Армия. Про ожившую дорогу

САМОУЧИТЕЛЬ СЛУЖБЫ В АРМИИ
(незатейливые солдатские мемуары - 80)


Содержание


- Действующие лица
- Вступление
- Глава 1 – Про то, как Соколов в Армии водку пил.
- Глава 2 – Про то, как Соколов в Армии одеколон пил.
- Глава 3 – Про то, как Соколова в Армию отбирали.
- Глава 4 – Наконец то - в Армии! Ура!
- Глава 5 – про то, как сержант Соколов картофель воровал.
- Глава 6 – История про дембельское задание.
- Глава 7 – Страшное слово – маршбросок.
- Глава 8 – История про весёлые призывные игры.
- Глава 9 – Про разносторонний армейский быт.
- Глава 10 – Сказочка про зайчика.
- Глава 11 – Ужастик про пожар.
- Глава 12 – Про солдатское моржевание.
- Глава 13 – Про ожившую дорогу.
- Глава 14 – Сказочка про средний пальчик.
- Глава 15 – Про то, как нашему Серёже всё лицо набили.
- Глава 16 – Все поехали в Белоруссию.
- Глава 17 – Про татуировочку.
- Глава 18 – Про то, как Сахарчук летал.
- Глава 19 – НЛО
- Глава 20 – Про весёлую свадьбу.
- Глава 21 – Про Козлова.
- Глава 22 – Сказочка про фурункул.
- Глава 23 – Про чудесные свойства красных вин.
- Глава 24 – Гауптвахта.
- Глава 25 – Гауптвахта – 2.
- Глава 26 – Гауптвахта – 3.
- Глава 27 – Второй срок.
- Глава 28 – Неси Нас поезд – домой.


ГЛАВА  13

Про  ожившую дорогу

-Первый взвод… на улицу бегом… марш – проорал наш взводный, молоденький сержант Петров.
Все, не раздумывая, как один рванули в дверь казармы, чтобы затем на одном дыхании проскочить лестничные марши, вылететь на свежий воздух и построиться в колонну по четыре.
Мы давно и прочно усвоили нерушимое правило – в Армии все команды выполняются бегом, беспрекословно, не задумываясь об их содержании, а уж тем более о смысле.
Командир всегда прав. Даже такой сержантик, как этот добродушный, пухленький и явно деревенский парень – Шурик Петров.

- Взвод… ровняйсь, смирно! Прямо шагом марш – командует Саша и наша группа, все, как один, одновременно, заученным до автоматизма движением с левой ноги- шагнула в перёд, начиная движение.

Направлялись мы в столовую на ужин. В это вечернее время было уже темно, вдоль казарм и учебных корпусов, выстроенных в один ряд, горели фонари, освещая наш путь.
Идем, шагаем , оставляя позади себя в морозном воздухе белые облачка от дыхания.

На такие мероприятия, как следование в пищеблок для принятия пищи, в любое время года, в любую погоду, в ненастье и жару, зимой и летом, боец марширует в своей повседневной одежде, той- в которой находился в казарме. Шинели никто никогда не надевал, эта мысль никому на ум и не пришла бы. Это даже бодрит – выбежать из тепла, пройтись по морозцу, а затем с превеликим удовольствием утолить голод – скушать все то, чем порадует нас любимый повар – узбек.

Так что - шагает колонна курсантов, раз-два, раз-два, левой – правой, левой – правой. Все хорошо. Сейчас покушаем своей кашки- перловки. Пошвыркаем горячего чайку. Все просто зашибись!

А сегодня холодновато…, градусов, наверное, за двадцать пять, а возможно и больше, но ничего, скоро тепло, скоро прозвучит команда – справа по одному… бегом… марш! И все понеслись друг за другом… скорее, скорее, вверх по ступенькам в широкие стеклянные двери… зовущие…, обещающие…, родные.

