Дача

 В древнем Китае всегда придавали особое значение пыткам. Одной из самых известных была пытка, когда человеку, крепко привязанному к шесту, на темя капает вода, пробивая в конце пытки череп преступника и повреждая его мозг. Со временем палачи четко определили количество воды, которая должна убить среднестатистического человека, и орудие пытки начали запускать в назначенное время, сообщая преступнику время его смерти. Означенный палачом срок смерти совпадал до нескольких минут, и пытку начали называть – «пытка временем».

                Юрий всегда мечтал о своем доме. Небольшом, уютном. Родители Юрия жили довольно бедно, мать работала кассиром в продуктовом магазине, отец- водителем полуразвалившегося газика. Газик отца был приписан к одному НИИ, находившемуся на другом конце города, и домой он возвращался поздно. Семья Юры ютилась в маленькой комнате коммуналки, в которой ни на секунду не прекращалась жизнь. Помимо их семьи в квартире проживало еще шесть семей. Юре порой даже выспаться не удавалось, что уж говорить про учебу. Время шло, к счастью, довольно скоро их дом пошел под снос, и Юрину семью переселили в спальный район. Квартира, которую они получили, была не самая большая, но даже она показалась Юре огромной и очень просторной. У мальчика появилась своя комната, и другая школа. Дела с учебой пошли на поправку.  Юра с огромным желанием стал готовится к поступлению в институт. Сдать вступительные экзамены удалось без проблем. Декан физико-математического факультета сразу заметил в Юре жажду знаний, и начал опекать мальчика. Ко второму курсу Юра был уже на голову выше, чем его сокурсники.

                Случилось так, что соседкой по лестничной площадке у Юры была пожилая и очень интересная дама. Звали ее Мария Константиновна Давыдкова. Как-то сразу у Юры завязалось с ней знакомство. Он любил бывать в квартире Марии Константиновны, в которой было множество старинных книг и фотографий. Он старался по случаю помогать своей новой знакомой, чем завоевал ответное расположение. Мария Константиновна была последней представительницей довольно обеспеченного рода Давыдковых. Их деревню национализировали в 1917 году, а отца вскоре репрессировали, сослав на Сахалин, где он скончался от туберкулеза через три месяца. Мать не успела застать отца в живых и попала уже на его могилу. Вернувшись, она сильно изменилась, замкнулась в себе и умерла через год от сердечного приступа. Но все эти горести не помешали Марии Константиновне жить, более того, изрядный багаж знаний, который она получила в детстве, позволил ей устроиться преподавателем русского языка в местную школу. Воспитание и врожденное чувство такта позволили Марии Константиновне быстро заслужить доверие среди сослуживцев и учеников. Через шесть лет работы ее представили к званию «Лучший учитель СССР», старые горести забылись, она вышла замуж за перспективного зам. начальника строительного треста Василия и зажила спокойной  размеренной жизнью. Свою фамилию поменять на фамилию мужа Мария Константиновна категорически отказалась, объяснив мужу, что это последнее, что осталось у нее от отца, кроме кухонного гарнитура, огромного количества книг и старых, огромных и не работающих часов.

                Как-то на работе от помогающего школе завода «Сталевар» поступила спонсорская помощь в виде двадцати дачных участков. Материалы для строительства в то время были почти недоступны, и учителя встретили сей подарок без энтузиазма. Муж Марии Константиновны довольно хорошо зарабатывал и имел хорошие связи. Он без труда мог достать необходимые материалы для постройки, и на семейном совете было принято решение участок взять. Так под тенистыми ивами на берегу живописного озера Светлое, что рядом с колхозом «Путь Октября», рядом с деревней Талалихино, вырос небольшой, но очень уютный домик из кирпича под шиферной крышей с шикарным вишневым садом. Мария Константиновна с мужем и маленьким сыном Денисом часто бывала в этом доме. Дениска рос, а вместе с ним подрастал сад, заботливо посаженный Марией Константиновной. Старой кухне, часам и книгам тоже нашлось свое место в доме.

                Как-то раз летом Василий, буквально влетев в квартиру, отрапортовал, что ему на работе дали машину. Новенький Москвич стоял около дома. Облепив его, вокруг восторженно гудела детвора, а видавшие виды бабушки около подъезда злобно шушукались. Теперь добираться до дачи стало удобнее, вся поездка от дома занимала не более часа. Семья стала бывать на даче каждые выходные. Муж сложил в доме русскую печь, и Новый год они все вместе встречали у озера вокруг посаженной летом елки.

                Однажды Мария Константиновна заболела, а муж договорился на даче о замене обветшавшей секции забора. Оставив женщину одну дома, Василий с Денисом укатили на дачу, обещав вернуться вечером следующего дня. Но они не вернулись вовремя. Не вернулись они и через два дня, после чего Мария Константиновна пошла в милицию, где ей сообщили, что давно ее ждут. На обратном пути с дачи Москвич Василия потерял управление и упал с моста в озеро. Настораживало предполагаемое милиционерами время аварии, между тремя и пятью часами ночи. Поднять машину не смогли. Также не смогли извлечь из машины тела, сильно замятые погнутой крышей. Водолазам удалось прочитать номер машины и установить личности погибших по документам, которые они достали из одежды. Привыкшая встречать горе с малых лет, Мария Константиновна молча подписала все бумаги, молча дошла до своей квартиры и не выходила из нее два дня. С тех пор Мария Константиновна никогда не была на даче. О наличии уютного домика около озера напоминали только документы.

                Как-то Юра поделился с Марией Константиновной своей мечтой. Это была мечта о собственном доме на берегу озера, на что она, улыбнувшись, сказала, что нужно просто верить. Еще Мария Константиновна сказала, что мечты сбываются. Однажды летом Юра, по обыкновению, позвонил в квартиру Марии Константиновны и не услышал знакомых мелких шагов за дверью. На следующий день повторилось то же самое, и через день тоже. Юра поделился своими сомнениями с отцом, и они решили вызвать милицию. Как показало вскрытие, Мария Константиновна умерла от обширного инфаркта. Юрина семья помогла с похоронами, предоставив свою квартиру для многочисленных родственников Марии Константиновны. Юра был очень удивлен, когда через десять дней после похорон на пороге их дома появился неизвестный человек и вручил ему конверт. В конверт были вложены документы на дачный участок и садовый домик. Так Юра стал обладателем своего собственного дома на берегу озера.

                Долгое время Юрию не удавалось выбраться за город и посмотреть так неожиданно обретенную мечту. Он строил планы, но в последний момент они рушились, как карточный домик. То внезапно и тяжело заболел отец, то декан попросил его участия в крайне важном проекте, то просто не получалось из-за испортившейся погоды. Это здорово раздражало Юрия, как будто неизведанная сила отталкивала его от посещения желанного места. Но, как водится, если долго стараться, желаемое сбывается. И в один прекрасный день Юра с вместительным рюкзаком оказался на платформе в толпе дачников, спешащих на свои наделы.

                Платформа Талалихино находилась в полутора часах езды от Москвы, единственным отрицательным моментом было то, что не все электрички останавливались на ней. Подождать пришлось еще полтора часа, после чего подали подходящий поезд. Юрий, заняв место в тамбуре, достал приготовленную заранее газету с кроссвордом. Отгадав слова «чайник», «дерево», «Юпитер» и «магма». он заметил, что рядом стоящий мужчина постоянно заглядывает ему через плечо. Мужчина пытался указательным пальцем посчитать клетки на сетке кроссворда, и губами шептал предполагаемое слово, смешно сплевывая, если оно не подходило. Юра слегка подвинул кроссворд к мужчине и предложил потренировать эрудицию вместе. Путешествие пошло веселей, откуда ни возьмись, появилась симпатичная фляжка с приятным и согревающим бальзамом. Общение набирало обороты, и Юрий узнал от своего попутчика массу интересных вещей. Во-первых, что зовут его Сергей, и ездил он в город на повышение квалификации. Во-вторых, что ему с Сергеем по пути и тот обязательно покажет ему дорогу. В-третьих, что знакомство для Юрия очень полезное, так как Сергей находится в должности помощника участкового инспектора в Талалихино, и по приезду будет принимать у пожилого напарника дела. Юрий в свою очередь охотно поведал о неожиданном подарке и пересказал историю о Марии Константиновне, как умел. К сожалению, Сергей не смог сразу вспомнить, кто это такая, но обещал Юрию посмотреть в записях. За окном проносились бесконечные сосновые рощи, сокращая в своем беге расстояние до станции.
 
