Последний день

Ты уходил, а я впервые не пыталась удержать тебя, чувствовала, что все мои усилия бесполезны, бессмысленны. Я вдруг чётко осознала, что тебя нельзя изменить. Ты отдалялся, а я впервые не сопротивлялась…

Безысходность… Невероятная безысходность сцементировала мою волю, мою душу, моё сознание. Это случилось, когда Мотова заглянула к тебе в кабинет, жестом позвала тебя покурить, а ты тайком подмигнул ей, обманув меня, выскочил из кабинета и пошёл к ней. Ты сел, развалившись на стуле, забросил ногу на ногу, как обычно водрузив их на другой стул. Ты рассказывал и слушал её, слушал и участливо спрашивал, вдыхал и выдыхал свой ядовитый дым, шутил и весело смеялся…

Опустившиеся руки, пустота и неимоверная слабость…
Полное безверье в то, что ты когда-нибудь изменишься, сменилось стопроцентной верой, что ты не изменишься никогда...

Одинокий волк потребовал свободы  и я -  разжала руку…
Когда-то Максимка кричал на меня за то, что я не крепко держу его за руку, когда веду из детского садика.

Ты часто говорил, что я твой ангел хранитель. В тот миг я сломалась, умерла. Я выпустила твою руку…

Оказывается ангелы, могут умирать раньше, чем те, кого они обязаны хранить…
Заставлять тебя лгать мне, чтобы иметь возможность сбегать к другой… Зачем это ангелам? Им не нужно, чтобы им или ради них - лгали…

Ты вышел, поцеловался с Михайленко, и ушёл в никуда… Я даже не пошла провожать тебя, как обычно… Не довела до остановки и не посадила в троллейбус…

Я ушла одна, как во сне, я - рассталась… Это было расставанье с тем, кому уже не нужна. Я тогда не понимала этого. Мне самой было странно моё поведение.

Одновременно в тот день ты вселил надежду на нашу совместную работу и сбежал к другой…
Да, оставалась надежда на завтра, что завтра всё изменится: ты проспишься, отдохнёшь, и будет что-то новое, и одновременно была полная уверенность, что этого нового, счастливого «завтра» не может быть, будет этот вечный холод лжи…

Я не спала в ту ночь… Сначала писала о предательстве, а потом рыдала, сидя на полу лестничной клетки, перед запертыми дверями неврологического отделения, где пытались, а, может быть, вовсе и не пытались спасти тебя…

Молитва у святых мощей.

Не забирайте у меня любимого!
Не уж-то, мало вам своих на небесах?
Не кличьте за собою вдаль родимого,
Не погасите божий свет в его глазах.
Что проку вам в его немом молчании?
Ни звонкий смех его, ни яркий каламбур
Не принесёт застывшее дыхание.
Он бестелесный не затеет там лямур.
Святые духи, будьте милосердными.
Зачем вам тот, кто людям здесь необходим?
Клялись когда-то миру быть полезными…
Не заменить его ведь здесь никем другим.
О, небеса! Пред вами на коленях я.
Впервые в жизни… Словно лодка на мели,
Прошу не за себя, молю спасения…
Не может быть, чтоб вы ему не помогли?..