Бадасстая песнь Вонга

Глава 1
Ученики гонконгской школы боевых искусств расставили поочередно ноги на ширине плеч и, водя руками по воздуху, стали выполнять дыхательные упражнения. К ним из своего кабинета вышел мастер школы Рики Чен, и тут же все встали в линию и поклонились ему, громко приветствуя. Среди учеников был и сын самого мастера, скучающий Вонг Чен. Когда отец вызвал его на тренировочный бой, тот, почесывая затылок, вышел в центр зала и встал напротив него.
Рики Чен внезапно повернулся вправо и слегка раскинул руки в позе “распустившего крылья феникса”. Два пальца его левой руки, согнувшись в виде клюва феникса, стремительно двинулись к голове Вонга. Пытаясь пресечь атаку, Вонг выбросил свою правую ладонь к запястью противника. Мастер, плавно сделав шаг вперед, быстро бросился в сторону, оказавшись за правым плечом своего ученика. Для опытного мастера не составило никакого труда перестроиться, и теперь он изготовился атаковать правой рукой в виде клюва феникса артерию на шее Вонга. “Замри!” – скомандовал Рики Чен своему сыну и продолжил: “Твои действия?”
Вонг Чен: “Я развернусь направо и встречу твою атаку правой ладонью. Так мне кажется…”
Рики Чен: “А чего ты хочешь этим добиться? Каким будет твой следующий удар?”
Вонг Чен: “Не знаю, отец, как получится.”
Рики Чен: “Хорошо… тогда действуй.”
Ученик развернул свое тело направо и закрыл атаку правой ладонью, но его левая рука изменила положение по инерции вместе с телом, открыв спину для атаки, чем мастер не преминул воспользоваться. Отступив вбок, мастер легко схватил незадачливого ученика сзади за волосы и произвел короткий удар согнутой ногой по попе. “Оу!..” – взвыл Вонг Чен.
“Ты видишь свою ошибку? Повернувшись вправо, ты ничего не добьешься. Ты останешься в безвыходной ситуации, – посетовал отец. – Встань в исходную позицию, когда я сказал тебе замереть, и покажи мне, как следует поступить.” Вонг послушался отца и встал в исходное положение, но так и не предпринял никаких действий.
Вонг Чен: “Я… я не знаю, что делать. Может быть, как-нибудь отступить?!”
Рики Чен: “Черт возьми! Ты забыл главный принцип всех боевых искусств! Лучшая защита – нападение. Никогда не следует отступать ни при каких условиях. Ладно, смотри. Встань на мое место и атакуй мою шею, используя клюв феникса.”
Ученик сделал, как сказал отец, и встал за его правое плечо, приготовившись атаковать. Вместо того, чтобы двигаться направо, мастер повернул тело налево и встретил левой ладонью клюв ученика. Вонг шумно выдохнул и выбросил вперед обе ладони. Две пары рук сплелись, и противники остановились. Мастер мягко заметил: “Вот видишь, так ты бы не оказался в дурацком положении, будь ты на моем месте. К тому же, если ты встретишь клюв феникса правой ладонью, хотя она и будет быстрее, ты окажешься в тупике и проиграешь, а, если ты будешь работать левой ладонью, то у тебя еще останется достаточно энергии для ведения боя… Зайди ко мне в кабинет, нужно кое-что обсудить. Ученики, приступайте к тренировкам!” Ученики разбились на пары и стали драться.
Вонг Чен, понурив голову, зашел вслед за отцом в его кабинет. Отец, усевшись в кресло за столом, сложил руки и заговорил: “Сын, я не мог не заметить, что на моих занятиях ты стараешься защищаться так, чтобы никого не покалечить. Это в высшей степени непрактично и глупо с твоей стороны. Объясни мне, в чем дело? Что у тебя на уме?”
Вонг Чен: “Я не хочу причинять боль кому бы то ни было. В каждом человеке есть хоть что-то хорошее, даже в распоследнем злодее. И нанося ему удар, я пронзаю сердце себе.”
Рики Чен: “Оставь эти пораженческие умонастроения. Послушай, не разочаровывай меня. Ты у меня единственный сын и унаследуешь мою школу после того, как я уйду на покой. Я начал с самых низов, обучаясь искусству кунгфу у мастера Ван Донга в захудалой деревушке Суйфэньхэ на границе с Россией. Ты должен отправиться туда. Пройти мой путь. Именно это тебе и нужно.”
Вонг Чен: “Вряд ли ты знаешь, что мне нужно.”
Рики Чен: “Мастер Ван Донг сделает из тебя человека, если я до сих пор не смог…”
Вонг Чен: “Ты знаешь, я уже два года как подрабатываю помощником повара в ресторане. И сегодня наш повар впервые доверил мне приготовить нашу фирменную лапшу. Посетителям она очень понравилась. Говорят, пальчики оближешь. Наш повар меня очень хвалил. Говорил, что я прирожденный повар.”
Рики Чен: “Очень хорошо. Но если бы ты мог взглянуть на вещи шире. Хотя бы на минуту. Ты уже посетил несколько моих занятий и кое-чего достиг. Я прошу тебя съездить к мастеру Ван Донгу на год-другой и обучиться у него боевому искусству с самых основ, если ты хочешь унаследовать мое дело.”
Вонг Чен: “Отец, я никогда не стану мастером боевых искусств. И никогда не переносил деревенский быт, где отсутствуют элементарные условия для жизни и где моя лапша никому не нужна. К чему все эти позы да приемчики, какой в них прок? Мне все это неинтересно.”
Рики Чен: “Черт возьми, пора тебе начать интересоваться!.. Тридцать лет, я отдал тридцать лет жизни этой школе. А она, между прочим, находится в отнюдь не дешевом районе Гонконга. За все это нужно платить. Я тренирую своих учеников, и этим зарабатываю на жизнь нашей семье. Моя школа уже достаточно известна по всему городу. Думаешь, я надрывался все эти годы, чтобы спокойно смотреть, как ты все пустишь по ветру?! Я должен быть уверен, что могу тебе поручить задание и ты с ним справишься. Ладно. Решено. Завтра же ты едешь в деревню Суйфэньхэ и остаешься жить у мастера Ван Донга. Он решит, как с тобой быть. Свободен.”
Вонг, побледнев лицом, вышел из кабинета отца. Вовсю дерущиеся ученики тут же остановились. Косые их взгляды сопровождали неспешное движение Вонга к выходу из школы.
