Предназначение

Людей менять в лучшую сторону можно и нужно, вот только волевые, силовые методы  для этого годятся далеко не всегда, а зачастую приводят к обратному эффекту.
Ведь как бы ты не был прав, будь ты хоть тысячу раз уверен в том, что так для другого лучше, у него все равно будет свое, с нашей точки зрения, неправильное видение проблемы. Но для него это и будет правильным, будь он хоть тысячу раз неправ.  Лихо завернул?

Ты знаешь как правильно и говоришь это другим, а это уже не правильно. Потому что каждый, как и ты, тоже знает как правильно.  Истина перед тобой, как сказал Сократ, и ты единственный кто располагает ею. И любой другой, и каждый следующий, потому что истина у каждого своя и не понятна другому, если он того не желает.
 В  это трудно поверить, но все думают точно так же как ты. На самом деле то, что для нас кажется глупостью, для кого-то - верх интеллекта, и дураками они считают нас потому, что мы их не понимаем. И они правы! Только со своей стороны, так же как и мы со своей.
И посему нельзя говорить людям, как им делать что-то, если не хочешь, чтобы они тебе говорили, куда тебе нужно идти ( перефразировав народную мудрость).
Я тоже, со своим максимализмом, всегда от этого страдал. Потому что видя, что кто-то делает неправильно, пытался его научить, как нужно правильно, для его же блага. В итоге наживал себе врагов, вместо благодарности.
 Я расскажу тебе одну историю, которая меня заставила пересмотреть свои взгляды. 
Как-то на банкете я съездил по физиономии одному типу, который давно напрашивался, но все не предоставлялось удобного случая. Это был не самый подходящий  момент конечно, но тогда я  делал все больше по интуиции, чем из здравого рассуждения. Да и выпили мы там все  изрядно, так что рассудительный процесс стал замедляться, а рефлексы наоборот обострились. В боксе это называется - непредвиденная реакция правой руки. Когда рука уже сделала, а голова только начинает понимать, что. 
В общем это был тип  - антитип. Все в нем было "анти"! Поведение, голос, манера разговаривать - все! Такой, на которого взгляд упадет, и хочется отвернуться. И внешность у него была не обманчивая, и вел он себя тоже соответственно: хамил, подначивал, издевался одним словом. А так как был он далеко не дурак, то его подначки были особенно обидны. Жена у него была тоже соответственная, такая же язва. Как они там уживались дома, мне неизвестно, а на людях их видели редко, так как в компанию их никто не приглашал, и к ним тоже желающих зайти я что-то не припомню. Но этот  банкет  устраивали  в честь какого-то там летия нашей фирмы, и потому они пришли, а выгнать уже как-то никто не позаботился. Мы веселились, насколько это было в такой ситуации возможно, и пили естественно, чтобы как-то сгладить неприятное ощущение от их присутствия, и видимо я не рассчитал. В итоге он меня так достал, что я не сдержался к всеобщему удовлетворению.  Глупо конечно,  но это все вино. Ну и … нервы. Я прошу понять меня правильно. Я даже в нетрезвом виде никогда никого не луплю по мордасам, просто из несдержанности. Это случилось  конечно, но начиналось все задолго до произошедшего.  Он вел себя так всегда, и не было такого дня , чтобы у нас на фирме - а коллектив у нас преимущественно женский - кто-нибудь  не плакал из-за его выходок. И постоянное сдерживание эмоций видимо и выплеснулось в этот раз, когда он в очередной раз довел до слез всеми нами любимую Веронику Андреевну, сказав ей:
- А с вашими амбициями вам вообще в шоу бизнесе нужно было себя пробовать!
Конечно же под амбициями он подразумевал выдающийся бюст Веронички, которого она очень стеснялась, и любое, даже косвенное, напоминание об этом могло довести ее до слез. И он это знал. Наверное я посмотрел на него слишком выразительно, потому что он сразу же окрысился:
- А Вы чего уставились?
