Конфликт

               
Не будучи начальником, и членом партии, с  вечерней школы  я перешел и  закончил за два года, трех годичную  «Школу Мастеров». И аттестат за десятый класс, выдали и грамоты за успеваемость. Начальник цеха задумался о назначения меня мастером. Известно, что славился наш рабочий класс своими трудовыми подвигами. А трудности, которые сами себе создавали, преодолевали с честью. Застрельщиком был комсомол, все им было по плечу.
Не было месяца, что бы план не выполнили. Это они к перестройке подросли, и все им стало по херу.

На заводе была мода, сборщики, как правило, первую половину месяца болтались по цеху, околачивая груши. То нет того, то этого, после пятнадцатого начинали пахать, вечеровать. Сверхурочные не платили – вы итак пол месяца отдыхали. Начальство тоже не оставляло своих постов получали на складе спирт и коротали время, до последнего. Иногда бывали поощрения и отдельным рабочим этим продуктом.  И первого числа к обеду рапортовали о выполнении.

Не нравился мне  такой режим работы. Как бригадир, начал шустрить. С первых чисел, искать комплектующие, подгонять заготовителей, и все получилось.  Первый же месяц, мы после смены не остались ни на один час. И спокойно завершили месячный план. Девицы мои обрадовались, ведь как это здорово, бывало, с ног валились, уходили после полуночи, а утром опять на работу.

Но радость была кратковременная. Как-то, крупное начальство, вечером, обходили дозором трудовой фронт. Кончался месяц. Говорили, что они оцепенели, увидев замок на дверях, нашего участка. Поднялся грандиозный скандал. Я долго не мог понять, в чем проблема. Как мне объяснили, это подрыв устоев, и умничать я не должен. Если это будет продолжаться, то срежем расценки на пятьдесят процентов. Но процесс уже пошел, вернуться мы просто не могли, зная причину работы сверхурочно.

Решили бороться, в подмогу себе, позвать корреспондента газеты. Засуетились начальники, расклад сил получался не в их пользу. За мной вся бригада  корреспондент, профсоюз. Собрание я ждал с волнением. Но так как это касалось только одной бригады, то собрание было устроено по-другому. Вызвали меня, выслушали, поохали даже, посочувствовали. У меня сложилось впечатление, что наши ломят, гнутся шведы. Попросили выйти и по одному вызвали бригаду. Когда вновь пригласили меня, выяснилось, что один только я в ногу, но так ведь не бывает, в строю. Вышел, из кабинета, в глаза никто не смотрит. Так было обидно за их предательство. Я подумал – Слаб человек. Сказал им, что их прощаю, зла не держу, но из бригады ухожу в свободное плаванье. 

Озадачила меня такая ситуация и подумал, вот был бы я членом партии  было бы кому заступиться за нас. Подошел к мастеру Алла Дмитриевна говорю
–дашь мне рекомендацию в партию. – С  чего ты взял, что я партийная? – А что разве не так? – Я тебе скажу больше, что бы быть порядочным человеком, не обязательно вступать в партию.