Турецкий танец

– Конечно, – говорит она – когда ты пошла в школу, мама повела тебя фотографировать, а когда я через два года – ей даже в голову не пришло это сделать!
     От их с Леночкой детства осталось так мало фотографий…. Вот они, совсем маленькие, стоят на стульях в смешных плюшевых пальто: у Леночки "на вырост", а у сестры явно надставленное, должно быть, после старшей – одно красное, другое фиолетовое. Это Казахстан, зима, они в варежках и валеночках, одна укутана в пуховый платок, на другой – шапка и воротник из белого зайца.  А вот две другие: их по очереди ставили у игрушечной лошадки на колесиках – роскошь Витебского ателье. Удивительно, почему так помнятся цвета, фактура тех бедных одежек: ботиночки со сбитыми носами, чулочки "в резиночку", синие юбочки на лямках, бесформенные кофточки розовой фланели… Главное украшение – пышные банты, завязанные под подбородками: крепдешиновый в горошек и атласный синий. Вокруг последних была масса споров  –  кому  какой, и даже, кажется,  самый красивый вариант, удивительно блестевшая клетчатая лента, был отвергнут из-за невозможности придти к согласию. "Какие Ваши девочки всегда нарядные! "  – говорили все маме.
      И Леночка очень любит ту, о которой говорит сестра.
–  Деточка, но ведь нас сфотографировали тогда вместе! – Леночка в белом фартуке, белая стойка воротничка, сестренка в темном платье с бантом, опять в горох – головка к головке.  Обе смотрят серьезно и немного напряженно.
– Но когда я пошла в первый класс, нас не повели…  – сестра уже на пенсии, но прошлые обиды все не дают ей покоя. Обе знают, что мама в те  годы руководила каким-то отделом, преподавала в техникуме, ей еще не было 35-ти, была она одинока и, наверное, тосковала о любви и счастье. Девочки редко ее видели…
 – А еще, тебе на Новый год сшили турецкий костюм… 
 Первые два-три года в школе были для Леночки большим испытанием: безумная застенчивость, постоянные пропуски занятий, желание быть "хорошей" и неучастие потому в шалостях одноклассников – такое маленькое одиночество. Но уже на первую "елку" ее включили в группу девочек, готовивших восточный танец. Родителям поручили сшить костюмы по образцу: зеленые марлевые шаровары и такие же пышные рукава, пришитые к красной жилеточке. Всем и сделали так: блеклая зелень, тусклый кумач. И только мамина любовь к прекрасному  не позволила ей ограничиться тем же: Леночкины шаровары имели густой малахитовый оттенок, а алая китайская парча переливалась причудливыми цветами и птицами – красота неимоверная… Леночка была зачарована и – в ужасе.… Сама необходимость выйти на сцену приводила в трепет, но сделать это в костюме, отличном от остальных (одобренных Ниной Георгиевной!) – нет, это оказалось невозможным, и ее не смогли вытолкнуть из-за кулис никакими силами. Потом, дома, девочки надевали его по очереди…
     Все это пытается Леночка втолковать сестре. Нет, не бывает выдуманных страданий (только причины их могут оказаться эфемерными) Такие "мелкие" обиды симпатичных шестилетних девчушек иногда задают направление всей их последующей жизни.… И вот, они сидят и вспоминают, вспоминают, …уже ничего не изменить, не исправить, но, может, получится что-то отпустить…