II Сватовство Миче. Глава7. Обещание встречи

   ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛНЦА.
   
   ЧАСТЬ II. СВАТОВСТВО МИЧЕ.

   ГЛАВА 7. "ЧЁРНЫЙ МСТИТЕЛЬ" И ОБЕЩАНИЕ ВСТРЕЧИ.

   Я ещё не рассказывал, поэтому вы не знаете. Мой дед был известным путешественником. Не менее известным, чем Паги. Он знал их, но странствовать с ними ему не довелось, а может, просто не хотелось. И ему, и бабушке, время от времени сопровождавшей деда в его странствиях, не нравились родители Лалы. У меня дома чего только нет. Всякие статуэтки, сувениры, обломки и огрызки из раскопок и разных интересных мест, карты и рисунки. Вернее, не совсем дома. Дед хранил и приказал мне хранить карты, рисунки и книги в старой голубятне, в железном ящике. Оттуда – то я и добыл карту для Далима. В другом ящике хранились всякие странные предметы. Они были дороги деду, поэтому я их не выброшу, конечно. Сувениры, могущие украсить интерьер, естественно, его украшали и стояли по всему дому. Я говорил деду, что такое хранение не может пойти на пользу рукописям, но он упорно твердил: «Пусть они хранятся в голубятне. Мы же анчу, а потому должны держать ценности вне дома – вдруг мало ли что». Вообще-то, я собирался в скором времени перенести ящики в дом… ладно, в подвал, а на голубятне завести голубей.
   Так вот. Один рисунок мне особенно нравился, но дед не разрешал повесить его на стену, пусть – де лежит, где все. На рисунке – старый корабль, выброшенный на каменистый скалистый берег. На таких ходили наши соотечественники лет двести назад. А сто лет назад последний такой корабль изъяли из флота. Их сменили более современные и новые суда.
   - Смотри, Миче, дорогой мой, - говорил дед. – Любое фантастическое событие, даже самое непонятное, имеет простое объяснение. Знаешь легенду о «Чёрном Мстителе?»
   Конечно, я знал. В незапамятные времена, когда наши предки выходили в моря и океаны на долблёных стволах и камышовых челноках, завелись самые первые пираты, чьи суда были чудом техники и кораблестроения. Не знаю я, что это значит, возможно, нечто обшитое досками или даже с двумя парусами. Корабли эти были вместительней, быстрее и маневренней всех прочих корыт и плошек, недалеко в то время ушедших от плотов. Ох, и нагоняли пираты страху! Тогда они даже образовали своё государство в Тиремском море, придумали свой герб и флаг, и угрожали всем известным обитаемым землям. Им бы жить и радоваться, но они продолжали промышлять разбоем, строили обманные маяки, нападали на города и обращали людей в рабство. А один наш государь взял, да и построил флот по образцу пиратского. Строил тайно, двигался окольно, напал внезапно – и пиратское царство приказало долго жить. Был большой праздник по этому поводу, и в разгар праздника, ясным вечером, налетела чёрная буря, и в гавань, опережаемый страшными волнами влетел чёрный – пречёрный корабль.
   - Страшно, Миче? – обычно в этом месте спрашивал дед.
   - Да ни капельки, - бодро отвечал я, поглубже зарываясь в одеяло.
   Чёрные – чёрные волны потопили рыбацкие лодки, разорвали рыбацкие снасти, ударили по пристаням и новому флоту, сокрушив его в щепки. Они разбились о стены города, чуть ли не деревянные в то время. Затем люди, замершие в ужасе на улицах, увидели этот чёрный корабль и чёрный туман, пришедший с ним и принёсший лютый холод. В один миг пожухли и завяли сады, а море у берега покрылось корочкой льда. И люди бросились бежать. Но содрогнулась земля, и вершина горы Иканки распалась на несколько. Рухнули дома, придавив собой своих хозяев, погиб целый город, обрушился в образовавшуюся пропасть дворец, где пировали победители, а перебитые в бою пираты, ставшие призраками, сошли на берег с чёрного – чёрного корабля по имени «Чёрный Мститель» и добили уцелевших. Но кто – то, само собой, выжил, и страшная легенда кочевала из
поколения в поколение.    
   - Как думаешь, Миче, что это было?
   - Стихийное бедствие, - думал я. – Землетрясение. 
   - Не совсем так. Слушай дальше.
