Осколки детства

Очередь за дровами стояла вдоль забора из толстых металлических прутьев. За ними был базар, и я смотрела туда, пока очередь едва-едва двигалась мимо.

Базар был огромный, забитый людьми. Снаружи казалось, что на всей его площади нет свободного клочка. Люди двигались в разных направлениях, протискивались то в одну сторону, то в другую и все кричали, шумели, спорили!

И ещё казалось, что эта толпа состоит из одних продавцов. Больше всего продавалось самой разной еды, ;  пирожки, хлеб, рыба жаренная, жёлтые-жёлтые кукурузные лепешки. Продавали и всякую одежду, но я смотрела на лепёшки, пока очередь медленно двигалась от одного прута к другому.

Дрова были напилены чурбачками. Я старалась выбрать тоньше и ровнее, очередь молчаливо разрешила мне это, хотя остальные брали всё подряд. Мне взвесили три плетёные корзины, я расплатилась.

Теперь осталось нанять тачечника. Это было совсем не сложно, они стояли тут же, в нескольких шагах, человек шесть, курили и громко разговаривали. Их, как видно, никто не нанимал, все везли свои дрова на санках или несли в мешках.

; Посмотрите, пожалуйста, за моими дровами, пока я пойду за тачечником, ; прошу я продавца.

; Иди, дитё. Целы будут твои дрова, не бойся.

Я побежала, надо вернуться поскорей, ведь он даже не смотрел на мои дрова, просто взвешивал очередную корзину!

Тачечники замолчали, когда я подошла.

; Чего тебе? ; спросил здоровенный дядька в телогрейке.

; Мне надо отвезти дрова домой.

; Далеко?

; Нет, совсем близко, — два квартала к реке, и ещё туда два квартала.

; Отчего не отвезти, если заплатишь.

; Заплачу, вот деньги!

; Давай, я! ; вмешался другой, пониже.

; Не лезь, она со мной заговорила! Я тебя ещё сверху посажу, мигом домчим, хочешь?

Они окружили меня, кричали наперебой, а один, старенький и  совсем легко одетый, повторял:

; Смотри, какая у меня огромная тачка! И крепкая!  Ни за что не развалится!

Он был самый худой и дрожал от холода. Наверно, его вообще никто не нанимал, такой он был худой и слабый.

; Поехали с вами, ; сказала я ему. Остальные сразу замолчали и отошли к забору, они решили, что я дурочка.

А мы стали нагружать тачку. Она действительно была большая,  все дрова поместились. И мы поехали по улице, по самой середине.

Сначала всё шло хорошо, дедушка толкал тачку, она ехала медленно, но ровно, а я просто шла рядом. Но уже на половине первого квартала он устал. Я видела, он толкает тачку изо всех сил, а она еле-еле движется. А потом и совсем остановилась. Тогда я стала помогать ему.

Трудно было в начале, она никак не хотела стронуться с места. Потом разогналась, и мы пошли быстрее, а на спуске даже побежали.

И тут я заметила, что дедушка не толкает тачку, наоборот, старается её удержать, а она катится и катится и тянет нас за собой.

; Иди, подержи с той стороны!

Забегаю вперёд, упираюсь обеими руками, и отступаю, отступаю, стараясь не упасть, а она катит на меня, и удержать её невозможно.

Но спуск кончается, мы поворачиваем на нашу улицу, я отскакиваю, тачка пробегает ещё немного на скорости и останавливается. И мы снова толкаем её вдвоём до самых наших ворот.

Дедушка берёт у меня деньги и прячет в карман, не считая.

; Спасибо тебе, детка!

; И вам спасибо, ; говорю я и берусь за первое полешко, их надо ещё перетаскать наверх.