочили на ноги и вновь бросились на врага. 
Кольцо, в которое попала группа деританов, быстро сужалось. Диспозиции с прекращением артобстрела кардинально изменились. Людей всё ещё было во много раз больше, они приближались, а деританам негде было укрыться.
Капитан даже не обернулся на звук взрыва. Замешкавшихся впереди него солдат он огрел клешнями верхних щупалец и закричал:
- Не останавливаться! Вперёд!
Теперь в этом не было острой необходимости. Единственным, по мнению Первого, способом выжить – было оставаться на месте и измотать противника боем. Оружие позволит им долгое время удерживать круговую оборону. Зарядов могло хватить даже до того момента, пока деританы не получат шанс вырваться из кольца. Идти вперёд сейчас было равным самоубийству.
Благодаря самоотверженности солдат и офицеров, гибнущих от рук людей ещё до того, как они успевали использовать своё оружие, Капитан с остатками своей группы сумел добраться до штаба армии. Заметно стемнело. Бардрок не мог понять, как это могло произойти почти в полдень, когда солнце стояло в зените. Верховный бог лишь изредка выглядывал из клубов объявшего небеса дыма. Он расползался повсюду, струясь между людьми, но дышать не мешал, не лез в лёгкие. Дым окутал плотной завесой чёрного тумана армию, которая собралась со всей долины в единую толпу и окружила кучку демонов, прорвавшуюся в тыл Объединённой армии. 
      
Глава 19
Произошло необъяснимое. Люди, среди которых просачивался дым, плашмя стали валиться на землю и друг на друга. Они не задыхались, а просто теряли сознание. Те же, кто продолжал драться с деританами, умирали от рваных ран, внезапно образовывавшихся на их телах, когда они заносили для броска копьё или для удара свои мечи или палицы над головами своих врагов. Впрочем, и сами деританы находили какую-то необъяснимую и мгновенную смерть, не успевая, как следует, прицелиться, зажать струны своего оружия и понять, в чём дело.
- Атмо проснулся, - пояснил происходящее остальным вождям Хранитель.
- Настало твоё время, мальчик, - обняв Агнасибара сзади за плечи и легонько подтолкнув его вперёд, сказал главный вождь.
Он шагал мимо груд неподвижных тел, рядом следовал покорный Туктук. Газообразный не смел приблизится к ним, дым отступал прочь и смыкался далеко за спинами. Это лишний раз подтверждало, что мальчик наделён священными силами, перед которыми пасуют даже боги. 
Капитан, ощутив запах сопровождавшего его Туктука, рванулся в их сторону, крича на ходу:
- Прекратить огонь!
Единственные уцелевшие в схватке трое солдат и Первый, без разговоров повиновались, спрятав под пластины щупалец своё оружие, и стараясь обеспечить ему безопасный проход, окружили его со всех сторон. Газообразный, внимание которого привлекло это передвижение, окутал их опорные конечности, сильно замедляя бег деританов, и они стали совершать прыжки. Структура его бесплотного тела была разбавлена неорганическими соединениями, которые он вобрал в себя во время потревожившего его взрыва. Газообразный был очень возбуждён и напуган всем произошедшим. Он не мог понять, в чём дело и не успевал среагировать на внешние раздражители. Попытки как-то разобраться в этой неразберихе, где гибло множество животных единиц, ни к чему не приводили. Вполне возможно, что поведение окружавших его существ и лишающих друг друга жизни было осмысленным действием и обусловлено какими-то стремлениями или рефлексами. Газообразный, доселе служивший лишь отражением происходящего, умножил степень реакции на него. В целях нанесения наименьшего вреда, он нейтрализовал часть агрессивно настроенных индивидов, отстоящих на расстоянии от эпицентра событий. Однако был крайне смущён появлением двоих существ разных видов. Они представляли реальную угрозу для его состояния относительного покоя.
