Кровная месть

     Шел 1945 год .Война закончилась. Отец прислал письмо, чтобы мы готовились  приехать  к нему в Берлин, однако человек полагает, а Бог располагает: буквально на следующий день  после отправки нам этого письма отец был тяжело ранен.
Отлежав в госпитале три месяца он был демобилизован и приехал к нам на Украину, куда мы вернулись из эвакуации в 1944 году. И уже через месяц мы из областного центра переехали в маленький городок украинского Полесья, райцентр Кабановка, куда отец получил направление на работу.
Кабановская средняя школа, куда я поступил в пятый класс,  располагалась в двух длинных конюшнях, расположенных параллельно одна напротив другой, разбитых на отсеки-классы по два окна в каждом классе, и двухэтажном доме, в котором размещались учительская ,кабинеты директора школы и завуча,  кабинет по военной подготовке с помещением, в котором хранилось оружие, а на втором этаже здания -квартира директора школы.
В классе я был младше остальных учеников года на три, так как во время оккупации школа не работала ,кроме этого я практически не знал украинского языка, а преподавание в школе велось на украинском, поэтому врастание в коллектив было поначалу трудным. Тем не менее я чувствовал себя в школе хорошо- здесь училась моя сестра, мой младший брат, да и товарищи по классу не причиняли мне неприятностей-  им попросту было не интересно со мной, малолеткой, к тому же не владеющим в достаточной степени их языком. В классе меня посадили за одну парту с красивой белокурой девочкой Олесей Кульчицкой, которая должна была помогать мне быстрее овладеть языком. Однажды, это было в конце сентября, во время урока в дверь постучали. Наша учительница Надежда Макаровна приоткрыла дверь, и из-за двери тихий мужской голос произнес:
-Меня прислали снять размеры с окон для установки двойных рам, можно мне это сделать сейчас, во время урока, я это сделаю  очень быстро, постараюсь не мешать
-Пожалуйста, сказала Надежда Макаровна и отошла к столу, пропуская в класс мужчину. Это был высокий, худощавый, пожилой человек лет 60 с черными с проседью коротко остриженными волосами и вислыми казацкими усами. На нем была коричневая меховая безрукавка, одетая на белую рубаху на выпуск, подпоясанную  узким ремешком и брюки галифе, заправленные в сапоги.Он, тихо ступая, прошел к окну и начал работать. Учительница продолжила урок. Но вдруг я почувствовал, что с моей соседкой по парте что-то случилось: она всем телом навалилась на парту, ее худенькие плечи содрогались, а руки зажимали рот. И вдруг страшный вопль вырвался из ее груди ,и она забилась в истерике. Учительница мгновенно кинулась к ней, но ее опередили подружки Олеси.
-Немедленно убирайтесь из класса, -крикнула Надежда Макаровна мужчине у окна, и он так же тихо, как вошел, вышел, не проронив ни слова. Ученики ,собравшиеся у нашей парты, расступились ,пропуская учительницу, и Надежда Макаровна, гладя девочку по голове, плечам тихо шептала ей: :»Успокойся, Олеся, он ушел и больше сюда не придет»,но успокоить девочку не удалось, и учительница попросила двух подружек Олеси отвести ее домой. Урок был сорван.Расстроенная Надежда Макаровна, отпустив нас гулять, убежала в учительскую, а ученики, собравшись группами, обсуждали случившееся.Я пытался подойти то к одной, то к другой группе, чтобы узнать причину случившегося(я был уверен, что именно это они обсуждали),но всякий раз, когда я подходил к очередной группе, разговоры прекращались и ребята взглядом или словом давали понять ,что я им мешаю.
Тогда я обратился к классному всезнайке, нашему отличнику Борису Полищуку. Он сидел в последнем ряду один за партой на своем постоянном месте и читал книгу. Он всегда что-то читал, был человеком необщительным, но не злым, не отказывал в помощи, если к нему обращались.
-Борь, а, Борь, оторвись на минуточку -обратился я к нему
-Что тебе?
-Почему ребята, когда я к ним подхожу, замолкают и ждут, чтобы я ушел,  а потом вновь начинают обсуждать истерику Леси?
-Потому,  что ты чужой
-Почему это я чужой? Чем я хуже тебя?
-Мы здесь все Кабановские, свои, а ты приезжий. Да и вообще…
-Ладно, тогда скажи мне, почему это вдруг с Лесей истерика случилась?
-С Лесей истерика случилась не вдруг, если бы с тобой такое случилось, ты бы в дополнение к истерике наложил в штаны и обмочился
-Тогда что же с ней такое особенное случилось?
-Она увидела Бендера
-Мужика, который мерку снимал с окон?
-Да, его.
-А он что,  бандеровец?
-Нет, он- Бендер, фамилия его Бендер
-Ну и что?  Что в нем такого страшного?
-Для тебя- ничего
-А для тебя?