Возле столовой темнели ровные прямоугольники из стоящих правильными рядами человеческих тел. Подошли и мы, встав сбоку, согласно очереди, согласно неписанным армейским правилам – кто первый пришел, тот, понятное дело – впереди. И забежит наверх раньше остальных.

Как ни странно, но железные двери оказались закрытыми и по всей видимости, нам придется немножечко подождать. Но ничего страшного - все стояли и мы постоим. Не помрем как-нибудь. Сзади подошли и пристроились еще несколько групп товарищей. Эхо –хо… ждем! Ждём- пождем! Подождем.
 
- Во- попали! Сколько простоим…, чего-то холодновато сегодня – шепчет Андрюшка Брежнев, шмыгая своим «картофельным» носом. Пошмыгал, пошмыгал и замолчал, успокоившись.
Стоим.
Ждём. Ждём- пождём!

Но потихоньку начали мы ощущать, осознавать, что действительно…,  оказывается сегодня у нас зима, а зимой температура воздуха всегда отрицательная, а это некомфортно и даже губительно для наших организмов. Почувствовалось, как постепенно наша одежда, теплое белье, а затем и нижнее нательное - теряют родное тепло, на смену ему подкрадывается, неутомимо проникает холод и даже мороз.

Все люди вокруг стоят неподвижно. Стоят курсанты, стоят сержанты. Замерли... каждый в отдельности всматриваясь внутрь себя..., приглядываясь к своим ощущениям остывающего тела. Пошагать, побегать, разогреться нельзя - твое место сразу займут. Соседняя группа с радостью передвинется на освободившуюся территорию и будет еще хуже. Так что всем стоять! Всем терпеть! Когда-нибудь они наконец откроются!
Ждём!
Ждём- пождём!

Но двери по- прежнему закрыты!

Стоит отдельный человек - курсант Соколов на морозе, в легкой одежде и потихонечку замерзает. Внизу еще терпимо - ноги в сапогах и трех штанах как-то еще держат тепло, но выше..! Через гимнастерку и зимнее белье холод добрался до тела. Одежда промерзла и встать надо так, чтобы кожа по возможности не соприкасалась... как можно меньше «контачила» с нательником из тонкого белого материала. Руки присогнутые в локтях, чуть раздвинуты в стороны, спина сгорблена, шея втянута в плечи - вот оптимальное положение, при котором хоть как-то менее происходит прикосновение к обжигающей одежде.

Стоит Соколов согнувшись, спрятавшись в себе как улитка, без всяких мыслей, смирившись с данной безысходной ситуацией, терпит… и напевает известную песенку Биттлз, вдруг ясно, отчетливо возникшую в голове, словно всплывшую, поднявшуюся из глубин подсознания.
Вот так, наверное, и замерзают несчастные путники, волею судьбы оказавшиеся один на один с морозом.

Возможно, те ощущения испытывает и Андрюха Брежнев, неподвижно стоявший рядом. Но кто его- знает. В данной ситуации каждый сам за себя, каждый помирает так, как ему приятно.
Короче… стоим!
Ждём!
У…Блин!!!

А мороз всё крепчает и крепчает!
А- а!!! Ну что…,Сука!!! У- у!!! О-о!!!

Всё!!! Щас точно помру!!!
У- у!!! Бр- р! Ы- ы!!! Ы!
Всё! Писец!

Но все испытания, в конце концов, когда-нибудь заканчиваются… - двери раскрылись…, общество несчастных мучеников встрепенулось, глаза расширились, с надеждой устремив взгляд в единственную точку… и – слава Богу – начали запускать.!
Скоро… скоро мы побежим вверх… к своему счастью!


*   *   *





Прошло двенадцать месяцев.

Вернемся к зайцам.

Недели две, как стоит наш зимний палаточный лагерь в этом красивом, живописном месте среди белых снегов и сосен западно-украинского леса.