   Долго – долго не могло наше государство зализать нанесённую ему рану, но и пираты вновь окрепли не сразу. Так было каждый раз. Обнаглевшие до предела морские разбойники, потерявшие терпение мирные жители, большой поход, разгром, месть. Не всегда она была столь грандиозной. Иногда погибал государь, затеявший поход, иногда – удачливый адмирал. Очень часто – тот, кто убил главаря. Но были и случаи возвращения «Чёрного Мстителя». Чёрный туман и холод, леденящий душу страх, бьющие по кораблям волны, землетрясения, пожары, обвалы – это только часть того, что нёс с собой страшный корабль. Под натиском этих ужасов рушились города, но пираты не решались остаться на континенте, и «Чёрный Мститель» исчезал неведомо куда со своим самым первым призрачным капитаном на борту.
   - Что ты думаешь теперь, Миче?
   - Что у пиратов есть волшебный корабль, и они его держат про запас для особых целей.
   - А скажи мне, Миче, отчего не всегда они призывают для мести «Чёрный Мститель»?
   - Ну… Не знаю, - прикидывался я.
   - А вот почему. Ты как думаешь, сколько лет может длиться жизнь корабля?
   - Ну…
   - Но ведь не тысячу лет?
   - Не тысячу. Но ведь это волшебный корабль, а матросы – призраки.
    - Отчего же, Миче, каждое поколение, ставшее свидетелем мести, описывает волшебный корабль, как современный? Отчего он не тот, не самый первый?
   - Наверное, чтоб страшней было.
   - Наверное, корабль самый обычный, который был под рукой. 
   - Наверное, на корабле – страшный, очень сильный волшебник. Может, даже несколько штук, - выдавливал я то, что хотелось услышать деду. – А матросы самые обычные. Призраков не бывает.
   - Правильно, мой родной! – хлопал в ладоши дед и радовался, как маленький. – Они просто имели волшебника, такого пиратского мага.
   - Что же он их не защитил от нас? – ехидно спрашивал я. – Был в отпуске? Болел ангиной?
   - Может быть. А может, для мести, для «Чёрного Мстителя», нужно особое волшебство. Особое, очень сильное, из тех, что готовятся долго и не каждому под силу. Смотри, вот я зарисовал последнего «Мстителя». После своего чёрного дела, он не смог бороться с обычным штормом, разбит и выброшен на берег. Последний, почти современный корабль, покрашенный чёрной краской, с чёрными парусами. Я случайно наткнулся.
   - Волшебство! – вздыхал я. Такие рассказы и побудили меня стать магом. – Дедушка, неужели никто не смог противостоять?
   - Никто,  мой  Миче. Никто не мог угадать срок. Бывал  перерыв  в  год между разгромом  и местью. Всегда внезапно, всегда очень страшно. Не каждый раз свершалась подобная месть, что-то там шло не так. И, думаю я, два сильнейших волшебника в одно время жить не могут. Невероятная нужна сила, чтобы противостоять.

   *   *   *
   Скажете, наверняка все помнят о «Чёрном Мстителе». Да, помнят. Как помнят сказку о бабке и дедке. Я сказал уже, сколько времени о волшебном корабле не было ни слуху, ни духу.
   Теперь вы понимаете, почему я боялся пиратской мести и почему до такой степени? Я боялся не только за себя. Два сильнейших волшебника в одно время жить не могут, а я далеко не сильнейший.
   Вы понимаете, почему я только радовался тому, что Петрик живёт у меня – я не сильнейший, но могу просто попытаться защитить друга, убившего главаря.
   Но понимаете ли вы, почему я понёсся наперерез «Северянину», выходящему из гавани? Вы спрОсите друг у друга, переглянувшись: «Миче Аги не в себе?». Да, мы же решили уже, что я сумасшедший. У меня в лодке двое маленьких детей, которых я не успею и не сумею спрятать, даже если побегу самым первым, а в городе у меня мама и папа. То, что я ринулся навстречу – это был жест отчаяния, безумный, дикий поступок.