Переступив порог, парень оказался в гуще событий Гонконга – офисные работники на бегу жевали гамбургеры, престарелые гонконгцы, обливаясь потом, ходили взад-вперед с транспарантами “Долой КПК!”, модная молодежь играла в сокс, меж тем как на проезжей части хором сигналили толпящиеся такси, выхлопные газы от которых создавали неповторимый аромат светящегося неоном большого города. Вонг, наблюдая с минуту за людьми, увлеченно занимавшимися своими повседневными делами, немного приободрился и решил прогуляться, хотя уже накрапывал дождик. Впереди него раздался крик: “Эй, Вонг!” То был его низкоросый приятель Ло Вай, который, весело скользнув туфлями по тротуару, наскочил на Вонга.
“Эй, детка, у меня есть деньги! Двадцать баксов! – заявил приятель, тряся над головой банкнотами. – Ты что такой хмурый? Что бы это ни было, хорошая порция алкоголя проветрит тебе мозги. Я плачу.” Тут к ним пристал какой-то оборванец, который, завидев банкноты, попытался их отобрать. Ло с визгом оттолкнул обидчика и, сделав несколько несуразных движений руками в воздухе, принял классическую стойку журавля. Бродяжка испугался и бросился бежать. Ло крикнул тому вслед: “Будешь знать, как связываться с мастерами кунгфу! Дурак!”
Вонг Чен бросил: “Да это никакое не кунгфу!”
Ло Вай весело хмыкнул: “Но он-то этого не знает…”
Они зашли в дешевый бар и встретили там их общего приятеля, толстяка Тони Мяо, который уже изрядно набрался. Вместе они заказали пива. Вонг не умел пить и скоро захмелел. На улице тем временем стемнело. Друзья, ковыляя, бродили по набережной, пока их вниманием не завладел отлитый в бронзе памятник Брюсу Ли. Между Тони и Ло разгорелся спор.
Тони Мяо: “Хорошо, Ло, посмотри на это. Полагаю, ты знаешь, что это за штуковина, а, гений?”
Ло Вай: “Это статуя!”
Тони Мяо: “Я знаю, что это статуя. Что за статуя?”
Ло Вай: “Ну, я всего не знаю.”
Тони Мяо: “Знаешь, что, Ло?”
Ло Вай выставил вперед челюсть: “Да?!”
Тони Мяо ткнул его пальцем в грудь: “Ты ничего не знаешь!” 
Ло Вай: “А ты что знаешь? У тебя вообще нет никакого уважения к искусству, никакого.”
Тони Мяо снова ткнул друга пальцем в грудь: “Ло, ты тупица. Те, кто рассуждают об искусстве – конченые неудачники. И не говори мне, что я ничего не уважаю…”
Пока эти двое спорили уйдя вперед, Вонг обошел вокруг постамента, на котором стояла статуя Брюса Ли, пристально вглядываясь в беспощадное выражение лица застывшего в движении киногероя. Погода резко ухудшилась. Дождь хлестал по лицу, омывавшие берег волны намочили подошвы туфель, над головой грянул гром. Вонг стиснул зубы, сжал пальцы в кулак и крикнул спьяну статуе: “Все из-за тебя, сукин сын! Если бы не ты, то никто бы не изучал эти дурацкие боевые искусства… Если бы не ты, отец бы мне разрешил готовить лапшу… Ужо тебе!” – и погрозил кулаком. Внезапно Вонгу почудилось, что медные мускулы Брюса Ли начали пульсировать, невидимые глазу кости захрустели, в очах загорелся огонь. Оживший Брюс, улыбнувшись, поманил парня рукой и выставил вперед колено. “Ах, ты хочешь драться! Ну, я щас надеру тебе задницу, Брюс!” – сказал Вонг, перелезая через ограду, и нанес сокрушительный удар подбородком о брюсово колено, после чего вырубился.
Продолжавшие спорить Ло и Тони, вспомнили, что оставили своего друга одного наедине со статуей, и поспешили обратно. Увидев его тело, распластавшееся на тротуаре, они не слишком удивились и похлопали Вонга по лицу. Дружеские пощечины привели парня в чувство. Тони и Ло подняли его с земли и, взяв с двух сторон за плечи, приволокли домой к семье.
С порога ребят встретила мать Вонга, которая в замешательстве им поклонилась, благодаря за товарищескую заботу. Вонг к тому времени уже протрезвел и собрался было сесть за стол, но читавший газету отец строго окинул взглядом насквозь промокшего сына и указал на его комнату: “Сегодня, ты останешься без ужина. Мне стыдно за тебя. Перед тем, как лечь спать, собери свои вещи в путь-дорогу.” Вонг послушно встал и, заперевшись в своей комнате, нацепил на голову наушники с музыкой. Не раздеваясь, он лег на кровать и уснул. 

Глава 2
Поезд, в котором ехал Вонг к старому мастеру кунгфу, был настолько комфортным и тихим, что парень очнулся только тогда, когда объявили конечную остановку – деревню Суйфэньхэ. Повесив небольшую сумку через плечо, в которую он успел положить только самое необходимое – трусы, зубную щетку и дешевый радиоприемник – Вонг соскочил с подножки поезда на землю. У его ног поднялось много пыли. Поезд бесшумно отошел, и взору Вонга открылся небольшой рынок, где толклись крикливые китайцы с бородатыми русскими, торгуя, кто чем – подсвечниками, рубашками, изделиями из меха, банками с икрой, детскими игрушками. Поодаль от рынка расположился лоток с вывеской, на которой тушью были выведены иероглифы: “Лапша – Сюда!”. Вонг обрадовался тому, что и в таком захолустье бывают цивилизованные люди, и немедленно подошел к лотку. Торговала там одна единственная девушка.
Девушка улыбнулась: “Ниньхао! Какую лапшу будете?”
Вонг Чен всплеснул руками: “Даже не знаю… глаза разбегаются от такого выбора.”
Девушка: “Да, здесь есть разные сорта лапши – из рисовой, пшеничной, гороховой муки – и приправы к ней хоть отбавляй – кусочки жареного ужа, тонко нарезанные пластины корня лотоса с красным перцем, гороховый суп, а также мое фирменное – лапша-мороженое!”
Вонг Чен: “Даже такое лакомство бывает! Ням-ням… Мне, пожалуйста, две порции лапши-мороженого!”
Девушка сварила лапшу и дала ей охладиться, пока та не покрылась сметанообразной пленкой. Затем сделала из лапши трубочки, которые заполнила белоснежным сливочным мороженым, после чего взяла два вафельных рожка и виртуозно разместила в них получившееся кушанье. На ледяных трубочках лапшы отражались блики от лучей солнца.
Девушка: “Вот, держите. Приятного аппетита!”
Когда девушка вручала две порции лапши-мороженого, руки продавщицы и покупателя соприкоснулись, и тогда Вонг впервые поднял глаза с вожделенного кушанья на девушку. Она была настоящей красавицей. Ее глаза искрились добротой, а волосы были черны как смоль. Вонг покраснел и, усевшись на табуретку возле лотка, принялся жадно поглощать лапшу-мороженое. Девушка скривила губы и, покрутив пальцем одной руки локон волос, а другой подперев бок, открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала.
