Ассимиляция

Долго-долго перед глазами несутся черно-белые хроники войн. Первой Мировая, Второй Мировая, Русско-Японская. А потом все становится цветным, только жутко грязным, серым, и по-тыловому будничным. Снится советский лагерь военнопленных. Арийцев выгнали из бараков и построили на плацу — представьте себе солдат и офицеров, голодных и оборванных, которых заставили за полчаса привести себя в идеальный порядок. На другой стороне плаца стоит, сутулясь, местный комендант и тщетно пытается перекричать толпу русских женщин. Вот ровно таких, которые и коня остановят и в избу горящую войдут. Диалог выглядит следующим образом:
"Ну бабоньки, ну поймите и вы меня! Ну десять. Ну двадцать, самое большое!" - в голосе коменданта проскакивают нотки отчаяния на грани слёз, - "Ну уж никак не сто, как вы просите! У меня ж лагерь опустеет, что я наверх скажу?"
"Ну как же! А нам-то как? - не унимаються в ответ бабы, - "Мужики-то не вернутся! А они у тебя вон какие... ладненькие!"
Надо упомянуть, что в это время происходит в голове у пленников. Еще приводя себя в порядок, они решили, что их ведут на расстрел, а русские женщины здесь для того, чтобы посмотреть на акт возмездия. Но пока они стоят, шатаясь под весенним ветерком, в их головах происходит осознание того гораздо более страшного, что их ждет.