-И для меня тоже, вроде, ничего, хотя все здесь с ними встречаться опасаются
-А почему ты говоришь «с ними»,во множественном числе?
-Ну, Бендеров двое, два брата близнеца, Михаил и Борис .Они настолько похожи, что отличить их невозможно. Кроме них есть и другие, с кем встречаться опасаются, но с ними- особенно
-Я все же считаю, что это не повод для такой страшной истерики
-Бендеры у нее на глазах отрубили головы ее деду,  отцу и дяде, брату отца, да и ее потащили казнить только за то,  что на ней было платье внучки  Бендера Михаила…
Все, больше я тебе ничего не скажу.  Я и так много наговорил, если мой дед узнает,  мне здорово достанется.
Я знал, что родители Бориса Полищука погибли в первые дни войны,  отец его служил на Западной границе, и Борис постоянно жил у деда,  в семье его матери.
Дед его, Афанасий Николаевич Полищук ,работал в лесничестве каким-то начальником и был весьма уважаемым человеком.  Настоящая фамилия Бориса была Никиточкин,  но все знали его как Бориса Полищука. О настоящей его фамилии я узнал через много лет.
Так или примерно так я впервые столкнулся с отголосками страшных, трагических событий, случившихся во время оккупации  Кабановки и окрестностей. В дальнейшем в течение всех лет проживания в Кабановке я узнавал подробности тех событий из разговоров с бывшими партизанами, жителями Кабановки и ближайших сел, семьями бывших полицаев. Перед моими глазами возникали картины. леденящих кровь преступлений, горя и жестокости. Зло всегда порождает еще большее зло, называемое местью, но и  безответное зло поощряет зло. Поведение людей в экстремальных условиях это подтверждает. Давно известно,  что раненый зверь -самый страшный.  Человек в этих условиях страшнее зверя, так как он -мыслящий зверь.
Я не берусь с уверенностью утверждать о реальности отдельных фактов и событий -все это почерпнуто из рассказов людей, а у каждого из них свой взгляд,  свое отношение к происходившему, но подобное происходило, и это-факт.
Лишь в последнее время я сделал попытку посредством интернета найти официальное подтверждение существования еврейского партизанского отряда в районе Кабановки уже в первые месяцы оккупации, но она успехом не увенчалась. Да оно и понятно: неприязнь  населения Кабановки и окрестностей к этим бывшим партизанам бала столь велика, что по завершении войны местные власти предлагали им жилье и хорошие условия проживания в других городах лишь бы они покинули Кабановку.В связи с этим я решил изменить название местности и фамилии участников событий.
Немецкие войска продвигались стремительно. Бюро райкома партии собралось на совещание по вопросу формирования отряда и подпольных групп для проведению диверсионной деятельности. Решили: командир отряда- первый секретарь райкома партии Працюк Сергей Григорьевич, его заместитель-  начальник РОВД Стеценко Степан Афанасьевич. Член бюро райкома Ландер Яков Михайлович и еще шесть человек должны были немедленно приступить к организации в лесу схронов(тайных складов) оружия, боеприпасов , продовольствия, организации скрытых лагерей. Ландер знал эти места -еще в гражданскую войну он воевал здесь с бандами разных мастей. В узком кругу из четырех человек, куда,  кроме названных лиц, входил и второй секретарь райкома партии Кравчук Никита Максимович, оставляемый для работы среди населения, согласовали явки и пароли. На следующий день группа Ландера исчезла из Кабановки.
В начале июля немцы оккупировали Кабановку  и сразу же приступили к формированию местного самоуправления. Был назначен главой(голова) управы некто Бондарь Тарас Емельянович, бывший бухгалтер райпотребсоюза, который подобрал себе помощников, в том числе начальника полиции Кульчицкого Николая Ивановича. два сына которого также были привлечены на службу в полицию,  и заведующего паспортным отделом Шмидта Николая Генриховича, обрусевшего немца.
Еврейский вопрос начал решаться комендатурой также с первых дней ее работы:
была проведена регистрация евреев под руководством начальника паспортного отдела управы и создано гетто, коим занимался начальник полиции. Разумеется, все это делалось под управлением немецкой комендатуры.
Все евреи были собраны на одну улицу, прижатую к реке. Теснота была неимоверная,  жили по три-четыре семьи в одной комнате. По утрам людей сгоняли к зданию управы и направляли на работы,  главным образом на рубку леса и строительство  дороги.
В средине июля было расстреляно семьдесят пять человек. Расстрел производился полицаями под руководством немцев.  Полиция тогда сообщила, что больше расстрелов не будет, что расстреляли плохо работавших людей. На следующий день из посланных в лес на рубку просеки людей
 пятнадцать мужчин не вернулись с работ, с ними бесследно исчезли два полицая, охранявшие их. Никто из оставшихся не заметил, куда и как исчезли люди. В отместку было арестовано сто
человек, их бросили в подвал местной тюрьмы, пытали, чтобы узнать, куда ушли беглецы и в конце июля расстреляли.