Сбоку раздались наглые мужские голоса: “Киска, дай полизать твою киску” и “Не жеманничай, а то выбьем из тебя всю дурь, сука!” Двое хулиганов пристали к девушке – один схватил ее за локоть справа, другой облизывал щеку слева, призывно поглядывая на мирно уплетающего лапшу-мороженое горожанина. Тот, кто призывно поглядывал, обратился к Вонгу: “Ты, я смотрю, не местный. Из Гонконга? У вас что там, не принято защищать девушек, которых обижают такие негодяи, как мы?! Трус! Жалкий трус!”
Вонг Чен дожевал второй рожок: “Ну все, ты меня достал. Мало того, что прерываешь мою трапезу, так еще и зовешь меня трусом. Я возмущен. А насчет девушки… отпусти ее немедленно.”
Хулиган: “Ой, боюсь. А что ты нам сделаешь?! Попросишь уйти? Оближи мои тряпичные туфли, и тогда, может быть, я подумаю.”
Хулиганы оттолкнули девушку, так что она упала на землю, а сами двинулись на горожанина. Вонг оторопело встал с табуретки и стал проводить круговые движения руками, гипнотизируя ими противников, а потом внезапно подступил и слегка нажал большими пальцами на предплечья обоих хулиганов. Тех мгновенно парализовало, и они опустились на землю, кривясь от боли. Спасенная девушка бросилась к Вонгу и обняла его за шею, говоря слова благодарности. От нее исходил приятный аромат. Улыбка озарила лицо Вонга, но его тело не покидало напряжение.
Девушка: “Спасибо, мистер! Нинь тай кэцилэ! Как вас зовут? Меня – Пэй Пэй.”
Вонг Чен: “Очень приятно. Я Вонг Чен. Прибыл из Гонконга к мастеру Ван Донгу.”
Пэй Пэй: “Какое совпадение! Ван Донг – мой дедушка... Позволь мне проводить тебя до его дома.”
Вонг Чен: “Боги счастья благоволят мне – лапша переваривается в желудке, а путь на каторгу мне кажет красавица.”
Пэй Пэй: “Отчего же на каторгу?! Мой дедушка очень хороший. Он суров, но справедлив. Под его началом обучались лучшие мастера боевых искусств Поднебесной. Он из тебя сделает настоящего кунгфуиста.”
Вонг Чен: “Где-то я уже это слышал…”
Шли они по дороге, вдоль которой росли редкие кусты, пыль поднималась аж до самых колен. Шли они недолго, но парню показалось, что его стопы отшаркали не меньше ста ли. Вдалеке показался грубо сколоченный забор, за которым стоял покосившийся сарай и колодец. Вонг вопросительно поднял бровь на Пэй Пэй, и та согласно кивнула. В дверях сарая показалась лысая голова старика, с которой свисала жиденькая бородка.
Ван Донг прошамкал беззубым ртом: “Пэй Пэй, девочка моя, кого это с тобой принесло?”
Пэй Пэй: “Это Вонг Чен, он приехал к тебе, дедушка.”
Ван Донг: “А, помню-помню. Получил телеграмму. Это сынишка Рики Чена. Ты пробудешь у меня два года, парень. Я натренирую твое тело и дух. Начнем прямо сейчас. Сто отжиманий!”
Вонг Чен: “Но я же только что пришел…”
Ван Донг: “Сто десять отжиманий на пальцах!”
Вонг Чен: “Это несправедливо!”
Ван Донг: “Сто двадцать отжиманий на большом и указательном!”
Вонг Чен: “Ну, хорошо-хорошо… Йех!” Парень опустился на землю и, уткнувшись лицом в грязь, стал отжиматься и считать вслух: “Иль, и, сам…”
Пэй Пэй говорила над его головой: “Я же говорила, дедушка суровый, но справедливый. А я пойду пока приготовлю чай. Чем быстрее закончишь, тем быстрее за стол сядешь.”
Несмотря на то, что после ста двадцати отжиманий пальцы жутко скрючились, а все тело изнывало от жажды, Вонг сделал над собой усилие и при виде Пэй Пэй, разносящей чашечки с чаем, молодецки подскочил к столу. Парень жадно выпил чай, да так, что изо рта текло на грудь, и из кувшина долил себе еще. Старик открыл рот, наблюдая за ним, и покачал головой. Пэй Пэй поставила перед мужчинами миски с отварным рисом. Вонг ловко обращался палочками, пока засовывал комочки риса в рот. Ван Донг сказал: “Да не торопись, а то подавишься… С завтрашнего дня ты будешь усердно тренироваться. После ужина ложись спать.” Закончив есть, Вонг поклонился мастеру, его дочке и отошел в угол сарая, где и уснул на старом матрасе. Проснулся он от хлесткого удара палкой по макушке. “Ауу!.. – заныл Вонг. – А это за что?”
Ван Донг: “От тебя воняет как от собаки. Думаешь, приехал в деревню и можно за собой не следить?! Иди на речку умойся и быстро возвращайся. Тоже мне, хиппи.”
Вонг потопал по тропе к речке, проклиная старика. Не дойдя до нее, услышал, как поет чудесный женский голос. Спрятавшись за дерево, он увидел, как моется Пэй Пэй абсолютно голой. Пение стихло, она его заметила. Он вышел, виновато обхватив затылок пальцами. Но Пэй Пэй это не смутило, и она, озорно улыбнувшись, протянуло ему мыло и полотенце. Они мылись, весело плескаясь друг в друга. Вдруг из-за спины раздался гневный голос старика: “Не смей приставать к моей внучке. Я тебя накажу, чтоб неповадно было.” Старик заставил Вонга простоять на руках полчаса, пока у того не потемнело в глазах, зубы не застучали, а из носа не потекли сопли. Вонг готов был свалиться на землю, но старик поддержал его ноги палкой и меж тем поучал: “Глаза ее видят, но руки не могут взять ее – луну в ручье. Облака и туманы есть различные состояния воздуха, над ними – вечное сияние солнца и луны. Побеждает тот – и даже перед боем – кто, отбросив все мысли о себе, погружен в бессознательность.”