   Моя лодка пронеслась мимо «Северянина», где уже закричали в страхе и смятении, и я увидел далеко в море, и всё ближе, ближе, ближе, страшную черноту. Быстро – быстро она двигалась прямо на меня. Страх летел впереди неё. Он был материален, имел плотность, голос, запах, даже, кажется, вкус. Надо было бежать, бежать от него, как от чудовища. Он был искусственно создан, чтобы обращать в бегство, чтобы убивать, разрывая сердца. Я вовремя сказал себе это. Даже не знаю, с чего я взял, что ужас рождается не во мне, что его источник в центре темноты. Но раз он материален, я могу стать преградой для него. И я стал. Это было не очень сложно. Просто надо было всё время помнить что это что-то вроде заклинания, которому можно противостоять. Я выбрал для защиты Воспоминание Счастья - и стремительно темнеющий воздух чуть засветился перед моей ладонью светом едва начавшейся весны, выпавшего ночью и тут же растаявшего снега, оставившего после себя удивительные сосульки, блестящие до того, что в мире, на рассвете, было только сияние радуг и отражения солнца, и отражения отражений на окнах, крышах, лужах, на небе, в глазах четырёхлетнего меня. Тогда я ещё знал, что такое покой и безопасность. Тогда, впечатлившись, я понял, что нет ничего интересней, чем магия света. Всего на расстоянии вытянутой руки смягчился искусственно созданный ужас, но этого было достаточно, чтобы нормально соображать.   
   Перепуганная Лала ахнула и обхватила ручонками мою ногу, Рики вскрикнул, заслонил голову ладонями и припал к Лале, пытаясь заслонить собой. Детей всё-таки успело коснуться то, от чего я их защищал.
   - Назад, - сказал я им. – Отползите назад. Рики, держи руль и делай, что я велю. Ничего не бойся. Не бойтесь. Это всего лишь иллюзия.
   Я затолкал детей на корму и встал перед ними. Похоже, им  стало легче, искусственно созданный страх не лез за мою спину, огибал лодку. Под килем хрустнула тонкая корочка льда. Вода почернела, но солнце светило ещё на западе. А когда темнота сожрала его - словно вечер глубокой мрачной осени рухнул на море. «Северянин» сбавил ход. Я – нет.
   Я был зол. Там, впереди, и вообще везде, я видел лодки и большие суда, которые, согласно легенде, должны разбить чёрные волны. И в одной из лодок – моя любовь, моя Ната.
   Нет!
   Я протянул над морем руки. Я выкрикнул заклинание – и почувствовал такое противодействие, что впору было упасть и умереть. Но я никогда не жаловался на здоровье. Я стоял так, пока не понял, что момент для уничтожающих всё волн прошёл. У того, кто мне противостоял, не будет другой возможности для запуска заклинания. У него вообще не будет возможности. Очень злой анчу Миче Аги сказал Слова, Лишающие Оружия. Уничтожить сразу всё то, что приготовлено заранее. Не давая опомниться, я повторил Слова раз, другой и третий. Я вытянул руку ладонью вверх, и огонь, полыхнувший с неё, пробил в черноте дыру, и солнце показало нам этот корабль, в столбе света, в окружении тьмы. С перепугу я произносил ещё какие–то заклинания, пока не сообразил воспользоваться задумкой пиратов – и вот на небольшой волне чёрное судно полетело прямо на «Северянина», а мы, наша лодка, стояли на пути.
   - Стреляйте! – закричал я, обернувшись, без надежды, что меня услышат на «Северянине». – Рики, что ты замер?
   Мой очень младший брат дёрнул руль, лодку мотнуло в сторону, она понеслась в обход пиратского судна – и тут на нём сообразили, что делать: просто уничтожить нас. Парус вспыхнул и сгорел, мачта хрустнула. И я, и Рики спохватились и окружили лодку двойной защитой. И она была тотчас разрушена магом на «Чёрном Мстителе».
   - Ах, так?!
   Я ударил так, что чёрный корабль снесло с волны и он черпнул бортом воду. Грохнули пушки «Северянина» - я уже думал, что не дождусь.
   Всё было кончено.
   Я стоял и ошеломлённо моргал на дело своих колдовских рук: на рассеивающуюся темноту и тонущий «Чёрный Мститель», вполне современный корабль. Его даже не потрудились выкрасить в чёрный цвет. «Северянин» бил снова и снова, и я дохлой мойвы не дал бы за пиратские, вовсе не призрачные, шкуры. И за наши тоже. Мы были слишком близко, и какое – нибудь ретивое ядро запросто могло прилететь по наши души.
   Я бросился на дно лодки, заставив детей последовать моему примеру. Подо мной что–то зашипело. Чикикука! Я её придавил. Вскочив на скамью, моя выхухоль встала на цыпочки, выгнула спину, встопорщила шерсть и усы и зашипела на меня и на всё происходящее, свирепо клацая зубами и вращая глазами. Я стащил её на дно за хвост.
   - Вёсла, - пискнула Лала. – Есть же вёсла! Надо уплыть.