                Станция Талалихино походила на большинство забытых богом уголков. Сильно поистрепавшееся станционное здание сине-белого цвета с просевшей крышей, бюст Ленина на обветшалом фронтоне да ветхий заплеванный перрон. Ранее в деревне был распределительный пункт трех колхозов, и жизнь там не прекращалась ни на минуту. Со временем колхозы потихоньку разорились и Талалихино превратилось в дачное место. Тысячи участков в одночасье выросли на бывших колхозных полях. С утра до ночи в глинистой земле копошилось множество народа, по вечерам слышались песни и лай собак. Но в настоящее время дачный «запал» у людей слегка поутих, множество маленьких домиков ветшало, часть сгорела во время грозы. Из десяти дачных кооперативов жизнь теплилась только в двух. Кооператив, в котором располагался Юрин дом, со слов Сергея, в их число не входил.

                Путь до участка от станции пешком занял около двадцати минут. Сергей постоянно пытался рассказать Юре что-нибудь интересное. То про красоты данных мест, то про Ирину Кириленко, местную звезду торговли, которая отказалась продавать спички детям дачников, то про странные события, происходившие в окрестностях. Юрий слушал Сергея в пол-уха, он наслаждался природой, пением птиц и предстоящим осуществлением давней мечты. Около покосившегося деревянного забора, за которым начинались первые дома кооператива, они с Сергеем расстались. Сергей обещал заглянуть по случаю. Юрий ответил, что будет его очень ждать. Проводив взглядом попутчика и вдохнув пьянящий запах придорожной полыни, он уверенным шагом направился в глубину участков к озеру, на берегу которого должен был располагаться дом.

                Озеро оказалось гораздо больше, чем ожидал Юрий, но домов, находившихся на его берегу, осталось только три. Юрий, с некоторым щемящим чувством в сердце, прошел около калиток, достал ключи и направился к ближайшей. Ключ к замку не подошел, да Юра и не ждал, что все будет просто. На второй калитке замка не было, и на мгновение Юре показалось, что в грязноватом окне дома мелькнула тень человека. Третья попытка оказалась более успешной, замок, долго сопротивлявшийся в дрожащих Юриных руках, скрипнул и нехотя открылся. За калиткой Юриному взору предстал заброшенный вишневый сад, в глубине которого притаился небольшой, но очень аккуратный дом из белого кирпича с красной черепичной крышей. Дорожка к дому заросла, и местами поднялась от корней растущих деревьев. Трава поднималась почти до пояса, и Юра в одночасье понял, что работа предстоит долгая и довольно нудная. Покос решено было отложить на завтра, начало смеркаться, а надо было еще осмотреться в доме.

                Замок на двери дома поддался неожиданно легко. Внутри пахло деревом, углем, мятой и старыми книгами. Книгам в доме была отведена целая комната, она же и являлась детской. Еще были просторные сени, большая веранда с видом на озеро, кухня с резной и очень красивой старинной мебелью. На втором этаже располагалась уютная спальня и обширная кладовая, также, как и детская, заваленная книгами. Юра протер пыль со старинных часов, стоящих в углу кухни и, опустив гирю завода вниз, слегка качнул маятник. К его удивлению, часы пошли, мерно отстукивая пролетающие секунды. Установив правильное время на часах, Юра начал разбираться в детской, выбрав для ночевки, по непонятной причине, именно ее. В шкафу на втором этаже в кладовой Юра нашел массу постельного белья и полотенец, слегка желтоватых от времени, но идеально чистых, с легким запахом лаванды. Стряхнув покрывало, он застелил постель и разложил на стоявшей рядом тумбочке свои вещи. Обведя взглядом результат своих трудов, он, довольный собой, вышел во двор. Солнце уже почти опустилось за горизонт, озарив небо и облака багровыми бликами. По озеру играла рябь от рыбы, около берега самую мелкую рыбешку даже было видно. Юра пожалел, что не взял с собой удочек, и решил поискать их завтра в доме.

                Он сидел на берегу, курил и думал, что такое счастье может быть только в сказке. Юре на секунду показалось, что за его спиной стоит человек. Оглянувшись, Юра никого не увидел, только в такт ветру качнулась высокая трава. Юра прошел до калитки, закрыл ее на щеколду и, круто развернувшись на каблуках, направился к дому. На пути от калитки к дому Юра заметил, что в доме горит свет. Буквально влетев в дом и оглядевшись, он увидел, что это бликует маятник часов, отражая закатное солнце. Задумавшись над паранойей одиночества, Юра решил про себя, что больше один сюда не поедет. Вот завтра он все приведет в порядок и в следующий раз позовет много друзей, всех друзей, ну или столько, сколько сможет разместить в доме. Свалив вещи на тумбочку, Юра заснул, убаюкиваемый стрекотом ночных сверчков и шелестом деревьев.

                В первый раз в своей жизни он проснулся около трех часов ночи от звука шагов на втором этаже. Сонный, он поднялся по лестнице, проверил спальню и кладовую, там никого не оказалось. Чуть не упав спросонья на лестнице, Юра спустился вниз. Сон сняло как рукой, кровать, на которой он проспал четыре часа, оказалась идеально застеленной, а вещи, сброшенные им в беспорядке на тумбочку, были развешаны на плечиках в ногах. Юра нервно достал сигареты и, не закуривая, просидел с пачкой в руке на кровати час или два. Он ни о чем не думал, ему было просто страшно. Но сон и свежий воздух брали свое, и вскоре Юра снова провалился в сладостное забытье, пообещав себе во всем разобраться завтра.

                Утро встретило Юрия прохладой и легким ветерком. Открыв глаза и потянувшись, он моментально забыл про ночные переживания и пошел в сарай искать косу или то, что подошло бы для борьбы с травой, в изобилии разросшейся по всему участку. Сарай удобно примостился с правой стороны дома, заботливо скрытый от посторонних глаз кустами смородины. За время запустения смородина разрослась и практически полностью закрыла свободный доступ к сараю. Обломав несколько кустов перед входной дверью, Юра начал подбирать на связке подходящий ключ. Замок на двери сарая заметно отличался свой новизной. Он был гораздо новее замка на калитке, блестящий, заботливо смазанный. К удивлению Юры, ключ нашелся и замок, мягко клацнув смазанным механизмом, открылся, предоставив чрево сарая новому хозяину. Странное ощущение не покидало Юрия, когда он рассматривал содержимое сарая. Все инструменты от грабель до молотков были как новые, плоскогубцы в масле, ножницы по металлу в транспортировочной коробке. Сарай больше походил на магазин хозяйственных товаров, чем на рабочий склад инвентаря. Осмотревшись, Юра нашел практически новую косу. Проверив остроту лезвия, он вышел во двор и начал самозабвенно косить.

                С довольной ухмылкой, уминая за обе щеки заранее приготовленные еще дома бутерброды, Юрий сидел на берегу озера в кресле-качалке, которое он вытащил со второго этажа. Приближался закат и легкий ветерок приятно остужал натруженные за день ладони. Он выкосил всю траву, и очищенный участок предстал, наконец, во всей своей красе. Заботливо посаженный сад заиграл в новом свете, обнаружился крупный цветник рядом с верандой и широкая дорожка к самому берегу озера. Траву Юрий сложил в самом темном углу участка, загодя подразумевая в том углу компостную кучу. Днем во время покоса звонили родители и стародавний друг Юры Дима Доброхот. Спрашивали, куда он пропал, и когда вернется. Юра пообещал всем быть завтра ближе к восьми вечера. Дима, как это водится у старинных друзей, сразу напросился на рыбалку, договорившись с Юрой поехать в следующий раз вместе и с удочками. Бутерброды заканчивались, а вместе с ними заканчивался и прекрасный день на свежем воздухе. Юрий, очень довольный собой, зашел в дом. Там он обнаружил, что заведенные вчера часы остановились в три часа. Гиря до конца не поднялась, просто остановился маятник. Подозревая проржавевшую пружину, Юрий толкнул маятник и, несколько раз глубоко вздохнув, отправился спать. Засыпая, он слышал, как, мерно отстукивая секунды,  старинные часы продолжали идти. Шум листвы начал убаюкивать Юру. И так же, как и вчера, он провалился в приятный сон без сновидений.

                В три часа ночи Юра опять проснулся от шагов на втором этаже. Подумав о том, что это может быть зверек, нашедший себе пристанище в необитаемом доме, Юра прихватил с собой фонарик и перочинный нож. Обследовав каждый уголок спальни и все закутки кладовой, и никого не найдя, Юра спустился вниз. Постель была заправлена, а вещи заботливо повешены на плечиках в ногах. Легкая дрожь пробежала через все тело Юрия, он сел, и, несмотря на свое правило не курить в доме, нервно достал пачку и закурил. Докурив сигарету практически до фильтра, обжег пальцы, и вышел на улицу затушить окурок. Через открытую дверь его взгляду открылся участок, заросший травой по пояс, который он вчера косил целый день. Медленно, не осознавая, что он делает, Юра развернулся и вошел в дом. Часы стояли и показывали три часа ночи. Юра сверился со своими часами, на них было пять часов утра. Уснуть Юрий так и не смог и, собравшись, по утренней росе отправился в сторону станции. Дождавшись первой электрички, он уехал на ней, несмотря на то, что электричка через час была для него удобнее. В голове путались мысли о траве, часах, шагах на втором этаже и застеленной кровати. С этими мыслями он доехал до конечной станции. Выходя из электрички, Юра обратил внимание на красивую молодую девушку, с которой ехал от самой станции Талалихино. Девушка подмигнула ему и быстро упорхнула в сторону автобусной остановки. К сожалению, Юре было с ней не по пути.