Затем по указанию учителя Вонг поставил четыре огромных чана с водой попарно друг к другу и принялся переливать воду тазиком из одного чана в другой, стоя на них голыми стопами. Один раз он не удержался и шлепнулся в чан с водой по самую макушку. Но ему ничего не оставалось делать, как снова взобраться на верхушку и продолжать упражнения мокрым. Следующее упражнение заключалось в том, чтобы, следя за тем, как учитель втыкал иглы в деревянную куклу, отражать атаки самому. Мастер пояснил суть тренировки: “Превратись в деревянную куклу. У нее нет «я», нет собственных мыслей. Пусть твое тело и органы работают так, как им предназначено. Это похоже на бой с тенью, только здесь ты должен постоянно держать в поле зрения мои манипуляции с куклой. Если все сделаешь правильно, то на кукле не останется следов от уколов.” Поначалу, когда мастер держал куклу на виду, ученик краем глаза ловил его движения и ставил блоки на невидимые удары, но, когда мастер стал кружиться вокруг него, уследить парень уже не мог и напропустил кучу ударов. В итоге, вся кукла была усеяна дырками, а Вонг снова в наказание стоял на руках по полчаса.
Однажды мастер послал Вонга ловить рыбу. Пэй Пэй решилась, втайне от дедушки, помочь парню, и вместе они отплыли на лодке по реке. Пока девушка работала веслами, Вонг сидя на корме закидывал удочку. Рыба плыла все мимо. Внезапно девушка выпустила из рук весла, подскочила к корме и, присев на корточках возле парня, шепнула ему на ухо: “Давай поженимся, а?” Пораженный от такой прямоты Вонг широко раскрыл рот и застыл, не зная, что сказать. Девушка нетерпеливо потеребила его по плечу. И тут Вонг, резко мотнув головой, выкрикнул: “Хочу!.. Очень хочу.” Их губы соединились в нежном поцелуе, и девушка вернулась вприпрыжку на свое место, а два весла стали одновременно порхать в воздухе, то взлетая, то вновь опускаясь. К вечеру им удалось поймать достаточно рыбешек, и, держась за руки, молодая парочка вернулась домой. 
Вспомнив про престарелого мастера, пара разомкнула руки и осторожно приоткрыла дверь в дом. Оба заметили, как спиной к ним сидит на сундуке  Ван Донг и считает монеты. Вонг столь же осторожно затворил дверь и, громко прочистив горло, распахнул настежь дверь. Старик мгновенно засунул деньги в сундук и смущенно подошел к молодым людям, разглядывая пойманную рыбу.
Спустя несколько недель одиночных тренировок и упражнений, мастер решил, что для Вонга настало время поединков с реальным противником. Старик предложил парню на выбор две палки разной длины. Вонг неуверенно указал пальцем на палку подлиннее и, взяв ее в обе руки, сделал серию выпадов в воображаемого противника.
Без предупреждения Вонг нанес боковой удар палкой по ногам старика, но тот избежал удара, подняв переднюю ногу. Палка просвистела мимо. Парень сделал выпад, целясь в заднюю ногу, но Ван Донг, опустив переднюю ногу на землю, отставил заднюю на шаг назад, так что удар не достиг цели. Из той же позиции Вонг попытался ударить старика по голове. Держа правую руку у себя за спиной, а левой направляя траекторию движения палки, мастер поставил блок ученику, а другим концом палки нанес удар по голени. Вонг согнулся от боли, приподнялся и получил еще один удар верхним концом палки по голове.
Противники скрестились, так что палки затрещали. Старик с невиданной доселе силой прижал палку парня к земле и, перенеся центр тяжести с задней ноги на переднюю, атаковал парня прямым ударом палки в голову. Вонг успел блокировать этот удар, держа палку обеими руками над головой. Тогда мастер нанес нижним концом палки удар в пах, но ученик из того же положения опустил свою палку на уровень живота, предотвратив и этот удар. Ван Донг, сместив обе руки к середине палки, атаковал сбоку. Парень отразил удар, и вновь они схлестнулись палками. Тогда учитель попытался сделать подножку крученым ударом палки влево. Ученик же поднял высоко переднюю ногу. Старик вместе с ударом развернулся налево и в этом положении нанес удар вправо наотмашь. Вонг тоже развернулся, встав так, чтоб блокировать атаку, затем ударил палкой по макушке. Однако более опытный противник, находясь спиной к ученику, совершил круговой оборот влево и, подняв палку над головой, отразил атаку таким образом, что зацепил палку парня и с силой опустил ее к земле.   
Вонг, полностью развернувшись влево вместе с противником, верхним концом палки нанес удар в грудь. Старик поставил палкой блок и одновременно совершил верхним ее концом удар по голове. Стоя в неудобной позе, Вонг отразил атаку и, скрестившись с Ван Донгом, сделал шаг за спину противника и нанес удар вправо в горизонтальной плоскости. Мастер, широко расставив руки на палке, блокировал удар и контратаковал с разворотом влево. Ученик сделал еще один шаг назад и вбок, блокировав удар, и, обойдя противника сзади, нанес режущий удар палкой.
Резко развернувшись лицом к противнику, Ван Донг скрестил с ним палки и, продолжая вращаться вправо, нанес концом палки удар в спину, да так, что палка противника оказалась у него на одной линии с ключицами. Продолжая атаку, старик резко выгнулся назад и ударил тем же концом палки в лицо парня, затем развернул свою палку нижним концом вверх и ударил его по бицепсам обеих рук. Пальцы Вонга разжались от боли, и палка выпала из его рук, оставшись на груди мастера. Утраченная учеником палка перекатилась с груди Ван Донга на внутреннюю сторону локтей, меж тем как собственная палка все еще была у него в цепких руках. Завершая атаку, старик с силой оттолкнул парня, так что тот отлетел назад и ударился головой о большой чан с водой.

Глава 3
Ван Донг обратился к Вонгу, когда тот помогал Пэй Пэй оттирать посуду от рыбьего жира: “Парень, не мужское это дело – мыть посуду. Пусть внучка сама закончит.” Вонг вытер руки об штаны и весело поклонился старику.
Ван Донг продолжил: “Раз уж ты все равно наклонился, то постой и на руках. Мне надо сходить в город, и, пока меня не будет, стой прямо, чтоб не расплескалось”, – и с этими словами поместил миску на гениталии вставшего вверх ногами ученика, а затем налил в нее воду до краев.
Вонг Чен: “За что? Я ничего плохого не сделал…”
Ван Донг: “Да просто так, тебе полезно.”
Так и стоял парень уныло до тех пор, пока старик не исчез за деревянным забором. Перед его глазами, вместе с красными бликами, показались гладкие женские коленки с побелевшими в изгибе коленными чашечками. Пэй Пэй шепнула ему: “Он ушел, вставай, любимый…” Вонг медленно опустил ноги на землю, а девушка забрала у него миску с водой и отложила в сторону.
Пэй Пэй: “Помнишь, мы говорили о женитьбе. Я знаю дедушку, он будет против. Значит, мы должны бежать!”
Вонг Чен: “Бежать! Но куда?”
Пэй Пэй: “В Россию, конечно. Там нас никто не знает, да и страна экзотичная. Никто не запретит нам жениться в России.”
