Ложный снос Глава XXXI

XXXI.     На подступах к президенту



Авдей знал о новом задании Жаны и ждал вестей от сподвижника со Святой Земли. Закрыв квартиру на пару русских замков, он вышел из дому и направился в скверик на углу Ностранда и  avenue Z. В руках у него был notebook фирмы HP с 17 дюймовым монитором. Не заходя в скверик,  устроился на свободной скамейке и раскрыл компьютер. Встроенный web адаптор высветил пол дюжины вакантных лохов. Сильнее всех полыхал  “ Doctor “ своими 80% активности. Авдей внимательно посмотрел на семиэтажку напротив. Интересно, подумал он, в каком окне стоит  раутер доктора. Хотя, думал он дальше, это совершенно не играет рояли. Философ уже набрал адрес секретного сайта, когда на экране вспыхнуло окно: (см. выше)

- Бесплатный Laptop, – вслух произнёс Философ и криво ухмыльнулся. Он прекрасно знал эти, почти еврейские штучки. Расчёт был на страсть контрагента к дурняку. Хотя, даже примитивно мыслящий лох подсознательно понимал, что это подвох, но  не мог не клюнуть. Дальше шли поздравления и просьба дать координаты для вручения приза. Деваться было некуда и лох выкладывал на сайт всю поднаготную. После этого просили ответить “Yes” or “No” на несколько не сложных вопросов. Минут десять, пятнадцать лох только и делал, что нажимал кнопку “No” против каждого вопроса. Терпение его было на пределе. Наконец, появлялся блок вопросов, где просили хоть что-нибудь выбрать. Предлагали медицинскую страховку или удлинение пениса. Лох вытирал взмокший лоб и нажимал первую попавшуюся кнопку. Тогда просили номер кредитной карты. Это было уже слишком даже для лоха. Он смачно ругался и некорректно выдёргивал вилку компьютера из резетки. Но дело уже было в шляпе. Теперь лоха внесут в базу данных и продадут. В Штатах компании покупают друг у друга данные на контрагентов. Лох будет каждый день получать письма по обычной и электронной почте, его телефон будет дребезжать с утра до ночи даже по выходным. Ему будут предлагать, предлагать и предлагать. Авдей убрал нахальное окно и вышел на сайт. После расшифровки он прочитал послание Махера и взглянул на часы. Времени было в обрез. Философ не зря выбрал именно эту скамейку. Напротив, припаркованный к бордюру стоял  Мустанг. Авдей закрыл notebook впрыгнул в машину и взял курс на запад. По каким-то причинам Глеб решил проигнорировать ДФК.
А Глеб сидел в своей хайфовской квартире и, приктыв глаза, углубился в томительное раздумье. Неизменная бутылка шампанского стояла на полу под правой рукой. Три виртуальности крутились в его голове, перебивая друг друга. Это были Жанна, Время и Жизнь. Время, безусловно, уникальнейшее событие, также, как и жизнь уникаьнейшее ощущение. Но Философ что-то темнит, продолжал он размышлять, не открывая глаз. Между ними обязательно есть связка. – Конечно! – воскликнул Глеб.- Время – это абсцисса, ощущение – ордината. Тогда Жизнь – кривая зависимости ощущения от времени!
Махер вскочил в поисках карандаша и бумаги. Он сделал несколько бессмысленных кругов вокруг бутылки с шампанским, пока не перекинул её. Хорошо, что выливаться из неё  было нечему. Тем не менее, он поставил её на место и достал из письменного стола блокнот бизнесмена. Опять сел на кресло, потянулся за бутылкой и, вспомнив о её пустоте, смачно выругался. Карандаш мелькал в его руке, изображая мысль на бумаге. Глеб достал мобильник и набрал номер сподвижника. После некоторой задержки послышался шум мотора с другого конца планеты.
– Чего не спишь?-придерживая плечём мобильник, спросил Авдей, выкладывая бабки за проезд через мост.
- А писька ведь х... называется! – Расхохотался в трубку Глеб и вдруг понял, что открыл Америку через форточку.
- Я за рулём,- ответил Философ и закрыл мобильник. Интересно До чего он там допетрал, усмехнулся Авдей, бросив сдачу на пассажирское сиденье.
