Голубиная верность

«Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастна по-своему»
 
      За моим окном строили свое счастье две семьи – голубиная и воробьиная. Воробьи нашли щелочку над балконом, под крышей, а голубки решили освоить для гнездования пространство самого балкона. Когда я обнаружила  это, гнездо голубей было почти построено и  влюбленные птицы сидели,  нежно прижавшись  друг к другу. Воробьиная же семья подняла страшный крик, так как до гнезда их при желании можно было дотянуться.  Ну что было делать? Я приняла решение не пользоваться балконом этим летом, предупредила мужа и стала  подглядывать в окно, иногда осторожно подсыпая птицам хлебных крошек или пшена. Обе пары сновали без устали, таская веточки, перышки, тряпочки для своих гнезд. Воробьи ссорились иной раз, но это была обычная семейная суета из разряда «милые бранятся, только тешатся». Голубями же я любовалась не без зависти и с умилением.       Голуби, как и лебеди моногамны – выбирают себе пару один раз в жизни и навсегда. Они трогательно заботились друг о друге, ворковали с какой-то особой нежностью, причем без труда было понятно, кто из них муж, а кто жена. Крупный и явно старший по возрасту Голубь, окружил настойчивым вниманием свою любимую. Голубка была небольшой изящной красоткой,  её крылья украшали  симметрично расположенные белые  перышки, наполовину белым было  хвостовое оперение. Голубка благосклонно принимала заботу и отвечала взаимностью. Птицы привыкли к тому, что иногда из балконной двери высовывались любопытные представители двуногих – гнезда из окна не было видно..

      Вскоре, строительство гнезд завершилось. Затихли шумные воробьи под крышей,  в довольно неаккуратном, растрепанном гнезде голубиной семьи появилось одно яйцо, а через небольшое время  и второе.  Голуби сидели на яйцах по очереди, и недели через три я увидела в гнезде ужасного голого и некрасивого птенца. Птенчик был один, куда девалось второе яйцо, я так и не поняла. Родители теперь трудились непрестанно, выкармливая прожорливого ребенка. На взаимные нежности почти не осталось времени. Я заметила, что Голубка уставала больше, чаще сидела просто так, а Голубь носился со знанием дела, совершенно всего себя посвятив воспитанию. Голубенок быстро рос. Когда я в очередной раз рискнула высунуть нос на балкон, чтобы посмотреть на птенчика, тот был уже размером со взрослого голубя, вовсю махал крыльями и даже выбирался из гнезда, чтобы погулять по балкону. Прошло еще немного времени и Голубенок стал делать небольшие полеты вокруг гнезда. Родители отлетали недалеко и терпеливо ждали, когда тоже самое проделает их отпрыск. Расстояния становились все больше, круги все шире, и в один прекрасный миг молодой голубь улетел со стайкой своих собратьев. Параллельно занималась воспитанием и семья воробьев: время от времени на перила балкона сваливался перепуганный смешной желторотик, делавший свои первые взмахи крылышками.
         Голуби, после выпуска в жизнь своего птенца, вновь занялись собой. Лето не перевалило и за середину, вполне можно  успеть вырастить еще одного отпрыска. Но Голубка заскучала. Она с тоской смотрела на стайку сородичей, которая прилетала каждое утро на траву под балконом. Голубь ворковал и вертелся перед ней, распускал хвост, нежно говорил всякие глупости о любви и совершенно не понимал, почему его отвергали. Как-то раз, Голубка слетела с балкона к прилетевшей на травку стае. Голубь остался на месте, но недовольно ворчал, когда она вновь поднялась к нему. Впервые голуби поссорились и, устроившись на ночлег, не прижались, как прежде,  друг к  другу. С тех пор Голубка стала спускаться к прилетавшим  голубям. Каждый день она с нетерпением дожидалась их, не обращая внимания на суету  и внимание своего супруга, который так ни разу не полетел следом, а вел свои наблюдения с перил балкона. Однажды, Голубка улетела вместе с сородичами и вернулась только вечером. Все это время старый Голубь просидел совершенно  неподвижно, повернувшись в ту сторону, куда скрылась его ветреная любимая. Так стало происходить ежедневно. Голубка улетала, а Голубь ждал её, исполненный тоской, не ел и не летал никуда сам. Отчуждение и обиды росли. Постепенно Голубь перестал радоваться возвращению супруги, эмоции его были все более скудными, потускнели перья. Он часто оставался нахохлившийся и неподвижный, когда она прилетала. Конечно же, наступил день, когда неверная супруга не вернулась вовсе. Голубь все сидел маленьким изваянием на своем месте, не обращая внимания ни на ветер, ни на дождь. Пшено, насыпанное мною, оставалось нетронутым, и я уж подумала, что несчастный обманутый супруг решил так умереть. Но, через несколько дней пустого ожидания, Голубь, тяжело взмахнув крыльями, улетел  в неизвестном направлении. А у меня осталось покинутое рассыпавшееся гнездо на балконе и тяжелое чувство горечи и сожаления на сердце от  чужой трагедии, так оказавшейся похожей на человеческую...

Почему уходит любовь?