Работы по обустройству и «вылизыванию» территории городка выполнены, дорожки песочком засыпаны, лавочки – столики в столовой установлены…, так что остается лишь с утра до вечера учиться искусству ведения боевых действий в зимних условиях. Но… учиться лень, да и нечему, если честно сказать, а по сему иногда получается, что солдатики болтаются сами по себе, занимаясь своими делами.

В один из таких дней подходит к нам лейтенант Брей и делает предложение – Давайте я машину возьму… нужно в деревню съездить, в магазин, могу вас взять… кто со мной..?

От такого отказаться, конечно, было невозможно. Ехать решили все, кому ясно дело, по сроку выслуги было положено.

Лейтенант Брей являлся молоденьким мальчиком, на годик моложе меня…, ни офицер, ни солдат. После окончания военной кафедры, выпускника высшего учебного заведения обрядили в шинель, нацепили на плечи пару звездочек и направили на несколько месяцев поприсутствовать среди настоящих мужчин.

По сей причине паренек Брей не прижился среди офицерского состава, также не найдя понимания в солдатской среде, шлялся туда-сюда, попинывая снежок носком новенького, еще не принявшего нужную форму… сапожка.

- Онуфрий.., ежели чего… на твоей поедем. Летеха-то молодец. Здорово придумал..!
- Винища возьмем… . Где Шумельчук? У него деньги точно есть! Та-тара-тарара –рара..! – возбуждается «шляхтич», находясь в прекрасном расположении духа.

- На девок посмотрим! Курева нужно купить. Я в сапогах поеду… в валенках- как чмо! Гляди! Химик слюну пустил от счастья! – включается в общее веселье Витька Пидручный – Я бы свою Надьку щас потрогал!

Заменить растоптанные валенки на приличные сапожки, а заодно снять зимние ватные штаны с отвислыми задницами – решили все. Ничего не замерзнем как-нибудь, сегодня не холодно вовсе…, зато покрасуемся в своих.. ушитых галифе.

- Лишь бы Крамер не поехал…, обломает весь кайф! Половину бухла точно заберет. А если еще кусяра залезет – тогда писец пришел. Пишите письма! На-нара-ра! – болтает счастливый Химик.

Но всяческие неприятности Бог отвел и рядом с водителем в кабину забрался один Брей…, мы же весело расселись в кузове под брезентом со стеклянными окошечками. Все нормальненько.
Поехали!

Весело бежит военный уазик по зимней дороге среди лесов, среди полей…, не торопясь наматывая снежные километры на свои четыре колеса. Покачивается он, потряхивается в разные стороны, придерживаясь проторенной колеи, также в такт движения машины, кидает и нас слева направо и обратно, в его брезентовом кузове. Пространство наполнено ароматами дешевого солдатского табака.

Через прямоугольные стеклянные окошечки струятся пластины яркого солнечного света..!

Хорошо..! Почти что свобода..! едем!

- Завтра на этом же тарантасе Петров за дровами поедет. Я с ним съезжу… . Делать-то не хрен. Поехали…! Молодежь по лесу погоняем – подает голос Сахарчук.

- Ну ясен перец! Куда тут без тебя..!
- Да тебя кусяра и так пошлет. Хош ты, не хош. Куда мы без Пети… как без Пети – язвит в ответ Витька Пидручный.

Лишь он один, чуть-чуть заметно…, но не всегда признавал непререкаемый авторитет «каптера» в нашей батарее. Но надо сказать в Сахарчуке была природная уверенность, сила духа, твердость…, какой-то мужицкий стержень… . Никакие репрессии, сталинские лагеря, не сломили воли его украинских прародителей, и от них передалась внуку эта сила характера. Короче, Петька был молодцом и справедливо пользовался всеобщим уважением, одним словом – был в авторитете.

До пункта назначения было километров десять, через полчасика наша экспедиция удачно достигла «Хутора близ Диканьки», и Витек с шиком остановил нашего четырехколесного брезентового друга напротив сельмага.
Событие!

