Реформы или возвращение к исходному

Реформы или возвращение к исходному


Назначенная встреча у первого руководителя не предвещала ничего хорошего.
- Так, Пал Саныч, хватит жить за счет государства. Пора на жизнь самим зарабатывай, вам  только год осталось продержаться, крепитесь, -  произнес новый начальник Сироткина Окурков – фамилия такая. 
- Глеб Малафеев, прежние начальники уже десять лет обещали каждый год перевести спортивный комплекс на самоокупаемость, уже незнаем, как свести концы с концами, - начал сетовать Сироткин.
- Разговорчики! Я Вас пригласил не пререкаться, а исполнять политику высшего руководства, то есть идти выбранным курсом, господин Сироткин. В каком звании служили в армии, - пошел в атаку Окурков,
- Рядовой, - сухо, но гордо произнес  Сироткин.
- В Вашем возрасте пора уже привыкнуть к исполнению приказов  Свыше, - у Окуркова рука взметнулась под козырек, но при отсутствии головного убора получилось вроде реверанса.
- Я, между прочим, полковник и им останусь, а должность по сути генеральская и ей горжусь, - обводя возвышенным взглядом всех своих подчиненных и нового сломленного человечка.
- Могу ли я…
- Нет, не можете, - начал нервничать Окурков.
- В каком случае, - еще раз переспросил Сироткин.
- Только увольнение с плохой рекомендацией или смерть, - добивал Окурков Сироткину.
- Согласен, еще терпеть год, но затем пристройте хоть куда-нибудь, -  вступил в торги Сироткин, будучи человеком не лишенного последнего рассудка.
- Видно, наш человек. Не разучился еще как в едином строю, дружно по команде, - торжествовал Окурков, сделав небольшую паузу,  успокоил, - Устроим.
            
Ночью Сидоркину снился сон, где его снова призывают в армию. Он пытает найти свой военный билет и доказать, что он уже служил и второй раз не имеют права призывать. Но его уже в казенную форму, посадили в поезд и он едет на новую службу, которая не обусловлена сроком, родом деятельности, а только наполнена неопределенностью, где солдат не должен обсуждать приказы, а только исполнять.