Беглецы же, убив и закопав полицаев, шли, вооруженные двумя немецкими автоматами, туда, куда вели их братья-близнецы Бендеры.  Братья, как и Ландер, хорошо знали этот лес, они тоже воевали здесь в двадацтых годах. Все понимали, что нужно быстрее уйти подальше отсюда, куда-нибудь в глухомань, в чащобу. И братья вели свой небольшой отряд к болотам, к одним им известным, очевидно,  уже обвалившимся землянкам на крохотном сухом пятачке земли. До места назначения оставалось не более километра, как вдруг кто-то окликнул их из-за кустов, и тут же перед ними появились Ландер и два его спутника, вооруженные карабинами. Беглецы хорошо знали этих людей,  это были
свои, Кабановские работники райвоенкомата. Их в Кабановке  считали мобилизованными в действующую армию ,или эвакуировавшимися, так как исчезли они из Кабановки еще задолго до прихода немцев.
Теперь отряд Ландера увеличился более чем втрое. Ландер, конечно,  знал общую обстановку в округе, однако, переговорив с беглецами, он осознал всю глубину предательства людей,  которые ранее считались честными советскими гражданами, комсомольцами и коммунистами. Он узнал, что Кравчук был выдан немцам его ближайшими друзьями-соратниками в первые же дни оккупации и повешен, узнал подробности об еврейском гетто, о унижениях, издевательствах
расстрелах, совершаемых над евреями ,о безразличии, злорадстве и даже пособничестве местного населения при этом. Немцы уже почти месяц хозяйничали в Кабановке, но никто из предусмотренных решением райкома партии людей в партизанский отряд не пришел ,не явился в отряд и его командир Працюк  Ландер
понимал, что случилось что-то чрезвычайное, нужно было срочно выяснить глубину провала ,и он принял решение понаблюдать за явочными квартирами.
Объявив своей группе, что на время его отсутствия старшим остается Вотинцев, Ландер отправился на ближайшую явочную квартиру. Вотинцеву же
он приказал немедленно приступить к передислокации базы отряда
на запасной лагерь, о котором знала только группа Ландера,  кроме того он запретил
до его возвращения направлять людей в ранее оговоренные места для встречи потенциальных партизан.
Дормидонт Сергеевич Вотинцев (друзья его звали Додиком)  с первых дней пребывания группы Лангера в лесу стал правой рукой руководителя группы
Бывший офицер царской армии, участник Первой мировой войны,  примкнувший к большевикам,  уралец по рождению, он воевал в этих краях, был здесь ранен, женился и остался жить и преподавать немецкий язык в местной школе.
Сейчас его семья находилась в еврейском гетто в Кабановке.. Вотинцев был мозговым центром группы, без его участия не принималось ни одного кардинального решения.
Первая явочная квартира, куда направился Ландер, находилась у пасечника,  в небольшом хуторе в трех часах ходьбы от лагеря.  Лангер из кустов в бинокль в течение двух часов наблюдал за домом пасечника, но признаков того, что в доме кто-то живет не было.  Тогда он послал одного из своих спутников понаблюдать за другими домами с целью встретить кого-либо из хуторян и аккуратно расспросить
     о пасечнике -не было похоже, что на таком маленьком хуторе могут быть немцы или   полицаи. Но он ошибался -через полчаса вернулся посыльный и сообщил, что за домом пасечника ведется наблюдение, он лично видел полицаев, контролирующих подходы к дому. Ландер со своими спутниками вернулся в лагерь, а на следующее
утро они вновь отправились в путь. И вторая явка оказалась проваленной.»Кто предатель?»-терялся в догадках Лангер, ведь только четыре человека знали явочные квартиры. Кравчука немцы повесили, вряд ли они бы это сделали, если бы он был предателем. Остаются Працюк и Стеценко, но где они, как их найти?
Ландер перебирал в памяти все события, все разговоры, происходившие непосредственно перед его уходом в лес в надежде на то, что что-нибудь натолкнет его на мысль,  где можно найти Працюка, или Стеценко,  и это дало свои результаты.
Жены Працюка и Ландера были подругами, они и эвакуироваться собирались вместе, но когда они прибыли на железнодорожную станцию, находящуюся примерно в тридцати километрах от Кабановки, железная дорога немцами была уже перерезана и подругам вместе со своими домочадцами пришлось вернуться домой. Працюком и Ландером были приняты экстренные меры
по укрытию своих семей в селах у надежных людей. Ландер строго-настрого предупредил свою жену, что никто, абсолютно никто не должен знать, где она будет жить, но подруги поделились между собой этими секретами, о чем жена Ландера рассказала ему, в результате этого Ландеру пришлось срочно изменить место жительства своей семьи. Вспомнив это Ландер повеселел. Теперь он знал, где нужно искать Працюка.