И тут я понял свою ошибку. Нужно было держать бокал в левой руке, тогда бы ничего не случилось. Правая у меня послушная, но в ней как раз и был бокал. А левая сама по себе, всегда делает, что хочет, и я опомнился только, когда увидел, как он сел попой на фуршет, к всеобщей радости, только что без рукоплесканий.  Он конечно же метнулся сразу ко мне, но я уже овладел собой, а заодно и им. Поймав его за галстук, я тихонечко сказал:
 - Остальное на улице, не будем делать веселье еще веселее.
Мы направились к лифту в обнимку как лучшие друзья, и уже в лифте я его отпустил, и это было ошибкой. Он кинулся на меня, как  бык на матадора. Один короткий удар поддых ослабил его пыл,а заодно и ноги. Он рухнул на пол, и лифт, не выдержав такой раскачки, а весил он кило сто двадцать примерно, вдруг остановился.
Суббота,  вечер. Слесарь, который сможет открыть лифт придет только в понедельник, к обеду, если повезет.  Шампанского было выпито много, а туалета в лифте  нет, хотя хочется уже сейчас. Да еще этот тип как заноза под ногтем… Все это пронеслось в голове мгновенно, и выразилось в волчьем вое (про себя конечно), вслух я только сказал, вспомнив почему-то Гагарина, – "Приехали".  Он же, отдышавшись - на это уходит обычно пара минут - сел как ни в чем не бывало на пол и  хихикает.  Пыл у меня прошел, и я заговорил с ним, так как больше было не с кем:
- И что это, интересно знать, вас так развеселило?
- И как же мы теперь будем драться? Нам даже разойтись здесь некуда, чтобы сойтись в честном поединке.
- Бросьте. Я физически сильнее вас, и технически лучше подготовлен. У вас нету ни одного шанса. Не понимаю только, зачем вы вечно всех провоцируете? Вы ведь даже постоять за себя не можете.
- Бодливой корове Бог рогов не дал, как обычно.
- Может в вашем случае правильно, что не дал?
- Вам откуда знать? У вас в голове вакуум.
- Тогда может вы придумаете как нам отсюда выбраться, раз уж все мозги только в вашей голове сконцентрировались?
- А зачем, мне и здесь хорошо.
Вот  гаденыш, подумал я, ведь тоже в туалет хочет наверное, а юродствует,  только чтобы позлить. Но меня разозлить не так то просто, особенно тому, кого я уже ударил. Не знаю почему, но к поверженному противнику я всегда испытываю огромную жалость, и эта жалость порой затмевает все его прегрешения, из-за которых он собственно и получил. И это тревожит мою бедную голову потом довольно долго.  Именно поэтому я иногда позволяю себя оскорбить безнаказанно случайному хаму, чтобы не жалеть его потом и не винить себя за несдержанность. И в этот раз я был еще слишком зол на себя, чтобы суметь разозлиться на него.  Но сама ситуация, хоть и выглядела комичной, разряжалась почему-то сарказмом, а не юмором:
- Что же Вы тогда  сразу в лифте не остались, а пришли к нам? Глядишь, всем бы сейчас было хорошо.
-  А я и не хотел, жена все.
- А Вы прямо идеальный муж, и делаете все, что говорит Вам Ваша жена, не взирая на собственные желания?
- Не всегда, скорее наоборот, но в этот раз получилось вот так.
И, видя мой недоверчивый взгляд, добавил:
- Жена у меня человек настроения. И сегодня я заметил, настроение у нее было. То есть, если бы я не пошел, она все равно бы сюда пришла. А когда у нее есть настроение, она обычно одна не уходит с таких посиделок, а мне еще здесь работать.
- Интересная у вас жизнь. Что-то не верится, что Вам не приходило в голову как-то изменить такую ситуацию.
Но видя его задумчивый взгляд, добавил:
- Не хотите - не говорите, это я так, от скуки.
