Конфетка

Ранним утром, с маленькой деревенской станции, я сел в местный поезд  - мне нужно было в город.
Пропустив вперёд двух женщин с корзинами, и под одобрительное шуршание мелкой купюры в руках проводника по случаю моего безбилетного проезда, я прошёл в середину вагона и сел на свободное место. Слабоосвещённый вагон большей частью спал, но уже и шептался, шуршал, и обволакивал спёртым воздухом, пропитанным потом, рыбой, перегаром.
На моей полке у окна чуть наклонившись, спала бабуля. Как много в таких поездах пожилых людей! Это словно дом престарелых, но с правом выйти. Поезда, следующие днём, полным полны весёлых и бодрых стариков. Они болтают, кушают, ругаются и спорят, вспоминая жизнь. А потом, выйдя на своей станции, грустно и долго бредут хромая в своё одиночество. Они любят поезда.
Справа на боковых сиденьях навалившись на стол дремлет пожилой мужчина...
Напротив меня сидит пара. Обоим около 60. Не спят. Сидят хмурые.
Она, похожа на советскую продавщицу. Невысокая, полная со строгим лицом, губы ярко накрашены. Это всегда смотрится глупо и вызывающе на пожилых женщинах с изнурённым жизнью лицом. Длинные седые волосы аккуратно закручены копной. На столе сумочка, купленная в пору молодости - в конце 60-х. И вся эта женщина словно из тех далёких лет.
Она смотрит в тёмное окно. Просто смотрит.
Рядом муж. Уставший от жизни здоровый мужичок, с большими неказистыми руками и грустными глазами. Сидит оперевшись предплечьями на бёдра. Смотрит в пол. Просто смотрит.
А я смотрю на них: прожили жизнь. Так надо было. А сейчас уже не живут. Они как сиамские близнецы - всей душой ненавидят друг друга, но деваться некуда. Так надо.
Они сидят спиной по ходу. Спиной едут вперёд. И живут спиной. Отвернулись от будущего и идут задом. Всё смотрят в прошлое, ищут причины, считают варианты.  Ищут себя там где их больше нет.
Проехали небольшую  станцию. Он выпрямился и тихо говорит жене:
- Дай телефон.
- Зачем?
- Дай, надо.
- Зачем тебе?
Она сурова, говорит сквозь зубы, почти не размыкая губ – шипит.
- Дай.
Она развернула сумочку на столе, щёлкнула замком. Сумка, похожая на большой старый кошелёк, открылась.
Женщина наклонила её к себе, чтобы лучше видеть что внутри,  левой рукой придерживая сумку, правую запустила внутрь.
- Зачем он тебе?
- Дай, надо!
Они не привыкли разговаривать друг с другом. Им не о чем разговаривать. Просто жили жизнь. Так надо.
Она вынула из сумки маленький телефон, и прошипела: Не урони!
Муж взял телефон в свои большие неказистые руки.
Телефон лежал у него в левой ладошке как одинокий младенец на большой кровати. Он пытался вглядеться в экран. Несколько раз то приближал голову к телефону, то отдалял - ладошка с телефоном оставалась строго неподвижной. Наконец он вроде настроил зрение.
Она пристально смотрела сбоку на телефон. Зло смотрела. Изредка быстро бросала взгляд на лицо мужа.
- Зачем ты его взял?
Он промолчал. Выпрямил указательный палец свободной руки и медленно начал подносить его к телефону.
- Что ты делаешь?
Он молчал. Палец уже был на кнопке вызова. Вызов пошёл.
- Кому ты звонишь?
Её лицо было злостным. Губы поджаты. Глаза блестели.
Он приложил телефон к уху и прикрыл ладошкой так, что со стороны могло показаться, что у него болит ухо или он закрывается от неприятного звука.
- Детям звоню!
И начал вслушивался в маленькую коробочку. Наверное, там, он ещё жил.
Простое рабочее серое лицо мужика. Вся жизнь в слесарке. Кожа на руках огрубела от металла и солярки. На нижней губе полоска от никотина: такую оставляют дешёвые сигареты без фильтра. Морщины, и грустные глаза...