Вонг Чен: “Верно, но как мы туда попадем? Мы же не можем просто так подойти к русско-китайской границе, сказать пограничникам – эй, смотри, водка! – и пока они ищут, спокойно перейти границу. Нам нужны деньги, паспорта, проводник, в конце концов…”
Пэй Пэй: “Гымм… придумала! Помнишь, мы однажды видели, как дедушка пересчитывал монеты, а когда мы заявились – засунул их в сундук. Достань из него деньги! А я поищу на рынке одного человека…”
Парочка пожелала друг другу удачи, и каждый из них стал действовать по плану. Вонг зашел в дом и точным ударом “сюто” сломал замок на сундуке, а, когда открыл, очень удивился, увидев поверх монет и купюр свой радиоприемник: “Старый плут… а красть у плута не очень стыдно.”
Девушка твердой походкой отправилась на рынок и через некоторое время нашла, кого искала. Звали его Андрей Ю. Хмурый русский мужик с лысой головой и широкими рыжими усами. С одной стороны стола он быстрыми движениями кистей рук менял три наперстка местами, а с другой стороны – пятеро наседавших друг на друга китайцев с азартом отгадывало, в каком из наперстков запропастился шарик. Игра велась на деньги, и Андрей неизменно клал в карман пачки юаней, пропуская мимо ушей негодующие выкрики проигравших. Когда другие игроки ушли, Пэй Пэй приблизилась к рыжеусому ловкачу.
Андрей Ю: “Красавица, сыграй-ка в исконно русскую игру – наперстки. Выиграй денежку-другую.”
Пэй Пэй бросила: “У нас тоже есть такая игра!” – и припала к столу, подперев лицо кулачками, рассматривая маленькие наперстки.
Поставив локти на край стола, Андрей сложил пальцы шалашиком и сурово поджал губы. Взглянув на мужика, Пэй Пэй оговорилась: “Хотя… теперь я вижу, что это действительно исконно русская игра, ничего общего с нашей не имеющая.” Андрей буркнул: “Вот так-то лучше.”
Пэй Пэй: “Но я пришла к вам не проиграть. Я слышала, что вы перевозите китайцев за границу…”
Андрей Ю: “Ничего подобного. Кто сказал?”
Пэй Пэй: “Деревня маленькая, слухами полнится. Ну же, Андрей. Мы хорошо заплатим. Сделайте нам паспорта и переведите через границу!”
Андрей Ю: “Ладно-ладно. Только говори потише, хочешь, чтоб меня схватили ваши коммибои?! Лучше попасться как мелкому шулеру, чем перевозчику нелегалов. И еще – кто это мы, ты не одна туда собралась?”
Пэй Пэй: “Я и мой жених… О! Вот он идет с деньгами. Эй, Вонг, сюда!”
Вонг Чен: “Милая, я достал деньги. Десять тысяч юаней! Йе!”
Андрей без лишних слов пересыпал половину банкнот из сундука Ван Донга в свой мешок и пригласил парочку в свою палатку. Там он взял их паспорта и попросил подождать три часа.
Пэй Пэй: “Мы не можем ждать столько времени. Дедушка вот-вот вернется с почты и станет нас искать! Прошу, поторопитесь!”
Андрей Ю: “Ладно. Управлюсь за полтора часа! Только не отвлекайте меня.”
Вонг Чен: “А что твой дед делает на почте?”
Пэй Пэй: “Ты не знал?! Он каждый месяц получает денежные переводы от твоего отца в качестве платы за твое обучение. Иначе, откуда у него столько денег…”
Вонг Чен: “Во ганьцзюэ цзыцзи бухао…”
Андрей Ю: “Я же сказал – тихо! Тссс! Выйди на улицу, если тебе плохо, мальчик. Не стой над душой.”
Парень и девушка вышли из палатки и принялись ждать. Вонг водил носком ноги круги по пыльной земле. Они одновременно взглянули друг на друга и стыдливо улыбнулись. Потом Пэй Пэй подошла к нему и повисла на его плече, склонив голову на бок. Так прошло полтора часа. Вышел Андрей и вручил новые паспорта.
Андрей Ю: “Теперь тебя, Вонг, зовут Иван Ли, а тебя, Пэй Пэй, – Юля Ли. Держите паспорта при себе и показывайте их только в крайнем случае. Для того, чтобы жить и работать в России, нужно знать русский язык. Климат в России холодный, поэтому вам нужна теплая одежда. Так что за китайско-русский разговорник и шапки-ушанки с тулупами еще…” – и потер большой палец об указательный.
Вонг Чен: “В смысле?”
Андрей Ю: “Денег!”
Вонг Чен: “Разговорник пригодится, а без теплой одежды обойдемся. В России, вроде как, только зимой холодно, ведь так?”
Андрей Ю: “Ваше дело. Тогда обменяйте свои юани на рубли. Курс один к одному.”
Вонг Чен: “Хорошо.”
Вонг и Пэй Пэй отправились вместе с Андреем пешком до берега Хэйхе и сели на плот, который медленно отплыл в темные воды. Когда плот отдалился от берега на два ли, Пэй Пэй обернулась и заметила вдалеке фигурку старика, трясущего кулаками над головой и кричащего что-то. По щеке девушки пробежала слеза, которую она поспешила убрать рукавом. Вонг тем временем сидел, уткнувшись в разговорник. Пэй Пэй примостилась рядом и стала разучивать вместе с ним приветствия, прощания, благодарности и прочие выражения по-русски. Через некоторое время Вонг захлопнул книжку и, шумно вздохнув, засунул ее в свой походный мешок.
Пэй Пэй: “Смотри, Вонг! Какие смешные полосатые колонны, с надписью сверху вниз “П-о-г-р-а-н-и-ч-н-ы-й”. Пограничный. Андрей, почему надпись сверху вниз. Разве русские пишут не горизонтально, слева направо?”
Андрей Ю: “Можно и так и так.”
Пэй Пэй: “Эх, Элосы.”
Андрей Ю: “А по-нашему – Россия-матушка…”
Вонг Чен: “Наверху колонны – двуглавый орел. Что он означает?”
Андрей Ю: “Символ российский. В ваших паспортах на первой странице тоже он есть. Ваши паспорта – московские, потому по центру орлов помещено изображение Георгия Победоносца, поражающего копьем черного змея.”
При последних словах девушку передернуло, но она не подала вида.
Андрей Ю: “Мы уже на месте. Щас я перетру с пограничником, и можете идти по новой земле.”
