Глава IV

   Минуты текли одна за другой. Вокруг царила полная тишина. Температура снова стала падать. Коротко обсудив наше дальнейшее будущее, мы решили выбираться обратно к шахте лифта. Стараясь не шуметь, я пошел первым. Никаких признаков присутствия боевых охранных машин не было. Естественно, что для инфракрасного спектра наши тела были как на ладони, и выстрелить по такой наводке можно даже из глубины ангара на большом удалении. Эта мысль подгоняла меня и уже через минуту я стоял внизу возле входа. Просигналив фонариком наверх о том, что у меня все «тихо», я притаился за выступом стены и стал изучать ближайшие объекты через очки ночного видения.
   В голове пронеслась мысль: «Прямо как в фантастическом боевике». Уровень адреналина в крови зашкаливал. Через несколько секунд сверху послышались легкие частые шаги спускавшихся Роберта и Оли. Их силуэты были отчетливо видны в свете ночных лучей обнаружения. Они тоже включили ночную оптику. Пока все шло хорошо. Происшедшее можно было объяснить вышедшей из строя энергосистемой или срабатыванием предохранительных барьеров. За 500 лет многое могло исчерпать свой временной ресурс, даже находясь в состоянии консервации. Я уже начал успокаиваться, но сразу, как только Оля спрыгнула с последней ступеньки, освещение вспыхнуло снова, загудели с наращиванием оборотов системы вентилляции и воздушные фильтры. Жизнь движение появилось как по мановению волшебной палочки.
   Наши нервы и без этого были на пределе, но сейчас мы без оглядки как ошпаренные помчались к шахте лифта и альпинистскому снаряжению. На бегу, по рации я вызвал дежуривших наверху ребят и нас за минуту подняли при помощи электроподъемников.
   Уже позже, примерно через полчаса, распивая горячий чай возле бронированного корпуса Ёжика, мы звонко смеялись сами над собой. Команда Егора, которую мы отправили изучать маленькое сооружение возле главного входа, обнаружила внутри - атомную электростанцию, необходимую для автономного обеспечения энергией такого крупного объекта, как наш завод. Поскольку Егор у нас был физиком, и насмотрелся уже на подобные сооружения, то сразу принялся приводить АЭС в проф-пригодное состояние. Беглый осмотр дал понять, что топливо в реакторе есть, и он плавно поднял графитовые стержни, чтобы запустить управляемую реакцию. Все заработало практически сразу. Но после нескольких минут ликования все индикаторы и датчики стали показывать уменьшение температуры и давления. В общем, топливо было отработанным, и необходимо было заменить топливные элементы на новые. Пока ребята искали склад с подобными девайсами, ток в сети полностью иссяк, и завод снова погрузился во тьму. Но им повезло, склад нашёлся довольно быстро в подвальном помещении, и, что самое главное, был полностью автоматизирован и почти автономен. На жалких остатках мощности ядерного реактора, автоматика не только доставила и заменила старые элементы питания на новые, но и запустила самодиагностику, сообщила, что есть вероятность поломки в некоторых местах циркуляции воды и вентилляции воздуха, указала нам эти места на  трехмерных проекторах и напомнила где могут находить запасные детали для возможного ремонта.
   Ребята заулыбались и пошутили, мол, что не хватает еще только по чашечке кофе принести. Кстати, кофейный автомат находился здесь же, в комнате управления, но из-за древности оставшихся внутри него полуфабрикатов, никто не решился им воспользоваться, однако все выразили надежду что им удастся его отремонтировать к приезду первой комиссии.
И второй и третий дни прошли на редкость удачно. Мы выяснили много нового про наш завод. Я составил предварительный отчет и отправил его к нам в центр. Теперь не было сомнений – возле нашего объекта построят военный городок для таких же как мы, исследователей. То, что находилось под землей, представляло наивысший интерес не только для военных и правительства, но и для всех людей.
   На продолжении последующего месяца мы всё так же спускались в ангар за новыми тайнами. Нас стало заметно больше. Из центра сразу прислали еще несколько ученых, специализирующихся по профилю космических кораблей, робототехники и компьютеров. Спскались мы уже не на веревках, а пользовались лифтом. Электронщики проверили его «начинку» и не нашли ничего подозрительного, заменили пару износившихся блоков, протестировали и отдали нам в эксплуатацию со словами: «Катайтесь наздоровье!» На атомную электростанцию приехали настоящие атомщики и оперативно навели там полный порядок.
   Лагерь перенесли практически вплотную к самому заводу. Да и название «лагерь» уже мало соответствовало нашему оживленному поселку. Военное присутствие увеличивалось прямопропорционально количеству задействованной техники и людей. Грузовые флаеры стали доставлять более фундаментальные строительные материалы.
   Мне дали повышение и присвоили должность начальника данного сектора RY-15 по площади сопоставимого с японским морем. Однако мы не питали особых надежд  найти здесь что-либо ещё. Сектор был проверен вдоль и поперек самой современной техникой и просвечен на десятки метров вглубь через снег и лед до поверхности земли.
