Поэзия и проза

Александр ГЕРАСИМОВ

ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

   Заспорили как-то Карпович с Мирзояном, кто для мировой литературы делает наименьший вред — поэты или прозаики.

   Карпович говорит:

- Поэты для словесности, без всякого сомнения, наименее вредный народ. Какой с них спрос? Ходят — заборы от задумчивости сшибают. Урон от них только городскому хозяйству. Да и то, если посмотреть хорошенько, так, с другой стороны — прямая, наоборот, выгода. Если такой оплот не выдержал натиска маломощного поэтического тела, так это только и значит, что не обладал он достаточной крепостию, и следует его получше устроить. Я бы, — говорит, — нарочно нанимал поэтов для проверки пригодности муниципальных сооружений к эксплоатации.

- Так-то оно, так, — ему Мирзоян на ответ, — однако позволю себе, драгоценный Михаил Юрьевич, маленькое замечание. Уж больно пииты образ жизни ведут непотребный. Расхлябанный очень образ. Антиобщественный. Идет такой, с позволения сказать, сочинитель по улице — бант у него напереди развевается, рубаха апаш, понимаете, из-под кушака прочь лезет, штаны вечно какой-нибудь дрянью перепачканы, морда в соусе. Непотребность одна, а не поведение. Идет не просто так, а непременно из кабака вылезши, и каждому встречному-поперечному норовит в рыло кулачищем заехать. Ему бы мешки с песком в порту Гамбургском грузить! А он стишки кропает. Что-нибудь такое:

«…Птичка прыгает на ветке,
Погоди ужо — посадят тебя, сукину дочь, в клетку…»

Одно слово — дрянь, а не человек!

   Совсем другое дело, прозаик. Хоть и выпивши, конечно, с утра, однако к проходящим мимо гражданам не пристает понапрасну. И водку кушает аккуратно, не прольет ни капли мимо. А тихонько поставит стаканчик на стол, губки вытрет и крякнет только — хорошо, мол.
- Это вы верно заметили, уважаемый Гамлет Саркисович. На счет аккуратности поэт прозаику проигрывает. Однако больше, по-моему, музами любим…
   
   На том и порешили.