На снежной, белой, уютной поселковой площади, залитой солнечным светом, перед магазинчиком остановилась зеленая машина и из нее повыскакивали солдаты.
Мальчишки в военной форме находились в приподнятом, возбужденном настроении…, весело чему-то смеялись, похлопывали друг друга по плечам, шутили и явно чуть-чуть с показным видом красовались перед взглядами гражданских.

Подождавши офицера, вся «ватага», гурьбой повалила к дверям торгового учреждения, весело топая сапогами по расчищенным деревянным тротуарам.

Сидевшая на заборчике огромная рыжая кошка что-то мявкнула в сторону непрошенных гостей, шмыгнула прямо в сугроб и побарахтавшись, оставив после себя глубокий длинный след, быстро скрылась под крыльцом.

По очереди, придерживая и удивляясь силе стальной пружины, передавая друг другу, изнутри обшитую кожаной клеёнкой на ватине дверь – потихонечку ввались мы в магазинчик.

- Будьте здоровы… ах, как у вас туточки тепло...!
- Как вас зовут... милая панночка? – сразу же начал прикалываться с молоденькой продавщицей наш вертлявый шкет Микульский.

- Будем знакомы…Тадеуш!  - продолжает атаку Химик, привалившись животом к стеклянному прилавочку.
И лишь поклявшись всеми святыми, что после окончания службы он вернется сюда…, в этот магазин, для дальнейшего знакомства…, селяночка проворковала, прикрыв пышненькой ладошкой пухленькие губки, что величают ее, как мы и ожидали- Олесей Григорьевной.

В помещении было тепло- которым просто веяло от огромной, высотой до самого потолка, круглой печи, обшитой жестью и покрашенной черной краской. На окошечках красовались ажурные занавески, придававшие всему этому заведению какой-то домашний уют. Одним словом, нам здесь сразу очень понравилось.
На широком прилавке стояла огромная стеклянная банка с солеными огурчиками, которые виднелись среди листьев смородины, плавая в мутном рассоле. Видимо, в заведении втихаря наливали.

Все это деревенское благополучие дополняла дивчина Олеся, которая стояла за своим прилавочком, положив на него нежные пальчики и жеманно улыбалась, смущалась - рдея…, от такого количества внимания этих солдатиков и их восхищенных, откровенных взглядов.

Наша красавица была очень неплоха…, просто даже хороша. Не в сравнении с городскими « пигалицами», девушка из магазина имела пышную фигуру, приличные формы, просто дышала силой и здоровьем. А также, вероятно, обладала веселым нравом и покладистым характером. Как подобает всем Олесям- лицо ее украшали густые черные брови и обязательная маленькая родинка над верхней губой, что придавало внешнему виду дивчины соответствующий украинский облик.

Само собой разумеется, в девушку мы все влюбились с первого взгляда и на всю жизнь до гроба. В наших головах одновременно возникла одна мысль- постараться запомнить название этого хутора…, чтобы после окончания срока непременно вернуться сюда и пожениться на коханой.

Но место, к сожалению, было занято более предприимчивым Химикадзе, который прилип к девице намертво, посматривал на это чудо, как кот на сметану.
Ну что тут поделаешь…, видимо, не судьба..., короче, не стали мы запоминать название этой деревни, так уж получилось. Против жуликоватого проныры Микульского не попрешь. Нечего и рыпаться.

- Дайте… дайте… ну разрешите поцеловать ваши ручки – шептал мелкий обольститель, разместившись у огромных весов с гирьками и елозя своими ножками по полу.

Магазинные полки приятно радовали взгляд обилием и разнообразием товаров повседневного спроса. Но, видимо, тутошние колхозники редко сюда заходили…, скорее всего в этих местах население привыкло жить за счет своего натурального хозяйства, прикупая у Олеси спички да соль с барбарисками. Так что в тесном помещении кроме нас никого не было.