Парень и девушка наблюдали, как Андрей подкрался к знакомому пограничнику с автоматом за плечом и заорал на него. Тот размахнулся и ударил его дулом под дых. Вонг и Пэй Пэй испугались, что их застрелят, но застыли в недоумении, когда после потасовки их проводник сунул в карман пограничнику деньги, и русские шумно поцеловались в губы. Рыжеусый ловкач вразвалочку приблизился к парочке и объяснил: “Я договорился. Путь открыт. Идете, значит, до стоянки грузовиков, и за денежку один из водителей подвезет вас до Благовещенска. Оттуда отходят поезда до Москвы. В самой Москве есть китайская диаспора во главе с Мандарином, который поможет вам найти жилье и устроиться на работу. Он мой хороший друг. Скажете, что от меня. Желаю удачи!”
Пройдя мимо пограничников, Вонг и Пэй Пэй оказались на бугристой дороге, по обеим сторонам которой раскинулся непроходимый лес. Огромные ели возвышались над их головами. От них веяло сыростью. Не оглядываясь назад, пара прошла дальше по дороге. В тумане зажглись фонари и ослепили Вонга и Пэй Пэй. Послышался гортанный рык: “От Андрея?!” – на что Вонг откликнулся эхом: “От Андрея…” Фонари потухли, и из дверцы грузовика показалась рука, поманившая парочку.
Молодые люди, уже порядком подуставшие, забрались в грузовик и уселись на одном сиденье – Пэй Пэй села Вонгу на колени. От водителя пахло перегаром, и звали его Иваном. Сразу рассчитались за проезд.
Вонг Чен: “Меня по паспорту тоже зовут Иван.”
Иван: “Ха! Значит, мы тезки.”
Вонг Чен: “Ну да.”
Иван завел машину и тронулся по дороге. На дорогу выскочил заяц и, не издав ни звука, тут же превратился в кровавое месиво, так что никто в машине ничего не заметил. Пока грузовик с ревом прорезал шоссе, Иван молча дымил дешевой сигаретой. В нос девушки ударил сигаретный дым, и она закашлялась. Наступила ночь. По радио тихо играла музыка. Иван остановил машину у обочины и, вынув сиденье, освободил ребятам место для сна, а сам вышел отлить. Поджав ноги и обнявшись, Вонг и Пэй Пэй провели эту ночь, целомудренно, будто брат с сестрой.
Очнулся Вонг от оклика Пэй Пэй. Водитель уставился на дорогу, не моргая, и грузовик стал вилять из стороны в сторону. Чтобы привести в чувство, парень похлопал мужика по плечу. Тот инстинктивно нажал на педаль тормоза и откинулся на сиденье, захрапев. Грузовик остановился у дорожного указателя, судя по которому, до Благовещенска оставалось три километра. Вонг спрыгнул с подножки машины и помог спуститься девушке. Ярко светило солнце. Пэй Пэй закрывалась от его лучей прядями волос. Парочка шагала по горячему асфальту. Мимо с ветром пронеслось перекати-поле. В Благовещенске они отыскали железнодорожную станцию. Кассирша с сомнением рассматривала их паспорта и, оставив в окошке, отвернулась позвонить. Почуяв неладное, Вонг схватил паспорта, и вместе с любимой бросился бежать к выходу. Сзади послышались крики кассирши, но опасность миновала. От Пиррона отходил товарный поезд. Молодые люди бросились бежать вслед за поездом. Вонг слышал, как его туфли хлюпали, пока он бежал. Он взглянул быстро вниз и увидел, что они пропитались кровью. Странно, но никакой боли он не испытывал и, оттолкнувшись от земли, запрыгнул на подножку последнего вагона. Зацепившись за поручень, он протянул руку отстававшей Пэй Пэй.
Вонг Чен: “Держись за мою руку! Скорей!”
Пэй Пэй: “Я не могу!”
Вонг Чен: “Нет, можешь. Давай, еще чуть-чуть…”
Из последних сил Пэй Пэй схватилась за протянутую руку и оказалась в крепких объятиях парня. Один из вагонов был приоткрыт. Там они и оказались, переводя дух от долгого бега. Кругом лежало сено. Девушка перевязала парню ногу, оторвав кусок от собственной блузки. В них пробудилось желание.
Он нежно опустил ее вниз, ее руки обхватили его широкую спину. Она почувствовала его мускулы, как только он сжал ее в своих объятиях. Последовал долгий жаркий поцелуй. Он расстегнул пуговицы на ее блузке, затем стал водить рукой по обнажившейся груди. На ее щеке появился румянец удовольствия. Она стянула с себя трусики и отбросила в сторону. Его торс возвышался над ней, она обхватила его ногами, прижимая его все глубже и глубже в свое лоно. Раздались стоны. Тела слились воедино. Его язык скользнул по правому соску, и иссушающий жар пробежал по ее телу. Она залезла на него верхом, извиваясь и раскачиваясь. Стоны усилились. Его рука нашла ложбинку между ее ног, и с криками наслаждения они больше не могли себя сдерживать. Они вместе кончили и кончили снова, а ее маленькая попка прыгала вверх и вниз. Затем жар тела спал, и они мечтательно разлеглись на стоге мягкого сена, прильнув друг к другу. Под мерный стук колес скользили мимо леса, поля, леса, по голубому небу бежали облака.
Пэй Пэй: “Вон то плывущее облако напоминает мне дракона... Знаешь, мой дедушка говорил мне однажды, что я единственный потомок одного из сыновей дракона, кровожадного Язцы, которая унаследовала его силу. Этим он меня сильно озадачил. На все мои дальнейшие расспросы он махал рукой.”
Вонг Чен: “Любимая, не бери в голову. Твой дедушка старенький, говорит не весть что. Как ты можешь быть потомком дракона, да еще и кровожадного. Ты и мухи не обидишь.”
Пэй Пэй: “Пожалуй, ты прав, дорогой.”
Лес прекратил мелькать перед глазами. Вырос ряд гаражей и заборов, прошла мимо кирпичная стена, возник навес, под ним стоял вагон. Поезд постепенно снижал скорость. Участились серые ящики домов с поблекшими окнами, где, по-видимому, никто не жил. Ни одного указателя или вывески. Вонг включил радиоприемник, чтобы выяснить, к какому городу подъезжает поезд. На одной из радиостанций прогремел голос ведущего: “Говорит и показывает Москва!”

Глава 4
Рельсы заскрипели под тяжестью состава. Когда поезд окончательно остановился, послышались крики машиниста. Не успели Вонг и Пэй Пэй распахнуть вагон, как из других таких же вагонов повыскакивали кучи китайцев – мужчин, женщин и детей – с растрепавшимися волосами и в взмокшей от пота одежде. Вонг подскочил к одному из соотечественников и спросил, где искать Мондорина. Тот ответил, что нужный им человек живет по адресу Коминтерн-стрит, дом 6 и что все новоприбывшие идут именно туда за работой. Пэй Пэй захотелось пописать, и Вонгу пришлось зайти с ней в общественный туалет, рискуя потерять из виду других китайцев.