Солдаты, совершавшие прыжки впереди офицеров, первыми оказались перед носом мальчика и маленького деритана. Желая убрать с дороги препятствие, они попытались их отбросить прочь, но неожиданно столкнулись с яростным сопротивлением Туктука. Его юному господину грозила опасность, и он, не раздумывая, прикрыл его своим телом. Оружие солдатам было запрещено использовать, в ход пошли клешни. Они щёлкали прямо над головой Агнасибара, ничком упавшего перед сцепившимися деританами. Солдаты были прекрасно обучены рукопашному бою, к тому же их было двое. Но Туктук был гораздо изворотливее вдвое превосходивших по росту своих противников, быстро двигался и высоко прыгал. И хотя его удары не были так сильны и наносились, в основном, в те места тела, которые были жизненно важными лишь у двуруких, деританам они причиняли неприятные ощущения. Туктук запрыгивал солдатам на загривки и бил по крепким лобным пластинам, быстро спрыгивал, перемахивал через другого своего противника и наносил ему удары в живот, надёжно защищённый толстым панцирем. В один из таких прыжков солдаты всё-таки смогли сбить его на лету. Щупальце, занесённое над поверженным и пригвождённым к земле весом солдат врагом, было перекушено подоспевшим вовремя Капитаном. Дым клубился рядом, не вмешиваясь в происходящее. Деритан оттолкнул лишённого конечности, взвывшего от боли солдата, пнул другого, и подошёл к Туктуку. Тот, заслонив собой Агнасибара, расставил свои щупальца в стороны и зашипел.
- Дай мне то, что ты взял с корабля, - сказал Капитан.
Туктук, повернул назад морду и непонимающе взглянул на мальчика. Агнасибар, запустив руки в суму, извлёк на свет свой мячик.
- Не делайте это! – стоя на деревянном заграждении закричал Дарок.
- Дай, и я усмирю газообразного.
Дым стал гуще. Он закружил над их головами, образуясь в воронку и разряжаясь статическим электричеством. Что-то его явно взволновало, и было просто необходимо предпринять какие-то меры. Агнасибар, видевший, что Атмо сделал с целой армией, желал только одного – чтобы он больше не смог никого убить. Уверенный в том, что с четырьмя демонами ночи воины как-нибудь справятся, он вдруг встретил в лице Капитана неожиданную помощь. Хотя и не мог сообразить, как его мячик мог помочь в усмирении разбушевавшегося бога. Так или иначе, демон знал, как исправить ситуацию, и Агнасибар, несмотря на крик небесного духа, протянул ему свою игрушку.
- Не отдавай ему трансфергатор! Это даст ему оружие мощности, какой ещё нет на земле! – продолжал Дарок.
Спрятать вещицу мальчик не успел. Капитан выбил мяч из его протянутой руки, зажал его между верхними щупальцами и, нащупав нужные пазы, воздел над головой. Воронку стала вращаться с бешеной скоростью, собираясь нижним конусом в блестящей сфере. Ещё во время битвы газообразный чувствовал присутствие поблизости того, что могло лишить его свободы передвижения и действий, но когда трансфергатор был включен, выхода уже не оставалось. И всё же он тщетно пытался освободиться от треноживших его пневмо-магнитных волн. Каждая молекула была втянута вниз, в маленькую круглую ловушку, из которой он уже не мог вырваться. Просидев однажды в такой тюрьме несколько земных столетий, газообразный больше не хотел в неё возвращаться и лишаться новых впечатлений, контактов со всевозможными сочетаниями белковых структур и возможности изучения их поведения. Поэтому он пытался вырваться из плена невидимых силовых полей. Земное тяготение и плотность атмосферы были ничто по сравнению с ними, и вскоре бесполезная борьба газообразного была закончена. Его втянуло в шар, и дым, оставшийся после него, стал быстро рассеиваться, поднимаясь к небу.


Глава 20
Опустив до уровня пояса отобранный у детёнышей двурукого и деритана трансфергатор, Капитан блеснул на солнце ячейками своих фасетчатых глаз на солнце и победно заявил:
- Теперь он удерживается магнитным полем. Ему не вырваться… если кто-то этого не захочет. Я знаю, как заставить его повиноваться.
- Ты не сможешь им управлять! - засомневался Дарок. – Он может обратить твои желания тебе во вред.
- Не беспокойся, шароголовый, я прошёл специальную подготовку по работе с газообразными, приобрёл необходимые навыки и опыт. Я сделаю всё, что захочу, даже против его воли. Но я отдаю право распоряжаться и им и собой и своими бойцами тебе.
