Наблюдатель. Глава 2

Не могу сказать, что на этот раз моя работа началась удачно. Оказывается и жизнь Наблюдателя может быть пыткой, особенно когда каждый час со спины к тебе подходит мужчина и шепчет преувеличенно интимным голосом:
-Ну, как, ты готова к пятничному вечеру?
А потом уходит, тихо посмеиваясь и напевая: «И только я, только я буду рядом. Я буду рядом с тобой до утра…». Ты в тысячный раз проклинаешь себя за демонстрацию будущего (хватило бы и прошлого) и, стиснув зубы, делаешь вид как будто все в порядке, и тебя не злит этот ироничный голос, и ты не ненавидишь его обладателя. И ты не живешь надеждой, что все увиденное окажется правдой, и не только потому, что это твое предсказание, а и потому, что тебе очень хочется вернуть прошлое, хотя бы на вечер. Жизнь свела меня с Рикманом в третий раз, но разве я чувствовала что-то похожее в первые две встречи? Одно из двух: либо Бог и вправду любит троицу, либо я все-таки тормоз. Меня снова загипнотизировало одно его появление, но когда я заглянула в его будущее, а оно оказалось и моим… Ничего подобного со мной не случалось последние лет двадцать. Ох, да будем честными до конца – никогда не случалось. Чем объяснить это впечатление от увиденного? Что на меня так действует: ситуация или человек, с которым я в ней оказалась? И как тут будешь спокойно работать, когда в голове такое?
Общее нервозное состояние не могло не сказаться на работоспособности, и я чуть было не допустила брака в работе. По иронии судьбы это было оно - многострадальное «Вингардиум левиозо». Не знаю, кто и как переставил буквы в этом незамысловатом выражении, но только перья вспыхнули по-настоящему, а мне не удалось среагировать настолько быстро, чтобы парочка особо любопытных детишек из массовки не опалила себе бровей. Брови я, конечно, вернула, и по незнанию никто не понял, какой непрофессионализм я допустила, но от Каиса я свое получу. Однако, нет худа без добра. Досадная оплошность и ликвидация ее последствий позволила мне окончательно войти в доверие к детям-актерам. Теперь они всегда крутились поблизости, и я больше не боялась, что какая-либо их шалость пройдет мимо моего внимания. Возиться с ними оказалось довольно забавно. Во всяком случае, освоив нехитрые премудрости завязывания бантов, приведения в порядок одежды и пару современных детских игр, я окончательно стала для них своей. Хотя бы одно приятное обстоятельство в этом сумасшедшем мире, способном довести кого угодно.
Все. Хватит. Прежде всего, я - Наблюдатель, и только потом женщина, которую методично достают. Сама виновата, терпи.

Рикману нравилось смущать Клео. Это было своеобразной компенсацией за собственное смущение. Он все еще не верил до конца, что увиденное им способно произойти на самом деле. Однако если бы ему сейчас сказали – это случится, если ты до пятницы не двинешься с места, то он мгновенно застыл бы и не шевельнулся до назначенного часа, и не смог бы внятно объяснить причину, побудившую его поступить именно так. Предъявленные Клео воспоминания из прошлого тоже ничего не объясняли. Безусловно, они подтверждали, что девушка встречалась на его пути, но какие отношения их связывали? Подсознание подсказывало Алану, что чисто рабочими назвать их было нельзя, иначе, почему он все, касающееся Клео, воспринимает так близко к сердцу. Он сердился на себя за этот интерес, за подсмотренное будущее, за то, что Наблюдатель была частью этого будущего. Он злился на девушку, за то, что она все видела, и одновременно был ей за это благодарен. За пару дней ироничного общения с Наблюдателем, приправленного колкостями и издевками, Рикман почувствовал себя больше профессором Снейпом, чем за недели чтения сценария и проб. Однажды он даже поймал себя на мысли, что хочет ей сказать: «Мистер Поттер – наша новая знаменитость!», но вовремя спохватился. Скажи Алан это, и они мгновенно поменялись бы ролями, а уж такое точно не должно произойти ни в ближайшем, ни в далеком будущем. Во всяком случае, до окончательного определения отношения к сложившейся ситуации, Рикман решил поддерживать прежний тон в беседе. На его взгляд не было ничего лучше, чтобы не выдать своих чувств, и держать в напряжении собеседника.

