Некриминальный роман. 10

Как всегда в обществе Молли, времени было потеряно уйма. В машине обнаружилось исчезновение носового платка.
 Подняться поискать в квартире Молли категорически отказалась, объявив, что в таком бардаке можно найти разве что скаковую лошадь, да и то если она будет стоять строго посреди комнаты.
Мой платок после детального осмотра был также решительно отвергнут.
 Пришлось двинуться в магазин, и не в один, прежде чем был найден удовлетворительный экземпляр.
 Заднее сиденье моей машины по мере поисков платка медленно, но верно заполнялось пакетами и коробками, так что я не успел оглянуться, как был ввергнут в обсуждение покупок, наиболее тронувших воображение Молли.
   Я честно смотрел на все эти побрякушки, амулеты и браслеты и испытывал странное удовлетворение. Словно внутренний голос говорил мне: видишь, ты занят. У тебя дело.
С тобой женщина, а женщине не отказывают. Утренний эпизод – просто утренний эпизод и ничего больше. Сиди и не дергайся.
   Наконец, Молли объявила, что пора ехать в гостиницу, так как на половину седьмого назначена тусовка в баре.
Я повиновался. Я отвёз её к гостинице и пообещал подкинуть до бара, если она успеет привести себя в порядок за полчаса. Молли заверила, что успеет, и это не были пустые слова: будучи профессиональной фотомоделью, Молли не только могла ухаживать за собой двадцать четыре часа в сутки, но и прихорошиться в считанные секунды.  Она упорхнула, а я взял фишбургер, банку пива и с комфортом устроился в машине.
 То, что Молли , приехав в город, остановилась вдруг в гостинице, характеризовало её очень хорошо. Это позволяло надеяться, что в её жизни наконец наметился некий крен в сторону практической предусмотрительности. А это, в свою очередь существенно облегчало мне жизнь. Тусовка и гостинице - это программа на всю ночь, стало быть, мне никто не будет мешать работать в мастерской.
 Я вспомнил о работе в мастерской и ощутил особенный знакомый прилив энергии и радости. Именно радости, лучше не скажешь.
 Я даже ощутил в пальцах податливость глины, жёсткость проволоки – сейчас меня особенно увлекала керамика.  Ещё давно, три года назад, была задумана серия «Город», и сейчас я как раз дорвался до этой работы и весь был в предвкушении. Первая часть серии была практически готова, и я хотел выставить её уже здесь, в этой галерее, куда полгода назад меня привёл Джерри. Он умел раскапывать такие места и на этот раз раскопал.
Мне понравился корректный стиль и безупречный вкус оформления, строгая тишина залов, запомнилась женщина, сдержанная и утонченная...
   Мы разговаривали тогда не более двух минут, и я оставил от общения с ней самые приятные впечатления.
И вот теперь, через полгода – снова встреча. Странная, можно сказать, остросюжетная встреча: выстрел, пуля в стене, вспышка чувства…
     Да, чувства, почему не назвать вещи своими именами… Пожалуй, подобного со мной не было очень давно. Может быть, с юности. Пожалуй, я даже отвык от этого...
Но пуля, пуля… Она никак не укладывалась в схему. Эта женщина, её профессия, внешность, манеры – всё изобличало в ней даму, далёкую от криминальной среды. Скорее, я мог бы допустить, что стреляли в Молли. Её тусовка может отмочить ещё и не такое…
   Словно в ответ на мои мысли из дверей гостиницы выпорхнула Молли в полном боевом оперении: чёрный лаковый костюм, чёрные лаковые перчатки, чёрные чулки и тьма золотых цепочек на шее.
      Она эффектно задержалась в дверях, победно встряхнув своими дивными волосами, и за это короткое мгновение все окружающие мужчины успели увидеть её и почувствовать всё, что положено.
О, да, Молли Хант умела подать себя, как подобает женщине. Я мимикой изобразил шок от восхищения её видом, и она просияла, садясь в машину.
    
 В баре мы были через четверть часа. Увы, я допустил непростительную оплошность, зайдя внутрь. Вся эта брито-хохлато-патлатая шайка была уже там, и ещё минут десять у меня ушло на политес, неукоснительно соблюдаемый в этом светском обществе: всякие нечленораздельные приветствия, потряхивание ирокезами, бряцание цепями, похлопывание по плечам и интимности с девицами - слава Богу, их было немного. Я и знал-то там всего две-три рожи, но так было принято на этих тусовках: с почтением встречать всех, кто сопровождает Молли.
 Наконец, все иссякли, начали разбредаться, словно таять в рубиновой светящейся тьме интерьера, я удачно открутился от выпивки, на что ушла масса душевных сил, послал Молли воздушный поцелуй и через вертящуюся дверь с чувством огромного облегчения вышел вон. Я сел в свою «Альфу», положил обе руки на руль и глубоко вздохнул, трогаясь с места.
Наконец, я остался один...