Лейтенантик Брей накупил всяких сладостей, печений да карамелек и вдруг…, ну ничего себе- вручает нам пять пачек сигарет «Аврора». Подарок бывшего студента был очень кстати, а неожиданность его поступка вызывала умиление и уважение.
Прижав к груди свои кульки со сладостями, милый командир дипломатично ретировался на улицу, предоставив нам возможность спокойно, с пользой потратить имеющиеся денюшки и сделать правильный выбор. И мы принялись покупать!

- Короче, берем на все копейки водки! Олеся нам огурцов из банки наловит! Дадите нам огурчиков…? -  отпирает «каптер» своим могучим плечом тщедушное тельце младшего сержанта Микульского в сторону.

- Да иди ты в пень со своей водкой...! С ней точно залетим. Вино надо брать...! Его много получится. Ну скажите - же им, Олеся...! Фу! Какие они дурные – гнет иную линию наш польский друг.

-Хочу кабачковой икры… вон, глядите - какая большая банка…, всего тридцать восемь копеек стоит. Прямо ложкой бы всю сейчас сожрал! – тычет пальцем в полку с концентратами Витька Пидручный. Да...! Стеклянных литровых емкостей было много – и с «заморской» икрой, и с капустой, и с солянкой, и с какой-то красной дрянью – как оказалось с борщом.

После непродолжительных дебатов победила дружба, на всю скромную денежную массу, что еще шевелилась в наших карманах, было приобретено восемь бутылок сухого красного вина «Медвежья кровь», три банки кабачковой, светло – коричневого «цвета детской неожиданности» икры и шоколадных вафель в бумажном пакете.

Мы весело втянули свои животы..., в образовавшееся пространство за ремнем, засунули «эликсир», похватали закусь и были готовы отбыть восвояси.
Тяжелее всех расставался с этим теплым домом, с уютом, а главное- с нежданной любовью – Тадеуш. Понятное дело, что эта мелкая сволочь клялась и божилась..., обещала и уговаривала…, одним словом- Химик почти что взаправду страдал и поплелся за нами, в отчаянии заломив руки.

Машина завелась, двигатель послушно фыркнул, выбросил в яркий солнечный день сизую струю и подчиняясь уверенному нажатию Витькиного сапога на акселератор..., наше военное средство передвижения двинулось в обратный путь, нарушая тишину Олесиного места обитания.

- А летеха... ничего... пацан! Может-  позовем его вино пить? - рассуждает некурящий Петька, отмахиваясь рукой от клубов сигаретного дыма, вновь заполнившего все пространство под брезентом. И опять солнечные лучи оставляют свой след, среди голубого табачного тумана.

- Пойдем бухать к радистам. У них в кунге тепло. Там вечером никого нет... я знаю... . Вчера музыку слушали. - выдает идею на общее рассмотрение Степка Шумельчук.

- Олеся..! Бывают же- такие..! Не могу - ваааще! Какая жопа! - закатывает глаза Химик, до сих пор находясь под впечатлением увиденного деревенского чуда.

- Да ты бы у нее между титек задохнулся...! Ты бы из-под нее и не вылез! Она бы тебя одной ляжкой задавила...! Хрень ты мелкая - смеется бывалый Сахарчук. Уж он то в этих делах понимал больше всех нас - Петька был женатым человеком, но на интимные темы никогда не распространялся. Воспитание не позволяло.

- Ничего...! Я бы уж как-нибудь пристроился..! - мечтает младший сержант химических войск.

Все хорошо. Все довольны, вновь одновременно покачиваются из стороны в сторону головы в солдатских шапках-ушанках, вправо-влево, вправо-влево, подчиняясь движению вперед. Вперед! Только вперед! Через полгодика домой!

*  *  *


Зимой наши радисты обитали в своих машинах, в зеленых боксах, заставленных всяческой аппаратурой и очень редко приходили ночевать в палатки.
Передвижные пункты связи устанавливались в кружок, кое-где для красоты натягивали маскировочные сети и мобильный радио-городок обособленно жил в сторонке от всех, попыхивая дымками из печек-буржуек.
Частенько мы проводили здесь вечерние часы, слушая импортную музыку, транслируемую польскими радиостанциями. Качество звучания было прекрасное по причине близкого нахождения источников передачи. До этой самой Польши рукой подать. Во-он она... во-он там!