В целом работа шла обычным темпом, как над любым другим фильмом. В глубине души я была счастлива, что, несмотря на чрезмерную насыщенность съемочного процесса магическими штучками, все было спокойно, эпизод с перьями не в счет. Кому, как не мне, знать, чем грозит малейший недосмотр. И хотела бы забыть, да нет-нет и напомнят несколько старых ран, залеченных даже без шрамов, но все еще ноющих иногда. Рука непроизвольно коснулась щеки, если бы не мастерство знахарей, не было бы у тебя сейчас такого симпатичного фасада.
-Не пыльная у тебя работенка, как я посмотрю…
Меня передернуло. Снова Рикман, хорошо хоть с другой репликой. Так, держим себя в руках, ничего личного, никаких бурных эмоций. Отвечаю:
-На твоем месте я бы этому радовалась. Хотя, все время забываю, ты же ничего не помнишь. Я сама постаралась, чтобы после «Догмы» вы все спокойно спали, не вспоминая в ночных кошмарах посетивших съемку демонов.
-Демонов?
-Демонов. Больших, волосатых, страшных амбалов, способных только мучить, терзать, убивать. Запертые по ту сторону, они ждут появления малейшей лазейки, чтобы проскользнуть сюда и дать людям жизни. И это крайность, встречающаяся отнюдь не редко.
-Ты боролась с демонами? – снова это недоверие в голосе.
-Да.
-Значит ты - ангел? – опять ирония, но лучше по этому поводу, чем по тому, прежнему.
-Конечно, нет. Я все еще человек, просто чуть-чуть больше знаю о мире, в котором мы живем.
-Ты и драться умеешь?
-Чтобы убить демона, нужно уметь драться как демон.
-Что же главное в этой драке?
-Не позволять им шнырять за своей спиной и касаться шеи когтистыми холодными лапами.
-Любопытно было бы посмотреть…
-Искренне желаю тебе никогда этого не увидеть. Снова…
-Почему бы тогда, как приемлемую альтернативу, не вернуть мне память о прошлых наших встречах?
Я насторожилась. Вероятно, у него существовали и иные причины для подобного предложения, но лично я думала только об одной: он хочет вспомнить, было ли у нас что-то раньше. Еще один возможный выход из положения, но хочу ли я этого? Нет, не хочу. Те воспоминания навсегда останутся только моими, и я ни с кем ими не поделюсь, даже с ним, вторым действующим лицом. Разлитый кофе и его сочувствующий взгляд были только началом. Признаться, меня всегда тянуло к «плохим парням» в кино, а тут  - такой «плохой парень». После этой встречи я впервые с того момента, как стала Наблюдателем, с нетерпением ждала нового рабочего дня. Не он был моим заданием, а высокий представительный негр, или араб (уже не помню), друг главного героя, но я каждый миг надеялась, что сегодня он придет, улыбнется, посмотрит, и я замечу какое-нибудь изменение в его глазах. Тогда это было похоже на влюбленность в первого попавшегося на глаза интересного мужчину, и совсем не напоминало ощущений, переживаемых мною сейчас. Кончились съемки – кончились чувства. Встретившись через несколько лет на съемках «Догмы», я имела возможность познакомиться с ним поближе, если бы он по-прежнему меня волновал, но влюбленность прошла, остался интерес. Наше общение ограничивалось увлекательными диспутами в перерывах на библейскую тематику. Он был единственный, кто не подсмеивался над моими знаниями и терпеливо выслушивал длинные тексты, цитируемые мной наизусть, в подтверждение той или иной точки зрения. Мы проводили вместе долгие часы, так ни разу и не завершившиеся романтическим свиданием. Я узнала многое о его взглядах на мир, но мало что о нем самом. Он мог бы сказать обо мне то же самое. Если бы я не заблокировала его память, то могла бы с уверенностью сказать: «Мы расстались друзьями». Согласитесь, скрывать мне было нечего, но я не передумала. Я не стану разблокировать ему память. Можете считать, что я оставила его в неведении намеренно, чтобы он продолжал воображать себе, бог знает что, и не смотрел на ожидающее нас, как на что-то из рук вон выходящее, как на новый этап в наших взаимоотношениях. А еще я испугалась, что вместе с памятью о моем к нему отношении вернутся и воспоминания о его чувствах ко мне. Вот этого я никак не могла позволить.
Я ушла, не ответив. Я больше не могла быть с ним рядом. Стыдно признаться, но мне было страшно допустить промах, показать свои чувства, свое истинное отношения к связавшей нас тайне. Хотя с некоторых пор я  уже заметила, что сцена из будущего не вызывает в нас прежней антипатии.

