СССР. Предчувствие

  ( давнее )

Чайник был пузат и нескромен,
Хобот носа спесиво выпячивал,
Большой -как фаянсовая корова:
Идоилище чая-горячего.

Хозяин, эстет-с шевелюрой стоячей,
Двинув плавно рукою, блеснув очками,
Как бывалый игрок и растратчик,
Индийского пачку бросал перед нами.

Череп чайника вскрыт и кипяточком-прошпарен,
Всыпан с шорохом ворох байхового,
Вот он стоит: надутые щеки, боярин,
Африканские уши в стороны, каково?

Это что? - говорит хозяин,
И сам продолжает: интродьюс!
- Будет чай, упиваться буду чаем!
А не будет его, упьюсь.

Но - чай. На губах улыбка блуждает,
Глаза воздеты! Очки блестят.
Чай чаю - рознь,- заключает.
И - разливает, и заливает,
Эстет с головы до пят.

А у меня в затылке застыла тяжесть,
А на сетчатке ослепительно:
В блаженстве, и в белых штанах, как на пляже,
Как в кино,
Стоит струной, в паркет угодив тапочками,
Глаза сияют, прическа столбом,
Палец вверх указУет в лампочку,

В потолок, проложив весь дом,
Крышу и атмосферную форточку,
Через космос унылый от пустоты,
До попадания в далекую звездочку,
Свет которой нас еще не достиг.

Здесь траектория чая навечно кончается,
Чуждый воздух пройдя и достигнув цели:
Еще один торжествующий палец
Навстречу выставлен как на дуэли.