Этим же вечером собралась наша дружная команда в командирском штабном «кунге» за большим пластиковым столом с закругленными углами, где за неприхотливой выпивкой и скромной закуской- хорошо не торопясь отмечать успешное окончание еще одного прожитого дня.
Ведет общество пацанов, в лихо заломленных на затылках зимних шапках, неторопливую беседу, позвякивает эмалированными кружками, глотает кабачковую икру... и все это на фоне концерта зарубежной эстрады, что звучит из самодельных, неуставных динамиков.

- Димон..., представь себе...! Во-от такие титьки...! Губки бантиком...!
- Ну бля буду! Да я вообще завтра туда пешком убегу! - уже с полчаса размазывает свои чувства по ушам радиста пьяненький Химик.

- Я ей говорю... я скоро с мамой  своей приеду...!
- А она - хи-хи... да хи-хи. Короче, брошу свой бар на хрен! - понемногу начинает нести всякий бред будущий, самый популярный бармен города Вильнюса.

Алкоголь быстро всосался в кровь.., подействовал на отвыкшие от его присутствия солдатские организмы... и общество потихонечку стало пьяненьким, шумным..., замахало руками, раскололось на небольшие группки по два-три человека, кои беседовали каждая о своем.

Есть еще вино в бутылках... отдыхайте мальчишки.


*  *  *


Как оказался я, Сергей Соколов, на этой дороге…, не пойму…, не помню, хоть убей.
Понятно лишь одно – та-ак! 
Соколов немножечко пьян, видимо, направляется в свою палатку спать...!
Та-ак…, шапка на голове…- хорошо..., фуфайка на мне…- хорошо…, та-ак… иду вроде бы верно...- хорошо!
Куда все подевались? Непонятно…?

Стояла зимняя, тихая украинская ночь.
Черное небо сверкало в своей вышине миллиардами далеких, ярких звезд, неподвластное своей бесконечностью солдатскому пониманию! Во- он то скопление триллионов точек, пересекающее небосклон… - явно есть – млечный путь. Красота неописуемая…!

Впереди… в вышине…, как точный ориентир…, прямо над дорогой…, удивительно ярко…, огромным белым шаром освещает зимний лес и всю Украину… - Луна!
Луниночка!
Просто - Лунища!

Идти тебе солдат прямо на нее.
Там…, в той стороне…, наверняка там – расположен твой лагерь, твоя палатка, твой дом.

Та-ак…- все в порядке…, все путем…, идем потихонечку.
У солдата выходной… пуговицы в ряд…!!!

И вдруг…!!!
Ну ни- фига себе!!!

Неожиданно…, белой лентой…, длинной змеей…!!!
Извиваясь в разные стороны..., ожившая дорога мгновенно вздыбилась
вверх… и очень сильно..., коварно…- ударила меня…,Серегу… прямо- в лоб!
Бац...!!! Ой..!!!

Сознание включилось не сразу.

- Ну… бля…, что это? Не понял...!
- Ну не хрена себе! Это что – я упал…?
- Во-от зараза...! Точно…, сука…- лежу..!

Секунд через двадцать человек на дороге зашевелился.

Та-ак…, надо вытащить руки из карманов...!
Но подогнулись рученьки в локотках.
С первого раза у солдатика, валяющегося в колее, не получилось приподнять свое тело..., он остался немножечко полежать..., оплевываясь снегом и что-то бурча про себя.
Та-ак…, давайте дальше.

Отдохнув чуть-чуть, придя в себя..., военный вновь шевельнулся..., неуверенными движениями оперся на локти и начал приподнимать заднюю часть спины вверх, посредством сгибания ног в коленях, постепенно подтаскивая их к животу. Ну что же! Это у него кое-как получилось и страдалец замер, видимо, сосредотачиваясь, для решительного броска...!