                Дома его ждала заплаканная мать. Она рассказала Юре, что этой ночью скончался от сердечного приступа его отец, чуть-чуть не дожив до пятидесяти восьми лет.

                C отцом Юра общался мало, потому, что отец рано уходил, а приходил слишком поздно. Юра видел отца час или два в день, и то по праздникам. Но, тем не менее, он его любил. Похороны прошли тихо, родственников приехало не очень много, ибо событие было слишком непредсказуемое. Никто не ожидал, что крепкий черноволосый мужчина, без единого седого волоса, вдруг уйдет так скоропостижно. Убирая со столов, Юра почему то вспомнил озеро, рыбок у берега и шелест деревьев в Талалихино. Мать поехать на дачу отказалась, оставшись с родной сестрой отца, милой и очень обходительной женщиной. Попросив на работе положенные ему выходные и прихватив Максима Швыдко, который тем временем был в отпуске, Юра с полным рюкзаком и удочками наперевес отправился в сторону станции.

                Дорога до дачи пролетела на одном дыхании. Максим все время хохмил, и пытался всячески поднять настроение Юре. Рассказывал, как увел у Димы Доброхота Настю, девушку необыкновенной красоты и тонкого склада ума. Рассказывал, как Дима пытался сначала вернуть Настю, а потом пил с ним около подъезда до полуночи, и теперь чуть ли не самый лучший его друг, после Юры, конечно. Рассказывал про Наталью Макарову, лучшую подругу Насти, и всячески сватал Наталью Юре. Дорога закончилась, и друзья шагнули с раскаленного перрона на пропитанную влагой и лесными запахами дорожку к дачам. Весело щебетали птицы, журчал затерявшийся в чаще ручеек.  Максим вовсю восхищался природой и благодарил Юру за  приглашение. Дойдя до знакомого покосившегося забора, Юра снова заметил в конце участков девушку, с которой встретился в городе. Но окликать ее не стал, подумав, что времени много и они еще обязательно пересекутся. Идти предстояло в самый конец кооператива, и, проходя мимо одного из домов, друзья услышали мужской хриплый голос.

- Ребята! Закурить не найдется?! – Обладатель голоса в трико с пузырями и кирзовых сапогах, семенил от конца соседней улицы, - Меня, кстати, Иван Макарович зовут, а вы чьих будете?
- День добрый! – Ответил более коммуникабельный Максим. – Мы вот на рыбалочку… Юра у вас новенький садовод! – с гордостью повернулся Максим к Юре, доставая пачку сигарет и протягивая ее Ивану Макаровичу.
- А где дача ваша? В этом кооперативе- то? Я тута всех знаю, но вас что-то  не припомню… - нервно беря две сигареты сразу, сказал мужчина. – Сторожу я тут дом большой, эвон в начале участков… Ребята хорошие, платят исправно. Сразу за год, ага. Только почему-то в этом году и не бывали совсем… - С сожалением, глубоко затягиваясь сигаретой, прохрипел Иван. – Хорошие у вас сигареты, ребята! Сами-то из города?
- Да. Из него самого. Воздух у вас тут чистый, здорово! – продолжал восхваление природы Максим.
- А дача у нас около озера, самая крайняя… - добавил Юра.

Мужчина поперхнулся дымом, глаза его стали круглыми, ребята принялись хлопать его по спине. Откашлявшись, Иван Макарович поведал им историю, из которой выходило, что семья, жившая до них в доме, была какая-то странная. С другими дачниками они толком не общались, слыли нелюдимыми и скрытными. Приезжали, запирались на участке, и что делали, никому не известно. Поговаривали, что когда они перестали ездить, рыбаки неоднократно видели какие-то тени на участке, и слышали звуки посуды из дома. Короче, ходить Иван Макарович ребятам туда не советует, а лучше, он покажет несколько домов, в которых давно все умерли, и старики и дети, и которые не такие странные. Юра отказался наотрез, а Максим просто посмеивался в кулак, ибо повествование Ивана было слишком колоритным для изнеженного городского уха. Расставшись почти родственниками, ребята продолжили путь к дому.

                С замком пришлось снова повозиться, и Юра подумал о том, что неплохо было бы его сменить при случае. Участок встретил ребят все той же травой по пояс и пряным запахом спелых вишен. Войдя в дом, Максим рассыпался в комплиментах кухонному гарнитуру, и в особенности старинным часам, немедленно качнув маятник и подведя время. Юрий выделил Максиму место на втором этаже. Расположившись в комнатах,  друзья побежали купаться, оставив вещи  разбросанными. Вода не отпускала их часа два. Она была чистой, теплой и очень легкой. В ноги бились непуганые рыбки, а тины на входе пляжа было совсем немного. Вернувшись в комнаты, друзья обнаружили, что их вещи весят на плечиках в ногах кроватей, а сами кровати застелены. Максим пошутил на тему домового, и друзья поспешили к приготовленной бутылке коньяка и разносолам, привезенным из дома. Довольные, сытые и немного пьяные, Максим и Юра легли спать. Засыпали они легко и без сновидений. В три часа ночи Юра снова услышал шаги сверху…

                Проходящее похмелье мешало сосредоточиться. Юра сел на кровати и долго пытался открыть глаза. Наконец, придя в себя, он встал и начал вслепую подниматься на второй этаж. Шаги становились все громче, а вместе с ними слышался едва различимый шепот. О чем говорили голоса, было не понятно. Разобрать еле слышные слова через похмельный шум в голове было практически невозможно. Поднявшись наверх, парень замер. Максима не было, только заправленная кровать и повешенные в ногах вещи. Юра заглянул в кладовую – пусто, одни книги. Он спустился вниз и громко начал звать Максима, но никто не ответил. Юра сел на стул в кухне и стал тереть виски руками, пытаясь что-нибудь понять и немного придти в себя. Выйдя во двор, он еще раз позвал Максима, но никто не отзывался. До самого утра Юра бродил по саду и берегу озера. Еще раз поднялся на второй этаж дома, но Максима так и не нашел. Утомившись и решив завтра поискать его уже при помощи Сергея, Юра лег спать.  Заснул он быстро.

                Проснулся Юрий от того, что кто-то тряс его за плечо. Протерев глаза, он увидел Максима, который стоял рядом с его кроватью и был не на шутку встревожен.

- Ты где шастал всю ночь?! Гуляка! – с дрожью в голосе кричал на него Максим. – Встал в три часа, начал звать меня во дворе, а потом и вовсе ушел. Я за тобой следом вышел, а тебя уже и след простыл… Я уже и в милицию побежал, заявление написал… Прихожу, а ты спишь… Что с тобой творится?
- Вот не поверишь… - потягиваясь, ответил ему Юрий, - я тоже очень рад тебя видеть! – и по- дружески пожав Максиму руку, Юрий подошел к ведру с водой и начал с жадностью пить прямо из него. – В три часа ночи я услышал шаги наверху, поднялся к тебе, а тебя нет… Долго искал по всему дому, а потом вышел на улицу и искал тебя на улице.
- А сколько ты меня искал в доме? – все больше округляя глаза, спросил Юру Максим.
- Ну, около двадцати минут, а что?
- Все дело в том, что я, когда спускался, посмотрел на часы, времени было три часа ночи ровно. По идее мы с тобой должны были встретится внизу. Но, когда я спустился, то нашел твою кровать заправленной, а вещи развешенными на плечиках. Ты вообще в штанах меня искал?
- Ну да… - с уверенностью ответил Юра.
- А сколько у тебя этих штанов?
- Одни, мы же ненадолго приехали, одних хватит…
- Все дело в том, что штаны весели на вешалке, как и футболка! Я точно помню… - закатывая глаза, как будто еще раз вспоминая ночные события, сказал Максим. – Мистика, бред… Пошли на рыбалку, а то вообще с ума сойдем.

                Позавтракав и собрав удочки, друзья вышли на свежий воздух. Участок встретил их свежескошенной травой и пением птиц. Юра понял, что сейчас может упасть и присел на крыльце.
- Что происходит? – спросил Максим, - Как это вообще возможно? Когда я возвращался из милиции здесь бурьян был…
- Это я траву скосил… Только в прошлый раз… - медленно подбирая слова, сказал Юра, - А потом она опять за ночь выросла.
- Лечиться нам надо… - присаживаясь рядом, тихо произнес Максим, - и чем быстрее, тем лучше.