Глеб ещё несколько раз понасиловал сельюар и выругавшись кинул  на стол. Авдей последнее время его немного нервировал. С чего бы это, пытался понять Махер, нащупывая бутылку на полу. Его мысли снова вернулись к линии жизни. Линия жизни должна пересекаться с координатой времени дважды. Первый раз – рождение, второй – смерть. В этих точках нулевое ощущение. Рождение – начало ощущения, смерть – конец. Конечно. Авдей как-то бякал об этом. Глеб закрыл глаза. В его мозгу смутно прорисовывалась собственная жизнь. В отличие от друга, он был совсем не большого роста, что всю жизнь терзало его болезненное самолюбие. Коротко остриженные, чёрные, как смоль волосы, беспорядочно извиваясь тупым клином врезались в середину лба. Главной особенностью его облика были немного на выкате, тёмно карие глаза, обрамлённые чёткими густыми бровями. Как говорил Философ, в них отражалась вековая печаль всего библейского народа. Небольшой нос, довольно выразительные губы  и узкий подбородок делали его лицо по своему привлекательным  и, если бы не рост, он вполне мог претендовать на импозантность. Отца своего Глеб не помнил, да и вообще сомневался в его существовании. У матери он был один. Жили они в общей квартире с несколькими соседями. Их маленькая комнатка не блистала ни ремонтом, ни мебелью. Две солдатские кровати с такими же тумбочками, этажерка с книгами и захудалый стол с захудалыми стульями, вот пожалуй и всё. Мать работала где-то бухгалтером, целый день пропадая на службе за жалкие копейки. Дошкольные годы слабо отражались в сознании Махера. В школе ему сразу втолковали о его национальности, и Глеб понял, что по жизни придётся шагать с грузом за плечами. Зато не надо делать зарядки каждый божий день, успокаивал он себя в дальнейшем. На пятом году учёбы в их классе появился Авдей. Тот плевал на  груз, не делал уроков и пропускал школу. Тем не менее, ему удавалось переходить из класса в класс без особого напряга. На всё он имел своё личное мнение и ни что не могло его поколебать. За это, впоследствии, его прозвали Философом, но никто не знал, что под этим понималось. Авдею прозвище понравилось, тем более оно было созвучно с фамилией Филонский.
- Но тогда, исходя из математической пропорции, ты будешь Махером,- заявил он Махинскому, и тому тоже понравилось. С тех пор они и стали друзьями. Авдей срывал Глеба с уроков, и они, купив по две французкие булки, шли в зоопарк, перелезая через забор.
Звонок вернул Глеба из прошлого.
- Так что там у тебя?- спросили из-за океана.
- Пошёл ты!- в свою очередь прервал разговор Махер.
Авдей усмехнулся и включил радио. Русская речь наполнила кабину автомобиля. Диктор, в перерыве между рекламами, рассказывал какую-то байку. Знаменитость спросили, что бы произошло, если бы Освальд остался в Союзе и застрелил бы не Кенеди, а Хрущёва. Знаменитость ответила, она наверняка знает, что  Анасис никогда бы не женился на вдове Хрущёва.
- Неопровержимо,- подтвердил вслух Авдей и задумался. Знаменитость была ещё молода и наверняка тогда её не было бы среди нас в этом бренном мире. Её квитэссенция витала бы сейчас не востребованная за много миллиардов километров от Земли. Население земли представляло бы парадоксальную картину. Многие, кто умудрился умереть, оказались бы живыми и здоровыми. Многие из живых, отдыхали б на кладбищах. Те, кто родился после - никогда б не родился. Но вместо них спокойненько б жили совсем другие, с другой генетикой и другой квитэссенцией. И не было бы ихней с Глебом Авантюры, и не мчался б сейчас Авдей по пустынному хайвею встречать Жану в аэропорт Ньюарка. Философ встряхнулся и мотнул головой. Что-то не вписывалось в приятное течение мыслей. Сирена полицейской машины нарушала покой его барабанных перепонок. Он остановил машину и принял вправо к земляному покрытию. Полицейский стал сзади и подошёл к Авдею.
- Вы превысили скорость,- заявил он и потребовал водительские документы.
- I am so sorry,- жалко улыбнулся Философ, протягивая копу бумаги. Превышение скорости в Америке считалось одним из самых неприятных нарушений. Скорость фиксировалась радаром и отсудить её было почти невозможно. За превышение полагался штраф и куча поинтов. Эти поинты будут висеть на лайсенсе целых полтора года. Рецедив вёл к потере прав на вождение машины. Коп забрал бумаги и собрался идти в свою тачку выписывать пилюлю.
- Вы женаты?- не зная зачем, спросил Философ.
- Нет,- автоматически ответил коп, не успев удивиться дурацкому вопросу нарушителя.
- В русских сказках богатырь стоит перед тройным выбором, куда пойти. И везде его ждёт трабэл.
- К чему мне ваши байки?- всё ещё недоумевал сержант, на всякий случай передвигая руку поближе к кобуре.
- У вас тоже был тройной выбор, мистер офицер. Вы могли вообще меня не заметить и женились бы на умнице. Теперь вы можете отпустить меня с миром и жениться на красавице.
- А в противном случае?
- В противном случае у вас будет совсем другая жена. И дети от неё будут совсем другими. Совсем не те, что должны были родиться, если бы я не спешил в аэропорт.
- Так что же делать?- спросил, сбитый с пантелику, коп каким-то жалобным голосом.