Он ждал, что ему ответят в трубке, но ответа не было и  его чуть оживившееся лицо стало затухать.
- Не отвечают. - с грустью сказал он.
- Спят ещё. - с злобой прошипела она вырывая телефон из его руки. - Вот зачем ты звонил? идиот!
Он хотел ответить, но тут телефон зазвонил.
Мужик вдруг снова оживился и успел перехватить телефон. Зажал его в левой ладони, и чуть отклонившись в сторону от жены, стал судорожно жать выпрямленным указательным пальцем свободной руки на кнопки. Он спешил ответить!
Я видел, что он нажал на "отбой" и резко вскинул телефон к уху.
- Алё! Алё!! Не отвечают…
Его лицо снова начало затухать.
Он грустно смотрел в экран телефона.
- Зачем ты звонил, дурак! Разбудил детей! Кто тебя просил? Идиот! Давай сюда телефон! Ну кто тебя просил! Зачем звонил! Придурок! Такая рань он их будит! Она шипела. Клокотала.
Он молча протянул ей телефон.
Но тот снова зазвонил! Мужик одёрнул руку. Снова нажал не на ту кнопку. Спешил, и боялся жить.
- Идиот, быстро отдай телефон! Зачем звонил? Кто тебя просит! Вечно ты лезешь! придурок! Теперь дети волнуются. Дубина! И ответить нормально не можешь! Растяпа!
Телефон зазвонил в третий раз.
Мужик попал на кнопку «ответить», и его глаза заблестели слезой: - Доченька, мы едем! да-да, с мамой! Очень соскучились! Я разбудил? Уже не спали? Миша собрался нас встретить? Так это..
Она зашипела:
- Отдай мне телефон! Быстро!
- Доченька, тут мама хочет с тобой поговорить.
- Алё, Ира, не надо нас встречать! Сами доберёмся! Ничего, дотащит! Ждите. Просто отец как всегда сдуру, начал вам звонить. Отдыхайте, мы сами приедем.
Она посмотрела на телефон. Отключила его.
- Зачем звонил! кто тебя просил! идиот! детей разбудил..
- Они не спали.- тихо сказал он.
- Да откуда ты знаешь?! Лезет он вечно!
Она убрала телефон в сумку, защёлкнула на замок, и отставила сумку в сторону, отвернулась к окну.
Он сгорбился, опёрся на бёдра, и смотрел в пол.
Люди в вагоне начали шевелиться, громко разговаривать.
- Подъезжаем. - сказал он.
- Сама вижу. - прошипела она
Она снова придвинула к себе сумку. Открыла. Достала кошелёк.
Высыпала на ладонь мелочь и начала отсчитывать. Монеты, в основном мелкие, клала на стол.
Отсчитав сколько нужно, она сказала: - Это на маршрутку! Сразу заплатишь. Положи в карман и не потеряй!
Корявыми пальцами он стал брать монеты со стола- не каждая поддавалась с первого раза. Все поднял. Зажал в ладошке, чуть привстал и осторожно ссыпал мелочь в карман брюк. Сел и снова облокотился на бёдра – на шее сидела тяжёлая, грузная и непростая жизнь.
Она копалась в сумке. Что-то убирала, что-то доставала. Он смотрел мимо неё в окно.
- Встанешь пораньше, сумки вытащить за два раза. Ставь их на перроне так чтобы я из окна видела. - сказала она.
- Ладно. - тихо сказал он, и посмотрел на неё. Она чуть улыбнулась. Я не понял чем и как, потому что губы оставались поджаты. Но всё же..
Она посмотрела в сумку, опустила внутрь руку и я услышал, как открывается молния в потайном кармашке.
Она открыла кармашек и вынула маленькую конфетку-леденец. Фантик был настолько затёрт, что ни названия, ни рисунка уже не было, только пятна краски.
- На! - сказала она, и протянула ему конфетку.
Он резко мотнул головой.
Она тут же убрала конфетку в сумку. Снова я услышал, как затрещала молния потайного кармана.
- Вставай, а то будешь сидеть тут до обеда!