                Так друзья просидели на крыльце около двух часов. Идти никуда не хотелось, они так и не могли осмыслить то, что с ними происходило. Из задумчивости их вывел кричащий у калитки Сергей. По просьбе Максима он приехал для выяснения ночных похождений. Пройдя к дому, Сергей присел рядом с друзьями и, выслушав путаный рассказ, закурил. Помолчав несколько минут, Сергей поведал ребятам, что уже слышал нечто похожее от Ивана Макаровича Семенко. И про траву, и про шаги. Но в тот раз он подумал, что это очередной бред сильно пьющего человека, значения рассказу не придал и спустил заявление на тормозах. Да и сам Иван Макарович после этого больше с подобными рассказами не обращался. Как попал Иван Макарович в этот дом, Сергей рассказывать не стал, сказал просто, что давно еще они с семьей Давыдковых были дружны, и сам муж Марии Константиновны оставил ему ключи.

                Так Юра, Сергей и Максим просидели до обеда. Они курили, дышали прозрачным дурманящим воздухом и время от времени отхлебывали заготовленное для рыбалки пиво. Потихоньку забывалось ночное приключение, и ближе к часу дня Максим и Юра взахлеб смеялись над рассказами Сергея о нелегкой жизни участкового в деревне. Дружный хохот прервал звонок на телефон Максима. Звонила Настя Ризенштольц, которую Максим отбил у старого друга Юры Дмитрия Доброхота. Максим начал неуверенно лопотать в трубку, и в итоге договорился до того, что Настя желала немедленно приехать к ним, и разобраться, с кем они там ночевали. Максим страдальчески посмотрел на Юру, и тот чуть заметно кивнул головой. А что делать – не пропадать же товарищу. Максим начал объяснять Насте, как доехать до Юриной дачи, и обещал встретить ее через три часа на станции. Сергей посоветовал идти к станции заблаговременно, ссылаясь на необязательность в расписании электричек. Да и продуктов на троих у ребят было маловато. На том и порешили. Взяв деньги и одевшись, друзья отправились в ближайший, и единственный в округе магазин.

                Ирина Родионовна Кириленко была из тех продавщиц, про которых говорят – «человек старой закалки». Крупная, одетая в белый халат и белый кокошник продавца времен СССР, веселая и жизнерадостная женщина всегда была готова помочь покупателю, и частенько давала неимущим продукты в долг. У нее никогда не было очередей и всегда был самый свежий товар. Она была горазда на крепкое словцо для местного пьянчужки, и на задушевную беседу со старой вдовой. И все это, несмотря на то, что в округе других магазинов не было. Она знала всех, и все знали ее. Но при всех этих положительных качествах ни один мужчина с ней не мог ужиться, в силу скверного и очень волевого характера. Со временем Ирина смирилась, родила сына, но нормально воспитать его не смогла. Сын рос шалопаем и грозой всех местных огородов. В детской комнате милиции Ирина стала частым гостем, но исправить ничего не могла. Нужно было работать, ибо другого кормильца у нее не было. Когда вошедшие, давящиеся от смеха от шуток Сергея, ребята увидели ее, то несколько минут стояли молча. Затем, осмотрев ассортимент магазина, они быстро сделали заказ, и, было, уже направились обратно, как их окликнула Ирина:

- А сдачу вы мне на бедность оставили? Так я не бедствую, это вам каждый скажет! – уперев руки в бока, начала отчитывать ребят Ирина. – Сказали бы, я бы вам на сдачу барбарисок отсыпала…
- Да мы, Ирина, барбариски не пьем… - пытался пошутить Сергей.
- С тебя не убудет! Ты вообще трезвым бываешь? Вот сейчас матери твоей нажалуюсь, она должна скоро за сахаром придти. Не порть ребят, видишь, какие хорошие, только бутылку взяли, не пьют почти… Иди с миром!

                Сергей, как нашкодивший ребенок, пулей вылетел из магазина, и красный, словно рак, закурил. Ребята прыснули еще больше, да так и шли до станции, постоянно отпуская резковатые шутки в адрес Сергея. На что Сергей лишь тихонько бубнил что-то про старую ведьму. На станции было пусто, и только одна девушка, которая встретилась Юре в городе в первый раз, сидела на лавочке в углу перрона. Электричка уже показалась на горизонте, и Максим, в ожидании возлюбленной, начал суетиться и отвлек было собравшегося подойти и познакомиться Юру. Прибывший поезд дыхнул в лицо друзей жаром и запахом масла. С шипением открылись двери и на противоположный конец перрона вышли две молодые девушки. Максим, как только их увидел, побежал к ним. В тоже время Юра увидел, как девушка, которая сидела в конце перрона, вошла в вагон. Сергей с Юрой неспешно направились к девушкам и постоянно что то говорящему Максиму. Юра спросил у Сергея про девушку в конце перрона, но Сергей ответил, что никого не видел, его больше заинтересовала подруга Насти.
Максим сообщил подошедшим Сергею и Юре, что Настя очень боялась ехать одна в незнакомое место, вот и решила взять с собой подругу. При взгляде на Юру Наталья опустила глаза в пол, и пробормотала, что она вовсе не собиралась ехать, но время позднее и отказать лучшей подруге она не смогла. На что Юра сказал, что если бы она отказала, он бы ей этой оплошности не простил. Сергей, когда понял, что у Натальи с Юрой наладился разговор, немного сник, перестал шутить и под предлогом сдачи смены заторопился в отделение. Друзья пожелали ему доброго пути, и пошли к озеру, любуясь одним из самых красивых закатов в своей жизни. Настроение было замечательное, и Максим всю дорогу напевал или насвистывал известные песни, а Юра, как мог, ему вторил, ибо с детства не отличался консерваторским образованием. С каждым шагом приближаясь к даче, Юра чувствовал себя все более настороженным. Открыв калитку и пропустив дам внутрь, Юра обратил внимание, что на участке ничего не изменилось. Скошенная трава не выросла, а разбросанные рыболовные снасти никто не убрал. Это его успокоило, и он расслабился и проникся духом отдыха и свободы.

                Было решено жарить шашлык. В сарае нашелся почти новый мангал и сверкающие новенькие шампура. Мясо для шашлыка, зелень и свежий, еще теплый хлеб девушки привезли с собой. Уютно расположившись на берегу, компания, попивая оставшееся из рыболовных запасов пиво, с нетерпением стала ждать, когда прогорят угли. Завязалась весьма откровенная беседа, и к концу первого часа посиделок ребята знали друг про друга все, что было необходимо для продолжения дружеского общения. Подоспели угли, и Юра, как настоящий хозяин, взял на себя обязанность по жарке мяса. Максим с Настей под видом поиска посуды удалились в дом, и Юра остался наедине с Натальей. Он немного волновался и, неосторожно наколов кусок мяса на шампур, слегка проткнул палец. Наташа, беспокоясь, предложила промыть руку и буквально потащила его к берегу пруда. Прохладная вода моментально сняла боль, Юра обернулся и встретил ласковый взгляд девушки. Встав и промокнув рану поданным Натальей полотенцем, Юра неожиданно для себя страстно поцеловал девушку в губы. Наталья ответила ему с большим удовольствием, заключив Юрия в объятья. Покраснев от смущения и оторвавшись от ее губ, Юра заторопился обратно к мангалу, под предлогом возможно сгоревшего мяса.  Наталья отпустила его руку и улыбнулась.

                Максима с Настей не было довольно долго. Мясо Юра снял в принесенную заранее миску и уже успел попробовать пару кусочков. Все это время они сидели и болтали с Натальей буквально ни о чем. Наталья рассказала, что уже давно просила Настю познакомить ее с Юрой, так как стеснялась подойти сама. Юра в ответ рассказал Наталье, что тоже давно мечтал пригласить ее куда-нибудь, но все не было повода, а вот теперь этот повод так кстати представился. Юра рассказал Наташе про свою семью, про то, как он получил эту дачу, и про то, какие чудные вечера в этих местах. О ночных приключениях Юра предусмотрительно умолчал. Из дома вышли ребята, вид у них был весьма довольный. Запустив руку в миску с мясом, Максим выбрал самый большой кусок и смачно от него откусил. Отметив, что мясо удалось и хорошо прожарено, Максим небрежным жестом достал прикупленную ими днем в магазине бутылку коньяка и предложил девушкам перейти к крепким напиткам. Веселье продолжилось с новым размахом, и ближе к двум часам ночи друзья довольные разошлись по своим комнатам и практически сразу уснули. Ночью их никто не потревожил.

