Руины

Очень часто мне снится один и тот же сон. Я, подобно вспышке чахоточной жизни, появляюсь в царстве вечного покоя, в царстве древних руин, когда-то великий город печально приветствует меня еле заметным переливом гротескных теней на античных колонах, море монотонно шепчет все то же, что оно шептало храбрым греческим мореходам или бесчестным финикийским пиратам. Я стою на главной площади крупной колонии древних греков. Когда-то, на этой площади вкалывали рабы, прогуливались обычные граждане, поражали пышными эскортами и женами красавицами местные знатные и известные фигуры, местные чиновники. В конце площади крупный порт с бесчисленными иноземными судами колоритными торговцами издалека, шикарными и не очень товарами, которые, кажется вечно грузят или разгружаю.

Скупая прибрежная зелень девственно трепещет, так словно, ее пощипывает привязанный неподалеку от одного из кривых деревцев ослик уставшего и бедного странника прильнувшего к ручейку. Направо раскинулся город, который, сегодня кажется даже не селеньем, а маленьким хуторком, между невысоких домов расположен шумный рынок, на котором можно купить корзину-другую свежей снеди из пригорода, причудливых рабов сам вид который будет веселить вас в грустную минуту, сильных и здоровых рабов которые будут выполнять всю самую сложную работу, очаровательных рабынь которые воплотят любые ваши интимные прихоти и еще много того, что во все времена можно было купить за золото серебро и медь. Налево небольшой театр на котором сыграли уже не один десяток кровавых трагедий (для пущей убедительности, как известно убийства настоящие) и смешных, в основном сатирических, комедий. Рядом с театром – форум – место, где путем учета мнения большинства решаются важные для полиса дела, конечно же допускают только свободных граждан. На другом конце города, очень неприглядного вида, новый храм какой-то недавно появившейся религии. Как же она называется? Ах да – христианство. Точно – христианство… А за ним небольшой некрополис этого города.

До сих пор не могу поверить в то, что мои ассоциации и видения связанные с этими древними кусками мрамора, исключительно плод моих исторических познаний, я чувствую эти камни, я пью этот воздух, я ем крики этих чаек и ропот моря, я вижу что и когда здесь было, я чувствую атмосферу давно минувшей жизни этого города, этот город одно большое надгробие и я читаю его, читаю с упоением, читаю вдохновенно, читаю так, как не читал ничего читаю, так, как будто этот город – часть моей души, часть вечная, часть неотъемлемая, но часть отобранная, отобранная роком, неумолимым фатумом, безжалостным временем – самым лучшим учителем, но убивающим своих учеников. Как будто я родился и вырос на этих закоулках мощеных грубо отесанным камнем в гомоне повседневных забот великого народа, имевшего многое, чего нет даже у современного человека, многого к чему современный человек никогда не вернется и никогда не придет развиваясь в другом направлении… Когда ты блуждаешь меж этих мраморных остовов былого величия представляя и даже кокой-то глубинной памятью чувствуя, как все это было, ты и сам невольно задумываешься о том, что точно так же, через несколько сотен или даже тысяч лет новые люди будут читать руины наших городов как надгробия, надгробия людей, надгробия идей, надгробия эпох, надгробия веков, подсознательно чувствуя непонятную близость всех нас – всех людей всех времен и народов живущих и канувших в Лету. И это не будут считаться низкой некрофилией или другим извращением, но духовной археологией, чем то возвышенным и прекрасным.