- Отпустить дядю и заехать перекусить в ближайшую забегаловку,- советовал Авдей, потихоньку выдёргивая свои документы из руки сержанта. Тот как-то просветлел и пожал освободившейся рукой руку нарушителя.
- Have a good day! Мы все рабы событий! -  подвёл черту Философ и надавил на акселлератор. Раздумывать было некогда. Коп мог и передумать
В вестибюле аэропорта Авдей сразу выделил дочь Гиены из потока прибывших пассажиров. Жанна стала ещё краше с момента их последней встречи на Святой Земле. Что-то явно изменилось в её зелёном взгляде, в осанке и главное в манере передвигаться. Казалось, что она не опирается на землю, а лишь слегка касается её, чтобы придать направление своему движению. Какой-то молодой человек, видно сосед по купэ, всё время вертелся возле неё, предлагая свои услуги. Знаем, чем кончаются все услуги, подумал Авдей и двинулся навстречу.
- Хотя, знакомство с непонятными лицами при непонятных обстоятельствах не входит в мои планы,- проворчал он под нос и отошёл в сторону газетного киоска. Контрагент продолжал на чём-то нагло настаивать, что стало раздражать его спутницу. Когда её негодование достигло потолка, она незаметным молниеносным движением ткнула его куда-то в бок, продолжая двигаться дальше. Контрагент резко остановился, согнулся в три погибели и начал хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Это произошло так неожиданно, что даже Авдей, наблюдавший за ними, ничего не понял. Он быстро подошёл к ней, прикоснулся щекой к щеке и вывел из аэропорта. Прямо возле дверей у бордюра отдыхал его Мустанг с оранжевым тикетом под левым дворником. Стоять здесь категорически запрещалось. Жанна улыбнулась, когда Философ, не глядя, аккуратно взял тикет и спрятал во внутренний карман пиджака. Глеб бы тоже улыбнулся, но по другому поводу. Он хорошо знал еврейские штучки друга. Тикет был липовый. Авдей давно разработал этот метод третьесортного шантажа. Метод был прост, как мир. Философ останавливался в недозволенном месте, вешал  тикет и шёл по делам. Проходящий гицель довольно усмехался, видя, что возмездие уже настигло нарушителя и двигался дальше.. Внутри тикета большими красными буквами маячило: ‘Слава КПСС’. Авдей тоже ухмыльнулся и повернул ключ зажигания. Сейчас его больше волновало, как подступиться к президенту. Вчера он инкогнито встречался с Изольдой, как раз по этому поводу. Только теперь, вспоминая подробности, он понял, что навязчивый контрагент не был случайностью. Мгновенно его лоб спина и шея покрылись холодным потом. Изольда права. Конкуренты были хорошо информированы о миссии дочери Гиены. Жанна что-то болтала у него под ухом, но Авдей думал о своём и опять гнал Мустанга, снова претендуя на штраф.
- Всё пропало,- напугал он девушку и тут же уточнил,- ваша миссия отменяется.
- Как отменяется? Я готова ко всему.
- Они вас вычислили. Контрагент в вестибюле аэропорта – агент конкурентов.
- Он сидел рядом с самого начала полёта. Мне сразу в нём что-то не понравилось.
Но мы можем  поиграть с президентом в кошки – мышки. Он знает кто я, но не знает что я  это знаю.
Авдей вдруг резко сбросил газ и посмотрел на пассажирку совсем другими глазами. Эта мысль давно сверлила ему голову, но он бы в жизни не высказал её вслух. Это было смертельно опасно. И даже, если бы он пошёл на это, Глеб ни в жисть не согласится.
- Мы не можем рисковать твоей жизнью. И ради чего? Надо искать другое решение.
- Я сама свяжусь с Глебом,- как бы читая его мысли, парировала дочь Гиены.
- Это не телефонный разговор, учитывая утечку. Они вполне могли насовать жучков или подключиться к его аппарату,- Авдей свернул на аварийную полоску и включил мигалки. Слева, врезанное в гору, нависало уникальное здание, какого-то пансионата. Философ надеялся, что там есть раутер.
- И не один,- обрадовался он, включив connection лаптапа. Жанна тем врменем рассматривала портрет президента.  На неё глядел видный, импозантный мужчина лет сорока со светлыми волосами и запоминающейся внешностью. Его  голубые глаза как бы с издёвкой смотрели на окружающий мир. Узкий нос и до боли правильные губы выгодно гармонировали с едва заметной улыбкой на гладко выбритом лице. Он словно и родился, чтобы быть президентом.
- Да,- произнесла вслух Дочь,- это не Рио де Жанейро.
- Ты о чём? – спросил Философ и, выйдя на секретный сайт, послал шифровку другу. Теперь можно было двигаться дальше. Проехали мост. Назад это было бесплатно. Дома Авдей вклучил desktop и опять вышел на сайт.
– Ни в коем случае!!- открытым текстом вещал Махер.