                Юра просыпался с удивительным чувством удовлетворения и свободы. Рядом с ним была самая лучшая девушка на свете, вокруг было самое лучшее место во всем мире… Чего еще желать? Осторожно, чтобы не разбудить Наталью, Юра встал, и подошел к ведру с водой. Наклонив голову прямо в ведро, он начал жадно пить, но через несколько глотков понял, что у воды странный металлический вкус и подозрительный запах. На кухне было темно, Юре не сразу удалось разглядеть, что же попало в воду. Он сходил в комнату за фонарем и вернулся к ведру. Направив фонарь на ведро, он увидел, что вода в нем кроваво-красная, а от ведра ведут следы на второй этаж. Он буквально влетел наверх, и тут Юриному взору открылась, пожалуй, самая жуткая картина в его жизни: В ногах у Максима на плечиках было подвешено тело Насти. В глазах ее застыл панический ужас, губы посинели и скривились в маску нестерпимой боли. Крылья плечиков были продеты под ключицы, из-за этого тело не падало вниз, а крепко держалось на вешалке. Рядом на других плечиках были аккуратно развешаны вещи Максима. Видимо, смерть наступила довольно давно, так как под труп натекла большая багровая лужа. Юра отметил недюжую силу убийцы и такую же жестокость. Лишь капающая в лужу кровь и пение ранних утренних птиц нарушали зловещую тишину. Самое удивительное было в том, что Максим спал на кровати с блаженной улыбкой, прижимая к себе вторую, Настину подушку. Юра начал кричать, он не понимал что именно, но продолжал истошно кричать. На крик прибежала Наталья, да так и осталась стоять в дверях спальни, прислонившись к дверному косяку и прикрыв ладонью рот. Ее начало тошнить, и девушка отвернулась в сторону кладовой. Максим умиротворенно потянувшись, проснулся, сказал Юре «Привет», посмотрел перед собой и потерял сознание. Юра замолчал, он был будто парализован, к реальности его вернула всхлипывающая в дверях Наташа.

                Юра начал трясти Максима за плечи. Голова его билась из стороны в сторону, но он все никак не приходил в себя. Тогда Юрий начал бить Максима ладонями по лицу. Когда силы Юры были уже на исходе, Максим несколько раз моргнув, с трудом открыл глаза.

- Что здесь случилось? Что происходит? – истошно закричал на Максима Юра.
- Я не знаю… Мы легли спать, и разбудил меня только ты… - трогая разбитое лицо, начал Максим. - Мы долго болтали, примерно до трех ночи, а потом я отключился,  проснулся, только услышав, как ты орешь! – Максим постепенно переходил на истерический крик.
- Скажи, что это не ты! Пообещай, что не врешь! – Юра снова начал трясти за плечи Максима.
- Да отпусти ты меня… - Нервно дернувшись, Максим попытался сбросить Юрины руки со своих плеч. – Как ты вообще можешь такое подумать? Она была для меня самым близким человеком, я любил ее, наконец! –, закрыв лицо рукой, и пытаясь скрыть подкатывающее чувство тошноты, произнес Максим.
- Надо вызвать милицию… - Робко из дверей предложила белая, как снег, Наталья.
- Звони Сергею! Скажи, что у нас тут беда, но то, что у нас тут труп не говори, мало ли что он подумает…,- осторожно предложил Максим.

                До Сергея ребята не дозвонились. Юра решил идти за ним пешком. Когда они шли вчера от станции, Сергей рассказал, где он живет. Это было по пути между магазином и станцией, заблудиться трудно. Юра был уверен, что без труда найдет дом Сергея. Наташа наотрез отказалась оставаться в доме и решительно напросилась идти с ним. Открыв дверь, Юра и Наталья спешно отправились к дому Сергея, а Максим остался их ждать. Выйдя на крыльцо, Максим попросил не рассказывать Сергею, что именно случилось до того, как они придут. Этой просьбой он посеял в ребятах недоброе сомнение, но Юра отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Он был полностью уверен в том, что причин убивать Настю у друга не было. Максим проводил ребят до калитки, и тщательно притворив ее на обратном, пути увидел, как в окне дома рядом мелькнула чья-то тень. Он решил было привлечь внимание того, кто был в доме рядом, но потом передумал и вошел в дом.

                Юра и Наталья быстро нашли дом Сергея. Это был довольно приличный сельский дом, с красивой черепичной крышей и просторной верандой. Рядом с домом был разбит роскошный цветник, а в самом доме слышалась утренняя возня и ставшее уже привычным бурчание Сергея. То, что Сергей был дома, придало Юрию дополнительной уверенности, и он настойчиво постучал в калитку.

- Это кто там так рано?? – очевидно, что Сергей не ждал гостей.
- Это Юра и Наталья! Сергей, ты не мог бы выйти, у нас к тебе дело… Важное! – стараясь не очень сильно кричать и разговаривать как можно спокойнее, сказал Юра.
- Это что за такое раннее важное дело, никак похмелиться принес? – с широкой улыбкой, открыв калитку, Сергей крепко пожал руку Юры и сделал очень смешной реверанс в сторону Натальи.
- Сереж, ты не мог бы к нам на дачу сходить, у нас там беда… – смотря прямо в глаза Сергею, сказал Юра.
- Что за беда, у вас там радость должна быть и холодный квас!
- Да нет, нужно нам очень, чтобы ты с нами пошел, и возьми пистолет, мало ли что… - сказав это, Наталья поняла, что сболтнула лишнего.

                Сергей был понятливым и квалифицированным человеком. За время своей службы он повидал многое. Он прекрасно понимал, если люди просят его взять пистолет, значит, страхи их не напрасны, и нужно собираться быстрее. Попросив подождать его во дворе, Сергей быстро зашел в дом и так же быстро вышел из него, одетый по форме. Из под кителя выглядывала кобура. До самой дачи ребята шли молча. Да и как разговаривать, если Сергей шел слишком быстро для них. Буквально через пятнадцать минут они были на месте. Юра услужливо открыл дверь и пропустил Сергея вперед. Пройдя по дорожке до дома, Юра позвал Максима, но ему никто не ответил. Сергей внимательно посмотрел сначала на Юру, на котором не было лица от страха, потом на Наталью в предобморочном состоянии и, глубоко вздохнув, зашел в дом.

                В доме пахло смертью. На полу около ведра с водой кровавая лужа и отпечатки запачканных кровью ботинок, ведущие на второй этаж. Сергей многозначительно посмотрел на Юрия, тот глубоко вздохнул и опустил голову. Наталья осталась стоять в дверях, не решаясь пройти в дом. Сергей и Юра, борясь с подступающей тошнотой, стали подниматься наверх. По пути Сергей достал пистолет и передернул затвор. В спальне второго этажа все было перепачкано кровью. Под весом тела Насти вешалка отломилась, и труп лежал на полу спальни, неестественно склонив голову на бок. Изо рта вытекала тонкая струйка крови. Глаза были открыты, и с первого взгляда Юре показалось, что Настя еще жива, он судорожно дернулся, и его начало тошнить. На идеально заправленной кровати лежал Максим. Рядом с безвольно повисшей рукой валялся перочинный нож. Вся постель была залита кровью. На лице Максима застыла умиротворенная улыбка. Глаза были закрыты. Все факты говорили о том, что парень покончил с собой. Это никак не укладывалось в голове у Юры. Борясь с периодически подступающими приступами тошноты, он спустился вниз, где его встретила в дверях испуганная и еще более побелевшая Наталья. Она непрерывно смотрела внутрь дома, и даже, когда вышел Юра, она продолжала смотреть в одно и тоже место.
 
- Они пошли… Сами… Я их не трогала, а они пошли… - через слезы, крепко обняв Юру, прошептала Наталья.
- Кто пошел, куда пошел? Максим вены вскрыл… Там, наверху… - тихонько пробубнил Юрий, не ожидая ответа на свои вопросы.
- Часы. Они сами… Пошли… Громко так, нереально громко. Что с нами происходит? – Наталья посмотрела в глаза Юрию, еще крепче прижавшись к нему.
- Все будет хорошо, мы со всем разберемся… - Юра поцеловал в щеку Наталью и обернулся к выходящему Сергею.

                Сергей нервно достал пачку и, закурив, сообщил ребятам, что вполне очевидно, что убийца Насти – Максим. Возможно, они поссорились, может еще что. А потом Максим, наверное, понял, что сделал, и вскрыл себе вены. Еще Сергей сообщил, что он вызвал из области наряд, и им придется остаться до их приезда. Он посоветовал до приезда наряда не входить больше в дом. Других слов Юра и не ждал. Ребята, не решаясь больше входить в дом, закрыли дверь на ключ и сели на крыльце. Так они сидели до восьми вечера, пока Сергею не позвонили подъезжающие оперативники для уточнения дороги. Отойдя в середину участка, Сергей объяснил по телефону наряду путь. Пока они сидели вместе, Сергей даже не поинтересовался у Юры, как и что произошло. Да и Юра не хотел про это говорить. Просто сидели. Курили. Есть не хотелось, несмотря на то, что они даже не завтракали.