Я его провоцировал, а что еще было делать... в лифте. И он повелся. Если бы я знал тогда, что услышу, я бы конечно этого не делал, но я тогда был довольно молод,  еще не научился бояться чужих откровений, не понимая, что высказанные, они становятся теперь и твоими, и деться от этого обратно в «незнание» уже не получится.
- Почему, это не тайна никакая. Просто давненько в лифте ни с кем не застревал, вот и не было повода рассказать. Все ведь было не всегда так. Начиналось все как игра, и вот доигрались, что и деться некуда. Но сейчас уже получше стало.
- Получше, сейчас? Простите, я не понял.
- Когда все начиналось, никто не мог предположить, ни я, ни она, что выльется в такое, от чего у обоих не хватит сил убежать.  Вы действительно хотите услышать?
- А чем Вы можете предложить здесь еще убить время?
На самом деле, он меня действительно заинтриговал. И я, полив щелочку между дверей лифта, а куда было деваться, умастился на полу и приготовился слушать банальную, плаксивую историю о невезении, супружеской неверности и безответной любви, которых знал и без того тысячу.
- В институте, где мы познакомились, ее все ненавидели почти так же как меня. И, так как это было взаимно, в точности как и у меня, то можете себе представить, наверное, что друг друга мы ненавидели гораздо больше, чем всех остальных.
- Это то как раз представить не сложно.
Он как будто не удовлетворившись моим ответом, заспорил:
- Это же закономерно, количество отрицательных частиц удваивается столкнувшись с себе подобными.  А судьба не могла нас не столкнуть, как я теперь понимаю, из-за нашей похожести. Впервые нас  свел случай. Это было на первом курсе еще. Мы писали очень важную контрольную, к которой я не подготовился вообще. Она сидела передо мной, и закончив  свою работу первой, вышла.  Я понятия не имел о чем писать вообще, и вдруг такое везение, прямо передо мной на столе стоит законченная работа. Нас было человек двадцать  в аудитории, препод  что то увлеченно читал, времени было еще достаточно, и я, скоренько заменив ее контрольную на чистые листы, сижу катаю почти без изменения, а что терять то.  Кое как успел дописать, и только положил на место ее контрольную, как препод  стал собирать работы. Уложился.
Каково же было мое удивление, когда меня вызвали на ковер, за то, что я украл уже сданную однажды контрольную.  Оказывается, она стащила в канцелярии законченную, сданную и проверенную контрольную, и ничего не изменив, даже имя было другое, а я на это даже не обратил внимания, оставила ее на своем столе. Работа была действительно отличной. Ни  одной ошибки, ни одного исправления, ни оценки, видимо последний лист был преднамеренно убран, иначе бы я понял. Но только этот же препод ее и проверял. Меня за это чуть с института не выгнали, я ведь поначалу еще и выкручиваться начал, дескать  сам написал. А когда выяснилось в чем меня обвиняют, правду уже говорить было бессмысленно, мало того, что не поверили бы, так еще и точно бы отчислили. Пришлось покаяться в содеянном (не мной) и заглаживать грехи примерной учебой. А ей  все сошло, только пересдавать пришлось, так как тогда она, сказавшись больной, отмазалась, мол поэтому  ничего не написала. Нет, ну я сам розыгрыши люблю, но до такого сволочизма  даже я бы не додумался.
- Удавить не пробовали?
- Это первая мысль, которая, признаться,  пришла мне в голову. Но потом я придумал кое что получше.
- Интересно.
- Да, я не буду рассказывать подробно, как мы к этому шли, много было взаимных побед и поражений, но на третьем курсе мы поженились.
- По любви? Мне было трудно удержаться от сарказма, но тогда это выглядело как юмор, для меня во всяком случае, потому что веселился я от души.
- Можно сказать и так. Я, в один прекрасный момент решил отомстить за все сразу. Парень я был видный, баскетболом занимался, это сейчас немного располнел. А тогда такой атлет под два метра. В общем зная как такие люди одиноки, да и кто не одинок, а такие как мы особенно, я подумал. Влюблю ее сначала в себя, а уж потом поиздеваюсь вдоволь.
