4. 21. поощрения и наказания
Поступает его команда: поскольку на станке 1645 стоит срочная деталь, держать над ним кран, чтобы сразу же по окончании обработки снять ее и отправить в другой цех.
Уточняю с токарем: деталь на станке будет обрабатываться еще часа полтора. За полтора часа с помощью крана можно загрузить два или три станка. Когда Бердин уходит, я так и делаю. Когда Бердин приходит, я получаю выговор. Распоряжение сразу же вывешивается на доске приказов.
На глубокорасточном станке можно обрабатывать одновременно две детали. Но, когда я прихожу во вторую смену, на станке обрабатывается одна деталь. Вторую приказано не ставить, чтобы не останавливать на целый час станок и не задерживать обработку первой детали – она срочная!
Когда начальство расходится по домам, я останавливаю станок и ставлю вторую деталь – нормочасы нужны и рабочему для заработка, и мне для плана. Для тех, наверху, это мелочи. Для рабочего и для меня – нет.
Прихожу на следующий день во вторую смену и сразу иду к доске приказов: ну, конечно, выговор мне уже висит.
Бердин дает указание ставить на станок цилиндр автоклава. Проверяю: звездочка – приспособление для установки полых деталей – сейчас занята. Освободится во второй смене.
- Давайте поставим другую деталь, - предлагаю я Бердину, - а когда освободится звездочка, поставим цилиндр.
- Нет, ставь цилиндр на малой звездочке!
- Она не выдержит, поломается!
- Я приказываю, ставь!
- Я отказываюсь выполнять это указание!
- Я отстраняю тебя от работы!
- Ну и хрен с тобой!
Сижу за столом посреди пролета. Идет начальник цеха: - Чего сидишь? – Бердин отстранил от работы. Объясняю в чем дело. Выругавшись в Бердина, в заразу мать, говорит:
- Поставь и пусть падает!
Обсуждаем ситуацию с токарем. Он вымащивает направляющие станка деревянными шпалами, принимает все меры предосторожности. Ставит деталь. Через несколько оборотов звездочка ломается, 15-ти тонная деталь падает на станину станка (cпасают шпалы). Из окна своего кабинета наблюдает начальник цеха. Подходит Бердин. Я напряжен, обкладываю его матом.
Обхожусь без выговора.
В ночной смене нужно ставить на токарный станок валок со сквозным отверстием. Для этого нужно забить в отверстие с обеих сторон центровые пробки. Пресса нет. Забиваем их “барсиком” – меньшим валком массой 1,5 – 2 тонны. Для этого на шейку большого валка садится верхом рабочий и держит привязанную проволокой бронзовую надставку, предохраняющую пробку от забоин. Барсик подвешивается на кран и раскачивается несколькими рабочими. На счет три – удар.
Я помогаю раскачивать барсик, но потом отхожу в сторону, чтобы сказать нормировщику, что он стоит в опасном месте: надставка может отлететь.
И как бы в подтверждение моих слов надставка срывается и со скоростью пушечного ядра пролетает над нашими головами. Весит надставка килограммов пять – если бы задело, мало бы не было! И я чувствую, как от пережитого страха у меня на голове поднимаются волосы.
Раньше я думал, что “волосы стали дыбом” – это просто красивая фраза.
А утром – выговор за нарушение правил техники безопасности. Ничего – могло быть хуже!
Свидетельство о публикации №209111701289
Как Вы все помните в таких детялях, ведь прошло столько времени? Это означает, что все проходило через сердце.Уверенна, что Вы были прекрасный специалист.Прям, горжусь Вами.Будьте здоровы!
С уважением, Таня.
Татьяна Чехова 07.12.2009 21:14 Заявить о нарушении
Ещё раз напоминаю - не верь мемуарам. В них автор всегда белый и пушистый.
Всего хорошего, и, в первую очередь, здоровья.
Михаил
Михаил Кивенсон 07.12.2009 23:28 Заявить о нарушении
Татьяна Чехова 07.12.2009 23:37 Заявить о нарушении