   Хорошая идея. Но хрясть! Носа нашей лодки как не бывало, а мы оказались в воде. Водоплавающая выхухоль резво взгромоздилась мне на плечи. Как я её понимаю! Вода оказалась обжигающе ледяной. Видно, у Лалы свело ноги и, булькнув, она пошла ко дну. Мы с Рики не дали ей утонуть, выудили и прицепили к обломку, за который держались, трясясь и стуча зубами от холода и стараясь не смотреть на расправу обычного военного корабля с древней легендой.
   С «Северянина» спустили шлюпку, а ещё я смутно видел лодку с жёлтым парусом, летящую ко мне. И тут в моей голове раздался голос:
   «Кто ты, маг? Назови своё имя».
   Это требовал ответа мой противник, уцелевший, как ни странно. Я огляделся. Прямо надо мной висело в небе что–то вроде кастрюли с хвостом. Обладатель голоса сидел внутри.
   «Имя!!!»
   - Назови своё, - не растерялся я.
   «Ну, пожалуйста, что тебе стоит? Не вредничай! С высоты плохо видно. Ты Миче?» - мне показалось, что волшебник смеётся, я ощутил его улыбку, его ликование, прямо невероятный восторг, просто счастье. Интересно, с чего бы ему так радоваться?
   А мне было дико холодно, путались мысли, голова стала тяжёлой, пальцы скользили. Невероятная усталость после невероятного напряжения. Как я вообще ещё мог шевелиться? Но я предупредил противника, что ему придётся плохо, если он попробует причинить вред детям, прицепившимся рядом. Кастрюля его дёрнулась и мотнулась.
   "Вытряхну тебя, как морковку!" - мысленно обратился я к негодяю, который вместо ответного удара, позволил мне понять, как ему смешно. 
   На самом деле я с удивлением понял гораздо больше: воля смешливого мага не была злой и враждебной для меня. Он просто хотел знать моё имя, как хотят знать имена друг друга мальчишки, играющие в песке.
   - Миче, ты что?
   - Миче, тебе плохо?
   Ох, знали бы вы, до какой степени мне было плохо! То, что я тут вытворял, не проходит незаметным для здоровья.
   - Держись! - детские руки ухватили меня со всех сторон.
   Чикикука влезла мне на макушку и дёрнула за волосы. Ответить детям я не мог, я страшно закоченел.
   "Ну-ну, попробуй-ка, вытряхни, - насмешливо сказали мне с неба. А я не мог ответить. - Не правда ли, тебя Миче зовут? Миче Аги?"
   - Фиг тебе, - трясущимися губами выговорил я. Если колдун повисит там ещё, он не только вытянет из меня всё, что захочет, но и разрушит мою защиту, созданную заново, и потопит нас, как мошек. Я потому победил, что напал сам и внезапно, и действовал быстро. Но если взяться за меня всерьёз… Волшебник, однако, не брался. Пока он висел надо мной в кастрюле, он даже попытки не сделал мне навредить.
   Мало того. Мне вдруг стало тепло, словно подо мной и детьми забил горячий источник, а вода чуть уплотнилась, стало легче держаться, зрение прояснилось. Чикикука куснула меня за ухо, и я немного оклемался. Даже сумел поправить скособочившиеся очки.
    Мелькнула мысль, что волшебник, висящий над нами, возможно, не хочет нам зла. Я всегда чувствую направление магии, и готов был поклясться, что это не Рики устроил. У него были заняты руки: он держался за обломок и поддерживал меня, и сам он вдруг воскликнул: "Ой, вода теплеет!" Это сделал маг с "Чёрного Мстителя". Но мне было было не до размышлений. Тут был бой, и я в запальчивости решил, что колдун затевает новую каверзу. Будь я один, я бы сдался, наверное, до того мне было худо, до того я был слаб. Но со мной были Рики, Лала и Чикикука, и надо было их защитить во что бы то ни стало. Не долго думая, я заставил под кастрюлей гореть огонь. И это последнее усилие так вымотало меня, что некоторое время я даже не мог нормально дышать. Казалось, даже сердце устало биться, и я заставлял его работать силой воли. Незнакомый маг захохотал, и полетел в неведомую  даль, порой снижаясь до уровня  моря, чтобы сбить пламя. Хвост у его кастрюли сгорел.
   «Ещё встретимся, Миче! – мысленно осчастливил он меня на прощанье. – Обязательно встретимся!».
   - Главное – быстрота и натиск, - сообщил я матросам «Северянина», прежде чем потерял сознание от слабости, холода и облегчения.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2009/11/24/1145