                Потрепанный УАЗ – буханка остановился около калитки и три раза коротко посигналил. Сергей, поправляя фуражку и накинув китель, поспешил встречать наряд. Юра и Наталья встали и медленно пошли по дорожке за участковым. Время близилось к девяти вечера. Заметно похолодало, из озера усилилось кваканье лягушек. Юра поежился и только сейчас заметил, что он в одной футболке. Посмотрев на Наташу, он обнаружил, что и ей накинуть нечего. Юра развернулся и пошел к дому. Отперев дверь, он на мгновение замер. Внутри не было ни следов крови, ни намека на то, что они все вместе недавно видели. Мерно отсчитывая секунды, шли старинные часы. Пахло мятой и деревом с чуть улавливаемым оттенком угла. Юра стремглав вбежал на второй этаж, в спальню. Там никого не было, только заправленная пожелтевшим бельем кровать, да вещи Максима и Насти, аккуратно развешанные на плечиках в ногах.

                Юра подошел к Сергею, занятому с оперативниками осмотром местности, и потянул его за рукав.
- Случилось что-то еще? – развернувшись к Юре, озабоченно прошептал Сергей.
- Там ничего нет…
- Где там? В доме? – Сергей выглядел крайне озадаченным. – Да у меня сапоги все в крови, как же там ничего нет?
- Так в том то все и дело, у меня ботинки тоже все в крови, а в доме, на полу, крови ни капли, и трупов нет.
- Странно все это, очень странно. – Задумчиво потирая подбородок и смотря себе под ноги, произнес Сергей.
 
                Оперативная группа между тем прошла в дом, и ничего не найдя, начала почем свет костерить Сергея, на что он только озабоченно кивал и поддакивал. В итоге было решено все равно провести небольшой обыск, в результате которого обнаружилось несколько практически новых охотничьих ружей и старая казацкая шашка в сарае. Также милиционерам удалось найти в доме тот самый перочинный нож, которым Максим вскрыл себе вены. Как и ожидалось, на ноже не было ни единого следа крови. Внимательно изучив запачканные кровью сапоги Сергея и ботинки Юрия, оперативники под настоятельными уговорами, согласились взять пробы с обуви на экспертизу. Так как причины торопиться с экспертизой уже не было, они пообещали результаты отдать через неделю. Забрав с собой найденное оружие и еще раз покрутив пальцем у виска в сторону Сергея, оперативники заторопились к «буханке». Юра, Сергей и Наталья вышли их проводить, и УАЗик, обдав провожающих клубом выхлопа, запрыгал по разбитой дачной дороге в сторону станции.

                Тем временем наступила прохладная не по-летнему ночь. На последнюю электричку Юра с Натальей не успевали, и Сергей предложил им переночевать у себя. Все согласились. Дорогой ребята старались не говорить о случившемся. До глубокой ночи они просидели на объемной веранде дома Сергея, отхлебывая вкуснейший чай с мятой из огромных цветастых кружек, и обсуждая абсолютно отвлеченные темы. Спать легли далеко за полночь, и проспали до самого утра без сновидений. Наутро Сергей проводил ребят на электричку. Казалось, что ничего и не произошло. Юра не знал, как будет объяснять родителям Максима его пропажу, и все то, что он увидел. Да и думать ему об этом прямо сейчас не очень хотелось. Обняв за талию Наташу, он шагнул в распахнувшиеся двери вагона. Выпустив редких пассажиров, двери закрылись, и Юра с Натальей почти до конца перрона махали Сергею. Перрон закончился, и было уже развернувшийся в сторону Натальи Юра увидел все ту же девушку, которую видел в первый приезд и после, по приезду Насти с Натальей к ним в первый день. Она подмигнула Юрию и помахала рукой вслед.

                Дома Юру встретила весьма озабоченная мать. Он должен был вернуться еще вчера, и она прождала его всю ночь, так и не сомкнув глаз. Юра сказал, что он очень устал и ушел в свою комнату. Чуть позже заходили родители Максима, но Юра не решился рассказать им всю правду. Он придумал запутанный рассказ о том, что ребята на следующий день уехали, и он их больше не видел. Через неделю отсутствия Юру вызывали в милицию дать показания по делу пропавшего Максима Швыдко, где он повторил ранее придуманную историю. С Натальей после приезда он так и не виделся, просто забыл обменяться телефонами, расстались они на вокзале и, где она живет, он так же не спросил. Юра несколько раз пытался выйти на Наталью через Диму Доброхота, но получил вполне ожидаемый ответ, что Насти нет дома, когда она будет, ее родители не говорят, и уж тем более, телефона ее подруги Натальи они не знают. Так же родители Насти просили Диму, если он что-то узнает о месторасположении Насти, сразу с ними связаться.

                Прошло еще две или три недели, и происшествие на даче постепенно стало забываться. Несколько раз звонил Сергей. Первый раз он рассказал Юре о проведенной экспертизе. Как и ожидалось, она ничего не показала. Грязь, которую оперативники собрали с обуви  Юры и Сергея, не содержала следов крови. По составу это вещество было близким к бордовому органическому красителю. Этот результат почему-то не удивил Юрия. Потом Сергей несколько раз звал Юру на рыбалку и за ягодами. Но Юра все время отнекивался и Сергей перестал звонить. К тому же, у Юры в институте завязался довольно бурный роман с второкурсницей математического факультета Сусанной Штайер, черноокой симпатичной и крайне распущенной в своем поведении. Но, как казалось Юрию, может, именно это он и искал сейчас. С Сусанной было легко и просто. Она отвратительно училась и завораживающе смеялась над глупыми и порой распущенными шутками Димы Доброхота. Сусанна была полной противоположностью скромнице Наталье, которую вместе со связавшими их событиями изо всех сил пытался забыть Юра.

                В один прекрасный день, на очередных разгульных и веселых посиделках, Дима Доброхот навязчиво предложил Юре прокатиться на дачу, порыбачить, пожарить шашлыки и вообще классно отдохнуть. Юра сопротивлялся, как мог, и тогда Дима буквально натравил на него Сусанну. Сусанна знала множество  тонкостей, чтобы заставить мужчину ей уступить. Он, в конце концов, сдался, и Дима со своей новой подругой Жанной и Сусанна с Юрой в один из последних летних дней стояли на платформе вокзала в ожидании своей электрички. Погода была крайне располагающей к отдыху. У Димы, Жанны и Сусанны было веселое настроение, они постоянно шутили и подначивали задумчивого Юру. Юра несколько раз пытался было уйти, но Сусанна, надув губы, немедленно возвращала его обратно. Всю дорогу Юра ехал молча, и уже в самом конце начал настойчиво просить ребят об отмене ночевки. Предложение было встречено в штыки. Юру назвали букой и предложили думать о хорошем, в том числе, пообещав сделать с ним что-то новенькое ночью. Но даже предложение такого рода от Сусанны не добавило Юре позитива.

                Юра вышел на перрон, и сразу предложил остоновиться у его друга Сергея, обосновав это тем, что до него ближе идти. Сусанна почти в истерике прокричала, что не сможет спать, а уж тем более, расслабиться в чужом доме. И Юра, опустив голову, повел друзей через лес знакомой тропой. Свежий воздух приятно дурманил голову, шагалось легко. Юра вспомнил, как Максим бубнил забытые старые песни в прошлый раз, и это только усиливало его тревогу. По дороге им никто не встретился, только одинокая собака лаяла вдалеке. Подойдя к калитке, Юра еще раз обернулся в сторону друзей. Дима справился, взял ли Юра ключи, и тот со вздохом начал возиться с замком. Скрипнув, замок поддался, и друзья ступили на заросший травой участок. Дойдя до дома, Сусанна немедленно предложила скосить всю траву, а то на участке негде разместиться позагорать. Юра со вздохом открыл дверь дома. В доме все было так, как запомнил Юра с прошлого раза. Никаких следов крови. Ничего особенного.

В доме, как и прежде, пахло мятой и деревом с чуть улавливаемым оттенком угля. Старинные часы безмолвствовали и показывали 3 часа. Посторонившись, Юрий пропустил в дом гостей. Сусанна, Жанна и Дмитрий с интересом осматривали интерьер помещения. Фраза «чувствуйте себя, как дома», произнесённая Юрой как-то нелепо повисла в воздухе, да и гости, увлечённые осмотром владений, её не расслышали.
Внезапная волна воспоминаний овладела сознанием Юры, но, не подав виду, он украдкой поднялся на второй этаж. Ничего особенного, всё аккуратно застелено, и старые вещи Максима и Насти развешены на плечиках в ногах кровати. Юра снял вешалки, тщательно спрятал их в кладовой. Сусанна, вполне освоившись, ходила по комнатам дома. Судя по её эмоциональным оценкам - «Мило!», «Какая прелестная старина!», всё ей очень нравилось, пожалуй, даже больше, чем она предполагала. Немного успокоившись, Юрий ненадолго оставил гостей, под предлогом незакрытой калитки.
Выйдя из дома, Юрий про себя отметил, что трава опять выросла, но все же была ниже, чем в момент его первого посещения. Подойдя к озеру, Юра заметил, что явно прибавилось воды, и палка, воткнутая им, как держатель для удочки, на треть своей длины оказалась под водой. Ненастный был последний месяц - всё закономерно. Развернувшись в сторону дома и сделав пару шагов, он вдруг обнаружил на глинистой почве четкий след протектора колеса автомобиля… Протектор был широкий, и было ясно, что к дому подъезжала довольно крупная машина, возможно, даже джип. Оглянувшись по сторонам, Юра увидел второй, параллельный первому след… Чувство непонятной тревоги внезапно овладело юношей, кому вообще понадобилось разъезжать в этом забытом богом месте на джипах. Вопрос остался без ответа. Закрыв калитку изнутри, Юра поспешил к гостям.