Вонг Чен: Давай быстрее, малышка, а то мы их потеряем. Мне не хочется спрашивать дорогу у местных…
Пэй Пэй: Не дрейфь, я быстро. Ааах, хорошо… Ну и вонь здесь стоит!
Раздался слив бочка за закрытой дверью кабинки. Оттуда вышла Пэй Пэй, поправляя на ходу юбку. Вонг тем временем выглядывал за дверь на улицу.
Вонг Чен: Ну вот, они ушли без нас.
Пэй Пэй: Теперь можно не спешить. Сами найдем, не волнуйся. Запри этой шваброй дверь, чтоб другие не мешали, и ополосни хоть голову.
Вонг захлопнул дверь прямо перед лицом жирного дядьки и подпер ее шваброй, пока тот ворчал на улице. В мутном зеркале проглядывали круги под глазами. Полотенец не было, и пришлось парню вытирать об себя руки. Когда пара, наконец, вышла из туалета, их смерил взглядом жирдяй и, сплюнув на пол, буркнул: “Чертовы китаезы, посрать нормально не дают!” Вонг хотел было ответить на оскорбление, но девушка его остановила.
Поднявшись с платформы наверх по лестнице, они осмотрели округу. Перед ними раскинулся большой мост, на котором медленно передвигались машины. Слева находился завод из красного кирпича, из труб которого поднимался черный дым. Вонг посетовал, что нет карты города и негде ее купить. Они решили пройти к заводу и там узнать дорогу у прохожих. На остановке Пэй Пэй спросила у сидевшей там старушки в платке, как пройти на Коминтерн-стрит. Та пошамкала беззубым ртом и показала пальцем на противоположную сторону улицы. Парень и девушка двинулись по темному переходу и, выйдя на свет, обратились к мужчине в шляпе.
Вонг Чен: Извините, где находится дом 6 на Коминтерн-стрит?
Мужчина в шляпе: Чего, не понял?
Вонг Чен: Коминтерн-стрит, дом 6. Где это?
Мужчина в шляпе: Впервые слышу о такой улице. Нет ее в Москве. Вы что-то путаете. Вы, вообще, откуда такие взялись?
Вонг Чен: Не важно. Спасибо, в любом случае.
Мужчина в шляпе: Нелегалы?! Я полицию вызову. Куда это вы? Стоять!
Парень и девушка, взявшись за руки, уже улепетывали от назойливого мужчины вдоль трамвайных путей. Они бежали по дорожкам, мимо высотных домов, по переулкам, через детскую площадку, ныряли под арки домов. Им казалось, что вся полиция объявила на них охоту, но единственным, кто их преследовал был дворовый пес. Отдышавшись, они продолжили поиски. Игравший в мяч мальчик сказал, что надо пойти вдоль Изумрудная-стрит до пересечения с Менжинская-стрит, далее свернуть на Руднева-стрит, а оттуда рукой подать до Коминтерн-стрит. Парочка брела по дороге, разглядывая таблички с указанием номера дома и названия улицы. Не на всех домах были таблички, и молодые люди снова решили спросить дорогу. Встречавшиеся на пути горожане либо мотали головами, либо пожимали плечами.
Вонг Чен: Что за странный город – никто из местных жителей не знает, куда идти.
Пэй Пэй: Темнеет. Надо найти этот проклятый дом, я не хочу ночевать на улице!
Вонг Чен: Эй, это я должен беспокоиться, а ты меня успокаивать, забыла?! Там-там-та-дам… Тудидууу… Ой, вот и Коминтерн-стрит. Нашли! Теперь осталось дом найти.
Пэй Пэй: Ого! Здорово. Старинный дом с колоннами. Красота…   
Они подошли к главному входу. На дверях висел покрытый ржавчиной замок, но внутри здания играла легкая музыка и слышалась китайская речь. Вонг обошел дом сбоку и наткнулся на здоровенного китайца. Узнав, кто пришел и к кому, амбал приоткрыл маленькую дверь и пригласил войти. Вонг подозвал свою подругу, и вместе они вошли, озираясь по сторонам. Помещение было заполнено красноватым светом подсвечников. Во всю стену расплылось в сизом дыме изображение свастики, а сам дым поднимался из длинных трубок. На подушках сидели престарелые курители опиума. Амбал нагнулся к одному из них и представил гостей. Мондорин кивнул в полудреме и подозвал к себе молодых людей.
Мондорин: Хуаньин! Располагайтесь поудобнее. Хотите трубочку?
Вонг Чен: Спасибо за теплый прием, почтенный господин. От трубки откажемся, с вашего позволения, мы пришли к вам в поисках работы. Нам рекомендовал вас Андрей Ю из Суйфэньхэ.
Мондорин: Помню-помню… Что ты и твоя подружка умеете делать?
Вонг Чен: Мы с Пэй Пэй умеем готовить отличную лапшу…
Мондорин: И только?
Пэй Пэй вступила в разговор: Нет, не только! Вонг умеет драться в стиле кунгфу!
Вонг Чен одернул ее: Пэй!
Пэй Пэй поджала губки: Ну а что, ведь правду сказала…
Мондорин: Вот, что я тебе скажу, парень, – медленно пыхнул трубкой и продолжил –  ты здесь, как и все наши, не на родной земле, среди бородатых дьяволов. Их стоит опасаться. И ни в коем случае нельзя применять здесь искусство кунгфу. Схватят и депортируют. Так что, как говорят русские, веди себя тише воды, ниже травы… Проходите в соседнюю комнату, а я пока подумаю, куда вас устроить.
Молодые люди встали, низко поклонились старику и перешли в соседнюю комнату, где свалились на диван, уставшие с дороги и, вдобавок, немного сонливые от паров опиума. Мондорин еще некоторое время втягивал опиумный дым в легкие, сузив глаза. Зазвонил телефон, и рука старика поднесла трубку к уху.
Мондорин: Слушаю… Хао… Дуй, данжань… – повернул голову в сторону соседнего помещения и сделал знак подручному закрыть дверь – Хао… Я устрою Вонга и его подружку в самый криминогенный район Москвы. Он сам захочет отсюда уехать. А с ней как быть?.. Нинь цюэсинь ма?.. Ваше дело. Что ж, шодинлэ! – затем обратился к амбалу и велел позвать гостей.
Амбал подошел к разлегшимся на диване парню и девушке, которые долго не хотели вставать, поэтому пришлось взять их в охапку и принести хозяину. Мондорин дал указания амбалу, и тот посадил парочку в припаркованную возле дома машину и повез их по улицам ночной Москвы. Пэй Пэй изредка приходила в себя от дремы, но снова засыпала. Веки отяжелели и у Вонга, который в полглаза наблюдал за проносившимися мимо неоновыми вывесками баров и ночных клубов. За полтора часа езды и стояния в пробках им удалось немного поспать.
