Объясните Куроюри...

- Куроюри, карта, - на пороге кабинета возник полковник, с неодобрением покосившийся на зевающего мальчика.
- Да, да… Кацураги-сааан… - маленький офицер потянулся, сопроводив движение сладким зевком и сонно забрался коленками на стул, разглядывая планшет, который полковник уже успел расположить на столе. – А что…
- Здесь. Здесь. И здесь, - остро заточенный карандаш прошелся пунктирной линией вдоль пограничной зоны с седьмым районом, а Кацураги, воспользовавшись тем, что мальчик всерьез занялся картой, приветственно кивнул находящемуся здесь же высокому молодому человеку с лейтенантскими шевронами.
- Доброго дня, Харуз.
- Доброго… Кацураги-сама, - на щеках юноши немедленно проступил румянец, а сам лейтенант уже успел пожалеть о том, что в присутствии старшего не вскочил на ноги, как предписывалось Уставом, а остался сидеть. Правда, оправданием служило то, что его непосредственный начальник при появлении полковника только-только проснулся… и продолжил использовать колени помощника в качестве подушки, но!... Это самое «но» сейчас крайне смущало Харуза – посему он постарался стать как можно незаметнее, оставшись сидеть на уголке низкого диванчика.
Не помогло.
- Харусе… - мальчик зевнул, разворачивая карту. – Иди сюда, Харусе.
- Слушаюсь, - лейтенант поднялся и подошел к столу, старательно обойдя полковника, с усмешкой наблюдавшего за маневрами младших.
- Харусе… а что с тобой? – мальчик моргнул, заметив несвойственный лейтенанту румянец и крайнюю смущенность.
- Все в порядке, Куроюри-сама. Не беспокойтесь.
- Харусе, ты меня опять обманываешь! – мальчик возмущенно воззрился на своего помощника, моментально отведшего взгляд в сторону.
- Лейтенант Харуз весьма смущен инцидентом, произошедшим между нами несколько дней назад, - старший офицер продолжал весело улыбаться.
- А что случилось? – Куроюри недоуменно перевел взгляд с одного на второго. – Харусе? Кацураги-сан?
- Несколько дней назад я поцеловал вашего помощника, - полковник улыбнулся окончательно зардевшемуся юноше. – И, кажется, это весьма смущает Харуза.
- И только? – Куроюри пожал плечиками. Он-то было подумал, что интересное, а эти взрослые снова…
- Вы не сердитесь, Куроюри-сама? – Харуз решился перевести взгляд на сосредоточенно жующего кончик косички начальника.
- Не-а, - мальчик помотал головой. – Ты все равно мой, Харусе. А что плохого в том, что Кацураги-сан тебе симпатизирует?...

…Кажется, теперь у двух взрослых на одного ребенка возникла одна малорешаемая проблема. Спрашивается, как объяснить Куроюри, что поцелуй – это не просто выражение симпатии? Тем не менее, несмотря на разницу и в звании, и в возрасте, и в стиле мышления, и Кацураги, и Харуз почти одновременно подумали, что проблему будет решать – и способен решить – только один человек. Только вот командующий Аянами еще не подозревал о решении своих подчиненных…