- Прям шекспировский сюжет.
- Вы просто не знаете, какие она пакости делала, если бы я все рассказал, Вы бы поняли.
- Да я могу себе представить, у меня фантазия богатая, не отвлекайтесь.
- Ну вот возведите  свою фантазию в десятую степень, это как раз и будет десять процентов от того, что вы себе можете вообразить. Но Вы правы, не будем отвлекаться на мелочи. Я решил ее наказать, и мы к этому пришли. На третьем курсе, как я сказал, мы поженились. На свадьбе были мы, наши родители, и пара человек которых мы видели впервые, они как раз и были свидетелями нашей безмерной любви , что и заверили в ЗАГСе своими подписями. Вот еще загадка истории для потомков – свидетели на свадьбе. Для чего?  Повеселились короче быстренько, и разбежались. Но, на веселье этом я узнал, не без удовольствия, что мы теперь не просто муж и жена, а еще и владельцы такой маленькой трехкомнатной кооперативной берлоги, где и можем заняться семейной жизнью во всех ее проявлениях. Проявляться она начала, кстати сказать, спустя год после свадьбы, когда я к своему безмерному удивлению  узнал, что моя жена не девушка. До этого я, как мне казалось морил  ее сексуальным  голодом, не допуская к телу.  Приводил в жизнь свой план издевательства над ее любовью.
- Лихо.
- Лихо было когда она мне рассказала как она стала женщиной, это случилось  уже после нашей свадьбы.
- Воистину нашла коса на камень.
- О, да. Мы уже скоро десять лет как вместе. И за это время не было дня, что бы эта коса хоть раз минула камень. Только искры летят.
- Так значит ваш план не сработал? Или  сработал в обратном направлении?
- Не так быстро, мой друг. План некоторое время работал, но как выяснилось позже совсем не долго. У женщин ведь все на интуиции. И она почувствовала раньше чем поняла, что это только маска, и я на самом деле издеваюсь, как мне казалось мастерски. И пока я изгалялся над ней (подробности я опускаю, иначе будет совсем тошно) она раскусив мой план и войдя в роль, повела свою игру. Но, так как тайное всегда становиться рано или поздно явным, особенно, если хранитель тайны этого захочет, то и выяснилось все в самый неподходящий момент.
-  А какой был бы подходящий?
- Неподходящие все, но это был особенно неподходящий.  Оставался еще год до конца учебы, и если бы мы расстались, я бы уже не доучился никогда. Во первых; ее родители все это время нас финансировали, что немедленно прекратилось бы, с вытекающими последствиями. Во вторых; в общежитие, куда я должен был бы уйти, меня не пусти ли бы, так как я был женат, и у меня была прописка, а выписаться тогда не было возможности (другая история, не хочу отвлекаться), и мне бы пришлось уйти просто на улицу. Друзей у меня не было, а родители в деревне, и им не до меня, как впрочем и мне до них. Я был в таком отчаянии, что чуть было не завербовался кем попало на какую-то северную стройку, где тогда одни зэки и бичи (их тогда еще романтиками величали) работали. Но, при очередной встрече, она сама  мне предложила остаться на ее условиях. Что это за условия пересказывать не буду, а то станет еще тошнее, чем было бы от подробностей наших взаимных издевательств.  Один только пунктик. Она мне сказала, что водить к себе будет, кого захочет, а я должен представляться ее братом.  И водила довольно часто. Звукоизоляция какая  в наших девятиэтажках помните? А чай мы должны были пить вместе. Чуть позже я только узнал, что, оказывается, только я думал, что они думают, что я ее брат. Это была такая особого рода извращенность, из за которой к ней собственно и ходили эти бедные люди. А иначе кто, вы же ее видели. Года два так продолжалось. Год, пока я закончил институт, а потом не хотелось распределяться куда-нибудь в тьму-таракань. Потом можно было бы конечно уйти, да уж каким-то не отмщенным я бы себя  чувствовал. И я остался. Сказку, о том, как лиса помогала двум медвежатам головку сыра поделить, помните? Вот так и живем по сей день.
