Одержимые войной. Часть 2. Воля. Главы 5-6

Спасибо, Антон. У меня у самого иногда кулаки сжимаются, когда я думаю и пишу про беллерманов, прицкеров, целебровских и суркисов. А Локтев иногда вызывает у меня желание как следует двинуть ему по шее. Он, как и Гриша, Туманов, Костя, Анна Владиславовна для меня все - живые люди, со своими проблемами, своими судьбами, и движение кулаками в адрес живых людей - иногда единственное, чем им можно помочь. Другое дело первая четвёрка. Этих не переделаешь, им ничем не поможешь. Их возможно только истреблять. Хотя и это едва ли возможно. Наверное, нужно жить так, чтобы с ними просто не соприкасаться. Соблюдать своего рода гигиену. А для того, чтобы на что-то и на кого-то ориентироваться, понимать, как выбрать путь, я ввёл в сюжет Владыку Василия, Воина Пантелеича, Царя и его брата Князя, жителей Вязниц и Междуземья. Обратите внимание, Антон, что эти две деревни как бы образуют охранный купол над Центральной Европейской Россией. А кроме того, они представляют две половинки русской души - "цыганскую" как склонную к буйству, кочевую, колдовскую и затворническую, сокровенную, старческую.

Михаил Журавлёв   06.08.2010 12:57   Заявить о нарушении