ЦИРК, ЦИРК, ЦИРК!..

          Я много раз пыталась ответить себе самой на вопрос, за что же я люблю своего мужа – согласитесь, хочется иногда определенности в жизни!  И каждый раз отступала ни с чем. И это меня даже радует. Ведь как только мы находим решение задачи, мы тут же принимаемся за другую, а в любви, как в никакой другой области, нас держит именно тайна…  Да и вообще, чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что гораздо важнее полюбить человека за его недостатки - ведь упиваться достоинствами проще простого.
     Единственное, что могу сказать с определенностью, так это то, что в нашей семейной жизни есть много такого, что называется легкомысленным, почти подростковым словом  «весело».
     В первые годы мы все вечера проводили с мужем на кухне – в крошечной маленькой комнате спали дочки, а в нашей, большой, стояла детская кроватка сынули.  Как правило, чтобы не будить младенца, я раскладывала диван и стелила нам постель перед сном ребенка, часов в девять вечера. Причем, наша «большая» комната была так велика, что диван в разложенном виде всего шага не дотягивал до двери.
     В этот вечер разложить диван мне что-то помешало. Как обычно, в 12 ночи я зашла в комнату, и,  не зажигая света, стала кормить сына кефиром из бутылочки. Вдруг в середине кормления дверь открылась и в комнату, поджав ноги, как-то впрыгнул муж, и, пролетев метра два, с грохотом упал на колени на пол и со всего маху бухнулся в диван лицом. А он, между прочим, в очках! Не смея вытащить изо рта младенца соску с кефиром, не зная, что и думать о судьбе своего Тарзана,  я в тоске замерла на месте. Через пару минут  муж поднял голову и спросил тихо и нежно:
     -А ты что, постельку еще не стелила?
    Он у меня музыкант – почти артист, во всяком случае, исключительно артистическая натура, во многом не знающая границ. Поначалу меня иногда смущало, когда он не только мне, но и себе выбирал кофточку или водолазку обязательно в цветочек.  Потом  поняла, что просто любит человек легкие шелковистые ткани, веселенький рисуночек… Имеет право!  А позже и вовсе согласилась, что флористические мотивы вполне подходят и сильному полу. И теперь, когда мой муж надевает  тонкую кофту в белых по зеленому полю ромашках, я удивляюсь только одному – как это ему к лицу!
      Как-то летним днем мы по делам оказались почти в центре Москвы. Только вынырнули из прохлады метро, как палящее солнце обожгло черную макушку мужа. Не имея ни времени, ни желания искать магазин, где было бы можно приобрести строгую мужскую кепи, мы остановились около стоящей у метро старушки-одуванчика, держащей в одной руке что-то, а в другой – то, что нам нужно. Муж, конечно же, выбрал самую веселенькую панамку – розовенькую, с искусственной хризантемой  во лбу. Пока мы шли по улице до места назначения, прохожие, подобно стае мелкой рыбешки, вдруг встретившей чудище, двумя косяками уходили от нас в стороны. Кто с испугом, кто с непристойными шуточками…  А одна тетушка, поравнявшись с нами, гоготнула:
     - Да ты из цирка, что ли?
     Да, было, было у нас и такое. Ходили семьей однажды в цирк. Муж к началу спектакля никак не мог, работал. Договорились, что придет позже. Шло уже второе отделение, когда я почувствовала в руке вибрацию мобильника. Поговорили коротко, что он уже подходит, что мы на своих местах, там-то и там-то… Минут через пятнадцать я увидела поднимающуюся по лестнице знакомую фигуру. Пробираться на свое место муж не стал, сел на ряд ближе, сунул детям  большой стакан с попкорном, а сам достал фотоаппарат и с удовольствием отщелкал весь остаток представления – второе отделение было особенно красочным, на водной арене. Когда зажегся свет, мы радостно поздоровались, все перецеловались и стали двигаться к выходу из зала.
     - А я стекло разбил, - вдруг грустно сообщил он.
     - Где, какое стекло?
     - В цирке, - совсем засмущался муж.
     И рассказал, что, только выключив мобильник, он вздрогнул от ужаса: прямо перед лицом ему под ноги рухнуло огромное стекло входной двери в цирк. В темноте осеннего вечера, за разговором со мной, он абсолютно не заметил, что пытается войти в закрытую, а не открытую створку дверей! Он даже не успел прийти в себя, порадоваться, что остался без единой царапины – а ведь могло и головку отрубить! – как к нему подлетела охрана, под белы руки завела в свою каморку, потребовала паспорт, записала телефон. Отпустила.
     - Хотите, покажу, где? – завершил он.
     Ужаснувшись, посмеявшись - вот уж чудак человек! - мы дружно отправились к месту происшествия. И увидели: звонко кроша каблуками еще не убранное стекло, толпа через разбитую дверь валила из цирка  на улицу… Чудаки человеки...