Про любовь

В молодости она была дурой. Не то, что бы полной дурой, но, определенно, часть коры головного мозга ее находилась в явно неактивном, спящем состоянии. Прожитые с пеленой на глазах и пустотой в голове годы. Годы неразумного пользования своим молодым, гибким телом. Откушать не желаете? Ноги раздвигались сами собой, без особого усилия, без единой мысли в голове. И, главное, ее не всегда об этом просили. А иногда и вовсе, просили не об этом. Сейчас ей самой было очень интересно, почему любое приближение особи мужского пола к своей персоне она воспринимала как сигнал к началу совокупления? Партнеры сменяли друг друга с завидной регулярностью, порой, она забывала как они выглядели. Даже отцов своих детей припоминала смутно.

Дети… Уж чего-чего, а матерью она была хорошей всегда. Грех жаловаться. Впрочем, жаловаться все равно было некому, дети, как и их отцы, покидали ее весьма быстро. Спустя годы, случайно встретившись с матерью, они предпочитали не узнавать ее. Да и она старалась сделать вид, что не признала. Жила потихоньку, скромно питаясь, в скромном жилище. Жила, не переставая мечтать о любви.

Возможно, так бы и прошла ее заурядная жизнь, если бы вдруг, однажды, теплым апрельским утром, она не повстречала его - симпатичного, высокого мужчину средних лет. Он просто окликнул ее, а она, повинуясь доселе незнакомому велению души, просто пошла с ним, что бы разделить с ним всю свою незатейливую жизнь. И они стали всем друг для друга. Два  немолодых, два одиноких в этой жизни, изголодавшихся по любви существа. Он заботился о ней, ласкал ее нежно и трепетно, а она открывала неизвестный ей прежде мир радости и доверия, и отвечала ему взаимностью всей душой.

Эти двое были счастливы до тех пор, пока однажды, теплым апрельским утром, она проснулась и поняла - встать она больше не сможет. Любимый все понял по ее глазам и неестественному, болезненному изгибу ее все еще прекрасного тела. Он отнес ее в больницу на своих руках, повторяя, как заклинание: «все будет хорошо, вот увидишь!». Оба знали, что это ложь. Приговор доктора в белом халате с синим крестом был однозначен. Она смотрела на любимого и видела выражение его глаз, когда в его душу проник смысл сказанного врачом.

С минуту он стоял, глядя перед собой. Она увидела как он, нет, это был не он, в этот момент он как будто перестал быть самим собой, обреченно кивнул врачу. Потом подошел к ней и принялся целовать и гадить ее голову. Она все поняла. Позади него стоял врач со шприцем в руке. Она устало опустила голову на кушетку.
Последнее, что она видела, погружаясь в благостный бесконечный сон- это глаза любимого полные слез:
«Прости меня, Мурка…»