И вновь Ландер отправился в путь. Семья Працюка должна была жить в одном из дальних сел соседнего района, предстояло пройти не менее двадцати километров по лесу, по бездорожью, скрываясь от людей. У Ландера и его спутников были неплохие документы, но надеяться на них при сомнительной внешности Ландера было не безопасно. И на сей раз он сообщил,  что идут они проверять явочную квартиру, так как все еще считал Працюка командиром партизанского отряда и не хотел сеять сомнений по отношению к нему. К селу, где по предположению Ландера должен был находиться Працюк, они подошли к полудню. Надев на рукава полицейские повязки, с немецкими автоматами в руках, спутники Ландера вошли в село и направились к ближайшему дому.  У вышедшей к ним пожилой женщины они спросили, где тут живут
Ковальчуки(девичья фамилия жены Працюка)
-Какие Ковальчуки Вам нужны, -спросила женщина
-Оля Ковальчук
-А.сестра Тани, что недавно с сыном из города приехала?
-Да, она
-Видите большой дом стоит на краю села? -женщина показала рукой, -это их дом. Муж Тани воюет где-то, а они, бесстыжие, солдатика приблудного пригрели…
Поблагодарив женщину »полицаи» ушли.
Ландер принял решение, что в дом он войдет сам. Его спутники-«полицаи» должны быть у дома для подстраховки. Войдя во двор дома Ландер остановился, чтобы оглядеться,  прикинуть пути возможного отхода, но дверь дома открылась и он увидел Працюка. Увидев у порога Ландера Працюк растерялся, лицо его побледнело, руки задрожали, он не в состоянии был произнести ни слова.  Указав Ландеру жестом пройти в дом, он скрылся за дверью. Нужно отдать должное Працюку -он умел справиться с  волнением. В доме он уже вел себя как хозяин:  указав жестом на стул, он предложил гостю сесть, сел сам и командным голосом первого секретаря райкома партии произнес:
-Доложи, Яков Михайлович, как у Вас идут дела
-Дела идут по-разному,  Сергей Григорьевич, отряд формируется, нужен командир, вот я и пришел к Вам
-А что, Стецюк Степан Афанасьевич разве не в отряде?
-Пока нет
-А что там у Никиты Максимовича слышно?
Повесили немцы Никиту Максимовича, выдал его Пилипенко Алексей, он сейчас в полиции служит и не из последних там…
-М-да, секретарь райкома комсомола стал полицаем…Кто бы мог подумать…
А что с явками?
-Не знаю. Так когда Вас ждать к нам, Сергей Григорьевич?
-Вот что, Яков Михайлович, буду с тобой откровенным, чего уж тут мудрить…
Война проиграна.  Прибалтика, Белоруссия, Украина под немцами, немцы под Ленинградом,  рвутся к Москве, нет силы, которая могла бы их остановить.
Тебе деваться некуда, тебя от смерти только лес может защитить,  а я ,Бог даст,
затеряюсь среди людей, так что иди с Богом и не вспоминай меня лихом.
Да, просьба одна есть, не говори никому,  что видел меня здесь, будут спрашивать обо мне, говори, что я на подпольной работе. Не суди меня строго, пойми, если можешь…
-Да, я все понимаю, прощай, -с этими словами Ландер вышел из дома и направился к ожидавшим его спутникам. Они заметили, что с Ландером что-то произошло, он был бледен, выглядел уставшим, постоянно хмурился и тихо матерился. На вопрос «что случилось»,он отвечал, что все плохо.
Они уже шли не менее часа по лесу, как вдруг Ландер остановился и сказал, что возможна слежка и нужно малость поплутать,  понаблюдать ,нет ли хвоста.
-Мы пойдем в сторону Андреевки, -сказал он, -пересечем шоссе у моста через овраг,  там обзор хороший, и понаблюдаем, нет ли слежки .Они повернули на Запад, минут через сорок пересекли шоссе и притаились в кустах, наблюдая за дорогой. .Редкие немецкие машины на большой скорости проносились мимо них, да время от времени крестьянские телеги, прижимаясь к обочине скрипя проплывали по дороге. Быстро темнело, движение на дороге практически прекратилось,  признаков слежки не было.
-Пора возвращаться, Яков Михайлович,- сказал один из спутников, -темно уже, все равно ничего не видно
-Да, наверное, пора, только подождем,  пока проедет машина, видите фары, что появились из-за поворота.?
-Машина-то одна, без сопровождения, -сказал один из спутников Ландера
-Вот мы ее и завалим, -сказал Ландер,  -стреляем по лобовому стеклу по моей команде, если в кузове люди- уходим ,Если людей в кузове нет- обыщем.
Машина, сломав ограждение моста, рухнула в овраг при первой -же очереди. Из кузова вывалились какие-то ящики, коробки, бочки, Оставив одного человека наблюдать за дорогой, Ландер со вторым спустился в овраг. Трофеи были впечатляющие: прихватив десяток новеньких автоматов, патроны,  несколько комплектов обмундирования, они подкатили бочки с горючим к машине, открыли пробки и подожги. К утру Ландер со своей группой был уже на базе.