Капитан присел на одну опорную конечность, протянув обратно Туктуку шар с таящимся в нём Атмо.
- Что ты делаешь, Капитан? – воскликнул Первый.
Двурукие потеряли убитыми множество воинов, ещё больше среди них было раненых, но армия не была полностью разгромлена. Их же группа была разбита наголо. Из пятидесяти пяти прибывших на землю деританов уцелели лишь пара офицеров, столько же солдат и, возможно, кое-кто из рабочих сумел выжить после взрыва корабля шароголовых. Но Первый знал, что с захватом газообразного, который мог бы стать грозным оружия массового поражения, бесспорно победа была за деританами. Теперь Капитан по сути отдавал её в руки сподвижника двуруких.
- Я подчиняюсь и приказываю тебе подчиниться нашему Лидеру, - не поворачивая морду тихо произнёс он.
- Лидеру? – не поверил ушам Первый.
- Лидеру? – повторил за ним Дарок.
- Мне? – недоверчиво спросил Туктук.
Так и не поднявшись с колен, Капитан стал рассказывать. Всё, что было им произнесено, повергло в шок и его подчинённых, и Дарока, и людей, которым он переводил слова Капитана. Даже солдаты, обычно абсолютно равнодушно воспринимавшие всё, что не относилось к адресованным им прямым приказам офицеров, были ошеломлены услышанным.
- Вся эта экспедиция была задумана только для тебя, Лидер. Целью моего существования стало приближение этой самой минуты. Я вхожу в клан плосколобых, как и Первый. Надо мной были проведено множество хирургических и пластических операций. Мне были наращены лобные пластины и вживлены в область лопаток панцирные вставки, что делало меня похожим на крылоплечего. Мои зрительные органы – искусственные, ячейки были заменены плазматическими линзами, я вижу почти также, как и двурукие. Сверхчувствительные слуховые аппараты заменили мне уши. В ноздрях моих – обонятельные усилители, составные дыхательных фильтров. В случае, если бы наша камера была разгерметизирована до того, как ими смогли бы воспользоваться остальные, я всё равно бы выжил и мог бы выполнить задание. Перед отправкой на осуществление этой миссии я был отобран из тысячи самых сообразительных офицеров, и в первую очередь главную роль здесь сыграло то, что я уже однажды был на этой планете в звании Третьего и участвовал в противостоянии с двурукими, в котором из-за шароголовых мы потерпели фиаско. Я один из немногих, кто сумел выжить, когда они пришли на помощь людям. Дарок помнит, как это происходило. Он был там, как и я, но по другую сторону баррикад. Его опыт я и использовал сейчас. Долгие годы я провёл в тренировках, после которых был помещён на корабль в камеру с заключёнными крылоплечими. Никто не должен был знать о том, что на борту находится яйцо клона нашего Лидера и деритан, отвечающий за его сохранение. Всё должно было выглядеть правдоподобно.
- Но зачем вообще понадобилось всё это? – не выдержал Дарок.
- Наш Лидер ищет способы объединения кланов. Это возможно. И прошлый эксперимент на этой планете доказал это. Двурукие, объединённые общей идеей и риском того, что род человеческий будет порабощён или стёрт с лица земли, сумели противостоять против наших групп. То, что люди называют Великой битвой, несмотря на наше поражение, стало для нас доказательством правоты идеи. Но новой Объединённой армии, огромной силе, способной установить контроль даже над сующим всюду свой нос Советом, требуется Лидер невероятной харизмы. Наш Лидер прекрасно понимал, что он слишком стар для того, чтобы возглавить армию. За столетия правления кланом он проникся уважением к экспериментаторским нововведениям шароголовых, поэтому «родить» харизму своего преемника решил путём вселения его в естественные условия, в которых ему пришлось бы бороться за выживание и возглавить группу иного клана. Именно в этом я и должен был помочь ему. Поначалу всё шло по плану. Сработали эфирные мины в нескольких системах корабля в нужный момент, его ремонт был невозможен и надзиратели решили совершить посадку на самой подходящей для условия временного проживания планете, по этой же причине они выбрали и этот материк, единственный на Земле, где обитали двурукие. Я смог стать Капитаном, но дальше пришлось действовать согласно ситуации. Лидер, повинуясь инстинкту, быстро привязался к маленькому двурукому и даже ставил его выше себя. Вместо того, чтобы учиться быть командиром группы, он обучался человеческим отношениям и перенимал манеру их поведения. Но это только понравилось старому Лидеру. Клон будет применять оригинальные подходы к выполнению цели, делать ни на что не похожие поступки, и его выбивающееся из разряда стандартного мышления поведение позволит воплотить идею в жизнь. В среде шароголовых, у которых мы перенимаем многие методы экспериментов, эта позиция сейчас имеет развитие. Возможно, поэтому Дарока Совет рискнул послать в экспедицию без предварительной «обработки». Я постоянно держал связь непосредственно с Лидером с помощью встроенного в моё нижнее левое щупальце портативного передатчика. Он передавал сигнал на зонд, переброшенный через гиперпространство и запущенный на орбиту Земли почти сразу после того, как мы овладели кораблём шароголовых. Раньше срока его появление вызвало бы у них подозрение и поэтому до поры до времени всё протекало без контроля Старого Лидера.
