Светофор

               

               

      Борзунов любил нажимать на кнопки. И не в каком-то там символическом, переносном, а в самом что ни на есть прямом, натуральном смысле.
      Брался ли кто-нибудь подсчитать, сколько существует разновидностей кнопок. Кнопка дверного звонка, кнопка стиральной машины, кнопка настольной лампы, кнопка шариковой авторучки, кнопка вызова секретаря, - кнопки вокруг нас, весь мир на кнопках, и всюду жмут, нажимают, давят.
      Борзунов облюбовал светофорную кнопку. Есть на перекрёстках такая форма самообслуживания: нажал пешеход на кнопку – загорелся зелёный свет: транспорт остановился, можешь переходить дорогу.
      Каждый вечер, после работы, Борзунов спешил к перекрёстку улиц Чайковского – Батальная и занимал пост у пульта управления светофором. Нажимал кнопку - на светофоре вспыхивал красный, запрещающий свет для транспорта и зелёный, разрешающий для пешеходов. Душа Борзунова наполнялась сладким чувством превосходства над окружающим миром: ведь это по его, едва заметному движению руки, всё вокруг становилось по стойке «смирно» - тормозили мощные рефрижераторы, замирали бульдогоподобные самосвалы, «Жигулята» - шустрые ребята, как вкопанные, застывали на месте. А как же иначе? Человек идёт! Дорогу идущему человеку!
      Борзунов переходил на другую сторону, обосновывался у противоположного пульта, и снова нажимал кнопку. Повторялась знакомая картина: укрощённые им лошадиные силы покорно треножили свой аллюр.
      Борзунов примелькался. Водители, постоянно ездившие по этому маршруту, заприметили его, стали узнавать в лицо и даже потихоньку побаиваться. Кто-то из них обратился в ГАИ: не следует ли к имеющимся предупреждающим дорожным знакам: «Внимание! Крутой спуск!» и
«Осторожно! Гололёд!» добавить ещё один: «Смотри в оба! На перекрёстке идиот!».
      ГАИ протестировало Борзунова, его синдромы и симптомы, широко прошлось по шкале психических отклонений: кататоник, гебефреник, маньяк, или просто возомнивший о себе, элементарный шиз. Но всё оказалось в нормативных пределах.
      Попробовали пригрозить юридическими санкциями, но и тут Борзунов был неуязвим: нигде ведь не регламентировано, сколько раз на день пешеход должен переходить дорогу.
      Хотели, было ликвидировать этот проблемный перекрёсток и соорудить объездную дорогу, да выходил большой крюк, очень уж получалось накладно.
      Тогда водители решили поговорить с Борзуновым по свойски: кончай, мол, выпендриваться, найди себе другое хобби.
      - Какое ещё хобби? – сработал под простака Борзунов.
      - Головой о стенку не пробовал?.
      Борзунов надулся, обиделся и отказался от дальнейшего общения.
      Управы на него не было. И так его пробовали, и этак. Три раза совершенно случайно на него падал с крыши кирпич, один раз, при невыясненных обстоятельствах он провалился в канализационный люк, но всех этих, более чем прозрачных намёков, Борзунов не понял, наоборот: отсидевшись в люке и залечив полученные ссадины и кровоподтёки, он стал ещё злее, с ещё большим остервенением нажимал на светофорную кнопку.
      В конце концов, водители решили скинуться и откупиться от намусолившего глаза Борзунова. Но тот оказался не так-то прост. Он долго разглагольствовал о высоких принципах, которые движут им, и лишь на излёте, под самый занавес, дал себя уговорить и милостиво согласился принять скромную мзду от чистого шофёрского сердца.
      Месяц Борзунов не появлялся на дороге. За это время на трассе повысился грузопоток, возросла скорость движения транспорта.
      Но через месяц Борзунов опять замаячил у светофора. На нём был новый шикарный костюм, яркий, видимый издалека галстук и туфли известной итальянской фирмы. Тут же грузопоток пошёл на убыль, а кривая нервных заболеваний водителей резко поползла вверх.
      Они ещё раз прошлись с шапкой по кругу.
      Борзунов ещё раз обновил свой гардероб. Тот, кто раньше называл его придурок, теперь с уважением произносил: «Голова. Из ничего копейку куёт».
      К концу года Борзунов накопил на «Шкоду» и обратился в уже знакомое отделение ГАИ с двумя скромными просьбами: о присвоении ему звания «Заслуженный пешеход республики» и о выдаче прав на вождение личного автомобиля.
      В ГАИ заявление Борзунова не оставили без внимания. Рассмотрели самым пристальным образом.
      Когда состоялся суд, прокурор всё допытывался у Борзунова:
      - За что же вы брали взятки?
      Борзунов пожимал плечами, а нанятый им адвокат тут же заявлял протест и переадресовывал этот вопрос оживлённой группе людей, проходивших по делу в качестве пострадавших:
      - А за что вы их давали?
      Но и этот вопрос оставался без ответа.
      Много лет прошло с той поры, светофор тот давно снесли, на его месте соорудили подземный переход. Машины проносятся над ним, не сбавляя скорость. Переход этот почему-то называют борзуновским, но историю этого названия никто не знает. В справочниках о том, ничего не сказано, в энциклопедии такая знаменитость не значится, одним словом, шни. А в судейских архивах дело это давно покрылось пылью.
      Да и кто же будет туда заглядывать.