- Ну падла!
- Упал! – всплыло в голове Сережи сквозь туман.
– Это ж надо...!
- Тьфу...! Тьфу-тьфу!
- Полный рот снега.
- Ну... – давай...!!!

Одинокая…, всеми позабытая, брошенная на этой дороге фигура солдата, с которой явно что-то случилось малоприятное..., вдруг зашевелилась и приняв решение действовать - сделала рывок вперед, покачнулась на слабых ногах и начала выпрямляться, расставив руки в разные стороны.
Малость отдышавшись, человечек, видимо, решил продолжить свой путь и двинулся в направлении огромной луны.

Боец сделал два-три пружинистых шага… и ...!!!
Тело почему-то подалось вперед…, медленно опережая отстающие ноги..., стало не торопясь заваливаться, оставив руки позади спины. Ноги побежали…, побежали...!!! Они работали сами по себе отдельно от туловища и очень старались успеть..., успеть поддержать падающего хозяина...! Они самозабвенно подставляли себя под него!!!  Но это у них не получалось…- они отставали…!

Белой извивающейся лентой…, высоко взлетев в небо…, проклятая белая дорога опять размахнулась… и вновь коварно, что есть силы…!!! 
Эта зараза больно врезалась Сереже в лоб...!
Бац...!!!

- Ну… сука! Наверное- опять упал!
- Ну что ты будешь делать...?!

Открыл Соколов глаза – точно...!
Вся морда в снегу.
Он везде – в носу, во рту,  глазах, ушах… короче- везде.
- Тьфу – тьфу.
-  Точняк – опять грохнулся!
- Да что это такое творится!

- Та-ак…- думай башка!!! Думай!

- Фу-у! Кхе- кхе! Х-х-ык…, тьфу-у!
- Тьфу- у!!!

Полежав чуток без движения, потихонечку придя в себя, малость отдохнув...- вновь зашевелился солдат, с одной целью – героически преодолеть все трудности, неприятности, свалившиеся на его голову, и с достоинством выбраться из этой неожиданной беды.

- Сережа… сосредоточься…!
- Та-ак, хорошо…!
- Тьфу-тьфу, давай будем потихонечку опираться на ручки… .
- Та-ак…- молодец…, молодец..! Вот славненько..!
- Давай, давай… поднимай коленки…, та-ак…- хорошо..! Отдышись…, отдышись…, отдохни…, не торопись…!
Ну..! Начнем, пожалуй потихонечку вставать…!
-Оп…!
-Ну-ну… встаем, встаем, встаем..., во- от молодец какой!
- Вот! Стоим… стоим…!
- Та-ак… хорошо...!
- Отдохни…, отдохни..!
- Молодец...!
- Ну-ка…, посмотри…, посмотри, где наша шапка...? Где она...?
- О-оп…!
- Да вот- же она…, вот она – в руке..! Хорошо…, молодец…!
- Ну-ка …, ну- ка…,давай надевай ее на голову и попробуем пойти вперед… .
- Нужно идти домой…. Во-он туда…, где луна…!
- Все-  потихонечку…!
- Давай, родной...!

И Сережа Соколов… нетвердой..., очень нетвердой походкой отправился далее… преодолевать этот бесконечный километр снежной дороги до своего родного лагеря.

Постепенно солдатик пришел в себя, постепенно…, не сразу…, но вернулось к нему чувство равновесия, координация движений восстановилось… и бедолага, покачиваясь из стороны в сторону, стал удаляться из вида..., словно растворяясь в лунном свете на фоне белой дороги.

Закончилась эта история хорошо- утром все оказались на своих местах, живы и здоровы.
Молодцы...!
Так держать…!
А дорогу эту, с ее ночными выкрутасами, запомнит Соколов на всю жизнь.
Надо же..., прикольно так...- по башке ка- ак даст..!!!
Балдежь..!!!