- И что, никакого выхода? Клянусь в моем вопросе уже не было и намека на сарказм.
- А какой по вашему выход?
- Ну прекратить все, и хрен с ним с сыром вообще. Одна же жизнь.
- Понимаете, лет пять назад, я уже почти решился на это. А потом испугался.
- Что, опять без квартиры остаться?
- Нет, теперь мне уже часть по закону положена. Дело в другом.
- Да ладно, если неудобно, не рассказывайте.
-  Нет, нет, все в порядке, просто и не знаю как сказать.
Это было удивительно, но я видел перед собой почти нормального человека, если бы не внешность, и ничего кроме сострадания, впервые за все время что его знал, не испытывал.
- Я уже давно понял, что эта партия  безвыигрышная. Но, к тому времени, я  на свою беду, уже стал задумываться о смысле жизни. Ведь каждый для чего-то живет. Все мы для чего то созданы. Вероника Андреевна, к примеру, для того что бы привлекать внимание мужчин, наполнять их желанием, толкать на безрассудства. Кто при ее виде не возбудиться? И одевается она соответственно, и разговаривает, и все поведение, манера держать голову, походка, Вы согласны?
- Ну,.. отчасти.
- Это ее главное предназначение! То, что она там замечательный бухгалтер, только придатки, она так же могла стать никудышным поваром, или посредственной медсестрой, но, мужчины увидев ее, уже не смогут спокойно уснуть, и жены их должны быть ей за это благодарны, а не наоборот, как это и есть на самом деле, но это уже особенности женской логики. По сути, она и есть вдохновитель продолжения рода человеческого.
- Ну Вас занесло.
- Я просто пытаюсь зреть в корень. Вы вот например – защитник.
Тут я рассмеялся, в таком ракурсе я о своем  земном назначении еще не думал.
- Да,да.  Никто ведь не кинулся ее больше защищать.
- Просто я ближе находился.
- Никто бы все равно не кинулся. И дело тут не в расстоянии. 
- В нем тоже.
- Это только для Вас. Ладно, скажите сами, кто бы посмел меня ударить из присутствующих?
- У нас просто народ интеллигентный.
- Вы хотите сказать интеллигентные люди не дают никому пощечин?
- Это я просто выпил лишнего.
- Ерунда. Никто бы из присутствующих, не ударил бы меня сколько бы не выпил, и Вы сами это знаете. Никто из них не посмел бы ударить по лицу человека,  на голову выше и килограмм на тридцать тяжелее.
- То же мне показатель, да будь Вы хоть на триста больше…
- Вот, вот. Вы сами же и проговорились. Вы не можете иначе. Именно об этом я и говорю.
Я уже начинал думать, что он опять за свое взялся, потому что злоба на него опять откуда то стала нарастать. Он мне доказывал на моих ошибках, что я тот кого он во мне видит. Абсурд. Я уже готов был ощетиниться, но он продолжил:
- У шефа предназначение быть мужем.
Тут с ним нельзя было не согласиться. Фирма, дети, лоск, это действительно только придатки, потому что, всегда на первом месте будет для него жена.
- Так вот, когда я задумался для чего же создан я. Я понял. Со мной как с другими не получится. Тут нужно идти от обратного. Я не могу быть никем положительным, как отрицательный заряд. Я таким был создан. С какой стороны на меня не посмотри, я предназначен только для одного, портить настроение.
- Не преувеличивайте.
- Я преувеличиваю?
И тут я понял, он прав.
- Вы на внешность только посмотрите. А ведь я в молодости считал себя чуть ли не красавцем.
- В молодости все себя считают красавцами.
- Да, только со мной не одна девушка почему то не шла гулять даже, не говоря уже о другом.
- К чему Вы собственно клоните?