Первая боевая удача воодушевила партизан, люди рвались в бой, настаивали на немедленном освобождении узников Кабановского гетто, но Ландер пресек все разговоры заявив, что не потерпит анархии, что в отряде будет действовать жесткая дисциплина и единоначалие. Командиром отряда является он, его заместителем  -Вотинцев .Неподчинение приказу будет караться по законам военного времени. Основной задачей отряда сейчас является накопление сил
за счет людей,  прячущихся в селах от немецкого преследования- советских и партийных работников,  коммунистов, комсомольцев,  окруженцев,  пристроившихся в крестьянских семьях,  а также мужчин из еврейских семей,  скрывающихся от уничтожения  Все должно проходить на добровольной основе.
С этого времени вооруженные люди Ландера группами по 5-6 человек заходили в села преимущественно Кабановского района ,узнавали,  где живет староста и полицаи(полицаи были не во всех селах),у старосты спрашивали, есть ли люди, которыее раньше в селе не проживали и кто они, проводились ли в селе акции по аресту людей и кто проводил, кто участвовал  ,кто доносил, у жителей села пытались узнать, есть ли люди, скрывающиеся от властей, и сообщали, что они хотят помочь таким людям.  Подворья участников репрессий и доносчиков сжигались, а люди эти расстреливались.
До конца 1941года количество людей в отряде Ландера более чем утроилось за счет мужчин еврейских семей, скрывающихся в селах. Другие люди до средины 1942 года в партизаны не спешили. В конце 1941 года полицаи под руководством немцев
провели крупномасштабную зачистку сел от евреев, пригнали женщин, стариков и детей в Кабановку,  где в начале января расстреляли  шестьсот человек.
И запылали сельские подворья в селах Кабановского района:  люди Ландера сжигали и расстреливали участников и пособников этой акции по уничтожению людей. Местное самоуправление в селах, навязанное немцами, было подорвано.Ужас охватил села, появились объявления, что каждое подворье облагается продовольственным налогом в пользу партизан, что использование имущества расстрелянных людей является мародерством и наказывается смертью. Немцы и полицаи неоднократно прочесывали окрестный лес, но людей Ландера там не было.
Однако вернемся в Кабановку. В конце августе месяце 1941 года из гетто убежало человек десять подростков.В отместку были расстреляли все дети подросткового возраста. Узнав об этом, Лангер и Вотинцев приняли решение провести операцию возмездия. Они понимали, что на данном этапе ввязываться в бой они не могут, операция должна быть проведена молниеносно. В середине сентября две подводы партизан с полицейскими повязками на рукавах во главе с одетыми в форму немецкого офицера и хорошо знающими немецкий язык партизанами на каждой подводе поздно вечером въехали в Кабановку. Одна из подвод направилась к дому начальника полиции, вторая- к дому его заместителя. Человек в форме немецкого офицера в сопровождении трех «полицаев» прошел  во двор и постучал в дом начальника полиции.  Дверь открыл сам начальник полиции и, увидев «немецкого офицера» в сопровождении «полицаев»,пригласил гостей в дом.
-Офицер сказал, чтобы Вы со своими сыновьями поехали с нами в полицейский участок, -заявил ему « полицай-переводчик»,стоящий рядом с офицером
-А что случилось?  ,-спросил хозяин дома
-Там узнаете,  да только скорее, нам некогда ждать
-Минуту подождите, сейчас выйдем, -сказал начальник полиции и вошел в дом. За ним в дом вошли «офицер и два «полицая».Заметив на вешалке в передней два автомата, один из «полицаев» взял их. Через минуту хозяин дома в сопровождении своих сыновей  появился в передней
-А оружие-то где? -спросил один из сыновей, глядя на вешалку
-Я его уже взял, -сказал «полицай»,показывая автоматы и отступил в сторону, давая дорогу хозяевам.  Домочадцы уже, очевидно, спали, так как никто не вышел проводить хозяев. Вдруг в передней появилась маленькая девочка.  Один из ожидавших на улице «полицаев» кинулся к ней, схватил за руку и потащил к себе, повторяя многократно три слова: «платье моей внучки»,но властный голос оборвал его:»Отпусти ребенка, -произнес он, -а потом , обращаясь к девочке по имени, сказал: -иди спать, Леся, мама заругает».
Операция по уничтожению начальника полиции и его заместителя заняла не более десяти минут, уже минут через сорок обе группы встретились в условленном месте в лесу и направились на свою базу.  Планом операции предусматривалось полное
уничтожение семей начальника полиции и его заместителя, однако Лангер,
руководивший операцией на месте, внес изменения по ходу ее, оставив в живых семью начальника полиции, что вызвало недовольство многих ,в том числе Вотинцева, готовившего операцию.