Машина остановилась на Проходчиков-стрит у ветхого двухэтажного здания с лестничной клеткой наружу. Водитель собирался занести молодых людей прямиком в квартиру, но они уже вполне могли дойти сами. Амбал вручил им ключи от квартиры на втором этаже, карту города, обвел фломастером новое место работы и удалился. Колеса с визгом унесли машину прочь. Вонг распахнул окно, откуда раскинулся замечательный вид на густой лес. Он вдохнул свежий воздух в легкие и, зашторив окно, лег возле уткнувшейся носом в подушку Пэй Пэй.
На следующее утро они поехали на велосипедах, которые валялись на лестничной площадке, к месту работы. Им не терпелось увидеть, куда же их пристроил Мондорин. От встречных потоков воздуха закладывало уши, тем сильнее крутил педали Вонг. На дороге сзади него пристроилась Пэй Пэй. Из-за того, что все сопротивление воздуха парень брал на себя, девушке даже не пришлось жать на педали. Она просто колесила, высунув язык от удовольствия.    
Их новым местом работы оказался домик, расположенный на выезде из Москвы около транспортного кольца. Они припарковали свои велосипеды и вошли в дверь, пропуская вперед рабочих, вносивших музыкальный автомат. В центре зала стоял вчерашний амбал и, сверяясь со списком закупленных вещей, говорил рабочим, куда что ставить. На глазах Вонга и Пэй Пэй появились стойка с высокими табуретами, витрина со стилизованными под иероглифы русскими словами, столики со стульями, кухонные приборы за стойкой, кассовый аппарат. Помещение разделилось на сектора – собственно зал, туалет, кухня, подсобка. Когда все предметы были расставлены по своим местам и рабочие ушли, подручный Мондорина сам подошел к молодым людям.
Амбал: Хао! Босс предоставил мне заниматься организационной работой. Как видите, мы решили сделать из этого домика китайский придорожный ресторанчик, а для привлечения публики снабдили его музыкой 50-х годов, которая будет звучать из музыкального автомата с автографом Фонзи из телесериала Happy Days. Видите эти вмятины сверху и снизу – это автографы кулака Фонзи и, соответственно, каблука его ботинка. После выхода на российские экраны римейка этого ситкома, молодежь скупает любую атрибутику, связанную с Фонзи. Крутой все-таки парень!
Вонг Чен: Очень интересно. Как будет называться заведение?
Амбал: Лапш-мастер. По аналогии с Гриль-мастер, Суши-мастер и другими мастерами. Клиент ведется на уже раскрученные бренды.
Вонг Чен: У, как замечательно, обожаю лапшу… Мм, а мы что должны будем делать?
Амбал: Как только завезут продукты… – он сверился со списком – а завезут их через полчаса, вы будете готовить пищу и подавать ее на стол посетителям.
Пэй Пэй: Чур я буду разносить, а ты – готовить, Вонг!
Амбал: Вам, девушка, придется сделать что-то со своей грудью.
Пэй Пэй опустила голову вниз: А что с ней не так?
Амбал: Она слишком маленькая!
Вонг Чен: Эй, полегче!
Амбал: Я не хотел вас обидеть, но для привлечения клиентов нужно выглядеть хотя бы на четверочку. Бюстгальтер четвертого размера с толстой поролоновой прокладкой. Вот держите. Чуть не забыл, я вам выдам костюмы для работы. Опять же, в стиле 50-х: пышный парик, башмачки, винтажное платье, кофточка из ангоры для дамы, а для джентльмена – туфли, штаны с подтяжками, белая рубашка и поварской колпак. Приветствия, прощания, благодарственные фразы – на китайском языке, все остальное – строго на русском, чтобы клиент мог окунуться в нашу культуру, но не тонул в ней. Вопросы есть?
В то время, как Пэй Пэй растягивала с открытым ртом гигантский бюстгальтер, а Вонг думал, что бы еще спросить такого важного, амбал, не дождавшись ответа, ушел из ресторана, оставив молодых людей предоставленными сами себе. Через несколько минут в дверь заднего входа постучали. Вонг обошел прилавок и открыл дверь для очередной партии рабочих, которые привезли на грузовике замороженную еду и поместили ее в холодильник. Расписавшись за получение продуктов, Вонг закрыл за рабочими дверь. Подойдя к своей подруге, он обнял ее за талию и поцеловал.
Вонг Чен: Похоже, это начало чего-то нового!
Пэй Пэй: Думаю, я привыкну и к парику и к ангоре. Главное, что мы вместе.
Вонг Чен: Я люблю тебя.
Пэй Пэй: И я тебя.
Недели для влюбленной пары пролетали быстро, одна за другой. Музыкальный автомат, переливаясь всеми цветами радуги, гудел песней “Rock Around the Clock”. Пэй Пэй встречала клиентов возгласами “Цин цзинь!”, а провожала – “Цзай цзянь!” Их было немного, но, однажды отведав фирменную лапшу Вонга, они возвращались снова и снова. Готовил он ее следующим образом. Сначала готовил мясную смесь из свинины и курятины с луком и чесноком. Потом отваривал рисовую лапшу, сливал воду, затем промывал холодной водой и добавлял ложку жира, после чего ставил в тепло. Далее готовил соус из шампиньонов – посыпал мукой грибы и обжаривал их на растительном масле до золотистого цвета. Потом вливал бульон, соевый соус и варил, непрерывно помешивая. Под конец, он укладывал на тарелки готовую лапшу, поверх нее – мясную смесь, заливал все блюдо соусом из шампиньонов. Пэй Пэй ловко водружала несколько тарелок на обе руки и разносила клиентам. Все были в восторге.
Наступило лето. По выходным Вонг и Пэй Пэй ходили гулять по городу. Возвращаясь теплым вечером с ВВЦ пешком, они зашли в туннель под мостом. Стены были покрыты мерцающими в темноте граффити. Над головами еле виднелись железные своды. Девушке стало страшно, и она взяла покрепче руку парня. Позади них показались две высокие мужские фигуры в косухах: один из них, с кудрявой челкой и выжженными бровями, облокотился о стену, а другой, с ирокезом, гладил его по голой груди. Вонг и Пэй Пэй невольно прислушались к разговору этих типов.
Парень с челкой и бровями улыбнулся: Извини, мужик, не могу. Я думал, что я гей, но я ошибался. У меня на тебя даже не встает.
Парень с ирокезом взвелся: Ах, ты гад, ты говорил, что любишь меня! Slut! I was gonna merry you! – и ударил того в пах. Получив удар, тот свалился на землю из окурков и истерично засмеялся. Вонга и Пэй Пэй уже и след простыл.

[to be or not to be continued]