Первый подозрительно покосился на щупальце Капитана, под пластинами которого, как тот признался, находился передатчик. Теперь стало понятно, отчего он так часто бормотал какие-то непонятные слова. Он шифровал все данные передаваемые в ставку Лидера.
- Мне был дан приказ продолжить миссию, не отвлекая маленького клона из среды общения с людьми, - продолжал свой рассказ Капитан. - Ко встрече с газообразным я был готов и стремился к ней. Но трансфергатор приглянулся детёнышу двурукого, который даже умудрился стать для будущего Лидера хозяином. Устройство, позволяющее управлять субстанцией, всегда находилось с клоном, но без меня он не смог бы ничего сделать. А вот звуковой адаптер предназначался именно для него. Он был изготовлен для пожизненного использования одним деританом и в единственном числе. Просто поразительно, как он из всех предметов, которые были в отсеке, выбрал именно те, которые сделали бы его, даже в случае смерти своего защитника, то есть меня, оставался просто незаменимым переводчиком в группе. Возможно, эта интуитивная прозорливость обуславливается генной наследственностью. Его старый двойник не смог бы стать Лидером, если бы не был настолько развит интеллектуально. Так или иначе, клон, благодаря своему маленькому другу, смог войти в доверие двуруких. Лидер заметил, что со временем он сможет возглавить и деританов, которых ненавидели люди, и людей, которых они считали конкурентами в процессе выживания в условиях окружающей среды. Это была бы первоклассная начальная подготовка перед возвращением в клан. Будь я шароголовым или даже двуруким, я наверное бы жалел о том, каких жертв стоило её осуществление. Но с уверенностью могу сказать, что выполнил задание, и тебе пора поговорить с Лидером.
Капитан протянул вперёд левое нижнее щупальце и из-под одной из пластин вперёд выдвинулся маленький передатчик, по которому он и связывался со своим командиром. Окошечко передатчика залучилось синим светом и перед глазами собравшихся возникло огромное голографическое изображение морды Лидера, который находился за миллионы световых лет от Земли.
- Приветствую тебя, моя копия, - произнесла она трескучим старческим клокотанием.
- Меня зовут Туктук, - возразил маленький деритан, привыкший к земным именам.
Звуковой адаптер исправно перевёл слова на его родную речь, однако акцент был настолько ужасен, что Лидер едва смог понять их значение.
- Ты знаешь, мне никогда не выговорить на человеческом языке это звание. Но, если пожелаешь, я прикажу звать тебя именно так. Ведь чем сложнее произнести и запомнить позывные, тем сложнее их забыть. Практически ничего не делая, ты смог  убедить двуруких в том, что не все демоны, как они нас называют, для них противники. Из всех клонов, разосланных мною в разные части этой галактики ты показал себя как наиболее достойный наследник. Ты – моё продолжение, наделённое теми же способностями. С тобой я поделюсь всеми своими знаниями, передам правление кланом и на первых парах помогу в объединении с другими кланами. С минуты на минуту рядом с вами совершит посадку один из наших кораблей, и вы покинете эту планету, которая взрастила тебя и дала первоначальные бойцовские навыки, а главное, опыт контакта.