Утром обезглавленные тела начальника полиции и его сыновей были найдены во дворе их дома. В доме его заместителя вместе с хозяином были расстреляны и все его домочадцы. Никто из соседей ничего не видел и не слывшал, только маленькая Леся говорила о каком-то дяденьке с длинными усами.
Успешная операция воодушевила партизан, вновь зазвучали голоса о необходимости освобождения узников гетто, но Лангер считал,что они еще не готовы вести открытый бой и неминуемо будут разгромлены, если в него ввяжутся, их тактикой, считал Лангер,  должно быть молниеносное нападение и мгновенный отскок, и чем дальше, тем лучше.»Если мы и освободим гетто,-говорил Лангер, -мужчины все равно не уйдут с нами без своих семей, а со стариками и детьми мы превратимся в неповоротливый табор , будем обнаружены и уничтожены».
Вскоре глава управы назначил нового начальника полиции и его заместителя ,и жизнь в Кабановке потекла ,как прежде.
В конце октябоя месяца были расстреляны все кормящие матери гетто, на голодную смерть были обречены все грудные дети. Отряд Лангера к этому времени насчитывал порядка семидесяти человек,  имелся уже некоторый удачный опыт нападений на немецкие автомашины, на обозы, конвоируемые полицаями. Все эти акции отряд осуществлял далеко за пределами Кабановки. В начале ноября был совершен второй молниеносный налет партизан на Кабановку по той же схеме, что и первый, но уже пятью подводами. Объектами стали глава управы, новый начальник полиции и его заместитель, начальник паспортного отдела и бывший секретарь райкома комсомола, служащий в полиции. И этот налет прошел  успешно,  в полном соответствии с планом Однако была в нем одна особенность -уничтожением начальника паспортного отдела управы Шмидта Николая Генриховича и всей его семьи руководил Ландер.Приведу рассказ соседки Шмидта,портнихи,рассказанный ею моей маме в моем присутствии,когда мы были у нее в гостях (1948год):
«Зря Вы, Полина Михайловна(так звали мою маму) защищаете Ландера. Это хищный зверь в человеческом обличии. Видите сгоревший дом, что напротив моего по ту   сторону дороги? В нем раньше жил местный немец, Шмидт, во время оккупации он служил в управе начальником паспортного отдела. Было это поздней осенью 1941 года .Ночью постучали сильно в мою дверь, я подошла к двери,  а ее уже рвут и кричат:»Открой, полиция!»Открываю, полицаи толкают меня внутрь дома, а за ними в дом заходит Ландер. Мама моя проснулась, хотела выйти из спальни в горницу, но полицай ее назад в спальню затолкал. Ландер же как хозяин уселся у стола, мне предложил сесть и говорит:»Шмидт предатель,  он составлял для немцев расстрельные списки, присутствовал на перекличках, докладывал о побегах, такую мразь нужно уничтожать с корнем, что мы сейчас и сделаем. Потом он велел полицаям выйти и говорит мне:
-Мария Станиславовна, я знаю Вас как порядочного человека и поэтому обращаюсь к Вам с личной просьбой,  больше никто не сможет это сделать, -он развернул бумажку на которой был написан адрес и имя моего дяди, проживающего в другом районе, за десять километров от Кабановки, и спросил ,знакомы ли мне эти места.
-Как не знать,я же оттуда родом
-Вот и прекрасно, -сказал Ландер, -Вам придется по этому адресу два раза в месяц относить кое-какие продукты,  Вам их будут приносить родственники Вашего мужа, проживающие в Сосновке. Часть этих продуктов можете оставить себе. Куда Вы идете никто не должен знать, если спросят- говорите, что менять или продавать продукты. Если проболтаетесь, Вас ждет то же, что и Шмидта.
Он вышел из дома, велев мне запереть дверь и не выходить на улицу ,а минут через десять загорелся дом Шмидта, сразу загорелся весь дом,  так что подойти к нему нельзя было. Вся семья погибла. А продукты я носила семье Ландера,  проживавшей у моего престарелого дяди в качестве родственников его жены, приехавших из областного города.»
При разборе проведенной операции Вотинцев вновь высказал недовольство тем, что Ландер устроил пожар, что могло привести к серьезным осложнениям. Кроме того,  не был захвачен Пилипенко Алексей, которого следовало привести в лагерь для допроса -его просто не оказалось дома.
Второй налет на Кабановку всполошил немцев. Прибывшие каратели в течение недели прочесывали местность в поисках партизан, допросы соседей главы управы и прочих, подвергшихся налету, продолжались круглосуточно в течение этой недели, но результатов не было -никто ничего не видел и не слышал Немцы спешно начали укреплять подходы к зданию комендатуры, возводя вокруг него бетонный забор. Воссоздавая вновь местное самоуправление немцы столкнулись с трудностью при подборе главы управы. Пришлось привезти его из соседнего города, а он уже подобрал себе там же начальника полиции и другие службы управы. Начали возникать трудности и с комплектованием служащих полиции-люди боялись работать в полиции, опасаясь возмездия партизан. Нервозность царила и в системе местного самоуправления, и среди населения, и в немецкой комендатуре. На этом фоне немцы приняли решение работоспособных мужчин
гетто отправить в концентрационный лагерь,  находящийся в соседнем городе, а гетто ликвидировать.  Это произошло в начале января 1942 года.