   Егор торчал в ангаре сутками, обустроил там жилое помещение, набрал добровольцев и с азартом первооткрывателей Америки, исследовал каждый квадратный метр подземного пространства.
   Биологических или медицинских объектов исследований на заводе не было обнаружено, поэтому Олю откомандировали назад в Находку.
   В первые дни экспедиции мы с Олей почти каждый вечер оставались после ужина в рабочем помещении и за кружкой горячего шоколада шутили, предавались воспоминаниям или рассказывали случаи из жизни и как-то незаметно перешли с ней на «ты». Иногда к нам присоединялся Егор, но он сразу пропал, как только обустроил себе рабочее помещение в подземном ангаре. Было грустно расставаться с Олей. Она первая, кто вызывал во мне столь сильную симпатию и притяжение. Когда Оля увлеченно рассказывала, как они с отрядом исследователей охотились за опасным хищником на жарких просторах Южной Америки, я невольно заглядывался на нее. Бывало, не мог оторвать взгляда от непослушного локона каштановых волос, который все время падал ей на лицо. А иногда она закусывала губами его кончик, и это было так естественно, одновременно кокетливо и даже немного по-детски. Однажды я не задумываясь, машинально поправил отбившийся локон. Мои пальцы коснулись нежной кожи ее щеки, и я невольно вздрогнул от приятной волны, пробежавшей по всему телу. Оля удивленно посмотрела на меня: «Я тебя током ударила?» и, увидев мое смущение, звонко рассмеялась. После этого случая я каждый день провожал Олю до спального вагончика, и чтобы ее не снесло сильным ветром и снежной пургой, мы держались за руки. Она ценила мою заботу и ей нравились мои ухаживания. Когда она улетала обратно в Находку, мы с ней долго стояли на взлетной площадке не желая отпускать друг друга. Уже в последний момент, когда негодующий пилот сообщил что закрывает входной люк, я крепко прижал к себе девушку. Оля на секунду примкнула ко мне всем телом, потом скромно отпрянула, опустив взгляд. Быть может, мне показалось, но глаза у нее были влажные. В последний момент она шутливо чмокнула меня в нос, сунула мне в карман клочок бумаги и кинулась в пока еще открытую пасть входного люка.
   Я тоже расстроился такому обороту событий, но оставленная Олей записка, несмотря на свою краткость, внушала много оптимизма. В ней было написано всего две строчки:
      «Очень надеюсь на скорую встречу.
      Мой телефон хх……..х. Звони. Оля.»
   Я не стал поддаваться хандре, к тому же работы хватало. Из центра прислали депешу с множеством пунктов с ценными указаниями, которые необходимо было осуществить в кратчайшие сроки. А через несколько дней пришла и хорошая новость – начальником военного гарнизона нового городка назначили Колю Цекало - моего хорошего друга, да и просто замечательного человека.
   После его приезда жизнь снова забила ключом. Городок разрастался буквально на глазах. Через три месяца после нашей первой неуверенной вылазки на территорию завода, вместо ледяной пустыни и немых глыб льда появились многочисленные жилые постройки и технические сооружения, вокруг которых возвышались современные охранные сооружения, управляемые лучшими военными специалистами и высокоточной электроникой. На много километров в округе были разбросаны сотни датчиков и сенсоров, которые, в случае чего, моментально оповестят об опасности.  Было организовано усиленное патрульное наблюдение. Сотрудниками и рабочими несколько раз были проиграны различные виды мгновенной эвакуаци, смодулированы различные ситуации нападения отморозков и боевых роботов, если таковые появятся. У каждого была своя роль, и нас научили действовать как маленькие детали большого, хорошо отлаженного механизма.
   Было видно, что центр не собирался экономить на безопасности своих пограничных поселков. Оно и понятно почему. Все особо важные открытия последних десятилетий были сделаны в подобных городках, занимавшихся исследованием и раскопками довоенных тайн. А находка целых нетронутых временем космических колонизаторов говорила сама за себя – наш городок скоро станет приграничной столицей всей исследовательской деятельности центра. Всё к тому и шло. Грузовые флаеры с личным составом, вооружениями и стройматериалами прилетали с завидной регулярностью. Вскоре рабочие смонтировали мощный генератор Си-поля и весь поселок покрыли непроницаемым защитным куполом. Это позволило значительно сэкономить на отоплении помещений, и даже разбить газоны и посадить деревья.
По вечерам, когда было не так много работы, мы с Николаем встречались в новом баре, и за  пропускали по несколько рюмочек африканского коньяка. Южноафриканские  виноградники славились своей продукцией на всю обитаемую часть Земли. И с майором Цекало наши вкусы полностью совпадали.
   На время моей работы и стройки мы с Олей часто болтали по телефону, а иногда нам удавалось устроить сеанс связи по интерактивному теле-трехмернику. Через месяц после расставания Олю отправили на вновь найденный объект. Их отряд находился в полевых условиях, и на этот раз достаточно далеко вглубь ночной территории. Наши сеансы связи стали значительно реже, да и те по рации на длинноволновом диапазоне. Очень хотелось что-то поменять в этом порочном круге.
   Ещё сильнее хотелось в отпуск.