- Значит это всё, все эти смерти были нужны только для такого эксперимента? – возмутился Дарок.
Голограмма гигантской морды повернулась в его сторону.
- А, это наш старый знакомый Дарок! Как и в прошлый раз, ты сыграл в нём не последнюю роль. И не знай я заранее твоего ответа, предложил бы тебе присоединиться к нашему клану со всеми прилегающими твоему положению в нём привилегиями и почестями. Конечно, гибель троих шароголовых для всей твоей расы – трагическое событие, но каждый ведёт исследования как умеет. Эксперимент завершён, и я, не забыл и о тебе. Вскоре после отлёта Т… Туулк.. Туктукклка, за тобой прибудет спасательный корабль Совета. Я уже послал сообщение на Ором. По вашим понятиям я, можно сказать, повёл себя благородно, хотя это скорее практическое отношение к делу. Капитана я назначу Первым советником с неограниченными полномочиями. Первый вернётся к своей работе уже в звании Капитана. Даже солдат чужого клана, прекрасно себя зарекомендовавших в контактном бою, я не отправлю в пищевой резерв или на каторгу, а определю на работу инструкторов низшего воинского состава.
- Я не хочу покидать Землю и юного господина, - возразил вдруг Туктук.
- Я предусмотрел и то, что ты проникнешься к этой планете и местным жителям симпатией. После первой же психокоррекции, технологию которой мы позаимствовали у шароголовых, ты забудешь об этой привязанности, будешь относиться к ним равнодушно и беспристрастно и всецело отдашь себя на исполнение твоей миссии, которая возвратит нашей расе былое величие. Ты станешь лидером, а Земля продолжит жить той же жизнью. Люди научатся строить суда, заселят все материки, а этот, судя по движению тектонических плит, скорее всего, затонет. Их станет много, прогресс их цивилизации позволит людям выйти в космос, и они будут искать новые планеты для колонизации. Возможно, мы встретимся с ними и даже схлестнёмся на почве раздела территорий. Но это произойдёт через сотни тысячелетий. Вернее может произойти, если ты согласишься сделать то, для чего был рождён.  Ведь мой верный офицер, ставший здесь Капитаном может привести в действие ужасающей силы биологическое оружие, которое держит в щупальцах. Погибнешь ты, твои друзья, всё живое в радиусе тысяч единиц в планетарном исчислении, да и сам он. В этом случае эксперимент не удастся и будет означать, что примитивные желания восторжествовали над разумом, а значит, ты не был достоин занять моё место.
Туктук огляделся. Посмотрел на воинов, оторопевших от вида висящей в воздухе огромной полупрозрачной морды. На мрачного Бардрока, опирающегося обеими руками о рукоятку меча и стоявшего рядом с нахмурившимся Эриком.  На Хранителя, молчаливо и выжидающе взиравшего на него. На Этноза, обнявшего сзади сидевшую на земле, всхлипывавшую Тээту на вытаращившего в ужасе огромные чёрные глаза Дарока. И, наконец, перевёл взгляд на своего юного хозяина. Агнасибар присел перед ним на корточки.
- Мне очень жаль, Туктук, но мы должны расстаться. Тебя ждут дома.
Мальчик стиснул его в своих объятъях. Немного растерявшись, Туктук, тоже скрестил на его спине свои щупальца. Лидер понял, что они таким образом по земному обычаю прощаются, и прервал сигнал. Голограмма исчезла.