Ликвидация гетто вызвала шок в отряде Лангера. Его и Вотинцева обвиняли в том,  что они косвенно виновны в гибели людей,  порожденной их нерешительностью.  В связи с этим было принято решение начать подготовку акции возмездия.Она состоялась в конце марта1942года.
Перед самой операцией партизанами были нарушены линии проводной связи в районе Кабановки. В сумерках на десяти подводах они с разных направлений въехали в районный центр. На одном из направлений произошло боестолкновение  с немецким патрулем, после чего патруль укрылся в укрепленном дворе немецкой комендатуры. Райгоруправа и полицейский участок без единого выстрела оказались в руках партизан -обитатели этих учреждений также укрылись в немецкой комендатуре. В течение полутора часов Кабановкой владели партизаны .Были захвачены и увезены в лес для суда ряд лиц,  тесно сотрудничавших с немецкой администрацией, доносчики и пособники немцев в уничтожении людей, охранники и надсмотрщики  в гетто и на принудительных работах. Покидая Кабановку партизаны расклеили объявления, в которых призывали не сотрудничать с немецкой администрацией , не выполнять ее распоряжений, отказываться от службы в полиции.
В середине апреля 1942 года люди Ландера задержали группу лиц, назвавшихся представителями Главного штаба партизанского движения Украины, работниками НКВД, прибывшими для связи с отрядом. С ними был радист. Для проверки группы Вотинцев попросил связаться со штабом и запросить сведения на него. Убедившись, что это действительно те, за кого они себя выдают,  Вотинцев и Ландер ответили на все их вопросы Передав ответы своему руководству и сообщив Ландеру и Вотинцеву, что они и их люди представлены к правительственным наградам, группа НКВД покинула отряд, сообщив,  что в эти леса будет десантировано крупное воинское подразделение ,что вскоре и произошло. Командир подразделения(назовем его «Н»)переподчинил отряд Ландера себе,  реорганизовал его структурно, выделив в своем подразделении небольшую группу во главе с Ландером для борьбы с предателями, пособниками оккупантов и дезертирами.
Так перестал существовать отряд Ландера и появился отряд «Н»  .Вотинцев стал одним из руководителей этого отряда, правой рукой его командира.
Примерно со средины 1942 года отряд начал пополняться партизанами из местного украинского населения, бывшими окруженцами, понявшими, что им придется отвечать за их дезертирство, даже бывшие полицаи просились в партизаны. Пришел и Працюк. Проверкой всех этих людей занимался Ландер. При встрече с Ландером Працюк спросил, передавал ли Ландер их последний разговор кому- либо, и, узнав, что тот никому о нем не рассказывал, поблагодарил
его, сказав, что он перед ним в неоплатном долгу, что он обязан ему жизнью.
Последний налет отряда Ландера на Кабановку сильно подорвал влияние организованного немцами местного самоуправления в районе, а появление большого партизанского соединения хорошо вооруженного и укомплектованного
фактически подорвало немецкое господство здесь. В середине 1943 года немецкая комендатура покинула Кабановку -район стал партизанским. Ландер со своей группой продолжал осуществлять возложенные на него обязанности по зачистке района от предателей, убийц и дезертиров, а позднее и по возвращению расхищенного населением оборудования производственных предприятий.  В конце 1943 года, или в начале 1944 года к нему явился с повинной Пилипенко Алексей -бывший секретарь райкома комсомола, а при немцах- служащий полиции и осведомитель. Он заявил Ландеру, что владеет ценными сведениями и готов их сообщить в обмен  на жизнь и снисходительное к нему отношение.
-Я могу пообещать тебе лишь то, что сам я тебя не расстреляю, -сказал Ландер,-как правило, я таких как ты не оставляю в живых, но тебя будут судить  другие,  у них и будешь просить снисхождения.  А сейчас рассказывай, что у тебя за сведения.
И Пилипенко поведал ему о людях, сотрудничавших с немцами, о людях, внедренных ими в партизанский отряд, о том, что  партизанские явки сдал немцам Працюк и много других важных сведений.
-Мне нужны доказательства, где доказательства, что ты говоришь правду,
в первую очередь по поводу Працюка?
-С ним работал заместитель начальника полиции Андреевки, возьмете его  -он Вам все и расскажет
Пилипенко судили уже после освобождения Кабановки Красной Армией и повесили в 1944году. В этом же году Працюк вновь был назначен первым секретарем райкома партии.