На крыльце дома Юрия поджидали Сусанна и Дима. Жанна, очевидно, хлопотала по хозяйству, из дома доносился веселый звон посуды и столовых приборов. Судя по довольным улыбкам друзей, им всё понравилось. Сусанна даже начала выговаривать Юре за то, что он их сюда раньше не приглашал, и демонстративно обняв его, крепко поцеловала в губы. Разговор прервал звонок Юриного телефона. Доставая телефон из кармана, Юра уронил его на траву, быстро поднял, не посмотрев, по своему обыкновению, на определитель, нажал зелёную кнопку и бодро произнёс – «Алло». В телефоне было только шипение, голоса было не слышно. Юра привык к необычным событиям, которые творились в этих местах, и не придал значения звонку.
Жанна оказалась незаурядной поварихой, и скоро на перенесенном ребятами кухонном столе прямо на берегу озера, как по мановению волшебной палочки начали появляться салаты, нарезки и прочая аппетитная снедь. Сусанна, в привычной для нее манере, распорядилась, чтобы мальчики готовили мясо, а сама крайне сексуально расположилась в кресле-качалке, накрытой серым пушистым пледом. Дима с Юрой начали разжигать мангал, а к Сусанне вскоре присоединилась Жанна. Они вместе начали отпускать довольно пошловатые шуточки в сторону ребят, и было понятно, что они очень решительно настроены в отношении ночных баталий, свойственным происходить между возлюбленными. Ребята делали вид, что не замечают девушек, и перемигивались между собой.

За богатым столом и несколькими бутылками горячительного, за неторопливой беседой, почти незаметно подкрался закат. Сусанна восторженно захлопала в ладоши, и сказала, что такого замечательного заката она никогда не видела. В пруду вовсю шла поклевка, и Дима даже расчехлил спиннинг, но под недовольным взглядом Жанны, оставил эту опасную затею, взяв с Юры слово, что они обязательно порыбачат. Юра кивнул, и начал проваливаться в приятную дрему. Сусанна взяла Юру за воротник, и под медленную песню из захваченного с собой магнитофона, закружила Юру в крайне близком танце. Они танцевали, прижимаясь друг к другу все плотнее и плотнее, сливаясь в жарких поцелуях, забыв о присутствующих друзьях, да и вообще обо всем на свете. Закончившаяся песня и аплодисменты Димы и Жанны буквально вырвали сладкую парочку из эйфории, вернув к действительности. Жанна начала суетиться со сбором посуды, а Сусанна, в свою очередь, взяв Юрия за карман брюк, повела его к дому.
За ними в дом пошел и Дима. Он осторожно поинтересовался у Юры, где они с Жанной будут спать, на что получил ответ от Сусанны, что она, например, будет спать наверху, ведь кровать там больше. По спине Юры пробежала дрожь, но гормоны, бушевавшие в разгоряченном теле, превратили эту дрожь в легкий ветерок. Юра и Сусанна поднялись наверх и закрылись в спальне на щеколду, буквально перед самым носом у Димы. Дима, спустившись вниз, прошел в кухню, и, обняв моющую посуду Жанну, нежно поцеловал ее в щеку. Жанна хотела закончить с уборкой быстрее, и слегка уклонившись от ухаживаний, предложила Диме чем-нибудь заняться минут десять. Дима принялся за исследование кухни, его взгляд остановился на огромных старинных часах. Они остановились на трех часах, только вот дня или ночи Дима не понял. Он открыл тяжелую дверцу, и медленно опустив заводную гирю, тронул маятник. Часы довольно громко щелкнули и проводили первую секунду. Дима подвел время, оставшись очень доволен собой.

Сусанна не давала Юрию отдыхать ни минуты, словно дикий, неукротимый зверь вселился в нее. В конце концов, Юра попросил пощады, и раскинув руки во всю кровать лег на спину. Сидящая на его коленях Сусанна под лунным светом с распущенными волосами походила на лесную нимфу. Взяв с Юрия обещание продолжить все завтра, Сусанна, наконец, дала ему уснуть. Сон, как и в прошлые приезды, пришел практически мгновенно и был нарушен оглушительным грохотом. Юра проснулся и посмотрел на часы. Было три часа ночи. На секунду Юре показалось, что дом шатается, и они с Сусанной вот-вот провалятся на первый этаж. Юра открыл дверь и направился к лестнице на первый этаж. Подойдя ближе, он с удивлением обнаружил, что одного пролета не хватает. Перекрытия кладовой, очевидно, не выдержав веса сваленных в нее книг, подломились, и практически вся кладовая с книгами, вещами и прочим хламом упала на головы спящих Дмитрия и Жанны.

Тела ребят в самом прямом смысле слились в единое целое. Иначе как кровавой кашей увиденное назвать было нельзя. Юра сел на оставшиеся ступени, обхватил голову руками, и начал качаться вперед и назад, постоянно повторяя «Я так и знал… Я так и знал…». В таком состоянии его застала Сусанна, и, убежав обратно в спальню, через секунду выбежала уже одетой. Грациозно протиснувшись около Юры, Сусанна бросила ему что то, вроде, «Позвони мне завтра…», и, предусмотрительно захватив фонарь и свою сумку с кухни, буквально вылетела из дома. Через несколько секунд здравый смысл возобладал, и Юра, не понимая зачем, положив в карман рыбный нож, стремглав бросился за Сусанной в темноту.

Начинал накрапывать легкий дождик. Высокая сырая трава намочила штаны Юрия почти насквозь. Он бежал и не чувствовал под ногами земли, будто летел по воздуху. Очевидно, что постоянно отвлекающаяся и несобранная Сусанна не могла запомнить дорогу до станции. Да и вообще, зачем ей туда, если первая электричка идет в семь тридцать? Юра выискивал свет прихваченного Сусанной фонаря и не находил его. Временами Юра останавливался, чтобы оглядеться и прислушаться, но не видел ничего, кроме мокрых деревьев, и не слышал ничего, кроме своего сбивающегося дыхания. Через десять минут поисков Юре показалось, что он что-то увидел в придорожной канаве. Но в запале он проскочил это место. Мозг работал в унисон с чувствами. Пришлось вернуться. В канаве действительно лежала Сусанна. Шея ее была неестественно вывернута, а выпирающую сломанную кость подсвечивал упавший рядом фонарик. Юра сел на землю, закрыл лицо руками и заплакал.

Мокрого, грязного и сильно испуганного Юрия нашла около придорожной канавы Катя Иващенко. Она как раз возвращалась с ночной смены в полуразвалившемся колхозе. На секунду ей показалась, что она уже видела этого человека, когда ездила в город. Присмотревшись внимательнее и заглянув ему в лицо, она узнала в Юре парня из электрички. Добежав до дома единственного знакомого ей в этом кооперативе Ивана Макаровича, Катя попросила позвонить. Первым номером, который девушка смогла вспомнить, был номер ее друга, и по совместительству молодого человека Андрея Кириленко, она набрала именно ему. После пяти минут путанного разговора, ей удалось договориться, что Андрей зайдет к местному участковому Сергею Панковцу, и они, как можно быстрее, подойдут к ней. Девушка же в свою очередь постарается, чтобы человек у канавы никуда не ушел. Еще Катя обмолвилась про труп девушки в канаве, чем вызвала оживленную заинтересованность Андрея. Поблагодарив Ивана Макаровича, девушка поспешила обратно, следом за ней заторопился и хозяин телефона, время было около шести утра, мало ли, что может случиться. Вернувшись на место, Катя увидела, что человеку стало значительно хуже: он сидел на краю канавы и раскачивался вперед и назад, глаза остекленели, из края рта текла тонкая струйка слюны. Ждали Андрея и Сергея минут двадцать. Иван Макарович тоже узнал Юру. И рассказал Кате, как он предупреждал его о нехорошем месте. Еще Иван Макарович обратил внимание Кати на то, что бывает с людьми, если они не слушают старших. Подоспевший Сергей сразу узнал Юру, и бегло осмотрев его и труп девушки, вызвал из района скорую с нарядом милиции. К счастью, утром все были свободны и оба наряда приехали к ним буквально через полчаса. Констатировав смерть девушки в канаве и помешательство Юры, санитары скорой помощи погрузили Юру и Сусанну в машину и поехали в районную больницу. Сергей еще долго стоял и уточнял, при каких обстоятельствах Екатерина нашла Юру и девушку в канаве, но, так и не узнав ничего нового, решил прогуляться до дома Юры.
Калитка была не заперта, и Сергей строевым шагом, открыв ее, направился к дому. Дверь в дом тоже была открыта. Сергей заглянул внутрь и не обнаружил ничего особенного. Все тот же запах мяты, дерева и угля. Сергей прошел в кухню, взял кружку и зачерпнул воды из стоящего на табуретке ведра. Прохладная вода, приятно освежив горло, сняла утренний дурман. Он поднялся на второй этаж, там также все было чисто и убрано. Никаких признаков трупов и крови. Рядовой дачный дом. Спустившись и опечатав дверь, Сергей пошел прочь, его ждал отчет о происшествии и дело про пьяную драку около магазина Ирины Кириленко. Лето подходило к концу и прохладный предосенний ветерок ласково лизнул Сергея в щеку. «Надо было приехать к Юре самому, а не звать его к себе, может, все бы повернулось иначе…», на секунду подумал Сергей, но, тут же отогнал эту мысль пословицей – каждый сам хозяин своей судьбы.