Подумать только, Наблюдатель, сражающийся с демонами. Это похоже на пьяный бред. Рикман отказывался верить, что эта девушка способна поднять руку на кого-нибудь, пусть даже демона (бессмыслица какая-то). Однако он не мог не признать, что обычная девушка не может выглядеть одинаково сейчас и двадцать лет назад, а Клео могла. Ни под каким гипнозом невозможно так четко показать прошлое и будущее, а Клео это сделала. Он пошел напролом, пытаясь заставить ее вернуть все воспоминания, но она ушла, почувствовав подвох. Значит ли это, что она действительно не человек и способна сопротивляться другим «не человекам». Да, в его возрасте трудно менять взгляд на мир. Интересно, что думают про это остальные?
Унижаться до расспросов сразу Рикман не решился, просто стал внимательней прислушиваться к разговорам, в надежде услышать имя Клео, но, вероятно, его интерес припозднился, и появление Наблюдателя перестало быть сенсацией. К девушке привыкли, не зависимо от того, верили ей или нет. Она не стремилась быть в центре внимания, не лезла, куда не следовало, не отказывала в помощи и не навязывала своего общества никому, только всегда была поблизости от источников потенциальной опасности: произносимых заклинаний, размахивающих палочек, «колдующих» актеров, - и ему уделялось не больше места в этой многолюдной толпе, чем любому другому. Ясно, что с этой стороны он информации не получит, значит, все же придется спросить, но у кого? Оглядевшись, Алан заметил изумрудно-зеленую мантию профессора МакГоннагал, ее владелица, Мэгги Смит, оживленно улыбаясь, разговаривала с Наблюдателем, как будто была с ней давно знакома. Клео также вела себя с Мегги весьма непринужденно, благосклонно отнеслась к похлопыванию по плечу и отошла, дружески пожав протянутую ладонь. Рикман мысленно поздравил себя с успешным окончанием едва начавшихся поисков и направился к Смит.
-Вот уж не знал, Мегги, что вы уже снимались в «волшебном» кино и знакомы с нашим Наблюдателем.
-Как не странно, но нас познакомила Бетт Мидлер на съемках совсем не «волшебного» кино «Клуб первых жен». Сама же Бетт действительно знала Клео по профессиональным делам.
-Каково же ваше мнение о ней?
-О Бетт или Клео? – большие глаза Мэгги лукаво прищурились.
-О Клео, - выдавил Рикман.
-Милая, добрая девочка. Совершенно бескорыстно помогла мне быстро вылечить позвоночник, в отличие от моего лечащего врача. Ради этого не поленилась навестить меня пару раз в нерабочее время, и трудилась, не взирая на мои откровенные грубость и скептицизм, - лукавый взгляд сменился осуждающим, -  Она вообще на моей памяти никогда и никому не платила той же монетой. Сейчас у меня с ней прекрасные отношения. А почему, собственно, вас это интересует?
-Так, просто… - ответил Алан и отошел.
Впервые Рикман задумался, что Наблюдатель имела столько же прав, как и он, чтобы подходить и язвить над увиденным, тайно или открыто, но ни разу не воспользовалась своим правом. Подходил и ехидничал один Алан, даже не он, а профессор Снейп, с некоторых пор слившийся с ним в одно целое. Может пора оставить Клео в покое? Ведь не специально же она показала ему столь пикантный момент, он сам напросился, назвал бы другое время и жил бы спокойно. Или не жил? Дни бегут своим чередом, и скоро тема перестанет быть актуальной. Ладно, сколько тут осталось, подождем.

Мирная размеренная жизнь начинала выводить меня из себя, и дело было не в том, что с некоторых пор Рикман перестал меня преследовать своими насмешками, а в том, что по опыту знает любой Наблюдатель: затишье бывает лишь перед бурей. Я чувствовала себя много спокойнее, если бы мелкие неприятности не ограничились происшествием с перьями. Это означало бы, что каждое провокационное действие получает свою долю магического антивоздействия и ликвидируется. Сейчас же я всерьез опасалась, что потенциал промахов накапливается, и происходит это неслучайно. Знавала я кое-кого, всегда стоящего под дверью в этот мир, иногда мне даже казалось, что я чувствую его присутствие. Похоже, Алан накаркал. Что это? Я назвала Рикмана по имени? Вот так всегда, стоит мужчине перестать доставлять девушке неприятности, как она сразу начинает  к нему хорошо относиться. Действительно, прошло уже больше суток, как я услышала последний подкол из уст наилюбезнейшего профессора Снейпа, именно так я воспринимала Рикмана во время наших душевных бесед. Однако в этот момент я не могла себе позволить отвлечься даже на эту потрясающую сенсацию. Профессиональное чутье подсказывало мне, что спокойной жизни с минуты на минуту придет конец. Если быть абсолютно точной, то произойдет это в ближайший период. Сердце мое против желания сжималось в предчувствии скорой встречи со старым врагом… Я видела план съемок, поэтому знала, какой лакомый кусочек для моего жуткого знакомого стартует завтра с самого утра. Опять в этой жизни все происходит наперекор желаниям. Как бы мне хотелось в тишине подумать над очередным изменением в моем отношении к Рикману, но я обязана подготовиться к завтрашнему дню. Если мои подозрения подтвердятся,  это будет то еще время.