А теперь вернемся в 1948 год. Вечером 8 мая Ландер привез в магазин, в котором он работал директором, пиво к празднику Победы. Собралась очередь с бидонами и банками. И меня мама послала с бидоном за пивом. После того, как
бочки вкатили в магазин, на крыльцо магазина вышел Ландер и сказал, что время позднее , рабочий день закончился, пиво сегодня продаваться не будет. Народ зароптал, и тут из очереди раздался голос:
-Ты что, жидовина, лишний часок поработать не можешь? Я кровь проливал, пока ты в Ташкенте на солнышке грелся, а ты мне сейчас пиво не хочешь продать, чтобы я день Победы отметил.
Очередь замерла, Ландер внимательно посмотрел туда, откуда раздался этот голос и сказал:
-Моему защитнику все в первую очередь, проходи, защитник
Из очереди на крыльцо магазина поднялся мужчина лет тридцати, очевидно приезжий (впоследствии так и оказалось), Ландер предложил ему войти внутрь магазина и закрыл дверь. Минут через десять он с одним из работников магазина
сбросил безжизненное тело с крыльца со словами:»Перепил, бедняга, вызовите милицию, пусть заберут»
Мужчину увезли в больницу со страшными побоями, ему пришлось сделать трепанацию черепа, фактически он стал инвалидом. На  Ландера было заведено уголовное дело. Однако ,чтобы осудить человека, его нужно было вначале исключить из партии, но Ландер- член бюро райкома, и Працюк срочно собирает бюро, чтобы исключить Ландера. Ландер просит Працюка повременить хотя бы пару дней, он ждет Вотинцева, работающего вторым секретарем обкома партии в одной из областей Украины, но Працюк непреклонен.
Ландер пришел на заседание бюро при всех наградах. Он спокойно выслушал доклад Працюка. Вот его краткое содержание:»Мы все знали Ландера как достойного коммуниста, верно и преданно служившего делу партии, как человека, героически сражавшегося с фашистами, как командира партизан. Об этом свидетельствуют его награды .Партия высоко оценила его заслуги, не каждый может похвастаться орденом Ленина и орденом Богдана Хмельницкого. Но в последнее время Ландер зазнался, что и привело его на скамью подсудимых. Вы, гражданин Ландер, не один сражались с оккупантами, все мы, здесь присутствующие, не щадя своей жизни сражались, добывая победу. И человек, которого Вы избили, тоже. Так что прошлыми заслугами хвастаться не нужно. Я предлагаю исключить Ландера из членов бюро райкома партии и из членов партии тоже. Не будем мы в тюрьмах устраивать партъячейки.» Ландер попросил слово немедленно. Он сказал, что Працюк лукавит, говоря, что все здесь сражались с фашистами, он поведал членам бюро райкома о его беседе с Працюком при встрече в июле1941году,о том, что сообщил ему Пилипенко на допросах. Он сказал, что поспешность ,с которой был ликвидирован Пилипенко и та поспешность ,с которой хотят расправиться с ним, убеждает его в том, что Працюк действительно сотрудничал с немцами, что на нем кровь Стеценко, а
возможно, и Кравчука и других подпольщиков. Все это нужно и можно проверить, так как зам. начальника полиции и другие полицаи Андреевки живы и находятся в заключении. Он сказал, что сожалеет, что избил человека, хотя тот человек-подонок, дезертировавший из армии во время Киевского окружения и мобилизованный вновь в штрафбат.
Выступление Ландера привело в шок членов бюро райкома. Никто более не хотел обсуждать дело Ландера, люди требовали срочной проверки правдивости его заявлений в отношении Працюка.
Через несколько дней в Кабановку приехал Вотинцев  и секретарь местного обкома партии. Дело Ландера было закрыто, а Працюк освобожден от должности. В дальнейшем Працюка судили за сотрудничество с немцами.
На этом можно было бы и закончить рассказ, но я не мог найти ему названия. Перебирая в памяти людей, с которыми я говорил об отряде Ландера, вспомнился мне пожилой мужчина, с которым я встретился в доме отдыха ЦК КПСС в конце семидесятых годов прошлого столетия, когда я был там в командировке. Говорили о малой Родине. Я ему сказал, что Родиной своей считаю Кабановку, что в Украинском Полесьи. Хотя я там не родился, но прожил шесть прекрасных лет своего отрочества и юности, закончил там школу. Мужчина оживился, сказал, что знает те места ,что там воевал, партизанил.
-Знаете ли Вы что-либо об отряде Ландера, -спросил я
-Конечно знаю, -ответил мужчина, -я его расформировал, влив в свое соединение
-А почему Вы не присоединили его к себе в качестве самостоятельной единицы, -спросил я.
-Этого нельзя было делать ,так как они восстановили против себя местное население. В начале войны Украина ,особенно Полесье, и так была настроена против советской власти ,а тут еще их карательные операции..
-Но они же сражались с врагом…
-Да, конечно, но я думаю, что ими руководила кровная месть…