Пурга

На мир налетела пурга. Эта опьяненная свободой и вседозволенностью девка возомнила себя невестой неба и, глумясь над невинностью и чистотой невест, напялила на себя, явно с чужого плеча, великоватое свадебное платье. Она, крутясь перед зеркалами замерзших озер, то вульгарно задерет подол, оголяя стройные сосновые ноги, то наигранно стыдливо опустит его до самой земли, цепляясь кружевами завихрений за колючие кусты.

Бесстыдный танец ее сопровождался варварской музыкой ветра, без гармонии, сотканной из дикого воя и ора тысячи голосов сумасшедшего хора и рева тысячи духовых инструментов немыслимого оркестра от свирели до иерихонской трубы. В странный рисунок авангардистской мелодии невпопад вплетались ударные: скрип и хлопки подъездных дверей, звон разбитого стекла незакрытой вовремя форточки,  мелкая дробь брошенной в окно охапки колючего снега, треск столбов и стволов деревьев.

Вальсируя, разгорячившаяся пурга изодрала в клочья подвенечный наряд и на бегу подбирала разбросанные по миру лоскуты, хохоча, прикладывала их к своему телу, кокетливо закрывая оголенные места. Своей пляской она дразнила равнодушное к ее выходкам Небо, которое сонно взирало на невероятные па и молчало. Ему, Небу, было все равно, что их могут увидеть вместе с этой бесстыжей девкой в таком непотребстве древние мудрые горы и сопки, что оскорбится потревоженный, получивший бесконечное количество незаслуженных оплеух, лес, что скажет промерзшая до хрустального звона земля. Пусть себе куражится. Глядишь, перебесится и успокоится молодуха. Эка невидаль!..

А пурга злится все пуще на безразличие избранника, распустила белые косы, уже не кружится – прыгает по сугробам, оставляя пятна рябиновой крови от исцарапанных ножек на покрывале наста.

Птицы, да зверье разное в страхе попрятались. Вдруг да попадут под горячую руку обиженной невниманием блудницы, тогда поди собери косточки по оврагам, если найдешь. Ей же бестолковой не объяснить, что Небо не хочет танцевать с нею ее белый танец, потому что блюдет свое спокойствие, чинность и авторитет. Жених-то благородный, а пурга так приблуда. Ишь, возомнила себя невестой! Да у него таких невест!.. Эх, глупая. Горемычная.

Кружит, кружит, кружит.

Да, видать, притомилась. Устала. Платье, да космы истрепала, изодрала так, что уж и нет их. Клочья по кустам, да деревьям разбросаны. Гляди-ка – она уже голая по округе носится. Эх! Бесстыжая! Остановись уже. Подбери лоскутья, прикройся ими, да отправляйся восвояси. Хватит уже куражиться. Наплясалась. Пора и про честь вспомнить.

Обиделась пурга. Погрустнела. Бросила печальный взгляд на Небо, махнула безнадежно на прощанье рукой и пошла домой на север медленно и задумчиво. Как была голая, так и пошла. И не стыдно ведь…