- Да к тому, что я отрицательный тип, черт возьми.
- Глупости конечно, но ладно, что значит - идти от обратного?
- А то, что у каждого, даже отрицательного типа, должно быть, хоть какое то, положительное предназначение.
- Спорное утверждение, и?
- И я подумал. А что будет, если я от нее уйду?
-???
- А то, что она станет пить кровь кому-нибудь другому, вместо меня!
- По моему, Вы тоже выпили лишнего.
- Я не пью вообще.
- А, тогда понятно. Только отпетому трезвеннику может прийти в голову такая бредовая идея. Вот оказывается за что еще я  всегда недолюбливал трезвенников.
- А вы попробуйте сами.
- Что? Не пить?
- Нет же, от обратного.
- В смысле???
- Ну скажите, не предвзято, что с меня может еще получиться?
-…
- Ничего в голову не приходит?
- Я осмысливаю. То есть, Вы хотите сказать, что ваше предназначение быть громоотводом  у вашей стервы жены, извините?  Что бы она не распространяла своего яда на других, вы, как Прометей, позволяете ей клевать себе печень, что бы  остальные люди имели на чем кипятить себе чай?
- Ну, что то типа.
- Так мы Вам должны быть благодарны?
- Прометея тоже никто не пришел благодарить, дело не в этом.
- Как не пришел, а Геракл?
- Геракл подвиги совершал, не было бы Прометея, освободил бы кого-нибудь  другого, у него свое предназначение. Но благодарить не пришел никто, так что не в этом дело.
- Ладно, убедили,  допустим. Но Вас то это устраивает? Изменить ничего не хотите?
- Предназначение изменить невозможно. Можно попытаться обмануть судьбу, многие это делают. Но обман всегда остается только обманом. Действительность -  действительностью.
- По мне так лучше жить в спокойной действительности, чем в такой какую Вы уготовили себе.
- Вы уверены?  А что бы было, если бы Вы меня не ударили? Ну, допустим сдержались бы?
- Не ударил бы и все. Не сидели бы сейчас в лифте.
- Вы бы об этом потом долго жалели, и в мыслях наносили бы мне куда более чувствительные удары, и не один раз.
Этот сукин сын был прав, хоть мне это и не нравилось.
- И это  все потому, что Вы бы попытались изменить своему предназначению.
- Глупости.  По Вашему я получил удовольствие от этого?  На самом деле как раз наоборот.
И к стати, Вы меня простите ради Бога. Мне жаль что так получилось. Я не должен был этого делать.
- Не стоит жалеть. Кто знает, может у меня другое предназначение... Сказал он задумчиво. Доводить человека сначала до безрассудного поступка, а потом заставлять его об  этом жалеть?
Честно говоря мне его снова захотелось ударить. Но я отогнал от себя эту мысль как заразную, на меня его нездоровые фантазии уже начинали оказывать свое патологическое действие.  Впрочем кто его знает, а может действительно у него такое предназначение. Но тогда мы оба уже свою миссию выполнили. Глупо было бы повторяться.
В  любом случае прав он оказался или нет, свое предназначение он все таки выполнил, даже если его теория и пустой звук. Я, с тех пор гораздо меньше стал размахивать руками, предпочитая не ударить и переживать, чем ударить, и потом жалеть. 
Я это к тому, что и замечания нужно делать людям очень  осмотрительно.  Они ведь, все равно,  как правило, не меняются. А нервы на это тратятся. 
И пусть кто то это называет своим предназначением. Но, по мне, так глупо все время идти у судьбы на поводу.
А ему я все же остался благодарен, хотя и предпочел бы  оставаться  в неведении.  Но, увы,  он мне открыл глаза. Человек не всегда бывает виноват в том что он делает, даже если это и не укладывается в твои рамки "нормального  поведения". И можно его  одернуть, остановить, сделав замечание, даже ударить, но изменить нельзя!
 Вопрос только насколько это соответствует твоему предназначению.