Вечер в имении Давыдковых выдался славный, но даже этот великолепный вечер не смог сгладить горести от скорой потери всего, что нажил род Давыдковых за время своего существования. Константин Романович в стеганом парчовом халате последний раз обвел печальным взглядом свои владения: роскошный вишневый сад, огромное кристально чистое озеро, дом с мезонином, крохотную беседку на пригорке, красивейший грот. Все было родное, во все была вложена душа. Но обсуждать постановление о национализации имущества Константин Романович не осмелился, благо, что разрешили забрать три подводы имущества, фамильные драгоценности и предоставили четырехкомнатную квартиру в Москве. И на том спасибо. Тяжелые мысли прервал управляющий хозяйством Тихон:
- Барин, часы-то тоже будем брать? Уж больно они тяжелы…
- Часы? – на секунду задумался Константин Романович. – Часы, милок, оставь, где стоят… - И немного подумав, добавил вслед, – Они пролетариям еще, пожалуй, пригодятся.
Тихон за все время своего управления ни разу не видел, что бы кто-то заводил часы, или бы они просто ходили. Поговаривали, что это и не часы вовсе, а некий дьявольский охранник, вот только начитанный Тихон не верил в эти байки, но всегда крестился и тихонько, чтобы никто не слышал, шептал в рукав «чур меня…», проходя мимо них. Откуда появились диковинные и очень тяжелые часы Тихону было неизвестно, и барин про это не рассказывал.
- Да и вот еще что, Тихон… - Константин Романович сделал большой глоток из бокала с вином, - Накрой их дерюжкой, какую в кладовой найдешь, и как будем уезжать, заведи, пожалуй… - Вышедшая подышать Валерия Ильинична, жена и верный спутник Константина Романовича, погладила заметно округлившийся живот и улыбнулась.
- В недоброе время предстоит родиться нашему ребенку, ох, в недоброе… - Константин Романович нежно обнял Валерию за талию и снова отпил из бокала. – Но, как говорили мудрые: по заслугам и воздастся, вот только мы этого воздаяния с тобой не увидим… - Глубоко вздохнув и посмотрев в сторону заката, почти шепотом в конце произнес Константин Романович.
Тихон был крайне прилежен в выполнении поручений и сделал, как ему было велено.
 
         Заместитель председателя Реввоенсовета РСФСР Владислав Маркович Сазонов был мрачен и крайне зол. Кто бы мог подумать, что в небольшой деревеньке может сгинуть такое количество народа. Два десятка подготовленных красноармейцев и три подводы оружия. Простое мероприятие превращалось в крайне разорительное. Из двадцати пропавших обнаружить удалось только двоих. Их трупы к тому времени почти доели окрестные волки, и опознать красноармейцев удалось только по сапогам и немногим личным вещам. Отправленные следом проверяющие тоже не вернулись, налицо была очевидная провокация. До Владислава Марковича уже дошли слухи, что лично Дзержинский заинтересовался происходящим. Провести остаток жизни в Сибири чиновнику крайне не хотелось. Адъютант доложил об ожидающем посетителе, на что Владислав Маркович небрежно махнул рукой, приглашая Константина Романовича Давыдкова войти. Он был очень взволнован, что было неудивительно, ведь его собственное будущее висело на волоске, но решил старательно это скрыть.
- Доброе утро, – сухо поздоровался с Владиславом Марковичем Константин Романович.
-Утро доброе. Я вот о чем, с Вами так сказать, как друг, хотел поговорить…- с сильным сарказмом начал Владислав Маркович.
- Друзья не распоряжаются забрать человека из дома в три часа ночи и под конвоем, ну да ладно, у каждой власти свои сласти… Внимательно Вас слушаю.
- Да, не распоряжаются…- задумчиво произнес чиновник, - Ну так вот: что Вы можете мне рассказать о своем поместье, которое Вы любезно согласились передать Реввоенсовету?
- Собственно рассказать мне Вам нечего, рядовое поместье, деревня, сорок душ крестьян, пять заливных лугов…
- Деревня, да…- прервал перечисления достопримечательностей Владислав Маркович. – О ней и речь! Странное у Вас там творится, очень странное… Может, недовольные остались, или разбойничий элемент? Или Вы против Советской власти? 
- Вовсе нет. Я все исполнил, как было в предписании, не забрал и не оставил ничего лишнего.
- На Вашем месте я бы подумал, – начинал выходить из себя Владислав Маркович, - я бы очень сильно задумался, какой вред свой слабой памятью Вы можете нанести Советской власти! Вам точно нечего больше сказать?! – сорвался на крик чиновник.
- Нет. Мне кажется, я Вам сказал все, что знаю.
- Адъютант! – крикнул в сторону двери Владислав Макарович, - Уведите подследственного! Содержать в карцере трое суток. Далее этапом в Хабаровск! А лучше еще дальше, белогвардейскую гниду…- последнюю фразу чиновник добавил почти шепотом.
Чиновник сел за стол, достал из портсигара папиросу, но, так и не прикурив, положил на стол. Взял лист бумаги и начал писать. Писал он быстро, и поэтому слова путались, а предложения получались размытыми и отчасти бессвязными. Суть приказа была в том, что все оставшееся имущество Давыдковых немедленно требуется вывезти в их квартиру в Москве, а дом в поместье сжечь и сровнять с землей. Приказы в то время исполнялись быстро и качественно. Валерия Ильинична долго думала, где же ей разместить такое количество внезапно образовавшегося хлама, и уж тем более громадные часы, которые к тому же и не ходили. Со временем часы стали использовать, как дополнительный шкаф. А потом они и вовсе стали пылиться в коридоре, ставшей к тому времени коммунальной квартиры Давыдковых. Никому из проживающих в коммуналке, ни разу не пришло в голову отремонтировать или запустить часы. И в тоже время всем проживающим было лень их выкинуть, ибо тяжести они были невероятной.

- А ты уверена, что его вообще никогда не выпустят из психушки? А он точно не написал дарственную? – молодой риелтор Данил не верил своей удаче.
- Да. Все точно. Он такой душка, пытался меня отговорить. Милый, нам там будет очень хорошо. Там огромное озеро и участок почти двадцать соток. На берегу соседей нет. Так здорово! Можно потом и остальные участки выкупить и озеро будет практически нашим! – Яркая блондинка на пассажирском сидении джипа Данила подпрыгивала, произнося каждую фразу. – Пупсик! Давай его брать! Не будь букой! Позвони, куда следует, что бы протолкнули документы. Вот увидишь, он тебе понравится!
- Давай доедем для начала, там будет видно…- немного подустав от потока слов, изливающихся из очаровательного ротика девушки, буркнул Данил.
Участок они нашли не сразу, хотя Юрий описал место достаточно точно. Видимо, была разница в пути к участку на машине и проходе от станции пешком. Немного покружив по пустым улицам кооператива, пара наконец подъехала к описанному Юрой дому. С высоты джипа дом хорошо просматривался через покосившийся забор. Данил вышел, взял переданные девушкой ключи и начал возится с замком. Минут через десять проржавевший, местами насквозь, замок поддался. Данил, несколько раз чуть не споткнувшийся о выложенную дорожку, абсолютно невидимую в траве, подошел к дому. Дверь в дом была опечатана, но что именно было написано, или какая печать стояла на бумажной ленточке, было не видно. Очевидно, что тот, кто опечатывал дом, сделал это очень давно. Данил сорвал пожелтевшую бумажку, и без труда открыл дверь, которая, как оказалось, была не заперта. Следом в дом, быстрее ветра, влетела девушка и начала восхищенно носиться по дому, как юла, рассыпаясь в комплиментах  мебели, книгам, антиквариату и самому дому. Данил в свою очередь, размеренно осмотревшись, увидел в углу кухни огромные старинные часы. Подойдя к ним, он открыл дверцу, потянул вниз заводную гирю, качнул маятник и подвел время. Часы, громко щелкнув и качнув маятником, проводили первую секунду.