Монолог 2

2.

Вот я уйду. Вот двери отскрипят. 
Вот кошка отпоет по мне молитву
И замолчит. И тенью на калитку
Тихонько ляжет мой последний взгляд.                ***
               
Итак,  я уехал из Города навсегда. Нет, нет, нет – в моем адресе сменились лишь  название улицы, дом, квартира, а к этому прибавилось ощущение, что я уехал из Города. Навсегда... Мой дом постепенно обрел все необходимые признаки крепости, где я мог, заперев наглухо ворота, погрузиться в кресло и предаться размышлениям. Он, как утес, стоял, не замечая ветров и волн, разбивающихся о бетонную грудь, и только время от времени по его стеклам скользили слезы.

Только тихое мерцанье
Свечек у окна.
В созерцании мерцанья
Ночь прошла без сна.
Нет ни шороха, ни звука,
Пляшут огоньки.
И наполнила разлука
Черные зрачки.
                ***
               
И я выходил из дома в мрачные объятия Чужого Города. Чужие дома смотрели на меня из-под подворотен, облаивая злобно и бестолково, а чужие улицы швыряли под ноги рытвины и камни. Безысходность сжимала горло. Поиски моего Города были безрезультатны – он был рядом, но невидим, недосягаем... Закрыв глаза, я летел через лабиринты дворов и улиц, взбегал через ступеньку по крутой лестнице и захлопывал дверь. Тишина и покой.



Как в храм вхожу я в этот дом,
Где притененны занавески,
И тихо, без движений резких,
Сажусь, раскрывши книжный том.

А свет из лампы на стене
В углах удерживает тени,
И слышится гитары пенье,
Оно внутри звучит и вне.

Стихает шум и суета
И тишина покоя дома
Так удивительно знакома,
Как вдруг ожившая мечта...
                ****

Как в храме замирали мои глаза, невидяще глядящие в раскрытую книгу, а в мыслях проплывали картины моего Города...