Эпилог
Это был не тот Председатель, что несколько десятилетий посылал Дарока на Землю, да и весь состав комиссии давно сменился. Перед исследователем восьмого ранга, в который раз стоявшим посреди огромного зала Города знаний на планете Ором, были новые, незнакомые лица. Дарок уже привык к положению задержанного, изолированного от общества, но не прекращающего своей работы. Согласно Уставу после каждого ранга Совет обязан был пересмотреть его статус, но на предложения изменить своё психологическое состояние и вернуться к нормальной жизни, которые неизменно повторялись каждой такой комиссией, он отвечал отказом. Даже разум его давно умершего учителя Де, ставший частью огромной информационной аналитической сети под названием Совет, не мог повлиять на решение заседателей и заставить их освободить Дарока от ограничения свободы. Да он и сам не стремился поскорее покинуть тесную лабораторию на одной из космических станций, так как бережно относился к своим воспоминаниям обо всём, что произошло с ним давным-давно на дикой планете, и главное, к своему отношению к её обитателям. С ним часто консультировались дипломаты, ведущие переговоры с деританами, его изучали биологи. Друзья Дарока, когда-то также побывавшие с ним на Земле и, как и он, долгое время отказывающиеся от неё, были вынуждены согласиться на процедуру, заставляющую переосмыслить новые понятия и пересмотреть жизненные приоритеты, чтобы продолжать трудиться по специальностям. Арц пилотировал огромные межгалактические суда, Тотус изучал поведение ящуров на планете Йоэ, Ло возглавил госпиталь близ места военных действий с одним из кланов деританов. Дарок оставался единственным, кто продолжал отвергать даже мысль о безобидной операции по психокорректировке. На комиссиях он спокойно и терпеливо отвечал на вопросы, заранее зная, о чём его будут спрашивать.
- Продолжайте, - подбодрил его во время доклада председатель.
- Мы творим будущее, но на прошлое повлиять не имеем возможности. То, что произошло, изменить нельзя. И я много раз рассказывал об этом, со времён моего прошлого доклада прошло всего несколько лет, ничего существенно не изменилось. Лидер оказался прав. Подъём уровня воды и движение тектонических плит вызывают риск наводнения заселённой части суши. Люди активно колонизируют другие материки. В далёкой древности они, по всей видимости, были вынуждены собраться на узком клочке суши, спасаясь от каких-то катаклизмов или внутренних распрей. Теперь в объединении отпала необходимость. Они научились изготовлять суда, способные преодолевать морским путём огромные расстояния. Многие гибнут, не найдя новой земли – от жажды и штормов. Уклад жизни племён и их мирное сосуществование ещё поддерживается установленным главным вождём порядком, но надо отметить – процесс уже начался, и в течение нескольких сотен земных лет всё изменится. Земля – планета людей, Совет должен признать их разумным видом и оградить от новых посягательств деританов на сферы их интересов.
- Что вы знаете о клане, Лидер которого прошёл подготовку на этой планете?
- Он идёт к своей цели. Под его началом находятся уже четыре клана, и это далеко не предел. Я слышал о том, что он ведёт переговоры даже со своими бывшими противниками. Туктук, прекрасно разбирающийся в межклановых отношениях, расположен к компромиссам и знаком с сильными и слабыми сторонами разных групп. Упор он делает на разведку, которая приносит ему сведения о колониальной политике и новейших научных разработках. Постоянная связь с кланом Лаборатории приносит ему огромную прибыль и позволяет занять беспроигрышную позицию по сравнению с остальными. Армия исчисляется уже миллионами, а всего в его подчинении, включая рабочих и рабов, находится около двух миллиардов. Совет обязан считаться с ним.
- Вы следите за событиями, творящимися на Земле?
- После того, как Советом были получены данные о количестве погибших людей во время последнего нападения деританов, мне было запрещено участвовать в исследованиях. Однако, мне было разрешено продолжать наблюдения и пользоваться сводками и данными удалённых групп, касающимися жизни планеты Земля. За всю историю изучения вида человека ни один из руководителей их групп не сложил свои полномочия добровольно. Вожди либо умирали от болезней и старости, либо гибли в войнах. Объединивший племена Бардрок первым отошёл от дел, передав свою власть наследнику. Сейчас он безбедно доживает свои дни на одном из южных островов, а на его место пришёл сын Агнаси. Он установил на Земле нечто похожее на наш Закон. Поэтому я не перестаю слать запросы в Совет с предложениями признать человека разумным существом. Но, несмотря на всё, что описано мною в многочисленных докладах, он до сих пор воспринимается как животное. Это не правильно. Наша задача – сделать так, чтобы они пошли тропой знаний, следуя примеру небесных духов, а не демонов ночи, как люди зовут наши расы. Их становится всё больше, и однажды они придут к нам. Что тогда мы им скажем?
2007г.